Главная | Обратная связь

Литературные «негры»

 

Если я скажу вам, что Кэти Прайс написала далеко не каждое слово своей автобиографии-бестселлера, возможно, для вас это не будет откровением. Но затем – и разве это не проблема – вы захотите чего-нибудь развлекательного, а все знают, что знаменитости не пишут собственных книг. Это традиция для подобных публикаций, и секретом это не является.

От врачей и ученых мы ожидаем большего. Читатель научного журнала резонно полагает, что читает независимое научное исследование, или обзор статьи, или мнение в передовице. Но это совсем не так. В реальности научные статьи часто тайно пишутся коммерческим писателем, нанятым фармацевтической компанией, вверху статей ставится имя ученого, чтобы они были «одобрены цензурой» и имели научный вид. Часто эти ученые имеют мало отношения или вовсе не имеют к сбору данных и составлению статьи.

Более того, тогда как публикация может выглядеть как спонтанный проект независимого ученого, она является частью тщательно спланированного графика публикаций по одному и тому же продукту компании. Итак, статьи появятся до того, как выпустят новое лекарство, по которому будет проведен перекрестный опрос. В результате одни укажут, что распространенность медицинского условия гораздо выше, чем думали ранее, другие будут рассматривать эту сферу и говорить о том, что нынешние лекарства считаются неэффективными и опасными, и так далее. С помощью этого механизма призрачно управляется вся научная литература, оказывающая влияние на принятие врачами решений – единственный имеющийся у нас инструмент, – за кулисами, в непровозглашенной последовательности.

Насколько общепринятой является эта практика? Как в случае с любой теневой деятельностью, четкие данные собирать тяжело: в самом написании от другого лица заложена идея o том, что тайные писатели и тайные ученые, в целом, слишком стыдятся обсуждать это открыто. Но посредством комбинации «утекшей информации» из документов и данных исследований, обещающих анонимность, были собраны различные оценки.

В одной работе от 2011 года исследователи взяли показательный образец всех статей из шести передовых медицинских журналов, включая Lancet, JAMA и так далее, затем связались со всеми 896 авторами-корреспондентами («главным» автором статьи, чьи контактные данные всегда публикуются).75 Исследователи отобрали все виды публикаций, начиная с оригинального исследования до обзора статей и отрывков редакционного мнения. Обзоры и редакционные мнения особенно важны для компаний, нанимающих литературных «негров», потому что они предоставляют возможность подвести итоги по данным всей сферы в читаемом формате и, таким образом, установить рамки для последующей дискуссии и исследования. Зная, что отклик будет довольно небольшим, исследователи взяли за правило обещать в своих первых электронных письмах, что все ответы будут обработаны с высочайшей конфиденциальностью. Примечательно, что они смогли получить ответы от каждых двух из трех людей, с которыми контактировали. Полученная ими информация показала, что литературными «неграми» было написано 12 % исследовательских статей, 6 % обзорных статей и 5 % передовиц.

Существует веская причина предположить, что эти данные преуменьшены. Если с вами ни с того ни с сего связывается незнакомец и просит вас указать «карьеристские» антисоциальные и неэтичные рассылки с вашего рабочего электронного адреса, вряд ли вы проявите большой энтузиазм. Гарантия анонимности от кого-то, о ком вы никогда не слышали и кого никогда не встречали, мало убедительна по сравнению с реальными последствиями вашего признания во всем. Итак, респонденты могли нечестно отрицать свою причастность к написанию чего-либо за других людей. И существуют все основания полагать, что 30 % авторов исследований, которые отказались участвовать вообще, были, скорее всего, вовлечены в литературное «рабство».

В другой работе от 2007 года исследователи взяли все проплаченные индустрией испытания, одобренные комитетами по этике, в двух датских городах и сравнили людей, указанных как участники испытаний, с теми, кто был указан как авторы научных статей, в которых сообщались результаты. Был обнаружен факт литературного «рабства» в 75 % случаев:76 статисты компании разрабатывали и писали протокол испытания, а коммерческие писатели создавали макет манускрипта, но каким-то образом исчезли, когда был опубликован финальный вариант статьи: вместо них там появились независимые ученые.

Поскольку эту деятельность так сложно отследить, полагаю, будет правомерным просто спросить людей, работающих с академическими авторами, об их опыте. Один главный редактор специального журнала недавно рассказал сотрудникам финансового комитета Сената США, что, по его оценке, как минимум треть всех статей, сданных в его журнал, были написаны коммерческими составителями медицинских текстов, работающими на фармацевтическую компанию.77 Редактор журнала Lancet описал это как «стандартную рабочую процедуру».78

Здесь стоит взять паузу и подумать, почему задействуют литературных «негров»? Если бы вы увидели, что научная статья, описывающая новое научное исследование, была разработана, составлена и написана сотрудниками фармацевтической компании, весьма вероятно, что вы бы сделали скидку на ее результаты. Как минимум, сработал бы тревожный сигнал, и вы бы больше обычного беспокоились насчет пропущенных данных или упора на лестные результаты. Если бы вы читали мнение, объясняющее, почему новое лекарство лучше старого, и видели бы, что оно дано кем-либо из компании-производителя этого нового лекарства, скорее всего, вы бы и вовсе посмеялись. Это, бормотали бы вы, реклама. Что она вообще делает в научном журнале?

В этом контексте нетрудно понять язык, стратегии и намерения людей, пишущих эти статьи. Обычно на ранних этапах исследовательского процесса привлекают «медицинскую образовательную и информационную компанию», чтобы помочь спланировать целую программу наглядных научных публикаций по маркетингу лекарства. Это необходимо для создания базы, как мы уже видели, для создания статей, аргументирующих, что симптомы заболевания гораздо чаще встречаются, чем думалось ранее и т. д. Также будут тщательно разобраны количественные данные каждого исследования, чтобы посмотреть, как их можно поделить на части. Хороший специалист по публикациям поможет выявить, как из одного исследования можно сделать несколько статей, создавая, таким образом, более широкую палитру рекламных возможностей.

