Главная | Обратная связь

Правовое регулирование несостоятельности (банкротства)

Возрождение института несостоятельности в России после десятилетий заб­вения началось с появлением Закона РФ "О несостоятельности (банкротстве) предприятий", который был принят Верховным Советом РФ 19 ноября 1992 года и введен в действие с 1 марта 1993 года. Период его действия можно назвать пер­вым этапом развития правового регулирования несостоятельности.

Началом второго этапа послужило введение в действие с 1 марта 1998 года Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)". Об этом этапе обыч­но говорят как о реформе законодательства о несостоятельности (банкротстве), поскольку были подвергнуты изменению практически все основные положения законодательства, регламентирующие как критерии, внешние признаки несостоя­тельности и порядок рассмотрения дел о банкротстве, так и основания введения и порядок проведения каждой из процедур банкротства.

Новый Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)", принятый Госу­дарственной Думой 27 сентября 2002 года, был подписан Президентом РФ 26 ок­тября 2002 года и введен в действие по истечении тридцати дней со дня его офи­циального опубликования. Данный Федеральный закон олицетворяет собой тре­тий этап развития правового регулирования отношений, связанных с несостоя­тельностью (банкротством) организаций и граждан — участников имущественного оборота.

Наступивший с принятием нового Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" третий этап развития правового регулирования соответствующих отношений может быть охарактеризован как продолжение и развитие реформы законодательства о несостоятельности, начатой в 1998 году.

Ему присущи детализация и конкретизация основных положений указанного законодательства с одновременным концептуальным изменением в правовом регулировании отдельных институтов несостоятельности.

В частности, неизменным остался подход к определению критериев и внешних признаков несостоятельности (с известной долей модернизации их количественного выражения). При этом значительной детализации подвергнуты известные процедуры несостоятельности: наблюдение, внешнее управление, конкурсное производство, мировое соглашение.

К числу концептуальных изменений правового регулирования несостоятельно­сти могут быть отнесены следующие законоположения: об основаниях возбужде­ния дел о банкротстве; о требованиях, предъявляемых к арбитражным управ­ляющим, порядке их назначения и контроле за их деятельностью; о новой реабилитационной процедуре финансового оздоровления должника; об очередности удовлетворения требований кредиторов в конкурсном производстве; об особен­ностях несостоятельности (банкротства) стратегических организаций и субъектов естественных монополий.

Следует заметить, что законодательство о несостоятельности (банкротстве) и практика его применения действительно нуждались в реформировании, поскольку некоторые законоположения не только не препятствовали чисто механическому возбуждению дел о банкротстве, но, как оказалось, не исключали возможности различного рода злоупотреблений со стороны должников, кредиторов, арбитраж­ных управляющих. Поэтому разумно было ожидать, что изменения и дополнения, вносимые в федеральный закон, будут направлены, прежде всего, на устранение выявленных недостатков и пробелов в правовом регулировании несостоятельно­сти (банкротства). И многие новеллы действительно служат этой цели. Однако, как показывает ознакомление с текстом нового Закона, этим дело не ограничи­лось: он содержит ряд новелл, появление которых никак не может быть объясне­но целью устранения недостатков в действующем законодательстве. Более того, некоторые новые законоположения при их реализации могут породить большие про­блемы, с которыми ранее не сталкивались ни должники, ни кредиторы, ни арбит­ражные суды.

Например, в первой же статье Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее — Закон о банкротстве) содержится норма о том, что дей­ствие указанного Закона распространяется на все юридические лица, за исключе­нием казенных предприятий, учреждений, политических партий и религиозных организаций.

Суть изменения состоит в том, что значительно расширяется круг потенциаль­ных банкротов из числа некоммерческих организаций: ранее под действие Закона подпадали лишь потребительские кооперативы, а также благотворительные и иные фонды.

Трудно объяснить, зачем понадобилось распространять риск банкротства, скажем, на общественные организации и объединения, торгово-промышленные палаты, творческие коллективы и ассоциации и иные некоммерческие организа­ции, которые в соответствии с Гражданским кодексом РФ (п. 3 ст. 50) могут осу­ществлять предпринимательскую деятельность, ради которой они созданы.

Кроме того, тут возникает коллизия, ведь данная норма противоречит п. 1 ст. 65 ГК РФ, а ведь согласно п. 2 ст. 3 ГК РФ нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать Гражданскому кодексу.

Большие сомнения вызывает также предлагаемая Законом новая организация деятельности арбитражных управляющих исключительно через так называемые само регулируемые организации. Данное направление развития российского зако­нодательства, когда арбитражный управляющий ставится в полную зависимость от своей саморегулируемой организации, расходится с мировыми тенденциями развития института несостоятельности, для которых, напротив, характерно стремление к независимости антикризисных управляющих.