Главная | Обратная связь

КАТЕГОРИИ ЭТИКИ КАК ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ МОРАЛЬНОГО СОЗНАНИЯ

Как и другие науки, этика имеет свой круг основных понятий-категорий, без оперирования которыми нельзя сколько-нибудь удовлетворительно объяснить этическую проблему. Этические категории используются не только при исследовании проблем этики и морали. К ним обращаются при рассмотрении любых вопросов, связанных с деятельностью человека. Операции с категориями этики вносят в изучение вопроса ценностно-нормативное содержание, что, в некотором отношении, расширяет диапазон осмысления объекта, благодаря чему обогащается содержание последнего.

Другая особенность категорий этики состоит в том, что они одновременно служат понятиями морального сознания. Существуют в этике категории добра и зла, одновременно существуют также и нравственные понятия добра и зла. В первом случае мы имеем теоретический уровень, а во втором случае перед нами уровень обыденного сознания.

Категории этики выражают существенные стороны нравственных отношений, отражают нравственную жизнь общества, уровень нравственной культуры, являются предельным обобщением нравственного опыта.

Имея императивно-волевое содержание, категории этики призывают к определенному поведению, общественная необходимость которого обусловлена представлением об общем (общественном) благе, выступающем как глубинный мотив поведения. Общее благо, осмысливаясь в

сознании человека, трансформируется в общий интерес того или иного социума. Не случайно Сократ называл общественное благо субстанцией, базисом этических оценок и понятий¹. Благо служит знаменателем этических оценок и суждений. Благодаря категории блага, становится возможной аксиологическая функция морали и этики. В свете сказанного категория блага имеет нормативный характер, и эта нормативность более широкого диапазона, чем у этических категорий, которым благо задает глубокий социальный смысл. Поэтому категорию общественного блага в научной литературе принято называть общесоциологической категорией, выражающей полезность объектов для субъектов нравственных отношений. Полезностью могут обладать вещи, предметы, продукты труда, духовные ценности. В этике в качестве блага выступают высоконравственные поступки людей, та человеческая деятельность, которая умножает гуманистический потенциал культуры, помогает людям в решении глобальных проблем современности.

Категории этики в научной литературе принято делить на субстанциональные, структурные и функциональные². Такое деление оправдано и вызвано тем, что категории выполняют различные роли.

Субстанциональные или традиционные категорииотражают наиболее существенное в нравственных отношениях. Это категории добра, зла, долга, совести, стыда, чести, достоинства, счастья и смысла жизни.

К структурным категориямотносятся нравственные нормы и отношения, идеалы, взгляды, знания, убеждения, чувства, обычаи, поступки и др. Они характеризуют внутреннее строение морали.

К функциональным категориямотносятся моральная истина, цель и средства, нравственная свобода, нравственный мотив, нравственное регулирование, нравственный конфликт, нравственное воспитание, нравственная оценка и т. д. Названные категории характеризуют механизм действия морали, ее активную роль.

Рассмотрим отдельно традиционные категории этики.

¹ Кессиди Ф. X. Сократ. М., 1976. С. 151.

² Архангельский Л. М. К вопросу о сущности и классификации
этических категорий / Проблемы категорий марксистско-ленинской
этики. Материалы симпозиума. Новосибирск, 1969. С. 5—8.

§ 1. Категории добра и зла

Добро и зло — основные категории этики, которые образуют единство двух противоположных сторон — дихотомию. Добро концентрирует в себе гуманистический потенциал морали, выражая наиболее высокую позитивную оценку деятельности субъектов нравственной жизни, соответствующей общему благу. Зло — это то, что противоположно добру, является негативной оценкой поведения людей, деятельности социума. Но зло не есть отсутствие добра, зло есть намеренное противостояние добру.

Дихотомия добра и зла не исключает возможности существования «добра с кулаками». Эта проблема спорна, ибо каждая эпоха, каждое общество в той или иной мере будет рассматривать ее по-своему. Вопрос о «добре с кулаками» связан с применением насилия во имя утверждения добра. Попытку решить эту проблему этическими средствами дало христианство в Нагорной проповеди, где устами Иисуса был высказан призыв не применять насилия против насилия, ибо насилие умножает насилие, зло получает эскалацию. В одних случаях этот гуманистический императив срабатывает. Но в то же время, к сожалению, приходится констатировать, что чаще всего его нарушают сами же христиане. Например, разве можно оправдать атомную бомбардировку американской авиацией японских городов Хиросима и Нагасаки? Все завоевательные войны христианских государей на протяжении двух тысяч лет не соответствуют Нагорной проповеди.

