Главная | Обратная связь

Советская цивилизация как общество реального коммунизма

Община — это сообщество, создаваемое ради совместного удовлетворения жизненно необходимых потребностей. Общинная экономика называется коммунизмом (в переводе с латыни «коммуна» и есть община). Слово «коммунизм» в современном общественном сознании дискредитировано. Благодаря пропаганде либералов и антисоветчиков коммунизм рассматривают исключительно как утопический строй будущего, наступление которого марксизм предрекает после падения капитализма и который наделяется фантастическими чертами: необыкновенными высокой моралью и трудовым энтузиазмом людей, исключительным изобилием материальных благ, отсутствием аппарата государственного насилия. Возможен ли такой строй в действительности — вопрос, выходящий за рамки нашей темы, хотя лично на мой взгляд — это такой же утопический идеологический конструкт, как либеральный «общественный договор», превращающий государство в инструмент в руках народа, организованного как гражданское общество. Ни того, и другого в том виде, в котором это изображается в книжках теоретиков, будь то Маркс или Локк, не было и быть не может. Так, современный публицист М. Антонов пишет, что марксово общество полнейшего изобилия антиэкологично, Маркс не задумывался над тем, что ресурсы планеты ограничены, и не знал, что еще капитализм в XXI веке исчерпает их значительную часть, так что об еще большем повышении потребления при следующем за капитализмом строе уже и не приходится мечтать. Однако испокон веков существует реальный коммунизм — форма хозяйствования не лишенная своих недостатков, однако и не претендующая на статус наилучшего строя и просто ориентированная на решение своих специфических задач. Коммунизм возник еще в верхнем палеолите, когда первобытные люди, вынужденные выживать в условиях оледенения, стали объединяться и добывать пищу и питаться сообща. С появлением земледелия появилась крестьянская община, сначала родовая, а затем деревенская, с появлением ремесла, городов и торговли — общины ремесленников и торговцев, городские коммуны. Собственно, марксисты со времен Энгельса и не отрицали существования этого реального коммунизма, просто пропагандисты вульгарного марксизма стремились изобразить все так, что на исходе неолита архаичный реальный коммунизм разрушается и на смену ему приходят эксплуататорские формации и классовые общества. Однако, это существенное искажение исторической действительности. До конца античности в Греции и Риме существует община и ее институты (собственно, классический греческий полис есть пример сильно усложненного общества общинного, коммунистического типа). Европейское средневековье — это эпоха господства общинной экономики и в деревнях и в городах (это косвенно признает и сам Маркс, утверждавший в «Капитале», что пролетариат в эпоху первоначального накопления капитала возник за счет разрушения общины, следовательно, община в странах Запада просуществовала вплоть до эпохи зарождения капитализма). Коммунистическая экономика подверглась серьезному разрушению только в странах Западной Европы, да и то преимущественно на протестантском севере, и в США. Но и там она существует в неких остаточных формах, например, как «экономика дара» в городах, как кооперативы и различного рода общества взаимопомощи, составляя эксполярный или неформальный сегмент экономики (Т. Шанин), альтернативный господствующей капиталистически-рыночной форме хозяйствования. А о других странах, в частности, странах исламского мира, Индии, Китае, России, и говорить не приходится: их хозяйственная жизнь, несмотря на определенное вторжение капитализма, вплоть до начала ХХ века в основном происходила в рамках коммунистического хозяйствования, да и произошедшие в них революции не упразднили традиционный коммунизм, а лишь придали ему новую форму.

Причем реальный коммунизм, то есть общинное хозяйство, вполне совместим с разными типами государства: так в России крестьянская община сосуществовала с самодержавным дворянским православным государством. Как это эксцентрично не прозвучит, но коммунизм как форма хозяйствования вполне совместим и с рабовладением, и с крепостным правом. И уж конечно, реальный коммунизм не требует некоей непомерно высокой сознательности (хотя и не исключает ее). Он как отмечал советский антрополог Ю. Семенов, есть прежде всего, следствие экономической необходимости. Тут мы подошли к его сути.

