Главная | Обратная связь

Каменный Нос — Старая и Новая Деревни у Черной речки

В новгородское время берега Черной речки были сплошь покрыты зарос-лями леса. Только вдоль дороги, идущей по правому берегу Большой Невки к Ниеншанцу, располагались небольшие деревеньки: Торска – на современной Выборгской стороне, Вехари – около Головинского моста и Кийкова (или Кийскала) – на территории современного Строгановского сада.

В 1720-е годы юго-западная окраина Выборгской стороны, называвшаяся мызой Каменный Нос, была пожалована Петром I советнику в делах управ-ления государством и внешней политикой барону А. И. Остерману. «Мыза Остермана» указана на карте Петербургской губернии, составленной в 1741–1742 годах Академией наук. Право «на вечное владение» он получил через 5 лет уже от императрицы Екатерины I. С восшествием на престол дочери Петра Елизаветы Остерман «за многие вины» был приговорен к смертной казни, замененной ссылкой на Урал в Березов, а 22 мая 1746 года последовал указ: «Пожаловали мы отписанную у Андрея Остермана в Ингерманландии при-морскую мызу Каменный Нос со крестьяне… со всеми принадлежнос-тями, что владел оно Остерман, нашему канцлеру Алексею Бестужеву-Рю-мину… в вечное владение… Елизавет». Остерман и Бестужев-Рюмин пере-селяли на мызу крепостных из деревень центральной части империи. Пере-селенцы построили избы, положив начало возникновению деревень Старая, Новая и Коломяги. Коренные коломяжцы связывали свое происхождение с поволжскими местами и часть деревни долго еще называли «галицкой».

Возникновение Новой и Старой деревень связано с именем графа А. П. Бестужева-Рюмина (1693–1766) – канцлера императрицы Елизаветы Петров-ны. Получив от нее в собственность Каменный остров, он согнал туда в се-редине XVIII века из своих украинских и белорусских имений крепостных крестьян для возведения дворца и благоустройства территории острова. Ими были построены красивые дачи, проложены каналы для осушения острова, берега которых облицевали известняком и гранитом. Через каналы были перекинуты воздушные мостики. Был разбит парадный сад в регулярном стиле и по проекту В. Растрелли сооружен дворец для хозяина острова и охотничьи домики для гостей.

Крепостные селились вблизи Каменного острова по правому берегу Боль-шой Невки, где и возникла в 1742 году на месте старого новгородского, а за-тем шведского поселения Likanowa Старая деревня, называвшаяся Каменным Носом (на карте Академии наук 1741–1742 годов она входила в состав «мы-зы Остермана»). Другое название возникшей деревни было «Село графское Бестужево-Рюмино». Очевидно, первоначально деревня называлась Деревней мызы Каменный Нос, а когда в 1747 году прибыла новая партия переселен-цев и для них выделили место по течению Большой Невки, возникшая дерев-ня стала назваться Новой, а уже существовавшая – Старой. В 1765 году в канцлеровских владениях на Невке было около 3000 человек, в основном строители, мастеровые, резчики по дереву, живописцы. Жители деревень содержали перевозы через Большую Невку, занимались рыболовством и из-возом.

На набережной Большой Невки в Старой деревне в 1760-е годы А. П. Бес-тужев-Рюмин построил деревянную церковь Благовещения Пресвятой Бого-родицы (Приморское шоссе, бывшая Благовещенская улица, 79). Тогда мыза приобрела второе название – село Благовещенское. Строительство церкви началось еще в конце 1740-х годов по проекту архитектора П. А. Трезини – сына первого архитектора города Доменико Трезини. Одноко арест и ссылка А. П. Бестужева-Рюмина в 1758 году приостановили работы, и строитель-ство было завершено только после его помилования и возвращения в Петер-бург. Деревянный храм в виде ротонды был возведен к 1762 году, когда и состоялось его первое освящение. Поскольку сооруженная церковь была хо-лодной, через три года началось сооружение теплого придела. В 1770 году он был освящен во имя святого князя Александра Невского. Туда перенесли из домовой церкви графа иконостас, находившийся прежде в первом (по време-ни сооружения) Исаакиевском соборе.

