 |
|
Интерлюдия – витражи времени
Интерлюдия
Но откуда, скажи, такие странные дети,
С этим волчьим свинцом в глазах?
И как только решишь, что так и надо,
И хватит ждать катастроф от земли и небес,
На тебя уже движется новое стадо,
С новым Лениным наперевес...
А я так устал на войне...
Я видел много судеб. Разных судеб разных людей. Одни казались прямыми дорогами, освещенными лучами солнечных дней; другие - непроходимыми лабиринтами сумерек. Но во всех было кое-что похожее. Финал. Конец, который всегда один, независимо от того, каким был предыдущий путь.
Я прожил много жизней, пережив многих из тех, кто начинал путь вместе со мной. Порой я ощущаю вину за то, что они погибли, а я... Я выжил, чтобы продолжать бессмысленное путешествие, у которого независимо от моей воли будет только один конец...
Но мысль о смерти вероломна: охваченные ею мы забываем жить. Поэтому я никогда не представлял себе мира, в котором бы меня не было. Я жил так, словно я бессмертен. И Неизбежная ни разу не дышала мне в спину. Я ходил по краю пропасти вновь и вновь, балансируя на самом краю, пытаясь вынудить ее показаться, но... туда срывались те, кто был мне близок. А я оставался невредимым.
Под ногами вьется серебристая нить-дорога - Путь. Бесконечный Путь, ведущий меня вперед и вперед, к непознанным мирам и новым сражениям.
Иногда я думал, что сам Путь - это сражение. С самим собой за самого себя ради хрупкой веры в собственную необходимость, ради создания иллюзии понимания и доверия. Ведь Идущий-по-Пути никогда не бывает одинок. У него есть все миры, все Пределы, вся бесконечность ночи, дающая силы для новых шагов вперед...
Он много значит для меня, этот символ бесконечности познания. Я пытался жить без него, я всеми силами старался забыть его, в тщетной попытке доказать самому себе, что я могу прожить и без него. Но...
Каждую ночь мне снилась манящая нить, ведущая к другим мирам. И каждую ночь я просыпался от собственного крика, когда эта нить исчезала перед моими ногами, словно издеваясь надо мной, не давая ступить на нее... Не давая покинуть этот мир ради всего того, от чего я когда-то добровольно отказался.
И однажды я не выдержал. И как прежде призвал Путь и сделал шаг вперед, надеясь, что старые навыки еще остались.
Я увидел впереди силуэты друзей, уходящих вдаль, и, отбросив все сомнения, заторопился к ним...
Увы, я догнал их.
Догнал, когда они собирались свернуть с Пути в один из Пределов, по всей видимости собираясь наконец закончить свое путешествие...
И, только взглянув в их глаза, я понял, насколько милосердна память. Она сглаживает углы и добавляет света во тьму разочарования и обид. В потоке времени все теряет четкость...
И теперь, глядя в лица тех, кого я считал друзьями, я понял, насколько ошибался.
Я видел в них лишь то, что хотел видеть. Такова особенность памяти - помнить только самое светлое и доброе о тех, кто какое-то время шел рядом с тобой... Те люди были моими друзьями, не шепчущими за моей спиной, не лгущими во спасение. А эти незнакомые знакомые, смотрящие на меня с холодным равнодушием и снисходительной ухмылкой, говорящей лучше любых слов...
Нет! Я не знаю их! Это какая-то ошибка!
Я думал об этом, а душа рвалась в клочья от боли, от равнодушия, от собственной глупости...
Я стал прежним и не подал виду, сколько боли причинил мне всего один косой непроизвольный взгляд. Я улыбнулся картонной улыбкой, намертво прилипшей к губам, и прошел мимо, оставляя их в прошлом, вместе с воспоминаниями о их добрых улыбках и искренней радости от того, что мы были вместе.
Все еще надеясь, что происходящее - плохой сон, я продолжал идти вперед, готовый в любой момент обернуться и побежать назад, если хоть кто-то из них позовет меня.
Но чудес не бывает. Я слишком хорошо изучил эту простенькую аксиому за тысячи лет жизни. Единственное, о чем я жалею - то, что я все никак не могу научиться перестать верить в лучшее.
