Здавалка
Главная | Обратная связь

Нарушение частных владений 13 страница



А с другой стороны, Пупс не забыл ту банку с креозотом, зверскую морду и кулаки Саймона, ощущение горячей струи, сбегавшей по ногам на пол, а также – что самое позорное – своё отчаянное желание прижаться к Тессе и найти у неё защиту. Всё‑таки он ещё не полностью переборол собственную уязвимость, если сочувствовал жажде возмездия, охватившей его друга.

Итак, мысли его проделали полный круг: Эндрю совершил дерзкий, изощрённый поступок, чреватый взрывными последствиями. Пупс опять слегка огорчился, что этот план разработал не он, а кто‑то другой. Он старался искоренить в себе обывательскую зависимость от слов, но как же трудно было отказаться от своего отточенного навыка! Ступая по отполированным подошвами плитам к дверям торгового центра, он невольно сочинял фразы, способные разбить в пух и прах самодовольные притязания Кабби и выставить его нагишом на потребу глумливой толпе…

Кристал тусовалась с ребятами из Филдса в центральном проходе, у скамеек между отделами. Пупс узнал Никки, Лианну и Дейна Талли. Он не растерялся, не стал собираться с духом, но продолжал, засунув руки в карманы, двигаться с той же скоростью под любопытными, недобрыми взглядами, которые ощупывали его от макушки до кроссовок.

– Всё путём, Жирдяй? – окликнула его Лианна.

– Всё путём? – откликнулся Пупс.

Лианна шепнула что‑то на ухо Никки; та прыснула. Кристал, порозовев, энергично жевала резинку, откидывала назад волосы и поддёргивала спортивные штаны.

– Всё путём? – обратился Пупс к ней в отдельности.

– Ага.

– А мамаша твоя знает, что ты здесь отираешься? – спросила Никки.

Все навострили уши.

– Естественно. Она меня сюда и подбросила; сейчас в машине ждёт, – спокойно ответил Пупс. – Иди, говорит, сынок, перепихнись по‑быстрому, а потом домой поедем чай пить.

Все загоготали, кроме Кристал, которая взвизгнула, хотя и не без удовольствия:

– Хиляй отсюда, наглая морда!

– Самокрутки смолишь? – фыркнул, приглядевшись к нагрудному карману Пупса, Дейн Талли.

На губе у него чернел здоровенный струп.

– Ну, – процедил Пупс.

– Мой дядька тоже балуется, – сказал Дейн. – Лёгкие себе убил.

Он лениво поковырял корку.

– Куда это вы намылились? – полюбопытствовала Лианна, переводя взгляд с Пупса на Кристал.

– Там видно будет, – ответила Кристал, не переставая жевать резинку и косясь на Пупса.

Он тоже не стал уточнять, а только указал большим пальцем в сторону выхода.

– Пока, – громко сказала Кристал своей компании.

Пупс небрежно махнул рукой и пошёл своим путём; Кристал поспевала рядом. Им вслед полетели смешки, но ему было плевать. Он знал, что не ударил в грязь лицом.

– Мы куда? – спросила Кристал.

– Там видно будет, – ответил Пупс. – Куда ты обычно ходишь?

Кристал на ходу пожала плечами, не переставая жевать резинку. Они вышли из торгового центра и двинулись вдоль по главной улице. Неподалёку была парковая зона, где они уже находили укромные уголки.

– Тя правда маманя подбросила? – спросила Кристал.

– Обалдела, что ли? Я на автобусе приехал.

Кристал не обиделась; она косилась в витрину на их отражение. Худющий и нескладный, Пупс был школьной знаменитостью. Даже Дейн соглашался, что он прикольный.

«Дура ты, он тебя просто использует, – три дня назад бросила ей Эшли Меллор на углу Фоули‑роуд, – потому что ты поблядушка, как твоя мать».

