Главная | Обратная связь

Подготовка текста, перевод и комментарии О. В. Творогова 5 страница

 

По сихъ же лѣтѣхъ възмогоша людье жидовьстии, умножишася, и насиляхуть им егуптяне работою. В си же времена родися Моисѣй в жидех, и рѣша волъсви егупетьстии цесарю, яко «Родилъся есть дѣтищь въ жидох, иже хощеть погубити Егупет». Ту абье повелѣ цесарь ражающаяся дѣти жидовьскыя вмѣтати в рѣку. Мати же Моисѣова, убоявшися сего погубления, вземъши младенѣць, вложи въ крабьицю и, несъши, постави в лузѣ. В се же время сниде дщи фараонова Фермуфи купаться и видѣ отроча плачющеся, и възя е и пощади е, и нарече имя ему Моисий, и въскорми е. И бысть отроча красно, и бысть 4 лѣт, и приведе ̀и дщи фараоня къ отцю своему фараону. Видѣвъ же Моисѣя фараонъ, нача любити фараонъ отроча. Моисий же, хапаяся за шию цесареву, срони вѣнѣць съ главы цесаревы, и попра ̀и.[208] Видѣвъ же волхвъ, рече цесареви: «О цесарю! Погуби отроча се: аще ли не погубиши, имаеть погубити всь Егупет». И не послуша его цесарь, но паче повелѣ не погубити дѣтий жидовьскыхъ. Моисѣеви же възмогъшю, и бысть великъ в дому фараони. И бысть цесарь инъ, възавидѣша ему бояре. Моисѣй же уби егупьтянина, бѣжа изъ Егупта и приде в землю Мадиамьску и, ходя по пустыни, научися от ангела Гавриила о бытьи всего мира, и о пѣрвѣмъ человѣци, и яже суть была по нем и по потопѣ, и о смѣшении языкъ, аще кто колико лѣтъ бяше былъ, и звѣздное хожение и число, земльную мѣру и всяку мудрость. По семъ же явися ему Богъ в купинѣ огньмь и рече ему: «Видѣхъ бѣду людий моих въ Егуптѣ и низълѣзохъ изяти я от руку егупетьску, изъвѣсти я от земли тоя. Ты же иди къ фараону цесарю егупетъску и речеши ему: “Пусти Израиля, да три дни положать требу Господу Богу”. Аще не послушаеть тебе цесарь егупетъскый, побью ̀и и всими чюдесы моими». И пришедъшю Моисѣови, и не послуша его фараонъ, и пусти Богъ 10 казний на фараона: 1 — рѣкы въ кровь, 2 — жабы, 3 — мьшицѣ, 4 — пѣсья мухы, 5 — смерть на скотъ, 6 — прыщьеве горющии, 7 — градъ, 8 — прузи, 9 — тма три дни, 10 — моръ в человѣцѣхъ. Сего ради 10 казний бысть на нихъ, яко 10 мѣсяць топиша дѣти жидовьскы. Егда же бысть моръ въ Егупте, рече фараонъ Моисѣови и брату его Аарону: «Отъидета въскорѣ». Моисѣй же, събравъ люди жидовьскыя, поиде от земля Егупетъскыя. И ведяше я Господь путемъ по пустыни къ Чермьному морю, и предъидяше пред ними нощью столпъ огньнъ, а во дни — облаченъ. Слышавъ же фараонъ, яко бѣжать людье, погна по нихъ, и притисну я къ морю. Видѣвъше же людье жидовьстии въспиша на Моисѣя, ркуще: «Почто изведе ны на смерть?». И въспи Моисѣй къ Богу, и рече Господь: «Что вопиеши къ мнѣ? Удари жезломъ в море». И створи Моисѣй тако, и раступися вода надвое, и внидоша сынове израилеви в море. Видѣвъ же, фараонъ гна по нихъ, сынове же израилеви проидоша посуху. Яко излѣзоша на брегъ, и съступися море о фараонѣ и о воихъ его. И възлюби Богъ Израиля, и идоша от моря три дня по пустыни, и придоша в Меронъ. И бѣ ту вода горка, и възропташа людье на Бога, и показа имъ древо, и вложи е Моисѣй въ воду, и осладишася воды. По семъ же пакы възропташа людье на Моисѣя и на Арона, ркущи: «Луче ны бяше въ Егуптѣ, еже ядохом мяса, и тукъ и хлѣбъ до сытости». И рече Господь Бог Моисѣови: «Слышах хулнание сыновъ Израилевъ». И дасть им манну ясти. По семъ же дасть имъ законъ на горѣ Синайстий. И Моисѣови въшедъшю на гору къ Богу, они же, съльявше тѣльчью главу, поклонишася аки Богу. Ихъ же Моисѣй исъсѣче 3000 числом. По семъ же пакы възропташа на Моисѣя и на Арона, еже не бѣ воды. И рече Господь Моисѣови: «Удари жезломъ в камень», рекъ: «Исъ сего камени егда не испустивѣ воды?» И разгнѣвася Господь на Моисѣя, яко не възвеличи Господа, и не вниде в землю обѣтованую сего ради, роптанья онѣхъ ради, но възведе ̀и на гору Вамьску и показа ему землю обѣтованую. И умре Моисѣй ту на горѣ. И прия власть Исусъ Навгинъ. Сий приде въ землю обѣтованую и изби хананѣйско племя, и всели в нихъ мѣсто сыны Израилевы. Умѣрьшю же Исусу, бысть судья въ него мѣсто Июда, инѣхъ судий бысть 14. При них же, забывше Бога, изъведъшаго я изъ Егупта, начаша служити бѣсом. И разъгнѣвася Богъ, предаяшеть я иноплеменьником на расхыщение. И егда ся начьну каяти, помиловашеть их, и пакы укланяхуся на бѣсослужение. По сихъ же служаше Илий жрець, и по семъ Самуилъ пророкъ. Рѣша людье Самуилу: «Постави нам цесаря». И разъгнѣвася Богъ на Израиля и постави надъ ними цесаря Саула. Таче Саулъ не изволи ходити въ завѣтѣ Господни, избра Господь Давида, постави ̀и цесаря надъ Израилемъ, и угоди Давидъ Богу. Сему Давиду кляся Богь, яко от племени его родитися Богу. И пѣрвое начаша пророчьствовати о воплощении Божии, рекъ: «Изъ щрева преже деньница родихъ тя».[209] Се же пророчьствовавъ 40 лѣт и умре. И по нем царствова и пророчьствова сынъ его Соломонъ, иже възгради церковь Богови и нарече ю Святая Святыхъ. И бысть мудръ, но на конѣць поползеся; цесарьствовавъ лѣт 40 и умре. По Соломонѣ же цесарьствовавъ сынъ его Ровоамъ. При семъ раздѣлися царство надвое жидовьское: въ Ерусалимъ одино, а другое в Самарии[210] Въ Самарѣи же царьствова Еровамъ, холопъ Соломонь, иже створи двѣ кравѣ златѣ и постави едину вь Вефили на холмѣ, а другу въ Енданѣ и рекъ: «Се Бога твоя, Израилю». И кланяхуся людье, а Бога забыша. Таче и въ Ерусалимѣ забывати Бога начаша, кланятися Валу, рекъше ратьну богу, еже есть Арей,[211] и забыша Бога отець своихъ. И нача Богъ посылати к нимъ пророкы. Пророци же начаша обличати о безаконьи ихъ и о служеньи кумиръ. Они же начаша пророкы избивати, обличаеми от них. И разгнѣвася Богъ на Израиля велми и рече: «Отрину от себе и призову ины люди, иже мене послушают. И аще съгрѣшат, не помяну съгрѣшения ихъ». И нача посылати пророкы, глаголя: «Прорицайте о отвѣржении жидовьстѣ и о призваньи стран».

