Главная | Обратная связь

Сферы действия налогов

Налоговые обязательства, возлагаемые на плательщика, далеко не всегда идентичны реальному налоговому бремени, которое он вынужден нести из-за того, что налог модифицирует экономическое поведение индивидов и организаций.

Так, если продавцы товара сталкиваются с обязательством уплачивать акциз, это сказывается на их функциях издержек, а, следовательно, и на предложении данного товара. В результате для покупателей может возникнуть новая рыночная ситуация, хотя с точки зрения формальных обязательств, которые устанавливаются законом, покупателей данный налог не касается. При известных обстоятельствах подобный налог способен повлиять на экономическое положение покупателей даже в большей степени, чем на положение продавцов, несмотря на то, что платят его последние.

Совокупность индивидов, на которых фактически ложится бремя налога, т. е. тех, чье положение при прочих равных условиях ухудшается в связи с введением данного налога, представляет собой сферу действия налога. Под ухудшением положения понимается снижение значения функции индивидуальной полезности. Оговорка относительно прочих равных условий важна, поскольку в стороне остаются вопросы о том, для чего предназначены суммы, собираемые с помощью налога, и как они используются. Не исключено, например, что лицо, на которое легла значительная часть налогового бремени, в конечном итоге выиграло в связи с тем, что за счет налога произведены некие значимые для этого лица общественные блага.

К сфере действия налога относятся именно индивиды, хотя налоговые обязательства в значительной части ложатся на предприятия и другие юридические лица. Речь идет о том, как в конечном счете распределяется налоговое бремя. За изменением экономического положения предприятия или организации в итоге следует положительный или отрицательный прирост благосостояния тех или иных людей, в том числе их собственников и работников.

Постановка вопроса о том, на кого, в конечном счете, ложится налоговое бремя, предполагает проведение анализа преимущественно в контексте общего равновесия. Вместе с тем понимание ситуации с позиций общего равновесия вряд ли возможно без предварительного анализа с точки зрения частичного равновесия, когда внимание фокусируется на конкретном рынке.

Именно на рынках происходит перемещение налогового бремени, которое приводит к расхождениям между законодательно устанавливаемой сферой налоговых обязательств (кругом плательщиков) и экономической сферой действия налога. В основе механизма перемещения лежит взаимозависимость участников рынка. Налогоплательщик в отличие от государства не вправе принудить других лиц разделить свои обязательства, но он волен менять совокупность добровольных соглашений (сделок), в которые вступает. Делая это, он, естественно, руководствуется собственными интересами. Если вследствие налогообложения какие-либо сделки становятся для него невыгодными, и он в состоянии от них отказаться, то такие сделки остаются незаключенными. В результате проигрывают потенциальные партнеры, интересам которых отвечали бы эти сделки.

Налогоплательщик, отказываясь от действий, которые повлекли бы принятие налогового бремени, в той или иной степени избегает ухудшения своего положения и в то же время косвенно ухудшает положение тех, для кого эти действия представляли бы интерес. Например, производители подакцизного товара могут счесть выгодным для себя сократить объем его продаж, что невыгодно лицам, заинтересованным в приобретении данного товара. Сокращение уменьшает налоговое бремя для производителей, но обусловливает вовлечение потребителей в сферу действия акциза. Таким образом, перемещение налогового бремени не сознательный волевой акт отдельного лица, а результат изменения рыночных условий.

Способность полностью или частично покидать сферу действия налога, перемещая бремя на других лиц, очевидно, зависит от гибкости экономического поведения, которая проявляется в том, чтобы без больших потерь сокращать свое участие в сделках, выгодность которых уменьшается в связи с налогообложением. Такого рода гибкость предполагает готовность замещать налогооблагаемые товары, услуги, ресурсы, виды деятельности другими. Если под влиянием налога какой-либо рынок становится менее привлекательным, то, при прочих равных условиях, наибольшие потери несет та из сторон, которой труднее сократить свою активность на данном конкретном рынке, в некоторой степени перенеся ее на другие. Отсюда связь перемещения налогового бремени на конкурентном рынке с эластичностями спроса и предложения.

Практически любой налогоплательщик участвует в рыночных взаимодействиях и в качестве покупателя, и в качестве продавца. Если он под воздействием налога сокращает покупки, налоговое бремя перемещается назад, т. е. на его рыночных партнеров-продавцов. Если сокращение касается продаж, то бремя перемещается вперед, на рыночных партнеров-покупателей.

Часто и то и другое происходит одновременно. Например, после введения акциза производители подакцизного товара, вполне вероятно, уменьшат его предложение и сократят спрос на специализированный труд, используемый при изготовлении данного товара. Первое непосредственно повлечет повышение цены на товар, т. е. перемещение налогового бремени вперед, на покупателей, а второе — снижение заработной платы, т. е. перемещение бремени назад, на поставщиков ресурсов, в данном случае труда. Какой из этих процессов окажется преобладающим, зависит от конкретных характеристик рынков труда и подакцизного товара.

Исследование сфер действия налогов имеет очевидное практическое значение. Имея дело с введением или отменой налога либо изменением его ставки, важно отчетливо представлять себе распределительные последствия предпринимаемых действий. При этом необходимо сознавать, что информации о налоговых обязательствах, которую можно почерпнуть, анализируя законодательство, в большинстве случаев явно недостаточно. Требуется анализировать рынки.

Перемещение налогового бремени способно существенно менять относительное положение поставщиков разных факторов производства, прежде всего труда и капитала, а в конечном итоге — относительные уровни благосостояния различных социальных слоев, отраслевых и региональных общностей и даже поколений. В самом деле, формирование сфер действия налогов сказывается на доступности всевозможных товаров и рабочих мест, трудовой и инвестиционной активности.

Перемещение бремени акциза на конкурентном рынке происходит следующим образом. Пусть некий товар, кривые спроса (D) и предложения (S) которого представлены на Рис. 2.2 [10], обложен налогом в размере t руб. на единицу продаж.

