Главная | Обратная связь

Трансакционных издержек и фирмы

У истоков всех этих теорий стоит известный американский экономист Рональд Коуз (1910). Его подход, объясняющий структуру и эволюцию социальных институтов исходя из понятия трансакционных издержек, заложил основу неоинституционализма.

Основные работы: «Природа фирмы» (1937), «Проблема социальных издержек» (1960), «Фирма, рынок, право» (1988), «Контракты и деятельность фирм» (1991) и др.

Понятие трансакционных издержек Коуз впервые ввел в знаменитой статье «Природа фирмы» – это издержки на заключение сделок[4] (затраты на поиск и приобретение информации, переговоры и принятие решений, контроль за их выполнением и т. д.). Это как раз тот вид издержек, который неоклассическая теория не анализировала, считала нулевыми, исходя из допущения о наличии у экономических агентов полной информации.

Исходя из того, что рынок зачастую требует слишком высоких трансакционных издержек, Коуз и объясняет причину существования фирмы: фирма, которой присуще директивное управление, появляется там и тогда, где и когда имеется возможность экономить трансакционные издержки. Отсюда Коуз определяет фирму как организационную структуру, замещающую рынок. Для такой организационной структуры характерно наличие сети контрактных взаимоотношений (долгосрочные деловые связи и постоянные контракты и т. д.).Эти положения стали отправными при создании теории организаций.

Концепция трансакционных издержек использована Коузом и при изучении проблемы внешних эффектов[5]. Как известно, неоклассики, в частности А. Пигу, считали внешние эффекты «провалом рынка», который может быть устранен только с помощью государственного вмешательства (налоги и субсидии).

Коуз выступил против этого положения и доказывал, что внешние эффекты не являются основанием для государственного вмешательства. С его точки зрения, если права собственности четко определены, и трансакционные издержки малы (кстати, именно из этих условий неявно исходила стандартная неоклассиче­ская теория) рынок сам сумеет справиться с внешними эффектами: заинтересованные стороны сами смогут прийти к приемлемому решению, минимизировав величину совокупного ущерба.

Результатом этой дискуссии стало формулирование теоретического положения, которое вошло в историю экономической мысли как теорема Коуза[6]: если права собственности четко определены и трансакционные издержки равны нулю, то размещение ресурсов (струк­тура производства) будет оставаться неизменным и эффективным неза­висимо от изменений в распределении прав собственности. Другими словами, не будет возникать никаких «внешних эффектов».

Из теоремы Коуза следует несколько важных теоретических и практических выводов (2, 667):

Во-первых, она раскрывает экономический смысл прав собственности. Согласно Коузу, внешние эффекты появляются лишь тогда, когда права собственности определены нечетко, размыты. Когда права определены четко, тогда все экстерналии «интернализуются» (внеш­ние издержки становятся внутренними). Неслучайно главным объектом конфликтов в связи с внешними эффектами оказываются ресурсы, которые из категории неограниченных перемещаются в категорию ред­ких (вода, воздух) и на которые до этого прав собственности в принци­пе не существовало.

Во-вторых, теорема Коуза снимает проблему «провалов» рынка. Средством преодоления экстерналий является создание новых прав собственности в тех областях, где они были нечетко определены. По­этому внешние эффекты и их отрицательные последствия порождают­ся несовершенным законодательством. Теорема Коуза, по существу, снимает стандартные обвинения в разрушении окружающей среды, выдвигаемые против рынка и частной собственности. Из нее следует обратное заключение: к деградации внешней среды ведет не избыточное, а недостаточное раз­витие частной собственности.

В-третьих, теорема Коуза выявляет ключевое значение трансакционных издержек. Когда они положительны, распределение прав собственности перестает быть нейтральным фактором и начинает вли­ять на эффективность и структуру производства.

В-четвертых, теорема Коуза показывает, что ссылки на внешниеэффекты – недостаточное основание для государственного вмешательства. В случае низких трансакционных издержек оно излишне, в случае высоких – далеко не всегда экономически оправданно. Ведь действия государства сами сопряжены с положительными трансакционными издержками, так что лечение вполне может быть хуже самой болезни.

Таким образом, идеи Коуза заложили методологические и те­оретические основаниядля развития неоинституционального на­правления.

Теория экономических организаций.Как мы уже отмечали, в неоклассическойтеории фирма, по существу отождествлялась с индивидуальным экономическим агентом. Вследствие этого неоклассики не задавались вопросами о причинах существования фирм, особенностях их внутреннего устройства, закономерностях их развития и т. д.

Стремясь преодолеть этот упрощенный подход, Коуз поставил и частично разрешил вопрос: почему существует фирма, если есть рынок? По мнению Коуза, объяснить существование фирмы, в которой распределение ресурсов происходит административным образом, можно стремлением избежать издержек по заключению сделок на рынке. Поскольку трансакционные издержки ре­альны, то всякая хозяйствующая единица встает перед выбором: брать эти издержки на себя, покупая необ­ходимые товары и услуги на рынке, или же экономить на них, производя те же товары и услуги собственными силами? В пределах фирмы сокращаются затраты на поиск и сбор информации, отпадает необходи­мость частого перезаключения контрактов, устанавливаются устойчивые деловые связи.

