Здавалка
Главная | Обратная связь

От осмысленного звука к слову, предложению и тексту



Звук и жест

Имеется только две формы передачи информации: звук и жест, или знак, как осмысленный жест, т.е. то, что слышно и то, что видно. Звук в последствии перерос в слова и речь, а последнее в письмо или в фиксированную, записанную речь. Жест строит изображение, который так же имеет свою историю развития и фиксации. Первое записанное изображение, наверно, наскальное изображение. Затем или до были истуканы – предтеча современной скульптуре, следом живопись, которая нередко сочеталась с письмом и уже современность - фото и кино или видео. Скорое будущее - передача изображения на расстоянии, так скажем, в ественнонатуральном обличии, только что нельзя будет пощупать.

 

История развития звука и жеста, без сомнения, имеет какой-то свой исторический, онтологический и гносеологический и в целом глубокий природный смысл. Как нам кажется, который заключается в том, что бы передавать информации как можно больше, точнее, полнее и как можно быстрее. Сокровенный, (а может быть и сакральный), смысл заключается в более точном самоопределении человека и человечества как особого вида природы во времени и в пространстве, поскольку любое действие человека воспроизведенное просто в звуке, в слове, в изображении, имеет смысл только в том случае, если оно точно соотнесено с каким-то контекстом во времени и в пространстве. Любой акт действия должно быть полностью вписано в порядок: единство места, времени и действия. Только в этом случае человек и человечество может решить актуальную и глобальную свою проблему, задачу и тем самым реализовать свое предназначение.

 

Наверно имеет смысл почувствовать эту природную линию развития звука, речи, слова, текста и изображения, а поэтому сделаем маленькое отвлечение и посмотрим как же, с нашей точки зрения, происходило историческое развитие связанного некого ряда смыслов и выраженные в различной форме. Как всегда это бывает, язык родился совсем не из того, что он представляет в настоящее время, а совсем из какой-то другой сферы, но которая была использована человеком или точнее нечто тем, что было его предтечей, что его представляло.

И в самом деле, не определив, что такое язык, вряд ли можно продвинуться дальше от известного. В свою очередь понятие язык, его содержание, определяется той задачей, которая ставится в том или ином случае исследователем. Именно поэтому, имеется множество определений языка. И все они имеют права на существование, каждое из них определенно специалистом в той или иной области научного исследования и для решения своих нередко узкоспециальных задач. Но тем не менее, имеется некое общее, я бы сказал, философское, содержание, которое описывает наиболее характерные общие черты такого явления как язык, в рамках которого и развивается его конкретное содержание как понятия.

 

В рамках нашего исследования, язык это прежде всего одна из форм передачи информации. Как и любая иная форма она имеет специфику, которая, в свою очередь, определяется своими особыми характеристиками и взаимоотношением с внешней средой при решении самостоятельных задач. Такая предельно общая постановка задачи при определении понятия языка позволяет анализировать данное явление прежде всего на понятийном уровне, без относительно какой-либо конкретной сферы его применения.

 

Но прежде всего надо попытаться понять, почему разговорный язык является или стал особой формой передачи информации? Какими особыми чертами, отличными от других форм передачи информации он обладает? Какие задачи решает данная форма передачи информации, т.е. разговорный язык? Какие задачи решают другие формы передачи информации? Зачем и какое разнообразие требуется человеку в языках? Все эти и многие другие вопросы очень трудные и требуют особого специального исследования. Мы же ограничимся только тем пониманием, которое требуется для решении нашей исследовательской задачи, а именно понимание природы текста, (письменного языка), как носителя информации, причем уже не зависимого от его создателя и вообще человека. Текст есть форма передачи информации не только той, которую в него закладывает автор, но и в обязательном порядке и общей информации жизни сообщества.

 

И так, язык был всегда и всегда их было много: язык жестов и язык запахов, язык звуков и многие другие языки.[13] Все те рецепторы, которые имеет человек, имеют свой язык. Человек использует все эти языки, при обязательном доминировании того или иного при решении актуальной и важной для него задачи. На разных этапах своего развития у человека доминировал своя форма передача информации. Возможно сначала это были запахи, возможно были звуки, затем жесты и пр. Каждый из этих языков имеет свою сложную и иерархическую структуру. Так, язык звуков преобразовался в тот самый речевой язык, на котором мы передаем информацию и который стал сегодня доминирующим. Вполне возможно он перерастет в некий другой язык, но возможно останется частным случаем.

 

Язык есть форма обмена закодированными сообщениями. Слово как код, передает массу типовой информации, которую не надо расшифровывать всю. Получив свое обозначение, человек воспринимает сразу и однозначно и всю ту информацию, которую содержит данное сообщение.

 

Но в начале был Звук, как некое цельное образование.Язык родился как раз из мира звуков, которым был полон мир, в которым находился человек. Звук падающего камня, течении реки, звуки молнии и дождя, звуки пения птиц и рычания зверей и пр.и пр. Эти звуки можно разделить на звуки естественного мира, например, звук грома или падающей воды и звуки живой природы – голоса птиц, зверей и пр. Но все звуки всегда представлены в какой-то системе, обязательно были связаны с миром, окружающих данный звук и производящий его.

Поэтому любой звук всегда имеет смысл сам по себе, т.е. представляющий конкретную ситуацию. Если исходить из позиции, что все в мире закономерно, то появление любого звука определено взаимодействием объектов природы. И в этом смысле любой звук имеет свое содержание. Но есть одно но: для человека, как и для любого другого пользователя, во всяком случае из среды живой природы, любой звук имеет свое содержание, определяемое не только той ситуацией, которая обусловила его происхождение, но и той задачей, которая при этом решается человеком.

 

Другими словами, звук всегда имеет смысл и порожден смыслом бытия. Звук падающего дождя означал целый мир, связанные с дождем, звук падающего камня означал бытие камнепада. Звук рычания медведя означал круг животного бытия. Для человека содержание звука, кроме того, что он нес свой собственный смысл, наделялся еще и дополнительным смыслом, определяемый его, человека, задачей. Так рычание медведя вдалеке и в непосредственной и опасной близости имеет принципиально различное содержание.

 

Хочется еще раз повторить и подчеркнуть: человек жил и живет в мире звуков и должен понимать смысл этих звуков. Они родились и произошли вместе с ним. Мир звуков был и есть естественной средой обитания человека. Человек и сам воспроизводил звуки, которые в обязательном порядке имели какой-то смысл для объектов бытия. Бессмысленных звуков не бывает, бывают только такие звуки, которые человек не понимает и не может приписать им какой-то смысл.

