Главная | Обратная связь

Виды юридических лиц

Союзные образования, именуемые юридическими лицами, делятся на два основные типа: корпорации и учреждения. Обыкновенно различие между теми и другими формулируется следующим образом: юридические лица бывают или союзы лиц, преследующие дозволенные цели, или имущественные комплексы, предназначенные для какой-нибудь общеполезной цели, поскольку те или другие пользуются значением самостоятельных субъектов прав. Первые именуются корпорациями, вторые – учреждениями. Такое разграничение нельзя признать правильным. Имущество как таковое никогда не может быть субъектом, а всегда только объектом прав. Субъект прав немыслим там, где отсутствует личная организация. Это подтверждается самой жизнью: нет такого учреждения, пользующегося самостоятельной правоспособностью, которое не обладало бы известной личной организацией. Относительно большинства учреждений, как, напр., учебных заведений, публичных библиотек, тюрем и т.д., этого не могут отрицать и представители оспариваемого нами взгляда. Более осторожные из них поэтому проводят различие между учреждениями в тесном смысле (Anstalten) и пожертвованными фондами (Stiftungen); относительно первых признается существование наряду с имущественным элементом и личного, и только вторые характеризуются как обладающие самостоятельною правоспособностью имущества, предназначенные для общеполезной цели. Но и такая поправка не может быть принята. Для того, чтобы фонд получил значение самостоятельного субъекта прав, он непременно должен обладать и самостоятельной личной организацией. На практике это не всегда бывает. Нередко приурочивают фонд к существующей уже организации, напр., жертвуют капитал для раздачи стипендий и передают его в то учебное заведение, воспитанники которого должны получать пособия. Но в таких случаях и не возникает новое юридическое лицо, а только увеличивается имущество существующего уже юридического лица. Правда, этим вновь приобретенным имуществом юридическое лицо не может распоряжаться по своему усмотрению, не может, напр., прибегать к нему для ремонта своих зданий и т.д., а должно израсходовать его согласно воле и указаниям жертвователя. Но это только значит, что приобретенное юридическим лицом имущество приобретено им sub modo; т.е. с наказом употребить его на определенные, заранее указанные жертвователем нужды*(72). Итак, пожертвованный для общеполезной цели фонд как таковой никогда не образует самостоятельного субъекта прав; для этого требуется, чтобы для него была создана и самостоятельная личная организация, т.е. чтобы он стал учреждением. В противном случае, если фонд будет приурочен к существующему уже юридическому лицу, он только увеличивает имущество этого юридического лица, представляя собою пожертвование sub modo. Иногда это положение выражают и так: надо различать фонды самостоятельные, т.е. обладающие собственною личною организацией, и фонды несамостоятельные, приуроченные к существующей уже организации. Только первые могут приобрести значение юридических лиц, вторые представляют собою просто имущества. Но лучше совсем не вводить этой сбивчивой терминологии, так как самостоятельный фонд вполне подходит под общее понятие учреждения, а несамостоятельный фонд вообще не имеет ничего общего с юридическими лицами.

Итак, ходячее разграничение между корпорациями и учреждениями, заключающееся в признании одних союзами лиц, а других имущественными комплексами, пользующимися самостоятельной правоспособностью, не может быть признано правильным. Следует признать, что как корпорации, так и учреждения суть союзные образования. Различия же между ними сводятся к тому, что корпорация есть такое союзное образование, которое существует и действует в интересах лиц, непосредственно связанных между собою и с корпорацией в качестве членов ее (напр., цехи, сословные организации, акционерные компании и т. д.). Напротив, учреждение есть такое союзное образование, которое существует и действует в интересах лиц, не связанных непосредственно между собою и с учреждением в качестве полноправных членов его, (напр., университеты, гимназии, больницы, остроги и т. д.). Дело в том, что при корпорациях функции управления и контроля не отделены принципиально от функции пользования, – одни и те же лица в качестве полноправных членов целого участвуют в управлении делами корпорации, если не непосредственно, то через избираемых ими делегатов, контролируют деятельность этих делегатов и вместе с тем пользуются выгодами, которые доставляет корпорация. Напротив, в учреждениях функция пользования совершенно обособлена от остальных функций, – лица, пользующиеся услугами учреждения, так назыв. дестинаторы, не участвуют в управлении ими, не имеют права контроля над распорядителями. В заключение надо заметить, что наряду с корпорациями и учреждениями в чистом виде существуют и смешанные формы. Так, с одной стороны, встречаются многие корпорации, которые действуют в интересах не только членов своих, но и третьих лиц, как, напр., городские и сельские общины, среди которых наряду с полноправными членами могут находиться и обыватели, лишенные права участия в городских или мирских делах, но пользующиеся удобствами, доставляемыми городской или сельской администрацией, наравне с остальными. Так, с другой стороны, бывают учреждения, распорядительная часть которых построена на корпоративных началах, как, напр., духовные братства, общества вспомоществования бедным и т. д. К числу таких смешанных организаций принадлежит и фиск, который обыкновенно причисляется к учреждениям, но нередко содержит и корпоративные элементы.

