Главная | Обратная связь

Повалеев Валерий Дмитриевич – писатель, Заслуженный деятель искусств РФ

Перминов Анатолий Николаевич – вице – президент Международной академии астронафтики, генерал – полковник, д.т.н., профессор

Распутин Валентин Григорьевич – писатель

Савиных Виктор Петрович – лётчик-космонавт, почётный президент МИГАИКа, дважды Герой Советского Союза, член – корреспондент РАН, д.т.н., профессор

Савченко Олег Владимирович – депутат Госдумы РФ

Сатаров Георгий Александрович - политолог

Севенард Юрий Константинович – Депутат Съезда народных депутатов СССР и Госдумы РФ

Семёнов Александр Николаевич – заместитель министра Минэнерго СССР, начальник «Братскгэсстроя», председатель Совета ветеранов и общества «Союз – Чернобыль» Минэнерго РФ, писатель

Скуратов Юрий Ильич – Генеральный прокурор РФ

45. Токарев Борис Васильевич – Заслуженный артист РСФСР, Заслуженный деятель искусств РФ

Черепков Виктор Иванович-депутат Госдумы РФ

Шаргунов Сергей Александрович– писатель

 

 

Никто не забыт-?

 

Эти сакральные слова действуют завораживающе на эмоционального человека, подобно звучанию метронома в осаждённом Ленинграде. Даже сейчас, после многолетнего их привычного повторения, по телу прокатывается напряжённая истома и невольно вытягиваешься в положение смирно, когда слышишь этот святой рефрен в торжественной обстановке. До сих пор каждый раз хочется отдать частичку себя, чтобы сохранить память о людях, павших за наше счастье жить!

Становится невероятно больно на душе, когда вдруг неожиданно возникает перед тобой вроде бы человек, произносящий ту же фразу, но совершенно равнодушный к тому, что она на деле так и остаётся пустым звуком. Порою отказываешься верить в реальность происходящего, думаешь, что таких подонков не может быть среди нас. Хотя уже не раз, к сожалению, приходилось убеждаться в обмане светлых чувств, когда вскоре после адекватной реакции души под воздействием заверений ответственных людей даже от имени государства, неожиданно выяснялось их бесконечно безразличное отношение к памяти героических предков.

Первым подобным удивлением для меня и моих друзей стало известие в конце 90-х годов о находке скромных одинаковых, практически не посещаемых могилок на Кузьминском кладбище в Москве. Их случайно обнаружил один из членов экипажа атомной лодки К–19 – первого советского стратегического подводного крейсера – ракетоносца, сослуживцы которого как раз оказались в них захороненными. Об этом с его слов в 1996 году в «Российской газете» написал очерк под названием «Из бездны взываем» писатель Н. Черкашин. Оказалось, что эти люди спасли ценой своей жизни, может быть, даже весь мир от гибели. По крайней мере, предотвратили колоссальной силы атомную реакцию, которая не просто катастрофически подпортила бы экологию нашей планеты, но могла бы стать и случайным сигналом для начала атомной войны. Это случилось 4 июля 1961 года, когда подводная лодка находилась в Датском проливе Баренцева моря на военных учениях. Неожиданно приборы показали, что ушла охлаждающая вода из кормового реактора. Каждому специалисту было ясно, что очень скоро произойдёт расплавление урановых стержней, а затем последует ядерный взрыв, значительно превосходящий по мощности бомбардировку Хиросимы. Последствия его трудно было предсказать. Для ликвидации угрозы требовалось с помощью сварки восстановить схему охлаждения, смонтировав её в отсеке с тройной смертельной нормой радиации.

Вызвались идти на смерть восемь добровольцев, имена которых и до сих пор у нас в стране мало кто знает. Практически всем им было восемнадцать, максимум девятнадцать лет. После ликвидации поломки быстро началось ухудшения их состояния, и довезти их до берега живыми не удалось. Главстаршину Б. Рыжикова, старшин Ю. Ордочкина и Е. Кашенкова а также матросов С. Пенькова и Н. Савкина доставили в Москву и сразу тайно захоронили в Кузьминках, не сообщив об этом даже родственникам. Ещё два подводника: капитан – лейтенант Ю. Повстьев и лейтенант Б. Корчилов упокоились также под большим секретом на Красненьком кладбище в Ленинград. Матрос В. Харитонов нашёл свою последнюю гавань в городе Зеленогорске под Ленинградом.

Тайна сохранялась более 35 лет. Лишь после прочтения статьи Н. Черкашина, генеральный директор АО «Мосэнерго» Н.И. Серебрянников, недавно схоронивший невдалеке от этого места свою маму, посетил захоронения. Пытливый по характеру, Нестор Иванович не ограничился случайным визитом, а сумел докопаться до сути, в результате чего 13 ноября 1996 года в «Российской газете» появилась небольшая заметка о решении правления энергосистемы взять шефство над могилами моряков, каждый год в день случившейся трагедии торжественно возлагать на них венки, и соорудить достойный памятник на месте их погребения. Первый заместитель ГК ВМФ России адмирал И. Касатонов прислал в адрес «Мосэнерго» письмо, в котором благодарил энергетиков за их гуманный и благородный поступок. Особенно трогательное послание поступило от ветеранов подразделения особого риска, членов команды подводной лодки К-19. Моряки писали: «…За 35 лет после постигшей экипаж и подводную лодку трагедии, вы откликнулись первыми. Родители, родные и близкие погибших моряков до сих пор не знают место захоронения своих детей…»

Для проведения сложной созидательной работы в коллективе ОАО «Мосэнерго» была создана рабочая группа во главе с заместителем генерального директора Ю.Н. Вавиловым. Особенно усложнялась их деятельность в связи с тем, что 90-е годы проходили в сложнейших финансовых условиях, вызванных шоковой терапией. В то же время только список необходимых материалов для сооружения мемориала занял два листа убористого текста. Деньги собирали с помощью объявлений в газетах Московского региона, филиалов компании. Мы, коллеги и друзья Юрия Николаевича, также были увлечены этим историческим движением, помогали ему, как могли, но, в основном, морально. В конце концов, трудности удалось преодолеть, и 4 июля 1998 года состоялось торжественное открытие монумента, который достойно увековечил подвиг североморских подводников.

Самое большое удовлетворение от массы осуществлённых дел, по воспоминаниям Ю. Вавилова, он получил от того, что удачно был найден творческий коллектив авторов, создавших памятник. Его возглавил скульптор Алексей Григорьевич Постол, до этого уже руководивший возведением великолепных памятных мемориалов, в том числе посвящённых подвигу «28 героев – панфиловцев» у разъезда Дубосеково и «Героям битвы под Москвой» в Яхроме Московской области. Вместе с архитектором Михаилом Алексеевичем Панкратовым им удалось решить сложную задачу – средствами скульптуры и архитектуры «рассказать» об атомной трагедии 1961 года.

