Нет сил встать, уйти. Время замедлило бег. И только стрелки будильника все так же двигались на белесом циферблате. А прямоугольник солнца постепенно бледнел в подвальном окошке.
— Я в газетах прочла… Мне ведь Уильям даже фамилии своей не сказывал… По фотографии лишь и признала… Мы с Сильви поплакали… Зачем он связался с этими двумя женщинами?.. Но в нашем положении в такие дела лучше не вмешиваться, правда?.. Я была уже готова к тому, что с минуты на минуту заявится полиция… И когда вы вышли из бара напротив, мне сразу все стало ясно… Она говорила медленно. Наполняла рюмки. И потягивала вино небольшими глоточками. Тот, кто это сделал, самая настоящая сволочь, потому что таких людей, как Уильям, раз, два и обчелся… А мне пришлось повидать немало на своем веку!.. — А он вам рассказывал что-нибудь о своем прошлом? Жажа вздохнула. Неужели Мегрэ никак не поймет, что в таком доме, как у них, никогда не говорят о прошлом? — Все, что я могу вам сказать, — так это то, что он был настоящим джентльменом! И очень богатым когда-то, а может, таковым и оставался… Кто знает… Раньше у него водилась яхта, масса слуг… — Он был грустным человеком? Она снова вздохнула. — Вы так и не поняли?.. Вы же видели Яна… Как по-вашему, он грустный?.. Но это не то же самое… А я грустная?.. Однако мы пьем, рассказываем всякие истории, не имеющие конца и от которых иногда хочется плакать… Сильви смотрела на нее неодобрительно. Правда, она пила лишь кофе, в то время как толстушка Жажа опустошала уже третью рюмку. — Я очень довольна, что вы пришли, я хоть душу отвела… Мне нечего скрывать, не в чем себя упрекнуть… Но как известно, от полицейских можно ждать чего угодно… И будьте уверены, явись сюда люди из каннской полиции, меня живо посадили бы… — Уильям много тратил денег? Она еще не пришла в отчаяние от его неспособности вникнуть в ситуацию? — Он тратил, но не транжирил… И давал всегда ровно столько, чтобы хватило выпить и закусить… Иногда оплачивал счет за газ и электричество или давал Сильви сотню франков на чулки. Мегрэ проголодался. А в нескольких сантиметрах от его ноздрей источала пленительный дух баранья нога. Два отрезанных куска лежали на блюде. Комиссар подхватил один прямо руками, будто он уже успел войти в число завсегдатаев бара, и стал его есть, продолжая беседовать: — А Сильви водит клиентов сюда? — Никогда! А то бы нас в два счета прикрыли… Для таких вещей в Канне предостаточно гостиниц!.. Смотря Мегрэ в глаза, Жажа добавила: — А вы и впрямь думаете, что эти две женщины… Внезапно она повернула голову в сторону двери. Сильви немного привстала, чтобы посмотреть сквозь тюль. Хлопнула входная дверь. В бар вошел человек, толкнул дверь в их комнату и удивленно остановился на пороге, заметив незнакомое лицо. Сильви поднялась со стула. Жажа, похоже, слегка покраснев, обратилась к вошедшему: — Входи!.. К нам пришел комиссар, который ведет дело об убийстве Уильяма… Затем, повернувшись в сторону Мегрэ, объяснила: — Это свой… Жозеф… Работает официантом в казино… Мегрэ и сам об этом догадался по белой манишке, серому костюму с черным галстуком и лакированным туфлям. — Я лучше попозже зайду… — проговорил Жозеф. — Да нет! Входи… ©2015 arhivinfo.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.
|