 

При этом звукам можно приписать смысл, который имеет отношение к человеку непосредственно или же приписать им значение, которые не имеют непосредственного к нему отношение. Так отдаленному звуку грома можно приписывать любое значение, поскольку они не имеют непосредственного отношения к жизни человека. Но важно подчеркнуть, что всегда и все звуки, слышимые человеком должны иметь смысл. И обязательно мир звуков воспринимается человеком только в рамках решениям им своих задач, например, выжить, избежать опасности, добыть пищу, задачу воспроизводства нового поколения и т.д.

 

Естественно, что все звуки мира, как живого, так и природного происхождения, имели и имеют свои особенности, область действия и назначение. С усложнением мира человека и ареала его действий, усложнялся для человека и мир звуков. Точнее он постепенно воспринимал все большее и все разнообразнее количество звуков. И тем самым все в большей мере обогащал свое видение мира. Но важно подчеркнуть, звуки всегда в своей совокупности имеют некую однотипность, характеризующие существование объектов неживой природы и какой-то класс действий субъектов живой природы.

 

Каждая такая группа имела свои особенности по звучанию. Это естественно, ведь разные по своей физической природе явления, в соприкосновении с другими физическими объектами издавали свои особые звуки, характерные для данного вида действия и тем самым всегда узнаваемые. Так, наверно первыми группами были звуки, имеющие смысл опасности, размножения, добыча пищи и пр. Эти звуковые особенности передавались от одного объекта к другому объекту или точнее присутствовали во всех объектах данной группы.

 

И если человек услышал только часть однотипного ряда звуков, то, как мы уже говорили немного выше, он сразу же ассоциировался с соответствующей группой звуков, а значит с группой явлений, а значит с соответствующими объектами и субъектами, внешней по отношению к нему среды. Благодаря этому человек мог различить классы смыслов действий, а соответственно и смысл своих действий. Надо только понимать – типовое по преимуществу, но не абсолютное. Одно из принципиальных условий развития это необходимость сохранения минимального отличия нового события от какого-либо по времени прошлого события. Впрочем таковым оно всегда и бывает.

 

В дальнейшем, типовые звуки закрепились как постоянные и приобрели уникальное звучание. Сложное сочетание звуков стали словами, которые и описывали данное явление. Таких звуков-слов становилось больше и больше. Сочетание сложных рядов звуков превратилось в связанные слова и в речь. Соответственно, эти звуки-слова определенным образом настраивали человека к определенным действиям. При этом различный ряд звуков определял своей этап в развертывании действия. Соответственно те или иные звуки выстраивали положительный или отрицательный эмоциональный ряд, со всеми своими модификациями. При этом не надо понимать эту взаимосвязь непосредственно: эмоциональный ряд зависит от многих факторов, где звук может быть доминантой.

 

Но здесь имеется еще один принципиальный момент. Для того что бы воспринять звуки и тем более их воспроизвести человек должен иметь такую генетическую или природную возможность. Иначе говоря, у него должен быть «ген» слышать звуки и «ген» их воспроизводить, более того должен быть «ген» выстраивать множество звуков в осмысленный ряд. Другими словами, у него должна быть программа слушания и программа говорения, которые постепенно развертывались бы в речь. И это программа обязательно присутствует. Все это называется (по И.Канту), априорной программой или априорным знанием.[14]

 

Как мы уже говорили, каждая форма передачи информации имеет свою специфику и отражает особый род и содержание действий, решает свои задачи. Звук это сфера особой деятельности человека и соответственно, особой формой передачи специфической информации в специфических условиях. Например, звук используется для передачи информации тогда, когда, визуальное изображение отсутствует, как предупреждение, как подражание и пр.

 

Все звуки делятся на четыре группы. Звук может быть высокий и низкий, звук может быть длинным и коротким. Крик боли от нанесенного удара это короткий и высокий звук. Звук боли от раны может быть низким и длинным (стоны). Звук отпугивающий обязательно низкий и длинный. Звук подражающий может быть и коротким и высоким как у подавляющего большинства птиц, так же низким и коротким, как лай собаки. Звуки любви могут быть длинными и высокими, что бы выразить всю мощь сексуального призыва.

 

Но в сложных ситуациях нельзя обойтись одним коротким, длинным, высоким или низким звуком. Требуется уже сочетание звуков. Каждая область внешнего и внутреннего бытия человека, имеет свою специфическую гамму звуков по тональности. Чем сложнее мир, тем богаче гамма звучания, способная описывает тончайшие нюансы. Это как в музыке: высота одного звука сочеталась с длинной другого звука, что в совокупности представляло собой некую специфическое звучание, которое с достаточной полнотой описывала ту или иную ситуацию поведения человека при решении им своей задачи.

 

Для древнего человека мир звуков внешнего и его внутреннего мира, звук естественного и искусственного бытия был богатым и полностью освоенным. Хотя понятно, что это богатство и освоение тоже имело исторические значение, требовало эволюции развития, наверно от самого простого до самого сложного. Это примерно так же как современный ребенок начинает овладевать миром с простого понимания отдельных простых звуков, воспроизведения простых звуков до сложных.

 

Звук опасности, боли, звук при организации поиска пищи, наконец звук любви становились все более сложными, и таким образом начали образовываться звукосочетаниями. Например, звук «ох-хо-ххо», «э-хе-хе», «у-ууу», который и сейчас нередко воспроизводится каждым из нас, как и много других подобных звуков, не имеет никакого конкретного смысла, как слово. Но это еще и не слово, но уже некое сложное звукоподражание или звуковоспроизведения некого состояния человека, которое он передает или самому себе или же окружению.

 

Осмысленный звук

Содержание освоенных звуков во всей своей полноте надо было не только осмыслить, но и осознать, актуализировать и формализовать. А если звук имеет смысл, то это тоже самое, что и слово. Слово это осознанный, актуализированный и формализованный смысл звука. Слово как понятие и термин и как явление появились тогда, когда смысл звука и звукосочетаний был актуализирован в сознании и принял формализованный вид. Слово появилось и закрепилось только тогда, когда началось осознанное и формализованное звукотворение.