Некоторые ученые значительно расширяют круг юридических лиц. Так, нередко к юридическим лицам причисляется hereditis jacens, наследственная масса между открытием и приобретением наследства. Мотивируют это тем, что только таким путем можно объяснить, почему имущество после смерти наследодателя не распадается на свои составные части, не может быть безнаказанно расхищено, а сохраняет свою целость и, мало того, может даже увеличиться благодаря, напр., приобретениям, сделанным servi hereditarii, рабами, принадлежащими к наследственной массе; указывают также на изречение юриста Флорентина: hereditas personae vice fungitur sicuti municipium et decuria et societas (1. 2 D. de fidejus. 46, 1). Против этого нельзя не возразить следующее: римские юристы вообще не создали сколько-нибудь законченной теории юридических лиц, они ограничились в этом отношении отдельными отрывочными замечаниями, из которых нельзя сделать никаких выводов: ввиду этого изречение Флорентина отнюдь не предрешает вопроса о том, следует ли признавать hereditas jacens юридическим лицом, т. е. самостоятельным субъектом прав, или нет, тем более, что никаких практических выводов из этого изречения в смысле признания, напр., возможности заключать сделки от имени gereditas jacens или возможности назначать ее наследником или легатарием, в источниках не встречается. Обращаясь засим к общим соображениям, нельзя прежде всего не заметить, что имущество само по себе, как выше было разъяснено, никогда не может быть субъектом прав. Затем, утверждение, будто только признание hereditas jacentis юридическим лицом объясняет сохранение таким имуществом его целости, основано на явной petitio principii, на ничем недоказанном предположении, будто временное бесхозяйное имущество как таковое помимо признания его самостоятельным субъектом прав не может пользоваться охраной закона. Такая охрана требуется уже в интересах кредиторов наследодателя. Она требуется сверх того и в интересах ближайшего, а на случай отказа его – и дальних эвентуальных наследников. Вообще для того, чтобы данный имущественный комплекс пользовался охраной, требуется только, чтобы на имущество вообще существовал претендент, а вовсе не требуется, чтобы он в данное время находился налицо. Иначе пришлось бы, пожалуй, признать самостоятельным субъектом прав, юридическим лицом, и имущество безвестно отсутствующего или даже просто временно отсутствующего лица, чего, однако, никто не допускает. Итак, следует признать, что hereditas jacens охраняется не в качестве самостоятельного субъекта прав, а как имущество будущего субъекта, т. е. наследника. Некоторые ученые, как, напр., Boecking, шли еще дальше и стали признавать юридическими лицами даже имения, поскольку с имением связаны реальные сервитуты, привилегии и т. д. При такой постановке вопроса понятие юридического лица теряет уже всякое определенное значение и обращается в пустой звук, обнимая собою самые разнородные институты, не имеющие ничего общего между собою. Неудивительно поэтому, что взгляд Бекинга теперь уже никем не разделяется.

Итак, окончательный вывод, к которому мы пришли, заключается в том, что юридическими лицами могут быть признаны только союзные образования, поскольку им присвоена самостоятельная правоспособность. В составе их можно различать две главные группы: корпорации, т. е. союзные образования, существующие и действующие в интересах лиц, непосредственно связанных между собою и с целым в качестве членов корпорации, и учреждения, т. е. союзные образования, существующие и действующие в интересах лиц, не связанных непосредственно между собою и с учреждением; сверх того, существует ряд переходных форм: корпорации с примесью элементов, свойственных учреждениям, и учреждения с примесью корпоративных элементов.

§ 20. История юридических лиц в римском праве*(73)

