 |
|
Субстанциальное отношение
§ 150. Действительность представляет собой нечто в себе акцидентальное. Вселенная, например, состоит из бесконечного числа небесных тел. Биосфера, в свою очередь, – это мириады живых организмов. Человечество – это 6 млрд. человек и множество произведённых ими для себя единичных приспособлений.
Акциденции, рассматриваемые через последовательный ряд определений круга необходимости (условия, предмет, деятельность), обнаруживают свою непосредственную связь друг с другом в пределах той тотальности, которой они принадлежат. Поэтому определение акциденции с необходимостью отсылает нас к определению субстанции. Абсолютное единство небесных тел, как акциденций, даёт нам субстанцию Вселенной. Абсолютное единство живых организмов, рассматриваемых в качестве акциденций, даёт нам субстанцию биосферы. Абсолютное единство людей, как акциденций, даёт нам субстанцию человечества.
§ 151. Таким образом, круг определений необходимости обуславливает собой наличие субстанциального отношения, как отношения субстанции и акциденций. Субстанция обнаруживает себя как тотальность акциденций, в которых она раскрывается: а) как их абсолютная мощь, и б) как богатство всякого содержания действительности.
Субстанция (substantia) в переводе с латыни означает основа, подстилка; под ней подразумевается то, что лежит в основе всего существующего. Но если субстанцию рассматривать отдельно от акциденций, то при всей своей фантазии, мы её в таком самостоятельном виде никогда не обнаружим. Без акциденций, связанных между собой кругом определений необходимости, субстанции не существует. Категории субстанции, в том значении, которое в неё вкладывал Спиноза, не хватало содержащейся в ней противоположности, т.е. акцидентальности. Этот недостаток был восстановлен Лейбницем в его учении о монадах.
Но субстанция – это не просто скопление акциденций. В круге определений необходимости каждый предмет соединён со своими условиями, а через эти условия и через свою деятельность он сцеплен со всеми другими предметами. Совокупная деятельность всех предметов (акциденций) одного круга необходимости составляет потенциал действия всей образуемой ими субстанции. Поэтому субстанция выступает как абсолютная мощь действия своих акциденций.
Так, например, если мы посмотрим на биосферу, то увидим, что каждый живой организм активен сам по себе, а их тотальность – субстанция биосферы – содержит в себе всю потенциальную мощь их действия. На примере человечества мы также в первую очередь находим его акциденции. Это те 6 млрд. человек, которые на этапе обнаружения наличного бытия человечества мы отнесли к его мере. Но эти же 6 млрд., рассматриваемые как акциденции, образуют в своей тотальности субстанцию человечества.
Деятельность людей имеет коллективный взаимообусловленный характер. Каждый человек реализует свою деятельность в одном из звеньев производства. В этом акте человек выступает как единичный элемент, а его деятельность как момент функционирования всей системы. Через это отношение человек отрицает свою акцидентальность и полагает себя как фрагмент единой в себе субстанции социальной материи. Совокупная деятельность людей, соответственно, образует мощь действия субстанции всего человечества. Деятельность людей, следовательно, это единственный источник, из которого происходит всё богатство содержания жизнедеятельности общества.
Единица – вздор, единица – ноль,
один – даже если очень важный –
не подымет простое пятивершковое бревно,
тем более дом пятиэтажный.
А если в партию сгрудились малые –
сдайся, враг, замри и ляг!
Партия – рука миллионопалая,
сжатая в один громящий кулак.
Если в этом произведении Маяковского слово единица заменить на акциденция, а партия – на субстанция, то оно великолепно передаёт смысл субстанциального отношения действительности.
§ 152. Вследствие того что субстанция как потенциальная мощь своего действия определяет себя от акциденций, субстанция есть причинное отношение. Иначе говоря, мощь действия субстанции есть нечто только потенциальное. Для того чтобы она производила реальное действие, необходима причина. Такая причина действия субстанции находится не где-то вне её, а в самой субстанции, в её акциденциях.
Причинное отношение
§ 153. Поскольку субстанция несёт в себе потенциальную мощь действия своих акциденций, постольку она имеет причину своего действия в самой себе, в своих акциденциях. Спинозовское понимание субстанции как сausa sui – причины самой себя должно быть дополнено поэтому ещё одним её определением – как причины своего собственного действия. Можно сказать и так, что субстанция существует в качестве причины самой себя, лишь будучи действующей и содержащей в самой себе причину своего действия.
