Главная | Обратная связь

Олигархические кланы в первое президентство Путина

 

 

Пришедший к власти Владимир Путин не является единоличным правителем, принимающим все решения самостоятельно и без оглядки на мнение своего окружения. Более того, он не слишком любил, да и не любит свое основное занятие - рутинное управление государством. Достаточно обратить внимание на то, как возникают и исчезают автомобильные пробки, парализующие треть Москвы, когда президент едет на работу и когда возвращается с нее. Утренняя пробка обычно образуется не раньше 11 часов: президент едет в Кремль. Зачастую уже в 5-6 часов возникает новая пробка: президент возвращается домой. Путин - не фанатик власти. Гораздо больше чем власть, он любит здоровый образ жизни и спорт. От власти он в основном хочет удовольствий, недоступных простому спортсмену: полетать на самолете-штурмовике, прокатиться на подводной лодке, пострелять ракетой "Тополь-М", поносить часы Patek Philippe Calatrava.

Именно поэтому Путина окружали сподвижники-трудоголики - такие, как Александр Волошин, сменивший его Дмитрий Медведев, Владислав Сурков, Дмитрий Козак. Передоверяя повседневные труды и обязанности сподвижникам, Путин вынужден мириться с тем, что таким образом он уступает значительную часть своей власти. Впрочем, это обычная ситуация в олигархиях, даже когда первоолигарх сам трудоголик.

Олигархия времен первой четырехлетки президента Путина подразделялась на четыре административно-экономических клана: "старокремлевская" или "семейная" группировка (унаследованная от Ельцина и его "семьи"); "старопитерская" группировка (они же "РАО ЕЭС", "питерские экономисты", или "клан Чубайса"); "новопитерская" группа - люди Путина, "жандармско-полицейский" клан (они же "питерские чекисты", "силовики", "хунта", а Глеб Павловский назвал их еще "силовым олигархатом"); "мэрия" (столичный лужковский клан). Позже, в связи с началом переформатирования ближайшего президентского окружения, стало возможным говорить о возникновении еще одного влиятельного клана - клана "питерских юристов". У каждого из кланов есть свой подконтрольный бизнес, свои политические инструменты в виде партий, фракций, депутатских объединений. Есть отличия в практической политике, в излюбленной тактике, отчасти - в идеологии.

 

 

Опальные олигархи

 

 

После победы на выборах Путин начал разговаривать с олигархами жестко. 19 июня в выступлении на съезде Торгово-промышленной палаты Путин призвал российских предпринимателей, вывезших свои капиталы из России, вернуть их на родину, обещая амнистировать: "Государство не должно хватать всех за рукав, спрашивая, откуда эти средства взялись, если само в свое время не смогло обеспечить нормальных условий для инвестирования". В случае отказа ввезти в страну деньги Путин грозил санкциями: "Не скажу, что уже завтра заморозят ваши капиталы, но если решения подобного рода будут приниматься… захлебнетесь пыль глотать, бегая по судам, чтобы их разблокировать".

Эта речь произносилась на фоне начавшейся атаки на медиа-империю Владимира Гусинского. Гусинский, поддерживавший на выборах Примакова и Лужкова, сделался личным врагом и Путина, и Волошина, который еще до выборов поклялся посадить Гусинского в случае победы Путина. Одновременно начался конфликт Путина с другим российским олигархом - Березовским, публично подвергшим Путина критике по ряду принципиальных политических вопросов, в частности из-за принятия закона о семи федеральных округах, разгона Совета Федерации и бестактного поведения президента после катастрофы, постигшей российскую атомную подводную лодку "Курск" в августе 2000 г.

12 августа Путин отправился в отпуск в Сочи (в резиденцию "Бочаров ручей") и не прервал отпуска в связи с сообщением о катастрофе подводной лодки в Баренцевом море, в результате которой погибло 118 человек, а оставался в резиденции весь период имитации руководством флота спасательных работ (которые, как позже выяснилось, никто не проводил и проводить не планировал). 22 августа Путин встретился в Видяево с родственниками членов экипажа подводной лодки и обещал в течение нескольких недель поднять тела погибших моряков для захоронения. В октябре несколько тел действительно было поднято, подъем остальных тел и самой лодки были отложены на лето 2001 г. и затянулся затем до октября 2001 г.

В телеинтервью известному американскому телеведущему Ларри Кингу 8 сентября на вопрос, что случилось с "Курском", Путин с улыбкой ответил: "Она утонула", чем поверг Кинга и всю Америку в замешательство. Замешательство, впрочем, наблюдалось и в России. Березовский, сохранявший в тот момент контроль над ОРТ, наверное, мог повлиять на руководство телевизионной станции и смягчить естественную реакцию журналистов. Вместо этого он занял позицию молчаливого наблюдателя, и его молчание было правильно понято журналистами ОРТ. Главный российский телеканал подверг Путина критике, не виданной ни до, ни после.

Помня о том, как с блеском провел пиарную кампанию Путина Березовский, контролировавший ОРТ в 1999-2000 гг., и какие сложности возникали из-за того, что политические противники Путина - Примаков и Лужков - использовали против Путина принадлежавший Гусинскому канал НТВ; наблюдая воочию антикремлевскую кампанию, развернутую возмущенными журналистами ОРТ и НТВ из-за бездействия кремлевского руководства в дни постигшей страну трагедии из-за аварии с "Курском", Кремль немедленно приступил к отнятию основных телевизионных каналов у их владельцев.

Следует отметить, что и этот проект с энтузиазмом курировал закомплексованный и властолюбивый Волошин, мстивший сначала Гусинскому за поддержку Лужкова - Примакова, а затем своему бывшему партнеру, другу и шефу Березовскому - за отказ подчиниться указаниям Путина, передаваемым чаще всего именно через Волошина. Не приходится удивляться, что отношения Березовского и Волошина стали в те дни откровенно враждебными.

Третьим в ряду опальных олигархов стал Михаил Ходорковский. Глава компании ЮКОС стал соперничать с Кремлем политически, оказывая финансовую поддержку крупнейшим оппозиционным силам в Думе: от "Яблока" до КПРФ. Более того, Ходорковский на встрече предпринимателей с президентом открыто бросил вызов Путину, подняв тему государственной коррупции в нефтегазовой области.

Однако у истории ареста Ходорковского кроме политической была еще и экономическая сторона. Экономический аспект ареста Ходорковского состоял в том, что за некоторое время до неожиданного ареста было достигнуто соглашение о продаже 20% акций Сибнефти, принадлежавших Роману Абрамовичу, за 3 млрд долларов ЮКОСу. Ходорковский уже перечислил деньги на подконтрольные Абрамовичу счета и ожидал передачи 20% акций. В этот момент и случился, очень кстати для Абрамовича, арест Ходорковского. 25 октября 2003 г. олигарх был арестован по обвинению в уклонении от налогов и мошенничестве.