Эшли когда‑то была в их тусовке, но потом они с Кристал сцепились из‑за одного парня. Все знали, что у Эшли мозги набекрень: она была подвержена истерикам и приступам ярости, а в школе «Уинтердаун» занималась по вспомогательной программе и состояла под наблюдением психолога. Но ещё более красноречивым доказательством слабоумия Эшли служило то, что она осмелилась, не имея никакой поддержки, атаковать Кристал на её территории. Никки, Джемма и Лианна зажали Эшли в углу, и Кристал отметелила её так, что не оставила на ней живого места, а напоследок сбила себе в кровь костяшки пальцев о её зубы.

О последствиях Кристал не думала.

«Текёт и воняет», – говорила она про Эшли и всю её родню.

Однако слова Эшли задели её за живое, а потому ей было как бальзам на душу, когда Пупс на следующий день подошёл к ней в школе и впервые назначил свидание в выходные. Она тут же похвасталась Никки и Лианне, что в субботу встречается с Пупсом Уоллом, и порадовалась их недоверчивости. А самое‑то главное: он действительно появился в назначенное время (полчаса туда‑сюда роли не играло) перед всей их тусовкой и увёл её с собой. Получилось, как будто у них всё тип‑топ.

– Ну, чем ты занималась? – спросил Пупс после паузы, когда они поравнялись с интернет‑кафе.

Он понимал, что нужно поддерживать видимость общения, хотя все мысли его были о том, сумеют ли они найти укромное место. Ему не терпелось подкурить вместе с ней – любопытно было узнать, какие потом будут ощущения.

– К бабуле в больницу ходила; её удар хватил, – сообщила Кристал.

В этот раз бабуля Кэт даже не пыталась разговаривать, но, как показалось Кристал, чувствовала её присутствие. Терри, конечно, отказалась ездить в больницу, и Кристал целый час сидела у бабулиной кровати одна, пока не настало время уходить.

Пупса интересовали подробности жизни Кристал, но лишь в той части, которая относилась к реальной жизни Филдса. А посещения больницы были ему до лампочки.

– Между прочим, – добавила Кристал, лопаясь от гордости, – у меня интервью брали, для газеты.

– Что? – Пупс не поверил своим ушам. – На какой же предмет?

– Да про Филдс, – ответила Кристал. – Я ж там выросла.

(Журналистка в конце концов застала Кристал дома и с неохотного разрешения Терри повела её дочь в кафе для беседы. Она допытывалась, помогло ли Кристал обучение в начальной школе Святого Фомы и как оно отразилось на её жизни. Похоже, ответы Кристал вызывали у неё лёгкое раздражение, если не досаду.

– Какие у тебя оценки в школе? – спрашивала она.

Но Кристал, как назло, отвечала уклончиво.

– Мистер Фейрбразер полагал, что школа расширила твои горизонты.

Кристал не знала, что сказать насчёт горизонтов. Думая о начальной школе, она вспоминала свою любимую спортивную площадку и раскидистое каштановое дерево, с которого каждую осень сыпались крупные, блестящие конские каштаны, каких она прежде не видела. На первых порах ей нравилась школьная форма, потому что в форме она выглядела как все. Она гордилась, что имя её прадеда можно прочесть на военном мемориале в центре главной площади: «Рядовой Сэмюэл Уидон». У них в классе, кроме неё, был только один ученик, чья фамилия значилась на мемориале. Этот мальчик, сын фермера, в девять лет умел водить трактор, а однажды принёс на урок ягнёнка, типа как наглядное пособие. Кристал не могла забыть ощущение мягкого руна у себя под ладошкой. Рассказав об этом бабуле Кэт, она узнала, что их предки тоже были батраками.

Любила Кристал и речку – их водили на прогулки по берегу. Но лучше всего были спортивные игры и лёгкая атлетика. Её всегда первой выбирали в любую команду под стоны соперниц. Вспоминала она и учителей, которых прикрепляли к ней для индивидуальных занятий, в особенности мисс Джеймсон, молодую, стильную, с длинными светлыми волосами. Кристал всегда воображала, что Анна‑Мари чем‑то похожа на мисс Джеймсон.

