Главная | Обратная связь

Кто был живым прототипом сталинского псевдонима?

А дело заключалось в следующем.

На титульном листе запрятанного в дальние музейные запасники издания 1889 г. значилось:

"БАРСОВА КОЖА"
Грузинская поэма Шота Руставели.
На русском, французском, немецком, грузинском и армянском языке.
Перевод и примечания Е.С.Сталинского.
Тифлис, 1889 г.

И тогда становилась понятной причина замалчивания и изъятия из выставочных экспозиций и из библиографических описаний именно этого издания в 1937 г.

Действительно, появление фамилии какого-то дореволюционного переводчика Сталинского, да еще на грузинской поэме, - в Сталинскую эпоху, в эпоху Сталинской конституции, при живом И.В.Сталине, - было бы по меньшей мере странным и шокирующим, а по сути дела просто вызывающим для миллионов советских людей, привыкших видеть в Сталине - единственного и неповторимого вождя, со своей единственной в стране фамилией. Такое "явление" неприятно резало бы слух - всем и каждому, и могло бы стать источником распространения самых невероятных и несуразных баек, тем менее основательных, чем невежественнее могли быть распространявшие их люди.

Поэтому все оградительные меры, принятые в научно-издательско-библиотечной среде к тому, чтобы издание 1889 г. не попадало на глаза профанам, не экспонировалось бы во время юбилейных празднеств и не упоминалось бы в изданных библиографиях по произведениям Шота Руставели, - были встречены в среде литературоведов, историков и библиографов с полным пониманием, ибо это были умные, честные и дисциплинированные люди тридцатых годов.

Такой "запрет" был вполне объясним, а по убеждениям 30-х годов - полностью оправдан и даже крайне необходим, - с большой, государственной точки зрения. Ибо ничто нельзя потрясать, ничто нельзя превращать в игрушку или "сенсацию" в государственных святынях, чтобы не вносить ненужных, но неизбежных сомнений и колебаний, если вся страна хочет, действительно, радеть о государственном спокойствии и благе.

Отсюда, данное решение исходило из того, что если не будет самого факта наличия подобной книги перед глазами людей, то и не будет никакой проблемы появления слухов, анекдотов и т.п. Не будет оснований вообще ни о чем говорить. А, следовательно, ничего не придется объяснять или комментировать. И все будет хорошо, спокойно, без ненужных проблем. Ученые руставеливеды и библиотекари это прекрасно понимали. Поэтому книгу издания 1889 г. временно засунули подальше в хранение, но, разумеется, в фондах - сохранили.

Но была и другая сторона этого явления, которая в то время так и осталась абсолютно вне внимания ученых. Никому в голову не пришло, что именно фамилия Сталинского и послужила основой для выбора псевдонима Иосифом Джугашвили. И Сталин, давая распоряжение о сокрытии издания 1889 г., заботился в первую очередь о том, чтобы "тайна" выбора им своего псевдонима не была бы раскрыта.

Но именно в этом направлении никто и не думал. Во-первых, казалось невероятным, чтобы Сталин знал о существовании этого издания и тем более о существовании Евгения Сталинского. Сталин родился в 1879 г. Сталинский издал свой перевод в 1889, и бедный крестьянский мальчик мог о нем никогда не слыхать, а тем более в глаза не видеть его. Кавказ Сталин покинул, фактически окончательно, в 1908 г. и с тех пор вся его партийная работа проходила вне Грузии, - так что по представлениям литературоведов, Сталин никогда в жизни не мог бы и встретиться с этим переводом, с этой фамилией, которая дескать и им, специалистам, мало известна. Таково было типично интеллигентское, ограниченно-высокомерное, а по существу "курячье" рассуждение, от которого всегда столь страдает наша страна. Интеллигенты - "специалисты" не умеют видеть дальше собственного носа и полагают, что и другие находятся в таком же положении.

