Главная | Обратная связь

Сексуальное насилие

В этом разделе приведены рисунки, которые позволяют по­нять, сколь разрушительное воздействие на психическую жизнь оказывает сексуальное насилие. На рисунке 3.1 приве­дено изображение, нарисованное тринадцатилетним маль­чиком за несколько дней до того, как он подвергся анальному изнасилованию. После этого происшествия мальчик был госпитализирован по поводу психотического эпизода. На пер­вой стадии лечения он нарисовал три рисунка (рис.3.2, 3.3, 3.4), которые отражают наличие перцептивных расстройств, повторного разыгрывания сексуальной травмы и регрессии к

 

 

оральной и анальной стадии развития. На рисунках другого мальчика, который также был госпитализирован по поводу психоза после того, как стал свидетелем изнасилования отцом его матери и шестнадцатилетней сестры, изображены навяз­чиво компульсивные размышления, смешение идентичности, бездушные механические части тела и плоти, смерть, кровь, кости и орудия пыток. Отец нарисован в центре рисунка в виде маленького короля с боевым топором вместо пениса. Стьюарт (1987) отметил, что сексуальное нарушение инцестивного табу нередко вызывает реакцию с психотической интенсивностью. Петра была семилетней девочкой. Она училась во втором классе, когда классная руководительница направила ее к кон­сультанту. После года учебы в специальной школе Петра верну­лась в свою школу. Петра с большим трудом адаптировалась к классу. Ее поведение характеризовалось неконтролируемостью и психотичностью: необузданность чередовалась с замкнутостью, непоследовательностью и странными фантазиями. Консультант был одним из моих аспирантов. Он стал для девочки единствен­ным взрослым, с которым она могла общаться наедине.

Петра была весьма немногословной, поскольку в то время ее словарный запас был ограничен (английский был для нее

 

 

вторым языком). Консультант использовал рисование в каче­стве средства, способного помочь девочке выразить свои мысли и чувства. Вначале она сама выбирала предметы для рисования. Однако в дальнейшем, когда были затронуты се­рьезные проблемы, консультант предложил девочке тему для рисования, и она с готовностью откликнулась на предложе­ние. Когда рисунки приобрели направленный характер, Петра почувствовала облегчение, как будто указания консультанта позволили ей приблизиться к области болезненных пережива­ний, о которых она хотела рассказать. Направленное рисова­ние укрепило ее доверие к консультанту и в значительной мере облегчило проведение консультаций.

Вначале консультант предложил девочке порисовать во время беседы. Она тотчас взяла фломастер и принялась выво­дить каракули на бумаге, сопровождая свои действия поясне­ниями: «Это сон... Нет. Это кошмар. Мне приснилось, что мой папа забрался ко мне в постель» (рис. 3.5). Поскольку реакции девочки носили столь же интенсивный характер, как и реак­ции психотика, у нас (у меня и ее консультанта) возникло подозрение, что имело место изнасилование. Девочка не могла рассказать о происшедшем с ней, и ее болезненные переживания группировались вокруг ее дома. Поэтому на следующем занятии мы попросили девочку закончить тестовую серию рисунков Дом—Дерево—Человек (Buck, 1948), а затем нарисовать семью.

 

 

 

Она нарисовала себя легкой контурной линией (рис. 3.6), а свою семью и дом энергичными каракулями (рис. 3.7 и 3.8). Самым замечательным был рисунок дерева (рис. 3.9), которое выгляде­ло как вертикально поднятый фаллос. По поводу этого рисунка Петра сказала: «Дует такой сильный ветер, что птицы летят назад... Дерево засохло, потому что его срубили. Оно нуждается в питательных веществах и любви». Об этом случае мы сообщи­ли в отдел по расследованию изнасилований при полицейском управлении провинции.

При дальнейшем лечении Петры рисунки стали более опре­деленными и выразительными. Появилось множество изобра­жений сцен в спальнях и ванных комнатах (рис.3.10) и людей, лежащих друг на друге (рис.3.11). На рисунке семьи все лица мужского пола были изображены с гениталиями (рис.3.12). После изображения на бумаге этих переживаний девочка пере­шла к другим темам. Она ни разу не обмолвилась о том, что произошло с ней. Когда консультант затронул эту проблему, она заговорила о чем-то постороннем.

Консультации с использованием изобразительного искус­ства не только составили основную часть лечения, но и помог­ли Петре выразить и изобразить свои желания (Silver, 1978). Сочувствие, которого она не находила в «реальном» мире, от­части воплотилось в ее рисунках, которые отражали некото­рые из насущных проблем. Она нарисовала катание на роли­ках с друзьями, хотя в действительности у нее не было друзей. Она изобразила на рисунках свою мать, которая проводит

 

время в беседах с ней. Но из опросов семьи мы знали, что мать не уделяла девочке внимания.

