Главная | Обратная связь

Вы хотите сказать, что программная торговля вредна даже для субъектов, не торгующих на деньги клиентов?

Я сформировался, будучи аналитиком рынка ценных бумаг, анализируя происходящее и покупая ценное. Торговля акциями против фьючерсов на ин­декс акций или наоборот не служит никакой полезной цели.

Они покупают и продают. Вы тоже покупаете и продаете. В чем разница?

Торгуя, я стараюсь выиграть неограниченно много.

Чем же этот стиль правильнее того, который нацелен на арбитраж рынка?

Полагаю, что это их конституционное право и они могут этим заниматься. Следствием же являются невероятные злоупотребления. «Нет у Вас ни стыда, ни совести! — возмущаюсь я ребятами, которые работают на эти брокерские фирмы. — Да вы знаете, чем это закончится?! Вы загубите всю игру!» А теперь они меня проклинают. «Ну что, доволен? Добился своего?» — наскочили они на меня, когда их заказчики прекратили операции программной торговли. «До­бился, но не до конца», — ответил я. Я не рассказал им о финале, который наступит, когда они уже больше не будут получать по 300000 долл. с лишним в год и поймут, чего стоят на самом деле, когда окажутся на улице и не смогут найти работу даже за 50000 долл. в год. Тогда этот круг и замкнется.

Кстати, о круге. Похоже, мы крутимся по одному из них. Давайте пойдем дальше. Расскажите о самом драматичном случае из вашей торговой практики.

Самым отвратительным был ноябрь 1982 года. Тогда мой чистый капитал был гораздо меньше, и я за день потерял 600000 долл.

Каким образом?

Это произошло в день выборов в конгресс. Республиканцы набрали гораз­до больше голосов, чем ожидалось. Рынок вырос на 43 пункта, что было на тот

Марты Шварц 285

момент одним из самых крупных подъемов в истории. Я играл на понижение и, как последний дурак, продал еще, когда S&P замер на верхнем пределе в 500 пунктах от меня. И это меньше чем за час до окончания торговой сессии.

У жены — она тогда работала вместе со мной — был выходной. На следующий день, приступив к работе, она повторяла через каждые десять минут: «Сокращай­ся! Сокращайся!» И я продолжал фиксировать потери, просто выходя из позиции.

Терпеть поражение всегда очень тяжело эмоционально. Большинство трей­деров стараются сразу же отыграться, стремятся увеличить позицию. Но вся­кая попытка взять реванш что называется «с ходу» чаще всего обречена на провал. Так происходит везде — ив инвестициях, и в торговле, и в азартной игре. За игральным столом в Лас-Вегасе я усвоил, что надо иметь при себе лишь X долл. и никогда не брать в кредит, потому что самое страшное — это отыгрываться. Если вы в состоянии принудить себя уйти из казино, что экви­валентно переходу в нейтралы при торговле фьючерсами, то можете посмот­реть на ситуацию под совершенно иным углом зрения.

После сокрушительной потери я всегда играю совсем помалу и стремлюсь только к положительному балансу, любому. Суть не в том, чтобы побольше заработать, а в том, чтобы вернуться в свою колею и вновь обрести уверенность. Я урезаю позицию до предела — до пятой или десятой части обычной для меня величины. И это оправдывается. Помнится, ноябрь 1982 года я закончил с убыт­ком лишь в 57000 долл., после того как 4 ноября потерял 600000 долл.

Можно ли выделить какую-то конкретную торговую ошибку, при­ведшую Вас к потерям в день выборов 1982 года?

Да. Довольно глупо увеличивать короткие позиции, когда фьючерсный рынок уже остановлен на верхнем ценовом пределе, а наличный рынок выше него на 200 пунктов.