Комсомол в моей жизни

О НЕКОТОРЫХ ЧЕРТАХ ОТЛИЧИЯ
СОВРЕМЕННОЙ СТУДЕНЧЕСКОЙ МОЛОДЕЖИ
ОТ КОМСОМОЛЬЦЕВ СОВЕТСКОГО ПЕРИОДА

Советская политическая система, будучи монистической, задавала один стандарт в политике, идеологии, морали и других сферах. Конечно, этих стандартов придерживались далеко не все, но большинство в той или иной мере следовало общепринятым в то время нормам. К числу общепринятых норм относились: советский патриотизм, интернационализм, коллективизм, товарищество, взаимопомощь и многое другое. Мера усвоения этих норм оказывала влияние не только на адаптацию студентов в социальной среде, но и на усвоение изучаемых дисциплин.

Для повышения эффективности преподавания истории и других обществоведческих дисциплин в условиях коренной ломки общественных отношений следовало знать исторические предпочтения, симпатии и антипатии студентов к историческим персонажам, их представления о тех или иных процессах. Чтобы узнать какие черты и качества есть у студентов, со второй половины 70-х годов мною проводились ежегодные анкетные опросы студентов Пермского государственного университета, а потом и других вузов: Пермского военно-инженерного училища ракетных войск стратегического назначения, Уральской академии государственной службы, Западно-Уральского института экономики и права и ряда других. В последние 20 лет ежегодно опрашивалось от 400 до 600 студентов. Длительный период систематических опросов позволяет видеть перемены, которые происходили у студенческой молодежи советского и постсоветского времени.

В конце перестроечного периода первым вопросом анкеты был вопрос: «Как Вас теперь называть?». Раньше в таком вопросе не было необходимости, так как общепринятой была форма обращения: «Товарищи». На рубеже 80 – 90-х годов студенты стали предлагать новые формы обращения: «сударь», «сударыня», «граждане», «коллеги» и т.п. С начала 90-х годов появились просьбы обращаться к ним со словами «господа», «господин», «госпожа». В зависимости от вуза, факультета и специальности или статуса студента-заочника процент той или иной формы обращения менялся.

В Уральской академии государственной службы, где среди студентов есть кандидаты наук, полковники и генералы или государственные служащие достаточно высокого служебного положения, до 35% опрошиваемых предлагали и предлагают обращаться к ним со словами «господа». При опросе 200 студентов Пермского университета осенью 2008 г. 21% предложили «товарищи», 10% – «товарищи студенты», 16% – «уважаемые студенты», 9% – просто «студенты», 7% – «господа», 4% – «господа студенты», по 3% – «коллеги», «граждане». Предлагали называть и иначе: «сударь», «сударыня», «мисс» и т.п. Обращает на себя внимание запрос студентов на уважительное к себе отношение со стороны преподавателя. Несколько удивляет достаточно высокий процент тех, кто предлагает обращаться со словом «товарищ». Видимо сказывается сохранение инерции в общественном сознании или семейные традиции.

Было интересно узнать отношение студентов к нашей стране. Если советские студенты и, прежде всего, комсомольская молодежь в подавляющем большинстве не сомневались в том, что они живут в цивилизованной, самой читающей стране мира, стране сплошной грамотности, стране выдающихся достижений, которыми можно и нужно гордиться, то в условиях перестройки и реформ у все большей части студентов стали появляться сомнения в том, в какой стране они живут. На вопрос анкеты «Считаете ли Россию цивилизованной страной?», начиная с 90-х годов, процент студентов, считавших Россию нецивилизованной страной, все увеличивался. Правда, были некоторые незначительные временные колебания, связанные с дефолтом, кризисными явлениями или длительными утверждениями власти о достигаемых страной успехах. При последнем опросе 200 студентов Пермского университета в сентябре 2008 г. получены такие результаты: 45% считают «ДА», 34% – «НЕТ». Некоторые признают Россию цивилизованной, но с определенными оговорками и поправками: «частично», «отчасти», «иногда нет», «не во всех смыслах этого слова», «в некоторых вопросах да», «на пути к этому», «в последнее время улучшение в этом вопросе», «все – нет, но я – да». Есть оговорки и у тех, кто не считает Россию цивилизованной страной: «нет, но я ее и такой люблю», «нет, но умная страна». Некоторые оттеняют: «мы – да, другие страны – нет», «и на Западе не все цивилизованные».

Ответы, как правило, не отражают озабоченность или переживания студентов по поводу того, что Россия не является цивилизованной страной, но нет и той агрессии, того издевательства по этому поводу, которые отмечались ранее. 5 – 7 лет назад студенты писали о России: «тундра», «деревня», «срамота», «навозная цивилизация», «пещерный прогресс», «неандертальцы с элементами цивилизации» и т.п.

Вопрос о мере цивилизованности России позволяет почувствовать представления студентов о других странах, отношение к своей стране и меру патриотизма студенческой молодежи. Чтобы лучше понять, есть ли у студентов патриотизм и меру сопереживания за судьбы России, был задан дублирующий вопрос: «В какой стране хотели бы жить?». В 90-е годы более 70 – 80% студентов хотело бы уехать в другие страны. Некоторые студенты подчеркивали: «навсегда», «уехать и не возвращаться», «глаза бы мои не глядели». В последние годы реакция студентов стала значительно спокойнее.