По мнению Коуза, именно соображения эконо­мии трансакционных издержек являются решающими при выборе организационной формы и размеров фирмы.

Но тогда возникает другой вопрос: зачем нужен рынок, если вся экономика может быть организована наподобие единойфирмы[7]?

На это Коуз отвечал, что административный механизм также не сво­боден от издержек, которые нарастают по мере увеличения размеров организации (потеря управляемости, бюрократизацияи т. п.). Поэто­му границы фирмы, по его мнению, будут проходить там, где предель­ные издержки, связанные с использованием рынка, сравниваются с предельными издержками, связанными с использованием иерархиче­ской организации.

Новые аргументы в рамках трансакционного подхода привели Л. Алчиан и Г. Демсец , которые объяснили существование фирмы преимуществами совместной деятельности - когда совместное использование ресурсов позволяет достигать лучших результатов, чем действия по одиночке. Однако работа единой «командой» затрудняет оценку вкла­да каждого участника в общий результат и порождает стимулы к «отлы­ниванию»[8]. Отсюда – потребность в контролере, который ограничивал бы такое поведение. Человек, берущий на себя по со­глашению с другими участниками функции контролера, становится собственником фирмы.

Еще одна причина существования фирмы названа О.Уильямсоном в его книге «Экономические институты капитализма» (1985): фирма предоставляет лучшие возможности для приспо­собления к непредвиденным изменениям и обеспечивает более надежную защиту специфических ресур­сов от «вымогательства»[9]. Однако лучшая адаптация достигается ценой ослабления стимулов. По выражению О. Уильямсона, «если на рынке действуют стимулы «высокой мощности», то в фирме – стимулы «слабой мощности…Границы фирмы проходят поэтому там, где выгоды от лучшей адаптации и большей защищенности специфических активов уравно­вешиваются потерями от ослабления стимулов»[10] [8, 119].

Еще один фактор, определяющий границы фирмы, связан с понятием «организационная культура». Под организационной культурой фирмы понимают совокупность явных или неявных обязательств, которые фирма берет на себя в отношении своих работников (например, не увольнять работников с длительными сроками службы при внезапном падении спроса). Эти обязательства выступают в качестве своеобразной «платы» работникам за их «преданность» интересам данной фирмы и могут формировать репутацию фирмы, что является само по себе ценным ресурсом. Поскольку репутация и ее поддержание также требует определенных издержек (ухудшение общей адаптации), то границы фирмы будут определяться ее организационной культурой и проходить там, где лучшая адаптация в одних видах деятельности станет уравновешиваться худшей адаптацией в других.

Таким образом, трансакционная теория выделяет несколько сквозных характеристик, определяющих сущность фирмы: существование сложной сети контрактов, долговременный характер отношений,производство еди­ной «командой», административный механизм координации посред­ством приказов, инвестирование в специфические активы. В каждой из них фирма выступает как средство экономии трансакционных издержек.

Экономика правапредставляет собой важный раздел неоинституциональной теории. Ее становление как самостоятельного направления в рамках неоинституционализма приходится на середину 1960-х гг. и связано с именами Р. Коуза, Р. Познера, Г. Калабрези, а также Г. Беккера.

Эта дисциплина лежит на стыке эконо­мической теории и права. Концептуально она исходит из того, что агенты ведут себя как рацио­нальные максимизаторы при принятии не только рыночных, но и вне­рыночных решений. Таких, например, как нарушать или не нарушать закон, возбуждать или не возбуждать судебный иск и т. д.

Например, Г.Беккер стал рассматривать преступников, как людей действующих рационально, сопоставляющих предельные издержки и предельную выгоду. Люди становятся преступниками из-за финансовой выгодности преступления в сравнении с легальными занятиями с учетом вероятности поимки, осуждения и суровости наказания.

Отсюда вытекает вывод, что для борьбы с преступностью необходимо создать такие условия, при которых выгоднее не нарушать закон. Моральные ценности у людей различны, а оценка экономических выгод независима от уровня морали и интеллектуального развития. Таким образом, при выработке правовых норм необходимо руководствоваться соображениями эффективности. Критериями оценки правовых норм будет их способность снижать трансакционные издержки и четко определять и защищать права собственности. Благодаря этому подходу можно обнаруживать и устранять правовые нормы, мешающие эффективной работе экономики. Выводы экономики права стали учитываться в судебной и законодательной практике многих стран.

Существуют, однако, и критические оценки такого подхода [2; 679]. В частности, замечено, что, принцип макси­мальной экономической эффективности – и при определении субъекта собственности, и при выборе форм ее правовой защиты,– в социальном плане отнюдь не нейтрален. Оказывается, он тяготеет к сохранению ста­тус-кво (на том основании, что существующие нормы уже прошли мно­голетний естественный отбор и потому доказали свою эффективность), он ставит производителей в более выгодное положение по сравнению с потребителями,а состоятельных членов общества – в более выгодное положение по сравнению с малоимущими.