Главная | Обратная связь

Глава 6. Опорный пункт на Дальнем Востоке.

Эффективная политика Америки в отношении Евразии заключается в том, чтобы иметь опорный пункт на Дальнем Востоке. Эта необходимость не будет обеспечена, если Америка будет изгнана или сама уйдет с Азиатского континента. Для глобальной политики США важное значение имеют тесные отношения с морской державой — Японией, в то же время для американской евразийской геостратегии необходимо плодотворное сотрудничество с материковым Китаем. Следует иметь в виду возможные последствия этой реально сложившейся обстановки, так как существующее взаимодействие на Дальнем Востоке между тремя основными державами — Америкой, Китаем и Японией — создает потенциально опасную региональную головоломку и почти неизбежно вызовет серьезные геополитические перемены.

Для Китая расположенная через Тихий океан Америка должна стать естественным союзником, так как Америка не имеет планов в отношении Азиатского материка и исторически противодействовала и японским, и российским посягательствам на более слабый Китай. Для китайцев Япония была основным противником на протяжении всего прошлого столетия; России, “голодной земле” в переводе с китайского, Китай всегда не доверял; Индия для него также в настоящее время становится потенциальным противником. Таким образом, принцип “сосед моего соседа является моим союзником” вполне подходит для геополитических и исторических отношений между Китаем и Америкой.

Однако Америка больше не является заокеанским противником Японии. Напротив, она поддерживает с Японией тесные союзнические отношения. У Америки также установились прочные связи с Тайванем и с рядом стран Юго-Восточной Азии. Кроме того, китайцы болезненно относятся к содержащимся в доктрине Америки оговоркам в отношении внутреннего характера нынешнего режима Китая. Таким образом, Америка также рассматривается как главное препятствие на пути стремления Китая к тому, чтобы не только занять ведущее положение в мире, но и играть доминирующую роль в регионе. Является ли вследствие этого столкновение между США и Китаем неизбежным?

Для Японии Америка служила “зонтиком”, под которым страна могла спокойно прийти в себя после опустошительного поражения, набрать темпы экономического развития и на этой основе постепенно занять позиции одной из ведущих держав мира. Однако сам факт существования этого прикрытия ограничивает свободу действий Японии, создавая парадоксальную ситуацию, когда держава мирового уровня одновременно является чьим-то протекторатом. Для Японии Америка по-прежнему является жизненно важным партнером в процессе ее превращения в международного лидера. Однако Америка также является основной причиной того, что Япония по-прежнему не имеет национальной самостоятельности в области безопасности. Как долго может сохраняться такая ситуация?

Другими словами, в ближайшем будущем роль Америки на Дальнем Востоке Евразии будет определяться двумя геополитическими проблемами, имеющими центральное значение и непосредственно связанными между собой:

1. Насколько практически возможно и, с точки зрения Америки, насколько приемлемо превращение Китая в доминирующую региональную державу и насколько реально его усиливающееся стремление к статусу мировой державы?

2. Так как Япония сама стремится играть глобальную роль, каким образом Америка может справиться с региональными последствиями неизбежного нежелания Японии продолжать мириться со статусом американского протектората?

Для геополитической обстановки в Восточной Азии в настоящее время характерны метастабильные отношения между странами. Метастабильность предусматривает состояние внешней устойчивости при относительно небольшой гибкости и в этом отношении больше характерна для железа, чем для стали. Она уязвима при разрушительной цепной реакции, вызванной мощным резким ударом. Сегодняшний Дальний Восток переживает период чрезвычайного экономического динамизма наряду с растущей политической неопределенностью. Экономическое развитие Азии фактически может даже способствовать этой неопределенности, так как экономическое процветание делает не столь явной политическую уязвимость региона, тем более что оно активизирует национальные амбиции и приводит к росту социальных надежд.

О том, что Азия достигла экономического успеха, не имеющего равных за всю историю человечества, не стоит и говорить. Вот некоторые основополагающие статистические данные, которые наглядно демонстрируют эту реальность. Менее четырех десятилетий назад доля Восточной Азии (включая Японию) составляла лишь около 4% от всего мирового ВНП, в то время как Северная Америка занимала ведущее положение в мире и ее доля составляла 35-40% ВНП; к середине 90-х годов оба региона имели примерно равные результаты (около 25%). Кроме того, Азия достигла темпов роста, беспрецедентных в истории. Экономисты отмечают, что в начальный период индустриализации Великобритании потребовалось более 50 лет, а Америке чуть менее 50 лет для увеличения вдвое производства на душу населения, в то время как и Китай, и Южная Корея добились этого результата примерно за десять лет. Если в регионе не произойдет какого-либо массового потрясения, в течение четверти века Азия, по-видимому, по показателям ВНП обойдет и Северную Америку, и Европу.

