Здавалка
Главная | Обратная связь

Глава IIРеализация реформ перестройки



2.1. Курс на ускорение.

В течение первых полутора лет деятельности М.С.Горбачев мягко критиковал предшествующий курс КПСС, не заостряя внимания на кризисе советской экономики. «Даже в 1987 г. он лишь упоминал о некоем предкризисном состоянии, не соглашаясь с мнением иностранных наблюдателей, полагавших, что затеянная им перестройка, вызванная катастрофическим состоянием советской экономики, отражает разочарование в социализме, кризис его идей и конечных целей»[23]. По словам Горбачева, курс на перестройку служил свидетельством того, что потенциальные возможности социализма используются недостаточно. Он пишет: «Политика перестройки все поставит на свои места. Мы в полной мере восстановим принципы социализма: от каждого – по способности, каждому по труду…равных прав для всех, одного закона для всех…»[24]. На XXVII съезде КПСС была предложена концепция ускорения социально-экономического развития страны. В Докладе на совещании ЦК, Горбачев говорит: «Выдвигая задачу ускорения социально-экономического развития, ЦК имеет в виду не просто повышение темпов роста народного хозяйства. Речь идет о новом качестве роста, переходе на интенсивные рельсы развития…»[25]. И далее: «Начинать следует с главного – с крупного изменения инвестиционной и структурной политики. Упор должен быть сделан на техническое перевооружение предприятий, экономию ресурсов, на резкое повышение качества продукции»[26]. Главные капиталовложения намечалось направлять в отрасли, служившие базой для технического прогресса. Задачей номер один было признано ускоренное развитие машиностроения, в котором усматривалась основа быстрого перевооружения всего народного хозяйства. Программа ускорения предполагала опережающее развитие машиностроения по отношению ко всей промышленности достижению мирового уровня уже к началу 90-х гг. В данную отрасль предполагалось вложить в 1,8 раза больше средств, чем за предшествующую пятилетку. С помощью перераспределения инвестиций руководство страны рассчитывало построить новые машиностроительные заводы и реконструировать старые, провести техническое и технологическое переоснащение всей отрасли, осуществить повсеместную компьютеризацию.

XXVII съезд, наконец-то, очистил принятую еще при Хрущеве Программу КПСС от опрометчивой конкретики вроде обещаний перегнать США или построить коммунизм к определенному сроку. Однако и новые положения, выдвинутые съездом, «следовали логике хрущевского проектирования»[27]. Например, съезд поставил задачу в течение пяти лет поднять на должный уровень выпуск высокопроизводительных машин. Но для этого требовалось, чтобы производство необходимого оборудования для самого машиностроения развивалось как минимум в два раза быстрее. Массированные денежные вливания не дали нужного эффекта, но сильно ударили по казне и способствовали усилению товарного голода. «Катализатором совершения научно-технического прогресса являются микроэлектроника, вычислительная техника и приборостроение, вся индустрия информатики»[28]. Поэтому была провозглашена школьная реформа. Главная задача – компьютерное обучение школьников. Здесь подразумевалось, что ученики, которые выпускались из школ «сразу встанут вровень с «беловоротничковым» рабочим классом стран Запада и создадут прочную кадровую базу для научно-технического прогресса»[29]. Но промышленность не могла производить столько машин, сколько нужно было бы для радикальной реформы.

Можно сказать, что на XXVII съезде КПСС взяла курс на вторую индустриализацию, но в отличае от 1930-х гг., когда подъем промышленности осуществлялся главным образом за счет деревни, теперешнее руководство СССР собиралось использовать крупные зарубежные кредиты. Однако на практике инициаторы технического переоснащения производства столкнулись с множеством проблем.

Следует отметить и оргмеры из прежних времен: развитие соцсоревонвания, внедрение предложений рационализаторов и повышение качества продукции. укрепление трудовой дисциплины вкупе с трезвым образом жизни, повышение качества продукции. Среди таких командно-административных мер наибольшую известность преобрели постановления ЦК КПСС «О мерах по преодалению пьянства и алкоголизма», приянтое сразу после апрельского пленума, и закон о госприемке.