Главный принцип коммунистического хозяйствования: «от каждого по способностям — каждому по потребностям». Но конечно, здесь имеются в виду не любые потребности, а лишь жизнеобеспечивающие, то есть такие, без удовлетворения которых невозможны функционирование человеческого организма и трудовая деятельность. Это потребности в пище, в одежде, в жилье, в отдыхе. Причем, право на удовлетворение этих потребностей имеет каждый член общины, независимо от того, какой он внес вклад в производство или добывание продукта. Это вызвано тем, что если кто-либо не удовлетворит свои жизнеобеспечивающие потребности, он не выживет, а это приведет к ослаблению и деградации всей общины. Современным людям такое распределение может показать несправедливым, для него даже придумали термин «уравниловка», ведь в этом случае и тот, кто работал хорошо, и тот, кто работал хуже, получают поровну. Но называемый сегодня «справедливым» дележ по «труду» имеет смысл лишь в обществе, которое производит продукта столько, что хватает не только на удовлетворение жизненного минимума, еще и остаются излишки. Что же касается общества, которое стоит на грани выживания, то для него важен любой человек, как бы он ни трудился, потому что в сложных условиях любой на что-нибудь да сгодится. Напротив, если допустить, чтоб погибли те, кто трудится, не так уж хорошо, и трудолюбивые члены общины после этого долго не проживут: простейший закон жизни гласит, что выжить легче сообща и что фактор количества здесь немаловажен. Исследователь первобытного коммунизма Ю. И. Семенов пишет об этом так: «Пока весь общественный продукт был жизнеобеспечивающим, никакое другое распределение, кроме коммуналистического, не могло существовать. Любая другая форма распределения привела бы к тому, что часть членов общества получила бы меньше продукта, чем необходимо для поддержания их существования, и, в конце концов, погибла бы. А это привело бы к деградации и распаду самой общины» ⁸ При этом мы не будем забывать, что первобытный коммунизм есть, так сказать, квинтэссенция коммунизма как такового, в нем в наиболее чистом и простом виде выражена сущность коммунистической формы хозяйствования, которая в общинах более высокого порядка — крестьянской, сельской или тем более ремесленной городской — скрыта под социо-культурными напластованиями.

Конечно, люди, участвующие в коммунистической экономике, могут иметь эгоистические и индивидуалистические позывы, но они их сдерживают, так как их собственное выживание зависит от сотрудничества с другими и обеспечения жизненных потребностей других. Зато в полной мере эгоизм проявляется при реальном коммунизме в отношении к внешнему миру. Локальный характер и ксенофобское отношение ко всем, что находится за границей общины — также существенные черты коммунизма, составляющие теневой, негативный противовес его светлым качествам — сотрудничеству, взаимопомощи, братскому единению. Идеальных обществ нет и коммунизм здесь не составляет исключения. Подходить к нему с моральным аршином наивно, коммунизм хорош не потому, что он предполагает взаимопомощь между людьми, тем более, что эта взаимопомощь вполне прагматичная и предполагает ответную услугу, тех, кто этого не делает в конце концов изгоняют из общины, невзирая на все разговоры о ее высокоморальном отношении к людям. Коммунизм помогает людям выжить в тяжелых ситуациях. Вот и мы и подошли к главной тайне коммунизма, которая состоит в том, что коммунистическое производство и распределение свойственны для крайне бедных сообществ людей, находящихся на грани выживания, постоянно подверженных угрозе погибнуть от голода, болезней, холода. Коммунизм — это проект выживания, а не проект потребительства.

