Главная | Обратная связь

ГЛАВА III О НЕПРОИЗВОДИТЕЛЬНОМ ТРУДЕ

§:1. Без труда производство невозможно, но следстви­ем его не всегда выступает производство. Существует много видов труда, и в высшей степени полезных, объек­том приложения которого не является производство. Соот­ветственно труд подразделяется на производительный и непроизводительный. Между политэкономами велось не­мало споров по вопросу о том, какие виды труда следует характеризовать как непроизводительные, но они не всег­да сознавали, что в действительности предмета спора не существовало.

Многие авторы отказываются рассматривать любой труд как производительный, если результатом его не яв­ляется некий ощутимый материальный предмет, который может быть передан одним лицом другому. Другие же (в их числе Маккуллох и Сэй), усматривая в слове «не­производительный» какой-то пренебрежительный смысл, протестуют против применения этого термина ко всякому ^ТРУДУ> который считается полезным, т. е. приносит выго­ду или удовольствие, оправдывающие его затраты. Труд правительственных чиновников, солдат и военных моря­ков, врачей, юристов, учителей, музыкантов, танцоров, актеров, домашних слуг и т. д., если они действительно выполняют функции, за которые им платят, и если их численность не превышает численности, необходимой для выполнения этих функций, не должен быть, утверждают указанные писатели, «заклеймен» как непроизводитель-ныц. Выражение «непроизводительный» они, очевидно, считают синонимом расточительности и бесполезности. Но здесь явно неправильное понимание самого предмета спо-ра. Поскольку производство не составляет единственную Цель человеческого существования, то и термин «непро-зводительный» необязательно подразумевает какое-либо ни °^^{НОе Клеимо}, и никто не намерен в данном случае по-₀ ^{1ать его} таким образом. Дело просто сводится к вопросу ловесном выражении и классификации. Однако вопрос!

о словоупотреблении отнюдь не маловажен, даже когда ой не обусловлен различием взглядов. Два термина могут одновременно выражать истину в целом, но обычно они фиксируют внимание на различных ее сторонах. Прихо­дится поэтому несколько углубиться в рассмотрение раз­ных значений, придаваемых словам «производительный» и «непроизводительный» в их применении к труду.

Прежде всего, даже когда мы имеем в виду производ­ство материальных предметов, следует помнить, что про­изведенный продукт — это не составляющая его материя. Весь труд всего человечества не мог бы произвести одну частицу материи. Процесс ткачества — это лишь пе­реразмещение особым образом частиц шерсти; выращива­ние зерна заключается лишь в том, что часть материи, именуемая семенем, помещается в положение, в котором она способна соединить частицы материи из почвы и воз­духа и образовать новую комбинацию, именуемую расте­нием. Мы не в состоянии создать материю, но мы можем заставить ее приобрести свойства, которые превращают ее из бесполезной для нас в полезную. То, что мы произ­водим или хотим произвести, — это всегда, по справед­ливому выражению Сэя, полезность. Труд не сотворяет материю, он сотворяет полезность. Точно так же мы не по­требляем и не уничтожаем сами предметы; материя, из которой они состоят, сохраняется в более или менее из­мененной форме. Фактически потреблены лишь качества, делавшие их пригодными для той цели, для которой они предназначались. Поэтому Сэй и другие справедливо за­дают вопрос: если мы в действительности создаем полез­ность, а не предметы, как утверждают, то почему же весь труд, создающий полезность, не считать производитель­ным? Почему надб отказывать в таком обозначении труду хирурга, который вправляет сустав, судьи или законода­теля, способствующих обеспечению безопасности, и при­сваивать его труду ювелира, который гранит и гдлифует алмаз? Почему отказывать в нем труду учителя, научив­шему меня ремеслу, которым я зарабатываю свой хлеб, и присваивать его труду кондитера, изготовляющего конфе­ты для преходящего приятного вкусового ощущения?

Совершенно правильно, все эти виды труда создают полезность, и вопрос, который нас сейчас занимает, не возник бы вовсе, если бы понятие «производство полез­ности» вполне отвечало бы распространенному представ-

лению о производительном труде, сложившемуся у чело­вечества. «Производство» и «производительный» представ­ляют собой, конечно, понятия растяжимые, заключающие в себе идею о чем-то произведенном, но это что-то в обычном понимании я представляю себе не как полезность, а как богатство. Производительный труд оз­начает труд, производящий богатство. Мы, следовательно, возвращаемся к вопросу, затронутому выше в гл. I, a именно: что такое богатство и что надо в него вклю-_чать__только материальные продукты или все полезные?