Вскоре после ареста правительство аннулировало сделку по продаже 20% акций Сибнефти ЮКОСу. Акции остались у Абрамовича, а полученные за них деньги Абрамович ЮКОСу не вернул. Параллельно Абрамович шантажом и вымогательством выкупил у Березовского и его делового партнера Бадри Патаркацишвили почти 50-процентный пакет акций Сибнефти за 1 млрд 350 тыс. долларов, после чего продал 70% акций Сибнефти Газпрому примерно за 13 млрд долларов. Обо всех этих ошеломляющих экономических новостях Ходорковский узнавал из газет, доставляемых ему в камеру.

Следует отметить, что голова казалось бы непотопляемого карьериста Волошина полетела как раз из-за ЮКОСа. Самоуверенный Волошин согласился быть гарантом сделки между Абрамовичем и Ходорковским (конечно, не бескорыстно), не зная, что целью сделки является не объединение Сибнефти и ЮКОСа, как официально декларировалось Абрамовичем, а задуманная Абрамовичем и Путиным многоходовая операция, в результате которой Ходорковский потеряет ЮКОС, а Абрамович продаст Сибнефть не разоренному государством ЮКОСу, а государственному Газпрому. Поняв, что был использован Путиным и Абрамовичем втемную в многомиллиардной афере, Волошин, не сумевший гарантировать сделку Ходорковского, 30 октября ушел в отставку.

Дело Ходорковского и ЮКОСа оставалось одним из самых громких новостных поводов и во время второго президентского срока Путина. 31 мая 2005 г. суд над Ходорковским завершился, и под неумолкающие протесты оппозиции и зарубежных критиков бывший олигарх был приговорен к девяти годам лишения свободы. 22 сентября 2005 г. срок был сокращен на один год. Однако серьезных оснований считать, что Ходорковский когда-либо выйдет на свободу, наверное, нет.

Разгром ЮКОСа и арест Ходорковского был смягчен молчаливой реакцией большей части российской деловой элиты и положительными экономическими сдвигами в стране в целом. Очевидно, что основной причиной этих положительных сдвигов были высокие в период правления Путина цены на нефть и газ (в отличие от исключительно низких цен на нефть и газ в период правления Ельцина). Но фактом оставалось то, что средний годовой прирост ВВП страны при Путине составлял 6,5%; наблюдался профицит бюджета и внешней торговли, выросли золотовалютные резервы страны, а внешний долг уменьшился с 50% ВВП до 30%. Безусловной заслугой Путина было введение в России нового налогового кодекса: значительное снижение так называемых "оборотных налогов" для организаций и "плоская шкала" в 13% для подоходного налога граждан.

 

 

Питерские чекисты

 

 

Основой идеологической программы президента было усиление контроля государства как общего принципа взаимоотношений со всеми структурами, объединениями, партиями и группами. Достигалось это законодательной деятельностью и кадровыми перестановками.

После победы Путина на президентских выборах во власть на местном и центральном уровне устремилось большое число кадровых офицеров ФСБ, офицеров действующего резерва и других силовых ведомств: прокуратуры, милиции, армии. Проследить все новые выдвижения и назначения силовиков трудно еще и потому, что не все бывшие или действующие сотрудники органов объявляют о себе открыто. Правильнее сделать вывод, что открытые назначения являются лишь верхушкой айсберга.

Стоящие перед российскими спецслужбами задачи дня были откровенно сформулированы в инструкции, попавшей в распоряжение газеты "Московские новости" и опубликованной 8 октября 2002 г. По смыслу этой инструкции неназванные руководители предлагали бывшим сотрудникам российских спецслужб "непосредственное внедрение" "в хозяйственные, коммерческие, предпринимательские и банковские структуры, органы государственного управления и исполнительской власти". "Создание учреждений и фирм прикрытия, - говорилось в документе, - позволит через контакты внутри этих структур расширить круг общения с предпринимателями и деловыми людьми, создать широкую агентурную сеть, иметь непосредственную возможность путем ознакомления с различными документами получать информацию, представляющую оперативный интерес".

Эта инструкция по существу не добавляла ничего нового к давно введенному институту офицеров действующего резерва, кроме того факта, что инструкция эта появилась на свет, была опубликована, и не явилась предметом расследования независимой общественности и парламентских комитетов. Факт тайного внедрения ФСБ в повседневную гражданскую жизнь страны в России никого уже не удивлял.

В период правления Путина "жандармско-полицейский" клан, или "питерских чекистов", олицетворяют заместитель руководителя администрации президента Виктор Иванов, помощник президента Игорь Сечин, директор ФСБ Николай Патрушев, бывший министр внутренних дел, спикер новоизбранной Госдумы Борис Грызлов, министр обороны и вице-премьер Сергей Иванов, бывший замдиректора ФСБ Юрий Заостровцев, директор Федеральной службы охраны (ФСО) Евгений Муров. Ядро этой группировки сложилось еще в питерский период деятельности его основных лиц. В то время они представляли скорее региональную бизнес группу отчасти чекистского, отчасти милицейского происхождения. Многие члены этого клана (в частности, В. Иванов, Б. Грызлов, Н. Патрушев) были тесно связаны между собой перекрестным со учредительством в ряде коммерческих структур (МП "Блок", ТОО "Борг", ЗАО "Телеплюс" и др.), находившихся под покровительством Комитета по внешним связям (КВС) Санкт-Петербурга - т. е. Путина.

Соратники Путина в бытность его вице-мэром Санкт-Петербурга, такие, как управделами президента Владимир Кожин и глава Газпрома Алексей Миллер, не являющиеся формально выходцами из КГБ, тоже входят в "новопитерскую" группу. Летом - осенью 2000 г. на сторону клана "чекистов" переметнулся бывший ставленник "семьи" генпрокурор Владимир Устинов. Теперь он связан с чекистами и династической унией (осенью 2003 г. сын Владимира Устинова и дочь Игоря Сечина поженились).

Под административным контролем чекистского клана находится государственная система производства и торговли оружием. В частности, Виктор Иванов возглавляет совет директоров ОАО Концерн ПВО "Алмаз-Антей", образованный в результате слияния концерна "Антей" и ЦКБ "Алмаз" (производство систем противовоздушной обороны).

Из крупных бизнесменов с этим кланом наиболее тесно связаны банкиры Сергей Пугачев и Сергей Веремеенко (Межпромбанк), нефтяные магнаты Вагит Алекперов ("Лукойл"), Сергей Богданчиков (государственная компания Роснефть), Владимир Богданов (Сургутнефтегаз), Геннадий Тимченко (Кириши-нефтехимэкспорт).

