Главная | Обратная связь

Кратко об идеях учета субъектных факторов труда в России (XVIII—первая половина XX в.)

Не только в рамках здравого смысла, но и в недрах специаль­ных областей знания и практики идеи человекосообразнос-ти условий и средств труда культивировались много раньше, чем появились звонкие этикетки типа «эргономика», «инже­нерная психология» и подобн.

Сочинения М.В. Ломоносова содержат немало предложе­ний разного рода средств, условий труда. И очень часто эти предложения обосновываются ссылками на особенности пси­хики человека. Например, предлагая один навигационный инструмент, он пишет: «Для умаления скуки точного разде­ления целого квадранта и для получения большей исправнос­ти сие средство за лучшее почитаю» (цит. по [95. С. 16]. Под­робнее см. с. 16—20). Вопрос «умаления скуки», переобозна­ченный в современных терминах, относится к важной проблеме предупреждения неблагоприятных состояний че­ловека в труде.

Также в XIX и в начале XX в. в России были исследования, разработки, практические рекомендации, ориентированные на приспособление условий и средств труда к человеку. Мож­но подробнее ознакомиться с материалом на эту тему по по­собию [98. С. 82—111]. Здесь же мы кратко воспроизведем лишь отдельные отрывки из него.

Идеи, которые в наши дни назвали бы инженерно-психологическими, эргономическими, организационно-психологическими разрабатывались в этот период применитель­но к нескольким областям. А именно: сельскому хозяйству, промышленности, воздухоплаванию, железнодорожному транспорту. Этим были заняты исследователи и практики — гигиенисты, инженеры, организаторы производства, позднее «психотехники». Ограничимся несколькими примерами.

Так, в «Записках для сельских хозяев, заводчиков и фаб­рикантов, издаваемых М. Павловым» (М., 1829—1830. Ч. 3) описана процедура оценки (с применением, как теперь бы сказали, производственного эксперимента) трех разных мо­лотилок. Предпочтение отдается той молотилке, обслужива- '] ние которой оказывается менее утомительным. В брошюре ' С.К. Онучкова «Как предохранить себя от несчастий при ра­ботах на сельскохозяйственных машинах» (М., 1905) излага­ются, в частности, предложения по усовершенствованию си­денья жатки (чтобы исключить возможное падение работаю­щего под ножи машины, что случалось при традиционной

конструкции).

В 1890 г. в докладе П.К. Энгельмейера «О проектировании машин. Психологический анализ», в частности, развивается мысль, что возможно и необходимо «...озаботиться тем, что­бы уход, осмотр, смена деталей были удобны» [249. С. 8]. В проекте В.И. Михайловского (1899 г.) даются многие пред­писания к построению технических устройств, учитывающие, в частности, особенности восприятия и движений работаю­щих. Вот один пример из раздела «Паровые котлы»:

«п. 67. Водомерные трубки должны быть ограждены пре­дохранительными оправами, не стесняющими наблюдения в них уровня воды, и снабжены указаниями, обозначающими низший допускаемый уровень воды» [185. С. 609].

С.Н. Кульжинский (1904) изучал оптические обманы, их причины, конкретные ситуации на железных дорогах. Он дал много практических рекомендаций по улучшению сигналов их пространственному расположению, использованию днем, ночью, в тумане [120. С. 609]. Ведь было время, когда в результате фантазии конструкторов один и тот же цвет светового сиг­нала мог на разных железных дорогах иметь противоположное значение. А каково при этом машинисту локомотива?

Калабановский (инициалы в публикации не указаны) в 1914 г. описал предложенную им «доску-схему» (прообраз со­временных мнемосхем) и ее применение на одной из желез­ных дорог. Это наглядное средство отображало производ­ственную ситуацию, разгружало память дежурного по стан­ции, облегчало его работу, повышало ее надежность [78].

Большая работа проводилась по изучению и улучшению условий, режимов труда, а также в области, которая ныне может обозначаться как «организационная психология», «организационная культура», «организационно-психологи­ческое проектирование» и т.п. Важно не слово с корнем «псих», а дело, в котором реализуются идеи человекосообраз-ной организации труда. Многие работы содержали психоло­гически ценную информацию. А в некоторых случаях указа­ние на психологию выносилось и в заглавия публикаций («Железнодорожная психология», «Психология и делопроиз­водство»). Подробнее см. [98. С. 101—111].