Это свойство коммунизма ярко видно на всех институтах коммунистической экономики. Возьмем примеру общину охотников на мамонтов эпохи верхнего палеолита. Упоминавшийся уже антрополог Ю. И. Семенов называет ее «разборной», потому что здесь все, что было добыто на охоте, охотники могли разобрать и потребить. Не было не только частной, но и личной собственности: каждый мог забрать шкуру, которая лежит на полу в пещере, и укрыться ею, никто никому не имел право отказать в крове под сводами пещеры, в месте у огня. Иначе общинники просто погибли бы.

Но то же самое мы видим и в несравненно более сложной и развитой крестьянской общине, которая существовала, например, в России вплоть до ХХ века. Как сказал А. И. Герцен: «„Ее экономический принцип — полная противоположность знаменитому положению Мальтуса: она предоставляет каждому без исключения место за своим столом“. В России с ее сложными климатическими условиями сельское хозяйство не так эффективно, как в теплых странах Запада, голод был постоянной угрозой для русских крестьян. По данным Интернет-энциклопедии „Википедия“, только „за вторую половину XIX столетия особою жестокостью отличались голодные годы, порождённые неурожаями 1873, 1880, 1883, 1891, 1892, 1897 и 1898 гг. В XX веке особенно выделялись массовый голод 1901, 1905, 1906, 1907, 1908, 1911 и 1913, когда от голода и сопутствующих голоду болезней погибли миллионы жителей Российской империи“. Поэтому крестьяне создавали общинные фонды и в случае голода раздавали продовольствие всем, независимо от их трудоспособности, имущественного положения, статуса в общине. Другое важная социальная гарантия, разработанная русской крестьянской общиной — право на жилье. Россия — страна холодная, на большей части ее территории климат континентальный с суровыми зимами, когда температура опускается до -30 градусов по Цельсию и ниже. Обеспеченность теплым жильем в России означает право на жизнь. И русские крестьяне-общинники, признавая дом собственностью отдельной семьи, в то же время причисляли строительство жилья к общинным работам, которые делали „всем миром“ („помочь“). Любой крестьянин мог рассчитывать, что ему помогут отстроить дом, если он не справится силами своей семьи, а в случае неожиданной потери жилья, например пожара, дом будет построен объединенными усилиями всей общины в минимальный срок .

Итак, община — это проект выживания сообща в сложных условиях, имеющий в России — стране с экстремальными условиями жизни и сложной геополитической обстановкой — глубокие традиции. Поэтому когда после окончания гражданской войны, на пепелище, которым тогда была вся Россия, возникла проблема: какое общество строить, то невзирая на споры теоретиков марксизма — от Троцкого до Бухарина миллионы простых людей стали организовываться в привычные им формы — общины, направленной на выживание всего народа. Более того культура реального коммунизма была поднята на уровень государственной политики уже упомянутыми безымянными творцами советской цивилизации (которую не нужно путать с марксистским экспериментом) — руководителями, вышедшими из народа, сохранившими крестьянский здравый смысл и общинную интуицию.. Советское государство, вопреки свои собственным лозунгам о социалистическом распределении»по труду", стало реализовывать право уравнительного коммунистического распределения «по жизненно необходимым потребностям». В рекордно короткие по историческим меркам сроки в СССР были созданы такие экономически-политические институты, которые гарантированно защищали жизнь каждого гражданина и позволяли уже не бояться извечных угроз традиционного российского общества: неурожая, голода, эпидемий и т.д. К сожалению, размеры статьи не позволяют нам рассмотреть полностью всю систему коммунистического жизнеобеспечения в СССР. Остановимся для примера на праве на пищу, которое является первейшим для любого типа реального коммунистического общества.

продолжение следует

------------------------------------------------

= культура демократов =

 

«ОБИТАЕМЫЙ

ОСТРОВ»

 

В театре идёт спектакль.
Вдруг в партере вскакивает зритель и кричит:

- Доктор, в зале есть доктор?!
В ответ кричат с балкона:
- Я доктор! А что случилось?
- Коллега, какую же херню нам показывают!!!