12 июня 1803 года храм сгорел от удара молнии (иконостас удалось спас-ти) и вскоре был восстановлен новым владельцем имения С. Яковлевым. Но-вую церковь строили с 1805 по 1809 год по проекту архитектора В. О. Мо-чульского в стиле ампир с тремя приделами. Общая композиция постройки была близка классическим усадебным церквам-ротондам второй половины XVIII века. Завершался храм также ротондой, оформленной тосканской ко-лоннадой, из 12 колонн, между которыми размещались колокола. В церкви находился ампирный красный иконостас, в золоченом напрестольном кресте хранились мощи нескольких святых и частица Животворящего Креста. В церкви долгое время сохранялся старый колокол с изображением герба и медали, выбитых в честь графа А. П. Бестужева-Рюмина. На колоколе вид-нелась надпись о том, что его «вылил колокольный мастер Ден. Евдокимов, а украшения и надпись делал крепостной графа Прохор Невзоровский в Санкт-Петербурге в 1765 г.».

Однако в 1856 году при переливке этот колокол разбился. Церковь освяти-ли в 1809 году во имя Благовещения Пресвятой Богородицы. Кроме главного придела в ней есть еще придел Александра Невского и святых мучеников Ти-мофея и Мавры. Недалеко от церкви А. Н. Авдулин в 1818 году поставил придорожную часовню. В праздник Преображения от церкви в Коломяги направлялся крестный ход. После эпидемии холеры в 1848 году вокруг церк-ви стали проводиться 28 июля, в день Смоленской Богоматери, ежегодные крестные ходы в поминовение умерших от той болезни. В начале 1850-х го-дов в храме проводились реставрационные работы под руководством архи-тектора А. И. Кракау, а полстолетия спустя, в 1900 году, гражданский инже-нер В. К. Теплов пристроил колокольню и ризницу, освященные 25 ноября 1901 года. При храме действовало Общество пособия бедным и детский приют. В самой церкви находились семейные усыпальницы Никитиных и Орловых-Денисовых. К Благовещенской церкви были приписаны два клад-бища: приходское, открытое в 1765 году в полуверсте от нее (в районе со-временной Дибуновской ул.), и в ограде при церкви – более богатое, содер-жавшееся на средства зажиточных прихожан. Эти места во время летних прогулок 1833 и 1835 годов посещал А. С. Пушкин, живший на даче непо-далеку, на Черной речке. Тогда возникли строки его стихотворения:

Когда за городом, задумчив, я брожу И на публичное кладбище захожу, Решетки, столбики, нарядные гробницы, Под коими гниют все мертвецы столицы. В болоте кое-как стесненные рядком, Как гости жадные за нищенским столом, Купцов, чиновников усопших мавзолеи, Дешевого резца нелепые затеи, Над ними надписи и в прозе и в стихах…

Это кладбище было уничтожено в начале 1940-х годов. Храм был закрыт в 1937 году. В 1947 году в связи с расширением Приморского шоссе была сне-сена колокольня. В 1992 году храм был возвращен православной церкви. В 2003 году он был вновь освящен, и в нем проводятся богослужения.

С кончиной А. П. Бестужева-Рюмина в 1767 году, не имевшего наследников, мыза по линии его жены перешла в род Волконских. Сведения об очередном владельце Коломяг содержатся в документе Санкт-Петербургской палаты гражданского суда. В нем удостоверяется, что «село Благовещенское, Каменный Нос тож, с деревнями Новой, Старой и Коломягами 31 января 1789 г. приобрел по купчей от девицы княжны Анны Алексеевны Волконской уволенный от службы подполковник Сергей Савин сын Яковлев». Сергей Саввич (1763– 1818), получив после смерти отца миллионера Саввы Яковлева-Собакина свою долю наследства, вышел в отставку, занялся поставками для армии и, приумножив свой капитал, дослужился до чина действительного статского советника.