Это не означает, что «негр» увидит всю информацию: фактически, одним из дополнительных преимуществ такой методики работы – с позиций компании – является то, что писатель часто видит только таблицы и результаты, подготовленные заранее статистом компании, а его задача создать на их основании историю. Это, конечно, всего лишь одно отличие создания статьи штатом компании от рутинной научной работы.

На данном этапе процедуры обычно ведутся переговоры между компанией и коммерческим писательским агентством. После создания плана и прописывания статей обе компании начнут искать ученых, чьи имена можно поставить под статьями. В случае с экспериментом или исследованием ученый может быть уже включен в процесс. В случае с передовицей, обзорной статьей или мнением статьи могут быть разработаны и даже начерно написаны автономно. Затем их передадут обслуживающему ученому для кое-каких комментариев, и, что важнее всего, чтобы использовать имя ученого и его независимый статус для авторства и гарантии качества работы.

Написание научной статьи – дело долгое и трудное для лекторов и профессоров, которые, фактически, занимаются этим самостоятельно. Прежде всего, вам придется сделать обзор литературы в этой сфере в целом, отследить досадные пропуски и написать логичное введение, описывающее проведенную ранее работу. Конечно, это золотая возможность получить для себя базу в данной сфере. Затем, если это отчет об исследовании, вам придется провести работу – которая может затянуться навечно, – пройти все возможные бюрократические проволочки, комитеты по этике, скоординировать сбор данных и так далее. В итоге, вам придется привести информацию в такое состояние, чтобы ее можно было анализировать, найти и исправить ошибки и повторы, сделать обзор и составить таблицы («Господи, сколько дней я потратил зря на работу с таблицами»). Перед этим вам нужно решить, какие таблицы делать, какие открытия освещать, и так далее. После всего этого вам нужен дискуссионный раздел, где будет указана целесообразность открытий, обсуждены сильные и слабые стороны методов и так далее. Даже для обычной обзорной статьи вам нужны идея и время, прежде всего.

После написания статьи начинается кошмар. У нескольких коллег, подписавшихся под статьей, появятся небольшие комментарии, предложения, изменения. Всё это будет приходить в разное время по электронной почте, и предложения каждого члена команды должны быть одобрены всеми остальными. Для любой статьи создается огромное количество черновых вариантов, адски похожих друг на друга, и вы никогда не можете быть уверенными в том, не вынесет ли кто-нибудь безумный приговор, гласящий, что вы могли что-нибудь пропустить при небрежном чтении, поэтому придется все проверить и перепроверить – компетентно и несколько раз.

Наконец, свинью может подложить процесс сдачи статьи. В требованиях каждого научного журнала есть тонкости; все хотят разный формат ссылок – вынести таблицы в отдельный документ, поставить их в конце статьи, существует ограничение по количеству слов, экстравагантный внутренний стиль, согласно которому никогда нельзя использовать слово «этот» в обратной ссылке на непосредственно предшествующий пункт, даже если в английском языке такая практика является стандартной, и так далее.

Благодаря всему этому ученые не пишут большого количества статей каждый год. Надо сказать, что ведется специальный учет количества и качества выпущенных ими статей. По этой причине ученый, публикующий большое количество статей, может вызвать у вас легкое подозрение, если при этом он еще работает в клинике, принимая пациентов. Итак, профессиональная помощь в этом нелегком процессе является огромным преимуществом; и именно поэтому выбор ученого или врача, получающих «гостевое авторство» и преимущество работы с литературными «неграми», является делом сложным и интересным. Их не выбирают случайным отбором: как мы увидим, фармацевтические компании имеют закрытый список «ключевых фигур, ученых и врачей, имеющих влияние в этой сфере или у себя на местах и дружески настроенных к компании или лекарству».

Отношения между ключевыми фигурами и фармацевтической компанией взаимовыгодны, но сначала это трудно заметить. Конечно, фармацевтическая компания может создать ложное представление о независимости статьи, которую сама же эффективно задумала и написала, и, конечно, деньги ходят по рукам. (Я об этом не упоминал? Некоторым ученым компания платит «гонорар» за использование их имен в статье.) Но существуют и другие, более скрытые выгоды.

Ученые могут включить в свой послужной список публикацию, проведя очень небольшую работу, и производить более благоприятное впечатление. В будущем у них больше шансов стать ключевыми фигурами – что очень хорошо для компании, поскольку они дружат, – и также у них больше вероятности получить повышение в университете. Младший лектор, имеющий впечатляющий список публикаций в научных журналах, имеет гораздо больше шансов на повышение и на превращение в старшего лектора, а затем и профессора. Таким образом, амбициозные ученые получают неденежную выгоду, аналогичную банковскому чеку, и за это они благодарны фармацевтической компании. Но что важнее всего, ключевая фигура, чье мнение выгодно компании, становится гораздо более ценной и влиятельной, восходящей звездой.

Я не хотел бы, чтобы вы всё принимали на веру. Большая часть деятельности в этой сфере происходит за закрытыми дверями, но иногда бывают судебные случаи и всплывают кое-какие документы, а иногда, если повезет, появляются имейлы и заметки, описывающие процесс литературного «рабства». Как я говорил ранее, не следует ничего домысливать о специфических лекарствах или компаниях, втянутых в эти истории, потому что деятельность, которую они описывают, как мы можем видеть из вышеуказанных данных, распространена по всей индустрии, это касается всех компаний и всех сфер медицины. Это просто отдельные лекарства, которые мы случайно смогли увидеть в черно-белом цвете, внутренние заметки и дискуссии, стоящие за статьями, написанными литературными «неграми». Такие документы держат подальше от таких людей, как я, между прочим, это одна из причин, по которой компании стараются урегулировать споры без судебного разбирательства и избежать публичного слушания, где такие документы могут быть выставлены напоказ[8].