Силуэт подводной лодки (Фото 1) объединяет шесть каменных надгробий. По верху корпуса расположена надпись: «Героям-подводникам первой ракетной атомной лодки К-19, первопроходцам ядерного флота России». В центральной части лодки возвышается высокая рубка с двумя барельефами моряков. Один из них приваривает трубки к корпусу реактора, а другой держит в руке символическое атомное ядро с электронами. Фон, заполняющий рубку, создали учёные МГУ в виде компьютерной развёртки радиационного поля. Над рубкой возвышается крест, и она издали похожа на часовню.

Всего в создании памятника активно работало вместе с авторами около 100 человек. Из них 26 участников, в том числе и Ю. Вавилов, были награждены Международным комитетом борьбы за мир и экологическую безопасность на морях и океанах при ООН – «Мир Океанам», памятными медалями командующего ВМФ адмирала Флота Н.Г. Кузнецова и командующего Северным Морским Флотом адмирала А.Г. Головко.

Вроде бы можно было быть довольными. И всё-таки душу не покидает чувство неудовлетворения. У Советской власти были малопонятные необоснованные действия. Например, иногда она заставляла осведомлённых лиц прятать от мира допущенные промахи вроде бы для того, чтобы не уронить достоинство страны. Однако часто, подобные неуклюжие попытки скрыть известные всем факты, заканчивались ещё более позорными разоблачениями. К счастью, их было немного. К ним, я считаю, следует отнести и то, что спасители К-19, а, может быть, и всего мира, были похоронены недостойным тайным образом, но, самое главное, что они до сих пор не удостоены высочайших званий Героев Советского Союза. Говорят, что такое предложение отклонил Н. С. Хрущёв, вроде бы заявив, что за аварии мы такие высокие награды не даём. Но причём здесь классификация причин катастрофы и беспрецедентный поступок восемнадцатилетних морячков, никакого отношения к происхождению её не имевших, но своими телами защитивших человечество от смертельной опасности. Я думаю, что общественность вновь должна вернуться к этому награждению. Об их подвиге пока даже не представлены документы в наших известных музеях. Экипаж сам, с помощью руководства завода «Кристалл», создал небольшой музей на территории предприятия в память о своих погибших товарищах. Сейчас завод перешёл к другому хозяину, директор уволился и музей закрыли. Подводникам обещают подобрать соответствующее помещение, но и здесь нужна помощь со стороны патриотов России.

Естественно, Юрий Николаевич, как руководитель одного из крупнейших объединений страны, не имел возможности целиком уйти с головой в проблемы своей любимой К-19. Параллельно приходилось решать и воплощать в жизнь тысячи мелких и масштабных проблем. И всё-таки было дело, которому он сам отдавал без остатка всю свою широкую душу. Такой главной целью его жизни стало создание «Музеев славы» на электростанциях и в сетевых предприятиях многотысячного коллектива «Мосэнерго». Особенно удачным получился центральный музей энергосистемы, созданный на базе исторического дома, где жил и разрабатывал со товарищами великий план ГОЭЛРО выдающийся учёный Г. М. Кржижановский. На втором этаже трёхэтажно домика на улице Садовничей сохранились подлинные вещи и обстановка того сложного времени. Многократно бывал в этой квартире В.И. Ленин, который уделял громадное внимание электрификации страны. Сохранился телефон, который напрямую связывал учёного с Кремлём. На первом этаже здания удалось создать интересную выставку о славной истории Московской энергосистемы - лидера советской энергетики. Были представлены многочисленные материалы о научных достижениях, позволявших быстрыми темпами развивать всю жизненоважную отрасль СССР. На третьем этаже демонстрировались краткие истории важнейших предприятий энергообъединения, рассказы об их достижениях, о передовиках производства, новаторах, заслуженных руководителях, трудовых победах, за которые «Мосэнерго» было удостоено «Ордена Ленина».

«Музеи славы» на местах стали своеобразными торжественными храмами, где молодые работники давали клятву на достойное служение своим предприятиям, своей замечательной профессии, несущей людям свет и тепло, обещали продолжить славный путь своих предшественников. На них нередко присутствовали ученики подшефных школ, приобщавшихся таким образом к сложной, но прекрасной, благодатной профессии. Центральный музей посещали отдельные экскурсии, особенно школьники, хотя он не был для них достаточно подготовлен и поэтому особенно себя не рекламировал.

Шли годы, и жизнь заставила Ю.Вавилова, как и нас, его коллег, уйти на отдых. Но покой нам только снился. Большинство из нас трудилось на руководящих работах, и с переходом на пенсию вошло в состав Совета ветеранов энергосистемы, который возглавил неутомимый Юрий Николаевич. Нашей головной болью стала всемерная помощь по созданию и улучшению состояния музеев на предприятиях и, особенно, по превращению в действительно государственную экспозицию музея – квартиры Г.М. Кржижановского, с выставками, демонстрирующими славную историю развития «Мосэнерго» и отечественной энергетики, особенно в результате выполнения рождённого в этих стенах первого в истории человечества плана преобразования громадной страны. Был разработан подробный проект расширения музея, пополнения его экспонатами. Совет ветеранов развил бурную деятельность по его реализации. Самая большая работа, которую возглавил историк – профессионал Г. Андреев, велась в масштабном архиве энергосистемы. Особенно много интересного удалось найти в документах, связанных с войной. В том числе была открыта золотая жила, давшая начало неизвестной до тех пор теме об энергозащите столицы.

И вдруг в один день всё остановилось, словно было отключено напряжение от работающей установки. Причина оказалась гораздо глубже и масштабнее, как всё, что связано с деятельностью «великого» реформатора и такого же энергетика А. Чубайса. Как его угораздило не только разорвать на части естественного, как скала, монополиста – нашу отрасль, но и распродать отдельные её несамодостаточные куски далёким от энергетики, но богатеньким хозяевам, история когда-нибудь разберётся и воздаст ему должное. Но России от этого уже лучше не станет. Такой разбой случился и с генерирующей частью «Мосэнерго», которая попала в структуру «Газпрома», мало знакомого с его историей и традициями, не говоря о технологии, но имеющего очень алчные руки.

С тех пор много воды утекло. «Газпром» порвал всякие прежние обязательства, в том числе перед ветеранами. Ушёл в другую компанию Ю. Вавилов. Но он не изменил своим личным долгам, и вместе с нами по-прежнему представляет энергетиков на ежегодном возложении цветов и венков к могилам подводников К-19 в день совершения подвига. На Фото 2 запечатлено его выступление на таком митинге, посвящённом 50-летию со дня трагедии. В нём приняли участие представители командования ВМФ во главе с бывшим Главкомом Героем Советского Союза адмиралом В.Н. Чернавиным. Кстати, Юрий Николаевич провёл большую работу с Советом молодёжи ОАО «МОЭСК», крупнейшим подразделением энергетиков Московского региона, и теперь они приняли решение продолжить традицию шефства над памятником.