Объявив пьянство одной из главных причин снижения состояния производительной дисциплины, ЦК потребовал применять в отношении к пьяному «всевозможные репрессивные меры.., т.к. пьянство действительно стало истинной напастью, так можно было говорить об «эпидемии пьянства»[30]. Предполагаясь ежегодно сократить производство и реализацию водки и ликероводочных изделий на 10%, чтобы за 5 лет снизить выпуск вдвое.

Для контроля за качеством вводилась новая инстанция – Госприемка. В результате качество производимой продукции заметно не улучшилось, зато заметно увеличился бюрократический аппарат, отвественный за осуществление технологического контроля.

Вместе с тем предприятия получили больше свободы в осуществлении своей деятельности. «Если до 1900 г. основным руководством для производителей служил госплан, то теперь заводы обладали правом самостоятельно планировать свою деятельность и устанавливать контакты с экономическими партнерами, минуя государственный план»[31]. Некоторым предприятиям даже была дана возможность сотрудничать с иностранными фирмами. Однако центральные министерства блокировали эти нововведения в своих интересах. Государство по-прежнему выступало основным заказсчиком. Исключения из правил госплана способствовали повышению личного благосостояния чиновников и «красных директоров». Коррупционные процессы ускорялись. Полученный результат оставался далек от ожидаемого.

Необходимым условием для успеха данной стратегии провозглашалась активизация человеческого фактора. Ставка на энтузиазм, неподкрепленная необходимой техникой и квалификацией работников, привела не к ускорению, а к значительному росту аварий в различных отраслях народного хозяйства. Самой крупной из них стала катастрофа на Чернобыльской АЭС в апреле 1986 г. В 1985 г. Чернобыльская атомная электростанция выработала рекордное количество электроэнергии. В ночь с 25 на 26 апреля 1986 г. на 4-м блоке Чернобыльской атомной электростанции произошел взрыв ядерного реактора, вызвавший обрушение конструкций и сильный пожар. Однако технические средства, которые имелись в распоряжении атомщиков, предназначались для тушения обычного (не радиоактивного) пожара. Персонал оказался не готовым к подобной аварии: на станции не было ни надежных дозиметров, ни четкой инструкции относительно того как действовать. После аварии специалисты выяснили, что на Чернобыльской АЭС нарушались требования ядерной безопасности. Например, в период с 17 января до 26 апреля 1926 г. на том же 4-м блоке системы защиты реактора 6 раз выводились из строя; с 1980 по 1986 г. на станции 27 раз происходил сбой в работе. Несмотря на объявленную в стране гласность, официальные данные о последствиях Чернобыльской аварии были засекречены.

Стало ясно, что провозглашенная стратегия на ускорение тормозит, поскольку не имеет весомого обеспечения. Горбачев пишет: «Уже в 1988 г. перестройка начала буксовать…все оставалось на месте, ничего не менялось»[32]. Команда реформаторов, не доведя до конца заложенный в данном проекте потенциал, «бросилась на поиски «палочки-выручалочки», дающей надежды на быстрые успехи»[33].Однако мгновенные достижения были вряд ли возможны в условиях затянувшегося системного кризиса советской экономики.

 

2.2. Экономические реформы

«В экономическом плане итоги семи последних лет представляются катастрофическими»[34]. Ситуация в народном хозяйстве не переставала ухудшаться. Уровень жизни советских людей стремительно упал. Начиная с 1988 – 1989 гг., стало заметно сокращаться сельскохозяйственное производство. Показатели прироста промышленного производства не переставали снижаться, достигнув нулевого уровня в 1989 г. и отметив 10-и% сокращение в первом полугодии 1991 г. К лету 1991 г. усилились инфляционные тенденции в связи с очень большим бюджетным дефицитом, который превысил в 1988-1989 г. 100 млд. руб. (11% ВНП); официально оцениваемая в 1990 г. примерно в 10%, инфляция резко подскочила в течение 1991 г., достигнув к его концу 25% в неделю. Происходило падение курса рубля: с 10 руб. за доллар в начале 1991 г. до 110-120 в конце. Тем не менее, в этих условиях была предпринята серия реформ. Придя к власти, Горбачев окружил себя группой экономистов, социологов, политологов, в первых рядах которых фигурировали такие известные ученые, как и академики Л.Абалкин, А. Аганбегян, Т. Заславская и др. Все они в той или иной степени настаивали на том, что в ближайшем будущем необходимы:

