Главная | Обратная связь

Правка законодательства о СМИ

 

 

Непосредственно после "Норд-Оста" администрация президента инициировала принятие в Думе сразу в трех чтениях поправок к закону о СМИ, вводивших многочисленные ограничения на деятельность журналистов в чрезвычайных ситуациях - фактически вводился запрет даже на критику "контртеррористической операции".

Однако 25 ноября 2002 г. на встрече с руководителями пропрезидентских СМИ президент Путин объявил о том, что наложил вето на уже принятые обеими палатами парламента поправки, вызвавшие критику в прессе и призывы к президенту не подписывать их. Журналисты, однако, рано радовались: 27 ноября президент направил письмо председателям обеих палат парламента с рекомендацией доработать закон о СМИ, предложив ввести "дополнительную регламентацию деятельности СМИ в условиях режима чрезвычайного положения, режима военного положения, а также при освещении чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера".

Путинское вето было не отказом "от разработки и внедрения в законодательном порядке комплекса ограничений на журналистскую деятельность, как преподносят дело штатные энтузиасты и хорошо оплачиваемые оптимисты, а всего лишь формально выраженное президентское недовольство по поводу несовершенства предложенных мер".²⁶

15 декабря 2002 г. директор ФСБ Патрушев, открывая встречу с руководителями ряда российских СМИ (ИТАР-ТАСС, Интерфакс, РИА-Новости, ОРТ и телеканала "Россия"), указал, что удовлетворен сотрудничеством с российскими СМИ: "Мы делаем одно дело - работаем на общество, на государство". Если в России ФСБ и СМИ делают "одно дело", то, собственно, дело можно считать сделанным.

 

 

Первая чистка на "новом" НТВ

Катастрофа на Дубровке имела еще одно прямое последствие: она всетаки привела к новой смене руководства на НТВ.

Сын и внук гитлеровских офицеров Борис Йордан, назначенный гауляйтером отнятых у еврея Гусинского телевизионных территорий, оказался оккупантом сравнительно либеральным. После первоначального испуга и одномоментного шараханья в сторону сервилизма a la Николай Сванидзе (особенно отличились реформированные "Куклы"), фирменной маркой "нового" НТВ стал культивируемый Леонидом Парфеновым и его школой "стиль "Намедни": эстетизм, интеллектуализм, ироничность, как бы политическая нейтральность, но не без кукиша в кармане.

Б. Йордан относился к вверенному ему телевидению как к бизнесу, который рано или поздно должен начать приносить прибыль. Телевидение, зажатое мелочной цензурой, - плохой бизнес (чему пример двух первых, чисто государственных каналов). От мелочной опеки Йордан журналистов избавил, что позволило сохранить им хотя бы стилистическую независимость. В тече ние какого-то времени это не вызывало прямых нареканий Кремля.

После "Норд-Оста" ситуация резко переменилась. В освещении этой катастрофы журналисты НТВ в полной мере проявили свойственный им профессионализм, при этом не слишком оглядываясь на возможное недовольство сверху. То, как подопечные Йордана освещали кризис, возмутило лично президента.

"…О нем [предстоящем увольнении Йордана] говорили как о личном решении президента, взбешенного тем, что НТВ в прямом эфире показало штурм на Дубровке".²⁷

До изгнания знаковых фигур из числа журналистов дело тогда всетаки не дошло, однако Б. Йордан во второй половине января 2003 г. был уволен - сначала с одного гендиректорского поста (в "Газпром-медиа"), а затем и с другого (на НТВ).

И. о. гендиректора НТВ 22 января 2003 г. был назначен Николай Сенкевич, врач по образованию, его заместителем - телепродюсер Алексей Земсков. 6 февраля, через два дня после встречи с главой Газпрома Алексеем Миллером Л. Парфенов объявил в интервью "Эху Москвы" о прекращении выхода "Намедни" и уходе в отпуск на три месяца начиная с 10 февраля 2003 г. Кроме Парфенова недовольство и возмущение - в том числе публичное - назначением на НТВ нового руководства, не имеющего никакого отношения к профессии, выражали Татьяна Миткова и Савик Шустер. Недовольные, однако, были вынуждены смириться. 18 мая 2003 г. вернулись в эфир и "Намедни".

При Сенкевиче общественно-политическое вещание на НТВ стало уходить на второй план, уступив место развлекательным ток-шоу.

Типичной для "новейшего" НТВ стала, например, еженедельная телепрограмма "Фактор страха". Под видом борьбы с фобиями и брезгливостью в "Факторе страха" пропагандировались садизм и некрофилия (участники телепередачи убивают, мучают и пожирают живьем мелких животных), а также копрофагия (экскременты они тоже пожирают).