На мызе Каменный Нос между деревнями Старой и Новой он построил обширную благоустроенную усадьбу, называвшуюся «мызиным местом», где жил с женою и семью дочерьми, прижитыми до брака и только в 1801 году указом Сената признанными законнорожденными. После смерти родителей для обсуждения наследственных дел собрались семь наследниц: старшая Екатерина, состоявшая в замужестве за генералом А. Н. Авдулиным, пять ее младших сестер-девиц и малолетняя племянница Елизавета Никитина, дочь скончавшейся седьмой сестры Елены. Ее интересы представлял только что овдовевший отец генерал А. П. Никитин. В результате обсуждения наследницы решили сохранить все имущество в нераздельном владении, с правом каждой на 1/7 часть. Наблюдение за имуществом и ведение денежной отчетности поручалось Главному правлению имением и заводами наследниц, которое помещалось в Сибирском доме (Васильевский остров, Волховской пер., 1). Возможность последующего раздела мызы не исключалась. «Побудительные причины» возникли в 1823 году, когда девицы вышли замуж и пожелали иметь свои земельные участки. Приглашенный землемер Н. Катенев разделил на 7 частей территорию мызы и «мызинское место», на котором стояла уже обветшавшая усадьба отца. Каждой части был присвоен номер и наследницы метали жребий. Деревни Новая и Старая достались номерам 1–5 (Cабир, Альбрехт, Шишмаревой 1, Шишмаревой 2 и Манзей, все жены военных), а деревня Коломяги делилась на две половины между номерами 6 и 7. Границей служил ручей Безымянный. Часть 6, северная, досталась Елизавете Никитиной, часть 7-я, южная, Екатерине Авдулиной 2.

По соседству с бестужевским имением на берегу Большой Невки в XVIII веке возникли дачи графов Головина и Строганова. Еще в 1710 году на мысе у слияния Черной речки с Большой Невкой стояла дача сподвижника Петра I графа Головина. «На месте, где стояла финская деревенька Торки, впоследствии была воздвигнута Головинская дача, принадлежавшая графу Н. И. Головину, сенатору, президенту Главного почтового управления и гофмаршалу при вел. кн. Александре Павловиче». Он был внуком графа Федора Алексеевича, сподвижника Петра I, вторым удостоившегося звания генерал-адмирала. В начале 1780-х годов граф Г. И. Головкин построил на мысе Большой Невки и Черной речки огромный дом в классическом стиле с обширным садом, оранжереями и теплицами, огородом и питомником садовых растений. В 1802 году мыза вместе с прилегавшим сельцом Никольским, купленная казной (Министерством внутренних дел), была превращена в царскую ферму и вскоре была присоединена к возникшей по соседству Английской ферме Давидсона. Хозяйственные постройки и дом на ферме были сооружены в 1803 году по проекту А. Н. Воронихина ближе к Выборгской дороге, а на месте обветшавшего здания Головинской дачи в 1823-1824 годах архитектор Л. И. Шарлемань построил деревянный двухэтажных жилой дом с четырехколонным ионическим портиком, существующий и поныне (Выборгская наб., 57).

В 1820-е годы в здании недолгое время находилась организованная владельцем школа сельского хозяйства и домоводства. В нем проводили летние месяцы великая княгиня Мария Павловна (1825), императрица Мария Федоровна (1827), канцлер В. П. Кочубей (1829), австрийский эрцгерцог со своей свитой (1844), наследник цесаревич Александр Николаевич (1845). В начале 1850-х годов на даче располагалось театральное училище. С 1856 года владельцем дачи стал Опекунский совет Воспитательного дома. К тому времени на 16 десятинах усадебной земли находилось 20 построек: главный корпус с флигелями, службами, оранжереями, парниками, конюшнями. Вокруг построек раскинулся обширный фруктовый сад с огородом и рощей. В парке было 11 мостиков. Содержать все это Воспитательному дому стало со временем не под силу, и в 1865 году территорию по специальному разрешению разделили на 35 участков, которые продали разным лицам. Тогда же там проложили Никольскую (с 1891 года — Головинская, с 1952 года — Лисичанская) улицу.