Если налоговое обязательство возложено на продавцов, ему соответствует перемещение линии S вверх на расстояние t в положение S'; если обязательство несут покупатели, этому соответствует перемещение линии D вниз на ту же величину в положение D'. Под воздействием налога исходное равновесие и цена заменяются новыми.

Когда налог платят продавцы, равновесие достигается в точке пересечения линий S' и D. Ему соответствует «цена покупателей» , определяющая их реальные расходы, а, следовательно, покрывающая t наряду с издержками продавцов. Когда налогом непосредственно облагаются покупатели, они платят на рынке лишь «цену продавцов» , которая не включает t, а равновесие достигается в точке , в которой пересекаются S и D'. Однако налог государству покупатели платят отдельно, так что фактически единица товара обходится им в .

Рис. 2.2. Перемещение налогового бремени на конкурентном рынке

Независимо от того, на какую из сторон возложены налоговые обязательства, посленалоговое равновесие достигается при таком объеме продаж , при котором расстояние между S' и D' соответствует t. Такое значение Q — единственное, коль скоро функции спроса и предложения монотонны. Следовательно, именно размер налога определяет изменение объема продаж ΔQ, а точки и находятся на одном и том же перпендикуляре к оси абсцисс.

Распределение налогового бремени между продавцами и покупателями определяется соотношением абсолютных величин и , где , a .

При этом вопрос о том, кто непосредственно платит налог, не имеет значения. На Рис. 2.2 первый из соответствующих отрезков больше второго. Дело в том, что линия D в данном случае круче линии S. Это означает относительно большую гибкость рыночного поведения продавцов по сравнению с покупателями. Более строго эта же мысль может быть выражена следующим образом: на участке спрос эластичнее по цене, чем предложение.

Следует подчеркнуть, что для продавцов существенна величина , которая совпадает с , когда . А это происходит, когда . Иными словами, при абсолютно неэластичном спросе все налоговое бремя ложится на потребителя. Из полученных равенств легко выводятся варианты распределения налогового бремени при абсолютно эластичном спросе, абсолютно неэластичном и абсолютно эластичном предложении.

Вместе с тем хорошо видно, что и в общем случае преимущество в эластичностиблагоприятствует перемещению налогового бремени.

Сохраняется ли в силе этот вывод, если налог является не специфическим, а стоимостным? Обратимся к Рис. 2.3 [10], все обозначения на котором соответствуют обозначениям Рис. 2.2.

 

Рис. 2.3. Перемещение налогового бремени в случае стоимостного налога

На Рис. 2.3 изображена ситуация, когда в доход государства поступает половина всех средств, расходуемых потребителями на облагаемый налогом товар. Это можно изобразить поворотом линии спроса D в положение D' или линии предложения S в положение S', но так, чтобы оказалось вдвое больше . Аналогично можно изобразить налог с иной процентной ставкой. Ясно, что распределение налогового бремени между продавцами и покупателями по-прежнему определяется соотношением абсолютных величин , и, в свою очередь, зависит от соотношения эластичности спроса и предложения, а не от того, как именно исчисляется налог.

При использовании стоимостного налогообложения имеется, впрочем, одна особенность. Если налог уплачивает продавец, то налоговые обязательства (процентная ставка τ) определяются по отношению к , а если покупатель — то по отношению к . Естественно, одному и тому же значению разности ( ), т. е. налога, фактически уплачиваемого за единицу товара, соответствуют разные значения τ в зависимости от того, кто находится в сфере налоговых обязательств. Чтобы собрать одну и ту же сумму, государству необходимо установить более высокую долю отчислений от «цены продавцов», чем от «цены покупателей». Очевидно, однако, что это не меняет выявленной закономерности, которая касается распределения налогового бремени, иными словами, соотношения его долей, которые принимают на себя продавцы и покупатели.

Вопрос о том, кто должен непосредственно уплачивать налог, часто приобретает политическую остроту. Так, во многих странах платежи по пенсионному, медицинскому и иному общественному страхованию осуществляют как работодатели, так и сами работники, причем пропорции, в которых эти платежи распределяются между сторонами, неизменно являются предметами жесткой дискуссии. Причина в том, что доли платежей, устанавливаемые законом, обычно воспринимаются как доли соответствующих сторон в реальном налоговом бремени. Между тем совпадение сферы налоговых обязательств с экономической сферой действия налога возможно лишь случайно. В действительности решающее значение имеют характеристики рынков и влияние налога на рыночное поведение.

Например, допустим, что эластичность предложения определенного вида труда уступает эластичности спроса на него. На практике такая ситуация встречается отнюдь не редко. Тогда преобладающая часть экономического бремени платежей по общественному страхованию ложится на работников, даже если формально плательщиками выступают исключительно работодатели. В самом деле, необходимость вносить платеж относительно снижает спрос на труд, что негативно сказывается на занятости и заработной плате.

Вместе с тем перемещение налогового бремени не происходит мгновенно. В частности, сложное институциональное оформление рынка труда сдерживает быстрые изменения занятости и особенно снижение номинальной заработной платы (при прочих равных условиях, инфляция облегчает перемещение налогового бремени, если, конечно, отсутствуют эффективные процедуры индексации). Рынок труда и многие другие существующие рынки далеко не во всем похожи на идеальный конкурентный рынок, который без промедления и издержек реагирует на налогообложение адекватными сдвигами в спросе и предложении. Именно поэтому политические дискуссии, подобные той, которая касается платежей по страхованию работников, имеют определенный практический смысл.

Если, однако, рынок все же имеет достаточно выраженные черты конкурентного, на нем неизбежно проявляется тенденция к распределению налогового бремени в соответствии с описанной выше закономерностью. По мере того как поведение участников рынка адаптируется к налогу, эта тенденция дает о себе знать все сильнее.

Коль скоро сфера действия налога формируется под влиянием характеристик рынков, естественно предположить, что барьеры на пути конкуренции существенно сказываются на перемещении налогового бремени.