Поставленный газовым гигантом в руководство нового «Мосэнерго» свой человек - ретивый начальник Яковлев, очень быстро разобрался с лишними, по его мнению, структурами и организациями, и решительно ликвидировал их, как класс. Во-первых, своим приказом он упразднил Совет ветеранов энергосистемы, хотя был и не прав, так как тот являлся общественной организацией и был избран ветеранами. Затем он приказал ликвидировать «Музеи славы» на электростанциях и главный из них – «Музей – квартиру Г.М. Кржижановского». Уже вскоре, вероятно, самое знаменитое в истории прошлого века здание Москвы, дом главного электрификатора страны, словно в насмешку, был отключен от электроэнергии. Мне удалось подключить к решению проблемы Совет ветеранов Минэнерго РФ, он, в свою очередь, обратились к министру энергетики Шматко, но сил у него оказалось недостаточно. Кто – то дал за здание в центре столицы больше денег, и оно перешло в руки неизвестного инвестора. Судьба его теперь не определена. По крайней мере, решать её будут не профессионалы. Мы периодически пытаемся проследить за этим процессом, но основную свою творческую энергию нам пришлось переключить на новый объект истории.

Ещё до знакомства с эпопеей К-19, Ю. Вавилов с единомышленниками с увлечением занимались раскрытием другого забытого эпизода, теперь уже из истории Великой Отечественной войны, в котором проявили героизм работники нашего родного «Мосэнерго». Поводом стала статья генерала – лейтенанта М.Ф. Иоффе в газете «Ленинское знамя» в январе 1982 года о вкладе энергетиков в оборону столицы, о чём 40 лет до этого мало кто знал. В том же году в Политбюро ЦК ВКП(б) было направлено ходатайство о награждении энергосистемы, в котором говорилось: «Особенно следует отметить участие коллектива «Мосэнерго» в выполнении боевой задачи, поставленной Государственным Комитетом Обороны (ГКО). Вместе с инженерными войсками Западного фронта энергетики создали систему мощных электрозаграждений высокого напряжения в сочетании с миновзрывными устройствами, управляемыми по радио, которые были установлены на подступах к Москве, чем в значительной степени была повышена устойчивость обороны». В результате 6 мая 1985 года РУ «Мосэнерго» было награждёно орденом Отечественной войны 1 степени, чем его трудовой подвиг был приравнен к ратному.

За последующие годы после награждения удалось узнать многое об этом неизвестном инновационном сооружении. Оказалось, что его строительство началось по Постановлению ГКО №373 от 2 августа 1941 года. Оно предписывало Наркоматам обороны и электростанций «немедленно приступить к созданию полос электризации почвы и противопехотных электризуемых заграждений с использованием стационарных силовых установок и линий электропередач». Реализацией строительства занималось Управление специальных работ Западного фронта, которое возглавил М.Ф. Иоффе, в прошлом начальник электротехнического отдела НИИ главного военно – инженерного управления Красной Армии, и начальник штаба – В.К. Харченко, ставший впоследствии маршалом инженерных войск. Обеспечить электричеством многокилометровый рубеж можно было, только используя действующие линии электропередачи Московской энергосистемы. Поэтому, кроме профессиональных военных, в состав отдельного инженерно-строительного батальона вошли сто пятьдесят инженеров и рабочих «Мосэнерго», в том числе несколько бригад электромонтёров со специальным инструментом и автотранспортом. Их возглавили такие общепризнанные авторитеты в области электротехники, как заместитель главного инженера энергосистемы Г.В. Сербиновский, ведущие инженеры высоковольтной сети и релейной защиты: А.А. Кузнецов, Г.С. Сафразбекян, Н.С. Лебедев, М.В.Матюшин и ряд других.

Был запроектирован и построен Оборонный рубеж – полукольцо протяжённостью более 200 километров, который прошёл от Ленинградского шоссе на севере до Домодедово на юге через Химкинский, Красногорский, Кунцевский, Наро–Фоминский, Краснопехорский и Подольский районы. Он представлял собой четырёхрядный противопехотный забор из колючей проволоки на деревянных кольях. Последний ряд со стороны наших позиций крепился с помощью изоляторов и был под напряжением. Через каждые 50 – 70 метров к нему по кабелям подводился электрический ток от сорока построенных подземных подстанций. Они располагались в блиндажах на удалении 1,5 – 2 километра от электрозаграждений. Для дистанционного управления установкой была создана специальная служба. Она получала информацию по каналам связи от Центрального диспетчерского пункта «Мосэнерго», размещавшегося в годы войны глубоко под землёй в одном из служебных помещений метро (станция «Площадь Свердлова»), и подавала команды дежурному персоналу сооружений. Таким образом, уникальный комплекс энергозаграждений стал фактически частью действующей энергосистемы.

Архивные материалы свидетельствуют, что ближе всего немецкие войска подошли к ним в районе Нахабино. Сохранился журнал боевых действий по включению заграждений в период со 2 по 5 декабря. В частности, 4 декабря отмечены большие скачки тока, по которым можно судить, что немцы пытались неоднократно преодолеть оборонный рубеж. Но их попытки успеха не имели. Мощный натиск пехоты противника в районе деревни Козино (вблизи Волоколамска) привёл к тому, что несколько десятков гитлеровцев были смертельно поражены током. В одном из наградных документов на предоставление бывшего работника Мосэнерго к награждению медалью «За отвагу» говорится: «Благодаря самоотверженной работе красноармейца Скороварова В.В. препятствия в наиболее ответственные моменты боя на его участке находились под напряжением, в результате чего на них были убиты электрическим током 6 немецких автоматчиков». А обеспечивать готовность установок к отражению врага под непрерывным артиллерийским и миномётным огнём было ой как не просто. Действовали совместно с воинскими частями, порою с авиацией, которая заставляла фашистов отвлекаться от работ ремонтников.

В общей системе обороны электрозаграждения сыграли свою положительную роль и помогли защитить столицу от гитлеровских захватчиков. Это новшество застало немецкое командование врасплох, вынудило противника принять незапланированные меры и тем снизило темп его продвижения на Москву. Особенно эффективно действовала эта система в сочетании с миновзрывными установками, в том числе управляемыми по радио. Не случайно по итогам их применения только среди мосэнерговцев были награждены медалями «За боевые заслуги» - Поливанов В.В., Комаров М.И., Князев В.Ф., Сербиновский Г.В., медалями «За отвагу» - Карасёв М.П., Скороваров В.В., а Румянцев С.А. – орденом Красной звезды.

В истории военного дела этот случай считается уникальным – никогда раньше столь масштабные системы электрозаграждений не создавались. В дальнейшем Управление специальных работ Западного фронта было преобразовано в 33-ю инженерную бригаду, в составе которой значительная часть работников Мосэнерго продолжала воевать до победы, хотя, к сожалению, многим не удалось дожить до этого светлого дня. В ходе войны они успешно применяли своё детище и на других участках фронта: под Ленинградом, Сталинградом, Одессой, Ростовом-на-Дону, на Курской дуге.