Теневым идеологом чекистского клана не без оснований считается архимандрит Сретенского монастыря Тихон (Шевкунов). О Тихоне Шевкунове, который является духовником "православного банкира" Сергея Пугачева, ходят также упорные слухи, что у него исповедуется Людмила Путина.

В качестве основного политического инструмента чекистский клан выбрал себе сначала Народную партию Российской Федерации (НПРФ) Геннадия Райкова и Геннадия Гудкова (созданную под патронажем В. Суркова). Однако НПРФ не преодолела 5-процентный барьер, хотя и провела в Думу два десятка своих одномандатников. Так как из них нельзя было создать даже отдельную депутатскую группу, почти все народники вступили во фракцию "Единая Россия".

Прикармливая НПРФ, "силовики" не оставляли своим вниманием и "Единую Россию". Сначала в нее был делегирован Владимир Беспалов, старый соратник Путина по петербургскому НДР. Беспалов с задачей оседлать "Единую Россию" не справился и был переведен в Газпром, а на посту секретаря генерального совета ЕдРа появился ставленник Виктора Иванова Валерий Богомолов. Был возвращен к партийной работе Грызлов, ставший председателем Высшего совета партии.

Чекисты обратили также внимание на блок - затем думскую фракцию - "Родина", созданный Сергеем Глазьевым и Дмитрием Рогозиным и пытались взять их под свой контроль. Изначально "Родина" была создана чтобы уменьшить процент голосов, поданных за КПРФ. Но затем Сурков помощь "Родине" приостановил, увидев, что она выходит за пределы обозначенной для нее задачи. А вот силовики, наоборот, предоставили свое покровительство "Родине" - по крайней мере ее лояльному, рогозинскому крылу, поскольку идеологически Рогозин им довольно близок.

В регионах чекисты предпочитают идти напролом, не стесняясь в средствах; меняют губернаторов - лишь бы было на кого. Это они по приказу мстительного Путина, не простившего Руцкому резкой критики гибели однофамилицы-лодки, свергли Руцкого в Курске, навязали ингушам своего Зязикова, интриговали в Якутии против Михаила Николаева, пытались сковырнуть Кирсана Илюмжинова в Калмыкии и Муртазу Рахимова в Башкирии. Были и относительно мирные успехи: победы на губернаторских выборах фээсбешников Виктора Маслова в Смоленской области и Владимира Кулакова в Воронежской (последний - два раза), равно как и избрание генерала Владимира Шаманова губернатором Ульяновской области.

Чекистам приписывают, и не без оснований, инициативу "нового курса" президента Путина - курса на передел "крыш" над экономическими структурами под предлогом восстановления некогда нарушенной законности. Сначала чекисты разгромили медиа-бизнес Гусинского, рассорили Путина с Березовским (Путин и сам, конечно, "рассориться" был рад), вытеснили Березовского из России. Затем они "наехали" на "Интеррос" Владимира Потанина, бизнес которого вырос под покровительством Чубайса, и, видимо, переподчинили его себе (а в обмен на понимание поддержали кандидатуру потанинского компаньона Хлопонина на губернаторских выборах в Красноярском крае). Полугосударственный Газпром был очищен от частных коммерческих "прилипал", связанных с Черномырдиным - Вяхиревым ("Итера"), и облеплен другими коммерческими "прилипалами" (Eural tg., а позже Росупрэнерго).

Одна из подгрупп чекистского клана (Ю. Заостровцев и его союзники в прокуратуре) приняла чрезмерно явное и активное участие в борьбе за "крышевание" мебельного импорта, столкнувшись в этом с интересами "семейного" Таможенного комитета (М. Ваниным). Скандальное дело фирм "Три кита" и "Гранд" стало примером открытой борьбы государственных силовых структур за право "крышевать" бизнес. Если в других делах чекисты делали вид, что стоят на страже государственных интересов и сажают нарушителей, то в данном случае ФСБ не смогла надеть маску защитников государства, поскольку Таможенный комитет пытался посадить бизнесменов-нарушителей, а ФСБ и прокуратура их защищала и старалась, в свою очередь, посадить следователей, пытавшихся посадить бизнесменов.

Чекисты вряд ли ставят под вопрос частную собственность как таковую (они и сами ею владеют еще с петербургских времен). Но, похоже, у них довольно дикие представления об экономике частного бизнеса и имеется искренняя уверенность в том, что административное регулирование экономики - это благо, особенно когда речь идет о так называемых "стратегических" отраслях. Наконец, у чекистов напрочь отсутствует опыт управления бизнесом вообще и крупными активами в частности. Вместе все это сулит экономике большие потрясения, поскольку корпорация чекистов и в самом деле прочно и надолго завладела ухом президента, тоже чекиста, и уходить от власти не собирается.

Основным кандидатом на пост премьер-министра от чекистов долгое время считался С. Иванов - министр обороны "в штатском", у которого падают самолеты и вертолеты, тонут подводные лодки, ракеты не взлетают, солдаты дезертируют ротами и батальонами, а призывники умирают по дороге в часть от холода. Впервые слухи о назначении С. Иванова председателем правительства вместо Касьянова прошли еще в октябре 2000 г. В ответ на эти слухи противники такого назначения провели тогда спецоперацию в прессе. Газета Stringer опубликовала "строго секретный" текст: "Тактико-техническое обоснование передачи власти от президента РФ к его преемнику с одновременным усилением роли государства в обществе". Текст этот попал в редакцию из неведомого источника. В публикации описывались действия, необходимые для того, чтобы Путин сначала назначил некоего "Андропова-2" премьер-министром, а затем добровольно назначил его своим преемником. Под псевдонимами "Андропов-2" и "преемник" легко угадывался С. Иванов

 

[34].

В ноябре 2000 г. газета Александра Проханова "Завтра" обвинила СМИ, распространяющие слухи о грядущем повышении Иванова, в ведении целенаправленной кампании против него с целью предотвратить его повышение: "Эти силы, потратившие в свое время немало времени на дискредитацию “питерских чекистов”, сегодня больше всего муссируют тему грядущего “премьерства” Иванова. […] Пытаются изобразить некий “виртуальный фальстарт” Иванова, рассчитывая таким образом снизить вес и значение этой фигуры"

 

[35].

Неизвестно, поверил ли Путин в существование плана "Андропов-2" и в премьерские амбиции Иванова, но премьером Иванов тогда не стал. Не стал он главой правительства и тогда, когда Касьянова в самом деле сместили.