На первый взгляд рыночная власть должна гарантировать монополисту перемещение налогового бремени на контрагентов. Однако это не так. Как и на конкурентном рынке, решающее значение имеет гибкость экономического поведения, т. е. способность без значительных потерь переходить под влиянием налога в адекватную ему новую точку равновесия. Если монополист, в полной мере использовав преимущества своего положения до введения налога, не имеет возможности выбрать относительно равноценную ситуацию после его появления, он вынужден нести налоговое бремя. Для монополиста гибкость — это способность менять объем продаж (выпуска) в достаточно широком диапазоне при относительно небольших сдвигах в уровне предельных издержек. Данное свойство представляет собой аналог эластичного предложения на конкурентном рынке.

Когда на рынок поступает уникальное произведение искусства или участок земли с присущими ему неповторимыми особенностями, продавец занимает монопольное положение. Однако диапазон вариантов рационального поведения для него весьма узок: можно либо продать товар по максимальной из приемлемых для покупателей цен, либо не продавать его вообще. Если, например, покупатель приобретает картину на аукционе, то он руководствуется собственной готовностью платить за это произведение независимо от распределения выручки между продавцом и государством. Покупатель в любом случае платит ту сумму, которую считает максимально допустимой (предполагается конкуренция между покупателями). Однако при отсутствии налога вся сумма достается продавцу, а если налог введен, часть денег поступает в доход государства. Единственное, что может сделать продавец, реагируя на конкретную величину налога, — снять картину с аукциона.

Монополист, продающий уникальный товар, стоит перед выбором: или полностью принять на себя налоговое бремя, или покинуть рынок. Сфера действия налога формируется в данном случае так же, как при абсолютно неэластичном предложении на конкурентном рынке.

Однако и весьма значительная гибкость экономического поведения сама по себе не обеспечивает монополисту возможность покинуть сферу действия налога. Перемещение налогового бремени зависит не только от него, но и от поведения его контрагентов. Чтобы убедиться в этом, рассмотрим ситуацию, когда предельные издержки монополиста постоянны, что в некотором смысле эквивалентно абсолютно эластичному предложению.

Допустим, что функция спроса линейна (см. Рис. 2.4 [10], на котором МС — линия предельных издержек, a MR — линия предельного дохода, остальные обозначения соответствуют введенным ранее). Предполагается, что монополист должен платить специфический налог в размере t на единицу продаж, так что линия предельных (и средних) издержек смешается на t денежных единиц вверх в положение МС + t.

Рис. 2.4. Перемещение налогового бремени в условиях постоянных предельных издержек монополиста

Известно, что, если линия спроса D — прямая, то тангенс угла ее наклона к оси абсцисс вдвое меньше, чем угла наклона линии MR. Иными словами, по мере изменения объема продаж Q цена Р изменяется вдвое медленнее, чем предельный доход. В состоянии равновесия MR = MC. При переходе от доналогового равновесия к посленалоговому величины МС и MR увеличиваются на t, а Р, следовательно, вдвое меньше.

Итак, при линейной функции спроса прирост цены, по которой осуществляет продажи монополист, покрывает только половину прироста его предельных (и средних) издержек, обусловленного налогом. Это происходит, несмотря на то, что линия предельных издержек горизонтальна. Таким образом, монополисту удается переместить на покупателей лишь половину налогового бремени.

Вынужденный под воздействием налога отказываться от наиболее предпочтительного доналогового равновесия , монополист стремится повысить цену, чтобы покрыть дополнительные издержки. Для этого он вынужден сокращать объем продаж, что в данном случае означает переход на все более эластичные участки линии спроса. В результате возможности перемещения налогового бремени ограничиваются. «Цена покупателей» выше доналоговой цены , но «цена продавца» — ниже .

Что же произойдет в случае отсутствия сдвига точки равновесия на более эластичные участки кривой спроса? Представим монополизированный рынок, функция спроса на котором характеризуется постоянной эластичностью по цене. При этом МС будем по-прежнему считать постоянными и рассмотрим последствия введения специфического налога в размере t (см. Рис. 2.5) [10], обозначения на котором такие же, как и на предыдущем Рис. 2.4.

Как известно, . Естественно полагать, что . Т. е. речь идет о нормальном товаре, а монополист выбирает такую точку равновесия, чтобы предельный доход был как минимум неотрицательным. Обозначим сумму символом z. Очевидно, что 0 < z <1. Поскольку в состоянии равновесия MR = МС, прирост Δz под влиянием налога составляет t, а прирост цены ΔР равен t/z. Следовательно, при постоянной эластичности спроса цена на монополизированном рынке возрастает больше, чем на величину налога.

 

Рис. 2.5. Перемещение налогового бремени в случае отсутствия сдвига точки равновесия на более эластичные участки кривой спроса

На Рис. 2.5 этому соответствует «раструб», образуемый кривыми спроса и предельного дохода. Кривые расходятся тем больше, чем ближе z к нулю, иными словами, чем ниже эластичность спроса. Таким образом, отсутствие свободы маневра у покупателей обусловливает резкое ухудшение их положения под воздействием налога.

Коль скоро «цена покупателей» увеличивается больше, чем на t, то не только она, но и «цена продавца» выше первоначальной, доналоговой цены . Это, однако, не означает, что для монополиста посленалоговая ситуация заведомо лучше доналоговой. Существенна не только цена, но и объем продаж (а он сокращается) и издержки (а они теперь включают налог).

Что же изменится, если отказаться от предположения о постоянстве предельных издержек? Рассмотрим Рис. 2.6 [10], на котором линии МС и (МС + t), как и на Рис. 2.4, соответствуют постоянным предельным издержкам, а линии МС' и (МС' + t) — предельным издержкам, возрастающим с увеличением Q. В обоих случаях предполагается одно и то же доналоговое равновесие и специфический налог в размере t, так что линии МС и МС' проходят через точку А, а линии (МС + t) и (МС' + t) — через точку В.

Посленалоговое равновесие при постоянном значении МС достигается в точке , а при предельных издержках, соответствующих МС', — в точке . Этим точкам отвечают «цены покупателей» и '. Хорошо видно, что, чем круче линия МС', т. е. чем менее гибко поведение монополиста, тем меньшее сокращение выпуска (с до ') вызывает налог. Соответственно тем меньше повышается цена (с до ').