Вот за это Сталин так глубоко ненавидел и презирал "спецов", особенно в начале 20-х годов. Его возмущал их тупой, ограниченный гонор, их мизерные суждения, исходящие из "видимости", а не из осмысления сущности явления. И потому ему хотелось быть с ними особенно грубым, резким, беспощадным. Пусть думают, что если он груб, то уж обязательно - невежда. Глупцы! Они не видят, не понимают его гениальности. Тем хуже для них! Котята, которые слепы и которых надо утопить! И он был, разумеется, прав. Он обвел их всех вокруг пальца. Он издевался над ними и презирал их. Ученые! "Умники"! "Вумные как вутка"! И т.д. и т.п.

Как же обстояло дело в действительности с выбором псевдонима? Кто такой был Е.Сталинский и была ли это его настоящая фамилия, или тоже - псевдоним? И знал ли о нем Сталин до того, как он выбирал свой псевдоним в 1912 г.? Попытаемся шаг за шагом обстоятельно ответить на эти вопросы, опираясь на факты.

Евгений Степанович (Стефанович) Сталинский был либеральным, сочувствующим народникам профессиональным журналистом и издателем. Основная его журналистская деятельность приходится на последнюю треть XIX в., т.е. 1870-1900 гг. Откуда он родом, как попал на Кавказ, - об этом нет никаких точных данных¹. Но фамилия его - настоящая, именно под ней он упоминается в официальных документах и изданиях, как главный редактор, или издатель-владелец ряда крупных провинциальных газет и журналов, в значительных регионах на Юге России.

В 1872-1876 гг. он был восьмым по порядку издателем-редактором известной политической и литературной газеты "Кавказ", издававшейся в Тифлисе с 1846 г. на русском и армянском языках, и объединявшей одно время видные литературные силы, как Закавказья, так и собственно России.

В этой газете регулярно сотрудничали граф В.Соллогуб, Я.П.Полонский и др. Газета освещала все проявления жизни Кавказа и особенно Закавказья. Однако редакторами ее были (помимо видных кавказских деятелей Н.Г.Берзенова и Д.Г.Эристова), лица с польскими фамилиями - И. и А.Сливицкие (два брата), Е.Вердеревский, Эд. Шварц и весьма похожий на поляка Е.С.Сталинский (отчество - Стефанович). Газета была ориентирована на обслуживание русского чиновничества, военных и землевладельцев, постоянно живущих на Кавказе и в Закавказье, и распространялась в Грузии, Армении, Азербайджане, на Северном Кавказе, в Дагестане и на Черноморском побережье Кавказа.

Однако в 1876 г. Сталинский из-за финансовых неурядиц с "Кавказом", перешел в воронежский "Дон" - газету одноименную новочеркасскому "Дону", но ориентированную не на казачество, а на русскую пришлую промышленную и сельскую буржуазию региона. С приходом Сталинского газета стала выходить 3 раза в неделю, вместо двух, но спустя год, в 1877 г., ему вновь пришлось уйти из-за вызванных его редактированием финансовых затруднений (размах, взятый газетой, не соответствовал числу подписчиков) и с ноября 1877 г. по 7 ноября 1880 г. Е.С.Сталинский стал редактором-издателем вновь основанной им литературно-политической газеты "Харьков", рассчитанной на интеллигенцию и русские городские мещанско-военные круги Слободской Украины. Эта газеты просуществовала совсем недолго и уже никогда более не возрождалась.

Однако Е.С.Сталинский так любил свое журналистское дело, что не был обескуражен очередным провалом своих изданий, и после некоторой подготовки решил основать литературно-художественный журнал "Москва", рассчитанный на демократическую интеллигенцию Центрального промышленного района России и собственно Москвы. Сталинский привлек в журнал лучшие и "свежие" силы. Здесь был опубликован первый рассказ А.П.Чехова за подписью Антоша Чехонте. Журнал богато иллюстрировался, но и здесь Сталинский быстро прогорел: в 1882 г. вышло 50 номеров (почти еженедельно), а в 1883 г. лишь 10. Сталинский ликвидировал дело и продал техническую базу журнала, который был переименовал в "Волну" и лишился всякой политической, а тем более демократической программы.