Как начало,порождающее действие, причина обладает определением абсолютной самостоятельности и устойчивого существования по отношению к действию, но в круге необходимости она переходит в действие и только в него. В действии нет иного содержания, чем в причине. Причина всё же при этом не исчезает в действии, и действие не становится единственно действительным, ибо эта положенность действия точно так же снимает себя и причина восстанавливает самою себя, свою изначальность. Таким образом, причина обнаруживает себя в двух ипостасях: как причина в себе (как собственно причина) и как причина для себя (как действие). В единстве этих сторон она есть подлинная causa sui.
Следовательно: а) есть только одна причина действия субстанции, б) эта причина находится не вне, а в самой субстанции, и в) как причина она едина в себе, но раскрывает себя с двух сторон:
- как причина в себе, как причина действия,
- как причина для себя, как причина в действии.
Разберём это на следующем примере. Субстанцию человеческого общества образует совокупная деятельность людей, её акциденций. Каждый человек предстаёт в этом значении как индивидуальный генератор деятельности, из которых складывается мощь действия всей субстанции человечества. Для того чтобы осуществлять свою деятельность, человеку необходимо: а) приобретать энергию и благодаря этому восстанавливать себя как причину действия, и б) реализовывать эту энергию, т.е. проявлять себя как причину в действии. Следовательно, причина действия субстанции человечества одна, это сам процесс деятельности людей, который положен биологической конституцией человека. Но обнаруживает себя эта причина с двух сторон: как причина в себе – как необходимость приобретения энергии, и как причина для себя – как необходимость реализации приобретённой энергии. Причём обе стороны составляют диалектическое единство: чтобы тратить энергию, человек должен приобретать её, а чтобы приобретать её, должен тратить.
В системе биосферы причина действия живых организмов также раскрывает себя, с одной стороны, в форме наличия у них потребностей в пище, т.е., потребности во всём том, что даёт им энергию. С другой стороны – как потребность в двигательной активности, в ходе которой живые организмы реализует свою энергию. Обе стороны едины в своей противоположности и только в этом единстве деятельность живых организмов является подлинной causa sui – причиной самой себя.
В человеческом обществе диалектика сторон причины действия субстанции выражается в праве человека: а) на сам труд и б) на вознаграждение по результатам труда. Труд, как процесс творчества, предполагает наличие материальной заинтересованности в его результатах, поскольку за счёт материального вознаграждения человек создаёт себе необходимые условия для более эффективного осуществления своей деятельности. Поэтому принцип материальной заинтересованности является, по сути, продолжением потребности человека в творческой деятельности, которая, со своей стороны, переходит в материальный интерес. Чтобы творить, необходимо думать о самом себе, а, заботясь о самом себе, заботятся, в конечном счёте, о своей творческой отдаче.
Конечно, в реальной практике человеческого общества диалектика сторон причины деятельности людей допускает некоторое колебание чаш своих весов: соотношения величины творческого удовлетворения от самого процесса труда и величины материального вознаграждения по результатам труда. Высокий престиж и высокая творческая отдача профессии может в определённой степени компенсировать низкую оплату труда и, наоборот, отдельные виды монотонной и малоприятной деятельности компенсируются высокой оплатой труда. Однако при всех своих колебаниях диалектика сторон причины деятельности людей не допускает насилия над собой и неотвратимо мстит за себя в тех случаях, когда это происходит.
В этом отношении весьма показательна наша недавняя российская история. Начавшийся в 1917 году в нашей стране процесс перехода со ступени совместного неравного самосознания на ступень всеобщего равного самосознания концептуально основывался на идеалах построения коммунистического общества, что позднее было оформлено в так называемую "теорию научного коммунизма". Коммунистические идеалы отвергают принцип материальной заинтересованности человека в результатах своего труда, оставляя в качестве действующего лишь принцип морального поощрения труда. Поэтому изначально было провозглашено, что "владыкой мира станет труд", а не нажива. На деле же мы получили то, что позднее было названо "сталинизмом": репрессивный аппарат, дутые прецеденты вредительства, "происки врагов народа", тотальную боязнь людей оказаться в условиях подневольного труда или вообще лишиться жизни. Сажай каждого десятого, казни каждого тридцатого, нагнетай атмосферу страха.