Фильм «Обитаемый остров» поставлен по одноименной книге братьев Стругацких. Данная книжка, что характерно, в детстве не запомнилась ничем, в отличие от, скажем, «Пикника на обочине» или «Парня из преисподней». Поэтому перед просмотром шедевра отечественной кинематографии был вынужден купить и перечитать. В данном случае это важно, ибо речь идёт о сакральном произведении, посвящённом борьбе с тоталитаризмом. Именно поэтому, кстати, в СССР книги Стругацких выходили миллионными тиражами. Как и следовало ожидать, книга оказалась редкой нудятиной – неудивительно, что ничего не запомнилось.
Далёкое коммунистическое (об этом очень важно помнить) будущее, в котором коммунистическое общество посылает своих горячих подростков в свободный поиск – болтаться по космосу и выискивать обитаемые миры. Вот один такой подросток попадает на планету, в государство, где недавно прошла ядерная война, страна в разрухе, кругом враги и тоталитаризм. Подросток хочет домой и мечется по стране, то вступая в тоталитарную армию, то перебегая к повстанцам-террористам, то скрываясь у мутантов, то пролезая в правительственные структуры. При этом постоянно норовит «сделать как лучше», абсолютно не понимая происходящего вокруг — он ведь из коммунизма прилетел, при коммунизме такого не бывает. Всё, что видит коммунистический мальчик на планете — суть ужасы капитализма. В том числе и телебашни, через которые населению промывают мозг. В конце концов, после совершения очередного теракта его ловит другой землянин, который работает на этой планете.
И что авторы хотят сказать? Что в ходе подготовки к войне, в ходе войны и после войны рулит тоталитаризм? А то никто этого не понимает. Что после ядерной войны, когда уничтожены производства, сельское хозяйство, системы путей сообщения – рулить может только тоталитаризм? А то никто этого не понимает. Что невозможно взять и поменять общество с помощью волшебной палочки, чтобы из растерзанной ядерной войной страны вдруг получился райский сад с эльфами? А то этого никто не понимает.
Но всё было крайне интересно определённой категории граждан в СССР, где в подобных текстах постоянно выискивались «таинственные смыслы», «подсмыслы», пытались «читать между строк» — всё это в поисках того, чего в текстах как не было, так и нет. Фига в кармане — да, наверно, есть. Но очевидна она только сильно задумчивым, ибо тоталитарная цензура так почему-то не считала и авторов в ГУЛАГах не сгноила, а наоборот – денег дала. Минули годы, и произведение для детей и юношества «Обитаемый остров» оказалось унылой, скучной, и, в общем-то, никчёмной книжкой про не сильно умного подростка. Ну, за исключением недавно опубликованных мемуаров Бориса Стругацкого о том, что книга была адски разоблачительной, фактически — одна большая фига в кармане. Что там можно экранизировать и зачем – понять непросто. Ну, кроме упомянутых Борисом Стругацким "разоблачений".
Однако именно эту книгу с детства любит продюсер Роднянский. Что ему, человеку состоявшемуся и как личность, и как бизнесмен, в этой книге до сих пор нравится – понять невозможно. Поэтому он предложил Фёдору Бондарчуку поставить по ней фильм. А Фёдор согласился. Зачем? Понять сложно. Сегодняшним подросткам не интересны ни тоталитаризм, ни горестные раздумья о нём братьев Стругацких. Неинтересны длинные, унылые фильмы. Выбор же подобного материала для вложения десятков миллионов долларов, как бы это помягче сказать, многое говорит о профессионализме участников.
Но, тем не менее, лично я питал некоторые иллюзии. Всё-таки Фёдор Бондарчук – далеко не последний в деле изготовления красочных видеоклипов. Плюс трудится на пару с одним из лучших операторов Максимом Осадчим. В той же 9 роте, несмотря на откровенный идеологический шлак, картинка выглядела неплохо и радовала глаз. Ну а тут, стало быть, «Обитаемый остров».