Некоторые обрывочные сведения Кристал запомнила в ярких и точных подробностях. Вулканы: образовались от разломов в земной коре; на уроках ребята изготавливали макеты, наливали в них смесь питьевой соды с жидкостью для мытья посуды – и получалась лава, которая извергалась на пластмассовый поддон. Кристал приходила в восторг. Потом викинги: у них были корабли‑драккары и рогатые шлемы; правда, она забыла, когда они приплыли в Британию, а главное – зачем.

Однако запомнилось и другое: шепотки, которые ползли у неё за спиной; пару девчонок даже пришлось проучить. Когда органы опеки позволили ей вернуться к матери, школьная форма очень быстро пришла в неопрятный вид, стала коротка и тесна; из школы поступали нарекания, и у Терри вышел страшный скандал с бабулей Кэт. Девочки из класса чурались её во всём, кроме спорта. Она до сих пор не забыла, как Лекси Моллисон раздавала всему классу розовые конвертики с приглашениями на домашний праздник, а когда очередь дошла до Кристал, вздёрнула нос и прошла мимо – именно так помнилось Кристал.

Её приглашали в гости всего‑то раз или два. Она не была уверена, помнят ли Пупс и его мамаша, что она как‑то была у них дома на его дне рождения. Приглашения получил весь класс, и бабуля тогда купила Кристал нарядное платье. Короче, она помнила, что за домом был огромный задний двор с прудом, яблоней и качелями. Они ели желе, а потом устроили бег в мешках. Тесса отчитала Кристал, потому что та перестаралась и в погоне за пластмассовой медалькой принялась расталкивать других ребят. И кто‑то в кровь разбил себе нос.

– Но тебе самой нравилось в школе Святого Фомы? – допытывалась журналистка.

– В принципе, да, – сказала Кристал, понимая, что мистер Фейрбразер ожидал бы от неё другого. – В принципе, нравилось.)

– С чего это газетчики решили расспросить тебя про Филдс? – не понял Пупс.

– Да это ещё мистер Фейрбразер задумал.

Через несколько минут Пупс спросил:

– Курить пробовала?

– В смысле – косячок забивать? Ну, как бы да, с Дейном на пару.

– У меня с собой есть, – сказал Пупс.

– У Ская Кирби брал, точно? – спросила Кристал.

Ему послышалась некая ирония: Скай толкал лёгкую дурь, безобидную травку, и к нему обращались ребята из приличных семей. Если Пупс не ошибся, такая аутентичная насмешка была вполне похвальной.

– А ты сама у кого? – оживился он.

– Это не я – Дейн где‑то надыбал.

– У Оббо? – предположил Пупс.

– Дрочила поганый.

– Что он такого сделал?

Но Кристал не находила слов описать, что же такого сделал Оббо, а если бы и нашла, не стала бы о нём говорить. От его имени у неё мурашки ползли по спине: иногда он забегал ширнуться вместе с Терри, а иногда и заваливался с ней на матрас, и Кристал сталкивалась с ним на лестнице, когда он лыбился ей в лицо, поглядывая сквозь круглые зелёные очки, а сам поддёргивал молнию на своей ширинке вонючей. Оббо всё время втягивал Терри в свои делишки: привозил ей на хранение компьютеры, приводил на ночлег каких‑то чужаков или отправлял её в город с неведомыми Кристал поручениями, занимавшими порой целый день.

Недавно Кристал видела жуткий сон: её мать лежала, распятая, на какой‑то дыбе, вспоротая посредине, как ощипанная курица, а из её зияющего нутра появлялся Оббо, тут же нырял обратно и копался в её кишках, а перепуганная Терри даже не могла поднять свою маленькую голову. Кристал проснулась, содрогаясь от ужаса, отвращения и дурноты.

– Скотина он, – бросила она.

– Это длинный такой тип, бритоголовый, с татушкой на затылке? – уточнил Пупс, который на минувшей неделе вторично промотал школу и отправился в Филдс, где битый час просидел на каком‑то парапете, наблюдая за происходящим; его внимание привлёк лысый парень, который возился у раздолбанного белого пикапа.