Всё это было выяснено в процессе поисков в ряде архивов. Совет ветеранов компании ОАО «МОЭСК», возглавляемый Ю. Вавиловым, установил имена 21 работника Мосэнерго, и совместно с Советом ветеранов инженерных войск Вооружённых сил РФ - 21 работника военно – инженерных войск Красной Армии. Особенно много документов было обнаружено в подтверждение подвига, который совершили эти люди. В тяжелейших условиях сражения Отчизны за выживание, подготовки столицы к обороне, когда, казалось, были мобилизованы все имеющиеся силы, небольшая группа специалистов сумела разработать проект совершенно новой системы противопехотной защиты и построить скрытно довольно масштабное сооружение. Стали известными и другие героические дела энергозаградителей, имевших место во время боёв под Москвой. Так, в характеристике военного инженера орденоносца Д. Кривозуба записано, что он «проявил личную отвагу и мужество, обеспечивал днём и ночью под огнём противника неослабную боевую готовность электризованных препятствий на наиболее ответственном участке в районе Козино – Нефедьево. Личным примером, исключительной отвагой и храбростью под сильным огнём немцев увлекал бойцов на исправление повреждений на линиях. Попытки врага просочиться через проволоку успеха не имели».

Неохотно выходившая из забытья великая и трагическая правда о героях – бывших работниках сетевого предприятия Москвы, естественно, вызывала безграничный интерес и законную гордость у сегодняшнего персонала электросетей, трудящихся в составе ОАО «МОЭСК». Было решено, для увековечения подвига коллег военных поколений, соорудить памятник в их честь. Юрий Николаевич взял на вооружение свой громадный опыт создания монумента К-19 и повёл за собой коллектив на штурм новой высоты. Как всегда в таких случаях первая проблема – привлечь к теме творческую личность. К сожалению, к этому времени ушёл из жизни автор памятника подводникам на Кузьминском кладбище, замечательный скульптор, Народный художник РФ, академик А.Г. Постол. Но, вероятно, есть в природе закон, по которому к творческому человеку притягивает других креативных личностей. На зов Ю. Вавилова принять участие в создании памятного знака откликнулся Заслуженный деятель искусств РФ, дважды лауреат Государственной премии РФ архитектор Андрей Владимирович Ефимов. Очень быстро он вошёл в коллектив, уловил основную идею, и вскоре предложил оригинальное его решение.

Безусловно, в наш ужасный период развития цивилизации, когда денег в обращении находится больше, чем грязи, но по каким-то злым законам их вечно не хватает на всё хорошее, и они откладываются грязно - кровавыми залежами в карманах нескольких, кем-то избранных людей, создавать такой дорогой монумент было не просто. Руководство электросетевой компании экономило, где могло, но всё таки сумело¸ в том числе и благодаря активным действиям Совета ветераном, найти благотворительные средства на строительство памятника «Защитникам Москвы – энергетикам Мосэнерго и военным инженерам». Не отставало от него командование и Совет ветеранов инженерных войск Вооружённых сил РФ, выделяя строительную технику и людские ресурсы. Как могли, в основном советом и участием в поисках, помогали шефу мы, его коллеги и старые друзья: высказали своё мнение о проекте памятника, поучаствовали в закладке камня 22 июня 2012 года на месте, где он должен будет в дальнейшем установлен. Митинг с помощью ветеранов-воинов превратился в масштабное театральное представление одного из эпизодов битвы под Москвой с участием действующей технике того времени.

А ровно через год, в день начала войны монумент, мне кажется, даже неожиданно для его создателей, был открыт в присутствии громадного количества народа, ветеранов, служащих министерства обороны, энергетиков, руководителей местных властей. Он установлен в деревне Нефедьево Красногорского района и стал частью мемориального комплекса «Рубеж обороны Москвы» (Фото 3). По этому поводу глава Московской области А. Воробьёв сказал: «Памятник создателям линии «энергообороны» столицы – это ещё одно свидетельство нашей благодарности тем, кто в далёком 41-м сражался на подступах к столице и трудился в тылу. Эти люди отстояли нашу свободу и независимость, это те, кому мы обязаны мирным небом над головой!»

Юрий Николаевич был бесконечно счастлив, как бывают счастливы люди, которые славно прожили жизнь, а потом ещё и на её склоне сумели воплотить в реальность свой человеческий долг: сделать всё возможное по увековечению защитников Родины. Но, человек, вставший на этот святой путь благодарности предкам за возможность жить, никогда не сможет быть удовлетворён полностью чем-то уже сделанным на этом поприще. Слишком большой жертвенный подвиг совершили они для нас, особенно в прошлом веке, защитив от чёрных сил своими жизнями страну и весь мир. И с этих позиций особенно видно, к нашему стыду, что мы, их потомки, не сумели адекватно прореагировать на этот их жертвенный дар. Несмотря на то, что в Конституции РФ, на которой клянутся наши президенты, записаны сакральные слова: «чтя память предков, передавших нам любовь и уважение к Отечеству, веру в добро и справедливость», государство и общество очень мало уделяли внимания изучению их славных дел, по обретению их из небытия и созданию памятных знаков благодарности.

Поэтому не смогла закончиться и наша одиссея по поиску забытых героев и их святых подвигов. Слишком много долгов накопилось у нас, твердящих постоянно фразу: «Никто не забыт!», перед ними, не думавшими о бессмертии, а молча клавшими головы на жертвенную плаху времени. И хотя Ю. Вавилов организовал выпуск очень интересной книги об истории «Мосэнерго» в воспоминаниях руководителей многих его предприятий, в том числе и некоторых членов правления Фонда «Монумент», а в настоящее время мы работаем над сбором материалов для издания труда о вкладе коллектива нашей любимой Московской энергосистемы в разгром врага, полного чувства выполненного долга перед героями ВОВ не было.

Вскоре сделать необычную находку в поисковой работе повезло мне – автору этой статьи. И причём копать в бумажных архивах пришлось совсем не глубоко. Весь исторический пласт, схоронивший в себе миллионы имён, отдавших жизнь за Родину, за нас с вами в годы Великой Отечественной войны, лежал на поверхности, но был в течение семидесяти лет в большем своём объёме преступно забыт. Происходил этот процесс медленно, без какого-либо шума, и поэтому незаметно. И всё-таки в это просто невозможно поверить. Для многих граждан, как и для меня самого, после многолетних громогласных парадов и клятв в вечной памяти, вывод, сделанный в результате изучения материалов о Второй мировой войне, стал громом среди ясного неба: многомиллионные жертвы фашистского Геноцида, прежде всего, среди советского мирного населения, те самые герои народного сопротивления, составляющие значительное большинство среди павших, забыты нами и государством начисто!В него трудно поверить любому из нас, но, к сожалению, это так. Чтобы убедить вас в этой неожиданной, прикрытой лицемерием правде, мне придётся более подробно рассказать об этом позорном для страны явлении, а предварительно немного о себе, чтобы эти мысли о нас, как об Иванах, не помнящих своего родства, не казались читателю случайным бредом сумасшедшего.

