Главная | Обратная связь

Прием «обмен ролями», или о пользе занятий, которые ведутся неправильно

Когда я учился в школе, мои знания по географии, были посредственными. Да и поведение было не всегда удовлетворительное. На одном из уроков географии Светлана Александровна сделала мне замечание. Она иронично сказала: «Может быть, ты будешь вести урок? Я ей ответил: «Давайте!» И она поручила мне подготовить и провести урок по заданной теме. Готовился основательно. Прочитал много дополнительной литературы, которую она мне порекомендовала. На следующий раз я вышел и доске, а Светлана Александровна села на мое место. Я взял указку и под смешки класса начал объяснять новый материал. Потом смех прекратился, и все ребята стали слушать меня внимательно. Потом я сел за стол учителя и начал спрашивать одноклассников заданный на прошлом занятии материал. В классе были заметны улыбки, но отвечающие старались ответить на вопросы как можно полнее, старались заглянуть в книги или тетради. Ведь отметки я ставил в журнал!

К следующему занятию Светлана Александровна снова велела мне подготовиться, а за прошлый урок поставила пятерку. Ребята хорошо подготовились к занятию, и урок прошел в более серьезной обстановке. А вот третьего урока не получилось, так как кто-то из администрации школы сделал Светлане Александровне замечание за «неправильное ве­дение занятий». Но ребята к ней стали относиться с еще большим уважени­ем. А мне еще после первого урока ребята сказали: «Ну, ты даешь! Смотри, из тебя учитель, а то и директор школы получится!» Хотя они и шутили; но я чувствовал, что они действительно не ожидали от меня такой смелости и поддерживали...

В чем психологический и педагогический смысл этой истории? Ничем внешне не примечательный ученик во внезап­но сложившейся ситуации на уроке обнаруживает такие качества, которые никто не мог предположить в нем, а они выделяют его, подчеркивают его неординарность. Кроме того, Игорь доказал, что не стоит учителю так иронически относиться к возможностям среднего ученика. Они гораздо больше, чем думают иные педагоги. Игорь знал, что он всего лишь один из многих, ничуть не выделяющим из общей массы, скорее наоборот. И если он, вполне «средний», даже «ленивый», может, так убедительно вести урок, то что можно сказать о других ребятах, не менее способных и более старательных? Ему выпал шанс проявить себя, свои скрытые до сих пор возможности, не столько интеллектуальные, сколько волевые, духовные.

Прием «Заражение»

«Заразить» детский коллектив интеллекту­альной радостью можно в том случае, если успех отдельного школьника станет стимулом для успеха других, перерас­тет в успех многих, а осознание этого успеха вызовет радость всех. Тогда ребенок, послуживший источником этого заражения, будет чувствовать как бы умноженную радость не столько за себя, сколько за окружающих.

Формула управления процессом зарождения общей радости может выглядеть так: сбывшаяся (или неожиданная) радость школьника + поддержка педагога + «заражение» отдельных членов коллектива + поддержка учителем «зараженных» + расширение масштабов «заражения» + осознание своих действий каждым и всеми + появление новых стимулов к саморазвитию интересов = общей радости.

В восьмом классе у нас появился свой поэт. Володя Савельев. Наша учительница Вера Георгиевна предложила домашнее сочинение на какую-то литературную тему. Через некоторое время принесла в класс сочинения и начала читать. Одно прочитала в самом конце. Сказала о нем коротко: «Сочинение уникально. Хотя не совсем по теме». Да, такого мы еще не встречали. Сочинение в стихах. Почти вся школьная тетрадь испи­сана ладными, непривычными рифмами. Особенно сильное впечатление производили образные сравнения.

Веру Георгиевну, молодую красивую женщину, мы уважали не только за ее педагогические способности. Она покорила наши отро­ческие сердца и обаянием своей личности. Мы тепло относились к литературе, перенося на этот предмет и свое отношение к ней. Володя Савельев стал героем того дня. Но потрясло и еще одно событие. Вера Георгиевна предложила этому «герою» вечером проводить, ее до дома, чтобы поговорить по дороге «за жизнь». Теперь этот Савельев стал «дважды героем». Дорого бы дал каждый из нас за такое удовольствие.

Через несколько дней Анатолий Татусь громогласно объявил, что он тоже написал сочинение в стихах. Вера Георгиевна прочитала и на одном из уроков заявила: «Толя — тоже подающий надежды поэт» И предложила... проводить ее вечером до дома, «поговорить». Прошла еще одна-две недели, и Радик Пузанов официально провозгласил, что он — автор оды. Вера Георгиевна и о его произведении отозвалась одо­брительно, и Радик тоже оказался в числе провожающих.

Далее началось какое-то сумасшествие. Появился автор басни, кто-то сотворил нечто вроде пушкинской «Гавриилиады»... По классу стали расходиться эпиграммы. Наступил день, когда на дверях класса был приколот листок с язвительными стихами, стрелы которых летели явно в сторону Толи Татуся. Через пару дней появился ответный лис­ток, не менее язвительный, теперь уже в адрес Володи Савельева. Внутренняя часть классных дверей вся была обклеена стихами.

Эпиграммы сменяли одна другую. Страсти разгорались. За перо взялись те, кто раньше ив мыслях не держал попыток к такому, творчеству Вера Георгиевна сначала была нашим арбитром. Но поток поэти­ческих страстей оказался таким бурным, что и она оказалась как бы отодвинутой на второй план.. Потом все как-то стихло. Страсти улеглась. Но мы уже были какими-то другими. От мыслей о поэзии перешли к другим вещам, более прозаическим, более сложным. Вера Георгиевна по-прежнему оставалась главным поверенным наших душ. А Володя Савельев действительно стал профессиональным поэтом. Она правильно предсказала его будущее».

Что дало это «заражение»? Несом­ненно, резко повысился интеллектуальный фон коллектива. Дети почувствовали себя не только классным объединением, но общностью единомышленников, еще более активно проявился феномен сопереживания. Выросло с а мо уважение коллектива в целом.