 

Пѣрвое же начаша пророчьстьвовати Осий, глаголя: «Преставлю царство дому Израилева и скрушю лукъ Израилевъ, и не приложю пакы помиловати дому Израилева, но отмѣтаа, отвѣргуся ихъ, — глаголеть Господь, — и будут блудяще въ языцѣхъ».[212] Иеремѣя же рече: «Аще станеть Самуилъ и Моисѣй, не помилую ихъ», И пакы той же Еремѣя рече: «Тако глаголеть Господь: Се кляхся именемъ моим великымъ, аще будеть отселѣ кдѣ имя мое именуемо въ устѣх июдѣйскыхъ».[213] Иезекеиль же рече: «Тако глаголеть Господь Аданай: Расъсѣю вы вся, останкы твоя въ вся вѣтры, зане святая моя осквѣрнависте вьсими негодованми твоими. Азъ же тя отрину и не имамъ тя помиловати пакы».[214] Малахия же рече: «Тако глаголеть Господь: Уже нѣсть ми хотѣнья въ вас, понеже от въстока и до запада имя мое прославися въ языцѣх, и на всяком мѣстѣ приносится кадило имени моего и жертва чиста, зане велье имя мое въ языцѣх. Сего ради дамъ васъ на поносъ и на пришествие въ вся языкы».[215] Исая великый рече: «Тако глаголеть Господь: Простру руку свою на тя, истьлю тя и расѣю тя, и неприведу тя». И пакы и тъ же рече: «Възненавидѣхъ праздникы ваша и начаткы мѣсяць ваших не приемлю».[216] Амосъ же пророкъ рече: «Слышите слово Господне: Азъ приемлю на вы плачь. Домъ Израилевъ падеся и не приложи въстати».[217] Малахия же рече: «Тако глаголеть Господь: Послю на вы клятву и проклѣну благословление ваше, и разорю, и не будет въ вас».[218]

