 |
|
Новые формы исторических сочинений и летописи XVII в.
В XVII в. характер государственного летописания видоизменяется, и оно по преимуществу становится частным делом отдельных авторов. В некоторой степени летописание сохранилось в Новгороде, Пскове, по монастырям, отдельным церквям, в архиепископиях.
Летопись в Москве уже не удовлетворяла запросов жизни. Потребность в исторических справках, особенно у дипломатов, а также у патриархии, в архивах, отдельных приказах диктовала новые формы исторических произведений. Создаются обзоры русской истории воспитательного и ученого характера. Никоновский свод был уникальным, но очень громоздким произведением и неудобным для пользования.
В XVII в. утверждаются исторические повести, хронографы и степенные книги, создаются сложные компиляции («Латухинская степенная книга», «Новый летописец»).
События Смуты вызвали подъем исторической мысли и появилось громадное количество исторических произведений, повестей. В них сохранился летописный способ изложения. Дьяк Иван Тимофеев в своем «Временнике» дал своего рода методическое обоснование этого: «предняя последи писать, последняя же напреди, ниже подробну». Самая ранняя из исторических повестей о Смуте — повесть 1606 г. в составе «Иного сказания» полностью сохранила летописную точность и хронологическую последовательность изложения. Летописи — общенародная память об исторических событиях— органически вошли в состав повестей XVII в. («Извет старца Варлаама», «Сказание о поставлении на патриаршество Филарета Никитича», повесть «О рождении князя Михаила Васильевича Скопина-Шуйского», «Сказание Авраамия Палицына», «История о первом Иове, патриархе московском» и многие другие).
Во второй четверти XVII в. интерес к летописанию вновь возрастает. Многие из произведений исторического характера дополняются заметками летописного характера. Возникают такие произведения, как, например, «Новый Летописец», своего рода рассказ, составленный за один прием.
Утратив свой официальный характер, летописание сохраняется по областям, монастырям и все больше переходит в частные руки. Местная летописная литература даже переживает своего рода подъем, особенно в Новгороде Великом, Пскове и Тобольске. Перестав быть официальными, областные летописи возвращаются к старым, традиционным формам и в то же время в них проникает простой разговорный язык, фольклор, рассказы очевидцев. Новгородские и Псковские летописи этого времени стоят на стороне мелкого люда против «властителей». Среди прочих особенно выделяются Уваровская, Забелинская и Погодинская летописи. Развитие городского летописания сопровождалось появлением новых летописных скрипториев (мастерских) как в Москве, так и в Астрахани, Архангельске, Устюге Великом, Вологде, Холмогорах, Ростове, Костроме, Нижнем Новгороде, Тамбове. Летописанием занимались дворяне, монахи, приказные подьячие и церковные дьячки, горожане, стрельцы, казаки и даже крестьяне.
Исследования последних десятилетий позволили опровергнуть мнение об «угасании» русского летописания к концу XVI столетия. В трудах академиков М.Н. Тихомирова и Л.В. Черепнина, крупных ученых А.Н. Насонова, А.А. Зимина, В.И. Корецкого, В.И. Буганова, С.Н. Азбелева, К.Н. Сербиной, А.П. Богданова и многих других убедительно доказывается, что летописная деятельность в конце XVI и XVII вв. значительно расширяется, в последней четверти XVII в. происходит эволюция русского летописания, продолжающаяся и в XVIII в. Летописные центры официального характера объединяли творческие силы окружения российских патриархов и служащих Печатного двора. Помимо Свода 1652 г., исторических компиляций и сводов 70-90-х гг. XVII в., здесь были созданы оригинальные летописи, посвященные древним и современным событиям — Мазуринский летописец, Летописец 1686 г.