§ 2. Полезности, производимые трудом, бывают трех

родо-в.

Во-первых, это полезности, заключенные и воплощен­ные во внешних предметах с помощью труда, который на­правлен на то, чтобы сообщить внешним материальным вещам свойства, делающие эти вещи пригодными для удовлетворения нужд человека. Здесь перед нами явление общераспространенное, не требующее примеров.

Во-вторых, это полезности, заключенные и воплощен­ные в самих людях; в данном случае труд направлен на придание людям качеств, которые делают их полезными для себя и для других. К этому виду относится труд всех лиц, занятых в образовании, причем не только учителей, наставников, профессоров, но и правительств, в той мере, в какой они стремятся к совершенствованию народа; сюда же относится труд духовников и священнослужителей в меру его плодотворности; труд врачей, поскольку он слу­жит сохранению жизни, физических и умственных сил; труд лиц, обучающих трудовым навыкам, различным ре­меслам, наукам, искусствам, включая труд учеников, при­обретающих все эти навыки и знания. Наконец, весь труд, вкладываемый всякими людьми на протяжении их жизни в расширение знаний и развитие физических и умствен­ных способностей их самих и других людей.

о-третьих, это полезности, не заключенные и не вопло­щенные ни в каком предмете, а состоящие только в ока­зании услуг, в доставлении удовольствия и предотвраще­нии неудобств или страданий в течение более или менее продолжительного времени, однако без сколько-нибудь по-оянного изменения качеств человека или вещи; здесь _по ^имеем труд, занятый производством полезности не-

редственно, а не (как в двух предыдущих случаях).

•137

приспособлением какой-либо другой вощи, чтобы она при­носила пользу. Таков, например, труд музыкантов, акте­ров, декламаторов, хозяев зрелищных заведений. Они, конечно, могут оказать некоторое- полезное или, наоборот, вредное воздействие на настроение и расположение духа зрителей в момент представления или после него; но ни то ни другое не составляет предполагаемой цели и не представляет результата, ради которого работает показы­вающий свое искусство исполнитель и за который пла­тит зритель; их общая цель — непосредственное удоволь­ствие. Таков также труд солдат и военных моряков. Они в лучшем случае не допускают покорения страны, нане­сения ей ущерба или оскорбления, и это, конечно, услуга. Но во всех других отношениях они не оказывают на стра­ну ни положительного, ни отрицательного влияния. Таков, далее, труд законодателя, судьи, судебного исполнителя и всех других агентов правительства, когда они отправляют свои обычные обязанности, независимо от того, какое вли­яние они могут производить на умонастроение народа. Ока­зываемая ими услуга состоит в поддержании мира и безо­пасности, именно в этом заключается производимая ими полезность. Кое-кому может показаться, что к тому же разряду следует отнести и людей, занимающихся перевоз­кой, а также оптовых и розничных торговцев, поскольку их труд не добавляет никаких новых свойств предметам. Я же отвечаю, что он добавляет такие свойства, добавляет им свойство оказываться именно в том месте, где они нужны, а не в другом. Это очень полезное свойство. Соз­даваемая им полезность воплощена в самих вещах, кото­рые теперь действительно находятся там, где они нужны для потребления; в результате возросшей таким образом полезности их можно продавать по более высокой цене в соответствии с количеством труда, затраченным на ее создание. Следовательно, этот труд относится не к треть-ему роду, а к первому.

§ 3. Теперь нам надо выяснить, какой из этих трех ви­дов труда следует считать производителем богатства, по­скольку именно в этом состоит смысл самого по себе термина «производительный». Полезности третьего рода, заключающиеся в удовольствиях, продолжающихся лишь то время, пока ими наслаждаются, и в услугах, существую­щих, пока их оказывают, нельзя называть богатством ина-

как в переносном смысле. Понятие богатства тесно свя-⁴ но с представлением о накоплении: вещи, которые после

производства нельзя в течение некоторого времени хра-^И ть до их использования, никогда, как я полагаю, не считались богатством, потому что, сколько бы их ни про­изводить и сколько бы ими ни пользоваться, человек, пользующийся ими, не становится богаче, его благосо­стояние ни на йоту не повышается. Но мы не вступим в явное, действительное противоречие с принятым представ­лением, если будем рассматривать в качестве богатства всякий'продукт, который сочетает в себе и полезность, и способность к накоплению. Мастерство, энергия и настой­чивость рабочих страны в такой же мере считаются ее богатством, как и их инструменты и машины *.