Зачем это? Затем, что репрессивный аппарат – это тот же принцип материальной заинтересованности, только в его негативном проявлении. Запорол заготовку – вредитель, сломал инструмент – враг. В условиях, когда принцип материальной заинтересованности был повсеместно отменён – "не для того революцию делали и не для того НЭП прикончили" – репрессивный аппарат стал его правопреемником. Плюс поменялся на минус. Плата за труд осуществлялась не в форме увеличения материальных благ за хорошую работу, а в форме их лишения за плохую. И этот принцип нагнетался в стране вовсе не верхушкой Кремля, а рядовыми строителями "светлого будущего" на местах.
Командно-административная организация общества и политические репрессии родились на почве определённого настроя общественного сознания – своеобразной воинствующей утопии масс, соединённой с самопожертвованием и неистовой верой в справедливость и жизнеспособность насильственно утверждаемого идеала. Причём этим энтузиазмом в те десятилетия была заражена не только одна Россия, которая пошла в своём развитии по этому пути. Всё так называемое передовое человечество в значительной степени дышало этими идеалами. С этой точки зрения сталинизм надо рассматривать как явление (или как "достижение") не только российского, но и мирового масштаба.
Историческая заслуга И.Сталина состоит в том, что он взял грех репрессий на себя и направил их в русло созидания. Репрессии были поставлены на службу интересам Отечества, благодаря чему была достигнута не только политическая стабильность, но и высокие темпы развития страны.
Когда же, начиная со второй половины 50-х годов, Н.С. Хрущёв в значительной степени сократил репрессивный аппарат, то это не преминуло тут же сказаться на динамике темпов развития страны. Производительность труда резко поползла вниз. В этих условиях руководству страны пришлось решать беспрецедентную задачу: активизация принципа материальной заинтересованности, не говоря уже о его полном восстановлении, ещё запрещалась теорией, а функционирование репрессивного аппарата уже запрещалось практикой. Но решение было найдено. Ставку сделали вновь на революционный энтузиазм граждан, который, однако, требовалось сначала каким-то образом вдохнуть. Надо полагать, что именно поэтому в 1961 году на 22 съезде КПСС была объявлена программа развёрнутого строительства коммунистического общества, реальные очертания которого – что было очень важным на тот момент! – по обещанию партии должны были воплотиться уже к началу 80-х годов, т.е. ещё при жизни самих строителей коммунизма. Это дало некоторый всплеск активности, но он оказался столь кратковременным, что уже через три года потребовалась смена курса и власти.
В середине 60-х власть поменялась, а курс всё по тем же причинам остался прежним. В годы правления Брежнева Л.И. репрессивный аппарат был сведён к минимуму, коммунистический энтузиазм граждан выдохся и в нашу жизнь постепенно вошёл застой; не минус, не плюс. Нельзя сказать, что принцип материальной заинтересованности не действовал в эти годы вообще, он проявлял себя, но в превращённых формах. Спросом пользовалась та работа, где давали жильё, где можно было что-то уносить домой, где была ведомственная кормушка и разные льготы, где, наконец, можно было не работать, а деньги получать. К началу 80-х годов уже все понимали, что страна остановилась в своём поступательном развитии. Всё, конечно, по-прежнему работало, и все красиво отчитывались, но продвижения вперёд уже не было. Некоторый эффект благополучия создавался в основном за счёт распродажи природных богатств страны, без наличия которых столь затянувшийся период благоденствия вообще никогда не состоялся бы.
Начатая во второй половине 80-х годов Горбачёвым М.С. перестройка не ради пафоса претендовала на звание революционной. В ходе неё объективно требовалось восстановить то положительное и необходимое, что было отменено в ходе предшествующей революции. В годы перестройки и последующего десятилетия реформирования России принцип материальной заинтересованности получил своё безоговорочное право на существование. Именно с необходимости его реанимации началась перестройка, и именно его полное восстановление потребовало всех тех реформ, которые проводились в эти годы и которые были направлены на создание рыночной экономики.
Так на собственном опыте мы получили наглядный пример проявления диалектики сторон причины действия субстанции социальной материи. Этот пример должен помочь нам уяснить смысл разбираемого здесь причинного отношения действительности, а заодно освежить интерес читателя к излагаемым здесь премудростям теории, ибо, как сказано поэтом:
Суха теория, но зреет жизни древо.
Итак, на данный момент мы уже разобрались в следующем: а) субстанция – это тотальность её акциденций и б) причина действия субстанции находится в ней самой и обнаруживает себя в единстве двух своих сторон: как причина в себе и как причина для себя.