 

Слово появилось тогда, когда человек понял, осознал, что можно звуками описывать различные ситуации и передавать это знание другим людям и что самое главное другим поколениям. Но для того, чтобы передать их содержание другим людям и другим поколениям, мир звуков надо было каким-либо образом описать. Для этого и потребовалось слова, а в дальнейшем и фиксация слова в письменности.

 

Так, передать смысл содержание звука опасности можно только двумя путями. На первом этапе его осмысления, понимания необходимости передать другому поколению, своим детям только воспроизводя его в конкретной ситуации, а именно, когда появляется ситуация опасности. Детеныш видя ситуацию опасности, звук который при этом воспроизводит родитель, приобретает для него четко или не четко определенный смысл.

 

Но опасность бывает разной и по интенсивности и по характеру. Имеется множество опасностей. И описать их все визуально, непосредственно демонстрируя в сопровождении соответствующих звуков очень сложно. Кроме того не всегда та или иная опасность возникает постоянно, некоторые виды опасности могут возникнуть только один раз (и нередко единственный). Но раз возникнув и оставив след, свое содержание в памяти, человека, она должна быть передана другому поколению. Опыт бытия во всей своей гамме, полностью должен быть передан другими поколением.

 

В этом плане имеется второй способ - описать ситуацию. То есть ситуации реально нет, но она как будто бы имеется или как она может возникнуть и протекать. При этом описать можно несколькими путями. Первый это описание звуками, их совокупностью. Второй способ описание жестами и их совокупностью. И все это и многое другое имеют место быть при описании опасной ситуации.

 

Ребенок видит и слышит характерные звуки и движения, жесты. Все остается в памяти. Так делают многие животные, разница только в сложности языка жестов и звуков, сложности описываемых ситуаций и их набора, разнообразия. В конечном итоге образуется возможность описать исторический опыт не только одной особи, а их совокупности в идеале всего человечества. Именно для этого и был придумал язык, как формализованный способ передачи знаний, опыта.

 

Это так называемый вербальный способ. Как только древний человек осознал, что звуками и жестами можно описать конкретную ситуацию, реально в данный момент не существующую, как только понял преимущество такого описания, тогда и образовалось слово и речь. Тот звук, который описывал ситуацию и имеющий строго определенный смысл, и который закрепился в сознании, был им осознал, превратился в слово. Когда древний человек, издавая специальные звуки, означающие ситуацию опасности, тем самым доводит информацию до сородичей, это был первый шаг для образования слова и речи.[15]

 

Но слово образовалось не только из звука и из жеста, а по большому счету из всей совокупности составляющих бытие человека. Возможно именно слово стало первым (условным) действием человека в процессе выделения его из мира животных, развитие его специализации. Таким образом появилось новое понятие и термин, который стал описывать иную ситуацию и умение оперировать им. И с этого момента все звуки превратились в слова и образовалась новая реальность, которая зажила самостоятельной жизнью, по своим законам, приобрела свои особенности, стала неотъемлемой частью жизни всех людей и даже стала определять их жизнедеятельность. Все точно так же как и с любым осознанным и формализованным явлением, например, письмом.

 

Наверно можно говорить о богатом и бедном языке. Но в конечном итоге это зависит от сложности решения задачи. Но если говорить о процессе выживания, то любой язык всегда сложный, в противном случае не выжить. Так процесс обмена информации по поводу опасности, пищи, любви и пр. имеет сложный язык Менее сложные задачи, естественно, решаются простым языком. Просто нет потребности в усложнении, а специально никто не будет этого делать, если только про запас, на всякий случай.

Язык животных не менее богатый, чем язык человека. Разница между ними заключается только в том, что они решают разные и самое главное специализированные задачи. Конечно, хочется себя похвалить, т.е. сказать, что человек изобрел самый сложный язык обмена информации, в силу того и только того, что он является венцом природы, высшей формой сознания и пр. Но строго говоря научных оснований для это нет.

 

Наверно, правильнее было бы сказать, что человек ничем ни отличается от любого другого животного, или наоборот, никакое живое существа не отличается от человека. Отличие заключается только в том, что каждое существо, в том числе и человек всегда специализированно под определенную задачу, что и определяет его как специфическое существо, соответственно и его язык.[16] Какие это задачи, пока никто не знает, а может быть и никогда не узнает, ибо узнать эту специфику означает перейти на другой информационный уровень, что в принципе сегодня не осуществимо.

 

Слово

Мы перешли эволюционно от звука и жеста к устному слову, которое вобрало в себя и звук и жест, а от устного слова к письменному слову. Правда вряд ли этот процесс был линейным, скорее всего параллельно - последовательным, ибо причина всего есть все. Это означает, что образование любого явления, в том числе и таких как звук, жест, слово, письменность и пр. обусловлены всем процессом развития человечества и его окружения. Соответственно и каждое такое явление из бесконечного множества явлений содержит в себе, в свернутом виде, всю историю развития человека и его среды.

 

Мы не отказываемся от понятия последовательности, широко принятой в классической философии и, соответственно, социологии, ибо каждое явление развивается согласно принципу единства места, времени и действия, один из постулатов которого, гласит: в одном месте и в одно время может совершится только одно действие[17]. Пространственно-временные параметры исключают возможность одновременного совершения действия, но они так же исключают и абсолютность любого из этих параметров. Определение первичности свидетельствует только о наличии доминанты, которая обуславливает и подчиняет себе другие явления. Так звук, жест, слово, письменность на определенном этапе развитии истории становились доминантами, которые и обусловили решение некой общей задачи.

 

Поэтому когда мы говорим о письме, а затем о тексте, как о неком самостоятельном явлении и этапе развития истории человека в процессе его социализации, основой которой является специализация, мы имеем в виду, что письмо в какой-то момент становится доминантой, которая в свернутом виде содержит в себе всю историю развития человека. И в равной мере это относится к любому тексту, который всегда содержит в себе некоторую общность информации и ту информацию, которая выходит далеко за рамки видимого и осознаваемого содержания.

 

Слово это уникальное образование, которое содержит в себе звуки, отражающие некую совокупность объектов того мира, который находится вне сознания человека.[18] При этом данная совокупность имеет по меньшей мере два природных начала: первая отражает всегда звуки и видимые объекты; вторая отражает звуки и объекты, которые сами по себе не имеют непосредственного видимого выражения, например, чувства, мысли, предположение, желание типа: «я тебя съем».