Согласно этому определению, весь труд, занятый соз­данием долговечных полезностей, воплощенных в челове­ке или в любых других одушевленных и неодушевленных предметах, мы должны рассматривать как производитель­ный. Это определение я в одной из моих прежних публи-

* Некоторые авторитеты усматривают существенный элемент понятия богатства в том, что оно не только обладает свойством накапливаться, но может также передаваться; поскольку же цен­ные качества и даже производительную силу человека невозмож­но отделить от него и передать другому лицу, они отрицают за этими способностями человека право считаться богатством, а за трудом, затраченным на их приобретение, право называться про­изводительным трудом. Мне, однако, представляется, что мастер­ству (например) рабочего, которое составляет ценное и довольно долговечное качество (не говоря уж о том, что оно способствует даже созданию национального богатства), столь же неправомерно отказывать в праве называться богатством на том основании, что оно неотделимо от человека, как и угольной шахте или фабрике на том основании, что они неотделимы от своего местонахождения. К тому же, хотя само по себе мастерство невозможно продать по­купателю, его применение можно продать; если его нельзя про­дать, его можно отдать внаем; оно может также непосредственно продаваться и действительно продается во всех странах, законы которых разрешают продавать вместе с мастерством и самого че­ловека, владеющего им. Неспособность мастерства к передаче вы-ывается не естественными, а юридическими и нравственными препятствиями.

ff^MOr° ^{человека} (как отмечалось выше) я не рассматриваю шест ^aTCJ^BO- o^h представляет собою цель, во имя которой су-в ^В^^ет "^огатство. Но его приобретенные способности, которые ^{лишь как} средства и порождены трудом, с полным ос-как я полагаю, попадают в эту категорию.

каций * уже рекомендовал как наиболее подходящее для целей классификации, и я до сих пор придерживаюсь того же мнения.

Однако в применении термина «богатство» к производ­ственным способностям людей всегда заключается, в обы­денном представлении, невысказанный намек на мате­риальные продукты. Мастерство рабочего считается богат­ством лишь в качестве средства приобретения богатства в его материальном смысле; любые качества, не ведущие явно к этой цели, едва ли вообще рассматриваются как богатство. Какими бы великими ценностями ни обладала страна в виде талантов, добродетелей и образованности своих граждан, ее вряд ли будут на этом основании счи­тать богаче других, разве только в переносном смысле или в том случае, когда эти достоинства рассматриваются как рыночный товар, с помощью которого можно привлечь материальное богатство других стран, как это делали древние греки и сегодня делает ряд государств. Поэтому если бы мне пришлось сочинять новый технический язык, я предпочел бы, характеризуя отличительную особенности богатства, сделать упор на долговечность, а не на мате риальность продукта. Однако при использовании терми нов, прочно вошедших в обиходный язык, целесообразш употреблять их так, чтобы возможно меньше нарушат: привычные представления, поскольку всякое совершен­ствование терминологии, достигаемое путем подрыва об­щепринятого значения популярного выражения, обычно обходится слишком дорого из-за путаницы, возникающей при столкновении новых и старых ассоциаций.

Вот почему я в настоящем трактате, говоря о богат­стве, понимаю под ним только то, что называется мате­риальным богатством, а под производительным трудом я подразумеваю лишь те виды усилий, которые производят полезности, воплощенные в материальных предметах. Но, придерживаясь такого узкого значения этого слова, я на­мерен полностью исчерпать его ограниченное содержание и не отказываться называть производительным труд, ко­торый не имеет своим непосредственным результатом материальный продукт, но в конечном счете приводит к увеличению материального производства. Так, труд, за-

* Essays on some Unsettled Questions of Political Economy. Es­say III. On the words Productive and Unproductive.