§ 154. Действие отличается от причины, поскольку оно (действие) представляет собой процедуру практической реализации причины. Но чтобы действие состоялось, необходимо наличие того, на что оно должно быть направлено. Тем самым должна быть дана, следовательно, другая субстанция, на которую может быть направлено действие первой субстанции. Эта другая субстанция, рассматриваемая в своей непосредственности, не является действующей, поэтому она не активна, а пассивна. Но как субстанция, т.е. как тотальность своих собственных акциденций, она отнюдь не безразлична и не безропотна. Она снимает активность первой субстанции и реагирует на неё. Первая субстанция, в свою очередь, воспринимает эту реакцию и также в ответ реагирует на неё. В результате причинное отношение переходит в отношение взаимодействия.
Взаимодействие
§ 155. Третье отношение действительности – отношение взаимодействия. Действие одной субстанции направлено на другую субстанцию. Другая субстанция, являясь непосредственно пассивной, снимает активность первой субстанции. Хотя она и пассивна, но, вместе с тем, она не является некой индифферентной массой, без сопротивления поглощающей направленное на неё действие. Она так же организована в себе и потенциально активна сама по себе. Поэтому другая субстанция реагирует на вкладываемое в неё действие первой субстанции. Тем самым она заставляет считаться с собой того, кто направляет на неё свое действие. Поэтому действие одной субстанции на другую субстанцию переходит в акт их взаимодействия. Бесконечный прогресс причинно-следственной связи снимается здесь и принимает встречное направление. В результате остаются только две причины: одна – действующая субстанция, и другая – реагирующая субстанция.
Каждая из сторон взаимодействия имеет своё внутреннее строение и свою определённую логику вещей в себе – логику дела. Уже одно только это обстоятельство обуславливает собой пассивный вид реакции на вкладываемое действие. На деле же пассивная субстанция позволяет действовать в отношении себя лишь только сообразуясь с её собственным устройством, поэтому действие одной субстанции не должно рассматриваться как произвольное, как не считающееся с устройством и логикой вещей в другой субстанции.
Так, например, дети, увлечённые своим воображением, описывают баталии, в которых они когда-то будут принимать участие: "А я ему так дам, потом так дам, потом повалю, потом свяжу" и т.д. А умудрённые жизненным опытом люди говорят иначе: "Война план покажет". Впрочем, и взрослые порой рассуждают вполне по-детски. Извечный соблазн решать политические проблемы посредством "маленькой победоносной войны", которому амбициозные политики не раз поддавались на протяжении всей истории человечества, всякий раз оборачивался жестокими кровопролитными войнами, где вместо "быстрой и бескровной победы" получали горький урок того, что "трудно ввязаться в бой, но ещё труднее из него выйти".
§ 156. При взаимодействии определения сторон меняются местами. Одна сторона (одна субстанция) выступает таким же равноправным соучастником взаимодействия, как и другая (другая субстанция). Обе стороны в равной степени обнаруживают по отношению друг к другу и свою активность и свою ре-активность. Действие порождает реакцию, реакция сама становится действием, порождающим ответную реакцию и т.д.
Так, например, человечество, взятое в его тотальности, действует на окружающую его природу. Причём действует не произвольно, а считаясь с тем, как она устроена. Природа заставляет его это делать, поскольку она реагирует на вкладываемое в неё действие. Человеку приходится учитывать эту реакцию, и тем самым подчинять свою деятельность требованиям природы. Поэтому действие человечества на окружающую природу переходит в отношение их взаимодействия.
Чтобы лодка могла держаться на поверхности водоёма, вес её конструкции не должен превышать веса вытесняемой ею воды. В этом правиле уже учитывается реакция природы, выступающей в образе воды, на вкладываемое в неё действие со стороны человека. И именно учёт этой реакции позволяет человеку осуществлять задуманное. Готовая лодка представляет собой результат взаимодействия человека с природой, хотя на первый взгляд может показаться, что природа здесь вовсе ни при чём; она, якобы, остаётся при этом безразличной и пассивной.
§ 157. Отношения взаимодействия венчает последовательность отношений действительности. Имманентный переход от субстанциального отношения к причинному отношению и от причинного отношения к отношению взаимодействия показывает нам, что самостоятельность предметов состоит в их бесконечном отрицательном отношении с самими собой. В своём взаимодействии друг с другом они сколь самостоятельны, столь и несамостоятельны. Их самодостаточность обнаруживает себя лишь как момент их тождества, как момент их нерасторжимого единства.