В сентябре 2008 г. из 200 студентов Пермского университета на данный вопрос 44% ответило, что хотело бы жить в России, 7% – во Франции, 6% – в Англии, по 4% – в Германии, Италии, Испании, по 3% – в Греции, Японии, по 2% – в США, Норвегии, Нидерландах. Швейцарии. Некоторые отвечали категорично: «Только в России», но были и другие, более обтекаемые ответы: «В Италии или Австралии, но Россия тоже устраивает», «В Испании, если не в России», «В каждой понемногу», «Я люблю Россию, какой бы она ни была. Это моя Родина», «В обновленной улучшенной России», «У нас тоже жить хорошо при наличии денег», «Где есть условия для жизни (Россия)», «Меня устраивает Россия», «В России. Я патриот», «Я хотел бы жить в России, но в другом городе – Москве», «Испания или где люди друг друга уважают».

С 1970 г. проверялись студенты и на предмет интернационализма. До начала 80-х годов студенты, комсомольская и несоюзная молодежь, за редчайшим исключением считали себя интернационалистами и, если преподаватель высказывал по этому поводу какое-то сомнение, то дружно и с жаром доказывали то, как они уважают и любят другие народы, какие они убежденные интернационалисты. В действительности же картина была иной. После серии вопросов-ловушек студентам выявлялось, что 90 – 98% из них в действительности были националистами. Правда, их национализм был стихийным и бытовым, а потому ими не осознавался и не признавался. Во многом он порождался низкой культурой межнационального общения, которая не прививалась и не преподавалась ни в школе, ни в других учебных заведениях.

В 80-е годы появились студенты, сознающие и признающие себя националистами и даже шовинистами. Их было не так много, но число их резко возрастает в конце 80-х годов, когда начались межнациональные конфликты, борьба, резня на национальной почве. В последние годы к числу националистов можно отнести 90 – 95% студентов. Часть из них не сознает себя националистами и не понимает, что они таковыми являются. Другая часть сознает и сознательно отстаивает свои националистические позиции, не видя ничего плохого в своем национализме. Есть и третья часть, которая отстаивает шовинистические и даже расистские убеждения, причем делает это сознательно и весьма агрессивно. Их число незначительно, но обозначается тенденция к росту.

Заметно меняются политические и идеологические ориентиры студенческой молодежи. Многие годы в анкету включаю вопрос: «Коммунизм – бред, мечта, утопия или что-то еще?». До перестройки так вопрос не ставился, но из общения со студентами было заметно, что идеи коммунизма и практика социалистического строительства вызывает критику или некоторые сомнения у незначительной части студентов, в том числе и комсомольцев, но большинство признавало или мирилось, не подвергая критике. К концу 80-х у части студентов сомнения перерастают в убеждение об утопичности идей коммунизма. В 90-е годы подавляющее большинство студентов критично, а порой и крайне негативно, даже агрессивно относится к марксизму, социализму, коммунизму. В последние годы агрессивности в отношении старых «-измов» стало меньше, но не меньше отрицания и неприятия. Опросы сентября 2008 г. показали, что 52% студентов коммунизм считают утопией, 20% – бредом, 8% мечтой, 3% – чем-то еще. Некоторые давали комментарии или пояснения: «Коммунизм – это выдумка европейцев, которую Россия испытала на себе», «Мечта тех, кто не хочет работать», «Не утопия, не бред в полной мере, но элементы этого присутствуют», «Это будущее, если к нему стремиться», «Это этап нашей истории, который достоин уважения», «Это хорошая идея, перекроенная кем попало, во что попало», «Это жизнь, в которой любили, ненавидели, жили», «Цель к которой можно стремиться, но ее не достигнуть».

В последнее время в ответах на данный вопрос стали появляться и новые моменты. Студенты стали пристальнее смотреть на Китай и на те успехи, которые там достигнуты. Видимо, с этим связаны такие ответы, как: «Это реальность, но не такая, как в СССР, а такая, как в Китае», «Это то, к чему надо стремиться».

Ответы на вопросы анкеты пусть и незначительного числа студентов позволяют сделать некоторые выводы. За годы перестройки и реформ произошли принципиальные перемены во взглядах, оценках, представлениях и предпочтениях студентов. Переход от советского монизма к современному плюрализму состоялся. Произошли принципиальные и качественные подвижки в сознании молодежи, в ее идейных и политических ориентирах. Российская элита завершила переход на рыночные рельсы и активно переводит туда российскую молодежь. Значительная часть уже принимает, разделяет и отстаивает ценности рыночной модели общества. У многих студентов проросла ненависть к революции и ее вождям, к советскому, социалистическому и коммунистическому. Эта молодежь уже может встать на защиту буржуазных отношений и капиталистического строя. Она может пополнять ряды антикоммунистических организаций, правых и даже ультраправых движений, что будет сказываться на будущем российского общества. В этом проявилась своя железная логика общественного развития второй половины ХХ – начала ХХI веков.

Ю.В. Шестов[77]