По жизни, после длительной работы в энергетике, я более десяти лет трудился в высших контрольных органах страны. Закончил эту карьеру, в связи с развалом СССР и ликвидацией его властных структур, на очень высокой и ответственной должности Главного инспектора Контрольной палаты Верховного Совета СССР по министерствам ТЭК и атомной энергетики. Эта специфическая, наполовину следственная служба, давала громадный опыт в выполнении быстрого, но очень тщательного анализа любых сложнейших процессов, технологий и документов, а также экономических и финансовых результатов деятельности предприятий и отраслей, и уменье придавать при этом одинаковое значение вроде бы мелочам и незначительным фактам. Я уверен, что полученные там навыки, а также приобретённые обязательные для советских контрольных структур такие моральные качества, как честность и правдивость, являются очень важным подспорьем в таком святом деле, как выявление истины и фальсификаций в исторических материалах. Мне кажется, что именно они позволили мне фактически сменить профессию и включиться в поисковую работу по раскрытию героических подвигов наших предков.

После выхода на пенсию, я увлёкся работой с архивами и писательским делом. По результатам поисков вышли две солидные, по крайней мере, по объёму, мои книги: «Энергетические войны» по истории отечественной энергетики и страны в прошлом веке, и роман «Куба» с рассказом о прошлом и настоящем этого прекрасного Острова Свободы. Я так подробно и нескромно рассказываю о себе для того, чтобы предложить родственным душам, поверившим моей откровенности, также присоединиться ко мне и моим единомышленникам в этой удивительно благодарной работе по выявлению исторических истин, другому прочтению истории. Естественно, если мои новые коллеги почувствуют фальшь в характеристике, которую я себе дал, у них будет полная возможность послать меня куда подальше. Но если они мне поверят, то мы будем в состоянии сделать сообща много интересного и важного для России.

А теперь по существу сенсационного вывода, которым я уже, вероятно, вымариновал вас. Самая непонятная для многих в жизни вещь – психология массового подвига, когда миллионы нормальный людей, для которых, как и для всех смертных, главной ценностью является жизнь, идут сознательно на смерть ради победы над врагом страны, ещё и не зная, а будет ли та победа. Каждый раз, встречаясь с фактами подобных жертвенных поступков, я пытался встать на место героя и думал: «А смог бы я так поступить?». Ещё в строю, в атаке со всеми вместе, или в состоянии аффекта и переполнения адреналином, кажется, можно забыться и пойти на противника, не думая об опасности. Но, например, в оккупации незаметно пробраться и снять вражеского охранника, хотя в любую секунду может всё перемениться, даже повесить флаг или листовку, за которые обещан расстрел, мне кажется, это выше моей воли. Единственное, если только удастся убедить себя в том, что нельзя спокойно жить в условиях, когда стервятники терзают твою Родину, в становление которой ты вложил все свои силы, свою душу. И при этом твёрдо думать, что соотечественники не забудут тебя, и обязательно постараются увековечить твой подвиг. Это и есть святая вера в торжество справедливости, о чём и говорит лозунг в названии статьи.

Мои путешествия в разные страны подтверждали эту мысль. В Германии я встречал даже в небольших городках каменные тумбы, на которых были запечатлены фамилии местных жителей, погибших в период разных войн по годам. В Англии, в соборах было много памятных записей на стенах. Оказалось, что в том числе, там, в специальных книгах вели учёт погибших жителей прихода. В Лондоне я посетил большой военный музей, часть которого была посвящена Холокосту. Было приятно узнать, что великострадальный еврейский народ глубоко чтит своих предков, и даже в чужой стране соорудил в их честь замечательный храм памяти. Там хранятся тысячи фотографий жертв, их вещи, рассказывается, как их умерщвляли. Дело дошло до того, что в Израиле, Германии и ряде других стран изданы законы, по которым граждане приговаривают к различным тюремным срокам за отсутствие памяти или веры в реальность гибели во время этой трагедии 6 миллионов евреев.

Под влиянием этих материалов я начал более досконально искать правду о жертвах Великой Отечественной войны среди наших соотечественников. Естественно, в то страшное время мы были единой семьёй с братскими республиками, и все сведения определялись в целом для СССР. Я обошёл все московские музеи, связанные с войной, и нигде не нашёл хотя бы общей цифры потерь советского народа в годы великого испытания. Что же это за память такая, если даже нет, пусть и не совсем точного, как и в Израиле, но всё-таки общепризнанного количества погибших за свободу, которым можно поклоняться. Я поделился с друзьями этим необычайно горестным открытием, и мы начали более глубоко изучать этот факт.

Для начала было проведено более трёх тысяч опросов среди знакомых, коллег и просто на улицах. Результаты были ошеломляющими. Практически никто не смог назвать даже приблизительное количество советских мирных жителей, погибших в годы войны за их счастье. Да и откуда кто-нибудь мог знать эту цифру, если официально она просто не существует. Институты, связанные с военной тематикой, правительство, ответственное за статистические данные о населении страны, что-то считали там для себя, а произнести её вслух словно боялись. В ряде статей в Интернете даётся ссылка на высказывания генеральных секретарей партии. Пусть они отвечают. С них взятки гладки. Последним в одном из докладов назвал эту цифру М. Горбачёв: 27, 4 миллиона человек, из них примерно 8,5 миллионов – боевые потери, остальные, почти 19 миллионов – мирные граждане. Вот эта цифра уже почти 30 лет и является ориентиром. Но так как подобные доклады не особенно популярны, то и её мало кто знает. Почему она за эти годы не только не уточнялась с учётом новых данных, но и нигде не звучала с высоких трибун, не заговорила трагически с постаментов памятников или со стен музеев – трудно сказать. Ведь она глубоко символизирует нашу память о погибших. Вероятно, легче трепать по ветру святые слова – «никто не забыт», чем действительно работать в этом направлении.

И всё-таки не верилось в такую предательскую беспамятность нашего поколения. Мы продолжили изучать вопрос, который, уже созвучно известному выражению, начинал стучать в висках и в сердце. Стало легче, когда мы убедились, что воинам, погибшим непосредственно на поле брани, уделялось не на словах, а на самом деле всё это время большое внимание. Регулярно ведутся поиски погибших. Установлены многочисленные мемориалы и памятники, памятные доски на скульптурах в центре городов и посёлков, на стенах фабрик и заводов, откуда ушли навсегда герои. Существует электронная книга памяти в музее Победы. Хотя в целом занимаемся мы этими вопросами явно недостаточно соразмерно с их подвигами.