енный _на приобретение производственного мастер--ва я отношу к производительному, причем не из-за само'го мастерства, как такового, а из-за промышленных продуктов, которые созданы посредством мастерства и в создание которых важную лепту внес труд по овладению профессией. Труд правительственных чиновников, обеспе­чивающий тем или иным способом защиту производства и совершенно необходимый для его процветания, следует рассматривать как производящий даже материальное бо­гатство ибо без него материальное богатство в таком изо­билии, как теперь, не могло бы существовать. Подобный труд можно считать косвенно или опосредствованно про­изводительным в отличие от труда пахаря или прядиль­щика хлопка, который производителен непосредственно. Но все они сходны в том смысле, что их приложение увеличивает количество материальных продуктов общест­ва, что они увеличивают материальное богатство или спо­собствуют его возрастанию.

§ 4. Под непроизводительным трудом, напротив, здесь подразумевается труд, который не завершается созданием материального богатства; как бы широко и успешно он не. применялся, такой труд не увеличивает для данного об­щества и человечества в целом количество материальных продуктов, а сокращает их на тот объем, который потреб­ляют работники, занятые этим видом труда. На языке политической экономии непроизводителен всякий труд, который завершается немедленным использованием, ни­сколько не увеличивая накопленные запасы долговремен­ных предметов потребления. Далее, согласно настоящему определению, к непроизводительному надо отнести вся­кий труд, который имеет своим результатом долговремен­ную выгоду независимо от ее размеров, но при этом озна­ченная выгода не включает увеличение количества мате­риальных продуктов. Труд, затраченный на спасение Жизни друга, не является производительным, если только этот дру_{г не} производительный работник, который произ-одит больше, чем потребляет. Религиозному человеку спасение души должно представляться более важной ус-угои, нежели спасение жизни, но он на этом основании ^{8 стан}ет называть миссионера или священника произ-Дительным работником, за исключением тех случаев, ^гда они наряду с проповедью религиозных учений обу-

чают также ремеслам и навыкам цивилизованного общест­ва, как это иногда делали миссионеры южных морей. На­против, совершенно очевидно, что, чем большее число миссионеров и священнослужителей страна содержит, тем меньше у нее остается средств на другие цели, тогда как, чем больше она расходует на разумное поддержание труда земледельцев и фабричных работников, тем большими средствами она будет располагать для всяких иных целей. При прочих равных условиях первые издержки сокращают запас материальных продуктов страны, а вторые увели­чивают его.

Непроизводительный труд может быть столь же по­лезным, как и производительный; он может оказаться и более полезным даже с точки зрения долговременной вы­годы; его применение может заключаться лишь в достав­лении приятного ощущения, не оставляющего после себя никакого следа; он может даже не приносить и этого, а свестись к абсолютным потерям. В любом из перечислен­ных случаев общество или человечество становятся в ре­зультате его приложения не богаче, а беднее. Все мате­риальные продукты, потребляемые человеком, когда он ничего не производит, сокращают за это время на такое же количество запас материальных продуктов, которым общество в противном случае обладало бы. Но хотя об­щество не становится богаче в результате непроизводи­тельного труда, отдельное лицо может стать богаче. Не­производительный работник может получить за свой труд от тех, кому он доставляет удовольствие или приносит выгоду, такое вознаграждение, которое окажется для него значительным источником богатства, но его прибыль урав­новешивается их убытком, так как, получив полный экви­валент за свой расход, они тем не менее становятся бед­нее на эту сумму. Когда портной шьет платье и продает его, совершается передача его цены от клиента портному, кроме того, происходит передача платья, которого прежде не существовало. Между тем выгода, извлекаемая акте­ром, выражается только в передаче ему платы зрителя, тогда как сам зритель не получает за свою плату ком­пенсации в виде предмета богатства. Таким образом, об­щество в целом ничего не приобретает от труда актера, но теряет всю ту часть его вознаграждения, которую он потребляет, сохраняя лишь сбереженную им. Однако стра­на может непроизводительным трудом увеличить свое

