Главная | Обратная связь

Третий вопрос: Методы изучения волевых качеств

 

В отношении того, какие конкретные волевые феномены измеряются с помощью разработанных методик, имеются различные мнения.

В. А. Иванников (1998), например, считает, что измеряют волевое усилие, и сетует на то, что до сих пор методы его измерения разработаны слабо, По этому поводу он пишет: «Много работ было посвящено разработке методов измерения волевых усилий, но результаты оказались достаточно скромными. Полученные по разным методикам результаты часто не коррелируют друг с другом, лабораторные измерения часто не коррелируют с жизненными наблюдениями, нет четкой корреляции результатов по способности к волевым усилиям в разных видах деятельности, не найден удобный и надежный метод количественного измерения волевого усилия». Многое в этом высказывании справедливо, кроме самого главного: разрабатываемые методики направлены на измерение волевых качеств, а не волевого усилия. А это не одно и то же. Волевое усилие, как было показано выше является хотя и необходимой, но лишь одной составляющей в структуре волевых качеств (проявлений). Выраженность же последних определяется многими факторами: длительностью мотивационных установок на достижение успеха, нравственными принципами человека, его нейродинамическими и личностными особенностями, эмоциями, энергетическим потенциалом. Сложность измерения уровня развития у субъекта волевых качеств как раз и состоит в нейтрализации ситуативных и выявлении постоянных факторов, обусловливающих стабильный уровень проявления того или иного волевого качества.

Тот факт, что часто между волевыми качествами не обнаруживаются корреляции, нужно рассматривать не как неудачу в изучении проявлений волна, наоборот, как положительный результат, заставляющий уйти от пресловутого взгляда на волю и силу воли как нечто целое, неделимое.

Нельзя согласиться и с утверждением В.А. Иванникова, что нет удобных и надежных способов количественного выражения волевых качеств. В этом отношении ссылка на работу В. К. Калина, опубликованную в 1968 году, не очень корректна: ведь с тех пор прошло уже более 30 лет. Кроме того, уже показано, что имеется четкая корреляция между проявлениями одного и того же волевого качества в разных видах деятельности.

Если В. А. Иванников полагает, что измеряется волевое усилие, т. е. суживает изучаемые феномены, то Ю.Ю. Палайма, наоборот, в качестве исследуемого объекта выдвигает слишком обобщенный феномен — силу воли. При этом, касаясь вопроса количественных оценок «силы воли», он сетует, что сделанные в этом направлении попытки не увенчались желанным успехом прежде всего по причине неправильного представления объекта измерения. Измеряемая воля понималась идеалистически, как некая духовная сила, «чистая», «безличная» воля, управляющая через двигательный аппарат поведением человека. Проводимые этими психологами опыты с целью измерения «силы воли» строились в большинстве случаев в отрыве от жизненных ситуаций, в условиях, исключающих всякое влияние интеллекта и чувства.

Таким образом, вопрос сводится к тому, что же пытаются измерить — волевое усилие, абстрактную «силу воли» или что-то другое, что обозначают как конкретное волевое проявление при преодолении специфического затруднения, подразумевая наличие за этим волевым проявлением конкретного волевого качества.

Говоря о методике изучения волевой сферы личности, В. К. Калин (1970) отмечает несколько моментов, определяющих трудности в изучении волевых качеств. Первый момент — несоответствие степени волевой напряженности его эффективности. Высокая напряженность не всегда совпадает с высокой эффективностью. Второй момент — отношение испытуемых к деятельности, выполняемой во время тестирования, ранжирование испытуемых по степени волевого проявления становится возможным только при наличии у всех обследуемых положительного отношения к предъявляемому заданию и при их стремлении достичь максимального результата.

Наряду с этими можно отметить и другие трудности.

Поскольку эмоции и воля большей частью тесно связаны между собой, перед исследователем возникает нелегкая задача найти пути для измерения степени выраженности «силы воли» в отдельности от степени выраженности у человека эмоциональности, которая в одних случаях будет облегчать проявление того или иного волевого качества, а в других случаях — затруднять.