Но наши доблестные воины - не единственная сила, победившая фашистское нашествие. Вторая мировая война стала первой в истории битвой машин. Многое решал тыл, успевавший восполнять потери техники на полях войны а, в конце концов, обойти врага не только по количеству танков, самолётов, орудий, боеприпасов, но даже и по их качеству. Вместо ушедших на фронт мужчин на заводах трудились их жёны и дети. Работа была адова, да ещё впроголодь, да ещё зачастую под бомбёжками врага. Немало героических тружеников тыла ушло досрочно из жизни из-за тягот военных лет. И все они жили и умирали, прежде всего, для осуществления одной цели: «Всё для фронта, всё для победы!» К сожалению, этих потерь у нас вообще никто не учитывал. Нет у нас и подробных экспозиций в музеях об этом непостижимом подвиге.

Но есть и ещё один героический отряд защитников Отечества: мирное население, оставшееся в оккупации. Мы часто забываем об этих людях. Даже в ежегодных обращениях к народу 9 мая перед минутой молчания – минутой памяти, традиционно почему-то несколько раз отмечаются подвиги воинов, павших на поле брани, и почти никогда не говорится о жертвенной борьбе наших людей в тылу врага. А ведь когда сражение ведётся за выживание нации, то трудно оценить, чья роль в победе решающая. Да и не нужно этого делать. Главное, чтобы весь народ шёл на битву, отдавая себя всего победе, а, как сказал классик: «Бой решит судьбу». И при этом важно, чтобы все борцы знали: благодатные потомки их никогда не забудут.

Так и было всегда на Руси. Особенно в решающие её судьбу исторические эпохи. По какому-то злому року такие судьбоносные битвы за очищение нашей Родины от завоевателей, случались примерно раз в двести лет. Вспомните немецких псов – рыцарей, нашествие татаро – монгольских полчищ, польских, а затем французских войск, захватывающих каждый раз сердце Руси – Кремль и, наконец, особенно кровавый поход самого вроде бы интеллигентного и организованного на то время в мире немецкого народа, неожиданно превратившегося на время в сборище ужасных вампиров. И всегда во многом решающую роль в победе над врагом играли простые граждане России.

Мы плохо знаем историю Родины до середины прошлого тысячелетия. Примитивные информационные потоки смогли донести до нас лишь слабые отголоски того нелёгкого прошлого. А вот о 1612 годе хорошо известно, что наши разрозненные войска и их командиры почти не оказывали сопротивление полякам до тех пор, пока, по призыву новгородского купца Кузьмы Минина, народ не повалил с лопатами и вилами в ополчение другого патриота – князя Пожарского спасать столицу. И шляхтичи без боя побежали вон из Кремля.

Подобное позорное изгнание ждало и армию Наполеона через двести лет в 1812 году. Умелый военноначальник сумел вывести своё войско из столицы в довольно приличном для модных французов виде, за исключением поблескивающих синяков Бородина. Но на обратной дороге «Дубина народной войны», как образно назвал борьбу простого народа за своё освобождение Лев Толстой, так поколотила незваных гостей, да ещё предварительно припрятав со своих столов всё съестное, что от великой армии в шестьсот с лишним тысяч человек в весёлый Париж вернулось лишь около двадцати тысяч, до ещё принеся на своих плечах наших ребят, решивших немного повеселиться и погреться от тепла деревьев, росших до них на Елисеевских полях. Кстати, французы, как нынешние зелёные, до сих пор обижаются за этот скромный ущерб, забыв, что от их вторжения в Москве сгорели не только деревья, но и большинство домов и исторических строений.

Благодарный русский народ впоследствии на свои скромные средства сооружал памятные знаки в честь спасителей Родины: всем известный памятник К. Минину и А. Пожарскому на Красной площади, а затем Храм Христа Спасителя победителям французов.

Теперь подошёл и наш двухсотлетний рубеж ставить памятники героям, нашим бабушкам и дедушкам, матерям и отцам, ставшим в ХХ веке грудью наперекор покорившим всю хвалёную Европу фашистам. Учитывая наличие относительно значительного количества монументов в память о павших в боях воинов Красной Армии, мы считаем, что настало время отдать долг великому подвигу в войне мирного населения, которому выпала самая горькая участь, и который до сегодняшнего дня не имеет ни одного подобного сооружения для увековечения его подвигов в благодарность от спасённых ими потомков. Количество павших из этой группы просто невозможно постичь нашему ограниченному человеческому разуму. Может быть, поэтому до сих пор и не раскрывается широко их число. Его просто нельзя найти ни в одном нашем музее, ни на одном памятнике. Лишь недавно оно было озвучено в книге «Война» новым министром культуры А. Медынским. Он пишет: «Уничтожено почти 19 миллионов мирных жителей, по 13 тысяч, в основном, детей, женщин и стариков ежедневно в каждый из 1418 дней войны».

Это – страшная цифра. Я пытался, как художник В. Верещагин, нарисовать каким-либо образом в сознании апофеоз войны. Но воображение отказывалось выполнить непосильную зловещую задачу. По крайней мере, в любом случае, гора трупов будет выше самой высокой вершины мира Эвереста.

Во время Великой Отечественной войны фашисты совершили в нашей стране преступление, с которым по ужасу, масштабам и применению изуверских способов умерщвления людей мир встретился впервые. Имеется в виду испепеляющий Геноцид, который в первую очередь они устроили по отношению к жителям СССР, не участвовавшим в боевых действиях. Убийства совершались вопреки общечеловеческой морали, во все века осуждавшей истребление беззащитного населения и военнопленных, с пренебрежением принятых большинством стран соответствующих международных соглашений. В них не стреляли, а зверски сжигали живьём, душили, травили, кололи штыками, забивали сапогами, предварительно издевались, насиловали. Не щадили даже младенцев.

И это не случайно. Агрессоры уже с начала прошлого века именно в направлении поражения наибольшего количества населения наращивали свои вооружения с использованием мощных бомб, дальней авиации и артиллерии. Сейчас на эти цели, по данным ООН, тратится в мире миллион долларов в секунду, несмотря на то, что уже создан страшный арсенал атомного оружия, позволяющий многократно уничтожить всё живое на земле. Однако, по непонятным причинам, наши власти очень слабо занимались расследованием масштабов злодеяний, поиском погибших, выяснением имён преступников и их вдохновителей для того, чтобы не только сохранить память о невинных жертвах политических разборок и осудить изуверов, но и показать всему миру, к каким ужасным последствиям приводят безразличие и непротивление злу, нагнетаемому безответственными авантюристами. И все имеющиеся улики ужасных преступлений незаметно теряются под слоем исторической пыли.

Создаётся впечатление, что кто-то в нашей стране заинтересован в таком замедлении темпов расследования гибели советских граждан, в сокрытии решающих моментов в трагических судьбах соотечественников, в создании монументов в память о них. В результате дело иногда доходит до идиотизма. Не имея твёрдого отпора с нашей стороны, основанного на общепринятых ужасных количествах потерь и других фактах, в мире организуются, например, процессы, направленные на осуждение победивших за счёт громадных самопожертвований советских людей, вместо разгромленных ими, замазанных по локти и колени в крови, агрессоров и убийц-фашистов. Смещаются сакральные даты, цифры и понятия, производится подмена общепринятых в цивилизованном обществе ценностей на придуманные противниками наших побед их эрзацы.