Про сценарий

Как сообщалось в прессе, над сценарием работали аж три сценариста. Номер первый – Эдуард Володарский, известный сценарием к ублюдочному сериалу «Штрафбат». По словам продюсера картины Александра Роднянского «Володарский же не очень большой любитель фантастики. Он и написал жесткую, реалистическую и очень сильную историю, но достаточно далекую от духа романа». То есть, надо полагать, Володарский снова умело разоблачил тоталитаризм, написав очередной «Штрафбат» — с отважными уголовниками, заградотрядами НКВД, коммунистами-людоедами и православными священниками с ППШ наперевес. Продюсеру это почему-то не понравилось, и к работе были привлечены Марина и Сергей Дяченко, «известные в Европе писатели-фантасты».
Семейная пара Дяченко изготовила 28 (!) вариантов сценария. Что там в них было, в этих вариантах, если в итоге фильм получился практически точно по книге, включая занудные диалоги – понять крайне сложно. Одна надежда, что супругам Дяченко заплатили за все 28 вариантов. Сценарий же, повторюсь, строго следует букве и духу книги – это важно. Ну, за мелкими исключениями.
Есть, конечно, и некоторые странности. Звездолёт земного мальчика налетает на астероид. Это, считаю, настоящая научно-фантастическая находка: преодолеть немыслимые бездны космоса, чтобы тупо стукнуться об астероид. Авторам зачёт. В книжке, что характерно, корабль подбивает запущенная с планеты ракета. Кстати, обитатели планеты не в курсе, что над ними есть космическое пространство — они считают, что живут внутри замкнутой сферы. А ракеты в космос, надо понимать, вылетают случайно. Или вот мальчик рисует на салфетке солнечную систему, а инопланетная девочка показывает на предполагаемую Землю, и говорит, что это её планета. А через десять минут выясняется, что девочка живёт внутри замкнутой сферы и о наличии звёзд и орбит планет даже не подозревает. Или мальчику стреляют в голову, но оружие стрелять отказывается. А потом говорят, что стреляли в голову — хотя в голову не стреляли вообще. Но это, конечно, мелочи.
Итак, стукнутый звездолёт валится на планету и падает на грунт. Падает не очень, в х/ф "Кромешная тьма" звездолёт падал значительно лучше. Но в целом это самая красочная сцена в первой части фильма «Обитаемый остров». Говорят, делали в Америке за безумные деньги. Опытный глаз подсказывает, что делали в Канаде, у знакомых и очень недорого. И тем не менее звездолёт падает, герой вылезает наружу, и тут звездолёт взрывается! Не Зеф его взрывает, а взрывается сам. Тоже, считаю, отличная сценарная находка, безусловно европейского уровня.
Герой идёт в ближайший лес, там вокруг него бегает цыгейковый представитель народа Голованов, непонятно почему похожий не на собаку, а на оборотня. А потом героя арестовывает актёр Гармаш и ведёт к военным. А те везут его на тягаче МАЗ-537 в тоталитаризм. Вся техника в фильме выглядит угарно — похоже, дизайнила тётенька, к машинам никакого отношения не имеющая и никаких добрых чувств к машинам не питающая. Особенно к противным тоталитарным машинам.
Кино, как нетрудно догадаться, про тоталитаризм, в который случайно попадает Свободный герой из Москвы. Это важно – не из «вонючего коммунистического совка», а из Свободной, гламурной Москвы. Тоталитаризм в книге, как нетрудно догадаться, это аллегорический СССР. Но в то же время тоталитаризм в фильме – аллегорический тоталитаризм, как его понимает Фёдор Бондарчук. То есть гламурный и красивый.