 

Последнее, (т.е. звуки, которые выражают чувства, мысли и пр.), имеет особое значение. Сам по себе жест не требует звукового обозначения, как и видимые предметы. Потребность в звуках была обусловлена многими причинами: передачи информации другому, который находится вне поля видимости, необходимость передать информацию о несуществующей в данный момент ситуации и пр. Но самое важное, наверно, когда образовалась потребность обозначить такие специфические объекты, которые не видимы, глазом не обнаруживаемые, например, чувство благодарности, любви, так же как впрочем и возможной опасности и т.д.

 

Рычанье зверя, которое обозначает: не подходи иначе я тебя съем, есть звук, (как знак), обозначения предупреждения. Пение птицы есть звук, которые обозначает, что я нахожусь здесь и вся твоя. Или же благодарность за жизнь и когда все хорошо и исполняются все основные желания. Или же когда человек говорит другому спасибо. Это слово как совокупность звуков обозначает такую специфическую гамму чувств, которая никогда и никак не может быть выражена ни в какой видимой и осязаемой форме. Но которая может быть написана, т.е. мысль и чувство может быть начертано, представлено визуально и в форме знаков, но об этом потом. Осмысленный звук уже есть слово

Потребность в обозначении этого нового и такого необходимого мира специфических объектов и обусловила образование нового класса и нового мира объектов – звука, слова и письменности. Звуки, слова и письменность стали физическими носителями специфических объектов мира – непосредственно не осязаемых. И как только появилась возможность оперировать этим миром, а не держать его в себе, как только появилась возможность передавать его другим, образовалась новая историческая объективная действительность, которая существенно обогатила держателей такого мира и позволила им иметь больше возможности для выживания и проживания в таком сложном и опасном мире.

 

Звуковое сопровождение, а затем слово и письмо обозначало по сути две важные составляющие бытия: чувство и мысль, во всей гамме ее выражения: представления, сознания, мышления и пр. Чувство это нечто сродное психическому или душе; мысль отражает систему рациональных концептуальных представлений, построения и отражения внешних и внутренних объектов. Как животное, например, моя собака, выражает свое чувство? Очень скупо: она может скулить или печально смотреть, может прыгать от радости. Как животное выражает свою мысль? Так же скупо в рамках решаемых ею задач. Теперь можно представить какое большое расстояние прошел человек, на примере огромного числа слов, выражающихся множество его чувств и мыслей.

 

И то и другое характеризуется двумя параметрами: состояние и отношение. Состояние характеризует стабильность, типичность, постоянство, а отношение - процесс изменения. Слово, выражающее состояние, определяется совокупностью объектов, описывающие и определяющее данное состояние. Слово, описывающее отношения, определяется сравнением двух классов состояний объектов, выражающие состояние в различных временных и пространственных параметрах. Можно и так сказать: состояние это выражение временного паритета взаимодействующих объектов, а отношение – выражение опять же временного нарушения этого паритета.

 

Звуки имеют свою структуру. И они определяют структуру букв и самого слова. И на этом кончается определяющая роль звука. Структура буквы это некое физическое выражении[19] некоего смысла звука. Сложный звук есть образование нескольких звуков, получивших выражение в слове. То есть слово образует свою структуру как определенное сочетание звуков. Звук бывает высокий и низкий, длинный и короткий со своими звуковыми вариациями, что позволяет иметь бесконечное множество звуковых образований, соответственно, и бесконечное количество слов. Другими словами, содержание слова определяется смыслом, но выражается множественными образами звукового подражания.

 

Образовавшись, слово по сути стало выступать, как это часто бывает, своеобразным переходным звеном от звуков к тексту. И как самостоятельный объект системы взаимодействия субъектов, т.е. человека и человека, сразу же приобретает некоторое относительно независимое существование. Слово зажило своей специфической исторически не простой жизнью, преобразовалось в сложный объект человеческого бытия и его окружения и впоследствии стало трудным, но весьма интересным объектом исследования различных наук: философов, лингвистов, психологов, физиологов и пр.

 

Но понятно, что слово, точнее его содержание, не существует само себе и никогда не существовало в таком качестве. Образовавшись в результате сложного сочетания явлений, оно и приобретает смысл только в совокупности окружающего его явлений. Само по себе слово имеет свое строго определенное содержание только в позиции состояния, когда описываемая словом ситуация какое-то время остается стабильной, постоянной. В этом случае содержание слова остается понятным и стоит его произнести, как сразу же становится ясным, какую ситуацию оно отражает, описывает.

 

Но вот в позиции отношения, когда ситуация становится не определенной, когда нарушается паритет взаимодействия субъектов, слово так же теряет свое строго определенное содержание. Но поскольку слово всегда имеет свое содержание, без этого оно не существует, в ситуации отношения теряет свою строгость. Это означает, что прежнее содержание слова не очень точно. Но поскольку внешняя ситуация никогда не меняется кардинально, она всегда погранична, то и содержание слова часто становится пограничным с другими содержаниями одного и того же или разных слов.

 

Но в обязательном порядке оно приобретает смысл в контексте других слов, что означает в контексте других явлений. При таком подходе слово само по себе вроде бы как и не существует. Но это не так, оно существует, но в более общем контексте, когда оно еще отражало стабильное существование. т.е. состояние. Но в таком качестве в изменившийся ситуации оно уже не решает поставленной задачи, т.е. не описывает новую ситуацию, во всяком случае полностью. В этом случае оно обязательно должно быть соотнесено с другими словами, (как правило, не больше трех-пяти в своем непосредственном окружении). И только в этом случае приобретает истинное содержание, т.е. то содержание, которое адекватно описывает новую ситуацию.

 

Структура слова как объекта имеет три составляющие: две константы и одну переменную. 1. Слово, как сочетание букв, есть постоянная величина. Оно всегда пишется одинаково, во всяком случае в классическом современном русском языке. 2. Но содержание слова есть величина переменная. Так слово человек в русском языке пишется всегда одинаково, но содержание его столь множественно, что не поддается даже перечислению. И только ситуация, которая образует контекст, определяет его содержание и то не полностью.

 

3. При этом, конечно, сохраняется нечто единое и общее, как субстанция, которое характеризует данный объект как единое и сущее. Это и является третья составляющая постоянная величина. Именно она и определяет контекстуальное[20] содержание слова, о чем более подробно будем говорить далее. Другими словами, в какой бы контекст слово не попало, оно в обязательном порядке находится в некой общей субстанциональной парадигме.