Одним из интересных примеров является нейролептическое средство оланзапин (брендовое название зипрекса), используемое для лечения таких состояний, как шизофрения.80 Многие документы по стратегии литературного «рабства» Lilly, компании-производителя лекарства, были опубликованы на суде, начатом в связи с проверкой на преувеличение выгод этого лекарства и продаж для лечения состояний, для которых оно не предназначено.

Lilly поставила перед собой цель сделать зипрексу препаратом «номер один по продажам психотропных веществ в истории», и в ее имейлах идет дискуссия о привлечении литературных «негров» для представления этого средства в положительном свете. «Статья для приложения „Прогрессивной неврологии и психиатрии“ была выполнена и направлена в журнал для экспертной оценки, – говорит один из маркетологов. – Мы „заказали“ эту статью, а потом работали с автором, доктором Хаддадом, чтобы довести до ума чистовую копию».

Статья, о которой шла речь, действительно появилась в приложении к журналу «Прогрессивная неврология и психиатрия» . Питер Хаддад, который был назван в качестве автора, является экспертом-психиатром в Манчестере, принимающим пациентов и обучающим молодых врачей.81 Он не стар и не молод, и я рассказываю вам о том, что он делает, не потому, что считаю это грубым нарушением закона и чьих-либо прав, и не потому, что думаю, что это придаст ему веса: я рассказывают вам это в качестве иллюстрации банальной повседневной реальности, в которой этот процесс работает, и того, какую роль выполняют работающие врачи во всех частях страны. В имейлах дается пояснение тому, как международная команда Lilly утвердила черновик статьи Питера, но окончательное утверждение должно было прийти от Lilly в Великобритании, поскольку журнал был именно там. Отлично сработано, Питер Хаддад.

По тому же самому делу имеется также полный документ-инструкция о том, как Lilly разместит статью, в которой говорится о том, что оланзапин в форме инъекций может быть полезен при подавлении трансгрессивного поведения, когда люди, страдающие шизофренией, очень возбуждены и взволнованны.82 Я рекомендую загрузить ее онлайн, если у вас есть какие-то сомнения в правдивости того, что я вам говорю, или в стандартном методе развития таких проектов. Помните, что предметом этого документа является статья, которую должен написать независимый ученый. Компания перечисляет свои цели, и они звучат не особенно научно:

 

Цели

• Подготовить рынок к выпуску внутримышечного оланзапина.

• Создать потребность во внутримышечном оланзапине посредством усиления осведомленности в вопросах безопасности типичных лекарств IM, связанных с обострением шизофрении.

• Осведомить в потребности нетипичных средств лечения острой фазы шизофрении.

 

Здесь говорится о том, как обойти тот факт, что лекарство до сих пор не лицензировано:

 

• Внимательно вдумайтесь в содержание – пусть вам не кажется, что оланзапин уже имеет лицензию на применение (хотя можно вообразить, в будущем это случится). Одним из способов достижения вышесказанного является избегание определительного языка.

 

Сюда прикрепляют краткое описание того, что можно использовать в качестве руководства к написанию работ (потому что, помните, может быть большое количество аналогичных статей в этом аспекте плана публикаций, написанных разными людьми в разных странах):

 

• Можно использовать краткий обзор, инструктируя писателя-фрилансера. Третья сторона докладчик/ автор из числа лидеров Dinion (KOL) также идентифицируется как писатель-фрилансер, имеющий отношение к дискуссии.

 

Затем обсуждается выбор подходящего «автора»:

 

• Задействуйте местного KOL как автора статьи, либо предоставив ему черновик полной обзорной статьи, либо дав краткий конспект для создания таковой статьи.

• Статьи KOL находятся под полным контролем редакторов. Если они хотят внести изменения, эти изменения должны быть одобрены и согласованы.

• KOL может являться:

– Исследователем, задействованным в испытаниях внутримышечного оланзапина.

– Позитивно настроенным к компании Lilly ключевым лидером, который ранее имел отношение к оланзапину в других сферах.

– Участником совета консультантов компании Lilly

• Ключевым лидерам (KOL) могут заплатит гонорар за затраченное время/ вклад в создание краткого обзора/ авторство статьи. Необходимо прояснить, что это плата за затраченное время, а не за искажение содержания статьи. Если задействован член соответственного консультативного совета, авторство KOL может покрываться суммой, выплачиваемой за участие в совете. По возможности это является самой лучшей опцией.

 

Что происходит, когда статья находится в разработке? Для этого давайте перейдем к еще одному исследованию антидепрессанта под названием пароксетин. Вы можете прочитать эти и еще кое-какие документы в архиве документов фармацевтической промышленности, основанном Калифорнийским университетом, Сан-Франциско, для хранения материалов, выпущенных в ходе судебных процессов в фармацевтической промышленности.83 Профессор Мартин Келлер из Университета Брауна обсуждает содержание «своей» статьи с пиар-менеджером, работающим на фармацевтическую компанию GSK: «Вы провели отличную работу, большое спасибо. Это великолепно. Прилагаю небольшие изменения». 84

«Негр» связывается с ним и передает материал, подготовленный для публикации, поскольку конечно же отправить статью в журнал должен ученый.85 Вспомните вышеуказанное описание того, насколько затратной по времени является для ученого самостоятельная подготовка статьи. Когда вы работаете с GSK, все это гораздо проще: «Пожалуйста, перепечатайте фирменный бланк и отредактируйте, как посчитаете нужным».

 

Уважаемый д-р Келлер,

Мы рады выдать вам все необходимые материалы для предоставления статьи «Эффективность пароксетина, НО не имипрамина в лечении глубокой юношеской депрессии: рандомизированное контролируемое испытание» для журнала Американской академии детской и подростковой психиатрии.

