Главная | Обратная связь

СОН ПРО КЕДРОВЫЙ ОРЕХ И ГОРОХ.

РАССКАЗЫ (2008-2012).

Сначала я и Амфи очутились у школы №1 неизвестного города в неизвестное время. Это была очень старая школа с колоннами и деревянными рыхлыми ставнями на некоторых окнах, на ставнях висели большие железные замки. Мы очутились во дворе, местами огороженном металлической сеткой. Я смотрел вокруг, на все эти серые тона и прокрутил в голове моменты поступков людей всех поколений от начала создания школы. Все эти тёрки, что происходили в школьных двориках между людьми, разные ситуации.

Сквозь территорию школы пролегал проулок, прикрытый с одной стороны сеткой и забором. За сеткой снаружи в углу стояла, разбитая после аварии Ауди, более менее недавней модели. Резко в голову стукнула мысль, что кто-то мне рассказывал про эту Ауди, не имея понятия этой связи во сне.

Я предложил Амфи зайти внутрь школы, и пока мы направлялись вдоль забора к входу школы, нам помахали руками неизвестные мужики. Их было двое. Они повели нас внутрь школы. Точно помню, что в холле всё было оборудовано, как в кухне: много газовых комфорок в два ряда, умывальники, и т.д.

Пройдя вглубь, мы оказались в маленькой комнатке, в которой стоял станок по изготовлению кедровых орехов, причём станок, в который ничего не загружается, а орехи высыпаются сами по себе. За станком работал мужичок, лет 55. Эти двое, что нас встретили, сидели за столом и говорили по поводу работы.

Всё растворилось и мы с Амфиком оказались в комнате с кроватями, типа каюты, с нами находился тип, который к моей жизни, и жизни Амфи вообще не имеет какого-либо отношения. Я знаю только, что он среднего роста, модно одевается, занимался карате (я узнал это, как-то раз проходя по коридору второго этажа), и у него есть пресс на животе. Так вот я разговаривал с ним, пару минут, про пресс на животе.

Затем мы втроём отправились по дороге вдоль которой периодически стояли насосы, каким-то образом связанные с изготовлением кедровых орехов. Была только дорога, иногда деревья и зелёная трава. Я объедался орехами и шагал по центру дороги. Вдруг нарисовалась посадка и гороховое поле. Сразу наступил июнь, и горох был как никогда созревший и молодой. Мы приступили с каратистом есть горох, проходя вглубь поля, но нам помешали, помешал взрослый голос.

- Что вы тут воруете горох? – произнёс голос.

И, обернувшись, я увидел перед собой маленького мальчика, который и был этим голосом. Меня это удивило, и я попросил его разрешить нам покушать немного гороха. Я отбросил кедровые орехи и начал жадно поедать молодой горох. Мысль у меня при этом была одна – насытится как можно быстрее!

Но тут, из ниоткуда вышли дети лет семи-восьми, как будто первоклашки. Одна девочка была такого же роста как и все, но фигура принадлежала двадцатилетней суперстройной девушке. Когда она оглянулась, я узнал в её лице одноклассницу и обомлел.

Дальше происходили затёртые сюжеты и я открыл глаза, лёжа на левом боку. Передо мной лежал мой общаговский палас и первые пару секунд двигался как транспортёр, на котором лежат килограммовые пачки сахара, гречки и т.д. Я быстро отошёл от галлюцинаций и пошёл чистить зубы.

Кстати утром шёл такой сильный дождь и дул такой сильный ветер, что мне пришлось встать и закрыть окна, на тот момент, полностью залитые водой.

 

СТАРУХА.

 