 

И много пророчьствоваша о отвѣржении их. Симъ же пророкомъ повелѣ Богъ пророчьствовати о призваньи инѣх странъ в них мѣсто. Нача звати Исая, тако глаголя: яко «Законъ от мене изидет, и судъ мой свѣтъ странамъ. Приближается скоро правда моя, изидеть, и на мышцю мою страны уповают».[219] Иеремѣя же рече: «Тако глаголеть Господь: И положю дому Июдову завѣтъ новъ, дая законы в разумѣнья ихъ, и на сѣрдца ихъ напишю, и будут имъ въ Богъ, и ти будут мьнѣ въ люди».[220] Исая же рече: «Ветхая мимоидоша, а новая възвѣщаю. И преже възвѣщения явлено бысть вамъ: пойте Господеви пѣснь нову. Работающим ми призоветь имя ново, еже благословиться имя ново, еже благословится имя всей земли. Домъ мой домъ молитвѣ прозовется по всѣмъ языком».[221] Той же Исая глаголеть: «Открыеть Господь мыщьцю свою святую пред всѣми языкы. Узрять вси конци земля спасение Бога нашего».[222] Давидъ же: «Хвалите Господа вси языци, похвалите его вьси людье».[223]

 

Тако Богу възлюбившю новыя люди, рекъ имъ снити к нимъ самъ и явитися человѣком плотью и пострадати за Адамово преступление. И начаша пророчьствовати о воплощении Божии. И пѣрвое Давидъ, глаголя: «Рече Господь Господеви моему: сяди одѣсъную мене, дондеже положю врагы твоя подножье ногама твоима».[224] И пакы: «Рече Господь къ мнѣ: сынъ мой еси ты, азъ днесь родих тя».[225] Исая же рече: «Не солъ, ни вѣстьникъ, но самъ Господь, пришедъ, спасеть ны».[226] И пакы: «Яко дѣтищь родися намъ, ему же бысть начало на рамѣ его. И прозовется имя его “велика свѣта ангелъ” и велика власть его, и миру его нѣсть конца».[227] И пакы: «Се въ утробѣ дѣвая зачат и родить сынъ, и прозовуть имя ему Еммануилъ».[228] Михѣя же рече: «Ты Вифлеоме, доме Ефрантовъ, еда не многъ еси быти в тысящах Июдовах? Ис тебе бо ми изидет старѣйшина быти въ князех въ Израили; исходъ его от дний вѣка. Сего ради дасться до времени ражающая родит, и прочии от братья его обратятся на сыны Израилевы».[229] Иеремия же рече: «Се Богъ наш, и не въмѣнится инъ к нему. Изъобрѣте вьсякъ путь художьства, яко дасть Иякову, отроку своему. По сихъ же на земли явися и съ человѣкы поживе».[230] И пакы: «Человѣкъ есть, и кто увѣсть, яко Богъ есть, яко человѣкъ же умираеть».[231] Захарья же рече: «Не послушаша сына моего, и не услышю ихъ, глаголеть Господь».[232] Иосѣй рече: «Тако глаголеть Господь: Плоть моя от нихъ».[233]

 

Прорекоша же и о страсти его, ркуще, якоже рече Исая: «О лютѣ души ихъ, понеже свѣтъ золъ свѣщаша, ркуще: Свяжемъ праведника».[234] И пакы той же рече: «Тако глаголеть Господь: Азъ не супротивлюся <...> ни глаголю противу. Плещи мои дах на раны, и ланитѣ мои на заушение, и лица своего не отвратих от студа заплеваниа».[235] Еремия же рече: «Приидите, въложим древо въ хлѣбъ его, изътребимъ от земля животъ его».[236] Моисѣй же рече о распятьи его: «Узрите жизнь вашю висящю предъ очима вашима».[237] И Давидъ рече: «Въскую шаташася языци».[238] Исая же рече: «Яко овьча на заколенье веденъ бысть».[239] Ездра же рече: «Благословенъ Богъ, распростеръ руцѣ свои и спаслъ Иерусалима».