Аналогичные примеры могут быть найдены и в других религиях. В Коране, например, хотя и написано, что запрещено насильно обращать людей в ислам, тем не менее сам пророк стоял во главе отряда, уничтожавшего фетиши и идолы некоторых арабских племен, и силой приводил их в мусульманство. То есть добро и в данном случае устанавливалось с помощью зла, насилия.

Совершенно уникален спорный путь борьбы со злом, предложенный лауреатами Нобелевской премии автором пьесы Уильямом Фолкнером и постановщиком Альбером Камю, в пьесе «Реквием по монахине»¹. Здесь речь идет о поступке служанки Ненси, которая идет на убийство грудного ребенка хозяев, чтобы предотвратить распад их семьи.

¹ Палиевский П. Фолкнер и Камю // Иностранная литература. 1970. №9. С. 217.

Под страхом быть разоблаченной шантажистом «в грехах молодости», хозяйка решает покинуть мужа и детей на произвол судьбы, хотя знает, что дети без нее не выживут. Служанка Ненси задушила ребенка, чтобы заставить супругов одуматься. Суд приговаривает детоубийцу к смертной казни. «Большое зло» как будто бы предотвращено: семья не распалась. Оценивая поведение Ненси, литературовед П. Палиевский пишет: «Это трагедия человека, пожелавшего принять все зло на себя, чтобы остановить, парализовать его разрастание»¹. И далее он продолжает: «Может быть, вовсе и не предполагалась гибель ребенка, а скорее, что он будет медленно убит — распадом развратной семьи — и сам когда-нибудь станет источником распада»². Думается, что Палиевский прав, хотя ему могут возразить, что убийство грудного ребенка ни в коем случае нельзя оправдать. Трагедия состоит в том, что благородная цель достигнута с помощью негуманного средства.

Иногда в борьбе со злом применение насилия оправдывается утверждением «В борьбе с глобальным злом все средства хороши». Не решаясь быть судьей в этом сложном вопросе, приведем еще один пример из художественной литературы. В произведении Анатолия Приставкина «Ночевала тучка золотая», опубликованном в журнале «Знамя» № 3 и 4 за 1987 год, дан характерный для нашей темы эпизод — это распятие русского мальчика Саши Кузьменыша чеченцами в отместку за их массовое выселение с Кавказа в 1944 году. Хотя убийство невинного мальчика не может не вызвать нравственного негодования у любого человека, тем не менее этот факт в авторском преподнесении такого чувства не вызывает. Распятие мальчика, по мнению А. Приставкина, должно было показать всем людям универсальность зла, совершенного И. В. Сталиным и советской властью, которые, ранжируя народы, лишили некоторых родины и перспектив существования.

Приведенный эпизод вовсе не служит рекомендацией или руководством к действию, а показывает один из возможных вариантов развития событий. Чеченская война середины 90-х годов подтвердила это.

¹ Палиевский П. Фолкнер и Камю ff Иностранная литература.
1970. №9. С. 217.

² Там же.

§ 2. Категория долга

В категории долга выражается опыт осмысления необходимости определенного поведения, обусловленного потребностями развития того или иного социума. Высшей мерой долга выступают общественный и общечеловеческий, когда моральные требования объективно детерминируются интересами общества, а в более глобальном масштабе — интересами человечества.

Понятие долга конкретизируется в обязанностях человека, которые представляют собой его осмысление в сознании личности и формирование на этой основе императивов (повелений) индивидуального морального сознания, которыми человек руководствуется в своем поведении. Обязанности — это императивы индивидуального морального сознания.

Исполнение требований долга выступает как добро, то есть добро выполняет роль цели, а долг — это механизм реализации добродетельного поведения. Таким образом, общественное благо путем трансформации в добро (через общественный долг и нравственные обязанности человека) становится регулирующей силой.

Для понимания категории долга важное значение имеет понятие ригоризма, часто употребляемое при характеристике этики Канта. Ригоризм (от лат. Rigor — строгость) требует неукоснительного и безусловного исполнения велений морали. Иногда ригоризм воспринимается как путь, ведущий к формализму и педантизму в поступках. Однако есть и позитивное содержание этого понятия, связанное с представлением о том, что ригоризм, призывая к неукоснительности поведения, как бы предотвращает нежелаемое поведение и возникновение подобного прецедента, повторение аналогичного поведения в будущем. Второй смысл ригоризма состоит в том, что в нем имманентно присутствует народная мудрость, выраженная формулой «Дурной пример заразителен».