В начале 1860-х годов жители Черной речки просили передать деревянный головинский дворец под приходскую церковь. Однако в 1865 году, когда в Ницце скончался наследник престола цесаревич Николай Александрович, они решили возвести каменный храм в память наследника престола. Участок под церковь пожертвовал полковник Н. И. Смирницкий, член строительного комитета. Проект храма в русско-византийском стиле выполнил известный зодчий А. И. Кракау. Храм был заложен в присутствии великого князя Николая Николаевича-старшего 24 июля 1867 года. Освящение храма митрополитом Исидором во имя св. Николая Чудотворца, на строительство которого было потрачено более 100 тыс. рублей, собранных по всей России, состоялось в присутствии императорской семьи 17 августа 1871 года.

Интерьер церкви, по словам современника, «оставлял самое приятное впечатление своими легкими формами и светлой окраской». Нижний ряд окон украшали витражи. Иконостас из цветного мрамора был выполнен скульптором Г. Ботта, подарившим также храму алтарную сень, увенчанную короной и покоившуюся на двух мраморных колоннах, и А. Бариновым. Образа для него были написаны профессором живописи П. Ф. Плешановым. В 1874 году перед храмом открыли бронзовый бюст цесаревича, отлитый по модели скульптора А. М. Опекушина. В 1876 году при церкви было открыто Николаевское православное братство, попечителем которого был князь А. А. Суворов. При братстве существовали богадельня и приют с училищем, здание которого было построено по проекту П. Ю. Сюзора в 1878–1882 годах. В 1930 году церковь Св. Николая Чудотворца была закрыта и вскоре снесена.

Недалеко от Головинской мызы по набережной Большой Невки (д. 81) находилось владение графа Строганова с прекрасной дачей, располагавшейся в огромном парке, раскинувшемся по берегу реки. Первым владельцем той местности, «мерою по обеим сторонам 120 и поперечнику 97 сажен», был дипломат петровского времени С. В. Рагузинский. По наследству «загородный дом со всяким на том дворе дворовым и хоромным строением и садом» перешел его племяннику М. И. Владиславичу. Эту территорию напротив Каменного острова, «загородный дом, что на Черной речке, на Выборгской стороне», приобрел в 1743 году у иллирийского графа Владиславича барон Сергей Григорьевич Строганов и вскоре начал осваивать. В 1754 году в парке по проекту архитектора Антонио Ринальди был построен павильон, напоминавший по форме Катальную горку в Ораниенбауме, возведенную зодчим десятилетием позднее.

О завершении строительства дома свидетельствуют объявления, помещенные в «Санкт-Петербургских ведомостях» за 1755 год, где в связи со сдачей внаем помещений говорилось о двухэтажном каменном доме с огородом и садом, а также помещениями для служащих, амбаром и конюшней. Облик этого сооружения сохранили изображения, выполненные в 1790 году художником Ж. Б. де ла Траверсом. Очевидно, тогда же в 1750-е годы А. Ринальди были проведены работы по благоустройству местности: устроен пруд, в центре которого располагалась мраморная скульптура Нептуна, стоявшего на морских конях (гиппокаммах). В настоящее время статуя Нептуна (без коней), напоминающая первоначальный проект В. Растрелли аналогичной скульптуры для Петергофа, исполненный в 1737 году, находится во дворе Строгановского дворца на Мойке.

В 1772 году сын С. Г. Строганова Александр Сергеевич – меценат, отличавшийся благотворительностью и любовью к искусству, назначенный впоследствии императором Павлом I президентом Академии художеств, расширил территорию имения, купив у графа Я. А. Брюса дом около устья Черной речки и соседнюю «мызу Мандарову», принадлежавшую Лунину. Так образовалась Строганова дача, о саде которой в 1793 году писал И. И. Георги: «…тамошний лес превращен в прекрасный сад». Никаких других сообщений о первых постройках и дворце на мызе, относившихся к тому времени, не сохранилось. Известно только, что все три садовые павильона: грот, хижина на острове и ринальдиевский павильон на берегу Большой Невки, а также статуя Нептуна, стоявшая в центре пруда, находились на одной оси. Летом между Строгановской дачей и мысом Каменного острова через Большую Невку наводился наплавной деревянный мост. В других местах реки местные жители и инвалиды Инвалидного дома на Каменном острове устраивали перевозы.

