 |
|
В фестивальном Ильичёвске
Ольга Лебединская (Днепропетровск)
Как будто расплескался Штраус!
Как будто разыгрался вальс!
Я в пряном городе купалась!
И слово юное «экстаз»
Во мне штормило и гуляло,
В обнимку с морем за окном…
О, Ильичёвска одеяло!
О, дали высвеченный дом!
Мои просторы кружевные,
Посентябрённые слегка!
Летаю с вами не впервые,
Неподражаемо легка!
Чего хочу? Любви и тыла?
Фиалково-кастрюльных дней?
Не знаю, что со мною было,
Но верю: мне всего важней
Уютных праздников объятья,
Провинциальность городка,
Где морем высвечено счастье,
А в счастье – детская тоска…
Таке чудове...
Марія Крись
Дивлюсь на море я барвисте.
Дивлюсь у неба я блакить.
Зірки на небі, мов намисто,
Маяк у морі мерехтить.
І крок за кроком я все ближче
До загадкової пітьми.
А під водою, трохи нижче,
Блищать яскраві камінці.
І ноги майже провалились
У золотий, пухкий пісок.
І хвилі вільно покотились,
І піна біла, як сніжок.
Дивлюсь на море та гадаю:
А звідкіля таке воно,
Таке чудове? Я не знаю,
Але дізнаюсь все одно.
Город. Ильичёвску.
Константин Елумахов
(Московская область, Протвино)
Знойные ночи.
Писк комариный в ушах.
Море и солнце.
Что же ты хочешь,
пряча поглубже свой страх?
Он не вернется.
Ищешь – не можешь найти
даже совета.
Снова сошлись все пути
в городе этом.
Глоток Ильичёвска
Леонид Кулаковский
Мне не нужен лазурный Сочи.
Кофе… Львов… Не сегодня, нет.
Над Невою белые ночи
не заставят купить билет.
Я чужой на шоссе Рублёвском,
и Крещатику я – не сын.
Мне б сейчас глоток Ильичёвска
в дни цветенья диких маслин.
В Рыбном порту
Виктор Бершадский
С грузом рыбной муки,
молодой, многосильный,
к новой гавани
траулер шёл морозильный.
На бортах его –
терпкая соль океана…
– С новосельем,
мигалки Сухого лимана!
В котлованах, времянках,
в сиянии света
Рыбный порт,
как открытая нами планета!
Как звезда молодая
В созвездии Рыбы…
Сваи, скреперы, краны,
бетонные глыбы,
свежий груз в морозилках,
ещё не сгружённый…
обнимают мужей
терпеливые жёны…
И в ладони берут
любопытные дети
серебро чешуи
из капроновой сети.
Изучив на веку
Паруса и штурвалы,
Говорит о профессии
боцман бывалый:
– Что же, братцы, дороже,
чем окуня тонны,
чем в порту поцелуй
от зюйд-веста солёный?..
Общежитье
Виктор Бершадский
Общежитье для холостяков
в Ильичёвске, твой удел таков:
лайнером, в дорогу снаряжённым,
отдают тебя молодожёнам.
Комендант без пламенных речей
раздарил четыреста ключей;
разошлись друзья, как по каютам,
пахнущим семьёю и уютом.
Выплывает дом, как теплоход,
полный человеческих забот,
с тёплым духом скумбрии и хлеба,
с чайкой на рассветном флаге неба.
То окно, где синий окоём,
мы иллюминатором зовём,
а ступеньки с мраморным накрапом
по привычке называем трапом.
Есть где разгуляться детворе –
смолятся шаланды во дворе,
а залив – настолько тут глубок он,–
корабли швартуются у окон!
Не проміняю
Олексій Світлич
На світі є міста красиві, це я знаю,
Та ця краса, неначе казка промайне.
Де тільки скільки за кордоном не буваю,
Додому манить Іллічівськ завжди мене.
Нехай по Африці гуляють антилопи
І какадушки австралійські цокотять,
Із Іллічівська ми махнули до Європи,
А до Америки рукою нам подать.
Тут небо з морем обіймаються до ранку
І грає сонце нескінченністю доріг,
А ще живуть у нас такі палкі коханки,
Що як цілують – небо падає до ніг.
Тут проживають наші Соні і Остапи,
Буває літо тут у нас серед зими.
З відходом в море тисну другу міцно «краба»,
А хто із гумором , то знайте, що це ми.
На наших пляжах тут такі у нас дівчата,
А їхні очі, наче зорі у горі,
І, якщо кожну «королевою» вінчати,
Не хватить золота в ніякого журі.
Нехай живу, скажу по правді, не багато,
Заморський рай мені подобається, лиш
Нехай узнають меценати там, у Штатах,
Я Іллічівськ не проміняю на Париж.
Письмо в Ильичёвск
Константин Елумахов (Московская область, Протвино)
Поговорим на знойном солнцепеке,
когда для дел исчерпаны все сроки,
чай попивая, словно на Востоке, из голубых с каемочкой пиал.
Тень – решето от стареньких акаций, и нестерпимо хочется купаться,
и чувство, что тебе всего двенадцать и за буйки еще не заплывал.
Мурлычет море, плещет близко-близко,
тела ласкает дуновенье бриза.
Арбуз алеет вожделенным призом. И мы ведем неспешный разговор
о том о сём: о юге, о погоде, о девушках,
о трендах в пляжной моде,
о книжке, о стихах и о подходе к твоим стихам,
написанным с тех пор.
Блаженный юг и солнечные пляжи, где, как стихи на грани эпатажа,
нудисты нагишом гуляют, даже не испытав смущения ничуть.
А мы с тобой на строки рифмы нижем,
торопим вечер, чтобы стал поближе,
мечтаем о Гаване ли, Париже – да мало ли у нас своих причуд.
Ах да… так вот, о чем я? – да о книге, финале затянувшейся интриги,
собравшимся, когда в счастливом миге
предстанет «Территория», а там
поверите иль нет – почти полмира:
от Ильичёвска с Северной Пальмирой,
через Москву в Лос-Анжелес – так книга
вес набрала отнюдь не по летам.
Итак, пора: уже все гости в зале, знакомых ищут радостно глазами,
еще чуть-чуть и всё – конец терзаньям...
Не написать вам было мне нельзя.
Примите же сумбур вот этих строчек,
Простите, если в них я не был точен:
чувств – через край.
Не будьте строги очень.
Я вас люблю.
Удачи вам, друзья!
Маленькие города