В силу сказанного ригоризм моральных норм, нравственных оценок и понятий не может оцениваться однозначно, ибо в одних случаях ригоризм позволителен, а в других случаях, когда возможны различные вариации поведения, может и не иметь места.

Кантовский ригоризм, не знавший исключений, имел абсолютный смысл в том отношении, что нравственный по-

ступок не может определяться каким-либо интересом. Следование интересу, по Канту, пагубно для чистоты нравов. Это обстоятельство в огромной степени сделало этику Канта притягательной и вывело его философию на уровень мировой величины.

Категория долга в силу своего императивного характера играет особую роль в процессе формирования и функционирования норм морали. Выражая соотношение общественного и личного, нравственные нормы выступают в качестве оптимального средства достижения блага как общего, так и индивидуального.

Регулирующей, побуждающей основой нравственных норм служит их основное качество — императивность. Императив в простейшем выражении — это повеление, требование, предписание, выражающее социальную необходимость определения поведения путем координации поступков людей в целях гармонизации их отношений с обществом, государством, этносом, социальной группой и семьей.

Объективным основанием императивности социальных норм (в том числе и нравственных) выступает взаимосвязь общих и частных (личных) интересов. Однако любое взаимодействие обусловлено несовпадением соотносящихся явлений, их неполным тождеством, а конкретнее — ведущим положением одной стороны. То есть для приведения явлений во взаимодействие нужна другая сила, которая бы управляла этим процессом. В качестве такой силы выступают общие интересы, регулирующая роль которых предопределена так, что обеспечение их создает предпосылки для удовлетворения индивидуальных интересов.

Важное методологическое значение при рассмотрении категории долга имеет вопрос о соотношении понятий «общественный интерес» и «общий интерес».

«Общественный интерес» и «общий интерес» — понятия не тождественные, но частично совпадающие, перекрещивающиеся. Общественный интерес — это наиболее развитая, высшая форма общих интересов, ибо апеллирует ко всему обществу. Он имеет определенный приоритет по отношению к остальным проявлениям общего. Но этот приоритет общественного интереса в демократическом обществе, где статус морали высок, принимается личностью добровольно. Поэтому любые проявления соотношения общего и отдельного (социальная группа — личность, семья —

личность и др.) должны рассматриваться в призме более обширной системы отношений: общество — личность. В современном обществе гармония общего и отдельного должна достигаться с помощью гарантирующего фактора общечеловеческих норм морали и правовых представлений; это общество, естественно, свободно от этатизма, от авторитарно-тоталитарного сознания.

Приоритет общих интересов при всей важности личностных проявлений поведения является основным фактором возможности социального воздействия, вне которого трудно представить какую-либо форму регулирования человеческого поведения. Это обусловлено тем, что приоритет общих интересов создает основание и необходимые условия общественного равенства, дающего одинаковые возможности удовлетворения материальных и духовных интересов.

Таким образом, категория долга через свою императивно-нормативную природу имеет прямой выход в сферу морального регулирования. А так как мораль всепрони-кающа, то и должное (долг) в любой сфере человеческой деятельности присутствует как обязательный элемент. По словам В. И. Ленина, любое понятие содержит долженствование, а это значит, что понятие, как кристаллизация человеческого опыта на протяжении многих поколений, несет в себе информацию о всеобщем признании этого понятия. То есть понятия человеческого сознания имеют статус признанности (санкционированности) народным сознанием этого феномена, в силу чего они обладают нравственным смыслом. В этом заключено непреходящее методологическое значение этической категории долга, именно поэтому этика вполне приложима к лингвистическим исследованиям; язык любого этноса может быть исследован в этическом аспекте.

Завершая наши рассуждения о категории долга, необходимо подчеркнуть, что из всех категорий этики эта категория более всего тяготеет к социоцентризму, проявляющемуся, прежде всего, в абсолютизации роли примата общества по отношению к личности, в излишнем акценте внимания на приоритете общих интересов над частными (личными). При этом остается в тени основное назначение морали — достижение гармонии между обществом и личностью, но это возможно только при соблюдении формулы Протагора «Человек есть мера всех вещей...».