Новые постройки и изменения в планировке парка относятся к середине 1790-х годов, когда вернувшийся из-за границы сын А. С. Строганова Павел женился на Софье Владимировне Голицыной – дочери Н. П. Голицыной, ставшей прообразом «пиковой дамы». Именно ее он имел в виду, когда писал в письме в 1795 году, что «все, кто приезжали ко мне, находят, что усадьба совершенно изменилась. Мне следует благодарить за это мою садовницу». В 1795 году А. С. Строганов построил на берегу Большой Невки для сына и его жены ансамбль из трех павильонов: два небольших одноэтажных домика, а в центре – двухэтажный жилой дом с полукруглым балконом, увенчанный небольшим куполом. В то же время началось строительство на месте ринальдиевого павильона сооружения, известного впоследствии над названием Строгановской дачи.

Дача не сохранилась. Однако о ее облике можно судить по картине А. Н. Воронихина, выполненной в период ее строительства и представленной в совет Академии художеств и принесшей ему звание академика перспективной и миниатюрной живописи, а также по изображениям Патерсена, 1804 год, и рисункам Е. Есакова, исполненным в 1810–1824 годах. Она была построена в начале 1790-х годов по проекту Ф. И. Демерцова и затем перестроена в 1795–1796 годах А. Н. Воронихиным. Он только несколько изменил внешний вид возведенной дачи, чем, возможно, усилил эффект, производимый сооружением на современников. Особенно впечатляющим был фасад дачи, выходящий на реку и украшенный колоннадой. От дачи к Большой Невке вела гранитная лестница-спуск, украшенная скульптурами львов и кентавров. Стены первого каменного этажа были прорезаны с обеих сторон тремя высокими проемами арочной формы. Второй этаж был деревянный. В его центральной части располагался зал, ориентированный параллельно набережной и предназначенный для балов и собраний. Вместо стен зал окружали сплошь остекленные палладианские окна-двери, разделенные колоннами. Об истории Петербурга смотрите также здесь.

В левой его части находились хоры для музыкантов. Завершалось сооружение четырьмя фронтонами, над которыми располагался пологий купол с бельведером. Одна из галерей выходила в сад, другая — на набережную Большой Невки. Через центральный зал нижнего этажа, служившего подножием прекрасной колоннады, прообразом которой Ф. И. Демерцову, по-видимому, послужила Камеронова галерея в Царском Селе, можно было попасть в роскошно декорированный парк с прудами и каналами, существовавший при даче еще со времен Рагузинского. Очевидно, Строгановы, став владельцами мызы, перепланировали его в модном тогда регулярном стиле. Автор перепланировки неизвестен, однако из переписки Строгановых можно заключить, что им был «английский садовник».

Именно на той даче проходили известные всем современникам строгановские праздники. В своем саду А. С. Строганов принимал императрицу Екатерину II, в 1796 году дал большой праздник в честь шведского короля Густава IV. У него неоднократно бывали императоры Павел I и Александр I, императрица Мария Федоровна.

Дача молодого поколения Строгановых была отделена от участка, принадлежавшего Александру Сергеевичу, каналом, проходившим с севера на юг и соединявшии Черную речку с Большой Невкой. В 1827 году в связи со строительством Строгановского моста и дороги, ведущей от него, строгановский парк разделился на две части. Западная часть сада стала собственностью дочерей С. В. Строгановой – княгини Е. П. Салтыковой и графини Н. П. Голицыной. В нее вели каменные въездные ворота на берегу Черной речки «с кругообразными при них гранитными скамьями по обе стороны». Архитектор для строительства дач был выбран из «своих» – бывший крепостной графини Н. П. Голицыной, матери графини Строгановой – Петр Семенович Садовников, только что вернувшийся из выборгских имений Голицыной. Мальчиком он обучался у А. Н. Воронихина и в 1814 году был принят в Академию художеств вольным пансионером (плату за его обучение вносила С. В. Строганова).