 

 

Разгон редакции "Новых Известий"

 

 

"Новые Известия" были одной из двух газет (наряду с "Новой газетой"), с самого начала относившихся к президенту Путину без всякого пиетета. Финансовым спонсором "Новых Известий" являлся Борис Березовский, но формальным владельцем более чем контрольного пакета акций был бизнесмен Олег Митволь (консервная промышленность, производство зеленого горошка). За Митволем было записано 74% акций ОАО "Информационно-издательская группа (ИИГ) "Новые Известия" (переданных ему при отъезде за границу Березовским), а за журналистским коллективом - 24%.

Переводя свои акции на Митволя, Березовский из-за спешки не сумел юридически обезопасить себя от - говоря новорусским сленгом - "кидалова". Впрочем, первое время Митволь и не пытался Березовского "кинуть".

В редакционную политику газеты ее формальный владелец абсолютно не вмешивался и тем более не финансировал "Новых Известий" - это продолжал делать лондонский изгнанник. Но оформлялось все, видимо, через коммерческие структуры Митволя - скорее всего, не без выгоды для него (как плата за риск).

Однако 20 февраля 2003 г. Митволь предъявил руководству газеты претензии по поводу неправильного распоряжения его финансовыми вливаниями, уволил с поста генерального директора ОАО "ИИГ "Новые Известия" Игоря Голембиовского и приостановил издание.

"То, что Олег Митволь говорит о финансовых махинациях, смешно, - заявил в интервью газете "КоммерсантЪ" заместитель главного редактора "Новых Известий" Валерий Яков. - Ведь именно Митволь у нас за финансы отвечал. Мы считаем, что события в газете связаны с тем, что в последнее время на ее страницах выходили резкие статьи о Путине. Вот и в последнем номере была большая публикация "…Плюс путинизация всей страны".²⁸

Сходное мнение высказал Б. Березовский в интервью сетевому изданию gazeta.ru: "…Вчера, например, вышел материал о возрождении культа личности Путина, который, видимо, в Кремле не понравился. Я думаю, что Митволь получил отмашку от Кремля, потому что сам он человек трусоватый".²⁹

Автором статьи о культе личности в "Новых известиях" был Владимир Прибыловский.

Увольнением И. Голембиовского Митволь не ограничился, обратившись с заявлением в прокуратуру о том, что Голембиовский и его заместитель Сергей Агафонов в течение нескольких лет якобы занимались криминальным выведением активов из "Новых Известий".

Через два месяца часть бывших сотрудников "Новых Известий" во главе с Голембиовским и Агафоновым основала газету "Русский курьер", а группа во главе с Валерием Яковым возобновила выпуск "Новых Известий".

Один из политологов-путинопоклонников (потомственный защитник власти - сын высокопоставленного апологета брежневского "развитого коммунизма") съязвил по этому поводу в англоязычной "Москоу таймс": вот, дескать, какой у Путина страшный авторитарный режим - только одна оппозиционная газета закрылась, как сразу нашлись спонсоры для издания вместо нее целых двух.³⁰

На самом деле "новые" "Новые Известия" В. Якова - скорее нейтральное издание, чем оппозиционное. Что касается "Русского курьера", то он в качестве оппозиционного издания (хотя и заметно более осторожного, чем "старые" "Новые Известия") просуществовал неполные два года (по февраль 2005 г.).

Видимых репрессий против руководителей "Русского курьера" за их политическую позицию и прежнее сотрудничество с Березовским власти не производили, но уголовное дело в отношении Голембиовского и Агафонова постепенно раскручивалось. Сами Голембиовский и Агафонов на допросах заявляли, что считают себя полностью невиновными, а все инкриминируемые им сделки с редакционным имуществом объясняли редакционной необходимостью.

Дело Голембиовского - Агафонова было классическим образцом "выборочного правосудия": все коммерческие структуры, в том числе редакционно-издательские, используют дырки и противоречия в законодательстве с целью минимизировать свои расходы, но наказывают за это только тех, кто чем-то прогневил власть, какой-нибудь из властных кланов или конкретного чиновника (полная аналогия делу Михаила Ходорковского).

18 июня 2004 г. Следственный комитет (СК) при МВД РФ закончил расследование уголовного дела в отношении главного редактора газеты "Русский курьер" и бывшего главного редактора "Новых Известий" И. Голембиовского и его заместителя С. Агафонова. СК пришел к выводу, что Голембиовский и Агафонов, руководя "Новыми Известиями", намеренно банкротили издание и выводили из него активы. Было объявлено, что после изучения обвиняемыми 22-х томов уголовного дела, его материалы будут переданы в суд.³¹ 16 августа 2004 г. это действительно произошло - прокуратура передала дело в суд, после чего, правда, оно было возвращено на доследование, а затем заглохло.