Помимо С. Иванова, обсуждаемым кандидатом от чекистской группы на пост премьера был Б. Грызлов, в 2003 г. ставший спикером Государственной думы (а его пост министра внутренних дел перешел к другому ставленнику В. Иванова - Рашиду Нургалиеву). Однако довольно неожиданно для всех правительство возглавил Михаил Фрадков - министр-представитель России в Европейском союзе, "почетный контрразведчик России" и бывший министр налоговой полиции. Несмотря на свою ведомственную связь с КГБ-ФСБ, Фрадков к ядру группировки "питерских чекистов" ранее не принадлежал. Он в достаточной степени "свой" для чекистов и Путина, чтоб ему можно было доверить пост "технического премьера", отнятый у "семьи", но в то же время он не настолько "свой", чтоб его было не жалко в случае необходимости "спалить". Фрадкова сменил Виктор Зубков, который сам по происхождению не чекист, но входит в клиентелу чекиста Сечина.

Начиная с 2003-2004 гг. питерский чекистский клан, захвативший все политическое пространство, начал раскалываться, и в 2006-2008 гг. существовало уже 3-4 чекистские группировки, которые то враждовали между собой, то объединялись в коалиции.

 

 

Мэрия

 

 

В некотором отдалении от президентского "двора" находится четвертая по значимости федеральная олигархическая группировка, возглавляемая мэром Москвы. Административное крыло этого клана в 2000-2004 гг. представляли руководство столичной мэрии - Юрий Лужков, Владимир Ресин, Валерий Шанцев, Иосиф Орджоникидзе, Олег Толкачев, экономическое - Владимир Евтушенков и Евгений Новицкий (АФК "Система"), Елена Лужкова-Батурина ("Интеко").

Под "крышей" мэрии в свое время выросли Владимир Гусинский (группа "Мост") и Михаил Ходорковский (группа "Менатеп"). Но В. Гусинский лишился покровительства мэрии еще в 1995 г., когда Лужков испугался обострения конфликта с Коржаковым после операции Коржакова "Мордой в снег" в декабре 1994 г. Ходорковский, купив ЮКОС, ушел из-под мэрии накануне августовского дефолта 1998 г. Политическими инструментами мэрии является группировка Бооса - Володина в партии "Единая Россия" и ее думской фракции.

Лужков настолько плотно контролирует московскую депутацию "Единой России" в Думе, что она, если это нужно мэрии, иногда решается на бунт против кураторов из администрации президента. В частности, думская группа "Отечество - Вся Россия", в которой в основном были собраны сторонники Лужкова в третьей Думе, вместе с московскими депутатами из группы "Регионы России", в конце 2002 - начале 2003 гг. пытались блокировать запланированное правительством уменьшение налога с продаж (чрезвычайно выгодного столичной казне). Увещевания В. Суркова не помогли, и потребовалась личная беседа Путина с Лужковым, чтобы Боос и Володин скомандовали своим депутатам сдаться.

Один из самых влиятельных и умелых думских лоббистов мэрии - первый вице-спикер Думы Александр Жуков - занял после смены правительства пост первого вице-премьера. Несмотря на свои в целом либеральные взгляды, в тех случаях, когда возникал конфликт между либеральной политикой и практическими "интересами Москвы" (то есть мэрии), думский Жуков обычно выбирал мэрию. Это, правда, не означает, что на новом посту Жуков сохраняет лояльность Лужкову. Жуков имеет неплохие отношения с некоторыми друзьями Чубайса. А с чекистами у него даже "родственная" связь: его отец, литератор Дмитрий Жуков, известный в прошлом борец с сионо-масонским заговором, по своей первой профессии был разведчиком.

Мэрия имеет группы влияния во всех значимых политических партиях, от "Яблока" до КПРФ. Мощная пролужковская группа была внутри СПС. Фактически мэр контролировал столичную организацию этой довольно враждебной ему на федеральном уровне партии. И хотя лужковское лобби в СПС сильно поредело (в связи с переходом спикера московской Госдумы Владимира Платонова к "единороссам"), определенное влияние мэрии на московское региональное отделение СПС сохранилось.

Основной пропагандистский рупор лужковского клана - это телеканал ТВЦ, который наращивает сеть своего вещания по стране. Под контролем связанных с мэрией коммерческих структур находятся СМИ холдинга ЗАО "Системы масс-медиа" (газеты "Россия", "Литературная газета", информагентство "Росбалт", радиостанции "Говорит Москва" и "Общественное российское радио"). Ю. Лужкова поддерживают популярная газета "Московский комсомолец" и издания холдинга "Совершенно секретно" (газеты "Версия" и "Совершенно секретно").

Политические взгляды Лужкова и его окружения во многом близки к воззрениям силовиков: экономический антилиберализм, антизападничество, требования вести более "активную" внешнюю политику в "ближнем зарубежье" и на Балканах, стремление в полном объеме восстановить институт прописки (по крайней мере, в столице). По отношению к ближайшим соседям Лужков высказывается даже более внятно - вплоть до открытых претензий на Севастополь. Экономические взгляды у лужковского и чекистского кланов тоже в чем-то сходны. Жандармско-полицейское крыло олигархии предполагает построить в масштабах всей страны такой же зарегулированный капитализм, который уже существует в столице. Но при этом "голодные" питерские силовики завидуют "обожравшимся" московским чиновникам и не прочь "потрясти" их, как они уже "потрясли" империю Ходорковского.

 

 

Питерские юристы

 

 

В питерский период деятельности Путина его окружение не было ограничено одними лишь бывшими сослуживцами по КГБ. В частности, под патронажем КВС Санкт-Петербурга находилась еще одна группа чиновников и бизнесменов, связанная, как и чекисты, перекрестным учредительством в коммерческих структурах между собой (но не имевшая таких же "горизонтальных" связей с "чекистами"). К этой группе относились совладелец корпорации "Илим Палп" юридический эксперт КВС Дмитрий Медведев, руководитель юридического комитета мэрии Санкт-Петербурга Дмитрий Козак, тогдашний спикер Законодательного собрания Санкт-Петербурга Юрий Кравцов, нынешний спикер Совета Федерации Сергей Миронов, руководитель корпорации "Возрождение Петербурга" Юрий Молчанов (нынешний вице-губернатор Санкт-Петербурга и бывший проректор ЛГУ, порекомендовавший в 1990 г. Владимира Путина Анатолию Собчаку). Большинство из них учились некогда на юридическом факультете ЛГУ им. Жданова. К этой группе близок начальник личной охраны Путина Виктор Золотов. Д. Медведева и Д. Козака Путин, став президентом, позвал к себе в Москву. В январе 2004 г. в Москву был переведен бывший начальник Комитета по управлению имуществом Санкт-Петербурга Валерий Назаров, который тоже тогда считался близким к Козаку и Медведеву.

Когда летом 2001 г. Путин принял решение о назначении на должность председателя Совета федерации старого своего партнера и знакомого по Санкт-Петербургу Сергея Миронова, потребовалось, чтобы сначала Законодательное собрание Санкт-Петербурга согласилось отправить Миронова своим представителем в Совет Федерации России. Это требование Путина было передано в Санкт-Петербург через Игоря Сечина. Без энтузиазма, но санкт-петербургское Законодательное собрание вынуждено было согласиться. В декабре того же года Миронов возглавил верхнюю палату российского парламента.