- интеграция в мировой рынок;

- отказ от монополии внешней торговли;

- признание на селе пяти форм хозяйствования (колхоз, совхоз, агрокомбинат, арендный коллектив, фермерское хозяйство);

- сокращение отраслевых министерств и ведомств;

- расширение самостоятельности предприятий на принципах хозрасчета и самофинансирования;

- постепенное возрождение частного сектора экономики.

Ключевым документом начального этапа экономических реформ стал «Закон о государственном предприятии» от 30 июня 1987 г., который вступил в силу 1 января 1987 г. Закон был призван обеспечить переход на новые принципы: хозрасчет и самофинансирование. Предприятие получило право само планировать свою деятельностью, и не прибегать к сотрудничеству с госпланом. Некоторым заводам, которые не имели военно-стратегического значения, разрешалась контактировать с зарубежными фирмами. На деле же, бюрократия центральных министерств сразу стала обходить положение этого закона, «т.к. не хотела сдавать свои позиции и отказываться от прежних прерогатив»[35]. Таким образом, государство остается главным заказчиком, особенно в промышленности. Оно требовало от предприятий выполнения таких объемов, после обеспечения которых «оставалось довольно узкое пространство для самостоятельной коммерческой деятельности»[36]. Поэтому реальных сдвигов в госсекторе данный закон не принес. Механизмы, прописанные в законе, носили отчасти рыночный характер, однако заметно ограничивались «изначальной невозможностью банкротства экономически неэффективных предприятий»[37]. 23-я статья предусматривала процедуру банкротства, но она оказалась невостребованной. Не было возможности и для сокращения штата работников, т.к. это грозило увеличением безработицы. Установление экономических нормативов, образование фондов оплаты труда, фондов экономического стимулирования не только оказались произвольными, но часто наносили ущерб наиболее рентабельным предприятиям. Расширение госконтроля за качеством продукции лишило миллионов рабочих различных премий.

19 ноября 1986 г. были приняты и 26 мая 1988 г. дополнены так называемые кооперативные законы. Благодаря этим правовым документам была легализована частная деятельность более чем в 30 видах производства и сферы услуг. Гражданам, желавшим открыть свой бизнес, надлежало зарегистрироваться в бюрократической инстанции, а потом платить государству более чем высокие налоги (первоначально – 65%), но в мае 1988 г. их пришлось снизить. «Кооперативный сектор быстро превращался в «прачечную» для капиталов теневой экономики, отмывшей, по средним оценкам, до 70-90 млд. руб. в год»[38]. Горбачевская администрация все чаще начинала лавировать в поисках социально приемлемого и политически безопасного пути между консерваторами, которые обвиняли их в предательстве идей социализма и чуть ли не в реставрации капитализма, и народными массами, проводящими все больше времени в очередях у пустеющих прилавков. Экономические реформы, которые провозглашались инструментом совершенствования народного хозяйства в роста благосостояния всех, оказывались орудием перераспределения общенародного богатства в целях обогащения немногих. Летом 1989 г. трудовые коллективы получили право брать предприятия в аренду и выходить из состава министерств. Заводы и фабрики могли объединяться в концерны, акционерные общества. Предприятиям разрешили выпускать акции. Принятое Верховным Советом СССР в июне 1990 г. постановление «О концепции перехода к регулируемой рыночной экономике» предлагало новый вариант перестроечной экономической стратегии, где говорилось о переводе предприятий на аренду, о постепенной демонополизации, децентрализации и об осторожном разгосударствлении собственности, о создании акционерных обществ и о развитие частного бизнеса. Но реализация этого проекта растягивалась с целью нейтрализации негативного общественного мнения.