богатство за счет других стран, так же как отдельное лицо-может этого достигнуть за счет других. Доходы итальян­ских оперных певцов, немецких гувернанток, французских балерин и т. д., пока они поступают, служат источником богатства для соответствующих стран, если эти лица туда возвращаются. Мелкие греческие государства, особенно-наиболее примитивные и отсталые, были поставщиками солдат, которые нанимались к властелинам и сатрапам Востока для ведения бесполезных и разрушительных войн и возвращались со своими сбережениями на родину, что­бы провести там остаток своих лет: это были непроизво­дительные работники, а их жалованье вместе с награблен­ной добычей представляло безвозвратную потерю для стра­ны, в которой они служили, но, не будучи доходом для мира в целом, все это оказывалось доходом для Греции, В более позднюю эпоху эта же страна и ее колонии снаб­жали Римскую империю другой разновидностью искате­лей приключений, которые, выдавая себя за философов или знатоков ораторского искусства, обучали молодое по­коление высших классов высоко ценившимся в то время наукам; это были преимущественно непроизводительные работники, но их щедрое вознаграждение служило источ­ником богатства для их собственной страны. Ни в одном из этих случаев не происходило никакого приращения бо­гатства человечества. Услуги таких работников, когда они были полезными, оплачивались принесением в жертву части мирового материального богатства, а когда они были бесполезны, все, что эти работники потребляли, представ­ляло собою потерю для человечества.

Потери, однако, являются свойством, присущим не только непроизводительному труду. Производительный ^ТРУД также может приводить к потерям, если его затра­чивают больше, чем реально необходимо для обеспечения производства. Когда низкий уровень мастерства рабочих или нераспорядительность управляющих ими порождает неправильное употребление производительных усилий, когда фермер упрямо ведет пахоту тремя лошадьми и дву­мя работниками, хотя опыт показал, что для этого доста-очно двух лошадей и одного работника, то излишний РУД, израсходованный таким образом для производствен-ix целей, представляет собой потерю. Если вводится выи производственный процесс, который оказывается лучше или даже хуже применявшегося прежде, то

труд, затраченный на совершенствование этого изобрете­ния и на его внедрение в практику, хотя и употреблен в производительных целях, является потерей. Производи­тельный труд может сделать страну беднее, когда произ­водимое им богатство, т. е. увеличение запаса полезных яли приятных вещей, состоит из таких предметов, какие в данное время не требуются, когда товар не находит сбы­та, так как производство его превышает имеющийся спрос, или когда спекулянты строят пристани и склады, прежде чем возникла какая бы то ни была торговля. По­лагают, что некоторые штаты Северной Америки \ преж­девременно строящие железные дороги и каналы, совер­шают именно такую ошибку. Одно время оставалось не­ясным, а не последовала ли Англия в известной мере этому примеру, несоразмерно развивая железнодорожный транспорт. Труд, израсходованный в расчете на отдален­ные результаты в условиях, когда острые потребности или ограниченные ресурсы общества вызывают необходимость достижения быстрых результатов, может не только сде­лать страну беднее в данный момент на все то количество продуктов, которое при этом потребляют работники, но и менее богатой в будущем по сравнению с тем, чего она могла бы достигнуть, если бы стремилась в первую оче­редь добиваться немедленных результатов и откладывала бы производственную деятельность, способную принести плоды лишь в отдаленной перспективе.

§ 5. Различие между понятиями «производительный» и «непроизводительный» применимо не только к труду, но и к потреблению. Не все члены общества являются ра­ботниками, но все они — потребители и потребляют либо непроизводительно, либо производительно. Всякий, кто ни прямо, ни косвенно не содействует производству, тот не­производительный потребитель. Производительными по­требителями могут быть лишь производительные работ­ники, включая сюда, разумеется, и труд руководителей, и труд исполнителей. Но потребление даже производитель­ных работников не является целиком производительным потреблением. И производительные потребители могут

¹ [Во всех изданиях до 7-го (1871 г.)—«обанкротившиеся штаты Северной Америки». Двумя строками ниже до 5-го издания (1862 г.)—«Будущее покажет, не последовала ли Англия» и т. д.]

потреблять непроизводительно. Все, что они потребляют для поддержания и улучшения своего здоровья, для уве­личения своих сил и способностей к труду или для того, чтобы вырастить себе на смену других производительных работников, все это — производительное потребление. Но потребление, состоящее в получении удовольствий или в приобретении предметов роскоши, осуществляется ли оно праздным или трудолюбивым человеком, представляет со­бою непроизводительное потребление, поскольку оно не имеет своей целью производство или какую-либо форму развития производства. Исключение, быть может, следует сделать для известного количества наслаждений, которые можно отнести к разряду необходимых, потому что без них нельзя обеспечить высокую эффективность труда. Только то потребление производительно, которое приво­дит к поддержанию и увеличению производительных сил общества, заключающихся как в землях страны, в ее ма­териалах, в количестве и совершенстве ее орудий произ­водства, так и в самом населении.