Во второй год лечения она нередко рисовала своего классного руководителя (представителя мужского пола, который уделял ей много внимания) в виде отца и с помощью этих рисунков сформи­ровала позитивное отношение к себе (рис.3.13) и здоровой привя­занности у представителя мужского пола, в которой отказывал ей отец. Изображение этих «желаний» на рисунках отчасти удовле­творило ее потребность чувствовать себя любимой и желанной и помогло интернализовать позитивные аффекты.

Консультант работал с Петрой в течение двух школьных лет на основе еженедельных индивидуальных занятий. За это время были достигнуты замечательные результаты в ее психологическом развитии. На своем последнем цветном рисунке она изобразила себя в виде принцессы (рис.3.14). В настоящее время она зачислена в обычный восьмой класс и не проявляет признаков того поведе-ния, которое привело ее в специальный класс, а затем к индиви­дуальным консультациям. Консультации с комбинированным

использованием свободных и направленных средств изобразитель­ного искусства составляют эффективное средство психологическо­го изменения таких детей, как Петра.

Физическое насилие

Колину было 12 лет, когда его направили на лечение в дет­скую клинику по поводу неконтролируемого деструктивного по­ведения. Он избил ногами свою девятилетнюю сестру, и несколь­ко дней спустя она скончалась от разрыва селезенки. В истории болезни упоминался отец, который страдал алкоголизмом и по меньшей мере в течение девяти лет подвергал мальчика физичес­кому насилию. Колин был ярко выраженным экстравертом. Он любил заниматься в свободное время рисованием и обсуждением фильмов ужасов и рок-ансамблей. На первой консультации был легко установлен раппорт (рис.3.15), и поэтому в качестве «до­машней работы» я попросил его немного порисовать в свободное от занятий время. Он приносил с собой рисунки, и мы начинали каждое занятие с их обсуждения.

 

 

Изображения и надписи на ранних рисунках Колина от­ражали его чувства вины и стыда по поводу смерти сестры, а также гнев и страх, которые вызывали в его душе наделен­ные властными полномочиями представители мужского пола (рис. 3.16 и 3.17).

Затем он нарисовал серию рисунков о том, как с ним посту­пил отец (рис. 3.18 и 3.19). На этих рисунках отец избивает его кнутом, бьет по лицу, пинает ногами в живот и швыряет на пол. Рисунки позволили обсудить те чувства, которые он ис­пытывал, когда подвергался избиениям, и впоследствии по­нять причины поступков отца.

При дальнейшем лечении Колин стал приносить рисун­ки, посвященные космическим путешествиям и другим при­ключениям (рис. 3.20 и 3.21). На этих рисунках терапевт не­изменно фигурировал в качестве героя, которому суждено погибнуть на враждебной планете (рис. 3.22 и 3.23). Неверие Колина в свое будущее и в способность терапевта оказать ему помощь было подвергнуто интерпретации. Он впал в уныние и однажды принес на занятие рисунок, на котором изобра­зил свое пребывание в аду и обреченность на вечную жизнь и «созерцание трупа сестры» (рис. 3.24). Мы провели много времени за обсуждением этой проблемы, и после нескольких месяцев упорной работы наступила развязка. В один пре­красный день он сказал: «Моя сестра была послана ко мне как некое сообщение. Раз уж так случилось, тогда мне пона­добится помощь».

По поводу отца понадобилось провести дополнительную ра­боту. Ужасный сон и дальнейшая амплификация с помощью ри­сунка позволили Колину осмыслить свои взаимоотношения с отцом. Колину приснилось, как из болота появилось связанное чудовище (рис.3.25) и, приблизившись огромными прыжками к какому-то человеку, схватило его за горло (рис.3.26). Тем не менее чудовище не убило человека, а положило на землю и по­вернуло лицо к Колину (рис.3.27). Когда человек взглянул на него, Колин закричал во сне, так как вдруг понял, что это был он сам. При обсуждении этого сновидения Колин сказал: «Этим че­ловеком был я. Во сне я хотел задушить своего отца за те униже­ния, которые он доставил мне. Но я не задушил его. Когда чудо­вище повернулось и взглянуло на меня, мною овладел безумный страх. Я жаждал мести. Я хотел причинить ему боль. Но я этого не сделал. Теперь я не боюсь чувства гнева. Гнев все еще живет во мне, но я не испытываю потребности дать ему выход. У моего отца существуют свои проблемы, и он нуждается в помощи».

Колина вскоре освободили от стационарного лечения. Он вернулся в школу, а восемь лет спустя закончил колледж. В настоящее время он состоит в браке и преуспевает в качестве художника-графика.

Глава 4