С ноября 2003 г., после отставки Волошина, Дмитрий Медведев занимает ключевой пост руководителя администрации президента. Дмитрий Козак, побыв заместителем руководителя администрации президента, возглавил теперь аппарат правительства. По расписанию полномочий роль Козака в правительстве сравнима с ролью первого вице-премьера А. Жукова. У компактной пока группы "питерских юристов" есть теперь все шансы перерасти в полноценный клан, сравнимый по влиятельности со всеми другими. Но экономических структур под "крышей" этой группы пока немного. Есть у них и своя карликовая "Партия жизни" спикера Миронова - не многим хуже чем Народная партия у "чекистов". В "Единой России" с "юристами" близко дружит председатель Центрального исполкома партии Юрий Волков.

Став руководителем администрации президента, Медведев начал вести собственную игру в региональной политике, которая следует скорее традициям осторожного А. Волошина, чем практике решительного В. Иванова. Чекисты уже было съели башкирбаши Рахимова: не позволили ему отказать в регистрации соперников, поймали на печатании дополнительных избирательных бюллетеней, предназначенных для фальсификации, довели в Башкирии дело до казавшегося невозможным второго тура. До "освобождения башкирского народа от криминального режима Рахимова" оставался только шаг, но Медведев в последний момент встал на точку зрения В. Суркова и помог ему убедить Путина, что старый и надежный Рахимов лучше кота в чекистском мешке Веремеенко. Как положено верному члену корпорации ФСБ Веремеенко прекратил борьбу, некому стало ловить Рахимова на фальсификациях, и башкирбаши без труда выиграл второй тур. За это Рахимов отблагодарил Кремль рекордным процентом голосов, поданных за Путина на президентских выборах.

 

 

"Непосредственное внедрение" - как и сказано в инструкции

 

 

Российскими социологическими центрами было проведено много подсчетов, ставивших своей целью определить уровень вовлеченности ФСБ в гражданскую жизнь страны. По данным Московского центра постиндустриального общества 15% работающих мужчин в России занято в различных силовых структурах. А в руководстве государством 3% являются выходцами из спецслужб, милиции, прокуратуры или армии.

Другие исследователи, в частности известный российский социолог Ольга Крыштановская, считают, что доля силовиков и людей, непосредственно связанных со спецслужбами, в управлении страной достигает примерно 75%.

Захват власти на федеральном и региональном уровне происходит через назначения новых руководителей вместо старых. Инициатором этой политики был генерал ФСБ Виктор Иванов, отвечавший в администрации президента Путина за кадры. Именно он и продвигал, разумеется, с ведома президента, на все вакантные должности эфэсбешников. Добытое Волошиным для себя лично право назначать и снимать оказалось в руках у В. Иванова.

Чтобы не быть голословными, приведем несколько примеров того, как менялся состав среднего руководства страны в последние годы.

27 мая 2000 г. генерал ФСБ Сергей Иванова был назначен секретарем Совета Безопасности России.

В июле 2000 г. бывший с 1996 г. директор Службы внешней разведки Вячеслав Трубников был назначен заместителем министра иностранных дел РФ в ранге федерального министра. Трубников с 1967 г. работал в Первом главном управлении КГБ СССР (внешняя разведка).

В августе 2000 г. Юрий Демин, бывший главный военный прокурор, был назначен первым заместителем министра юстиции России. В Главную военную прокуратуру он пришел с должности начальника договорно-правового управления ФСБ. Тогда же первым заместителем министра по делам федерации, национальной и миграционной политики назначен первый заместитель директора ФСБ Александр Медяник.

28 марта 2001 г. Путин начал производить первые существенные перемены в составе своего правительства. Два главных силовых ведомства перешли в сферу влияния ФСБ. Сергей Иванов стал министром обороны, сменив на этом посту маршала Игоря Сергеева. Борис Грызлов стал министром внутренних дел вместо Рушайло, сменившего Сергея Иванова на посту секретаря Совета безопасности России. Директором Федеральной службы налоговой полиции был назначен Михаил Фрадков, а новым министром атомной промышленности стал Александр Румянцев.

В апреле 2001 г. директором по персоналу ОАО Пивоваренная компания "Балтика" назначен Николай Негодов. Негодов родился в 1949 г. Учился вместе с будущим директором ФСБ Патрушевым в Ленинградском кораблестроительном институте, который закончил в 1973 г. (Патрушев закончил институт годом позже). С 1977 г. и до назначения в "Балтику" служил в ФСБ, последние три года в должности первого заместителя начальника Управления ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области.

В июле 2001 г. президентом Петербургской топливной компании акционерами избран Вадим Глазков, 1955 г. рождения. Глазков работал в госбезопасности с 1984 по 1992 г., затем ушел в санкт-петербургскую мэрию, как и Путин.

В августе 2001 г. первым заместителем директора Федеральной службы налоговой полиции назначен Сергей Веревкин-Рахальский. Родился в 1948 г., окончил Ленинградский институт точной механики и оптики. В 1986 г. возглавил управление ФСБ по Сахалинской области, а в марте 1999 - Управление ФСБ по Приморскому краю. В апреле 2000 г. переведен в Москву на должность заместителя министра по налогам и сборам. Одновременно заместителем директора ФСНП был назначен начальник одного из управлений ФСБ Анатолий Цибулевский (1950 г. рождения).

3 июня 2002 г. заместителем председателя ВГТРК (2-й телеканал) по вопросам безопасности (ранее такой должности на ВГТРК не было) был назначен начальник Управления программ содействия ФСБ генерал ФСБ Александр Зданович, с 1972 г. служивший в госбезопасности. Это был открытый вызов общественности и СМИ. Путин проверял уровень вероятной критики и недовольства. Недовольство, возможно, было. В частности, в знак протеста против этого вполне знакового назначения ушел со своего поста главный редактор программы "Вести" Александр Абраменко. На вопрос, остается ли Зданович в действующем резерве ФСБ, генерал с позволенной временем наглостью в интервью 4 июня ответил: "Как известно, бывших чекистов не бывает. Но не хотелось бы уточнять детали. В тех проблемах, которые я буду решать, конечно, мне будут помогать коллеги. Из чувства солидарности".

В сентябре 2002 г. председателем совета директоров ОАО "Военно-страховая компания" после смерти академика Вячеслава Шахова стал офицер действующего резерва госбезопасности Сергей Дьяков.

В октябре 2002 г. руководителем межрегионального территориального органа ФСФО в Приволжском федеральном округе назначен офицер госбезопасности Владимир Островский. Островский родился в 1956 г., закончил институт, затем Высшие курсы КГБ. До 2001 г. работал в Управлении ФСБ по Свердловской области. Последняя должность - старший уполномоченный по особо важным делам.

