 |
|
Результаты операции
Наступление Западного и Калининского фронтов провалилось[6]. Территориальные приобретения были очень скромными (прорывы в долине Лучёсы и северо-западнее Ржева).
В то же время большое значение имело истощение сил 9-й армии Группы армий «Центр». Битва поглотила все резервы Группы армий, которые могли быть направлены на деблокирование окруженной 6-й армии Ф. Паулюса в районе Сталинграда.
М. А. Гареев высказывает мнение, что поскольку операции «Марс» и «Уран» проводились в рамках единого стратегического замысла и основной стратегической задачей в операции «Марс» было отвлечь силы противника для обеспечения успеха контрнаступления под Сталинградом, то «нет веских оснований для того, чтобы считать операцию „Марс“ провалом или „крупнейшим поражением маршала Жукова“, как об этом пишут Д. Глэнтц и другие авторы»[7]. Более того, Гареев приводит сведения о том, что советское главнокомандование специально «слило» информацию о подготовке наступления подо Ржевом, чтобы отвлечь внимание противника от основных направлений ударов[7]. Павел Судоплатов также утверждает, что немцы были специально предупреждены о наступлении подо Ржевом в рамках радиоигры «Монастырь» и ждали наступления не подозревающего об этом Жукова[8].
Дезинформация порой имела стратегическое значение. Так, 4 ноября 1942 года «Гейне» — «Макс» сообщил, что Красная Армия нанесет немцам удар 15 ноября не под Сталинградом, а на Северном Кавказе и под Ржевом. Немцы ждали удара под Ржевом и отразили его. Зато окружение группировки Паулюса под Сталинградом явилось для них полной неожиданностью.
Аргументация противников этой точки зрения основывается в том числе на том факте, что к операции «Марс» было привлечено большее количество сил, чем к операции «Уран».[9]
Не подозревавший об этой радиоигре Жуков заплатил дорогую цену — в наступлении под Ржевом полегли тысячи и тысячи наших солдат, находившихся под его командованием. В своих мемуарах он признает, что исход этой наступательной операции был неудовлетворительным. Но он так никогда и не узнал, что немцы были предупреждены о нашем наступлении на ржевском направлении, поэтому бросили туда такое количество войск.[8]
А. В. Исаев указывает[10], что помимо влияния на события на других участках советско-германского фронта в ноябре—декабре 1942 г., операция «Марс» повлияла на ход кампании 1943 года. Зимой 1943 г. 9-я армия В. Моделя оставила Ржевский выступ (операция «Буйвол», нем. Buffel).
Войска 9-й немецкой армии заполнили фронт вновь образовавшегося Орловского выступа, южная сторона которого одновременно являлась северной стороной Курской дуги. По немецким планам летней кампании 1943 года, 9-я армия должна была наступать на Курск с севера, навстречу войскам 4-й танковой армии Г. Гота. Однако потери, которые понесли дивизии 9-й армии в ходе второго Ржевско-Сычёвского сражения, к весне — лету 1943 восполнены не были.
Более того, состояние 9-й армии заставило В. Моделя, авторитет которого после отражения нескольких крупных наступлений подо Ржевом летом и осенью 1942 года в глазах фюрера резко поднялся, настоять на отсрочке операции «Цитадель» на два месяца. Но и тогда войска 9-й армии не сумели восстановиться полностью. Это стало одной из причин, по которым наступление на северной стороне Курской дуги быстро выдохлось.