 

Но нас в данной работе слово как сочетание букв или звуков не интересует. Точнее оно нас интересует только как носитель того или иного содержания. И как носитель, оно имеет свои особенности образования и существования, взаимосвязь с другими явлениями, например, с содержанием, другими такими же и не такими же словами, законы образования новых слов, (например, путем сочетания разных слов или их частей, заимствование из других языков и пр. и пр.).

 

Все это тема другого и весьма важного и интересного исследования. Ибо сегодня или в ближайшем будущем может возникнуть большая проблема катастрофической нехватки слов, поскольку механизм их образования окажется недостаточно гибким и полным, в то время как области интересов и деятельности человека расширяется по экспоненте. Соответственно для их описания и выражения потребуется все новые и новые слова.[21]

 

Выше мы говорили в основном об устном слове. Письменное слово, это особая история и очередной этап в развитии человека. По всей видимости письменное слово, (или письмо), образовалось благодаря тому, что появилась потребность передачи информации без искажения на расстояние близком или далеком. Передачи информации без искажения новым поколениям, как фиксация норм и правил поведения, без права что-либо менять. Наконец потребность в фиксации факта и само записанное слово должно было выступать как факт, которое само становится необходимым объектом взаимодействия и даже доминантой, например, когда слово записывается и объявляется как священное и т.д.

 

Устное слово и письменное есть совершенно разные образования, хотя и имеют общую прелюдию – звук. Разница заключается в неодинаковых возможностях. Устное слово рассчитано только на те ситуации, как мы уже говорили, когда субъекта, которому передается информация, не видно. Но это возможно только на небольших расстояниях, в пределах слышимости. Устная передача информации от человека к человеку или от «уха к уху» имеет свои существенные недостатки: информация сильно искажается. И тем самым возможности устного слова оказываются весьма ограниченными.

 

Письменное слово расширяет эти возможности. Информация передается субъекту на любые расстояния и всем поколениям. Надо только найти походящие физические носители для написания слова, (например камень, глина, папирус, бумага и пр.), так же найти подходящие условия для сохранения написанного на длительный период. И еще одно важное условие - найти подходящие физические носители для того, что бы передать физические носители со словом на какое-то расстояние.

 

Сначала и довольно долгое время таким физическим носителем для сохранения физических носителей с письмом был человек. Поначалу именно он передавал информацию другим людям, но возможности его в этом оказались очень скоро исчерпанными. Потом появилась лошадь и лодка – ареал и возможности передачи слова расширились, но не на много. И только потом появились почта, телефон, телеграф и пр. и пр.

 

Но дело не только в этом. Как только слово было записано, зафиксировано, оно тем самым образовало совсем иную, ранее не существующую реальность. Абсолютной доминантой и содержанием такой реальности является то, что начертанное слово стало формой фиксирования мысли как результата рассудочной концептуальной деятельности. Зафиксированная мысль тем самым становится формой, фактом и элементом общественного сознания. Письменное слово становиться той константой, относительно которой строится внешнее поведение человека и его внешняя реальность т.е. все то, что находится вне сознания человека, как впрочем и само сознание. Таким образом письменное слово становится фиксированным общественным сознанием.

 

Предложение

Слова не связанные друг с другом остаются просто словами. Слова, каким-то специальным образом связанные между собой и зависящие друг от друга, сразу же становятся особым образованием, которое получило наименование - предложение.[22] Связанные и взаимообусловленные слова создают отдельный от простой совокупности слов свой особый смысл.

 

На ряду с осмысленным жестом, (осмысленным знаком и их сочетанием), и осмысленным звуком, (и их сочетанием), предложение представляет собой очередную ступеньку в преобразовании живой материи и сознании, создании нового смыслового поля как устного так и письменного. Предложение становится новой формы описания сложных явлений и процессов, объектов и субъектов внешнего мира.

 

Можно с полным основанием утверждать, что предложение есть первооснова, кирпичик, атом (в демокритовском понимании), которые образуют или из которых строится текст. Мы можем говорить и утверждать это только потому, что предложение, согласно нашей точки зрения, выступает качественно новым образованием, основа которого является смысл в текстуальном выражении понятийных конструкций.

 

Не слово является первоосновой текста, как считают некоторые авторы, а именно предложение. Само по себе слово не имеет никакого содержания и не может иметь, поскольку смысл передает ему специально связанные слова, т.е. предложение. Поэтому можно считать, что предложение есть своеобразный Рубикон, который отделяет одну форму понятийного бытия от другой. И как это часто бывает, последняя есть принципиально иная, чем все предыдущие формы действительности, в том числе осмысленный звук, осмысленный жест, осмысленный знак, осмысленное слово.[23]

 

Можно представить предложение как длинный или короткий ряд отдельных осмысленных звуков, которые превращаются в слова. Но сам по себе ряд звуков, как и ряд слов, еще не производит оригинального смысла, не воспроизводит общего понимания ситуации. Какой бы не был длинны ряд звуков, каждый из них описывает только фрагменты ситуации. Именно поэтому предложение не есть простая совокупность, простое сложение смыслов отдельных слов. И в этом качестве предложение рассматривать никак нельзя.

 

Что бы получить общий смысл какой-либо сложной ситуации, надо было совершить гигантскую революцию в сознании человечества. Необходимо было найти нечто такое принципиально новое, которое способно было бы описать понятийную ситуацию как цельное образование. В результате, скорее всего долгих и мучительных попыток, наконец было найдено нечто то, что впоследствии назвали предложением.

 

Если предложение принимать как объект, существующий сам по себе, то его можно рассматривать как полная и завершенная понятийная конструкция, которая самодостаточна, замкнутая и ориентированная на самое себя. Более того, данная конструкция всегда консервативная, поскольку содержит в себе прошлое знание и прошлый опыт, имеет свои особые законы образования и правила функционирования. И естественно, на него распространяются все требования, предъявляемые к автономным объектам.

 

По этим принципам предложение всегда копирует действительность, т.е. нечто то, что находится вне сознания человека. Независимо от того, является ли это понятийной конструкцией или внешним по отношению к сознанию объектом, принцип образования и функционирования всегда один и тот же: система взаимосвязи объектов. Меняется только форма выражения объекта: в первом случае в качестве объекта выступают понятия и форма их выражения – слова. Во втором случае какие-то смысловые объекты.