Таким образом, исчерпав к середине 80-х годов свои силы и средства², неоднократно прогорев на изданиях "собственных" демократических газет, Сталинский занялся переводческой деятельностью и подготовил именно в эти годы (вторая половина 80-х годов) перевод "Витязя в тигровой шкуре", опубликовав его в Тифлисе, явно при помощи своих прежних грузинских связей. После этого, т.е. начиная с 90-х годов XIX в. имя Сталинского практически совершенно исчезает из общественно-политической и литературной жизни России³. А И.В.Джугашвили, как известно, лишь начинает с конца 90-х годов приобщаться к общественно-политической жизни. Таким образом между исчезновением первого и появление второго, даже формально, существует разрыв в целое десятилетие, так что "технически" "встреча" их, или иными словами, попадание фамилии первого на глаза второму, - как будто бы невозможны: они не состыкуются во времени, если учитывать, что только в сознательной политической жизни, т.е. после 1905 года, Сталину могло бы "пригодиться" и броситься в глаза имя Сталинского.

Но в жизни многое происходит не по абстрактно начертанному "технически" точному плану. В нем оказываются неучтенными такие "детали", как "рукописная библиотека" Иосифа Джугашвили в середине 90-х годов, его чтение грузинских литературных журналов, в том числе и "Моамбе", где с 1895 г. регулярно печатается "Вепхис ткаосани" и обсуждаются переводы этой поэмы на русский язык, и, наконец, несомненное знакомство, хотя бы в библиотеке или в букинистическом магазине с переводом Е.С.Сталинского от 1889 г., как с самым близким, самым доступным по времени изданием и с самым лучшим по своему оформлению и качеству. И уже в силу редкости и значительности этой, любимой Иосифом Джугашвили книги, он, со своей феноменальной памятью, разумеется, запомнил и имя издателя-переводчика. Запомнил и потом, конечно, "забыл" на время, до первого "случая".

Но это еще не все. Иосиф Джугашвили не мог не читать в юношеские годы и газету "Кавказ", в том числе и ее старые номера, за прошлые годы⁴. Ибо там сотрудничали уважаемые им грузинские литераторы Рафиэл Эристави, П.И.Иоселиани и др., там печатались сведения по истории Грузии, по истории грузинской православной церкви, которые полезно было знать любознательному семинаристу. И просматривая годами эту газету, Иосиф Джугашвили, с его наблюдательностью и цепкой памятью не мог не заметить, что бывший редактор этой газеты, Евгений Сталинский, и в пору своего редакторства, и позднее, выступал в ней как автор под псевдонимом С.Евгеньев.

А поскольку молодой Иосиф Джугашвили сам подумывал о псевдонимах и придумывал их себе в 90-х годах, то его память, конечно, зафиксировала, как пример, когда Евгений С. стал С.Евгеньевым. Прозрачно, даже ужасно тривиально, примитивно. Без всякой фантазии. И так выбирает себе псевдоним "писатель, литератор, журналист"? Нет, такой ход не для него. Уж лучше оставаться Сосело, или Давидом, а тем более - К.Като!

Когда осенью 1912 г. Коба приехал в Краков, а затем в Вену и стал работать в местных библиотеках, изучая не только национальный вопрос, но и его теории, а также знакомясь с зарубежной русской революционной прессой, в том числе и с троцкистскими статьями, направленными против созыва Лениным Пражской конференции, ему попался на глаза, среди вороха этих изданий и русский листок "Социалист-революционер" №4 за 1912 г., издаваемый в Париже правыми эсерами.