Специалисты прошлого осознавали факт нового направ­ления, связанного с ориентацией на создание человекосооб-разных средств и условий труда. Так Н.А. Шевалев (1911) предложил называть область знаний и практических меро­приятий по созданию технических способов предотвращения несчастных случаев на производстве «социальной техникой» [244. С. 92]. Термин этот подчеркивал общественный, гуман­ный характер задач в рассматриваемой области знания и практики. Он (термин) не прижился в последующие годы. Но обсуждаемый здесь комплекс идей был сохранен (несмотря на общественные потрясения первых десятилетий XX в. в нашей стране) и развит. Это сделали наиболее компетентные и прогрессивные носители культуры в рассматриваемой здесь области. Отметим работу Н.А. Вигдорчика, опубликованную ^в 1925 г. [32]. Будучи гигиенистом, озабоченным «вредностями» профессионального труда, автор рассматривает работа­ющего человека отнюдь не только как организм. Он говорит, в частности: «.. .несоответствие между психологическими тре­бованиями профессии и психологическими данными работ­ника представляет собой не что иное, как профессиональную вредность» (Указ. соч. С. 50). Или еще: «Скука и однообразие профессионального труда мало интересуют общество, как экономическую организацию, но с точки зрения индивидуу­ма эти моменты играют крупнейшую роль, так как отнимают у личности главную ценность жизни — богатство психичес­ких переживаний» (Там же. С. 306). И среду работающего че­ловека этот автор понимает не только как физико-химичес­кую (с ее возможной запыленностью, загазованностью и пр.),, но и как состоящую «из смеси технических и социальных моментов» (Там же. С. 302 и далее). Речь идет и о «социальных вредностях», которыми должна заниматься, по мнению авто­ра, особая гигиена — социальная.

Нам важно отдавать себе отчет в том, что вопросы челове-косообразности трудовых постов разрабатывались в отече­ственной науке и в годы, следовавшие за революцией 1917 г.,, независимо от употребления модных ныне терминов «инже­нерная психология», «эргономика», «организационная пси­хология и подобных. Было бы неверным и нечестным видеть соответствующие приоритеты только где-то «там», «на Запа- > де», как это подчас случается.

Так, в докладе Г.И. Челпанова «Ближайшие задачи психо­логии труда» на конференции по научной организации труда (НОТ) в 1921 г. излагалась программа, включавшая задачи «приспособления машины к человеку» (по [160. С. 37]). На вопросах рационализации техники настаивали и другие уча­стники конференции (Там же. С. 38—39).

Создавались многие организации в области НОТ. Об од­ной из них узнаем, что ее участники в Казани провели рацио­нализацию оборудования телеграфа. В результате затраты времени на прохождение телеграмм уменьшились в четыре раза (Указ соч. С. 41). И общие идеи, и конкретные предло­жения по рационализации техники на основе учета особен­ностей человека, и факты соответствующих внедрений оха­рактеризованы в [76. С. 90, 104, 278316, 325 и др.], [160.С. 114— 118 и др.].

Правда, работа этого рода велась в сложных условиях гражданской истории рассматриваемого периода. Возника­ли волны чрезвычайных мер по управлению обществом. В со­четании с некомпетентностью иных администраторов это приводило к тому, что рационализаторам труда, борцам за ох­ранительное отношение к работающему человеку навешива­лись политизированные ярлыки («меньшевизм», «оппорту­низм» и пр.). Например, оригинальные организационные идеи, выраженные в работах А.А. Богданова, предполагали, в частности, и проектирование новых социотехнических сис­тем. Но позиция этого автора недооценивалась. Более того, его причисляли к «меньшевиствующим идеалистам». За что? За мысль об «оптимуме» в деле поиска способов работы (ког­да максимум продуктивности труда достигается при миниму­ме затрат). Подробнее об этом [160. С. 33—269].