Рис. 2.6. Перемещение налогового бремени в случае переменных предельных издержек

Если предельные издержки уменьшаются с ростом продаж, сокращение выпуска и повышение цены приобретают, при прочих равных условиях, большие масштабы, чем при постоянстве предельных издержек (см. Рис 2.7 [10], обозначения на котором те же, что и на Рис. 2.6).

Применительно к конкурентному рынку выше была продемонстрирована независимость распределения налогового бремени от того, является ли налог специфическим или стоимостным. В обоих случаях относительные доли бремени, ложащиеся на продавцов и покупателей, одинаковы. На монополизированном рынке дело обстоит иначе.

Вспомним, что как покупатели, так и продавцы реагируют на налог, изменяя объем сделок (покупок и продаж). Монополист выбирает объем продаж, принимая во внимание, прежде всего, величину предельного дохода. Если имеет место специфический налог, чистый доход от продажи предельной единицы товара уменьшается на ту же сумму (ставку налога t), что и доход от продажи любой другой его единицы. Когда же применяется стоимостной налог, то предельный и средний доход (MR и AR) уменьшаются в одинаковой пропорции (в соответствии со ставкой налога τ). Между тем в точке равновесия MR < AR, а значит, τ×MR < τ×AR, т. е. предельный доход в абсолютном выражении сокращается не столь значительно, как средний.

Рис. 2.7. Перемещение налогового бремени в случае снижения предельных издержек с ростом продаж

Следовательно, если государство собирает с помощью налога одну и ту же сумму Т', это, при прочих равных условиях, меньше отражается на предельном доходе при стоимостном налогообложении. Значит, в сопоставимых обстоятельствах стоимостной налог при наличии монополии влечет меньшее сокращение объема продаж и, таким образом, в меньшей степени ухудшает положение покупателей.

Отсюда вытекает, что (считая прочие условия равными) при стоимостном налоге на монополиста ложится относительно большая доля бремени, чем при специфическом. Проиллюстрировать этот тезис удобнее, если сравнивать такие варианты специфического и стоимостного налогообложения, при которых объем продаж уменьшается на одну и ту же величину (с до ). В этом случае < , но нас интересуют относительные величины: соотношение долей налогового бремени, ложащихся на продавца и покупателей. При сравнении также удобнее изображать налог сдвигом линии спроса D, а не линии предельных издержек МС.

На Рис. 2.8а представлен специфический, а на Рис. 2.8б — стоимостной налог при наличии монополии и линейной функции спроса [10]. Доналоговые ситуации в обеих частях Рис. 2.8 полностью одинаковы. Посленалоговые линии предельной выручки MR' в обоих случаях пересекают линию МС в одной и той же точке А: ведь принимает одно и то же значение.

Вспомним, что MR = Р + Q (dP/dQ). Поскольку точка А адекватна обеим ситуациям, посленалоговые и . В то же время (следует помнить, что это отрицательные величины), причем разница тем больше, чем выше ставка налога τ. Таким образом, равенство предполагает разницу посленалоговых «цен продавца»:

> .

 

Рис. 2.8. Специфический и стоимостной налог при наличии монополии и линейной функции спроса

В то же время посленалоговая «цена покупателей» в обеих частях Рис. 2.8 одинаково определяется исходной функцией спроса и посленалоговым объемом продаж. Следовательно, данному ( ) соответствует одна и та же разность ( ) независимо от того, специфический или стоимостной налог имеет место. А «цена продавца», на основе которой реально формируется доход монополиста, ниже при стоимостном налогообложении.

При линейной функции спроса и в то же время PD — , причем доля монополиста в налоговом бремени повышается с ростом ставки налога.

Мы видели, что с точки зрения распределения налогового бремени положение монополиста не всегда благоприятно. Интерпретируя этот вывод, следует, однако, иметь в виду, что налоговое бремя для монополиста выражается, в том числе, в сокращении прибыли (монопольной ренты). Именно за счет уменьшения ренты ситуация для монополиста может в ряде случаев ухудшиться относительно в большей степени, чем это произошло бы в сопоставимых условиях с продавцами на конкурентном рынке.

Однако сокращение ренты и ее перераспределение в доход государства не означают ее исчезновения. Поэтому, даже если монополист несет существенные потери, а «цена покупателей» возрастает меньше, чем на величину налога (например, , как в рассмотренном примере), положение покупателей остается, худшим, чем в аналогичных обстоятельствах на конкурентном рынке: объем продаж, при прочих равных условиях, меньше, а цена выше.

До сих пор мы имели дело со своего рода предельными случаями: монополией и совершенной конкуренцией. Если рынок не монополизирован, но и не может рассматриваться в качестве конкурентного, решающее значение приобретают те конкретные тенденции экономического поведения, которые на нем доминируют. Допустим, продавец способен существенно влиять на цену и склонен повышать ее под воздействием налога. Тогда он перемещает налоговое бремя на покупателей. Однако это предполагает сокращение объема продаж. Если же продавцы стремятся сохранить свои позиции на рынке и не намерены жертвовать продажами, им приходится принимать налоговое бремя на себя.

Так как эластичности спроса и предложения играют решающую роль в формировании сфер действия налогов, то особый интерес представляют рынки, для которых характерны необычные соотношения эластичностей, например, рынок труда. Последний служит ареной перемещения весьма значительной части налогов, прежде всего налогообложения заработной платы.

Рынок труда по своим свойствам близок к конкурентному. В то же время эластичность предложения труда при различных значениях его цены может быть как положительной, так и отрицательной (см. Рис. 2.9, на котором L — количество реализуемого на рынке труда, Р — заработная плата, S — кривая предложения труда) [10]. При невысоких ценах (ниже точки А на Рис. 2.9) предложение труда растет по мере повышения цены. Однако дальнейшее увеличение Р приводит к тому, что часть работников начинают отказываться от сверхурочных работ и пр., а некоторые вообще покидают рынок труда. Последнее происходит, когда в семье имеется несколько работников, и более высокий заработок одних членов семьи позволяет другим отказываться от оплачиваемого труда в пользу учебы, ведения домашнего хозяйства или раннего выхода на пенсию.