Выглядит гламурный тоталитаризм так: группы Поэтов, Писателей, Художников и других Прекрасных Людей (местами — даже весь народ в целом) стонут под гнётом тупых тиранов. Не едят, не пьют, не спят – только страдают под гнётом тиранов. Про рабочих и крестьян ничего говорить не надо – кому какое дело, как живётся тупым скотам? Речь про соль земли, про Поэтов. Так что все вокруг либо Поэты, либо стремятся к Прекрасному, а тупой тиран их туда не пускает. И ни слова о том, откуда тиран взялся, как этот прекрасный народ сумел его породить и почему народом руководит тиран. Очевидно ведь, что это выродок, выращенный в пробирке коммунистами, а на самом деле люди прекрасны! Ну, как в Свободной Москве сегодня. А тирана надо просто изничтожить, после чего наступит Свобода и Счастье, - демократия и всё станет хорошо.
Далее произошла стычка наивного (так сказано за кадром) землянина и местных негодяев. Размалёванный под клоуна негодяй хлопнул официантку по заднице, а герой сделал ему замечание, назвав негодяя животным. Следует отметить, что употребление слова "животное" в контексте неподобающего поведения — оно из блатной фени, и негоже герою из светлого будущего пользоваться воровским жаргоном. Далее негодяй натравливает на героя отделение ниндзя, которые машут саблями, серпами, тростями, ножами и напрыгивают со всех сторон, принимая красивые позы. Видно, что творческий коллектив смотрел анимэ. В ответ главный герой метелит ниндзей со всей мочи, только тела разлетаются по сторонам. Хочется спросить: откуда уголовный авторитет набирает таких идиотов? И где доброго, наивного главного героя научили вот так хладнокровно и жестоко калечить людей? Ответов нет.

Ну и попёрло – гламурные тираны, гламурные прокуроры, гламурные шлюхи, расстрелы неугодных в кабинете правительства – весь набор идиотских штампов от советской интеллигенции пост-перестроечного разлива. Куда надо идти герою, который хочет вернуться домой? Понятно, в казарму, оттуда самый короткий путь на Землю. С кем надо общаться герою, чтобы быстрее вернуться домой? Понятно, с товарищем капралом и его сестрой – эти подскажут, как вернуться.

Правда, попадаются герою и местные интеллектуалы, так сказать – диссиденты. Они не могут рассказать мальчику с Земли ничего умного, ибо тупорылы и занудны. Они даже самим себе не могут объяснить, чем они занимаются и для чего. Кстати, их очень смешно вылавливают. По улицам едут психические излучатели, несчастным интеллектуалам становится дурно. По квартирам бегут солдаты и всех арестовывают. В данном аспекте прекрасно раскрываются авторы книги – известные знатоки тоталитаризма. Вот что, интересно, мешает тоталитарным властям регулярно проводить диспансеризацию населения в поликлиниках? Это ж тоталитаризм, у всех прописка, все работают. Будь любезен, посети обследование – а мы тебя облучим и проверим на благонадёжность. Что мешает ставить излучатели в родильных домах, и выявлять выродков при рождении? Поди, каждый родильный дом оснащён портативной камнедробилкой, подключённой к канализации – Стругацким ли не знать.

Про тонкие сюжетные ходы типа попадания Максима в гвардию даже как-то неловко писать. Типа спустился Шамиль Басаев с гор, память у него отшибло, и вот он уже несёт службу в личной охране президента России. Кругом тоталитаризм, особые отделы, рыщет кровавая гэбня, все пишут друг на друга доносы, а Максим в гвардии — достаточно рекомендации капрала. Караул.

Никакой фантастики в фильме нет. Есть только занудная, муторная ахинея, старательно перенесённая из книги на экран.

Про игру актеров

Бестолковый сюжет и тупые диалоги органично дополняет замечательная актерская игра отечественных мастеров. Представлены два варианта оной: первый – юные дарования с улицы, второй – ветераны сцены.