Возможно, это просто изощренная форма мазохизма - разочаровываться в людях, о которых думал, что на них можно положиться, которым доверял свои истинные мысли и чувства. Я не гений, потому что не умею учиться на чужих ошибках. Я глупец, потому что, ошибаясь однажды, причиняя себе боль тем, что меня вновь предали, я продолжаю надеяться на то, что людям свойственно ошибаться и понимать свои ошибки... Я жду перемен. Перемен к лучшему... Старательно находя причины для понимания, ведь для меня "понять" значит "простить".
Обидно, что даже магическая броня не в силах защитить меня от собственной глупости. Не в силах точно сказать мне, какая идея стоит того, чтобы умереть за нее, а какая фальшива изначально... Досадно, что я - Идущий - так и не смог перестать верить в людей. И вряд ли смогу в ближайшее время.
Я шел и шел, надеясь забыть обо всем. Надеясь, что забудут и обо мне...
А душу грызла банальная обида за собственную слепоту... Но что делать, если больше всего на свете я-нынешний презираю самого себя? За то, что не сделал. За то, о чем не догадался. За то, чего не хотел замечать. За то, что осознанно наговорил многим, кто был по-настоящему мне дорог...
У обид нет другой формы, кроме той, которой мы сами наделяем их. Без нашего гнева они теряют суть. Без нашей ненависти их не существует.
За годы скитаний я думал, что привык к одиночеству. Я ошибся. К этому нельзя привыкнуть. Оно всегда причиняет боль.
Как жизнь.
Как вера.
Как надежда.
Мне много лет, я видел не одну эпоху, но суть не меняется. Я давно понял: жизнь - обман, обман, в который хочется верить. А еще я понял, что верность - странная штука, от нее больше зла, чем добра... Но все же...
Я не изменил бы ничего в своей жизни. Потому что без этой боли я не смог бы познать истинную радость, без совершенных мною ошибок я не набрался бы опыта, теперь помогающего мне жить... Без умения ненавидеть нельзя и любить.
Под ногами привычно пульсирует Путь; рука сжимает рукоять древнего клинка, символизирующего один из первоэлементов; за спиной развивается черный плащ, возвращая меня в прошлое и давая силы для того, чтобы смотреть в грядущее... Все как всегда. Все так, как и должно быть. Потому что это - мой мир. Мир, который никогда меня не прогонит, потому что я сам создал его в порыве отчаяния.
Впереди еще есть путь. Не стоит медлить...
Возможно, мне повезет. И я вновь встречу кого-нибудь, идущего в ту же сторону, что и я...
Я хотел бы в это верить... В то, что дружбу еще можно вернуть. В то, что Путь и правда бесконечен... Но сейчас я не верю ни во что.
Только в память, которая так милосердна... В ночь, которая скрывает все углы... В прощение, о котором я мечтаю... В забытье, которое я зову...
В мир, которому наплевать на меня.
Мне тоже наплевать на него, потому что у меня есть намного более приземленные желания.
Я всего лишь хочу умереть. Умереть, зная, что моих ошибок не повторят идущие за мной, будучи уверенным, что никто, кроме меня самого, не в состоянии причинить мне большую боль, чем ту, которую я уже причинил себе сам...
У меня есть только одно Желание.
"Счастья для всех. И пусть никто не уйдет обиженным!"
Письмо к Эллейн
1-й день зимы, Двор Сумерек
Когда-то я спросил у тебя одну вещь...
Эллейн, скажи, что такое любовь?
Почему ты рассмеялась в ответ, заявив, что это - необъяснимо?
Почему ты так смотрела на меня, говоря, что тебя прельщает свеча, горящая за мной? Ведь я видел, что ты смотришь на меня...
Ты сказала: это - любовь...
Любовь - взгляд на свечу?
Тогда я не понял... Теперь... Теперь начинаю понимать.
Ты говорила о схожести ощущений, а я, наивный, не смог понять этого тогда, когда было необходимо...
Клочья ночного неба вперемешку с черными предгрозовыми тучами, вспышки молний, озаряющих небо... И твое лицо.
Скажи, Эллейн, почему всегда начинаешь ценить что-то только потеряв? Почему у нас - имеющих - отсутствует чувство счастья? Почему мы понимаем, что были счастливы, лишь когда не в силах ничего вернуть?!