Рис. 2.9. Перемещение налогового бремени на рынке труда

На определенном участке кривой S, отмеченном на рисунке 2.9 точками А и В, L сокращается с повышением Р, так что эластичность предложения на этом участке отрицательна. При достаточно высоких ценах предложение почти стабилизируется: на рынке труда остаются те, кто практически при любых обстоятельствах не склонны его покидать, и почти все они работают в течение стандартного для данного общества времени. Соответственно выше точки В линия S близка к вертикали.

Если точки доналогового и посленалогового равновесия располагаются на участке ниже точки А либо на участке выше точки В, то в контексте частичного равновесия перемещение налогового бремени происходит практически так же, как на обычном конкурентном рынке товара. Когда равновесие достигается на нижнем участке, бремя распределяется между продавцами (наемными работниками) и покупателями (работодателями) в соответствии с соотношением эластичностей предложения и спроса. Если же равновесие достигается на верхнем участке, то налоговое бремя практически полностью ложится на работников, поскольку эластичность предложения труда в данном случае близка к нулю.

Когда же точки доналогового и посленалогового равновесия находятся на участке АВ, возникает специфическая ситуация, изображенная на рисунке 2.9. Снижение фактического уровня оплаты, происходящее под влиянием налога, обусловливает в данном случае рост предложения труда. Доминирующим оказывается стремление семей поддержать привычный уровень дохода, которое побуждает искать дополнительные заработки. Соответственно посленалоговое равновесие достигается при > .

Значение D, соответствующее , представляет собой цену , которую работодатели (покупатели труда) готовы платить при данном его количестве. Работники же реально продают свой труд по цене . Именно ей соответствует точка пересечения линий S и D'. Разность ( ) представляет собой ставку налога t.

За счет того, что на рассматриваемом участке и спрос, и предложение имеют отрицательную эластичность по цене, не только точка , но и точка находится ниже точки . Таким образом, «цена продавцов», на основе которой формируются реальные доходы работников, более чем на t ниже доналоговой цены .

Что касается работодателей, то они в рассматриваемом случае имеют возможность приобрести по устраивающей их цене большее, чем прежде, количество труда. Это дает возможность увеличить производство и на этой основе заключить дополнительные выгодные сделки.

Однако данный вывод перестает быть бесспорным, если поставить вопрос о том, как будет реализовываться продукция, произведенная с помощью дополнительных затрат труда. Сумеют ли работодатели продать продукцию, которая соответствовала бы L = по тем же ценам, которые имели место при L = ? A если нет, то каковы будут цены? Ответы критически важны для характеристики посленалогового положения работодателей. Между тем они зависят от многих обстоятельств, лежащих как на стороне спроса на данную продукцию, так и на стороне ее предложения.

Допустим, например, что основными потребителями продукции являются те самые работники, реальные доходы которых уменьшились под влиянием налога. Как в этом случае изменится спрос и каковы будут последствия его изменения? Предполагает ли увеличение L сверх непременный рост объема производства или возможно выгодное для работодателей замещение других факторов производства подешевевшим трудом?

Т. о., если требуется определить сферу действия налога, не всегда допустимо ограничиваться анализом перемещения налогового бремени на одном изолированно рассматриваемом рынке.

Реакция на налоговое бремя, обеспечивающая его перемещение, состоит в изменении состава сделок, в которые вступает его носитель. При этом типичносокращение покупок и продаж, хотя, применительно к предложению труда, иногда налоговое бремя стимулирует заключение дополнительных сделок.

Но изменение (как правило, уменьшение) объема сделок на отдельном рынке не остается без последствий для других рынков. Если ухудшаются условия применения ресурсов на рынке, непосредственно подвергшемся действию налога, то эти ресурсы устремляются на другие рынки. Существенны две проблемы: найдут ли они там эффективное применение и не окажет ли это применение значимого обратного влияния на первый из рынков. Обе они нуждаются в рассмотрении в контексте общего равновесия, предполагающем акцент на взаимосвязи различных рынков.

Представим себе экономику, состоящую из пяти отраслей, две из которых производят потребительские товары А и В, а три других — товары производственного назначения С, D и Е (см. Рис. 2.10) [10]. Домашние хозяйства в качестве покупателей потребительских товаров обозначены на рисунке буквой Н, а в качестве поставщиков труда — буквой L. Рынки предполагаются конкурентными и обозначаются на Рис. 2.10 стрелками.

Допустим, что в такой экономике появляется налог на товар А. Когда анализ проводится в контексте частичного равновесия, внимание сосредоточивается на рынке данного товара, и, по существу, все последствия налогообложения зависят от соотношения эластичностей спроса и предложения на этом рынке. Если спрос на рынке А высокоэластичен, а эластичность предложения относительно низка, то бремя налога ложится преимущественно на производителей товара А, причем под ними будут подразумеваться те, кто реально предлагает данный товар. Но представим себе, что на рынке С предложение абсолютно неэластично. Тогда производители А смогут компенсировать потери за счет снижения цен на С.

Обратимся далее к рынку товара D, предположив, что его предложение также абсолютно неэластично. Будет ли это означать, что производители данного товара столь же пострадают от введения налога на А? Вероятно товар А замещается в потреблении товаром В, что и определяет сравнительно высокую эластичность спроса на первом из рассмотренных рынков. Если при этом производство В, требует больших затрат, чем производство А этого же объема, то производители D не проиграют, а выиграют от введения акциза. Выиграют, очевидно, и производители Е.

 

Рис. 2.10. Перемещение налогового бремени при общем равновесии

Включим теперь в рассмотрение рынок L. Если во всех отраслях используются работники одних и тех же профессий примерно в одинаковых пропорциях, причем трудоемкость В и Е относительно выше, чем А и С, то положение работников может в целом несколько улучшиться (в данном случае налог влияет на них примерно так же, как на производителей D). Если же труд, применяемый в отраслях А и С, в силу своей специализации не находит достаточного применения в отраслях В и Е, то налог вызовет резкое ухудшение положения одной части работников и заметное улучшение положения другой их части (тех, чья квалификация соответствует запросам отраслей В и Е). В зависимости от особенностей спроса различных категорий работников на товары А и В, а также от специфики потребительского спроса работодателей в итоге может весьма по-разному изменяться ситуация на рынках А и В.