 

И о въскресении же его рькоша. Давидъ: «Въстани, Боже, суди земли, яко ты наслѣдиши въ всѣх странах».[240] И пакы: «Да въскреснеть Богъ, и разидутся врази его».[241] И пакы: «Въскрѣсни, Господи Боже мой, да възнесеться рука твоя».[242] Исая же рече: «Сходящии въ страну и сѣнь смѣртьную, свѣтъ восияеть на вы».[243] Захарья же рече: «Ты въ крови завѣта твоего испустилъ еси ужникы своя от рова, не имущи воды».[244] И ино много пророчьствова о немъ же, и събыстся все.

 

Рече же Володимиръ: «То въ кое время събысться се? И было ли се есть? Еда ли топѣрво хощет быти се?» И философъ же, отвѣщавъ, рече ему, яко «Уже преже сьбысться все, егда Богъ въплотися. Якоже преже ркох, жидомъ пророкы избивающим, цесаремъ ихъ законы преступающим, предасть я на расхыщение въ пленъ, и ведени быша въ Асурию, грѣхъ ради их, и работаша тамо лѣт 70. И по семъ възвратишася на землю свою, и не бѣ у нихъ цесаря, но архиерѣи обладаху ими <...> до Ирода иноплеменьника, иже облада ими.[245]

 

В сего же власть, в лѣто 5000 и 500 посланъ бысть Гаврилъ въ Назарефъ къ дѣвици Марьи, от колѣна Давидова, рещи ей: «Радуйся, обрадованная, Господь с тобою!»[246] И от слова сего зачатъ Слово Божие во утробѣ, и породи сына, и нарече имя ему Исусъ. И се волъсви приидоша от въстока, глаголюще: «Кде есть рожийся цесарь жидовескъ? Видѣхом звѣзду его на въстоци, приидохом поклонится ему». Слышавъ же се, Иродъ цесарь смятеся, и всь Иерусалимъ с нимъ, и, призвавъ книжникы и старци людьскыя, въпрашаше: «Кде Христосъ ражается?» Они же рѣша ему: «Въ Вифлеомѣ июдѣйстѣмь». Иродъ же, се слышавъ, посла, рекъ: «Избѣйте младенца сущаа до дву лѣту». Они же, шедше, избиша младениць 14 000. Марья же, убоявшися, скры отроча. Иосифъ же съ Мариею, поимъ отроча и бѣжа въ Егупетъ, и бысть ту до умертвия Иродова. Въ Егупте же явися аньгѣлъ Иосифу, глаголя: «Въстани, поими отроча и матерь его и иди в землю Израилеву». Пришедъшю же ему, вселися въ Назарефъ. И възрастъшю же ему и бывшю ему лѣт 30, нача чюдеса творити и проповѣдати царство небесное. Изъбра 12 и яже ученикы себѣ нарече, и нача чюдеса творити велика: мертвыя въскрешати, прокаженыя очищати, хромыя ходити, слѣпымъ прозрѣнье творити, и ина многа чюдеса велика, якоже бѣша пророци прорекли о немъ, глаголюще: «Тъ недугы наша ицѣли, и болезни подъя». И крестися въ Иерданѣ от Ивана,[247] показая новымъ людем обновление. Крестившю же ся ему, и се отвѣрзошася небеса, и Духъ сходящь зраком голубиномъ на нь, и глас глаголя: «Се есть сынъ мой възлюбленый, о немъже благоизволих».[248] И посылаше ученикы своя проповѣдати царство небесное и покаяние въ оставленье грѣховъ. И хотя исполнити пророчьство, и нача проповѣдати, яко подобает сыну человѣчьскому пострадати, и распяту быти, и въ 3 день въскреснути. И учащю ему въ церкви, архиерѣи исполнишася зависти и книжници искаху убити ̀и, и емъше ̀и, ведоша ̀и къ игѣмону Пилату.[249] Пилатъ же, испытавъ, яко безъ вины предаша ̀и, хотѣ пустити ̀и. Они же рѣша ему: «Аще того пустиши, не имаеши быти другь кесареви». Пилатъ же повелѣ, да ̀и расъпнут. Они же, поемъше Исуса, ведоша ̀и на мѣсто краньево,[250] и ту ̀и распяша. И бысть тма по всей земли от шестаго часа до 9-го, и при 9-мь часѣ испусти духъ Исусъ. И церковьная запона раздрася надвое, и мертвии въстаяху мьнози, имъже повелѣ въ раи быти. И снемъше же ̀и съ креста, положиша ̀и въ гробѣ, и печатьми запечаташа гробъ людье же жидовьстии, и стражи приставиша, ркуще: «Еда украдуть и нощью ученичи его». Онъ же въ 3 день въскресе. И явися учеником, и въскресъ изъ мертвыхъ, рекъ имъ: «Идете въ вся языкы и научите вся языкы, крестяще во имя Отца и Сына и Святаго Духа». И пребысть с ними 40 дний, являяся имъ по въскресении. И егда исполнися дьний 40, повелѣ имъ ити на гору Елеоньскую. И ту явися имъ и, благословивъ я, рече имъ: «Сядете въ градѣ Иерусалимѣ, дондеже послю обѣтование Отца моего». И егда възношашеся на небо, ученикы поклонишася ему. И възъратишася въ Иерусалимъ и бяху воину въ церкви. И егда скончася днии 50, сниде Духъ Святый на апостолы, и приимъше обѣтование Святаго Духа, разидошася по вьселенѣй, учаще и крестяще водою».