С большим опозданием Горбачев начал реформировать экономику села. Здесь начала действовать система под названием «арендный договор». По нему одна семья могла взять землю в аренду на длительный срок (до 50 лет) и полностью распоряжаться полученным урожаем. В новом Положении о колхозах оговаривалось, что площадь индивидуального участка, как и поголовье скота в личном хозяйстве, будет устанавливаться коллективом колхоза «в зависимости от участия его членов в общем труде»[39]. Также Горбачев упоминал о том, что нужно «всячески поддерживать все формы хозяйствования»[40]. К сожалению, на практике эти меры не дали ожидаемых результатов.

Падение мировых цен на нефть, привело к уменьшению валютных поступлений. В связи с этим правительству пришлось резко сократить импорт – главным образом за счет предметов потребления, лекарств и продовольствия. Это осложнило положение на внутреннем рынке. На руках у населения стали скапливаться значительные денежные средства, не обеспеченные товарными ресурсами. В то же время цены, установленные государством, согласно социалистическому принципу хозяйствования оставались неизменными. По этой причине товары раскупались мгновенно. В связи с этим был увеличен импорт на основе кредитов. Государство попало в долги, но стабилизировать рынок не удалось. С 1989 г. начавшаяся инфляция приобрела лавинообразный характер. Стремясь избавиться от обесценивающихся денег, предприятия начали их вкладывать в любые виды ресурсов. Рост цен, инфляция привели к тому, что село не соглашалось продавать свою продукцию государству: выгоднее им было договариваться с городскими предприятиями о прямом натуральном обмене. Таким образом, Советская экономика к исходу 1980-х гг. находилась действительно в плачевном состоянии. Стало ясно, что политика ускорения социально-экономического развития, провозглашенная на XXVIIсъезде КПСС, потерпела крах: экономика оказалась окончательно разбалансированной. Правительству пришлось резко ограничить капиталовложения в строительство, свернуть производственный импорт и перераспределить ресурсы на выпуск и закупку потребительских товаров. В связи с экономическим кризисом внутри СССР усилились сепаратистские тенденции. Союзные республики вводили таможенные барьеры, ограничивали вывоз товаров со своей территории, в итоге стали рушится годами складывавшиеся экономические связи. В 1989 г. начались массовые забастовки, требования постепенно стали приобретать политический характер. «В общественном сознании укреплялось мнение, что социалистическая система нереформируема в принципе, т.е. необходимо менять ее в корне»[41]. Единственный выход виделся в радикальном переходе к рыночной экономике.

Такую программу под названием «500 дней» разработала в 1990 г. группа экономистов под руководством С. Шаталина и Г. Явлинского. Ее вдохновителем был Председатель Верховного Совета РСФСР Б.Н. Ельцин. В качестве первого шага на этом пути предусматривалась приватизация экономики (как путем бесплатной передачи, так и путем продажи). Приватизация должна была позволить задействовать денежные накопления населения, создать условия для реальной конкуренции предприятий (с возможностью банкротства), осуществить демонополизацию госсектора в общесоюзном масштабе, что значительно бы урезало не только экономическую, но и во многом политическую власть союзного центра. На следующем этапе предусматривалась либерализация цен. Переход к свободному ценообразованию должен был привести к скачку цен, но авторы полагали, что в условиях конкуренции этот скачок будет кратковременным: стабилизировавшись, цены начнут снижаться. Подразумевалось, что намеченные меры получат соответствующее социальное сопровождение (повышение пенсий, стипендий, индексация доходов). Программа была рассчитана на 1,5 года. М.С. Горбачев, оценивший в первую очередь политический потенциал программы «500 дней», был вынужден создать согласительную комиссию. Экономика же СССР тем временем становилась все более не управляемой. Правительство В.С. Павлова, пришедшее на смену правительству Н.И. Рыжкова, не решалось на кардинальные меры. Было проведено ряд конфискационных мер: были заморожены вклады в сберкассах, введен 5%-й налог с продаж, повысились цены на 50-70%. К тому времени государственный долг достиг 60 млрд. долл. Золотой запас страны за 1985 – 1991 гг. сократился в 10 раз и составил всего 240 т. В 1991 г. по всей стране ввели карточки на основные продукты питания, винно-водочные изделия, табак. В очередной раз требовались кардинальные, решительные меры. Раздавались голоса за наделение кабинета В. Павлова чрезвычайными полномочиями. Таким образом, советская экономика уперлась в барьеры и буксовала. Как и прежде, Горбачев и его команда экономические недостатки пытались компенсировать политическими реформами.