Наконец, когда анализ проводится в контексте частичного равновесия, вне поля зрения остается вопрос о налогообложении товаров, реализуемых на других рынках. Так, мы первоначально констатировали лишь факт обложения налогом товара А. Но остаются ли другие товары свободными от налогообложения? Допустим, речь идет о введении универсального налога на продажи или налога на добавленную стоимость, взимаемого по единой ставке с любых сделок. Тогда налогообложение товара А, вообще говоря, не создало бы стимулов для его замещения товаром В даже при высокой эластичности спроса на первый. Соответственно, характер взаимодействий был бы принципиально иным.

Итак, мы видим, что однозначный вывод, полученный на основе обособленного рассмотрения изменений в равновесии на рынке отдельного товара, может оказаться совершенно не адекватным реальным сдвигам, происходящим под воздействием налогообложения. Причем, только детальный анализ происходящего на сопряженных рынках позволяет вполне достоверно судить о направлениях изменений, не говоря уже об их масштабах. Между тем даже применительно к той простейшей модели экономики, которая изображена на Рис. 2.10, исчерпывающий анализ был бы весьма трудоемок. Когда же речь идет о реальной хозяйственной системе, где существует множество взаимозависимостей между разнообразными рынками товаров, работ и услуг, заменяющих и дополняющих друг друга в производстве и потреблении, определить реальные последствия налогообложения неизмеримо сложнее.

В ряде случаев уместно ограничиваться анализом в контексте частичного равновесия. Что способно снижать ценность такого анализа? Приведенный пример позволяет понять, что учет взаимосвязей тем более необходим, чем сильнее выражены, во-первых, взаимозаменяемость (а также взаимодополняемость) товаров (работ, услуг) в потреблении и, во-вторых, удельный вес налогооблагаемых отраслей в общем объеме продаж или в использовании каких-либо ресурсов.

Пусть вновь вводимый налог касается только одного товара, занимающего небольшое место в суммарном товарообороте и не имеющего близких субститутов, причем отрасль, производящая данный товар, не является единственным либо основным потребителем ни одного из ключевых ресурсов, в частности невелика ее доля в занятости. Тогда анализ сферы действия налога в контексте частичного равновесия практически достаточен. Он может оказаться не совсем полным, но нет оснований предполагать существенные искажения. Если же имеется свободный от обложения близкий субститут налогооблагаемого товара либо отрасль, продукция которой находит применение почти исключительно в производстве данного товара, то имеет смысл включить в рассмотрение два-три сопряженных рынка.

Иная ситуация имеет место, когда речь идет о налоге, обязательства по которому непосредственно относятся к ряду крупных отраслей или тем более, ко всем товарам (как в случае универсального налога с продаж) либо к какому-то из основных факторов производства, видов доходов или их важных источников (как при налогообложении трудовых доходов). Сферу действия такого налога вряд ли возможно даже приблизительно определить, ограничиваясь анализом рынка отдельного товара. Проблему требуется рассматривать в контексте общего равновесия.

При этом, учитывая сложность и многообразие взаимосвязей между различными рынками, приходится прибегать к моделям, предполагающим достаточно сильные упрощающие допущения. В противном случае анализ был бы практически неосуществим. Если допущения выбраны удачно, они не препятствуют выявлению наиболее важных реальных тенденций, хотя, разумеется, сказываются на полноте и точности анализа.

До сих пор перемещение налогового бремени рассматривалось лишь применительно к закрытой экономике. Иными словами, предполагалось, что границы рынков, на которых перемещение фактически осуществляется, не выходят за границы юрисдикции отдельного государства. Именно государство устанавливает налог и, если экономика является закрытой, способно взимать его со всех участников рынка. Однако все современные национальные экономики обладают той или иной степенью открытости. Следовательно, товары и факторы производства способны (пусть не вполне свободно, не без издержек) перемещаться за границы территорий, на которых действуют конкретные налоговые обязательства.

Допустим, что капитал способен, реагируя на налогообложение прибыли, перемещаться не только из корпоративного сектора в некорпоративный, но и из данной страны в другие страны с более благоприятным налоговым режимом. Чем с меньшими издержками это можно сделать, тем слабее стимулы искать новые возможности инвестирования в той же стране. В итоге тем меньшим оказывается прирост капитала в некорпоративном секторе и тем менее значительно снижение чистой отдачи инвестиций.

Если открытость экономики позволяет владельцам капитала относительно уменьшать налоговое бремя, следует предположить, что, при прочих равных условиях, она неблагоприятна для наемных работников. Действительно, труд, как правило, не столь мобилен, как капитал. Бегство капитала за рубеж сокращает предложение рабочих мест, и результатом становится относительное снижение трудовых доходов. Таким образом, в условиях открытости значительная часть бремени налога на прибыль перемещается на наемных работников.

В то же время открытость экономики способствует эффективной аллокации ресурсов, в том числе за счет косвенного сдерживания налоговой экспансии государства. Преимущество в аллокационной эффективности создает предпосылки для роста доходов всех слоев населения. Без учета влияния, которое политика государства оказывает на эффективность, нельзя судить, в какой мере реальным интересам работников отвечало бы сочетание высоких налогов на прибыль с жестким ограничением оттока капитала.

Рынки, перекрывающие границы национальной юрисдикции, могут обеспечивать перемещение бремени, формируемого налоговой политикой одного государства, на граждан других государств. Для этого вовсе не требуется, чтобы они когда-либо посещали страну, в которой введен налог, и получали какие-либо выгоды от общественных благ и перераспределительных программ, для финансирования которых этот налог предназначен. Если сфера действия налога не совпадает со сферой налоговых обязательств, налоговое бремя может лечь и на тех индивидов, в отношении которых вводящее налог государство не располагает законным правом принуждения.