Пожалуйста, посмотрите следующие пункты:

• Пять копий рукописи (четыре предоставьте в журнал, одну оставьте для портфолио).

• Один набор распечаток с цифрами на глянцевой бумаге (предоставьте в журнал)

• • Черновик пояснительного письма д-ру Даткану, редактору JAACAP (пожалуйста, перепечатайте его на своем бланке и отредактируйте по своему усмотрению).

 

И так это происходит. Для некоторых ученых – для тех, которые в теме и входят в круг ключевых фигур, – это стало настолько обыденным, настолько очевидным, они даже пользовались этим при попытке уклониться от ответственности за контекст статей, где появились их имена. После ключевого исследования по препарату «Виокс», в ходе которого не смогли найти надлежащего объяснения смертям пациентов, принимавших его86, главный автор сказал газете New York Times :

«Компания Merck разработала испытания, оплатила испытания, вела испытания <…> Из Merck ко мне пришли после окончания испытания и сказали: „Мы хотим, чтобы вы помогли нам в работе над статьей“. Первоначальный вариант был написан компанией Merck, а затем направлен мне на редактирование». Что ж, ну тогда всё ОК.

Но медицинские статьи – это не предел. Компания-составитель медицинских текстов STI, например, написала целое терапевтическое пособие, которое вышло с именами двух старших врачей, подписавшихся под ним.87 Если вы просмотрите документацию, которая сейчас находится в открытом доступе, то обнаружите, что там говорится о том, что черновик этого пособия был проплачен компанией GSK, а написан двумя сотрудниками компании-составителя медицинских текстов, которым было заплачено. Но в предисловии к финальному опубликованному пособию врачи, чьи имена появились на обложках, просто благодарят STI за «редакторскую помощь», а GSK за «неограниченный образовательный грант».

Д-р Чарльз Немеров, один из «авторов» этого пособия, отвечал на эти необоснованные утверждения в New York Times в 2010 году. Он сказал, что разработал концепцию пособия, написал оригинальный план, проверил каждую страницу, а компания «не вмешивалась в содержание».88 Итак, вы можете сделать собственные выводы. Ниже я включил скан письма, отправленного Немерову на начальном этапе проекта компанией-составителем.89 Обещаю, это будет последний раз, когда я печатаю такие документы, но они настолько приятно откровенные.

Подумать только, в этом письме присутствует STI, коммерческая пишущая компания, нанятая GSK, говорятся там следующие вещи: «Мы начали разрабатывать текст» и «Завершенный контекстуальный план прилагается для ваших комментариев». Также там прилагается расписание, согласно которому рукопись периодически отправляется спонсору «на подпись» и «на одобрение».

Итак, лицо, проводящее исследование, анализирующее данные, составляющее статью, направляющее ее в журнал и даже пишущее медицинское пособие, может оказаться не совсем тем, кого вы себе представляете. В результате всего этого, как мы видели, ключевые лица, «полюбившие» лекарство фармацевтической компании, получают блестящее резюме и продвигаются выше по карьерной лестнице науки, даря еще больше «независимого» признания лекарствам, которые они предпочитают.

 

 

Научная литература наводнена повторяющимися и бессистемными дискуссионными статьями, являющимися скорее завуалированной рекламной литературой, чем истинным вкладом в науку. Также она искажается публикациями, которые периодически пересматривают лекарства по усмотрению индустрии. Даже если они не продвигают всего одно лекарство, это означает, что ученые, работающие в рекламном секторе медицины, куда включаются новые лекарства, более широко известны в сравнении с теми, кто не имеет профессиональных писателей, которые делали бы за них черновую работу. Итак, люди, изучающие социальные факторы, или изменение стиля жизни, или побочные эффекты, или медикаменты, на которые закончились патенты, оказались вытесненными.

Само собой разумеется, что, когда мы имеем дело с медицинскими средствами, которые могут как нанести огромный вред, так и быть очень полезными, жизненно необходимо, чтобы вся информация была надежной и прозрачной. Но существует еще одна этическая сфера, которой часто пренебрегают. В наши дни в большинстве университетов студентам выпускных курсов отправляется большой и страшный документ о том, как каждый параграф каждого эссе и дипломной работы, которые они предоставят, будет проверен дорогостоящей компьютерной программой TurnItIn на предмет плагиата. Это единая программа, и каждый год ее накопитель знаний увеличивается, поскольку туда добавляется каждый студенческий проект, каждая страничка Википедии, каждая научная статья и все прочее, что можно найти онлайн, чтобы поймать списывающих. Каждый год в каждом университете студентов ловят на том, что им оказывается неофициальная внешняя помощь; каждый год студентов наказывают, снижая баллы и ставя за курсы отметку «неудовлетворительно». Иногда их совсем выгоняют с курса, навсегда оставляя позорное пятно интеллектуального мошенничества в их резюме.

И в то же время, насколько я знаю, ни один ученый в мире ни разу не был наказан за подпись под научными документами, написанными литературными «неграми». Это несмотря на все, что мы знаем об огромном засилье этой неэтичной деятельности, и несмотря на бесконечные специфические скандалы во всем мире вокруг имен профессоров и лекторов. И несмотря на тот факт, что в большинстве случаев для студентов обычный плагиат рассматривается как нечто подобное преступлению.

Никто наказан не был. Вместо этого они занимают ведущие преподавательские должности.