 

Рече же Володимиръ къ философу: «Что ради от жены родися, и на дьревѣ распятъся, и водою крестися?». Философъ же рече ему: «Сего ради, понеже испѣрва родъ человѣчьскый женою съгрѣши: дьяволъ прелѣсти Евгою Адама, и отпаде рая; тако же и Богъ отмѣстье створи дьяволу, женою пѣрвѣе побѣженье бысть дьяволу, женою бо пѣрьвѣе[251] испадение бысть Адаму из раа; от жены же пакы въплътися Богъ и повелѣ в рай ити вѣрным. А еже на древѣ распяту быти, сего ради, яко от древа вкушь и испаде породы; Богъ же на древѣ страсть приать, да древом диаволь побѣжен будет, и от древа праведнаго приимут праведнии. А еже водою обновление, понеже при Нои умножившемъся грѣхом въ человѣцех, и наведе Богъ потопь на землю и потопи человѣкы водою. Сего ради рече Богъ: «Понеже погубих водою человѣкы грѣх ради их, нынѣ же пакы водою очищу грѣхы человѣком обновлениемь водою», ибо жидовьскый род въ мори очистишася от египетскаго злаго нрава, понеже вода изначала бысть пръвое; рече бо, и Духъ Божий ношашеся връху воды, еже бо и нынѣ крестятся водою и Духом. Проображение бысть пръвое водою, якоже Гедеон прообрази. Егда прииде к нему аггелъ, веляше ему ити на мадиама, онъ же, искушая, рече къ Богу, положивь руно на гумнѣ, рекь: «И аще будет по всей земли роса, а на рунѣ суша...». И бысть тако. Се же прообрази, яко иностраны бѣша преже суша, а жидове — руно, послѣже на странах роса, еже есть святое крещение, а на жидѣх суша. И пророци же проповѣдаша, яко водою обновление будет.

 

Апостолом же учащим по вселенней вѣровати Богу, их же учение и мы, греци, приахом, и вся вселеннаа вѣрует учению их. Нарекль же есть Богъ един день, в он же хощет судити, пришедый, живым и мертвым и въздати комуждо по дѣлом их: праведному царство небесное, и красоту неизреченную, веселие без конца, и не умирати в вѣкы, а грѣшником — мука огненна, и червь неусыпаемый, и муцѣ не будет конца. Сице же будут мучениа, иже не вѣруют Господу нашему Иисус Христу: мучими будут въ огни, иже ся не крестит». И се рекь, показа ему запону, на нейже бѣ написано судище Господне, показываше же ему одесную праведныа въ веселии предъидуща в рай, а ошуюю — грѣшныа, идущих въ муку. Вълодимер же, въздохнувь рече: «Добро сим одесную, горе же сим ошуюю». Он же рече: «Аще хощеши одесную стати, то крестися». Вълодимеръ же положи на сердци своем, рекь: «Пожду еще мало», хотя испытати о всѣх вѣрах. Вълодимер же, сему дары многы въдавь, отпусти съ честию великою.