Представим себе гипотетическую ситуацию: страны X и У готовятся к войне друг с другом, но при этом поддерживают торговые отношения. В частности, в стране X имеется обширный рынок для товара С, производимого только в стране У, причем эластичность спроса на данном рынке близка к нулю. Тогда страна У способна вовлечь жителей страны X в финансирование своих военных приготовлений, направленных против этой самой страны, введя высокую экспортную пошлину на товар С. Ее непосредственными плательщиками будут экспортеры, находящиеся в юрисдикции страны У; можно предположить, что владельцами и работниками предприятий-экспортеров окажутся в основном граждане именно этой страны. Однако бремя налога переместится через национальные границы в страну Х.

Следует отметить, что учет внешнеторговой ситуации важен, например, когда делается выбор между дополнительным налогообложением производителей, с одной стороны, и населения, с другой. Допустим, рыночные условия, в которых находятся предприятия, расположенные в данной стране, благоприятствуют перемещению налогового бремени главным образом на покупателей, причем значительная часть продукции идет на экспорт. Это создает предпосылки для того, чтобы через налогообложение отечественных производителей вовлечь страны-импортеры в финансирование национального бюджета. Дело обстоит по-другому, если анализ рыночных условий обнаруживает, что бремя налогообложения предприятий-производителей почти полностью перемещается на их работников (следовательно, на резидентов данной страны), тогда как на потребительском рынке складываются предпосылки перемещения части налогового бремени за рубеж. В этом случае налицо один из аргументов в пользу преимущественного налогообложения населения.

Разумеется, подобные аргументы должны рассматриваться не изолированно, а с учетом других не менее существенных экономических, политических и социальных обстоятельств.

Анализ перемещения налогового бремени имеет ключевое значение для понимания того, что внешне несхожие между собой налоги способны вызывать одинаковые фактические изменения в экономике.

Допустим, что имеются два налога, применение которых для мобилизации одной и той же суммы в доход государства влечет за собой одинаковые экономические последствия для всех значимых для анализа секторов хозяйства и групп населения. Такие налоги называются эквивалентными.

Выявление эквивалентности тех или иных налогов, различающихся кругом плательщиков и характером непосредственно облагаемой базы, имеет очевидный практический смысл для рационального формирования налоговой системы. Так, один из эквивалентных налогов может иметь преимущество перед другими с точки зрения организационной простоты или прозрачности (при том, что по определению эквивалентности невозможно преимущество, например, с точки зрения экономической нейтральности или гибкости). В подобной ситуации предпочтительно использование более простого и доступного для сбора налога.

В принципе эквивалентными друг другу являются, в частности, следующие четыре налога: подоходный налог с физических лиц, налог на добавленную стоимость, налог на продажи и налог на расходы домохозяйств. Первые два играют важную роль в налоговой системе Российской Федерации. Налог на продажи применяется в США, Канаде и некоторых других странах. Опыт его применения имеется и в нашей стране. Он представляет собой, по существу, универсальный акциз на товары и услуги и исчисляется в процентах к цене реализации. Например, налог на продажи может быть установлен в размере 5% к сумме выручки от каждой рыночной сделки. Наконец, налог на расходы домохозяйств можно представить себе в качестве некоего сбора, который домохозяйства обязаны платить за совершение любых сделок, в которых они выступают покупателями. Предполагается, что этот налог также устанавливается в процентах к сумме сделки.

Изначально может показаться, что перечисленные налоги имеют мало общего. Плательщиками первого и четвертого выступает население, тогда как второго и третьего — в основном предприятия и иные организации. Налогом на продажи облагаются, как правило, продавцы, а налогом на расходы — покупатели.

Однако анализ показывает, что все эти налоги имеют в конечном счет одну и ту же так называемую широкую базу — совокупность доходов населения. Налогом на добавленную стоимость она облагается в процессе формирования, подоходным налогом — по итогам этого процесса, а налогами на расходы и на продажи — в момент использования (в одном случае — по факту оплаты покупки, в другом — по факту получения выручки). Отсюда, в частности, следует, что налог на добавленную стоимость, являющийся в России и многих других странах одним из основных, по существу, представляет собой налог на население, а не на производителей (как, например, налог на прибыль).

Между тем, собирать налог с продаж зачастую легче, чем налог на добавленную стоимость, этот последний — заметно легче, чем подоходный налог, а использование налога на расходы домохозяйств потребовало бы наиболее сложной и дорогостоящей организации.

При этом эквивалентность рассматриваемых налогов обеспечивается лишь при определенных условиях. Наиболее очевидное из них — взаимное соответствие ставок, обеспечивающее одинаковую долю налоговых изъятий в доходах. На практике подоходный налог в России и многих других странах является прогрессивным, причем обложение им предусматривает разнообразные льготы, тогда как налог на добавленную стоимость, как правило, гораздо менее дифференцирован. Причина в том, что подоходный налог активнее используется для выполнения перераспределительной функции. В таких обстоятельствах строгая эквивалентность, разумеется, гарантирована быть не может.

Еще одним условием является синхронность формирования, распределения и использования доходов. Коль скоро рассматривается не весь период функционирования экономики, а, например, финансовый год, закономерны расхождения между объемом продаж и добавленной стоимостью, равно как между суммами, полученными и израсходованными населением. В результате единство широкой базы, которое обеспечивало бы эквивалентность рассматриваемых налогов, оказывается проблематичным.

Необходимо принимать во внимание эти и другие подобные обстоятельства, чтобы адекватно использовать весь инструментарий налоговой политики. Речь идет о такой специфике отдельных налогов, которая способна играть более значительную роль, чем внешнее несходство налоговых обязательств. Закономерный путь анализа экономических последствий налогообложения ведет от юридических предписаний к итогам рыночного взаимодействия и на этой основе — к выявлению налогов, способных в принципе решать одни и те же задачи (это налоги если не полностью эквивалентные, то близкие по сферам и характеру действия), и к учету более тонких различий между ними.