Старуха жадно хватала апельсины морщинистыми руками. Её не устраивало положение Российской Федерации в экономическом смысле, и было всё равно. Апельсины преподнесла огромная фура, водитель которой не справился с управлением. Иногда она гуляет по парку и смотрит на молодёжь своими блеклыми, как-будто покрытыми плёнкой старческими глазами. Она живёт одна в трёхкомнатной квартире. В автобусах не раз в её сторону летели фразы: - Эй, старуха, не толкайся! - хотя она просто слаба и не всегда может удержать равновесие. У неё нет друзей, только знакомые и те, кроме фразы "Здравствуйте, баб Лена, как здоровье?" ничего особенного не представляют. Старушка ждёт резкой безболезненной смерти, типа сердечного приступа. Она прожила свою жизнь обычно. Проработала 60 лет на заводе в бухгалтерии, муж давно умер, родила трёх детей, один из которых потерялся навсегда, и сейчас на пенсии пожёвывает кашу тремя зубами. Она много читает, это единственное, что могут делать люди разных возрастов и доставлять тем самым себе удовольствие. Телевизор она смотрит редко, только первые два канала, т.к. другие не показывают. Она считает, что дети не должны приходить домой после десяти и постоянно, с раздражением и взволнованностью к этому относится. Другие бабки сидят на лавочках целыми днями и сплетничают. Некоторые до того толстые, что если сядут на лавочку, то встанут не раньше чем через пять часов. Многим очень трудно. Дедам легче, они бухают и этого достаточно, чтоб заглушить душу и радоваться. Баба Лена встаёт в шесть утра, сон слабый и это её беспокоит. Нервы своё отслужили и временами она говорит и думает ерунду. Каждый день после сна и туалета она идёт на рынок купить еды и конфет с соком внукам, котырые приезжают очень редко. От одиночества ей становится дурно временами и она резво разговаривает сама с собой, размахивая при этом руками и двигаясь по квартире. Постепенно соседи и знакомые умирают и на их место приезжают более молодые, которых старуха совсем не понимает. Когда Домуправление не заботится о людях при возникновении какой-либо поломки, она идёт туда и добивается своего, остальным это не нужно. Благодаря её настоичивости, ей выделяют путёвки в дома отдыха для пристарелых. И даже, находясь там, она умудряется поливать цветы и протирать пыль у себя дома, с помощью дочери и соседей. Она никогда не допускает беспорядка, всё рассматривается до мелочей. Сейчас ей 70 и пять лет назад она прекратила ездить на велосипеде. В её квартире недавно произошёл ремонт, она сама его потихонько сделала и повесила пару картин. Её пенсия так мала, что когда внуки говорят стоимость средненьких джинс, она приходит в ужас. Приходится считать каждый рубль, чтоб правильно раскидать сумму на месяц и отложить внукам по 50 рублей. Единственная радость у таких людей это воспоминания из прошлого. Прошлое было молодо как и они когда-то.

 

СТРАННЫЙ СОН.

 

Я шёл по своему городу Гулькевичи по улице Комсомольской в неизвестное время года, потом внезапно появился Илья с кем-то из знакомых мне людей, но не помню с кем, и мы пошли вместе, переходя то на одну, то на другую сторону улицы.

Дойдя до места, где должен стоять магазин продуктов, перед нами вырос какой-то непонятный клуб. Я спросил Илюху что это за здание, и он пояснил, что оно здесь уже было. Мы зашли внутрь. Знакомый исчез и нас осталось двое.

Внутри клуб представлял из себя смесь парикмахерской, барной стойки и обычной кафешки со столиками, ещё комнаты были маленькие и как-будто живые, они то и дело меняли свою структуру. Там я встретил одногруппника с девочками и выпивкой, а в дальнем углу, похожим на парикмахерскую, сидел на стуле младший брат моего одноклассника, причём он парикмахер. Фрагмент испарился и обстановка сменилась. Мы оказались в поезде с салоном от автобуса, я определился в самом конце этого автопоезда на сплошном сидении, пока Илья где-то бродил. Странные люди наполняли автопоезд и места заканчивались. Затем, резко, обычных людей сменили писатели и поэты разных возрастов, и один из них вышел на середину салона и начал вызывать людей с новыми стихами и текстами, я подумал, а почему бы и мне не прочитать парочку своих, глядишь, может и попаду к ним в сообщество. Этот момент быстро куда-то исчез и автопоезд опять наполнился обычными людьми. Я развалился на своём месте.

Внезапно зашли два армянина и потребовали освободить им места, я закричал на них и продолжал лежать, тут же пришёл Илья и дружелюбно с ними заговорил (на самом деле мы их знаем, вместе учились в одной школе).

И вот очередная остановка, мы понимали, что нам нужен допинг, т.к. автопоезд мчался вникуда и далеко. Мы оставили сумки и вышли.

Станция поразила. Это была смесь европейского города с развлекательным центром, с одной лавочкой в углу на которой мы разместились. Автопоезд уехал с нашими сумками, а мы открывали пиво. В кармане лежало две коробки марихуаны и документы с деньгами. Попивая пиво, я с удивлением смотрел на станцию, где были только мы и проходящие автопоездатрамваитроллейбусы, вывески светились в пустоте, и я думал как мы заберём свои сумки. Выпив две бутылки пива и нехило опьянев, я собирался открыть секрет Ильи, тот, что лежал у меня в кармане, но не успел, половина станции исчезло и я проснулся.