Здавалка
Главная | Обратная связь

Новая экономическая история



Особенности институтов и их изменения находились в центре внимания и традиционной экономиче­ской истории. Однако она была чисто описательной дисциплиной, без прочного теоретического фундамента.В этом сказывалось определяющее влияние, оказанное на нее немецкой исторической школой.

Поворот произошел на рубеже 1950–1960-х гг. с проникновением в историко-экономические исследования понятий неоклассической те­ории и строгих количественных методов (так называемая «клиометрическая революция»). Эклектичные «повествования» начали выте­сняться формальнымимоделями с точной формулировкойгипотез и их эконометрической проверкой. Однако социальные институты при этом выпадали из поля зрения исследователей: использование предпосылки нулевых трансакционных издержек оставляло для них мало места.

Предметом активного изучения социальные институты стали благодаря «новой экономической истории» и ее признанному лидеру Дугласу Норту (1920).

Основные работы: «Источники изменений в производительности при строительстве океанских судов с 1600 по 1850 г» (1968), «Институциональные изменения и рост американской экономики» (1971), «Структура и изменения в экономической истории» (1981), «Институты, институциональные изменения и функционирование экономики» (1990)и др.

Норт придерживается широкой концепции институтов и институциональнойдинамики, опи­рающейся на понятия прав собственности, трансакционных издержек, контрактных отношений и групповых интересов и претендующей на объяснение самых общих закономерностей развития человеческого об­щества.

Она исходит из того, что, будучи «правилами игры», институты за­дают систему стимулов (положительныхи отрицательных), направляя деятельность людей по определенному руслу. Этим они снижают не­определенность и делают социальную среду более предсказуемой. Когда люди верят в надежность и справедливость законов, договоров и прав собственности,они воздерживаются от попыток мошенниче­ства, кражи, обмана. Так, институты выполняют свою главную функ­цию – экономии трансакционных издержек. Однако создание иподдер­жание общих «правил игры» в свою очередь требует немалых затрат. Толчок к разработке новой экономической истории дало именно осоз­нание не бесплатностидействия институтов.

В составе институтов Д. Норт выделяет три главные составляющие:

а) неформальные ограничения (традиции, обычаи, всякого рода со­циальные условности);

б) формальные правила (конституции, законы, судебные прецеден­ты, административные акты);

в) механизмы принуждения, обеспечивающие соблюдение правил (суды, полиция и т. д). Принуждение осуществляется, во-первых, через внутренние самоограничения субъекта в силу его убеждений,менталитета; через меха­низм неформальныхсоглашений и договоренности и пр., во-вторых,с помощью угрозы наказания за нарушение соответствующих формаль­ных (правовых) норм, в-третьих,через прямые общественные санк­ции пли государственное насилие.

Неформальные институты складываются спонтанно, без чьего-либо сознательного за­мысла, как побочный результат взаимодействия множества людей, преследующих собственные интересы. Формальные институты и механизмы их защиты устанавливают­ся и поддерживаются сознательно, в основном — силой государства. Они выстраиваются в определенную иерархию: правила высшего порядка изменить труднее, чем правила низшего порядка (консти­туцию труднее, чем закон, закон труднее, чем административный акт). Формальные правила допускают резкую одномоментную лом­ку (в периоды революций), тогда как неформальныеменяются лишь постепенно, эволюционно.

Таким образом, Норт исходит из того, что институты оказываются далеко не нейтральным фак­тором: они помещают обществов определенное русло развития[11].

«В реальных обществах, – заключает Норт, – всегда существует «смесь» из эффективных и неэффективныхинститутов. Одни поощ­ряют инвестиции и нововведения, другие – борьбу за льготы и приви­легии, одни способствуют конкуренции, другие – монополизации, одни расширяют поле взаимовыгодного обмена, другие – сужают его. Все решает соотношение между первыми и вторыми» [7; 38]. Таким образом, «институты имеют значение».

Д. Норт также задался еще одним важным вопросом: как и почему меняются институты. Ответ на него Норт дает опять же исходя из экономического подхода, предполагающего сопоставление издержек и выгод. Концепция Норта может быть представлена следующим образом. Технический прогресс, открытие новых рынков, рост населения и т. д. — все это ведет либо к изменению цен конечного продукта по отношению к ценам факторовпроизводства, либо к изменению цен одних факторов по отношению к ценам других. При изменении цен один или оба участника сделки начинают понимать, что им было бы выгоднее пересмотреть ее условия. Однако организационные формы вписаны в правила более высокого порядка. Если переход к контрак­ту нового типа требует пересмотра какого-либо фундаментального правила, участники обмена могут пойти на затраты ради того, чтобы попытаться его заменить.

Институты отличает значительная экономия на масштабах: когда какое-то правило установлено, его можно с минимальными затратами распространять на все большее число людей и сфер деятельности. Но само создание институтов требует крупных первоначальных вложе­ний, являющихся необратимыми. Кроме того, субъективные модели и организационные формы «при­тираются» к особенностям существующих «правил игры» и при других правилах могут полностью обесцениваться.Нa освоение действу­ющих норм и законов люди затрачивают огромные ресурсы.

Потому «новые» и «ста­рые» институты находятся в неравном положении.

«Старый» институт свободен от издержек, которые пришлось бы нести при установлении «нового», так что сохранение менее совершен­ного института, если учесть возможные затраты по его замене, часто оказывается более предпочтительным.

Состояние институционального равновесия Норт определяет как ситуацию, когда никто из агентов не заинтересован в перестройке дей­ствующего набора институтов (с учетом издержек, которые им при этом пришлось бы понести). Но всегда ли такое состояние будет одно­временно и эффективным? Именно это составляет центральную про­блему всей новой экономической истории.

Формулируется обобщенная теорема Коуза: если трансакционные издержки малы, то экономическое развитие всегда будет идти по опти­мальной траектории независимо от имеющегося набора институтов[12]. Из обобщенной теоремы Коуза следует, что всякое общество обре­чено на процветание. Технический прогресс и накопление капитала (физического и человеческого) должны автоматически и повсеместно обеспечивать экономический рост. По этой же причине любые исход­ные различия в экономическом развитии должны сглаживаться по мере того, как отставшие общества станут перенимать институты пе­редовых.

Таким образом, важнейший вывод новой экономической истории состоит в том, что тенденции развития общества все более определяются общественны­ми институтами — закрепленными в сознании людей и в организационных формах их деятельности, устойчивыми традициями и нормами поведе­ния, соответствующими ментальным особенностям населения.







©2015 arhivinfo.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.