В феврале 2003 г. генеральным директором компании Газкомплектимпекс (дочерней компании Газпрома) назначен Валерий Голубев, 1952 г. рождения, окончивший, как и Патрушев, Ленинградский кораблестроительный институт, Высшие курсы КГБ в Минске и Краснознаменный институт им. Андропова в Москве (первая жена Голубева - двоюродная сестра Патрушева). До 1991 г. Голубев работал в КГБ, затем - в секретариате мэрии Санкт-Петербурга. С 1993 г. возглавлял администрацию Василеостровского района. С 2002 - представлял Законодательное собрание Ленинградской области в Совете Федерации.

В апреле 2003 г. вице-президентом по безопасности и связям с государственными органами ОАО АК "Сибур" был назначен Николай Спасиченко, 1946 г. рождения. С 1972 по 1995 г. Спасиченко работал в КГБ-ФСБ, "уволился" (был офицером действующего резерва) в звании полковника. После увольнения стал начальником службы безопасности Петербургского городского банка, затем - Петербургской топливной компании. В 1997-1999 гг. работал заместителем генерального директора ЗАО "Петербургский нефтяной терминал". В 1999-2000 гг. возглавлял службу безопасности ОАО "Морской порт Санкт-Петербург", затем вернулся в ЗАО "Петербургский нефтяной терминал на должность заместителя генерального директора по режиму и персоналу.

 

 

Шпиономания

 

 

Как писала одна из газет, "шпионы стадами не ходят, но чекисты об этом не знают". Охватившая страну невиданная с советских времен шпиономания явилась прямым следствие прихода ФСБ к власти. В апреле 2000 г., выступая в Государственной думе, Путин произнес слова, могшие тогда вызвать разве что недоумение и улыбку.

"Если министр иностранных дел будет замечен в том, что он вне рамок своих служебных обязанностей поддерживает контакты с представителями иностранных государств, то он, так же как и любые другие члены правительства, депутаты Государственной думы, руководители фракций, так же как и все другие граждане Российской Федерации, будет подвергнут определенным процедурам в соответствии с уголовным законом. И должен сказать, что те последние мероприятия, которые проводятся в Федеральной службе безопасности, говорят нам о том, что это вполне возможно".

Между тем формального запрета на общение с иностранцами не содержали ни российские законы, ни Уголовный кодекс Российской федерации.

9 сентября 2000 г. Путин утверди "Доктрину информационной безопасности", предполагавшую восстановление элементов государственной цензуры: "укреплять механизм правового комплекса ограничений на доступ к конфиденциальной информации". "Доктрина" не столько устанавливала цензуру, сколько указывала на новые веяния в области гражданских свобод и свободы слова. Основываясь на этом документе ФСБ приступило к активной поимке шпионов, а государственные чиновники - к рьяной охране государственных тайн. ФСБ была настолько уверена в том, что граждане России шпионят против своей страны в большом количестве, что поместила следующее объявление на своем официальном сайте fsb.ru:

"Граждане, сотрудничающие с иностранными разведками, могут связаться с ФСБ России по телефону доверия с тем, чтобы стать агентами-двойниками. В этом случае денежное вознаграждение, получаемое такими агентами от иностранных спецслужб, будет полностью сохранено, и с ними будут работать сотрудники ФСБ РФ высочайшего класса. При этом будет гарантирована анонимность и конфиденциальность".

Это объявление было подкреплено примечанием к статье 275 (государственная измена) УК России: "Лицо, совершившее преступление, предусмотренное настоящей статьей, а также статьями 276 (шпионаж) и 278 (насильственный захват власти или насильственное удержание власти), освобождается от уголовной ответственности, если оно добровольным и своевременным сообщением органам власти или иным образом способствовало предотвращению дальнейшего ущерба интересам РФ и если в его действиях не содержится иного состава преступления".

24 мая 2001 г. в "Эхо Москвы" поступил документ за подписью заместителя директора Института общей генетики (ИОГ) Российской академии наук (РАН) И. Захарова, основанный на распоряжении президиума РАН "О плане мероприятий РАН по воспрепятствованию нанесения ущерба Российской Федерации".

 

 

"Вниманию заведующих лабораториями и группами

 

Уважаемые коллеги!

В связи с распоряжением Президиума РАН "О плане мероприятий РАН по воспрепятствованию нанесения ущерба Российской Федерации" прошу вас срочно (к 1 июня) представить информацию о наличии в лаборатории (группе) Международных соглашений (договоров, контрактов). Прошу также принять к сведению необходимость выполнения нижеследующего:

1. О подготавливаемых заявках на международные гранты своевременно сообщать в дирекцию с предоставлением копии их ученому секретарю.

2. Информировать иностранный отдел ИОГен о всех визитах иностранцев в лабораторию (группу).

3. Своевременно представлять в иностранный отдел отчеты о результатах научных поездок за границу.

4. Копии всех статей, направляемых для публикации за рубеж, представлять Ученому секретарю Института".

Можно предположить, что аналогичные документы были разосланы во все научные учреждения страны. Понятно, что требование к российским ученым в 2001 г. сообщать о контактах с иностранцами, о заявках на международные гранты, предоставлять копии отправляемых за границу для публикации статей и отчитываться о загранпоездках было равносильно введению инквизиции.

Волна уголовных дел против ученых, военнослужащих и государственных служащих началась в 1990-х гг. с двух химиков, которые занимались проблемами разработки и уничтожения химического оружия - Вила Мирзоянова и Льва Федорова. Несмотря на то что доказать вину не удалось, Мирзоянова и Федорова несколько месяцев продержали в СИЗО. Арестовали их из-за того, что они написали статью, в которой рассказали о создании в России современных форм химического оружия.

В 1994 г. Вадим Синцов, директор по внешнеэкономическим связям АО "Спецмашиностроение и металлургия", бывший начальник Главного управления Министерства оборонной промышленности СССР, арестован за измену Родине в форме шпионажа (ст. 275 УК РФ). Передал британской разведке секретные сведения о российских вооружениях. Приговорен к 10 годам лишения свободы.

В конце 1995 г. началось дело Александра Никитина, журналиста-эколога. В феврале 1996 г. он был арестован и обвинен в государственной измене в форме шпионажа. Инициатором этого дела был друг Владимира Путина Виктор Черкесов, занимавший в тот момент пост руководителя Санкт-Петербургского УФСБ. Никитин участвовал в написании доклада "Беллоны" о ядерной безопасности на Северном флоте. И именно это было сочтено государственной изменой.

Никитин провел 10 месяцев в изоляторе ФСБ в Санкт-Петербурге, пока в декабре 1996 г. заместитель Генерального прокурора Михаил Катышев не подписал приказ о его освобождении из-под стражи. Несмотря на это, обвинения с него не были сняты. И эколога несколько лет таскали по судам.