– Не, это Пайки Причард, – сказала Кристал, – если ты его на Тарпен‑роуд видал.

– Чем он занимается?

– Без понятия. Спроси Дейна – он с братом его по корешам.

Но ей было приятно, что Пупс проявляет интерес; обычно его не тянуло с ней разговаривать.

– Условный срок мотает.

– По какой статье?

– Одного парня розочкой пописа́л.

– За что?

– А я знаю? Меня там не было, – сказала Кристал.

Она была счастлива и, как всегда в подобных случаях, начала заноситься. Если не считать истории с бабулей Кэт (но в конце‑то концов, та ведь не умерла; может, ещё и оклемается), в последние недели две всё складывалось неплохо. Терри опять стала ходить на реабилитацию, а Кристал следила, чтобы Робби не пропускал детский сад. Попка у него почти зажила. Инспекторша вроде была довольна, хотя этих фиг поймёшь. Кристал каждый день ходила в школу и только в понедельник (или в среду?) пропустила занятие с Тессой. Почему – она и сама не знала. По привычке, наверное.

Она снова покосилась на Пупса. Ей даже в голову не приходило, что у них что‑нибудь может замутиться; он сам это начал, когда выделил её из всех на дискотеке в актовом зале. Пупса знали все; некоторые его шуточки передавались из уст в уста, как телевизионные остроты. (Кристал делала вид, что у них дома есть телевизор. Она смотрела разные передачи у подружек и у бабушки, так что ей не составляло труда напускать на себя умный вид. «Ага, отстой полный»; «Знаю‑знаю, чуть не уписалась», – вставляла она, когда другие начинали обсуждать какие‑нибудь программы.)

Пупс представлял себя на месте парня, которого полоснули разбитой бутылкой: как зазубренный осколок вспарывает нежные ткани лица, как рассекает нервы, как воздух жалит открытую рану, из которой хлещет кровь. Кожа вокруг рта вдруг сделалась сверхчувствительной, как будто на ней образовался шрам.

– Дейн по‑прежнему финку с собой носит? – спросил он.

– А ты откуда знаешь, что у него финка есть? – насторожилась Кристал.

– Он ею Кевину Куперу угрожал.

– А, да, – вспомнила Кристал. – Купер – такой блевотный порошок, скажи?

– Это уж точно.

– Дейн только из‑за братьев Риордон перо с собой таскает, – уточнила Кристал.

Пупса подкупало, что она говорит об этом таким будничным тоном и считает нож предметом первой необходимости, потому как у них в округе постоянно происходят жестокие разборки. Вот где реальная жизнь, без прикрас; вот где всё самое важное… А у него дома, перед тем как зашёл Арф, Кабби требовал, чтобы Тесса ему посоветовала, на какой бумаге лучше печатать листовки: на белой или на жёлтой…

– Может, сюда? – через некоторое время предложил Пупс.

Справа от них тянулась длинная каменная стена; за открытой калиткой виднелись камни и зелень.

– Давай, – согласилась Кристал.

Однажды ей уже довелось побывать на кладбище: они с Никки и Лианной сели на какую‑то могильную плиту и, немного смущаясь, распили пару банок, но к ним привязалась какая‑то тётка и стала обзываться. Уходя, Лианна запустила в неё пустой банкой.

Место слишком открытое, травянистое, плоское, думал Пупс, когда вёл Кристал по широкой бетонной дорожке среди могил; за надгробиями особенно не укроешься. Потом вдали, у той же стены, показались заросли барбариса. Он двинулся напрямик, и Кристал, засунув руки в карманы, последовала за ним; сзади оставались посыпанные гравием прямоугольные участки с растрескавшимися от времени, стёртыми надгробиями. Кладбище было большое и ухоженное. Они дошли до свежих могил, на которых поблёскивал золотыми буквами полированный чёрный мрамор и пестрели цветы, принесённые родственниками.

 

 







©2015 arhivinfo.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.