Главная | Обратная связь

Ред.-сост. Е. Ф. Кринко, Т. П. Хлынина. Ростов-на-Дону: ЮНЦ РАН, 2009. 384 с.

Повседневный мир советского человека 1920-1940-х гг.: Сборник научных статей (РИ № 1 за 2012)

Автор: А. Б. Елисеев

Ред.-сост. Е. Ф. Кринко, Т. П. Хлынина. Ростов-на-Дону: ЮНЦ РАН, 2009. 384 с.

В нашей исследовательской и особенно преподавательской традиции мы привыкли к "большой" истории. Занятые поиском ее закономерностей и смыслов, изучением экономических, политических, социальных структур, историки ретроспективно следят за возникновением и падением империй, войнами, дипломатическими баталиями, взаимоотношениями "сильных мира сего" и особенно внимательны к официальному дискурсу, в соответствии с которым часто и репрезентируют реальность тех или иных событий прошлого. При этом от внимания ученых ускользает история простых людей в ее повседневности. Как жили, о чем думали люди, как воспринимали события, современниками которых были, с какими трудностями сталкивались день за днем? Право человека, "не вошедшего в историю", быть услышанным и увиденным в контексте постановки этих и других вопросов лишь сравнительно недавно закрепилось в ходе антропологического поворота в исторической науке. С этого времени история повседневности формируется как одно из наиболее актуальных и перспективных научных направлений. Этой истории, взятой сквозь призму жизни советского человека1920 - 1940-х гг., посвящен рецензируемый сборник научных статей.

Книга разделена на 7 разделов, в каждом из которых рассматриваются различные аспекты, теоретико-методологические вопросы,советская социальная политика и стратегии выживания населения в 1920 - 1930-х гг., повседневный мир советского человека в годы Великой Отечественной войны, женская повседневность, этнокультурные и региональные особенности социальных трансформаций, норма и девиация в пространстве советского повседневья, визуализация последнего.

Обращает на себя внимание постановка теоретических вопросов в первом разделе "Советское повседневье в зеркале современной историографии: поиски и решения" (статьи А. С. Сенявского, Т. П. Хлыниной, В. И. Меньковского), а также в работах авторов других разделов в контексте решения конкретных исследовательских задач. Теоретико-методологические аспекты темы по-прежнему разработаны недостаточно, их осмысление отстает от практических исследований. В методологическом плане свои особенности имеет как история повседневности вообще, так и советского человека 1920 - 1940-х гг. в частности. На страницах сборника обсуждаются проблемы соотношения и взаимосвязи истории повседневности с макроисторией, типологии повседневности, опасности дробления исторической реальности, содержательного наполнения термина "советская повседневность", реконструкции современных подходов к изучению рассматриваемой темы. При этом отмечается, что способность исторического познания прояснить природу и течениеповседневной жизни обычного человека зависит от умелого взаимодействия исследователя и имеющихся в его распоряжении источников (с. 21).

И хотя сборнику явно недостает отдельной источниковедческой статьи, его авторов характеризует внимательное отношение к источникам и профессиональное обращение с ними. Источниковая база, на основе которой реконструируется советскаяповседневность, впечатляет: документы региональных архивов и официального происхождения, центральные и местные периодические издания, источники визуальные (статьи А. В. Голубева о советской политической карикатуре 1920 - 1930 гг. и Е. Р. Ярской-Смирновой о формировании представлений об инвалидности в советском кинематографе 1920 - 1940-х гг.) и этнографического характера (например, статья Л. В. Лебедевой о жизненных трудностях крестьянки 1920-х гг.), а также письма (статьи Е. С. Сенявской о фронтовойповседневности Великой Отечественной войны, Е. Ф. Кринко и И. Г. Тажидиновой о повседневности чувств военного времени), воспоминания, в том числе записанные либо авторами сборника (Е. Ю. Волковой о повседневных проблемах женщин в годы войны, Н. Н. Макаровой о "теневых" стратегиях выживания населения и проблемах отклоняющегося поведения в новом индустриальном центре (на примере Магнитогорска) в 1929 - 1935 гг. и др.), либо по инициативе государства (статья И. В. Ребровой о повседневной жизни кубанских партизан).

Когда речь заходит о рассматриваемой теме, источники личного происхождения представляют исключительную важность, позволяя воспроизвести жизнь обыкновенного человека так, как он сам ее осознавал. Большое значение при этом имеет такой вид источника, как жалоба. К изучению жалоб для реконструкции советского повседневья 1920 - 1940-х гг. обратились Хлынина, Е. А. Ялозина и О. М. Морозова. По мнению Хлыниной, жалобы подтверждают, что народ сопротивлялся тоталитарному режиму "не только путем

стр. 180

политического диссидентства" (с. 34 - 35). На мой взгляд, этот вывод является дискуссионным. Прежде всего, ему противоречит характер жалоб, описанных самой Хлыниной (по поводу грубого обращения с посетителями тех или иных учреждений, несвоевременной выплаты зарплат и пенсий, плохого снабжения продуктами питания и т.п.). Кроме этого, исследовательница указывает на твердую веру жалобщиков в социалистическую законность и заинтересованность власти в обнаружении и искоренении недостатков и правонарушений, отмечает, что многие обращались с жалобами "по зову души", считая себя обязанными информировать власть об изъянах "социалистического общежития" (с. 32). В свете этого жалоба вовсе не выглядит средством борьбы с "тоталитарным режимом" (как таковой жалобщиками он не воспринимался), а лишь способом борьбы с нарушением собственных прав на местном уровне, бытовыми трудностями, нехваткой чего-либо и т.д.