В процесс вмешался директор ФСБ Владимир Путин: "Наше ведомство поступает, - заявил Путин по поводу дела Никитина, - исходя из государственных интересов. Остановлюсь на Никитине. Ведь что там на самом деле произошло? Он проник в библиотеку и взял сведения, которые являются секретными. Кстати, за свою "общественную деятельность" он получил денежное вознаграждение. Конечно, есть другой вопрос: насколько эти сведения актуальны сегодня? И с точки зрения политеса, в том числе международно-экологического, наверное, можно подумать о смягчении наказания. Но это должен решать суд. К сожалению, зарубежные спецслужбы, помимо дипломатического прикрытия, очень активно используют в своей работе различные экологические и общественные организации, коммерческие фирмы и благотворительные фонды. Вот почему и эти структуры, как бы на нас ни давили СМИ и общественность, всегда будут под нашим пристальным вниманием".

Но в 1999 г. Путин еще не был президентом, и Никитин был вчистую оправдан, поскольку те сведения, которые ФСБ и лично Путин считали "на самом деле секретными", по мнению суда такими не оказались. 13 сентября 2000 г. президиум Верховного суда России оправдал Никитина окончательно.

Дело корреспондента газеты Тихоокеанского флота "Боевая вахта" капитана 2-го ранга Григория Пасько началось в 1997 г. ФСБ утверждала, что Пасько обнародовал факты нанесения военными ущерба окружающей среде, в частности, передал японской стороне секретные данные об авариях на российских атомных подводных лодках, что являлось государственной тайной. В результате он был арестован по обвинению в государственной измене в форме шпионажа, по 10 эпизодам.

Однако прямых доказательств, указывающих на намерения Пасько передать свои записи японским СМИ, в материалах дела не было, хотя ФСБ вела за Пасько активную слежку: вся его почта контролировалась, телефон прослушивался, в квартире Пасько была установлена подслушивающая аудиоаппаратура, а сам он находился под пристальным наблюдением оперативных сотрудников.

20 июля 1999 г. Пасько был осужден, правда, по совсем другой статье: ст. 285, ч. 1-я УК РФ ("злоупотребление служебным положением"), однако тут же был амнистирован и освобожден из-под стражи в зале суда, причем обе стороны - и Пасько, и ФСБ - были недовольны приговором: амнистированный направил апелляцию в военную коллегию Верховного суда (а также подал иск о защите чести и достоинства к начальнику УФСБ по Тихоокеанскому флоту контр-адмиралу Николаю Соцкову), а руководство управления ФСБ по Тихоокеанскому флоту направило в военную коллегию протест на "неоправданно мягкий" приговор.

25 декабря 2001 г. новый Тихоокеанский флотский военный суд признал Пасько виновным в шпионаже и приговорил его к четырем годам лишения свободы с отбыванием срока в колонии строгого режима. 15 января 2002 г. президент Путин, выступая на пресс-конференции в Париже, сказал, что не считает возможным вмешиваться в действия судебной системы, но готов рассмотреть прошение Пасько о помиловании, если тот к нему с таким прошением обратиться. При этом Путин - как когда-то по поводу Никитина - подчеркнул, что Пасько было предъявлено обвинение в том, что он передал иностранным гражданам за вознаграждение документы с грифом "секретно", утверждая, что этот эпизод доказан и ни у кого не вызывает сомнений, якобы даже у адвокатов Пасько.

Правда, 13 февраля 2002 г. Верховный суд России по жалобе адвокатов Пасько признал несоответствующим закону приказ Минобороны о секретных сведениях, из-за которого Пасько попал под статью. Но ни на мнении президента о "секретности", ни на положении Пасько это не сказалось. Пасько, так и не подавший Путину прошение о помиловании, был условно-досрочно освобожден городским судом Уссурийска 23 января 2003 г., отбыв в тюрьме в общей сложности два с половиной года.

В 1996 г. Платон Обухов, сотрудник МИД РФ, арестован по обвинению в государственной измене в форме шпионажа за то, что передавал британской разведке МИ-6 сведения, составляющие государственную тайну. Признан невменяемым и направлен на принудительное лечение.

В том же году Владимир Макаров, кадровый дипломат, арестован по обвинению в государственной измене в форме шпионажа за то, что передал ЦРУ информацию о танке Т-82, а также о кадровом составе советских загранпредставительств. Приговорен Мосгорсудом к 7 годам лишения свободы. Помилован президентом России.

В 1997 г. Моисей Финкель, старший научный сотрудник 14-го Научно-исследовательского института Военно-морского флота арестован по обвинению в государственной измене в форме шпионажа за то, что передал ЦРУ секретные сведения о новейших гидроакустических комплексах. Приговорен к 12 годам лишения свободы.

В том же году был арестован Игорь Дудник, майор Ракетных войск стратегического назначения. Инкриминируемые ему преступления: государственная измена в форме шпионажа, разглашение государственной тайны. Дескать, он пытался передать ЦРУ дискету с секретной информацией о ракетных войсках стратегического назначения. Приговорен к 12 годам лишения свободы.

В июле 1998 г. был арестован Валентин Моисеев, заместитель руководителя первого департамента стран Азии МИД России. Ему были предъявлены обвинения в шпионаже в пользу Южной Кореи, представители которой дескать завербовали дипломата в Сеуле во время служебной командировки (с 1992-го по 1994 г.). По утверждению прокуратуры, Валентин Моисеев работал на спецслужбы Южной Кореи с 1994-го по 1998 г., передавая им сведения, составляющие государственную тайну. По данным следствия он провел около 60 встреч с представителем южнокорейской разведки и передал ему копии 23 документов, касавшихся сотрудничества между Россией и КНДР, в том числе в военной сфере. Получал он за все это по 500 долларов месяц. Общая сумма полученных им денег составила 14 тысяч долларов. Сам Моисеев заявлял, что поддерживал дружеские отношения с представителями посольства Кореи, а передаваемые материалы не являлись секретными, были ранее опубликованы и составили основу его научной лекции "Политика России на Корейском полуострове". 16 декабря 1999 г. Московский городской суд признал дипломата виновным и приговорил его к 12 годам лишения свободы. Данные, приведенные в прилагаемых официальных публикациях прессы и в научных работах были судом признаны секретными.

После объявления приговора адвокаты Моисеева подали в Верховный суд России кассационную жалобу. Верховный суд отменил приговор и направил дело на новое рассмотрение. В августе 2001 г. Мосгорсуд, вновь признав Моисеева виновным в шпионаже, приговорил его к четырем с половиной годам лишения свободы, приняв во внимание состояние здоровья Моисеева и положительные характеристики с места работы. Адвокат Анатолий Яблоков при этом сообщил, что снижение судом меры наказания в данном случае свидетельствует не о гуманном отношении суда к шпионам, а об отсутствии доказательств виновности. С 14 марта 2002 г. по решению ГУИН Минюста Моисеев отбывал наказание в больнице в Торжке, поскольку заключенный страдал хроническим заболеванием желудка. Был освобожден 31 декабря 2002 г. После освобождения заявил, что намерен продолжать добиваться признания его невиновным, подал жалобу в Страсбургский суд.