Там он с удивлением обнаружил статью С.Евгеньева, представляющую собой обзор истории революционного движения на Кавказе и особенно в Грузии. Обзор был поверхностен и неточен в смысле дат, хронологии и лиц.

Об этом Коба мог судить лучше, чем кто-либо другой, ведь он сам был участником многих событий. Он быстро определил, что информатором С.Евгеньева мог быть кто-то из грузинских меньшевиков, скорее всего Ной Жордания. И его память сразу "выдала" автора этой статейки. Как живой "всплыл" в памяти титульный лист "Вепхис ткаосани" - Евгений Сталинский! Ба! Вот это находка! Вот это счастливый случай! Коба не был чужд мистике чисел, как и всякий восточный человек. Он сразу же сопоставил: 1879-1889-1912 гг. - какое совпадение юбилейных дат! Ведь это же буквально "перст божий" указывает ему, как решить вопрос со своим будущим псевдонимом! Его острый взор сразу же отсек ненужное и опошленное бундовцами окончание - "ский", засек двуслоговость оставшегося корня Ста-лин и с удовлетворением отметил, что его смысл, строгая форма и русское обличье вполне отвечают тому, что он ищет. Еще одна удача, и снова - в 1912 году, в его, теперь уже Сталина, решающем жизненном году!

Примечания

1. Существует не вполне документально доказанное предположение, что Е.С.Сталинский попал на Кавказ еще ребенком, в качестве члена семьи высланного польского офицера, разжалованного в солдаты после подавления восстания 1830-1831 гг. в Польше. В таком случае подлинной фамилией его родителей (отца) была Хрусталинский (или Кристалинский). Возможно, что он даже родился на Кавказе, как внебрачный ребенок этого польского офицера и какой-нибудь местной грузинки. Именно этим можно объяснить знание им грузинского языка, которое можно приобрести по-настоящему только с детства. Еще более важно, что допустив версию внебрачного рождения, мы тем самым полностью доказываем и необычность фамилии Е.С.Сталинского. Она - результат отбрасывания первого слога или первой части основной фамилии, что систематически было принято в России в XVIII-XIX вв. для узаконения существования внебрачных детей, родители которых принадлежали к дворянству и военной касте. Так, широко известны Бецкие (отТру-бецких), Ранцовы (от Во-ронцовых), Руковы (от Долго-руковых), Ленские (от Обо-ленских). Точно также и внебрачный сын Кристалинского, получил законную официально зарегистрированную в метрике фамилию Сталинский, аналогичной которой не было во всей России. Но эта фамилия, хотя и не являлась псевдонимом, все же была сделана искусственно, и тем самым была, так сказать, вторичной.

Иосиф Джугашвили - отсек от нее конец, флексию, преобразовав ее еще раз и получил полностью "очищенный" от всего наносного и побочного - "продукт": редкую, очень сильную и в то же время спокойную, солидную фамилию. Просто? Нет, не совсем. Во-первых, ее надо было уметь "увидеть", а во-вторых, надо было иметь возможность ее встретить. А это можно было сделать только на Кавказе и притом только в конце XIX в. И плюс ко всему - иметь феноменальную память на все детали событий своей жизни.

2. В это время Е.С.Сталинскому было примерно 50 лет, если предположить, что его отец был перемещен на Кавказ в 1832 г. и примерно в 1835-36 гг. родился сам Сталинский. Таким образом, перед первой мировой войной, когда И.В.Сталину было 33 года, Е.С.Сталинский достиг примерно 75-80-летнего возраста и жил в это время уже не в России, а во Франции.

3. Однако четверть века его активной деятельности в ряде крупных изданий разных регионов России ("Кавказ, "Дон", "Харьков", "Москва" - одни названия говорят за себя!) не прошли бесследно. Е.С.Сталинский и данные о нем и его работе попали в главнейший дореволюционный справочник России - в Энциклопедию Брокгауза и Ефрона.

4. В библиотеках Грузии годовые подшивки тщательно и любовно переплетались.