Эллейн...
Я вновь и вновь шепчу твое имя пересохшими губами, надеясь прогнать наваждение...
Но оно не проходит...
Я понял, почему любовь похожа на свечу: она ярко горит, так ярко, что слепит глаза, но имеет привычку таять, сгорать, превращаться в мягкий воск, из которого можно вылепить все, что угодно. Все и всех. Под влиянием минутного настроения сделать всех равными по собственным меркам, подогнать весь окружающий мир под собственную систему ценностей, и разбить этот созданный мир на кусочки, на отражения собственной души... Из мягкого воска сгоревшей свечи можно вылепить все: ненависть и вечную дружбу, печаль и радость, гнев и умиротворение... Все зависит только от нас.
И не зависит в то же время.
В моем мире больше нет любви. Я сжег свои свечи, все за один раз, сотворив самый большой костер из всех, виденных нами обоими. Но этот большой костер сгорел за очень короткий срок... Его потушили тогда, когда он был на пике своей силы и мощи...
А угли не горят. Угли тлеют, создавая видения иллюзорного пламени в душе... Душе, давно замерзшей под этим морозным безразличным звездным небом.
И эти миражи столь удачны, что многие принимают их за свидетельство того, что я еще жив. Говорят, некоторые даже верят в этот обман как в единственно правильную реальность...
Но ты ведь не веришь, Эллейн?
Конечно, нет. Потому что ты одна знаешь правду. Те, кто возвращаются оттуда, никогда не становятся прежними. Никогда...
Они только учатся казаться, учатся притворяться, дабы спутники не знали правды, дабы не лезли в чужую душу, дабы не пытались найти причины, скрытые памятью и подсознанием...
Мне много тысяч лет, хоть я и молодо выгляжу... Забавно, я ощущаю себя на эти пять тысяч... Я устал от жизни...
Впервые за долгие годы я задумался о том, что мечтаю о смерти. Мечтаю исчезнуть, да так, чтобы исчезла и память обо мне. Чтобы не причинять лишней боли тем, кто когда-то знал меня...
Заставить их возненавидеть...
Не надо улыбаться этой истерической улыбкой, Эллейн, она тебе не идет. Тебе больше подходит умиротворенность и надежда во взоре...
Я знаю: ты устала биться об эту ледяную стену, которую я сам же и воздвиг. Я знаю: ты не специально обрываешь меня на середине фразы, ты просто не задумываешься, как это выглядит с моей точки зрения...
Ты думаешь, что веселый голос - показатель настроения?
Я давно научился отвечать этим самым веселым голосом всем подряд, чтобы развеселить друзей и озадачить врагов. Я автоматически пытаюсь говорить именно им, когда отвечаю на чей-то вопрос. Мой голос - тот, которым я задаю вопросы...
Как же легко тебя обмануть, Эллейн... Хотя, эта легкость пугает меня. Неужели я стал настолько хорошо прикидываться?
Ты уж извини, что сегодня говорю в основном я. Просто мне действительно больно от того, что ты так неласково обошлась со мной. Мне страшно, потому что я не знаю, как отношусь к тебе... Потому что я больше не уверен в том, что чувствую к тебе хоть что-то, кроме жалости и вины. Я не должен был ждать твоего вопроса. Я должен был сам поставить все на свои места. Сразу. Сам. Я этого не сделал. Я оставил каплю недосказанности, надеясь на твое благородство. И ты проявила его, ответив мне той же неопределенностью.
Я боюсь за тебя. Я боюсь того, что могу сделать. Потому что ты заслуживаешь намного большего. Вечный изгнанник - не тот спутник, который тебе нужен. И ты знаешь это даже лучше, чем я, провожая меня в очередной поход, в очередную дорогу,.. с которой может и не быть возврата.
Я не прощаюсь. Потому что мы оба знаем - это значит, что я вернусь. Чего бы мне это не стоило. Я не могу исчезнуть не попрощавшись. Потому что тогда ты будешь ждать меня вечно. А я не достоин этого ожидания.