Ко времени присвоения ему звания вольного художника в 1838 году он уже имел большой опыт проектирования и строительства: в одних только имениях Голицыной им было возведено 16 каменных и 13 деревянных зданий, а в 1828– 1832 годах он вел строительство усадебных сооружений в имении С. В. Строгановой Марьино, близ Петербурга. В своих постройках он использовал готические мотивы (дом для гостей на «Зеленой мызе» и в бане на берегу Тосны) или элементы средневекового зодчества, а также входившего в моду русского стиля. В 1849 году П. С. Садовников удостоился звания академика архитектуры, а через год стал архитектором Главной придворной конюшенной конторы.

Строительством домов для дочерей Строгановой он занимался в 1830-е годы. Когда в 1840 году он завершил строительство дома княгини Е. П. Салтыковой, хозяйка обратилась к модному тогда архитектору Г. Э. Боссе, который «пользовался известностью орнаменталиста и композитора рисунком для отделки зданий», с предложением оформить интерьеры выстроенного дома. Бывший дом княгини Е. П. Салтыковой, построенный в 1837–1847 годах по проекту архитектора П. С. Садовникова в формах готики, сохранился до наших дней. Выстроенный тем же архитектором рядом дом и для второй дочери С. В. Строгановой А. П. Голицыной не сохранился.

Одновременно, и даже несколько ранее, со строительством дач дочерей С. В. Строгановой на Черной речке возникли многочисленные дачи петербургской аристократии. Это было связано с тем, что с 1830-х годов, когда Каменный остров стал императорской дачной резиденцией, в его окрестности на Елагин остров и Черную речку потянулись на лето придворные и аристократия. С того времени началось быстрое заселение берегов Черной речки, где в начале ХIХ века стояло небольшое сельцо Никольское, в котором жили крестьяне только трех фамилий: Дрожжины, Ваулины и Вдовины. Сельцо также называлось Головинской деревней. В ней находилось полтора десятка крестьянских изб, за которыми шли огороды, а далее – рощи и сосновый бор, тянувшийся до Выборгской дороги. В 1820-е годы стали вырубать рощи и на их месте строить дачи чиновники, купечество и даже представители аристократии.

Представление о дачах того времени дают воспоминания Марии Федоровны Каменской – дочери вице-президента Академии художеств медальера и художника Ф. П. Толстого, семья которого с 1817 по 1825 год проводила лето на Черной речке. Она писала: «Небольшие одноэтажные домики, окошка в 3–4, стояли в один ряд, фронтоном на речку… У каждого домика был узенький палисадник.

Очень большой двор соединял две дачи, так что на одном дворе было двое жильцов, не считая избы мужика хозяина. На задворках, во всю длину деревни, тянулись крестьянские огороды. Ни трактиров, ни кабаков на каждом шагу и в заводе не было, а была настоящая русская деревня». На одном дворе с Толстыми жили Николай Иванович Греч – писатель, редактор журнала «Сын отечества», и Михаил Евстафьевич Лобанов – переводчик классиков, учитель русского языка великой княгини Александры Федоровны. Постоянными гостями на даче бывали Ф. В. Булгарин, издатель газеты «Северная пчела», баснописец И. А. Крылов и Н. И. Гнедич – поэт и переводчик Гомера. Уклад жизни Толстых на даче был спокоен: «Жизнь наша на Черной речке, – вспоминала Каменская, – текла очень приятно. По утрам отец обыкновенно вставал чуть не с петухами и садился у окна вырубать свои медали. Маменька, тетка и бабушка работали целое утро, кто во что горазд…» К обеду собирались родственники, а затем все выходили во двор «и начинали наслаждаться летней свободой: дамы играли в серсо, мужчины засаживали в землю свайку и даже подвизались в бабки. Иногда катались по Черной речке на лодке. По воскресеньям ходили гулять в Строгановский сад».

К концу 1820-х годов спокойная жизнь все больше стала привлекать туда отдыхающих, и район Черной речки стал одним из самых модных дачных мест того времени.

Е. Л. Александрова, В. М. Федоров