Эмоции и степень их выраженности в основном фиксируют по вегетативным показателям. Такая же тенденция наблюдается и при диагностике состояний человека. При этом в психологии сложилось странное положение, при котором имеет место недоверие к субъективным показателям состояний и эмоциональных переживаний. Например, в ряде психологических работ отмечается, что нельзя полагаться на чувство усталости при вынесении суждения о том, развилось у человека состояние утомления или нет.

В то же время при изучении волевых качеств положение прямо противоположное: многие исследователи уверовали в диагностическую силу опросников и мало заботятся о том, чтобы диагностика волевых проявлений велась объективными методами в лабораторных условиях.

Очевидно, для диагностики волевых качеств необходимо использовать как субъективные критерии, получаемые при опросе, наблюдении за субъектами, применении метода самооценок, так и объективные критерии, вытекающие из лабораторного тестирования. Использование только первых часто приводит к ошибочным выводам, так как у наблюдателя и опрашиваемого человека часто создается общее мнение о волевой сфере опрашиваемого. При этом ошибка порой состоит не столько в том, что неверно определяется конкретное волевое проявление, сколько в том, что на основании проявления одного волевого качества делается заключение о развитии у данного человека воли вообще, т. е. осуществляется перенос наблюдаемого поведения на все случаи жизни. С необыкновенной легкостью к субъекту приклеивается ярлык «волевого» или «не волевого». В действительности же в различных ситуациях «сила воли» проявляется по-разному. Это требует дифференцированного подхода к диагностике волевых качеств и дифференцированных методик.

Другая причина ошибочных заключений о волевой сфере личности при опросе состоит в том, что часто опрашиваемый никогда не оказывался в такой ситуации, которая требует проявления определенного волевого качества (например, при оценке у себя мужества). Кроме того, одни лица склонны к переоценке своих качеств, другие — к недооценке. Поэтому наблюдается искаженная самооценка степени развития своей волевой сферы.

Отсюда возникает задача создания методик, которые позволяли бы моделировать ситуации, требующие проявления того или иного волевого качества, и, например, количественно измерять, с одной стороны, степень выраженности возникшего страха, а с другой — степень развития у данного субъекта волевого качества смелости. Не узнав первое, можно сделать ошибочное заключение о втором.

Но это еще не все. Необходимо выделять показатели, истинно характеризующие прохождение данным субъектом силы воли, т. е. того или иного волевого качества.

Например, до недавнего времени способность к длительному поддержанию усилия (терпеливость) оценивалась по общему времени удержания мышечного усилия или по общему времени сохранения темпа работы. В действительности сила воли (терпеливость) начинает проявляться с момента появления затруднения в выполнении задания (т. е. появления чувства усталости). Общее же время работы характеризует выносливость — понятие, не тождественное терпеливости, так как значительное время человек работает, не испытывая затруднений и не прилагая дополнительного волевого усилия.

Точно так же обстоит дело и с другими волевыми качествами, в частности с решительностью. Часто о ней судят по общему времени решения проблемной ситуации. Но общее время такого решения зависит от получения и переработки информации (создания ориентировочной основы деятельности), т. е. от интеллектуальных и сенсорноперцептивных процессов, а не только от того, сколько времени тратит субъект на собственно принятие решения и начало осуществления действия. Поэтому при измерении решительности важно выделить в чистом виде время, уходящее именно на принятие решения (при наличии уже информации), а не время, потраченное на поиск информации. Кроме того, в эксперименте нужно создать ситуацию, вызывающую у субъекта неуверенность в достижении значимой для него цели. А это связано с созданием у человека заинтересованности в выполнении теста, в создании положительного мотива.

Вопрос о соотношении силы воли и силы мотивов сложен и не всегда решается однозначно, а порой и адекватно. Делаются попытки подменить силу воли, силой мотива, действительно, наличие волевых проявлений в значительной мере определяется силой мотива: просто так человек не будет проявлять свою силу воли, однако сводить волю к мотивам — значит не видеть реально существующих фактов, особенно ярко проявляющихся в спортивной деятельности. Желание стать победителем есть у многих, а приложение «силы воли» — разное. Неслучайно лучшие результаты В беге на средние и длинные дистанции (при одинаковом тренировочном процессе) имеют те, у кого волевое качество терпеливости, измеренное в лабораторных условиях, выражено больше (В. И. Умнов). Дело, следовательно, не только в силе мотива, но и в том волевом базисе, на котором она проявляется. Многие спортсмены, несмотря на желание заниматься данным видом спорта, бросают занятия из-за того, что у них не хватает смелости.