Для меня так навсегда и останется загадкой, что же ты нашла во мне такого, чего нет в других? Это легкое помешательство во взоре? Эту далеко не привлекательную внешность? Я никогда не строил на этот счет никаких иллюзий... Может, это мои слова? Но ведь они ничем не отличаются от слов, которые говорят тысячи людей на всех континентах во многих мирах... Я теряюсь в догадках, и не уверен, что когда-либо смогу найти ответ.
А, впрочем, мне, уходящему в ночь, это не важно. Сейчас меня заботит только одно - я должен вернуться. Когда-нибудь. Пусть даже и через века. Ведь ты можешь позволить себе ждать вечно. Что для тебя несколько веков?
Ты зажигаешь свечу на подоконнике...
Свет в твоем окне. Свет, зажженный для одинокого путника, который знает, что он - самый глупый человек в мире.
Ты не поверишь, но этот желтый лучик от свечи согревает меня в холодные ночи, направляет меня в бурю, утешает в несчастье...
Потому что эту свечу зажгла ты, Эллейн... Когда-то давно, так давно, что я даже не помню когда...
С тех пор я ищу Путь домой...
Потому что я не попрощался с тобой тогда, тысячу жизней назад.
И я вернусь, сколько бы времени это не заняло. Потому что тогда, давно, я почти сказал, что люблю тебя...
Почти...
Мне интересно, смог бы ли я полюбить кого-то еще. Видимо, нет. Потому что остывшие угли не загораются вновь ярким костром. Расплавленная свеча никогда не станет прежней, насколько бы искусным не был мастер, пытающийся вылепить ее вновь. Все, что у меня осталось - надежда и фальшивая улыбка. Две, казалось бы несовместимые, вещи. И память. О сиянии моего костра. И о нежности его пламени.
Пустота приближается все ближе. Я сам подпустил ее так далеко. Чтобы причинить себе такую же боль, какую оставил тебе много веков назад. Чтобы искупить собственную вину.
Простишь ли ты меня, если я зажгу свечу на подоконнике своего окна ради кого-то другого?
Или ты будешь винить меня в измене?
Почему-то мне кажется, что ты бы обрадовалась. Жаль, я не могу спросить у тебя сам...
Когда-нибудь... Я верю... Я смогу вновь создать свечу из горячего воска... Надо только постараться...
Когда-нибудь... В следующей жизни.
С искренними извинениями
Лорин
Входа нет
Кирпич. Круг красного цвета. Колючая проволока, связывающая болью "сейчас" и "тогда".
Снег, застилающий глаза.
Сломанные крылья, сброшенные из-за их ненужности.
Отвергнутые из-за ненадежности.
Уничтоженные из-за иллюзорности.
Проклятые из-за неумения и нежелания понять.
Следы на снегу.
Впереди - угли костра.
Но никто больше не сможет из раздуть, заставить яркое беспечное пламя вновь рваться к небесам.
Только тому, кто ушел вперед по этому снегу, под силу это чародейство.
Вымороженная истиной надежда, пригвожденная к земле вера.
Тебя не звали, ты пришел сам.
Ты хотел это видеть. Вот она - разница между "ты" и "я".
Ты - хотел, но не видел.
Я - видел, хоть не хотел.
Разбить возникшую впереди стену.
Ступить на шаткий путь.
Идти вперед без оглядки.
Бить в прах любую преграду.
Глупое геройство... Это только слепое, глупое, безрассудное геройство.
Раздвинуть горизонт и взять звезды в руки.
Разбить круг и покинуть круговорот времен.
Предать вечность и оказаться преданным ею.
Жизнь, как и я, не умела ходить по прямой.
Ее не изменить, а я не хотел меняться.
Я выпил на брудершафт с собственной тенью и нашел себя в зеркале.
В этот миг я понял, что временно не одинок...
Красной кровью на полотне ночи: "Входа нет".
Это - мой собственный ад. Позволь проводить тебя отсюда...
Взмах руки...
Сквозь хрустальные оковы свободы я смотрел на разбитое зеркало души, и видел таких же, как я.
У каждого был свой собственный ад и свои хрустальные оковы, стальная стена и колючая проволока непонимания.
"Вход воспрещен"
Исключений нет.
Принципы
"Все просто супер!" "Как дела? – Лучше всех!"
Говоришь, говоришь, твердишь как мантру, зная, что на десятитысячном круге поверишь сам.
А когда поверишь, все проблемы начнут казаться такими мелкими и недостойными внимания...