Итак, что говорят нормы права о литературном «рабстве»? В большинстве своем, очень немногое. Исследование 2010 года пятидесяти топовых медицинских школ США выявило, что едва ли не тринадцать из них вообще не вели политику, запрещающую их ученым подписывать статьи, написанные другими лицами.90 Международный комитет редакторов медицинских журналов тем временем выпустил руководство по авторству, описывающее, кто должен фигурировать в статье в качестве автора, в надежде, что литературные «негры» в результате будут заявлять о себе. Это широко приветствовалось, и сейчас все говорят о литературном «рабстве» так, будто оно было установлено международным комитетом редакторов медицинских журналов. В реальности, как мы уже видели много раз до этого, это фальсифицированная договоренность: это руководство безнадежно туманное, и используется оно в таких очевидных и предсказуемых случаях, что на описание этих случаев потребовался всего один параграф.

Критерий международного комитета редакторов медицинских журналов требует, чтобы все, перечисленные как авторы, соответствовали трем условиям: они внесли свой вклад в концепцию и разработку исследования (или в приобретение данных, анализ, интерпретацию); они внесли свой вклад в создание чернового варианта или редактирование рукописи; у них имелось итоговое утверждение содержания статьи. Это звучит здорово, но именно потому, что вам приходится соответствовать всем трем критериям, чтобы быть внесенным в список авторов, коммерческим писателям медицинских текстов фармацевтической компании очень легко выполнить почти всю работу, но по-прежнему избежать попадания в данный список. Например, статья могла быть легитимно подписанной независимым ученым, даже если его вклад в разработку составлял 10 %, анализ – 10 %, и у него имелись краткая версия пересмотренного черновика и согласованное конечное содержание. Тем временем команда коммерческих писателей медицинских текстов, нанятая фармацевтической компанией для написания той же самой статьи, не появится в авторском списке или где-либо еще, даже несмотря на то что она полностью сформулировала исследование, выполнила 90 % разработки, 90 % анализа, 90 % сбора данных и полностью написала черновой вариант.91

Фактически, часто имена писателей, нанятых индустрией, вообще нигде не появляются, а появляется просто выражение благодарности компании за редакторскую помощь. И часто, конечно, не происходит даже этого. Младший научный сотрудник, внесший такой же вклад, что и многие коммерческие составители медицинских текстов – структурирование подробного описания, обзор литературы, создание первого чернового варианта, решение о том, как лучше представить данные, словесное оформление, – поставит свою подпись под статьей, иногда в качестве первого автора. Здесь мы видим очевидный двойной стандарт. Читающий научную статью ожидает, что авторами явились люди, которые провели исследование и написали статью: это культурная норма, и именно поэтому компании-составители медицинских текстов и фармацевтические компании горы свернут, чтобы их сотрудники не попали в список авторов. Это не случайность, и предвзятая аргументация неуместна. Они не хотят, чтоб коммерческие писатели попали в список авторов, потому что знают, что это плохо выглядит.

Есть ли решение? Да: это система, называемая «поверхностные зачеты», где вклад каждого попросту описывается в конце статьи: «X разработал исследование, Y написал первый черновой вариант, Z провел статистический анализ» и так далее. Помимо всего прочего, эти зачеты могут помочь в улучшении ситуации с политическими спорами внутри команды о том, в каком порядке должны появляться имена. Поверхностные зачеты не являются общепринятыми. Им следует быть универсальными.

Если вы слышите в моем голосе нетерпение, это потому что я и правда нетерпелив. Мне нравится говорить с людьми, которые со мной не соглашаются, пытаться изменить их поведение и лучше понять их позицию: итак, я говорю с полными аудиториями научных журналистов о проблемах научного журнализма, с полными аудиториями гомеопатов о том, почему гомеопатия не работает, и с полными аудиториями людей из крупных фармацевтических компаний о плохих вещах, которые они делают. На сегодняшний день я три раза пообщался с членами международного общества профессиональных медицинских писателей. Каждый раз, когда я высказываю свои опасения, они злятся (я привык к этому, поэтому дотошно вежлив, кроме случаев, когда бывает забавным оставить вежливость). Они публично настаивают на том, что все изменилось и литературное «рабство» осталось в прошлом. Они повторяют, что профессиональный кодекс поменялся два года назад. Но меня тревожит следующее. Видя, как многие кодексы открыто игнорировались и нарушались, трудно воспринимать набор волюнтаристских идей серьезно. Важно то, что происходит, и их заявление о том, что сейчас всё поменяется, подрывает факт того, что никто из общества никогда не занимался доносами (хотя, в частном порядке многие рассказывали мне, что они в курсе практик, имеющих место даже на сегодняшний день). И, несмотря на все крики, этот новый кодекс не очень полезен: создатель медицинских текстов, например, вообще без проблем по-прежнему может написать план, первый черновик, промежуточные черновики и итоговую версию. А язык, используемый для описания всего процесса, выводит из равновесия, принимая во внимание – подсознательно, – что эти данные являются собственностью компании и что она «поделится» ими с ученым.

Но более того, даже если бы мы действительно верили в то, что все внезапно изменилось, как они заявляют, как всегда заявляет каждый из этой сферы, пройдет как минимум половина десятилетия, пока мы сможем сказать, правы ли они. Ни один из постоянных членов общества коммерческих составителей медицинских текстов ни разу не дал четкий ответ, почему они делали описанные выше вещи с чистой совестью. Они платили гостевым авторам, чтобы поставить свое имя под статьями, к которым не имели или почти не имели отношения; они тайно нанимали других людей для написания статей, точно зная, что они делают и какое влияние это окажет на врачей, читающих их работу. Это банальная, широко распространенная, приносящая средства к существованию деятельность компании. Итак, новый произвольный кодекс, не показывающий зубы людям, которые не полностью раскрывают информацию, с моей точки зрения, не является свидетельством изменения положения вещей.

 

Что можно сделать?

1. Лоббируйте разработку в вашем университете сильного и недвусмысленного кодекса, запрещающего ученому составу участвовать в литературном «рабстве». Если вы студент, проведите параллели с проверками на плагиат, применяемыми к вашей собственной работе.