Само государство у римлян издревле пользовалось самостоятельной имущественной правоспособностью: известно, что populus мог быть назначен наследником и легатарием, что в составе res publicae различались res publicae, quae publico usui destinatae sunt и res publicae, quae in pecunia populi sunt: из них только первые причислялись к res extra commercium, к вещам, изъятым из гражданского оборота, вторые же входили в состав гражданского оборота, могли быть отчуждаемы органами государства в частные руки и т. д. Но при всем том не сознавали ясно различия между государством как политическим союзом и государством как самостоятельным субъектом имущественных прав и обязанностей. Смешение это выражалось как в том, что государственная казна, так назыв. aerarium populi Romani или aerarium Saturni, не составляла самостоятельного учреждения, была лишена самостоятельной организации, что одни и те же магистраты отправляли политические функции и вступали от имени государства в сделки с частными лицами (особенно цензоры), так и в том, что споры, возникающие из сделок, заключенных с государством, разрешались в порядке административном, не подлежали ведению общей гражданской юрисдикции. В начале императорского периода, в связи с разделением провинций на provinciae senatoriae и provinciae Caesaris, произошло раздвоение государственной казны: наряду с aerarium Saturni, куда стали поступать доходы только из сенатских провинций, возник fiscus Caesaris, императорская казна, куда стекались доходы из императорских провинций и домен. Первоначально не делали строгого различия между фиском и личной собственностью императора; так, еще Ульпиан говорит: res fiscales quasi propriae et privatae principis sunt (1. 2 § 4 D. si quid in loco publico 43, 8). Вероятно, благодаря именно этому смешению сложилось правило, что споры частных лиц с фиском уже не должны разбираться административным порядком, а подлежат ведению гражданского суда. С течением времени фиск, в качестве государственной казны, совершенно поглотил собою aerarium Saturni, который превратился в городскую кассу гор. Рима. С другой стороны, заведывание государственным имуществом было отделено от заведывания личным имуществом императора, другими словами, фиск получил самостоятельную организацию, стал особым учреждением в ряду других. Итак, в результате оказывается, что государство в качестве самостоятельного субъекта имущественных прав под именем фиска вполне обособилось от государства в смысле политического союза и что вместе с тем фиск был подчинен общим нормам гражданского права и процесса с сохранением за ним лишь некоторых привилегий.

Наряду с государством стали пользоваться самостоятельной правоспособностью городские общины, а также целый ряд других корпораций, как-то: жреческие коллегии весталок, понтифов и др. (collegia templorum, sodalitates); цехи (collegia fabrorum, pistorum и др.); общества государственных откупщиков (так назыв. societates publicanorum) и мн. др. Больше всего корпоративная жизнь процветала в период республики. Существует даже мнение, что в этот период образование корпораций в смысле самостоятельных юридических лиц не стеснялось ничем, зависело вполне от учредителей союза под единственным условием, ne quid ex publica lege corrumpant (1. 4 D. de colleg. 47, 22). Однако это мнение едва ли правильно: из признания свободы ассоциации еще не следует, чтобы всякая ассоциация могла приобрести значение юридического лица по простому желанию учредителей ее*(74). Как бы там ни было, факт тот, что при Цезаре началось обратное движение: Цезарь упразднил cuncta collegia praeter antiquitus constituta, т. е. все collegia и sodalitates, за исключением жреческих коллегий и древних цехов, которые существовали с незапамятных времен. Вскоре после этого lex Julia de collegiis постановила, что впредь новые вольные корпорации могут быть образованы только с разрешения сената или императора. Ср. 1. 1. pr. D. quod cuiuscunque universit. 3, 4; ne que societas, neque collegium, neque huiusmodi corpus passim omnibus haberi conceditur, nam et legibus, et senatus consultis, et principalibus constitutionibus ea res coercetur: Paucis autem in causis concessa sunt huiusmodi corpora, ut ecce vectigalium publicorum sociis permissum est corpus habere vel aurifodinarum, vel argentifodinarum et salinarum. Таким образом, образование новых корпораций было подчинено контролю государственной власти.

Что касается второго типа юридических лиц, т. е. учреждений, то древнее римское право не признавало их. Так, храмы в республиканском периоде не имели собственного имущества, они содержались за счет государственной казны, и пожертвования в их пользу считались собственностью государства. Лишь в императорском периоде за храмами признана самостоятельная правоспособность, да и то лишь на основании особого пожалования ее со стороны императора или сената. Ulp. 22,6: deos heredes instituere non possumus praeter eos, quos senatus consultis, constitutionibusque principum instituere concessum est. Что касается учреждений с благотворительной целью (так назыв. piae causae), то, таковых, по крайней мере в качестве самостоятельных субъектов прав, не существовало вплоть до христианских императоров. Для достижения тех целей, ради которых создаются такие учреждения, приходилось прибегать к окольным путям. Так, император Траян задумал пожертвовать весьма крупные суммы на воспитание бедных детей; но самостоятельной организации по этому поводу не было создано, суммы распределялись между городами, которые отдавали их землевладельцам под залог имений, на проценты с этих денег и содержались дети*(75). Лишь при христианских императорах учреждения, в смысле самостоятельной группы юридических лиц, получают полное право гражданства. Так, в этот период приобретают значение юридических лиц церкви, монастыри, убежища для бедных (ptochotrophia), больницы (nosocomia), приюты для странников (xenodochia), для лиц престарелых (gerontocomia), сиротские дома (orphanotrophia), и т. д. Ср. 1. 23. Cod. de sacr. еccles. I. 2; 1. 26 eod.

Что касается современного римского права, то в нем всякого рода корпорации и учреждения пользуются широкой распространенностью. Наряду с политическими, церковными и благотворительными корпорациями и учреждениями существуют корпорации и учреждения с целями коммерческими, учеными, учебными, любительскими и т. д.