 

В лѣто 6495. Съзва Вълодимерь бояры своя и старци градскыа и рече имь: «Се приходиша къ мнѣ болгаре, рекуще: “Приими закон нашь”. По сем же приидоша нѣмци, и тые хваляху закон свой. По сих приходиша жидове. Сих же послѣди приходиша и греци, хуляще всѣ законы, свой же хваляще, и много глаголаша, сказующе от начала миру. Суть же хитро сказающе, яко и другый свѣтъ повѣдают быти, и чюдно слышати их: да аще кто, дѣеть, в нашю вѣру ступить, то паки, умеръ, станеть, и не умрети ему в вѣки, аще ли в-ынъ законъ ступить, то на ономъ свѣтѣ в огнѣ горѣти. Да что ума придасте? что отвѣщаете?» И рѣша бояре и старци: «Вѣси, княже, яко своего никтоже не хулить, но хвалить. Аще хощеши испытати гораздо, то имаши у собе мужи: пославъ, испытай когождо ихъ службу, и кто како служить Богу». И бысть люба рѣчь князю и всѣмъ людемъ. Избраша мужи добры и смыслены, числомъ 10, и рѣша имъ: «Идете первое в Болгары, испытайте вѣру ихъ и службу». Они же идоша и, пришедше, видиша сквѣрная дѣла ихъ и кланяние вь ропати, и придоша в землю свою. И рече имъ Володимѣръ: «Идете пакы в нѣмцѣ и сглядайте такоже, и оттуду идете въ Грѣкы». Они же придоша в нѣмцѣ и сглядавше церковь и службу ихъ, и придоша к Цесарюграду и внидоша къ цесарю. Цесарь же испыта, коея ради вины придоша. Они же исповѣдаша ему вся бывшая. Се слышавъ цесарь и рад бысть, и честь велику створи имъ въ тъ день. Наутрѣя же посла къ патрѣарху, глаголя сице: «Придоша русь, пытающе вѣры нашея, да пристрой церковь и крилосъ и самъ причинися въ святительския ризы, да видять славу Бога нашего». И си слышавъ патрѣархъ и повелѣ созвати крилось всь, и по обычаю створи празникъ, и кадила вьжгоша, и пѣния ликы составиша. И иде и цесарь с ними во церковь, и поставиша я на пространьнѣ мѣстѣ, показающе красоту церковьную, и пѣнья, и службу архиерѣйскы, и предстоянья дьяконъ, сказающе имъ служение Бога своего. Они же въ изумѣньи бывше и удивившеся, похвалиша службу ихъ. И призвавша я цесаря Василѣй и Костянтинъ,[252] и рѣста имъ: «Идете в землю вашю». И отпустиша я с дары великы и с честью. Они же придоша в землю свою. И созва князь бояры своя и старца, рче Володимеръ: «Се придоша послании нами мужи, да слышимъ от нихъ бывшее», и рече имъ: «Скажите предъ дружиною». Они же рѣша, яко «ходихомъ первое в Болгары и смотрихомъ, како ся кланяють въ храминѣ, рекше в ропатѣ, стояще бес пояса: и поклонивься, сядет и глядить сѣмо и овамо, акы бѣшенъ, и нѣсть веселия у нихъ, но печаль и смрадъ великъ. И нѣсть добръ законъ ихъ. И придохомъ в Нѣмцѣ и видихомъ службу творяща, а красоты не видихомъ никоеяже. И придохом же въ Грѣкы, и ведоша ны, идеже служать Богу своему, и не свѣмы, на небеси ли есмы были, или на землѣ: нѣсть бо на земли такого вида или красоты такоя, недоумѣемь бо сказати. Токмо то вѣмы, яко онъдѣ Богъ съ человѣкы пребываеть, и есть служба ихъ паче всих странъ. Мы убо не можемь забыти красоты тоя — всякъ бо человѣкъ, аще преже вкусить сладка, послѣди же<...> не можеть горести прияти — тако и мы не имамъ сде жити». Отвѣщавъша же боярѣ и рѣша: «Аще лихъ бы законъ грѣчкый, то не бы баба твоя Олга прияла кресщения, яже бѣ мудрѣйши всих человѣкъ». Отвѣщав же Володимѣръ, рече: «То кде кресщение приимемь?». Они же рѣша: «Кдѣ ти любо».