Достаточно, например, изучить применение к погибшим в годы войны 27 миллионам советских людей такого термина, как «Геноцид». Он означает действия, совершаемые с намереньями уничтожить полностью или частично какую – либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую путём убийства, причинения тяжкого вреда, создания жизненных условий, рассчитанных на уничтожение этой группы. Признаны геноцидом уничтожение племён гереро и намав 1904 – 1907 годах, убийство и депортация христиан в Османской империи в 1915 – 1923 годах, истребление Германией в период ВОВ евреев и цыган, хорватским режимом Павелетса сербов и т.д.

Конечно, все эти варварские действия являются страшными трагедиями народов, несут в себе непостижимый ужас массовых убийств на фоне необычного научного рывка в жизни человеческой цивилизации. И всё-таки, когда пытаешься представить 27 миллионов советских мирных жителей, соотечественников, положивших головы на жертвенный костёр свободы, всё остальное меркнет, уходит на второй план. Хочется понять людей, совершивших такие массовые злодеяния, но сознание обычного человека не в состоянии представить что-то подобное. Не складывается картинка и всё.

И такое непонимание возникает у многих людей мира. Так, по оценке Тэйлора, представителя обвинения от США на Нюренбергском процессе: «зверства, совершённые вооружёнными силами и другими организациями Третьего рейха на Востоке были такими потрясающе чудовищными, что человеческий разум с трудом может их постичь. Я думаю, анализ покажет, что были не просто сумасшествие и жажда крови. Наоборот, налицо имелись метод и цель. Эти зверства имели место в результате тщательно рассчитанных приказов и директив, изданных до, или во время нападения на Советский Союз и представляющих собой последовательную логическую систему».

Нацистское руководство подчёркивало, что действия германской армии должны носить особо жёсткий характер, требовало беспощадного уничтожения не только воинов Красной Армии, но и гражданского населения СССР. Солдатам и офицерам вермахта вручили памятки, в которых говорилось: «…убивай всякого русского, советского, не останавливайся, если перед тобой старик, женщина, девочка или мальчик, - убивай, этим ты спасёшь от гибели себя, обеспечишь будущее своей семьи и прославишься на века».

Герман Геринг, второй человек в фашистской иерархии, 25 ноября 1941 года открыто поведал итальянскому министру иностранных дел графу Чиано о преступных планах рейха: «В этом году в России умрут от голода от двадцати до тридцати миллионов человек. Возможно, это даже хорошо, так как численность определённых народов должна быть сокращена». И, наконец, вождь фашистской банды Гитлер, вдохновляя немецких солдат на уничтожение мирного населения, говорил: «Я освобождаю вас от унижающей химеры, которая называется совестью».

И, как всегда, чётко организованные и дисциплинированные фрицы начали аккуратно выполнять приказ фюрера. Одна женщина с Украины рассказала мне, как она много лет назад стала свидетельницей такой исполнительности. Народ в её деревне собрался на улице встречать немцев. Среди них была мама с годовалым ребёнком. Когда один из завоевателей проходил мимо, младенец случайно пискнул. Недовольный солдат вырвал его из маминых рук, подкинул вверх и подставил штык под падающее тельце. Гитлер был бы, наверное, доволен своим воином. Вероятно, многие помнят (такое нельзя забыть), как в фильме «Она сражалась за Родину» немец бросил ребёнка под гусеницы движущегося танка, и видевшая эту сцену мать мгновенно поседела.

Вот другой, теперь уже коллективный пример, от которого волосы встают дыбом. Шофёр – предатель рассказывал на суде, как «он вывез на двух машинах из больницы в станице Нижнечирская большое количество детей в возрасте от 6 до 12 лет. Им говорили, что они поедут в город, а выехали за 3-4 километра, где была приготовлена большая яма. Детей стали подводить к яме, где немец по имени Алекс в упор расстреливал их из автомата в голову и сбрасывал в яму. Дети, видя происходящее, вырывались и кричали: «Дядя, я боюсь», «Дядя, я хочу жить, не стреляйте в меня», но невозмутимые гестаповцы продолжали своё ужасное дело».

В Минске и его окрестностях захватчики уничтожили около четырехсот мирных советских граждан. Сначала они поместили их в таком узком месте, что советник, докладывая своему шефу, министру по делам оккупированных восточных территорий Розенбергу, писал: «Лица, согнанные в это тесное пространство, едва могут шевельнуться, и вынуждены отправлять естественные надобности там, где стоят». Истребление заключённых сопровождалось чудовищным изуверством. Фашисты жгли на кострах живых людей, истязали обречённых перед казнью. «Люди плачут, а мы смеёмся над их слезами»,- писал себе в «фатерлянд» обер-ефрейтор Иоганн Гердер.

Ещё несколько ужасных преступлений телеграфным текстом. В населённом пункте Борки недалеко от Бреста расстреляно 705 человек. Из них 130 – детей, 322 – женщин. В деревне Басманово Смоленской области немцы выгнали в поле более 200 школьников, прибывших на уборку урожая, и перестреляли. Ещё большую группу школьниц увезли в свой тыл «для господ офицеров». В декабре 1942 года полностью уничтожено село Могалище, где в огне погибло 267 человек, и Ракитное, в котором расстреляно 197 жителей, а 77 сожжено заживо. В Таганроге за повреждение телеграфной связи расстреляно ни в чём неповинных 403 мирных жителя. В посёлке Гурки Витебской области отравлены супом два эшелона советских граждан. В Минске только за два дня отравили около 1500 стариков, женщин и детей. И таких страшных примеров масса. На курорте Теберда истребили 500 детей, страдавших костным туберкулёзом, которые были на лечении в санатории. В Крыму местные граждане были погружены на баржи, вывезены в море и потоплены. Таким образом, было уничтожено более 144 тысяч человек.

И всё это происходило не просто в хаосе войны. Когда на Нюренбергском процессе американский обвинитель Джексон задал вопрос командующему войсками по борьбе с партизанами бригаденфюреру СС Бах-Залевскому: «На каком основании уничтожали людей, что было поводом?» - генерал ответил: «При чём здесь повод? У нас было задание уничтожить минимум 30 миллионов славян. Мы не искали никакого повода, мы выполняли плановую работу».

Однако, несмотря на потрясающие факты, на смертный бой, который вёл за спасение своего населения Советский Союз, и, в конце концов, выигравший его, защитив собой народы всего мира, речь, по непонятной причине, не идёт о признании Геноцида советского народа в годы ВОВ. И, в первую очередь, это связано с непонятной робостью наших властей, нашей интеллигенции бороться за подобное признание причины гибели наших людей. А, во-вторых, это является следствием внутреннего сопротивления каких-то сил, не желающих дать справедливую оценку жертвенной борьбе, особенно мирного населения нашей страны.

