Главная | Обратная связь

Характер аргументов публикаторов при критике судебных решений

Как видно из таблицы, всего было высказано 94 аргумента различного характера в 43 публикациях (именно последнее число принималось за 100 % при подсчете данных). Наиболее часто рациональные аргументы публикаторов сводились к тому, что либо при вынесении решения (приговора) не были полностью исследованы все обстоятельства судебного дела (26 % публикаций), либо это решение противоречило закону или было принято с нарушениями процессуального законодательства (также 26 % публикаций).
Выше мы уже отмечали, что в ряде изученных публикаций прессы судебные органы критиковали за их зависимость от других ветвей государственной власти, политических структур. Аналогичным образом и при негативной оценке судебных решений публикаторы в нескольких случаях отмечали, что на этих решениях отразилось давление отдельных (обычно высокопоставленных) лиц или общественных групп, поскольку судьи поддались оказанному на них нажиму (23 % публикаций).
Рациональные аргументы других типов (например, утверждения, что назначенное наказание несоразмерно тяжести содеянного) встречались реже, лишь в трех-пяти случаях.
Помимо обращений к логике, рассудку читателей, публикаторы использовали и другой, не менее эффективный прием — апелляции к их чувствам. Аргументы эмоционального плана на страницах СМИ обычно соседствовали с рациональными доводами, дополняя их, и в целом встречались наиболее часто — в 74 % публикаций, в которых была зафиксирована критика судебных решений.
Обычно аргументы такого рода были как бы “растворены” в тексте публикаций, они проявлялись в общем эмоциональном фоне, тональности статей, формируя у читателей внутреннее неприятие, отторжение судебного решения, вызывая негативные эмоции и переживания. Подчас обращение к чувствам аудитории выражалось в “концентрированной” форме прямого сарказма, глумления, издевательства над неправедным (с точки зрения публикаторов) приговором.
Вот типичный пример. В статье “Нападение на инкассаторов не является преступлением?” (чего стоит один заголовок!) резко критиковался оправдательный приговор бандитам, ограбившим машину с инкассаторами. Вынесенный судом присяжных в Московской области, он позже был обжалован в Верховный Суд России. “Следствие продолжалось два года. Собранные материалы обвинения не оставляли защите никаких шансов. Однако случилось необъяснимое — все подследственные оказались на свободе ... “за отсутствием состава преступления”... Ну, не нападали они на инкассаторов. “Как же так?” — спросите вы. А сумка с деньгами, а маски, результаты экспертиз, все эти пистолеты-пулеметы? О них в приговоре суда почему-то ни слова. Наоборот. Фемида постановила возвратить личные деньги и вещи. Спасибо, что только их... А дабы у следствия не возникало дурного желания добиться правосудия, суд постановил уничтожить некоторые вещественные доказательства... Возмущенные приговором милиционеры заявили корреспонденту “МП”, что они уже не знают, какие в природе существуют доказательства для обвинительного приговора в подобной ситуации...” (“Московская правда” от 18 января).
Критика судебных решений в публикациях СМИ часто соседствовала и тесно переплеталась с критикой самих судей, их действий на судебных заседаниях. Поэтому рассмотрев основные проблемы, связанные с освещением в масс-медиа судебных дел и процессов, перейдем к изучению собирательного “портрета” судьи по материалам газетных публикаций.