 

В предложении устанавливается в полном объеме вся драма отношений, которая разыгрывается в действительности. Весь мир строится по единому принципу, только человек его разлагает на части, что бы легче исследовать. Правда при этом сам нередко запутывается в понятийных конструкциях и тем самым теряет смысл, а соответственно и все предложение.

 

Предложение можно рассматривать как формализованную систему связи слов, своего рода шаблон, по которому выстраивается любое сочетание слов, благодаря чему можно строить бесконечное множество понятийных описаний ситуаций. При чем как понятийного описания понятийных конструкций, так и понятийного описания внешних, по отношению к сознанию, систем взаимодействия объектов. При этом количество слов может быть ограничено, но число комбинаций их сочетаний безгранично.

 

Имеется несколько областей исследования предложения как формализованной системы связи слов. Например морфология[24], лингвистика, в частности, генеративная лингвистика [25] и пр. Эта особая область знания о языкознании, естественно, о порядке и правилах построения речи и предложения. Можно даже утверждать, что многие области знания так или иначе касаются правила построения речи и, в частности, предложения, например, логика, философия, математика и пр.

 

Но в данной работе нам важно понять смысловую логику построения предложения, поскольку именно она определяет содержание текста, выступающий одним из основным объектов нашего исследования. Необходимо уяснить как образуется содержательная основа и механизм соединения слов в предложение, который и образует новый смысл.[26]

 

Необходимо отметить еще одно важное методологическое значения текста. Сам по себе тест есть только информация, которая содержит в себе какие-то блоки возможного знания. Эта информация может превратиться в знание, если она будет приспособлена к решению какой-либо задачи, если будет кем-то востребована. Но для этого информация, т.е. некая совокупность сведений заложенных в текст, должна быть правильно организована и по структуре, например, грамматической, и по смыслу и конечно, логически. Она должна быть так правильно организована и расположена, что бы смысл заложенного знания или блоков информации был понятен другому какому-то социального образования или широкому кругу лиц.

 

 

Что такое текст?

Текст состоит из предложений [27]. Чаще всего в научной литературе текст рассматривают как совокупность предложений и даже слов. Это не совсем точно. Единственно, с чем можно согласиться, что текст в обязательном порядке должен быть построен в соответствии с правилами языка и что он образует какое-то сообщение. [28]

 

Текст это удивительный конструкт и исторический феномен. Он вобрал в себя всю историю восхождения от осмысленных звуков к словам и осмысленным предложениям. И на каждом этапе взаимодействия с внешними объектами, человек расширял свои возможности в описании и представлении действительности в форме каких-либо понятийных конструкций, в решении все более сложных и сложных задач.

 

Ничего более оптимального в построении понятийных конструкций и концептуальных решений сознанием до сих пор не найдено. Можно сказать, что это одно из величайших изобретений человечества, которое определило перспективы его развитие на тысячелетия. Позволило ему решать сложные задачи и соответственно, решению тех глобальных задач, которые были кем-то поставлены перед человечеством, как части природы.

 

Наверно или скорее всего именно с построения некой последовательной совокупности предложений и стал создаваться текст, как особое смысловое образование. Сначала короткий текст, состоящий из нескольких предложений, затем количество предложений увеличивалось и т.д. Именно таким путем текст и должно был появится на свет, ибо любая внешняя ситуация требует многоаспектного описания и одним словом, одним предложением, чаще всего, вряд ли можно было обойтиться.

 

Жизнь ведь слишком сложна, что бы суметь втиснуть ее в рамки одного предложения. Опасностей слишком много и они весьма разнообразные и нередко бывает слишком сложные. Поэтому представить их и описать в одном звуке чаще всего не удается. Вспомните какой гомон производят птицы, какой крик подымают животные в случае опасностей. Люди в этих ситуациях мало чем отличаются от них.

 

Заметьте, когда человек начинает говорить он никогда, за редким исключением, не ограничивается одним словом и или одним предложением. Практически всегда человек выстраивает, плохо ли, хорошо ли, но несколько последовательных предложений, стараясь как можно полнее или точнее или всестороннее донести до другого человека свою мысль.

 

Поэтому текст мог появиться только на определенном этапе исторического развития сознания, и он мог возникнуть только в такой последовательности, в которой он и осуществился: звук, слово, письменное слово, предложение как развернутый смысл символа, например, слова, и наконец текст, письменный или устный, как специальный механизм построения новых смыслов.

 

Но предложение нельзя противопоставлять тексту, так же как и слову, знаку, хотя текст и является высшей формой смыслоопостроения, во всяком случае на данном историческом этапе развития человечества. Предложение не только очередная ступенька в развитии процесса осмысленная мира, предложение выполняет строго определенную функцию в этом смыслопостижения. Так же как слово и любой символ выполняет свою функцию.

 

Слово и звук, как и любой другой символ, представляет ситуацию в свернутом виде, как мы уже говорили, только обозначает ее и, как правило, типовую ситуацию, известную тому объекту, к которому обращен данный символ. Если ситуация не типовая, то символ уже не может выполнить свою роль или же происходит смещение понятия.

 

Роль предложения иная. Предложение представляет ситуацию как развернутую, но самое главное как осмысленный и формализованный факт, указывающий, как правило, на какую-то конкретную ситуацию или класс однотипных ситуаций, принимающих роль факта. В этом его принципиальное отличие от слова как символа.

 

Текст в данном случае вобрал в себя все этапы построения смысла: осмысленного звука, осмысленного слова и предложения. Но самое главное, текст представляет собой уже полный и законченный логический механизм и процесс выяснения широкого контекста анализа ситуации, явления как факта. Понятно, что при таком анализе человеку легче противостоять давлению внешней среды и обеспечить более успешное выживание в сложном мире.

 

Понятно, что и по структуре и по принципам смыслообразования, по форме и возможностям текст весьма сильно отличается от предложения, так же как последнее по форме и возможностям смыслообразования принципиально отличается от слова. Предложение, как и слово представляет собой только голый факт, правда во всей его полноте. И в этом плане предложение не дает возможности производство вариаций и интерпретаций данного факта.

 

И хотя текст и состоит из предложений, но это не просто их совокупность. Любой текст имеет свой оригинальный смысл, отличный от любого сочетания смыслов отдельных предложений. И все это оказывается возможным только потому, что предложение имеет возможность описать только одну ситуацию, одну вариацию, одну интерпретацию в одной какой-то проекции. Но именно благодаря совокупности предложений, текст позволяет иметь множество вариаций, множество интерпретаций, множество проекций.