Существует множество продуктов, о которых можно сказать, что они не допускают иного потребления, кроме как непроизводительного. Потребление из года в год зо­лотых галунов, ананасов или шампанского следует считать непроизводительным, потому что эти вещи не оказывают содействия ни производству, ни поддержанию жизни или силы человека, тогда как другие, значительно менее до­рогие вещи могли бы такое содействие оказать. Отсюда можно было бы вывести предположение, что труд, затра­ченный на производство первых вещей, не следует рас­сматривать как производительный в том смысле, в каком этот термин понимают политэкономы. Я допускаю, что всякий труд, занятый в производстве вещей для исполь­зования непроизводительными потребителями, не ведет к постоянному обогащению общества. Портной, изготовляю­щий платье для человека, который ничего не производит, сам является производительным работником, но сшитое им платье в течение нескольких недель или месяцев из­нашивается, тогда как носивший его ничего не произвел взамен, и, таким образом, общество не стало богаче в ре-ультате труда портного, так же как оно не становится огаче от того, что кто-нибудь платит такую же сумму а кресло в оперном театре. Тем не менее общество было аче в результате труда портного в течение того време-

Ю Зака

₃63

ни, пока платье носилось, т. е. пока общество при посред­стве одного из своих непроизводительных работников предпочитало потреблять продукт этого труда непроизво­дительно. Золотые галуны или ананасы отличаются здесь лишь тем, что они еще меньше, чем указанное платье, относятся к разряду предметов первой необходимости. Эти вещи также представляют собой богатство, пока их не потребили.

§ 6. Отсюда, однако, следует, что существует различие, более важное для богатства общества, чем даже различив между производительным и непроизводительным трудом, а именно различие между трудом, обеспечивающим про­изводительное потребление, и трудом, обеспечивающим непроизводительное потребление, т. е. между трудом, за­нятым поддержанием и увеличением производительных ресурсов страны, и трудом, направленным на достижение иных целей. Из продукта страны только одна часть пред­назначается на производительное потребление, другая на­правляется на непроизводительное потребление произво­дителей и на все потребление непроизводительных клас­сов. Допустим, что половина годового продукта исполь­зуется для первой цели; в таком случае лишь половина производительных работников страны занята деятель­ностью, от которой зависит ее постоянное богатство. Вто­рая половина из года в год и из поколения в поколение производит вещи, которые потребляются и безвозвратно исчезают. Все, что эта половина работников потребляет, целиком составляет такую же потерю с точки зрения по­стоянного воздействия на национальные ресурсы, как если бы они потреблялись непроизводительно. Предположим, что эта вторая половина работающего населения переста­ла работать и что правительство или местные власти оставляют ее без занятия в течение целого года; при этом первая половина сумеет, как и прежде, произвести сред­ства существования и для себя и для второй половины и в то же время сохранить прежний объем материалов в орудия производства; непроизводительным классам при­шлось бы, конечно, либо умереть с голоду, либо самим производить для себя средства существования, а все об­щество было бы обречено в течение года на то, чтобы ограничиваться насущными потребностями. Но производ­ственные ресурсы не сократились бы, и продукт следующе-

года не обязательно уменьшился бы по сравнению с ^г какой был бы произведен, если бы такого перерыва

'елъности _не возникло. Однако, если бы произошло наоборот, т. е. первая половина работников прекратила свои привычные занятия, а вторая продолжала бы их, страна к концу года оказалась бы полностью разорена.

Было бы грубой ошибкой сожалеть о большой части годового продукта, направляющейся в богатой стране на обеспечение непроизводительного потребления. Это значи­ло бы сокрушаться по поводу того, что общество распо­лагает излишком сверх предметов первой необходимости, который оно может употребить на удовольствия и на все возвышенные цели. Указанная доля продукта образует фонд, из которого удовлетворяются все потребности об­щества сверх самых необходимых, она служит мерой его ресурсов для удовольствий и его способности осуществ­лять все свои непроизводительные цели. Можно только приветствовать, что такой большой излишек имеется и что он применяется для подобных целей. Сожалеть приходит­ся лишь о том обстоятельстве, которое до известной сте­пени поддается исправлению, что распределяется он в высшей степени неравномерно, преобладающая часть рас­ходуется на малополезные цели, а львиная доля достается лицам, не оказывающим обществу взамен равноценные услуги ².

10*

« Приложение D. «Производительный и яепроизводи-ы труд».]