2.3. Политические реформы

После двух десятилетий непоколебимой стабильности и старения партийных кадров в течение последних пяти лет произошло их массовое обновление и омоложение на всех уровнях. Из Политбюро были удалены Романов, Тихонов, Гришин, Кунаев, Алиев, Громыко, Соломенцев, Долгих. Одновременно Политбюро пополнялось руководителями, которые придерживались схожих с Горбачевым взглядов и принадлежавшим к его поколению: Шеварднадзе, Рыжковым, Зайковым, Слюньковым, Медведевым и др.

Как бы ни определялся процесс обновления политических структур – демократический централизм или бюрократическая колонизация, - он не был ни действительно радикальным, ни подлинно демократическим. Тем не менее, сопротивление перестройке оказалось достаточно серьезным для того, что бы вынудить власти вступить на путь радикальной политической реформы с целью оживить институты, которые партия некогда лишила их функций, - Советы и общественные организации. По мнению Генерального секретаря ЦК КПСС, было необходимо полностью восстановить роль Советов как органов социалистической власти и вернуть общественным организациям их первоначальное значение. Второй целью реформы было перераспределение власти, но при сохранении ведущей роли партии. Именно с этой целью были организованы выборы с участием большого числа конкурирующих между собой кандидатов, с расчетом тем самым вернуть законность партийному руководству, превратить партию в силу, способную выступать с предложениями преобразований и проводить их в жизнь.

Реформа началась с разного рода политических и организационных мер, принятых на пленуме ЦК партии в январе 1987 г.: альтернативные выборы, тайное голосование при избрании ответственных партийных работников; выборы кандидатов на самом предприятии; введение новых форм и механизмов участия трудящихся в управлении предприятиями. Практические результаты оказались довольно скромными. Выдвижение XIX партийной конференцией важного проекта конституционной реформы стало вторым этапом политических преобразований, которое новое руководство рассматривало как решающий. Эта реформа в конечном счете привела к установлению двухуровневой представительной системы – Съезд народных депутатов СССР и Верховный Совет СССР, избранный из депутатов съезда, - и учреждению поста президента СССР, наделенного широкими полномочиями. Прежний верховный совет был заменен новым, постоянным органом, который насчитывал 544 члена, избранных тайнам голосованием на съезде народных депутатов, состоявшем из 2250 депутатов с пятилетним сроком полномочий. В функции съезда входило: проведение конституционных, политических, социальных и экономических реформ, а также избрание президента страны. Авторы данной реформы тем самым хотели открыть двери съезда самым решительным сторонникам перестройки; установив сильную президентскую власть в лице Генерального секретаря ЦК КПСС, законность которой отныне зависела – хотя бы косвенно – «от народного волеизъявления»[42], они пытались защитить его от козней аппарата. Для Горбачева, который был избран президентом СССР 15 марта 1990 г. этот аспект был решающим, т.к. это позволяло ему преодолевать противодействие, которое оказывало Политбюро ЦК КПСС, где заседали его коллеги, далеко не всегда разделявшие политику генсека. Конституционная политика вызывала критику как консерваторов, так и радикалов, сторонников перестройки, возглавленных Б. Ельциным. Для радикалов реформа была ущербной, поскольку предложенная система не была ни прямой, ни равной и к тому же сосредотачивала слишком много власти в руках президента – Генерального секретаря ЦК КПСС. Закон оставлял возможности для различных манипуляций, что и доказал ход избирательной кампании в марте 1989 г. В отличие от Горбачева Ельцин сумел использовать к своей выгоде новую ситуацию, пойдя по демократическому пути. Избранный на всеобщих выборах, президент России смог «превзойти в отношении легитимности президента СССР, получившего свой пост из рук парламентариев, в значительной части добившихся своего положения с помощью политических манипуляций»[43]. В целом выборы народных депутатов в марте 1989 г. и затем весной 1990 г. означал громадный разрыв с политической практикой, установленной после 1917 г. «Все эти перемены происходили в атмосфере демократизации общественной жизни, чему способствовали выработка и принятие законов с целью учреждения «правового государства» и расцвет многочисленных «неформальных объединений»»[44].

