 |
|
Любовь определяет саму Божью природу.
Что же Бог говорит о любви? В отличие от распространенного представления мира в целом любовь, как представлено в Библии, — в первую очередь не чувство, но состояние сердца. Чувства не подчиняются повелениям. Никому нельзя приказать, каким образом ему себя чувствовать в отношении определенного человека или вещи. Но через всю Библию мы можем видеть, что Господь повелевает Своему народу любить. Библейская любовь — это заповедь. Рассмотрим следующие примеры:
«И люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всеми силами твоими» (Втор. 6:5).
«Не мсти, и не имей злобы на сынов народа твоего, но люби ближнего твоего, как самого себя. Я — Господь» (Лев. 19:18).
«А Я говорю вам: любите врагов ваших... и молитесь за... гонящих вас» (Мф. 5:44).
«Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил, вас, так и вы да любите друг друга» (Ин. 13:34).
«Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга, как Я возлюбил вас» (Ин. 15:12).
«Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви; ибо любящий другого исполнил закон» (Рим. 13:8).
«Ибо весь закон в одном слове заключается: „люби ближнего твоего, как самого себя“» (Гал. 5:14).
«Иисус сказал ему: „возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим“ — сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобна ей: „возлюби ближнего твоего, как самого себя“; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мф. 22:37-40).
Если нам заповедано любить, как нам выполнить это повеление? Что значит — любить Бога? Что значит — любить другого человека? Это очень важные вопросы, которые затрагивают самую суть эффективных отношений. Сегодня множество отношений распадается из-за неверного представления и понимания любви.
Любовь — в первую очередь не чувство, но состояние сердца.
Часть проблемы, по крайней мере в англоязычном мире, заключается в ограниченности языка. В английском у нас есть только одно основное слово для обозначения любви, и поэтому мы используем его для описания наших чувств или состояний по отношению к широкому спектру объектов. Мы говорим: «Я люблю творожные кексы», или: «Я люблю свою собаку», но мы также говорим: «Я люблю своих детей» и: «Я люблю свою жену», или: «Я люблю своего мужа». Мы «любим» ходить на пляж, в парк или куда-то еще. Во всех этих случаях мы используем одно и то же слово «любовь» для описания чувств и состояний, которые совершенно различны по масштабу и качеству. Следует надеяться, что наша «любовь» к творожным кексам имеет другой стандарт, чем наша любовь к нашим детям и супругам!
Многие другие языки не столь ограничены в своих словах, обозначающих любовь, как английский, в частности еврейский и греческий, являющиеся оригинальными языками, на которых была написана Библия. Древние греки использовали четыре слова, обозначающие «любовь»: филео, сторге, эрос и агапе, — каждым словом определяя любовь другого, отличающегося типа и степени. На самом деле в Новом Завете находятся только два из этих слов, филео и агапе, но исследование всех четырех типов любви поможет нам лучше понять, чем является истинная любовь, а также чем она не является.
Филео: дружеская любовь
Слово филео, произошедшее от однокоренного слова филос, которое значит «друг», — самый основной термин в греческом языке для обозначения «любви». Оно говорит о любви к другу или к знакомому человеку. Филео — это любовь на уровне обычной дружбы, симпатии, возникающей у нас к кому-то, с кем мы знакомы.
Из-за своей общей и поверхностной природы филео — это не та любовь, которая нужна для брака. Брак требует более глубокой, сосредоточенной любви, чем та, которую может нам дать филео. Если женатая пара чувствует по отношению друг к другу то же самое, что и к своим обычным друзьям, их брак ждет беда.
Филео — это знакомое ощущение для всех из нас, потому что до природе мы создания социальные. Нас естественным образом привлекают другие люди, которые разделяют с нами одни интересы или которых мы находим близкими по духу. Настоящая дружба придает вкус жизни. Друг — это тот, с кем мы можем поделиться своими глубочайшими мыслями и внутренней сущностью, зачастую даже в большей степени, чем с членами семьи. Нам всем необходимо поддерживать хорошие эффективные отношения с немногими, но действительно настоящими друзьями. Филео описывает этот тип дружбы.