Ну и что, что мир рушится на мелкие кусочки?
Что все, что ты знал, рассыпается на части?...
Да, я вечно все порчу. Мне нравится все портить! Откуда вы знаете, может в этом мое высшее предназначение!?
Это - жизнь? Тогда мы были знакомы раньше, но почему-то об этом забыли...
Не верь - не бойся - не проси...
Транзитный поезд, экспресс, швыряющий нас по жизни.
Вы все поехали дальше, а я... Я рискнул сойти на середине пути.
Мы вместе сжигали свой обратный билет.
Ты зажигала желтый лист анкеты сигаретой.
Я - файерболлом, на деле оказавшимся просто зажигалкой.
Я постоянно все порчу. Включая свое настроение и жизнь других.
Мы разошлись просто потому, что хором сказали друг другу одну и ту же фразу.
"Не обижайся"...
"Я не обижаюсь"
Я сказал правду. Я не обижаюсь. Я просто в ярости!
Мне кажется, или ты плакала?
Плакала? Зря.
Ты же не знала, что я уже давно стал иероглифом. Колючим и холодным...
Ты плакала? А я не верю.
Смотри, у нашего общего дела только что погибла цель.
Общее дело никогда больше не станет общим.
Смотри...
Смотри!
Потому что Я больше не могу смотреть.
Смотри, потом перескажешь... Красочно и в подробностях.
Все линии разломов и расколов.
Все расхождения и пропасти непонимания.
Всю красоту кровавых слез последнего, стоящего между рушащимися берегами.
Ты перескажешь, когда сможешь заговорить.
Но пока что молчи.
Ну что ты?
Будут шрамы?
Я не хочу быть слабым, поэтому стану мертвым.
Знаешь, шрамы, оставленные мною им, гораздо глубже.
Кто сказал, что не бывает фатальных ошибок?!
Это смешно!
Если сделать человеку больно - он отойдет. Если очень больно - отпрыгнет. Почему ты все еще здесь, призрак?! Ведь ты ушла, заставив отпрыгнуть меня.
Если убить человека, он воскреснет?
Эй!?
Воскреснуть просто.
Что, ты уже не хочешь вести меня к врачу?
Что, всех не вылечат?
Что, только смерть исправит?
Ты уже вообще ничего не хочешь?!
Странно, а ведь именно ты была первой, кто ввела эту моду на эффектность и лживые чувства.
А я умел играть. Играть, чтобы найти тепло.
Не умеешь любить... Да, бывает...
Я ухожу...
Почему ты смотришь на меня так, как будто тебе больно?
Ведь для тебя я - только игрушка, средство от скуки. Так найди другую! Ненавижу игрушки, от них несет тленом чердака и пылью... Особенно от твоих игрушек. Особенно с твоего чердака.
Да, у каждого человека есть в шкафу несколько трупов, о которых молчат. У тебя же там целая фабрика!
Я не могу находиться рядом с тобой. Не могу слышать тебя, видеть тебя, знать тебя.
Все, что раньше казалось естественным, теперь напрягает меня.
Не сошлись диагнозами...
Я искал тепло, ты - игрушку.
Мне не повезло... Впрочем, признай, и тебе тоже.
Такая Дичь не по зубам охотнику.
Разойдемся? Исчезнем?
Ха!
Не дам! Ведь если я уйду, ты про меня забудешь. Вот поэтому я и маячу перед твоим взором... Таким забавным молчаливым укором.
Ну что, давай знакомиться?
Принципы? Ценности? Мораль? Совесть?
Ах, любоффь...
Какая любовь?
Любоффь к миру? Да, да, понимаю...
Любовь к себе? Да, да...
Да. К себе. Только это уже некрофилия.
И еще одно. Ты просчиталась. Я мертв, ты жива. Но мертвый может воскреснуть. А вот живому воскреснуть не удастся...
Поставить на себе крест…
Вы когда-нибудь ставили на себе крест?
Легким движением руки, обмакнув в черные чернила тонкую кисточку?
Ведь это так легко…
Год за годом…
День за днем…
В небытие.
В ничто.
Взмах рукой - и исчезают печали, оставшиеся далеко позади…
Взмах - и радость тоже погребена под тяжестью веков и времен…
Уходят потери и проигрыши.