 

Текст в этом плане имеет неограниченные возможности описания и представления бесконечного множества ситуаций, в их безграничной сложности выражения, и множества вариаций одной и той же ситуации и каждый раз в новой интерпретации. Другими словами, текст как самостоятельное и оригинальное образование имеет намного больше степеней свободы в описании и представлении объективной действительности, чем предложение и любая их совокупность.

 

Так, когда мы говорим, что все люди смертны, то данное предложение фиксирует только один факт – все люди смертны. И больше ничего. Мы не имеем права ничего ни добавить к данному предложении, не убавить от него. Если добавить еще связанную фразу, то это будет уже текст, если убавить что-то, то предложения не будет. Часто такая природа предложении не устраивает авторов и они прибегают к построению сложных, сложносочиненных предложений.

 

Такие, сложно построенные предложения фактически занимают пограничную область между предложением и текстом. Оно как бы и предложение, но настолько сложное по построению, что фактически принимает форму текста, со всеми своими атрибутами. Правда при этом оно теряет преимущество предложения – представления факта, и не приобретает преимуществ текста, пространного и доказательного описания факта.

 

Все-таки предложение имеет физические ограничения, обусловленные и формой предложения и его природой. Оно не должно быть слишком длинным, в среднем содержит примерно пять - десять слов, от силы пятнадцать. Так оно чаще всего и бывает. Больше этого уже тяжело читать и понимать, в частности, о каком факте идет речь. Ведь задача предложения только представить факт, без его описания. Предложение это форма выражения аксиоматической посылки.[29]

 

Но когда мы говорим, что не все люди смертны или смертны они потому-то и потому-то, и что надо сделать, что бы люди были бессмертны и пр. и пр., т.е. занимаемся выводным знанием и доказательством, то в этом случае факт смертности описывается с разных позиций, с разных сторон, рассматривается в различных ситуациях и проекциях и пр. Происходит полное или не полное осмысление такой сложной ситуации как смертность человека.

 

«Все люди смертны / Сократ - человек / Сократ – смертен». Это уже полноправный текст, состоящий из взаимосвязанных и законченных предложений, каждое из которых есть факт или аксиоматическое знание. Продолжать эту логическую цепочку взаимосвязанных предложений можно до бесконечности. Правда с известным результатом: истинность вывода с каждым силлогистическим звеном будет снижаться по экспоненте.

 

Понятно, что в данном случае возможности текста в понимании и описании широкого круга вопросов намного больше. Можно до бесконечности варьировать силлогистические выводы и выстраивать аксиоматические посылки, пока не получим истинный вывод, истинный в том смысле, что полученное знание будет решать поставленные задачи. Правда истинность вывода проверяется исключительно практикой. Другого пока ничего не придумано.[30]

 

Фактически текст решает три задачи, три основных вопроса: 1. Что из себя представляет данное явление как факт; 2. Каким образом оно появилось, т.е. какова причинно-следственная зависимость; 3. Зачем нужно данное явление, т.е. пытаются нарисовать траекторию его движения в каком-то временном интервале и пространстве.

 

При этом можно отдельно провести анализ и доказательства факта, т.е. что данное явление имеет форму и сущность факта. Так же довольно пространно и подробно описать всю цепочку или «поле» причинно-следственных зависимостей. И конечно желательно нарисовать несколько возможных траекторий движения явления с возможными последствиями для человека, т.е. решения его задачи. И т.д.

 

Понятно, что такое подробное описание нередко требует много слов и предложений, специально логически выстроенных относительно друг друга и основной задачи. При этом всегда в обязательном порядке текст будет выстраиваться по трехзвенной системе, согласно простого или сложного силлогизма, когда вывод становится аксиоматической посылкой для построения другого силлогизма.[31]

 

Логическая структура, выстроенная по трехзвенной системе, согласно основным правилам мышления и достижения истины, необходима только для того, что бы изначально правильно выстраивать логику анализа и доказательства. Логически правильно построенный текст есть первое и необходимой условие получения истинного знания. Но совсем не значит, что полученное знание является истинным. Таковым оно является только с точки зрения соблюдения правил построения текста и доказательства, правильного, т.е. логического мышления. Но без относительно содержания, хотя понятно, что содержание всегда присутствует.

 

Но даже логически правильно построенный текст может не содержать истинны. Постижение или нахождения истинны, (фактически решения свой задачи), уже совсем другая работа, совсем другой процесс, относящийся совершенно к иной понятийной действительности, к иным принципам нахождения истинны. В самом общем выражении этот иной процесс описывается понятием «практика», но механизм его есть диалог или вопросно-ответные отношения.[32] Вот об этом, весьма важном моменте как правило, в научной литературе не говориться.[33]

 

Но при этом надо помнить, что текст в обязательном порядке решает задачи, которые ставит человек перед собой и для себя, поскольку никаких других задач человек не решает. Сам по себе текст никому не нужен. Но именно поставленная задача и определяет содержание текста, она фактически выступает доминантой. При этом необходимость сохранения логической структур остается неизменным.

 

Надо иметь в виду, что текст есть прежде всего понятийное представление, описание какой-то внешней ситуации. Текст есть прежде всего концептуальная конструкция, которая имеет форму полного и осмысленного описания интересующего человека события. И в обязательном порядке текст имеет специальную и первую ступень и форму познания – концептуально-гипотетическое знание.

 

Благодаря этому текст имеет бесконечную возможность выражения объективной действительности и ее понятийного представления сознанием. Необходимо только подчеркнуть: именно бесконечное количество описания внешних по отношению к сознанию объектов и бесконечная возможность воспроизводства их в понятийном контексте.

 

Текст является хотя и сложным, но весьма перспективным образованием, обладающий гибкой структурой со множеством возможностей для целеобразований и массой возможный решений поставленной задачи. Можно по другому сказать: решения бесконечного количества самых разнообразных задач и по сложности и по направлениям. Текст есть концепт, т.е. концептуальное представление как надо поступать в том или ином случае. Выписывая текст, человек на бумаге выстраивает систему доказательств и преимуществ, предлагает прежде всего самому себе возможные варианты своего поведения и возможные варианты движения внешних объектов и субъектов.

 

При этом концепт имеет две формы: 1. Представление сознания как действует или взаимодействуют внешние по отношению к сознанию объекты. 2. Представление сознания как оно должно действовать (отдавать команды составляющим частям человека) в среде внешних объектов. То есть сознание с одной стороны и сначала вырабатывает представление о траектории движения внешних объектов, а потом вырабатывает свою траекторию движения относительно опять же внешних объектов, но в рамках решения свой задачи.