 

И минувшу лѣту, в лѣто 6496, иде Володимеръ с вои на Корсунь, град грѣчкый, и затворишася корсуняни въ градѣ.[253] И ста Володимѣръ об онъ полъ града в лимени, вьдале града стрѣлище едино. И боряхуся крѣпко горожанѣ с ними. Володимеръ обьстоя град. И изнемогаху людие въ градѣ, и рече Володимеръ к гражаномъ: «Аще ся не вдасте, имамъ стояти за три лѣта». Они же не послушаша того. Володимеръ же изряди воя своя и повелѣ приспу сыпати к граду. Сим же спущимъ, корсуняне, подкопавше стѣну градьскую, крадяху сыплемуюперьсть и ношаху к собѣ в град, сыплюще посредѣ града. Вои же присыпаху боле, и Володимеръ стояше. И се мужь именемь Анастасъ корсунянинъ стрѣли, написавъ на стрѣлѣ: «Кладези, яже суть за тобою от вьстока, ис того вода идеть по трубѣ, копавше, преимете воду». Володимеръ же, се слыша, възрѣвъ на небо, и рече: «Аще ся сбудеть, се имамъ креститися». И ту абье повелѣ копати прекы трубамъ, и переяша воду. И людье изнемогаху жажею водною и предашася. И вниде Володимеръ въ град и дружина его, и посла Володимиръ къ цесареви, Василию и Костянтину, глаголя сице: «Се град ваю славный взях; слышю же се, яко сестру имаете дѣвою, да аще ея не вдасте за мя, то створю граду вашему, яко и сему створихъ». И се слышавша цесаря, быста печална, посласта вѣсть, сице глаголюще: «Не достоить крестьяномъ за поганыя посягати и даяти. Аще ли ся крестиши, то приимеши се и получиши царство небесное, и с нами единовѣрникъ будеши. Аще ли сего не хощеши створити, не можевѣ дати сестры своей за тя». И сѣ слышавъ Володимѣръ и рече посланымъ от цесарю: «Глаголите цесарема тако, яко азъ кресщюся, яко испытахъ преже сихъ дний законъ вашь, и есть ми любъ, и вѣра ваша и служение, иже ми исповѣдаша послании нами мужи». И се слышавша цесаря и рада быста, и умолиста сестру свою, именемь Анну, и посласта к Володимеру, глаголющи: «Крестися, тогда послевѣ сестру свою к тобѣ». И рече Володимиръ: «Да пришедше съсестрою вашею крестять мя». И послушаста цесаря и посласта сестру свою и сановникы нѣкыя и прозвутеры. Она же не хотяше ити яко в поганыя,[254] и рече им: «Луче бы ми сде умрети». И рѣста ей брата: «Еда како обратить Богъ Рускую землю в покаяние, а Грѣчкую землю избавиши от лютыя рати. Видиши ли колико зло створиша русь грѣкомъ? Нынѣ же, аще не идеши, то же имуть творити намъ». И одва принудиста. Она же, всѣдши в кубару, цѣловавши ужикы своѣ с плачемь, поиде чресъ море. Яко приде ко Корсуню, и излѣзоша корсуняни с поклономъ, и введоша ю въ градъ, и посадиша ю в полатѣ. По Божью же строенью вь се время разболѣлся Володимиръ очима и не видяше ничтоже, и тужаше велми, и не домышляше, что створити. И посла къ нему цесариця, рекуще: «Аще хощеши болезни сея избыти, то вьскорѣ крестися, аще ли ни, то не имаеши избыти сего». И си слышавъ, Володимеръ рече: «Аще се истина будет, поистѣнѣ великъ Богъ крестьянескь». И повелѣ крестити ся. И епископъ же корсуньскый с попы цесарицины, огласивъ ̀и, и крести Володимѣра. И яко возложи руку на нь, и абье прозрѣ. Видив же се Володимеръ напрасное исцѣление и прослави Бога, рекъ: «То первое увидѣхъ Бога истиньнаго». Си же увидивше дружина его, мнози крестишася. Крести же ся въ церкви святое Софьи,[255] и есть церкви та стояще в Корсуни градѣ, на мѣстѣ посредѣ града, идеже торгъ дѣють корсунянѣ; полата Володимѣря воскрай церкви стоить и до сего дни, а цесарицина полата за олътаремь. По кресщении же приведе цесарицю на обручение.