В этой связи вызывает интерес статья Морозовой о деятельности так называемых партизанских комиссий (комиссий, или комитетов помощи больным и раненым демобилизованным красноармейцам и бывшим красным партизанам), в которых оказалось большое количество жалоб. Даже самые радикальные из них, констатирует автор, отразили лишь разочарование моральной атмосферой в обществе, тоску по боевому прошлому, поиск "ненастоящих" большевиков в партии и советских учреждениях, критику советскойбюрократии, потворствующей "врагам" (с. 95 - 99). Морозова отмечает также немногочисленность писем авторов "из категории идейных и разочарованных" и практически полное отсутствие - "идейных и не разочарованных" (с. 104).

Разноплановость представленных в сборнике статей определяется не только их группировкой по хронологическим разделам (повседневность 1920 - 1930-х гг., а затем периода Великой Отечественной войны), но и по разделам, характеризующимся тематическим единством. Среди них особое внимание читателей привлечет раздел "Женская повседневность в эпоху социальных катаклизмов: между традициями и новациями". Каждый раз, когда мы обращаемся к истории женщин, мы вторгаемся в сферуповседневного, но по отношению к "человеку" вообще это происходит, как правило, лишь в тех случаях, когда мы специально определяем свою задачу как исследование повседневности этого "человека". Не случайно, и это хорошо видно на страницах рецензируемой книги, многие детали повседневности "советского человека" (одежда, пища, жилье, семья, труд, отдых, бытовые трудности и др.) становятся видимыми при обращении либо к источникам женского происхождения, либо к таким, в которых женщины являются действующими лицами. Например, в статье Ребровой "Повседневная жизнь кубанских партизан и ее отражение в мемуарах" показано, что по воспоминаниям мужчин партизанская повседневность - это бои с врагом, военные будни, а что касается условий жизни, быта, трудностей и лишений, то "эту сторону партизанских будней описывали мемуаристки - участницы партизанского движения на Кубани" (с. 199).

Вызывает интерес и другое наблюдение: в исторических источниках мы можем проследить сюжетный сдвиг от описания военнойповседневности к описанию военной героики. Так, основой реконструкций Ребровой послужили мемуары, написанные командирами и участниками партизанских отрядов не по собственной инициативе, но созданные в 1960 - 1970-х гг. в рамках государственного заказа на накопление и сохранение воспоминаний о войне. Отсюда невнимание авторов к повседневности и их сосредоточенность на рассказах о подвигах, боевых заданиях, уничтожении врага (с. 191). Иная картина вырисовывается, если обратиться к документам собственно военного периода, например, к письмам с фронта (среди авторов большинство - мужчины). Их сюжетной доминантой является изображение бытовой повседневности. Сенявская, проанализировавшая этот корпус источников, отмечает, что в письмах преобладает описание жилых помещений, распорядка дня, рациона питания, денежного довольствия, состояния обуви, досуга, взаимоотношений с командирами и товарищами, таким образом "героический" аспект войны явно уступает "житейскому, будничному, повседневному" (с. 142 - 143). К аналогичному выводу, хотя и в контексте решения несколько иных задач, пришли Кринко и Тажидинова. Предметом их анализа стала переписка солдат с девушками из тыла. Центральное место в ней также занимает повседневность, хотя уже не бытовая, а чувственная: "Вокруг шла война, гибли люди, а молодые люди писали друг другу о погоде, о своих настроениях и впечатлениях, переживаемых эмоциях, прочитанных книгах, увиденных кинофильмах" (с. 187).

При чтении сборника возникают и другие вопросы, которые могут стать темой отдельной статьи. Назову лишь некоторые из них: категория "субъективность" в истории повседневности, трудности реконструкции собственно "женской повседневности", "мужскаяповседневность", общие черты и региональная специфика в повседневной жиз-

стр. 181

ни советского человека. Появление всех этих вопросов свидетельствует о высоком профессионализме авторов книги, так как она заинтересовывает, провоцирует на размышления, согласие или заочную полемику с авторами. Значит, вне зависимости от того, в чьих руках находится сборник (ученых, студентов или непрофессиональных любителей истории), он будет способствовать движению исторической мысли и науки, популяризации знаний о прошлом.