С другой стороны, диагностика Волевых качеств требует создания сильного мотива, но тут возникает неразрешимая пока трудность — как создать одинаковую у всех силу мотива и как зафиксировать эту силу. Правда, в ряде случаев последнюю можно определять через выраженность у испытуемых эмоций, сопровождающих, например, соревновательный мотив. Однако здесь тоже возникает трудность в объяснении получаемых результатов: за счет чего возросла терпеливость, решительность, смелость — за счет волевого компонента или эмоционального всплеска, приводящего к росту общей активации.

Имеются и чисто практические трудности в диагностике некоторых волевых качеств. Например, если настойчивость рассматривать, как стремление человека достичь отдаленную цель, то никакое однократное диагностирование не будет адекватным; о настойчивости человека можно судить, только наблюдая его в течение длительного времени. С этой точки зрения можно сомневаться в пригодности различных проб, связанных с решением неразрешимых вариантов задач (например, в игре «пятнадцать») для диагностирования волевого качества настойчивости: во-первых, в этой пробе нет отдаленной цели, во-вторых, испытуемые часто переходят на механическое повторение одного и того же варианта, не желая «сдаваться» (т. е. по существу демонстрируют упрямство).

Для многих волевых проявлений тесты вообще не разработаны, поэтому перед исследователями воли стоит еще много методических задач. Их решение зависит и от того, как успешно будет решена другая задача — вскрытие сущности того или иного волевого проявления и классификация волевых качеств.

Изучение личностных качеств, в том числе и волевых, сводится к разработке методов получения L.,Q.,T-данных, где L (life record data) это описание качеств по их жизненным проявлениям, Q (questionnaire data) — данные, полученные методом опроса, T (objective data) — данные объективных тестов с контролируемой экспериментальной ситуацией. Первые два способа получения данных от носятся к неэкспериментальным методам изучения волн, третий — к экспериментальным методам.

Все методы изучения волевой активности можно разделить на экстенсивные и экспериментальные (естественные и лабораторные), применяемые для более глубокого и адекватного изучения волевого качества.

 

 

Заключение

Таким образом, участие взрослого в формировании волевых процессов ребенка (особенно на ранних этапах его развития) не менее важно, чем в становлении произвольных. Однако пути формирования воли и произвольности различны и предполагают разное участие взрослого. Эти различия заключаются, по крайней мере, в следующем:

1. Волевое действие всегда является инициативным: его побуждение должно исходить от самого ребенка. Цель и задача произвольного действия могут задаваться извне, взрослым, и лишь приниматься или не приниматься ребенком.

2. Произвольное действие всегда является опосредствованным, и его формирование требует введения определенных средств, которые впоследствии будут сознательно использоваться самим ребенком. Волевое действие может быть непосредственным, т.е. осуществляться по сильному непосредственному побуждению.

3. Произвольность поддается тренировке, обучению, которое заключается в усвоении средств овладения своим поведением. Воля такой тренировке не поддается. Ее формирование происходит в совместной жизнедеятельности со взрослым, направленной на воспитание устойчивых ценностей и нравственных мотивов.

Однако эти различия не означают независимости в формировании воли и произвольности. Напротив, развитие этих качеств взаимообусловленно и представить себе развитие «чистой» воли или только произвольности невозможно. Полноценное развитие личности ребенка предполагает формирование и того, и другого в их гармоническом единстве, которое может обеспечиваться только в совместной жизнедеятельности со взрослым.

Литература:

1. Басов М. Я. Воля как предмет функциональной психологии. – М.: Алетейя, 2007;

2. Дружинин В.Е. Психология эмоций, чувств, воли. – М.: Сфера, 2003;

3. Ильин Е. Психология воли. – Спб.: Питер, 2002;

4. Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. – СПб.: Питер, 2004;

5. Гиппенрейтер Ю.Б. Введение в общую психологию. – М.: ЧеРо, 2005