Во время Великой Отечественной войны психология вста­ла на службу воинскому труду. Разрабатывались психологичес­кие вопросы маскировочной техники, организации наблюдения, разведки. Разрабатывались специальные ручные инструмен­ты с учетом особенностей дефектов раненых конечностей и стадий восстановления функций рук в ходе трудотерапии.

В послевоенный период наметилось существенное разви­тие психологических исследований, ориентированных на ^ТРУД. в том числе на вопросы проектирования и совершен­ствования систем «человек — машина», что связывалось уже с термином «инженерная психология». Подробнее см. [160. С. 270—291] и ранее сделанные ссылки в конце предшествую­щего подраздела данного параграфа.

УПРАЖНЕНИЯ

Для чего их выполнять? Скорее всего, это занятие будет спо­собствовать, как минимум, повышению вашей психологической зоркости, пытливости в отношении деловой среды индивидуаль­ных и групповых субъектов, трудовых коллективов. Чтобы стро­ить, полезно знать.

1. Придирчиво (критически) рассмотрите организацию, осна­щение (всю структуру) своего трудового поста с точки зре­ния его сообразности вашим личным особенностям. Пофан­тазируйте на тему о желательных его преобразованиях.

2. Постарайтесь мысленно выделить ту организованную общ­ность, в которую вы включены и которую можно осмыслить как групповой субъект деятельности. Мысленно разберите (конкретизируйте возможно подробнее) на этом материале рассмотренные выше в общем виде структурные компонен­ты трудового поста группового субъекта. Пофантазируйте о желательных изменениях в этой области.

 

Вопросы и темы для размышления, разработки, дискуссий

1. Если люди и группы уникальны, то не является ли абсурд­ной (нелепой, нереализуемой) задача сообразовать трудо­вые посты с их особенностями?

2. Означает ли уникальность субъекта труда отсутствие у него некоторых (возможно и многих) типичных (общих для других субъектов) свойств, личных качеств?

3. Не являются ли идеи индивидуального подхода к людям, груп­пам вредным проявлением идеологии индивидуализма, ра­зобщающей общество? И не делается ли это к удовольствию тех, кто рвется к власти («Разделяй и властвуй»)?

4. Как правильно понимать соотношение общего, особенно­го и единичного в явлениях действительности? См. [227. С. 183, 447, 469, а также 440, 441 и 569, 570], [7].

5. Каковы возможные варианты побуждений (смыслов — в ответ на вопрос «ради чего»?) к овладению профессио­нальным мастерством? [142], [189], [188].

6. Как вам представляются возможные варианты желатель­ных и нежелательных исходов из ситуаций взаимного не­соответствия человека и трудового поста?

Тема1. Принцип человекосообразности трудовых постов и историческое развитие ручных орудий труда.

Тема2. Принцип человекосообразности трудовых постов и... (далее можете самостоятельно формулировать, детализи­ровать темы, имея в виду составляющие трудовых постов, раз­новидности профессий). Можно также опираться на различ­ные этапы донаучного развития человековедческих знаний или их развития на основе наук.

Глава 2 НЕЖЕЛАТЕЛЬНЫЕ И НЕДОПУСТИМЫЕ ИСХОДЫ ИЗ СИТУАЦИЙ НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ ИЛИ НЕСООТВЕТСТВИЯ СОСТАВЛЯЮЩИХ СИСТЕМЫ «ЧЕЛОВЕК-ПРОФЕССИЯ»

Что чему может не соответствовать или соответствовать в системах «человек — трудовой пост», «человек — техника» и подобных? Во-первых, очень многое. Во-вторых, некоторые явления несоответствия здесь могут быть ценными, посколь­ку оказываются источниками развития как субъекта труда, так и трудовой среды (техники, организации труда и т.п.). Вопрос не прост. Рассмотрению его мы предпошлем некото­рое представление о профессиональной пригодности. И здесь опять возникает общий вопрос: о пригодности чего или/и кого идет речь? Ведь непригодными, малопригодными или вредо­носными могут быть и предметная среда производства, и его организация. Так что профпригодность оказывается свой­ством не самого по себе человека «вообще», но определен­ной, «вот этой» системы «человек — среда». В одной системе данный человек оказывается непригодным, а в другой весьма ценным.