 |
|
Родительские возбудители вины, действующие на детей всех возрастов
Манипулирование ребенком с целью заставить его выполнить здание посредством возбуждения в нем чувства вины:
Родитель: Донни, принеси наверх стулья из подвала! Мы скоро будем есть.
Ребенок: Хорошо, мамочка, одну минуту, я сейчас смотрю бейсбольный матч и все сделаю, как только выполнят эту подачу.
Сигнал родительского возбудителя вины: Тогда не утруждай себя, я сама все сделаю – и это с моей‑то больной спиной! А ты можешь там сидеть себе и развлекаться.
В голове Донни проносится видение обрушивающейся в подвал матери и падающих на нее стульев. И во всем виноват он!
Настрой типа «Я пожертвовал всем ради тебя» относится к числу на редкость эффективных возбудителей чувства вины. Здесь родитель может припомнить все трудные ситуации, в которых он отказался от счастья только ради того, чтобы вы могли что‑то получить. И вы естественно задаетесь вопросом, как можно быть таким эгоистом после того, как вам напомнили обо всех ваших долгах. Примером подобного взгляда, порождающего чувство вины, могут служить упоминания о страданиях, перенесенных при родах: «Я прошла через восемнадцать часов мучений, и все ради того, чтобы произвести тебя на свет». Не менее эффективным оказывается следующее заявление: «Я не ушла от твоего отца исключительно ради тебя». Его изобрели с целью дать вам почувствовать вину за неудачу брака мамы.
Возбуждение чувства вины является весьма эффективным средством манипулирования родителей действиями ребенка.
«Ладно. Обойдемся без тебя! А ты просто развлекайся, как и всегда. Не беспокойся за нас». Подобные заявления хорошо действуют, когда вас нужно заставить позвонить родственникам или нанести им традиционный визит. Вы можете услышать и другие вариации на эту же тему: «В чем дело? Ты что, сломал палец и не можешь набрать номер?» Родитель запускает механизм возбуждения вины, и вы, хотя и затаив обиду, делаете что требуется.
Полезна и тактика типа «Ты позоришь нас». Или «А что подумают соседи?». В ход пускаются внешние силы, лишь бы заставить вас почувствовать неловкость за содеянное и не дать возможности мыслить самостоятельно. А такое упражнение на осознание вины, как фраза «Если ты хоть в чем‑то потерпишь неудачу, то опозоришь нас», может сделать жизнь в согласии с самим собой после неудачного начинания почти невозможной.
Весьма изощренным возбудителем вины служит болезненное состояние родителей. «Из‑за тебя у меня подскочило давление». Высокой продуктивностью обладают заявления вроде «Ты меня убиваешь» или «Ты доведешь меня до сердечного приступа», равно как и взваливание на вас ответственности за едва ли не любое недомогание, обычное для периода старения. Чтобы вынести все это бремя подобных провинностей, надо обладать поистине недюжинной силой, ведь оно может продолжаться буквально всю жизнь, а если вы еще и очень ранимы, то станете корить себя и за смерть родителей.
Широко распространена и навязываемая родителями вина на почве секса. Любые мысли и поступки, так или иначе ассоциирующиеся с сексом, являют собой плодородную почву для культивирования у детей чувства вины. «Боже избави, разве можно заниматься мастурбацией? Это же грешно!» Через вину вами можно манипулировать, направляя в «правильное» сексуальное состояние. «Как не стыдно читать такие журналы! У тебя даже в мыслях не должно быть ничего подобного».
С помощью вины можно прививать общепринятые нормы поведения. «Ты ставишь меня в неловкое положение, разве можно всюду совать свой нос?» «Ты забыл сказать спасибо! Тебе должно быть стыдно, ведь ты же не хочешь, чтобы приятели подумали, будто мы тебя ничему не учили?» Но ребенку можно помочь обучиться правилам поведения в обществе и не прибегая в ходе наставлений к его чувству вины. Гораздо эффективнее будет вначале объяснить, почему рассматриваемый тип поведения нежелателен, а затем просто напоминать ему об этом. Например, если сказать тому же Донни, что его постоянное перебивание отвлекает и не дает возможности спокойно побеседовать, в его мозгу будут посеяны первые семена нужных знаний, не зараженные чувством вины, которое возникает после таких заявлений, как: «Вечно ты перебиваешь, как тебе не стыдно, ведь с тобой невозможно разговаривать!»
Обычно достижения совершеннолетия оказывается недостаточно для того, чтобы положить конец родительскому манипулированию с помощью чувства вины. У меня есть приятель, которому пятьдесят два года. Он педиатр, еврей по происхождению, но женат не на еврейке. Приятель держит свой брак в тайне от матери из опасения, что это «может ее убить» или, если быть более точным, что он может ее этим убить. Он специально снимает отдельную квартиру со всей домашней утварью с одной‑единственной целью – каждое воскресенье принимать в ней свою восьмидесятипятилетнюю мать. Она не знает, что сын женат и имеет свой дом, в котором живет остальные шесть дней недели. Сын играет в эту незатейливую игру, движимый чувством страха и вины за то, что женат не на еврейке. И хотя это вполне взрослый человек, добившийся немалых успехов в своей профессии, мать по‑прежнему держит его под своим контролем. Каждый день, звоня из своего офиса, он рассказывает ей небылицы о своей холостяцкой жизни!
На чувстве вины, ассоциируемом с родителями и семьей, основана самая распространенная стратегия удержания непослушного индивидуума в узде. Приведенные выше примеры заявлений – лишь малая толика из огромного арсенала разнообразных средств, помогающих сыну или дочери выбрать для себя вину (состояние иммобилизации из‑за переживаний о событии из прошлого) в качестве платы за «родословную».