В резолюциях XIX партийной конференции говорилось о том, что право служило не обществу, а государству. Стремление преодолеть наследие сталинизма, гарантировать права граждан, желание достойно выглядеть в глазах всего мира можно считать первым аспектом к построению правового государства. Вторым, стала необходимость создания правовой базы для экономических реформ. Новое руководство осудило командно-административный стиль. Сама политика демократизации, которая привела к возникновению различных неформальных объединений, превратившая различные митинги и демонстрации в обычное явление, потребовала разработки и принятия соответствующих юридических положений и процедур. В связи с этим в 1988 – 1990 г. был принят ряд законов и указов, начата подготовка других. Среди наиболее важных были: закон о праве граждан на судебное обжалование неправомерных решений администрации; постановление о периодических переаттестациях специалистов; закон о государственной безопасности; закон о прессе и средствах массовой информации; закон об общественных организациях; закон о въезде и выезде из СССР. Был начат пересмотр Основ уголовного законодательства, законодательство в отношении религии и т.д.

Итак, на XXVIIсъезде ЦК КПСС была предложена концепция ускорения социально-экономического развития страны, которое предполагало интенсивный путь развития. Его рычаги виделись в научно-технической революции, технологическом перевооружении и активизации человеческого фактора. Однако уже с самого начала машина начала давать сбой. В экономической области, хотя и предприятия перевели на хозрасчет и самофинансирование; а также получили право не считаться с госпланом, на деле же государство по-прежнему оставалось основным заказчиком. В итоге реальных сдвигов в госсекторе не произошло. После принятия кооперативных законов, произошла фактическая легализация «теневой экономики». Частный сектор начал отмывать до 90 млд. руб. в год. В результате происходило обогащение небольшого количества населения, а большая часть была вынуждена стоять в очередях у прилавков магазинов. Тогда было решено увеличить импорт товаров за счет кредитов, но государство попало лишь в долги. В сельском хозяйстве земля по-прежнему продолжала реально принадлежать местным Советам и колхозом. Государству так и не удалось стабилизировать рынок. Проявившаяся в массах воля к раскрепощению социальной жизни, обилие комитетов, организаций, групп, народных франтов, родившихся в огне нонконформизма, «угли которого тлели в период застоя»[45], все более явно указывали на ограниченность и противоречивость частичной, искаженной демократизации. Ущербность последней наиболее ярко выражалась в стремлении к сохранению однопартийной политической системы, монополии ЦК КПСС на анализ общеполитических проблем и разработку стратегических концепций. Начиная с лета 1990 г. переход к многопартийности стал вопросом, который требовал незамедлительного решения. Пониманию этого в огромной мере способствовала весенняя победа Ельцина и последовавший за ней в июле его выход на последнем, XXVIII съезде КПСС из партии. Этот демарш Ельцина был с полным основанием истолкован как первый шаг к конституированию новой массовой партии. Стало ясно, политика ускорения социально-экономического развития страны потерпела крах. Таким образом, можно сказать, что не была решена ни одна из трех поставленных задач:

- проблема политического плюрализма, органической составной части всякого процесса демократизации;

- проблема создания рыночной экономики. Конечно, 20 июля 1990 г. основные положения программы «500 дней», которые предусматривали приватизацию государственной собственности и освобождение цен, были обнародованы в прессе. Но данная программа оказалась мертворожденной;

- проблема федеративного договора. 24 июля 1990 г. прессе был представлен первоначальный проект нового союзного договора, который предполагалось осенью представить на обсуждение полномочным делегациям республик. Тесно связанный с переходом к рыночной экономике, новый федеративный договор должен был расширить права республик, прежде всего заменив существовавшие центральные структуры и вертикальные связи прямыми отношениями горизонтального типа между республиками без посредничества центра. Но и здесь событиям было суждено опередить законодателей.

 

 







©2015 arhivinfo.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.