А судьи кто... они?
Портрет судьи в газетном интерьере

Как бы жестко ни была регламентирована процессуальным законодательством деятельность судебных работников, как бы ни была институционализирована и формализована вся судебная машина, но в судах тоже работают люди и именно они выносят решения, определяющие судьбы людей. Что это за люди? Какими они предстают перед читателями? Этой очень важной проблеме был посвящен специальный раздел нашего исследования.
При построении программы исследования была произведена попытка построить очень подробный классификатор, с помощью которого можно было бы зафиксировать различные детали, элементы манеры поведения судей на процессе и вне его, выявить отдельные личностные особенности и свойства, черты характера, интересы, увлечения, хобби, семейное положение судей и другие характеристики, необходимые для того, чтобы итоговый “портрет” был ярким, живым и многогранным.
Однако в дальнейшем от этой идеи пришлось отказаться просто потому, что газетные публикации почти не содержали таких сведений, так что и кодировать оказалось нечего. В результате “портрет” получился значительно более бледным и фрагментарным, чем это изначально предполагалось. Статистических данных оказалось крайне недостаточно, и пришлось в основном ограничиться анализом отдельных случаев.
В изученных публикациях СМИ специально фиксировались все упоминания персональных представителей судебных органов. Оказалось, что чаще всего в них фигурировали “рядовые” судьи (246 случаев - 68 %), значительно реже — председатели и заместители председателей судов различных ветвей и уровней судебной власти (84 случая - 23 %).Наиболее редко в материалах газет указывались судебные исполнители, консультанты, секретари и иные судебные работники (33 случая — 9 %). Таким образом, различные работники суда в целом упоминались довольно часто — 363 раза в 314 публикациях (47 % от общего числа единиц анализа).
Однако непосредственно деятельности судьи, выходящей за рамки ведения конкретного судебного процесса, было посвящено лишь 26 материалов (4 % от количества ЕА). Из них только в шести газетных текстах затрагивалась внеслужебная сфера жизнедеятельности судей, в какой-то мере раскрывались хобби, интересы, формы проведения досуга героев публикаций. В основном же судьи упоминались в связи с процессами, на которых они председательствовали и по которым выносили решения.
Что касается общих социально-демографических сведений, то даже такая, казалось бы, обязательная и неотъемлемая характеристика человека, как его имя и фамилия, фигурировала по отношению к упоминаемым в материалах СМИ судьям далеко не всегда (около 65 % случаев). Полностью же судей именовали лишь в 28 материалах.
Пол судьи указывался чуть чаще (215 публикаций), однако нередко его приходилось “вычислять” по использованным глагольным формам (“судья решила...”). 60 % судей, персонифицированных в материалах газет, являлись мужчинами, остальные, соответственно, женщинами.
Возраст судей указывался только в 12 публикациях, а стаж судебной работы лишь в 9. Обычно эти сведения, а также различные положительные характеристики судей либо сообщались в хвалебно-поздравительных материалах региональной прессы, подготовленных к юбилею заслуженного судьи или уважаемого председателя суда (например, “Побольше бы таких судей!” - “Коммуна” от 17 мая), либо предваряли интервью с судьями.
В окончательном варианте классификатора в общей форме фиксировались упоминавшиеся в газетных текстах положительные и отрицательные особенности манеры поведения судей, одобряемые и порицаемые черты характера. За что же ругают и за что хвалят судей?
Позитивные личностные качества судей указывались в 7 материалах газет. Публикаторы отмечали такие свойства, как принципиальность, справедливость, независимость в принятии решений, способность противостоять давлению, внимательность, доброжелательность к людям и др. Вот, например, районный судья С. Зуева, отстаивая свою точку зрения, дважды не согласилась с мнением вышестоящей инстанции. И в конце концов доказала свою правоту: ее решение вступило в силу. В статье “Районный суд не покорился областному” отмечается ее независимость: “Для судебной практики такой случай редкий, когда районный суд принципиально и последовательно отстоял свою точку зрения перед областным судом” (“Честное слово” от 20 марта).
В 9 публикациях авторы называли некоторые социально одобряемые особенности поведения судей. В основном они относились к умению вести процесс, поддерживать порядок на судебных заседаниях, проявлять уважение к участникам, не выходя за рамки процессуальных норм. Вот “...председатель Октябрьского районного суда Ю. А. Фоминцев предельно ясно, четко задает вопросы подсудимому... Мне казалось, для того чтобы так виртуозно владеть ситуацией, нужны десятилетия работы судьей. Понравилось даже то (вот парадокс!), что он выставил из зала суда женщину, кричавшую что-то с места (как на базаре)...” (Е. Анисимова: “Судиться — не стыдно” — “Красноярская газета” от 4 января, сохранена пунктуация источника).
Критические высказывания в адрес судей на страницах СМИ встречались чаще, чем похвала. Обычно они были связаны с негативной оценкой вынесенного решения или с недовольством действиями судьи на процессе, но не только с этим.
Так, в ряде случаев публикаторы отмечали нежелание судей принимать иски по гражданским делам или указывали на их действия, вольно или невольно приводившие к затягиванию судебного процесса. Часто критические стрелы журналистов “жалили” таких судей довольно болезненно. Вот, например, председатель Воронежского областного арбитражного суда В. С. Анохин возвращает иск истцу, поскольку считает, что “споры между администрациями арбитражному суду не подведомственны” (“Страсти по Центрторгу” — “Инфа” от 14 мая). Истец не успокаивается и обращается в Высший арбитражный суд. Заместитель председателя этого суда В. В. Витрянский по формулировке журналиста “...вежливо объяснил коллеге Анохину, что не тварь он дрожащая и судить администрацию может...”
В трех публикациях назывались многочисленные недостатки в работе судьи районного суда Санкт-Петербурга Е. Яковлевой, лишенной своих полномочий Городской квалификационной коллегией судей именно за эти нарушения: безобразное оформление приговоров, отсутствие в ряде дел протоколов судебных заседаний и др. (см., например, “Судью отстранили от работы” — “Смена” от 17 апреля). А судью В. Реммера, проводившего процесс Д. Якубовского, “Московский комсомолец” обвинил в антисемитизме (“Был бы Якубовский, а статья найдется” в номере от 18 января). Это достаточно серьезное обвинение обосновывалось выдержками из приговора, вынесенного Рем-мером Якубовскому. В некоторых материалах высказывались также предположения о продажности, коррумпированности отдельных судей (например, “Солнцевская мафия купила следователей и судей” - “Коммерсантъ-Daily” от 18 апреля).
Все же основная критика судей в СМИ связывалась с их поведением на судебных заседаниях, с действиями, противоречащими процессуальным нормам закона и общественным требованиям. Такого рода претензии фиксировались в исследовании с помощью специального пункта классификатора. Распределение полученных оценок представлено в таблице 17.

Таблица 17