 

Се же не свѣдуще право, глаголють, яко крестился есть в Кыевѣ, инии же рѣша — в Василевѣ, друзии же рѣша инако сказающе.

 

И кресщену же Володимеру в Корсуни, предаша ему вѣру крестьяньскую, рекуще сице: «Да не прельстять тебе нѣции от еретикъ, но вѣруй, сице глаголя: «Вѣрую вь единого Бога Отца, вседержителя, творца небу и землѣ» и до конца вѣру сию. И пакы: «Вѣрую въ единого Бога-Отца нерожена, и вь единого Сына рожена, и въ единъ Святый Духъ исходящь: три собьства свѣршена, мысльна, раздѣляема числомъ и собьствомь, а не божествомъ, раздѣляеть бо ся не раздѣлно, и совокупляеться неразмѣсно. Отець бо, Богъ-Отець, присно сый пребываеть въ отечьствѣ, нероженъ, безначаленъ, начало, вина всимь, единемь нерожениемь старѣй сы Сыну и Духови. От него же ражаеться Сынъ преже всих вѣкъ, исходить же Духъ Святый и безъвремене и бес тѣла; вкупѣ Отець, вкупѣ Сынъ, вкупѣ Духъ Святый есть. Сынъ подобосущенъ и безначаленъ <...>, рожениемь точию разнествуя Отцю и Духу. Духъ есть пресвятый, Отцю и Сыну подобосущенъ и присносущенъ.[256] Отцю бо отечьство, Сыну же сыновьство, Святому Духу исхожение. Ни Отець бо въ Сынъ или въ Духъ преступаеть, ни Сынъ въ Отца и Духа,ни Духъ въ Сынъ или въ Отець, неподвижнабосвойствия. Не трие бози — единъ Богъ, понеже едино божество вь трехъ лицих. Хотѣньем же Отца же и Духа свою спасти тварь, отечьскых ядръ, иже не отступи, сшед и вь дѣвичьское ложе пречистое, акы Божье сѣмя вшед и плоть съдушьвну, и словесну же, и умну, не преже бывшю, приимъ, изииде Богъ воплощенъ, родивыся неизрѣченьнѣ и дѣвство матери схрани нетлѣньно, не смятение, ни размѣшение, ни измѣнения пострадавъ, но пребывь еже бѣ, прием рабий зракъ истиною, а не мечтаниемь, всячьскы, развѣ грѣха, намъ подобенъ бывъ. Волею родися, волею бо взалка, волею вжада, волею трудися, волею устрашися, волею умре, истиною, а не мечтаниемь, вся свѣршена, не оклеветаньныи страсти человѣчества. Распятъ же ся, смерти вкуси безъгрѣшный и въскресъ въ своей плоти, и, не вѣдѣвши истлѣния, на небеса вьзыиде и седе одесную Отца. И придеть же пакы съ славою судити живымъ и мертвымъ, якоже взииде сь своею плотью, тако и снидеть.

 

К сим едино кресщение исповѣдаю водою и духомъ, приступаю кь пречистымъ тайнамъ, вѣрую вь истину тѣло и кровь, и приемлю церковьная предания, и кланяюся честнымъ иконамъ, кланяюся древу честному и кресту, и всякому кресту и святымъ мощемь и святымь сьсудомъ. Вѣруй же семи сборъ святыхъ отець,[257] иже есть первый в Никии 300 и 18, иже прокляша Арья и проповѣдаша вѣру непорочну и праву. Вторый же сборь в Костянтинѣградѣ святыхъ отець 100 и 50, иже прокляша Македонья духоборца и проповѣдаша Троицю единосущную. 3-й же сборъ въ Ефесѣ святыхъ отець 200 на Несторья, егоже прокленше, проповѣдаша святую Богородицю. 4-й сборъ в Халкидонѣ святыхъ отець 600 и 30 на Евтуха и Диоскора, еюже прокленше святии отци, изъгласивше свершена Бога и свѣршена человѣка Господа нашего Исуса Христа. 5 сборъ въ Цесарѣградѣ святыхъ отець 100 и 60 и 5 на Ерегенова предания и на Евагрия, ихже прокляша святии отци. 6-й сборъ Цесарѣградѣ святыхъ отець 100 и 70 на Сергиа и Кура, ихже прокляша святии отци. 7-й сборъ в Никеи святыхъ отець 300 и 50, прокляша, иже не поклоняються иконам.