2. Лоббируйте следующие изменения во всех научных журналах, к которым вы имеете отношение:

• Полное описание «поверхностных зачетных» вкладов в конце каждой статьи, включая подробности о том, кто инициировал идею публикации;

• Полная декларация сумм, проплаченных любой коммерческой фирме, занимающейся медицинскими текстами, за написание каждой статьи и указание, кто ее оплатил.

• Каждое лицо, внесшее значительный вклад в статью, должно появиться в качестве автора, а не в качестве «редакторской поддержки».

3. Повышайте уровень информированности о проблеме литературного «рабства» и убедитесь в том, что каждый осознает, что люди, фигурирующие как авторы научной статьи, могут иметь к ней мало отношения или не иметь вовсе.

4. Если вы обучаете студентов-медиков, убедитесь в том, что они в курсе этой распространенной несправедливости среди значимых лиц в научной медицинской литературе.

5. Если вы в курсе, что ваши коллеги приняли гостевое авторство, обсудите с ними этику этого поступка.

6. Если вы врач или ученый, лоббируйте в своем Королевском колледже или в научном обществе появление сильного кодекса, запрещающего участие в литературном «рабстве».

 

Научные журналы

 

Мы оказываем большое доверие научным журналам, потому что они являются «трубопроводом», через который мы узнаем о новом научном исследовании. Мы принимаем, что они публикуют научные статьи на основании заслуг. Мы принимаем, что проводится базовая проверка точности (хотя, мы видели, что они не предотвращают публикацию неверных результатов анализов информации испытаний). И мы принимаем, что самые большие и наиболее известные журналы – которые регулярно читаются большим количеством человек – принимают лучшие статьи.

Это наивно. В реальности системы отбора статей в журналы нестабильны и незащищены от эксплуатации.

Прежде всего, конечно, в системе существуют неотъемлемые недостатки. Существует изрядное количество путницы для народа и для многих врачей по поводу того, что фактически означает «направленный на экспертную оценку». Проще говоря, когда статья направляется в журнал, редактор пересылает ее нескольким ученым, которые, как известно, имеют интерес в определенной сфере. Эти рецензенты не оплачиваются, они выполняют эту работу во благо научного сообщества. Они читают статью и приходят к суждению о том, достойно ли это исследование освещения в печати, хорошо ли оно проведено, честно ли описано и значимы ли его выводы.

Это несовершенный и субъективный набор суждений, стандарты широко варьируют от журнала к журналу, а также там имеется возможность всадить нож в спину конкурентов и врагов, поскольку большая часть комментариев рецензентов анонимна. Тем не менее рецензенты не всегда остаются анонимными, благодаря таким комментариям, как: «Эта статья неприемлема, поскольку в ней не цитируют работу Чансера и др. во введении». Это является довольно явным признаком того, что профессор Чансер только что лично рецензировал вашу статью. В любом случае, хорошие журналы часто берут несовершенные статьи на основании того, что что-то в них есть, небольшая крупица научная интереса в их результатах. Итак, научная литература является средой «повышенной осторожности покупателя», где суждения должны быть рассмотрены читателями-экспертами, и вы не можете просто сказать: «Я видел это в отрецензированной статье, следовательно, это правда».

Затем существует открытый конфликт интересов. В наши дни эта проблема открыто обсуждается учеными – их гранты, полученные от индустрии, их портфолио в сфере снабжения фармацевтических компаний, – и каждого ученого редакторы журнала заставляют декларировать их финансовые интересы при публикации статьи. Но те самые редакторы, которые навязывают это правило авторам статей, по большей части, изъяли самих себя из того же самого процесса. Это странно. Фармацевтическая промышленность имеет мировой доход в 600 миллиардов долларов и закупает много рекламного места в научных журналах, часто представляя собой самый главный источник дохода журнала, о чем редакторы знают очень хорошо. В некотором отношении, делая шаг назад, очень странно, что журналам следует принимать рекламу лекарств (и иногда томографов): расценки в JAMA дешевле, чем в Vogue , принимая во внимание оборачиваемость (300 000 против миллиона), а врачи, как и все, покупают машины и смартфоны. Но журналам действительно нравится выглядеть научно; и только недавно они попытались убедить правительство в том, что реклама лекарств носит образовательный характер и, следовательно, не должна облагаться налогом. Вы вспомните, я надеюсь, насколько «образовательна» эта реклама, из дискуссии, изложенной ранее в этой главе, и насколько часто делаются заявления, которые не подтверждаются фактами.

Чтобы уменьшить риск того, что этот кусочек дохода исказит решение о том, публиковать ли статью, журналы часто заявляют, что вводят «стены огня» между редакторами и рекламщиками. К сожалению, эти огненные стены легко прогорают насквозь.

В 2004 году, например, в уважаемый журнал «Трансплантация и диализ» была сдана передовица, где исследовалась ценность эритропоэтина или «EPO».92 Хотя этот цитокин вырабатывается телом, его также можно произвести и давать как лекарство, и в этой форме он является одним из самых продаваемых фармацевтических продуктов всего времени. Также, к сожалению, он крайне дорогостоящий, а передовица была размещена в ответ на призыв от системы государственного страхования здоровья, в котором просили содействия в рассмотрении политики по прописыванию его людям на финальной стадии почечной недостаточности, поскольку были опасения, что лекарство могло быть неэффективным. В передовице соглашались с пессимистическим мнением, и она прошла рецензирование у трех «рецензентов» журнала. Затем редактор отправил автору следующее немудреное письмо:

 

Сейчас я получил ответ от третьего рецензента вашей передовицы по эритропоэтину, который также рекомендовал ее опубликовать… К сожалению, наш отдел маркетинга отклонил публикацию вашей статьи.