Уходит презрение и ненависть.
Уходит все, что терзало душу…
Солнечные дни стираются не менее яростно.
Капли чернил на полу…
Черные, яркие, радостные…
Маленькая лишняя точка.
Холодный взгляд - за окно, перечеркнув и его тонкой изящной в своей простоте линией.
Стираем минуты жестокости, которую до сих пор не можем перед собой оправдать.
Стираем приступы ярости…
…Сердце не верит в агонию…
Легкомысленно зачеркнуть несбывшиеся мечты.
Одним движением разграничить миры на тот и этот.
Предать давно ушедшую надежду и веру.
Аккуратно и педантично поставить крест на любви…
- А потом начать новую жизнь?
- Нет. Потом покончить со старой.
Парадокс ожидания
Я договорился встретиться с тобой через полчаса на нашем любимом месте и пошел прочь.
Снег несся перед глазами...
... Я стоял, и дым застилал мне взор...
... позавчера меня отловили странным методом отбора и попытались подарить тепло.
Тепло укусило мою руку до крови.
Прокушенной рукой я отмахнулся, и по зеркалу души пошли трещины.
До встречи 25 минут.
Мир был болезненно прекрасен во всей весне...
Болела голова...
Я скомкал пятнадцать минут и вышвырнул в окно.
Кажется попал...
Змееглазая кошка - гордость нашего изобретателя - потянулась, шикарная во всей своей невыносимой кошачести...
Моя тень проводила меня до дома, обернулась и вдруг оказалась Белым Кроликом, пристально глядящим на часы.
... Я-первый не успевал поверить, а я-второй - докурить.
Она зашла за угол, чтобы узнать, существует ли дым...
Я-второй сказал, что все это время она знала не его.
Нас было пятеро, и в ответ на это мы попросту пожали плечами.
На меня осел пепел солнечных лучей, голубой с зеленым.
... Я чувствую дым, но я знать не хочу этих мелочей. Я и сам - тварь в черно-белую полоску.
Через десять минут "зебра" отстучала пальцами по столешнице похоронный марш...
Осознав это я стал хорошим.
На всякий случай.
Всякий случай опаздывал на три минуты.
Твоя черная кошка вцепилась в полу моего пальто.
Это чужое тепло требовало отдачи за навязанное тепло и понимание.
...Я вышел в небо.
Ветер крепчал и сносил чаек в стратосферу.
Я отрицал собственные слезы из-за их прозрачности.
До встречи оставалось 7 минут.
... я попытался сотворить мир, но поленился, и стал морской пеной уже существующего.
... я был пропащим богом, но кто-то все равно продолжал ему молиться.
Залихватски заломив поля нимба, я ответил на все вопросы сразу и ушел.
Я - пеплом, они - в жизнь.
Я забрался на третью ветвь Иггдрасиля. Сними меня, если сможешь!
Побег удался!
/Расслабляться опасно/
Рядом кто-то нежно мяукнул...
Абонент вышел из себя и находится вне зоны досягаемости...
До вхождения в себя - три минуты.
Я не успевал подобрать свою Черную Орхидею с помойки. Пришлось вновь ограничиться розой. Зато, самой лучшей.
Моя тень стояла под знаком "вход воспрещен" на самой кромке льда...
На самой кромке того, чего никогда не существовало.
...я испуганно взглянул на часы, и понял, что секундная стрелка остановилась.
Ветер сообщил мне, что место встречи изменилось.
За полторы секунды я обогнул ломаную линию судьбы по дуге, но...
До взрыва оставалась минус одна минута.
Чайки давились ветром.
Проходя мимо - проходите мимо!
Других ценностей больше нет.
- 10
Я пьян.
- 9
Все будет хорошо.
- 8
Вот только попаду по нужным клавишам...
- 7
Я трагически выжил вчера.
- 6
Золотые рыбки жульничают.
- 5
Спасение неизбежно.
- 4
Неотложка опоздала всего на два дня.
- 3
Не учите меня умирать!
- 2
Перестаньте меня учить!
- 1
Мы встретились.
Взрыв...
Я стоял на том же месте и в то же время.
Ветер был с запада.
Отсчет начался с конца.
Смерти нет.