Главная | Обратная связь

Создание школы йоги в Ранчи

– Почему ты питаешь отвращение к организационной работе?

Этот вопрос учителя немного испугал меня. Действительно, в то время я считал, что организации – это «осиные гнезда».

– Это неблагодарный труд, – ответил я, – неважно, что делает или не делает руководитель, его все равно критикуют.

– Не желаешь ли ты всю божественную чанна (манну небесную) для себя одного? – возразил гуру, строго взглянув на меня. – Разве мог бы ты или кто-нибудь другой достичь контакта с Богом через йогу, если бы великодушные учителя, сменяя друг друга, не пожелали передать знание другим? – И добавил: – Бог – это мед, организации – ульи; необходимы оба. Конечно, всякая форма бесполезна без Духа , но почему бы тебе не начать деятельность с ульев, полных духовного нектара?

Его совет глубоко тронул меня. Хотя я и ничего не ответил, в груди моей возникло твердое решение непременно, насколько в моих силах, поделиться с собратьями освобождающими истинами, полученными у стоп гуру. «Господи, – молился я, – да озаряет вовеки любовь Твоя святилище моего благоговения, и да буду я способен пробудить любовь Твою во всех сердцах».

А однажды, еще до того, как я присоединился к монашескому ордену, Шри Юктешвар неожиданно заметил:

– Подумай, как тебе в старости будет недоставать общества жены! Согласись, что семейный человек, занятый полезным трудом для содержания жены и детей, таким образом играет достойную роль в глазах Бога?

– Учитель, – запротестовал я в тревоге. – Вы же знаете, что я в этой жизни жажду лишь Космической Возлюбленной.

Он рассмеялся так весело, что я понял: замечание его было сделано просто для того, чтобы испытать мою веру.

– Запомни, – медленно сказал он, – тот, кто сбрасывает с себя мирские обязанности, может оправдаться, лишь взяв ответственность за гораздо большую семью.

Идея правильного воспитания молодежи всегда была близка моему сердцу. Я четко видел бесплодные результаты обычного обучения, направленного лишь на развитие тела и интеллекта. Моральные и духовные ценности, без признания которых ни один человек не может прийти к счастью, все еще отсутствуют в официальной учебной программе. Я решил основать школу, где мальчики могли бы развиваться до поры их зрелости. Свой первый шаг в этом направлении я сделал с семью ребятами в Дихика, маленьком селении Бенгалии.

Через год, в 1918 году, благодаря великодушию Маниндры Чандра Нунди, магараджи Кашимбазара, я смог перевести быстро разрастающуюся группу в Ранчи. Этот город в Бихаре, километров в трехстах от Калькутты – благословенное место с самым здоровым климатом в Индии. Кашимбазарский дворец в Ранчи был превращен в штаб-квартиру новой школы, которую я назвал «Йогода Сатсанга Брахмачарья Видьялая»[[208]].

В соответствии с идеалами воспитания риши я создал программу обучения детей как для начальной, так и для средней школы. В древней Индии местами их обучения, как светского, так и божественного, были лесные ашрамы. Туда входили дисциплины сельскохозяйственные, технические, коммерческие и академические. Ученики обучались также йоговской концентрации и медитации, а также единственной в своем роде системе физического развития йогода , принципы которой мне открылись в 1916 году.

Поняв, что тело человека подобно электрической батарее, я сделал вывод, что его можно подзарядить энергией непосредственно человеческой волей. Поскольку никакое действие, незначительное или значительное, невозможно без проявления воли , человек может воспользоваться этим основным двигателем для обновления тканей тела без всяческих обременительных аппаратов или механических упражнений. Поэтому я научил учащихся в Ранчи простым техническим йогода, благодаря которым жизненная сила, сконцентрированная в продолговатом мозге, может быть тотчас сознательно подзаряжена из постоянно имеющегося неограниченного источника космической энергии.

Ребята в Ранчи с радостью откликнулись на применение этой техники, необычайно развив способность к перемещению энергии из одной части тела в другую и сидению в трудных асанах[[209]] в абсолютном равновесии. Они совершали подвиги силы и выносливости, которые не смогли бы осуществить многие взрослые силачи.

Мой младший брат Бишну Чаран Гхош поступил в школу Ранчи, позже он стал ведущим специалистом Бенгалии по физкультуре. С одним из своих учеников он проехал Европу и Америку, демонстрируя силу и ловкость, изумлявшие ученых, в том числе Колумбийского университета в Нью-Йорке и многих других университетах[[210]].

К концу первого учебного года заявлений от желающих поступить в Ранчи достигло двух тысяч. А школа, которая в то время была исключительно и местом жительства учеников, могла дать пристанище лишь примерно сотне человек. Вскоре было организовано обучение учеников, живущих дома.

В школе мне надлежало быть и отцом и матерью для детей, а также справляться с множеством организационных проблем. Я часто вспоминал слова Христа: «...Истинно говорю вам: нет никого, кто оставил бы дом, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли ради Меня и Евангелия и не получил бы ныне, во время сие, среди гонений, во сто крат более домов, и братьев, и сестер, и матерей, и детей, и земель, а в веке грядущем жизни вечной»[[211]].

Шри Юктешвар так истолковывал эти слова: «Преданный Богу человек, отказавшийся от жизненного опыта брака и семьи, меняет проблемы маленького домохозяина и ограниченной деятельности на значительно более ответственное служение обществу в целом, предпринимает труд, часто сопровождаемый преследованием со стороны неправильно понимающего его общества. Но этот путь также сопровождается и неким божественным внутренним вознаграждением».

Однажды в Ранчи с благословением прибыл мой отец, долго воздерживающийся от этого из-за того, что я огорчил его отказом от предложения занять пост в железнодорожной компании Бенгал-Нагпур Рэйлуэй.

– Сын, – сказал он, – теперь я смирился с твоим жизненным выбором. Мне радостно видеть тебя среди этих счастливых, шустрых ребятишек, твоя жизнь здесь лучше, чем жизнь с бездушными цифрами железнодорожных расписаний. – Он помахал рукой дюжине мальчиков, следовавших за мной по пятам. – У меня было только восемь детей, – заметил он, – но я могу понять тебя! – Глаза его были влажны от слез.