Ярким представителем первого варианта является Василий Степанов, исполнитель главной роли. Благодаря замеченной режиссёром осиной талии и широким плечам, Василию не надо играть совсем. Фразы «хочу есть» в местном кафе и «мой корабль взорвался, я всё потерял» в доверительной беседе с любимой произносятся с абсолютно одинаковым выражением лица. Василий столь хорош собой, настолько артистичен и ярок, что роль вместо него озвучивает некий Максим Матвеев, играющий, кстати, в конкурирующем фильме «Стиляги» роль некоего Фреда.
Ровно в том же ключе выступает Юлия Снигирь, возлюбленная главного героя. Юлия – девушка одарённая, грудь не меньше третьего размера и приятные округлости в других местах. Однако истинный талант ей обнажить не дали, сиськи не показаны. Но её почему-то не переозвучили. А сама она, увы, играть не умеет совсем. Хотя такую мощную любовную линию, как построена в фильме, легко обыграть страстным мычанием, даже этого не получилось.

За вторую школу жжот Михаил Евланов, он же ротмистр Чачу. На книжного персонажа он не похож вообще, зато похож на прапорщика в представлении советских интеллигентов – постоянно орущий шизоид, демонстрирующий редкое сочетание перманентной истерики с замашками Деда Мороза на детском утреннике. Подобного кадра мы уже видели в фильме «9 рота» в исполнении Пореченкова, но тут взята совершенно новая высота идиотии.
И когда уже начинает казаться, что хуже ротмистра играть нельзя, на экране появляется Анна Михалкова и показывает настоящий класс истерики Новодворская-style. Зрелище настолько отвратительное и неискреннее, что многие в зале не смогли сдержать рвотных позывов. Вот что значит актёрская школа.
Фёдора Бондарчука, наверное, надо выделить отдельно, настолько успешно он изображает пародию на самого себя с помощью специфических интонаций, ужимок и маслянистых взглядов. Какой у Бондарчука получился прокурор? Ну, во-первых, он красивый. Это важно, потому что всё должно быть красиво. Во-вторых, вокруг него всё тоже красиво. Это тоже важно, почему – смотри выше. Как руководитель и начальник прокурор Бондарчука – полный нуль, каковыми и являются в представлении Бондарчука руководители и начальники. Очевидно, он и сам такой, раз вот так это видит.
Естественно, в наличии любимцы публики Гоша Куценко и Сергей Гармаш. Выступают в роли Зефа и Вепря, изображая узников инопланетного ГУЛАГа, но выглядят при этом как два клоуна – типа умный и типа тупой. Гоша, как нетрудно догадаться, тупой, а Гармаш – понятно, умный. Куда дели третьего любимца публики — Михаила Ефремова, не ясно. Видимо, покажут во второй части. Как обычно, истерично визжащим и бухим.

Практически не раздражает только Алексей Серебряков – суровый Странник, да пытается что-то играть из предложенного Максим Суханов в роли Папы. Но это, увы, ложка варенья в бочке известной субстанции.

Как известно, bad acting is bad directing. То есть, каков режиссёр, такова и актёрская игра. Как руководит Фёдор, так они и играют. Результат, как говорится, налицо.

Про мотивацию

В действиях героев всегда важна мотивация. Герой на экране поступает так, а не иначе, только потому, что иначе поступить не может – и зрителю это понятно. Неважно, чем занят герой – ловит бабочек или строит звездолёты, но если он отгрызает голову товарищу – зрителю должно быть понятно, почему он это сделал. Объяснения в стиле «ну вот он такой человек» и «так получилось» обозначают ровно одно – профнепригодность автора. Тупые дети обычно принимаются рассказывать, что, дескать, это же авторский вымысел, тем более это фантастика.
В фильме «Обитаемый остров» с мотивацией у героя серьёзные проблемы – малолетний дурачок тычется повсюду, как слепой котёнок, и по большей части не ведает, что творит. Винить в этом Фёдора Бондарчука не следует – он всего лишь экранизировал книгу Стругацких.