Анализ сфер действия налога непосредственно дает ответ на вопрос, на кого именно ложится налоговое бремя. Иными словами, он фокусируется прежде всего на распределительном аспекте налогообложения.

Вместе с тем отслеживая перемещения налогового бремени, мы обнаружили, что его реальный размер может оказаться нетождественным суммам, собираемым государством, поскольку налог «сталкивает» экономику с контрактной линии. Тот же механизм, который реализует перемещение, формирует отклонения посленалогового уровня аллокационной эффективности от доналогового. Иначе говоря, перемещение налогового бремени неразрывно связано с искажающим действием налогообложения.

Теоретические рассуждения показывают, что любые налоги, кроме паушальных, связаны с чистыми потерями.

В реальности государство сталкивается не с выбором из налоговых структур, эффективных по Парето, а с так называемой теорией лучшей из худших альтернатив. Это происходит из-за практической невозможности устранить все искажения во всех областях.

При планировании налогов возникает проблема выбора между распределительными целями и эффективностью. Оптимальные налоги отражают выигрыш дополнительного перераспределения с издержками, т.е. потерями в эффективности. Чистые потери нарастают, когда налоговая система используется для достижения большей степени равенства. Поэтому наиболее искажающие — прогрессивные налоги. Необходимость взимания искажающих налогов обусловлена невозможностью для государства иметь полную информацию о всех гражданах и определить, кто и как легко может платить налоги. Оптимальная величина налогообложения, таким образом, зависит от функции благосостояния общества (утилитаристская, роулсианская) и доступности информации для государства, которое определяет виды вводимых налогов.

Проблема построения оптимальной налоговой системы при использовании роулсианской функции благосостояния, направленной на повышение благосостояния наиболее нуждающегося индивидуума, состоит в наличии определенной максимальной налоговой ставки, после которой все другие уже не будут оптимальными по Парето.

Чистые потери, связанные с размерами эффекта замещения, приводят к мысли, что желательно иметь низкие предельные налоговые ставки для таких размеров дохода, который получает большое количество людей, например для населения со средним доходом. Высокие предельные ставки для таких групп дают государству возможность получать тот же или больший доход при более низкой предельной налоговой ставке для лиц с высокими доходами. Это уменьшает чистые потери на единицу дохода, собранного с получателей высоких доходов. Результатом этих двух эффектов, вместе взятых, может быть желание иметь налог с линейной ставкой.

Если государство вводит хорошо продуманные перераспределительные (прямые) налоги, остается мало возможностей для дополнительного перераспределения через косвенное налогообложение. Однако при высокой степени уклонения от уплаты прямых налогов перераспределение через косвенные налоги на товары, приобретаемые богатыми, может быть единственным выходом. При этом многие экономисты утверждают, что все налоговые вычеты порождают искажения и неравенства.

Большинство налогов влияют на экономику таким образом, что она перестает находиться на кривой своих производственных возможностей. Эффективность достигается в случае абсолютного равенства между участниками экономических отношений. Таким образом, любой налог, который не касается всех фирм и товаров, ведет к производственной неэффективности экономики.

Если не существует чистой прибыли в частном секторе (при совершенной конкуренции или 100%-ном налоге на прибыль) и нет других ограничений на способность государства вводить налоги, тогда государство не должно вводить налог, который препятствует производственной эффективности экономики. Когда эти строгие предположения снимаются, может оказаться желательным ввести налоги, которые снижают производственную эффективность, и принять во внимание перераспределительные функции государства.

Считается, что богатые люди могут избежать большой части налогов, используя лазейки в законодательстве, несовершенства которого полностью искоренить невозможно, можно только «залатать» очевидные на данные момент. Необходимо понять суть налоговых лазеек, иначе стремление к справедливому налогообложению будет сведено на нет.

Существуют три главных принципа, лежащих в основе многих механизмов, с помощью которых люди могут попытаться на законном основании уменьшить свои налоговые обязательства: перемещение дохода, отсрочка налогового платежа и налоговый арбитраж [7].

Перемещение дохода происходит при прогрессивных налогах, когда налогоплательщик, производящий уплату налога по высокой ставке, перемещает доход на лицо, уплачивающее налог по низкой ставке. Наиболее популярный способ — перемещение активов детям. При налогообложении по линейной ставке этот способ теряет всякий смысл.

Уплата налогов откладывается исходя из того, что денежная единица сегодня ценнее, чем завтра, так что налоги, уплаченные в будущем, менее накладны, чем уплаченные сегодня. Для этого используются определенные бухгалтерские уловки, которые тем или иным способом отдаляют дату сделки. Этими соображениями можно объяснить и нежелание владельца актива, цена которого растет, продать его.

Налоговый арбитраж приносит преимущество из-за различного налогового режима различных форм дохода от капитала, и особенно из-за положений, которые разрешают определенные виды доходов от капитала оставлять необлагаемым налогом до тех пор, пока индивидуум не произведет определенных действий.

Налоговым укрытием называется поведение налогоплательщика, направленное на сокращение налоговых обязательств. Однако для того, чтобы налоговое укрытие было действительно, необходимо, чтобы при этом преследовалось достижение какой-либо другой экономической выгоды.

Налоговые лазейки порождают искажающие эффекты, а выгоды часто не достаются тем, кому они предназначались. Налоговые выгоды специальных отраслевых лазеек (относящихся, например, к добыче нефти и газа) достаются собственникам неэластичных факторов в отрасли (земли, в которой залегают углеводороды), а не собственникам эластичных факторов (труда и капитала).

Трудно определить конечного получателя выгод и от особого режима для какой-либо отрасли. Такое положение может направить ресурсы в отрасль, но доход на совершенно мобильные факторы производства (капитал) останется при этом неизменным, что нельзя сказать о специфических факторах, не пригодных ни для чего другого. Собственниками выгод чаще всего становятся первоначальные владельцы капитала в отраслях с особым режимом, а не те, кто приходит на рынок после появления налоговых преимуществ. Все это и означает несправедливость.

 

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

©2015 arhivinfo.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.