§ 158. Через отношение взаимодействия лежит путь к понятию. Во взаимодействии сторон порождается нечто третье, которое как раз и есть понятие. Чтобы сформировать понятие какой-либо вещи, надо к ней прикоснуться, надо сделать её предметом своего восприятия. Её надо увидеть, услышать, обнюхать, вкусить и ощутить руками, что даёт нам тот первичный материал чувственных восприятий, мыслительная работа с которым позволяет нам в дальнейшем понять, что же это за вещь. Так вот, именно отношение взаимодействия даёт нам восприятие единичных вещей, благодаря чему мы имеем возможность производить все определения действительного мира.
Переводя чувственно воспринимаемое содержание наличного мира в идеальную форму, мы делаем его достоянием нашей мысли. В ходе этого мы соединяем чувственные восприятия с определениями мышления, со всеми теми определениями, которые мы здесь уже рассмотрели: определениями сферы бытия и определениями сферы сущности.
Итогом развития определений в объективной логике становится определение субстанции. Субстанциальная мощь действительного мира распадается в себе на свои особенные сферы и единичные существования. И вот здесь, в этом пункте дело логики должно уступить место логике дела, тому реальному положению вещей, которое мы имеем в действительном мире. Постигая логику дела мы выводим единичные, особенные и всеобщие определения предметов. Работая далее с этими определениями, мы в итоге опять возвращаемся к делу логики, где уже посредством этих определений сводим в единое понятие весь внешне разрозненный материал действительного мира.
§ 159. Субстанция уже содержит в себе моменты понятия. Сама субстанция несёт в себе определение всеобщности, её акциденции – единичности, а то, в чём достигается их тождество (единство) – особенности. Тем самым, отталкиваясь от определения субстанции, мы выходим на ступень определений понятия. Понятие, следовательно, является высшим единством определений бытия и определений сущности. Только определения понятия способны свести всё многообразие разрозненных восприятий к разумному единству.
Вот та последовательность категорий, через которую мы прошли сферу сущности:
Существование
тождество – различие
противоположность
сущность – основание
существование
материя – форма
вещь
материя - свойства
Явление
мир явлений
форма –содержание
отношение
часть – целое
сила – обнаружение
внутреннее – внешнее
Действительность
возможность – случайность
условие
предмет – деятельность
необходимость
субстанция – акциденции
мощь
причина в себе – причина для себя
действие
одна субстанция – другая субстанция
взаимодействие
Бытие + Сущность = Понятие
Учение о понятии
По своему содержанию оба основных варианта учения о понятии (и в большой, и в малой "Науке логики") одинаковы. В них почти нет расхождений. Но по детальности изложения они не равнозначны и здесь "малая" логика безоговорочно уступает "большой". Без "малой" логики вполне можно обойтись, а вот без "большой" нельзя.
§ 160-161. Получить понятие познаваемого объекта – значит, найти все его моменты (единичное, особенное и всеобщее) и связать их мыслью воедино. Разобравшись, что к чему, мы в итоге поймём, что собой представляет данная область наличного мира, как она устроена и как функционирует. Тем самым мы получим её понятие, ибо понятие – это как раз и есть то, что надо понять.
Не мы вовсе создаём понятия вещей и, вообще, понятия не следует рассматривать как что-то внешнее по отношению к реальным вещам. Понятием вещи является то, что она представляет собой по своей сути. Понятие живёт в самих вещах, благодаря чему они суть то, что они суть, и понять вещь означает, следовательно, осознать её понятие.
Понятие есть самое конкретное и самое богатое по содержанию определение мысли, поскольку оно, с одной стороны, является итогом всех предыдущих определений сферы бытия и сферы сущности, а с другой – само лежит в их основании. Так вот тому, в какой последовательности мышление формирует понятия вещей, посвящена третья часть "Науки логики" - учение о понятии.
§ 162. Учение о понятии включает в себя:
1) учение о понятии как таковом – учение о субъективномпонятии;
2) учение о понятии как определяющем себя к объективности – учение о типах объектов;
3) учение о понятии в единстве его субъективной и объективной формы – учение об идеях.
Субъективное понятие
В учении о субъективном понятии рассматриваются:
а) определения самого понятия;
б) виды суждений;
в) виды умозаключений.