Как вы точно предположили, публикация вашей передовицы, фактически, не будет принята в некоторых источниках <…> и очевидно, она вышла за рамки того, что наш отдел маркетинга желает предоставить. Пожалуйста, учтите, что я предпринял самую активную попытку, поскольку твердо полагаю, что противоположные точки зрения стоит выносить на форум, особенно в медицинской среде и особенно после того, как эти точки зрения пережили процесс рецензирования. Мне искренне жаль.

 

Письмо было опубликовано, и журнал изменил свое решение. Как всегда, невозможно знать, насколько часто принимаются решения, подобные этому, и насколько часто они скрываются. Мы можем только задокументировать масштаб финансового поощрения журналов и количественную информацию, показывающую возможное влияние на их содержание.

В целом фармацевтическая индустрия тратит примерно полмиллиарда долларов в год на рекламу в научных журналах.93 Крупнейшие – NEJM, JAMA – получают 10 или 20 миллионов долларов каждый, а те, которые рангом ниже, получают по нескольку миллионов. Удивительно, в то время как многие журналы ведутся профессионалами, их доход от рекламы по-прежнему гораздо больше, чем то, что они получают от оплаты членства. Помимо крупных журналов общей тематики и небольших специализированных, некоторые журналы доставляются врачам бесплатно, и они субсидируются полностью доходами от рекламы. Чтобы посмотреть, влияет ли этот доход на содержание, в статье от 2011 года были рассмотрены 11 журналов, читаемых врачами общей практики в Германии – смесь бесплатных и подписных публикаций. Там было выявлено 412 статей с рекомендациями по лекарствам. Результаты были ошеломительными: бесплатные журналы, субсидируемые рекламой, «почти исключительно рекомендовали использование указанных лекарств». Журналы, финансируемые полностью через подписку, однако, «имели тенденцию рекомендовать отказаться от использования тех же самых лекарств».94

Реклама продукта фармацевтических компаний не единственный источник прибыли для научных журналов; существуют еще несколько других потоков дохода, некоторые из которых не являются явными. Журналы часто выпускают «приложения», целые дополнительные издания вне своей стандартной сферы. Они часто спонсируются фармацевтической компанией, презентующей их на одной из своих конференций или мероприятий, и имеют гораздо более низкие научные стандарты, чем сам журнал.

Затем существуют «перепечатки». Это специальные дополнительные копии отдельных научных статей, которые распечатываются и продаются научными журналами. Они раздаются врачам медицинскими торговыми представителями для продвижения своих лекарств и закупаются в огромных количествах. Только на упаковку копий всего одной статьи тратится до одного миллиарда долларов. Это как раз те самые цифры, которые преследуют воображение редакторов при попытке выбрать, какое из двух исследований им следует опубликовать. Ричард Смит, бывший редактор «Британского медицинского журнала» , сформулировал дилемму: «Опубликуйте исследование, которое принесет вам прибыль в 100 000 долларов, или отметьте итоговый бюджет, выставив редактора». 95

Иногда скрытые причины выбора могут стать достоянием публики. Недавнее расследование от органа, ответственного за контроль лекарственных средств, отпускаемых по рецепту, например, постановило, что компания Boehringer Ingelheim несла ответственность за содержание статьи, отклоняющей иски по лекарственному препарату линаглиптин против диабета, даже несмотря на то что статья была написана двумя учеными и появилась в научном журнале Future Prescriber издательства Wiley Publishing. «Хотя компания Boehringer Ingelheim не оплачивала статью по существу, она в действительности заказала ее, согласившись заплатить за 2000 перепечаток».96

Однако в большинстве случаев трудно узнать даже самые базовые цифры в этом огромном источнике дохода. В ходе исследовательского проекта, в котором я участвовал, было выявлено, что самые крупные и прибыльные заказы на «перепечатку» поступают в подавляющем большинстве случаев от фармацевтической промышленности (мы провели большую работу и только что опубликовали ее в журнале BMJ ,97 хотя могли бы сделать это быстрее, наняв коммерческую фирму по написанию медицинских текстов, которая выполнила бы за нас работу, требующую беготни). Это простое открытие является именно тем, что вы могли ожидать, но во время исследования произошло кое-что еще, что многие люди найдут гораздо большим поводом для волнения. Мы запросили во всех передовых журналах мира информацию об их доходах от перепечаток, но только BMJ и Lancet выразили желание дать нам хоть какие-нибудь данные: в Journal of the American Medical Association сказали, что это частная информация; вице-президент издательства журнала Annals of Internal Medicine сказал, что у них нет ресурсов для предоставления такой информации; а управляющий директор издательства журнала New England Journal of Medicine заявил, что предоставление такой информации не соответствует их практике ведения бизнеса. Итак, этот огромный источник прибыли от фармацевтической промышленности, выплачиваемый привратникам медицинских знаний, остается секретным.

Существуют ли доказательства того, что журналы более охотно, при честном сравнении, принимают исследования, спонсируемые индустрией?

Такие исследования проводились лишь изредка – напомним самим себе, вся эта сфера не являлась приоритетной для спонсирования, – но ответ, по-видимому, «да». В статье за 2009 год было проанализировано каждое, когда-либо опубликованное исследование по вакцине от гриппа98 (хотя резонно предположить, что ее результаты можно было бы отнести и к другим предметным областям). В статье рассматривалось, влияет ли источник спонсирования на качество исследования, точность его обобщенных результатов и известность журнала, в котором оно было опубликовано.

Ученые измеряют степень известности журнала, обоснованно ли или нет, по его «фактору влияния»: индикатор того, насколько широко, в среднем, будут «цитироваться» исследовательские статьи журнала или как часто на них будут «ссылаться» остальные исследовательские статьи во всем мире. Усредненный фактор влияния для 92 исследований, спонсируемых государством, был 3,74; для 52 исследований, полностью или частично спонсируемых индустрией, усредненный фактор влияния был гораздо выше, 8,78. Это означает, что исследования, спонсируемые фармацевтической индустрией, имели больше вероятности попасть в более крупные и уважаемые журналы.