Однако помимо того, что Азия стала экономическим центром тяжести мира, она также потенциально может быть уподоблена политическому вулкану. Хотя Азия и обошла Европу по экономическому развитию, она на редкость сильно отстала от нее с точки зрения регионального политического развития. Ей не хватает многосторонних структур в области сотрудничества, тех, что определяют европейский политический ландшафт и ослабляют, поглощают и сдерживают наиболее традиционные европейские территориальные, этнические и национальные конфликты. В Азии нет ничего подобного ни Европейскому Союзу, ни НАТО. Ни одна из трех региональных организаций — АСЕАН (Ассоциация государств Юго-Восточной Азии), АРФ (Азиатский региональный форум, платформа АСЕАН для диалога по вопросам политики и безопасности) и АПЕК (Азиатско-Тихоокеанская группа экономического сотрудничества) — даже отдаленно не соответствует той сети многосторонних и региональных связей в области сотрудничества, которые объединяют Европу.

Напротив, сегодня Азия является местом концентрации пробудившегося в последнее время и все более активизирующегося массового национализма, который подпитывается внезапным появлением доступа к массовым средствам связи, сверхактивизируется растущими социальными надеждами, порожденными ростом экономического благосостояния, а также увеличивающимся неравенством в социальном положении и становится более восприимчивым к политической мобилизации благодаря бурным темпам роста населения и урбанизации. Эти факторы приобретают еще более зловещий характер вследствие масштабов наращивания вооружений в Азии. В 1995 году регион стал, согласно данным Международного института стратегических исследований, крупнейшим в мире импортером оружия, обогнав Европу и Ближний Восток.

Короче говоря, Восточная Азия охвачена энергичной деятельностью, которая до сих пор направлялась по мирному руслу быстрыми темпами экономического развития региона. Однако клапан безопасности в определенный момент может быть перехлестнут вырвавшимися на свободу политическими страстями, если они будут спровоцированы каким-то событием, хотя бы относительно тривиальным. Потенциальная возможность такого события таится в огромном количестве спорных вопросов, каждый из которых вполне может быть использован в демагогических целях и, таким образом, взрывоопасен:

· Недовольство Китая независимым статусом Тайваня растет по мере того, как позиции Китая укрепляются, а все более процветающий Тайвань начинает пользоваться своим формально независимым статусом как национальное государство.

· Парасельские острова и острова Спрэтли в Южно-Китайском море создают опасность столкновения между Китаем и рядом государств Юго-Восточной Азии по поводу доступа к потенциально ценным энергетическим ресурсам морского дна, при этом Китай по-имперски рассматривает Южно-Китайское море как свою законную национальную собственность.

· Острова Сенкаку оспариваются Японией и Китаем (при этом соперники — Тайвань и материковый Китай — яростно отстаивают единую точку зрения по этому вопросу), и исторически сложившееся соперничество за господство в регионе между Японией и Китаем придает этому вопросу также символическое значение.

· Раздел Кореи и нестабильность, присущая Северной Корее, которая приобретает еще более опасный характер вследствие стремления Северной Кореи стать ядерной державой, создают опасность того, что внезапное столкновение может втянуть полуостров в войну, что, в свою очередь, вовлечет в конфликт Соединенные Штаты и косвенным образом Японию.

· Вопрос самых южных островов Курильской гряды, в одностороннем порядке захваченных Советским Союзом в 1945 году, по-прежнему парализует и отравляет российско-японские отношения.

· В число других скрытых территориально-этнических конфликтов входят русско-китайские, китайско-вьетнамские, японо-корейские и китайско-индийские пограничные вопросы; этнические волнения в провинции Синьцзян, а также китайско-индонезийские разногласия по поводу океанских границ (см. карту XXI).

Расстановка сил в регионе также не сбалансирована. Китай со своим ядерным арсеналом и огромными вооруженными силами явно является доминирующей военной державой (см. табл. на стр. 187). ВМС Китая уже приняли на вооружение стратегическую доктрину “активной прибрежной обороны”, стремясь в течение ближайших 15 лет приобрести океанские возможности “эффективного контроля за морями в пределах первой цепочки островов”, что означает территорию Тайваньского пролива и Южно-Китайского моря. Несомненно, военный потенциал Японии также растет, и в плане качества вооружений она не имеет себе равных в регионе. В настоящее время, однако, японские вооруженные силы не являются средством осуществления внешней политики Японии и в значительной степени рассматриваются в рамках американского военного присутствия в регионе.

Пограничные и территориальные споры в Восточной Азии.

Карта XXI.

Укрепление позиций Китая уже способствовало тому, что его соседи по Юго-Восточной Азии стали с особым уважением относиться к его интересам. Следует отметить, что во время мини-кризиса в начале 1996 года, возникшего в связи с Тайванем (когда Китай затеял в какой-то мере угрожающие военные маневры и перекрыл воздушные и морские пути к зоне поблизости от Тайваня, тем самым вызвав демонстративное развертывание военно-морских сил США), министр иностранных дел Таиланда поспешил заявить, что такие действия являются нормальным явлением, его индонезийский коллега подчеркнул, что это исключительно дело Китая, а Филиппины и Малайзия объявили о своей политике нейтралитета по этому вопросу.

Отсутствие равновесия сил в регионе заставило Австралию и Индонезию, до этого достаточно настороженно относившихся друг к другу, начать все более активное взаимодействие в военной области. Обе страны не стали делать