 

Но и та и другая концепция в обязательном порядке приобретают форму истинного знания для самого человека и концептуально-гипотетического знания для любого другого человека или социального, например, научного, сообщества. Эта первая и обязательная ступень познания. Потом уже выработанная концепция многократно перепроверяется практикой, т.е. реакцией других объектов и субъектов на наши действия, которые совершаются согласно этой самой концепции. Практика подтверждает (или не подтверждает, но не опровергает) выработанное концептуальное знание. Если знание оказывается верным, т.е. решает поставленные задачи, оно переправляется в общую копилку, в базы данных, выражаясь компьютерном языком. Если не верное, то все начинается заново.

 

В этом плане одна из особенностей текста заключается в том, что он должен быть обязательно зафиксирован, написан на бумаге или на чем-то еще. Текст, который находится в голове, в сознании и текст, который записан на бумагу, т.е. зафиксирован, нередко становятся совершенно различными документами по смыслу. Кроме того это обусловлено еще и тем¸ что длинный и сложный текст не возможно запомнить, его нельзя держать в памяти и тем более, если тексты сложные, динамичные и вариационные.

 

Сложные тексты нельзя хранить в памяти долгое время. Уж слишком большая нагрузка на сознание, на память, да они для этого и не приспособлены. Так уж устроена память и сознание. Они легко удерживают в памяти звуки и то ограниченное их число. Оно относительно просто сохраняют в памяти слова и то небольшое их количество.[34] Сознание может удерживать в памяти отдельные предложения, которые образуют небольшие тексты или его фрагменты. Но запомнить длинные тексты практически не возможно. За очень редким исключением.

 

Да в этом и нет необходимости. Особенность текста заключается в том, что он всегда выстраивается, используя логические принципы и схемы, что позволяет каждый раз создавать новый смысл. Сознание занимается именно строительством текста, что бы получить новое содержание. Можно по другому сказать: новый смысл как бы «вычисляется» путем применения специальных формально логических приемов и содержательных актов.

 

При этом может быть интересным взаимодействие содержательной формы текста с его логической структурой. Если логическая структура может обходиться без содержания, поскольку принципы логического взаимодействия основаны на механическом взаимодействии объемов понятий, то смысловая структура текста не может обойтись без логической структуры. Но тем не менее она сохраняет свою особенность как смысловой структуры.

 

О сущности смысловой структуры текста подробно мы будем говорить позже, сейчас только некоторые общие соображения. При этом, что бы было понятна сущность нового подхода к анализу текста и его восприятия, в обязательном порядке необходимо ввести логику смысловой структуры в общий контекст анализа текста и соотнести с пограничными областями знания. Так, если традиционная логика оперирует в основном с объемами понятий, то смысловая структура соотносит объекты текста по смыслу или, по другому, с содержанием понятий. Объем понятий и содержание понятий это далеко не одно и тоже. Хотя как понятия они образуются и функционируют по общим принципам и формам.

 

Так, и объем и содержания текста как понятия представляют собой особое образование, описывающие различные ситуации в контексте решения человеком своей задачи. В силу этого и объем и содержание получают свое определение только в рамках указанного контекста. Соответственно, они представляют собой завершенные объекты, со свой собственной структурой и концептуальным наполнением.

 

Содержания или смыслы объектов текста соотносятся между собой в рамках общего для них контекста. Можно даже сказать, что соотносятся между собой контексты интересующих человека объекта. Но если в традиционной логике речь идет об одном каком-то признаке, то в контекстуальной логике речь идет о множестве (ограниченном) признаках, но в обязательном порядке как элементов взаимодействующих объектов.

 

В этом плане вполне понятно присутствие блоков в тексте, которые называются абзацами. Кроме чисто психологического назначения. т.е. снятия монотонности при чтении текста, он имеет важное смысловой значение в общей структуре построения текста. Появление абзацев или блоков определено уже смысловой, а не логической структурой текста.

 

Абзац или блок это законченный смысловой фрагмент текста, который выполняет свою функции в рамках общего текста. Является самостоятельным объектом текста со своей специфической ролью в общей и специальной системе контекстуального анализа. Абзацы или блоки, естествен, имеют особую логическую связь между собой и особую форму взаимодействия как объектов текста.

 

Безусловно они имеют свои особые принципы построения и свою структуру. Основа такого построения есть смысл и специальная система взаимодействия смыслов, как законченных понятийных блоков текста. Можно наверно утверждать, что абзац или блок есть основная смысловая единица текста, так же как предложение есть основная смысловая единица абзаца или блока.

 

Абзацы или блоки как логическая структурная единица текста еще не изучалась достаточно подробно, однако требует более пристального внимания. Более того отношение к ним как к вспомогательным частям речи. Собственно к тексту как к смысловому построению их отношение весьма неопределенное, остается непонятной и их роль в тексте. Тоже самое примерно можно сказать о разбиении текста на составные большие или меньшие части: пункты, параграфы, подпараграфы, главы, разделы и пр. и пр. К такому делению надо подходить не только с точки зрения удобства чтения и понимания, что без сомнения важно, но прежде всего в соответствии с требованиями смыслового определения частей текста и всего текста. И обязательно в общей смысловой логической конструкции.

 

Наверно имеет право на существование и такие понятия как большой текст и малый текст, а может быть и средний текст. Точнее имеет смысл говорить о различных текстах по объему. Наверно не случайно поэтому имеются такие формы литературного произведения как эссе, очерк, статья, рассказ, повесть, роман и пр.

 

Объем текста зависит в первую очередь от той задачи, которую предстоит решить тексту. И если речь идет о статье или о рассказе, то предполагается, что для описания какой-то ситуации вполне достаточно данной длинны или объема текста. И растягивать текст, означает искусственно утяжелять его, поскольку, свою задачу в понятийном определения ситуации, он уже выполнил. Так же как не рекомендуется искусственно ссужать объем текста.[35]

 

Таким образом имеется логическая структура слова, логическая структура предложения, логическая структура абзаца и части текста и логическая структура самого текста, как самостоятельного представления. Это разные образования, но у них имеется нечто общее, что нас и будет интересовать в первую очередь. Общее это логическая структура смысла каждого такого образования.

Глава вторая







©2015 arhivinfo.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.