Это интересное открытие, потому что другого объяснения ему нет. Разницы в методологической строгости или качестве между исследованием, спонсируемым правительством, и исследованием, спонсируемым индустрией, не было. Не было разницы в размере образцов, используемых в исследованиях. И нет разницы в том, куда люди хотят разместить свои статьи: все хотят попасть в большой известный журнал, и все пытаются сначала проникнуть именно туда. Если им откажут, они будут пытаться опубликоваться во все менее значимых журналах, пока кто-нибудь не примет статью. Возможно, что исследователи, спонсируемые индустрией, просто были более упрямыми или бессовестными; и, вероятно, когда им отказывали в каком-либо крупном журнале, они проталкивали свою статью в другой, такой же крупный журнал. Возможно, они могли делать это быстрее, чем те, у кого не было спонсирования от индустрии, потому что им оказывали поддержку профессиональные писатели при утомительной процедуре подачи статьи в каждый журнал и при переживании долгих отсрочек публикации. Или, возможно, прибыльные исследования, финансируемые промышленностью, просто больше нравятся редакторам.

В любом случае, публикация во влиятельном журнале является огромным преимуществом по ряду причин. Прежде всего, это престижно и подразумевает, что ваше исследование имеет высокое качество. Во-вторых, есть больше вероятности, что в крупном журнале ваша статья будет прочитана. Как мы уже видели, наши механизмы распространения знаний нерегламентированные и устаревшие, основанные на платформах столетней давности. Научные данные представляются в форме эссе, и эссе печатаются на бумаге. Не существует четкого механизма передачи нужной информации нужному врачу в нужное время. В мире информационная структура медицины несовершенна в таком масштабе, что, если информация просто попадется кому-нибудь на глаза, это уже имеет большое значение.

Это приводит нас к финальной мрачной истории. В медицине важно не быть, а выглядеть: выглядеть как независимое исследование, создать видимость большого количества отдельных статей, в которых говорится одно и то же. Это содействует созданию в умах образа деловых врачей, прописывающих лекарства. Мы видели, как отдельные научные статьи могут писаться литературными «неграми». Но в 2009 году судебное разбирательство в Австралии с компанией Merck выявило гораздо более странную новую игру.

Уважаемое международное научное издательство Elsevier выпускало в интересах компании Merck целый ряд журналов, полностью рекламирующих проекты только этой компании. Эти издания выглядели как научные журналы, они были представлены как научные журналы, публиковались издательством научных журналов Elsevier и содержали статьи научных журналов. Но на самом деле там были только перепечатанные статьи или краткое содержание других статей, почти все они были о лекарствах компании Merck. Во 2-м выпуске журнала Australasian Journal of Boneand Joint Medicine , например, 9 из 29 статей были посвящены препарату «Виокс» от компании Merck, а 12 из оставшихся статей были о фосамаксе, еще одном лекарстве от Merck. Во всех этих статьях были представлены положительные заключения, и некоторые из них были весьма странными, включая обзорную статью, имеющую всего две ссылки.

Помимо «журналов» для специалистов, Elsevier также выпустило журнал, предназначенный для семейных врачей, и он был разослан абсолютно всем врачам общей практики в Австралии. И вновь он выглядел как научный журнал, но, фактически, был рекламным материалом продукции одной компании.

В заявлении в журнале Scientist сразу после разоблачения одного из этих журналов издательство Elsevier пыталось защитить себя, выдвигая аргумент, что оно «не… считало компиляцию перепечатанных статей журналом». Эта защита была, в лучшем случае, оптимистична. Мы говорим о собрании статей из научных журналов, опубликованном издательством Elsevier, работающим с научными журналами, оформленном так, как оформляются научные журналы, распланированным, как научные журналы. И название было такое, какое дают научному журналу: Australasian Journal of Boneand Joint Medicine . С тех пор выяснилось, что издательство Elsevier издало шесть подобных журналов, все они спонсировались индустрией.99 Президент компании Майкл Хансен в итоге опубликовал заявление, в котором признался, что была создана имитация научных журналов, которой не хватало предоставления полной информации.100

Как мы видим, по оценке, нам бы потребовалось 600 часов в месяц для прочтения тысяч научных статей, имеющих отношение только к врачам общей практики. Поэтому врачи читают по диагонали, берут выжимки, полагаются на краткое содержание или того хуже. Простым и предсказуемым последствием этих журналов, разосланных компанией Merck, – и всех других явлений, которые мы наблюдали, начиная с рекламы и до медицинских торговых представителей, литературного «рабства» и так далее – является неверное представление о результатах исследования лекарств, отложившееся в памяти врачей.

Четверть дохода фармацевтической индустрии тратится на маркетинг, в два раза больше, чем на исследования и развитие, и все эти суммы берутся из ваших денег, из оплаты лекарств. Мы платим на 25 % больше, чем это необходимо, чтобы десятки миллиардов фунтов каждый год тратились на производство материалов, активно сбивающих с толку врачей и подрывающих медицину, основанную на фактах. Это очень странное положение дел.

 

Что можно сделать?

1. Журналам следует ежегодно публиковать все доходы от рекламы каждой отдельной фармацевтической компании, каждый вопрос должен рассматриваться отдельно.

2. В конце каждого года журналам следует публиковать все заказы по перепечатыванию всех статей, указывая доход от каждой; а для каждой новой статьи, заказанной индустрией, им следует декларировать заработки от данной компании на ранее сделанных заказах по перепечатыванию.

3. Редакторам следует анонимно сообщать обо всех случаях давления, оказанного из коммерческих соображений.

4. Редакторам следует декларировать собственные источники финансирования.

5. Следует провести дальнейшее исследование на тему влияния запланированной рекламы и дохода от перепечатывания на журналы, принимающие статьи.