Единственное объяснение – стремление недоброжелателей сфальсифицировать историю и преуменьшить вклад СССР в общую победу над врагом, чтобы урвать и себе от неё большой незаслуженный кусок. Таких примеров не мало. Достаточно почитать книги или посетить музеи в ряде стран, чтобы в этом убедиться. По крайней мере, услышать что-то хорошее в адрес нашей Родины с точки зрения участия в войне вам не удастся. И это происходит особенно тогда, когда фальсификаторы не встречают мощного противостояния со стороны скромного и справедливого русского общества, способного отдать жизнь за других, но не умеющего постоять за себя.

Такие действия нам, воспитанным на простых человеческих ценностях, ставящих во главе угла откровенную благодарность людям, защитившим твою жизнь, практически невозможно понять, тем более жёстко противостоять. Но эту мягкотелость нам обязательно надо преодолеть. Это крайне важно для авторитета нашей страны, для памяти жертв войны. Наши болтуны - политики и учёные не могут до сих пор добиться признания и такого очевидного факта о том, что СССР стал жертвой вероломного агрессора, нарушившего договор о ненападении. И.В. Сталин очень много сил потратил на то, чтобы не допустить повода для развязывания войны. Он был гениальным стратегом и понимал, какие громадные дивиденды получит в связи с этим наша страна в мире в головах и действиях его простых людей. Однако большинство сегодняшних политиканов или специально, или не понимая высокой мудрости вождя, клянут его за эти промедления и зарывают под кучей мусора это высочайшее достижение советской политики. Если нам удастся закрепить за нашей страной эти два понятия: жертва агрессии и Геноцида,то в мире будет совсем другое отношение к нашему вкладу в победу и к понесённым нами потерям в войне.

Сделали мы и ещё одно печальное открытие. Оказывается, в стране до сих пор не могут создать систему по учёту павших в ВОВ.Вот одна из глубоких книг по этой проблеме: «Цена войны» В. Литвиненко. Он пишет, что даже оценка потерь Красной Армии производится большим числом различных методов, результаты которых значительно отличаются друг от друга. Так, коллектив под руководством Г. Кривошеева определяет безвозвратные боевые потери в 11,4 млн. человек, С. Михалёв – 13,7, Л. Лопуховский – 14,5, В. Первышин – 17,8, И. Ивлев – 19,4.

Мы считаем, что такое неопределённое состояние учёта погибших героев, не сформатированное за 70 лет, есть преступление перед их памятью, не позволяющее вести серьёзную работу по их выявлению. Особенно много путаницы вносил учёт погибших в плену. В приведённых выше цифрах потерь они включены. Однако многие наши учёные считают это решение совершенно неправомерным и не принимают его в расчёт. Ведь любой человек в плену попадал под защиту протокола Женевской конвенции 1929 года. В 1931 году его подписала Германия, хотя он распространяется на все страны вне зависимости от этого их решения. Этим документом военнопленный переводится в разряд невооруженных мирных граждан, и поэтому ни в коем случае не может быть не только убит без суда, но и взят в заложники или подвергаться каким-либо истязаниям. Некоторые статисты пытались учитывать в боевых потерях тех, кто умирал в плену от ран, полученных в бою. Это было бы правильно, но такую информацию практически невозможно добыть. Кроме того, по мнению специалистов, в большинстве случаев раненый мог бы выжить, если бы не попал в тяжелейшие условия фашистских лагерей.

Ярыми сторонниками неверной методики учёта являются наши противники. Дело в том, что по многим источникам боевые потери Красной Армии и Вермахта примерно одинаковы. Почти равное количество и взятых ими в плен. Но в фашистском плену погибло 3,9 млн. советских людей, а в нашем – всего 500 тысяч. В результате эта разница в три с лишним миллиона человек и становится определяющей в споре: кто лучше воевал и берёг своих солдат. Хотя это совершенно некорректное сравнение. Оно лишь должно показывать насколько гуманнее и ближе к выполнению Женевских соглашений действовали наши люди в отношении немецких военнопленных. Не обращая внимание на логику учёта, Б. Соколов считает, что Красная Армия потеряла в Великой отечественной войне погибшими и умершими в плену 26,4 млн. человек (это в 3 раза больше официальной цифры её демографических потерь) и постоянно повторяет: «…мы завалили врага трупами и победили лишь благодаря большой и безропотной массе необученных солдат…» Вот к каким позорным выводам для победившей за счёт превосходства в машинах, в стратегическом искусстве полководцев и, главное, в героизме и патриотизме великого народа ведёт проволочка наших властей с принятием простой методики подсчёта погибших в годы Великой Отечественной войны и определению на её основе истинных потерь на боевых и мирных полях битв.

Существенные усложнения подсчёта идёт из-за принятых стандартов относить к военным потерям гибель служащих внутренних войск НКВД, и в тоже время не учитывать в них погибших партизан, подпольщиков, подготовленных специально для работы в тылу врага, военизированных отрядов ряда наркоматов, управлений оборонительного строительства, истребительных отрядов и батальонов городов, формирований народного ополчения. Хотя после перевода последних в состав боевых дивизий они уже, естественно, стали полноправными бойцами действующих войск.

Много неточностей возникало из-за применения некорректной методики определения не боевых потерь армии. Они чаще всего рассматривались с точки зрения их влияния на боеспособность войск. Поэтому сюда включали не только погибших и попавших в плен, но и пропавших без вести, раненых и больных, поступивших в лечебные учреждения и даже осуждённых к высшей мере наказания и самоубийц. В ходе войны в войсках и в Наркомате обороны СССР порою учитывалась и другая убыль военнослужащих: осуждённые на различные сроки заключения, дезертиры, демобилизованные из армии по различным причинам, в том числе переданные в войска НКВД и в другие ведомства. Оказалось, что только в 1941 году из армии в промышленность на шахты, электростанции и другие предприятия было передано 1300 -1400 тыс. человек, почти на 800 тыс. больше, чем считалось ранее. Вспомнили о 500 тыс. мобилизованных, но пропавших без вести, не дойдя до войск, о которых до сих пор так и не решили, в какой категории жертв войны их учитывать.

Сегодня, исходя из указанных посылов, по крайней мере, учёные Музея Победы в своих научных трудах включают погибших в плену 3,9 млн. воинов в число павших в войне мирных советских граждан. Сюда же, по данным ряда исследований, входят также 7,4 млн. мирных жителей, преднамеренно истребленных в период оккупации. Из-за создания жёстких условий на оккупированных территориях (голод, инфекционные болезни, отсутствие медицинской помощи и т.д.) погибло ещё 4,1 миллиона. Из 5,3 млн. населения, угнанного на работы в Германию с временно оккупированных территорий, умерло в фашистской неволе 2,2 млн. человек. Потери партизан, подпольщиков, участников народного ополчения по ориентировочным данным составили 1,4 млн.