В феврале 1999 г. началось дело Владимира Сойфера, профессора, заведующего лабораторией ядерной океанологии Тихоокеанского океанологического института (ТОИ) Дальневосточного отделения Российской Академии наук (РАН), сотрудника Федерального научного центра "Курчатовский институт". Сойфер занимался оценкой последствий взрыва реактора на атомной подводной лодке в бухте Чажма, неподалеку от Владивостока, в 1985 г., сопровождавшегося большим выбросом радиации. Результаты исследований по данной теме были опубликованы в российских и зарубежных научных изданиях.

В конце февраля Приморское управление ФСБ провело проверку в лаборатории Сойфера, во время которой по заявлению ФСБ были обнаружены ксерокопии документов службы радиационной, химической и биологической защиты и гидрографии Тихоокеанского флота с грифами секретности, сделанные в нарушение инструкции о секретном делопроизводстве. В частности, были скопированы два закрытых отчета, гидрологические данные и совершенно секретная карта залива Стрелок, бухт Разбойник и Чажма в Японском море, где базируются атомные подводные лодки Тихоокеанского флота. Обычно на таких картах бывают обозначены промеры глубин, направления подводных течений, температура; но вместе с этим на картах были данные о местах, где базируются российские подводные лодки. Сойфер признал, что нарушал правила копирования документов, однако оправдал свои действия тем, что документы помечены как секретные необоснованно.

В июне 1999 г. Приморское УФСБ посчитало, что деятельность Сойфера создает "угрозу государственной и военной безопасности страны" и провело в квартире Сойфера "проверку порядка обращения с секретными документами". В ходе проверки были изъяты различные документы и материалы, в том числе ксерокопии и фотонегативы карт под грифом "документ секретного пользования" (ДСП). Работы, которые вел Сойфер, были приостановлены, его лаборатория опечатана. По просьбе профессора, президиум Дальневосточного отделения РАН назначил экспертную комиссию из шести ученых. Комиссия провела независимую экспертизу материалов работ Сойфера и пришла к выводу, что ученый не держал у себя дома материалов, представляющих государственную тайну. Представители краевого УФСБ придерживались другой точки зрения, но дела против Сойфера заводить не стали, а ограничились вынесением предостережения. Начальником управления ФСБ по Приморскому краю был в то время генерал-майор Сергей Веревкин-Рохальский.

После этого В. Сойфер сам подал в суд на местное УФСБ, и в феврале 2000 г. суд Советского района города Владивостока признал проведенный у ученого дома обыск незаконным. Суд признал также, что во время обыска на квартире у Сойфера сотрудники УФСБ незаконно изъяли материалы научных разработок на кассетах, дискетах, а также заграничный паспорт ученого, и постановил вернуть изъятые вещи владельцу.

УФСБ обжаловало это решение в краевом суде, но в апреле 2000 г. Приморский краевой суд отклонил кассационную жалобу Управления ФСБ по Приморскому краю на решение суда Советского района Владивостока, который 11 февраля 2000 г. признал нарушения законов в действиях ФСБ при проведении "обследования" квартиры ученого. Сам Сойфер считал, что уголовное дело против него было возбуждено для того, чтобы отстранить ученого от участия в радиологической и экологической экспертизе бухты Чажма. Там, по его словам, бывшая администрация Приморского края намеревалась создать совместное предприятие с американским, российским и японским капиталом для переработки ближневосточной нефти с последующей продажей в страны Азиатско-Тихоокеанского региона, и работы Владимира Сойфера могли помешать осуществлению этого проекта.

В 1999 г. арестован Владимир Щуров, профессор Тихоокеанского института океанологии Дальневосточного отделения Российской академии наук (РАН), заведующий лабораторией акустических шумов океана. Инкриминируемые ему преступления: разглашение государственной тайны; дескать он передал Китаю секретные сведения о российских военных технологиях.

История его дела следующая. В августе 1999 г. Щуров был задержан на российско-китайской границе при попытке выехать в Харбин. Таможенники задержали созданные лабораторией Щурова акустические модули для телеметрической аппаратуры, вывозимые им для проведения совместных исследований с китайскими коллегами Харбинского университета. Сотрудники УФСБ по Приморскому краю сочли, что "система, созданная лабораторией акустических шумов океана, может использоваться как в мирных, так и в военных целях". Проведенная УФСБ экспертиза установила, что техника, созданная в лаборатории Тихоокеанского океанологического института, не имеет аналогов в мире, и отнесла ее к разряду государственных тайн. Все лаборатории, причастные к созданию системы, были опечатаны, документация изъята, договорные работы прекращены. Между тем лаборатория не имела военно-промышленной направленности и военных заказов. Из совместных с китайскими исследователями работ секрета не делалось. Все необходимые для этого документы были завизированы в соответствующих инстанциях, в том числе в ФСБ.

В свою очередь, представители УФСБ по Приморью заявляли, что ученые предоставили таможенным органам недостоверные данные о технических характеристиках приборов и что за некоторое время до этого у сотрудника лаборатории Юрия Хворостова, вылетавшего в Китай, были изъяты технологические чертежи, сокрытые под видом отчетов в научно-технической документации, а также переснятые на фотопленку, которая была вставлена в фотоаппарат под видом неэкспонированной, причем эти документы являлись государственной тайной. На этом основании ФСБ выдвинула обвинения против Щурова и Хворостова в незаконном экспорте технологий, контрабанде и разглашении государственной тайны.

В августе 2000 г. в своей квартире был найден повешенным 28-летний сын Щурова - Александр. Версии расходились: милиция утверждала, что это самоубийство, родители настаивали на том, что сына убили. Отец и мать Щуровы также сообщили, что уже позже они обнаружили пропажу лазерных дисков, на которых были зафиксированы все результаты работы отца и сына: итоги экспедиций, записи, чертежи и схемы.

После смерти сына Владимир Щуров заявил о своем желании покинуть Россию: "Нашу науку убивают. Утюг ФСБ - он выжигает все. И ситуация в стране такова, что здесь жить невозможно. Нас убивают… Убивают страну". Однако за границу Щурову уехать не разрешили, и после года следствия он был обвинен по ст. 188 (контрабанда), ст. 189 (незаконный экспорт технологий, научно-технической информации и услуг, используемых при создании оружия массового поражения, вооружения и военной техники) и части 2 ст. 289 (разглашение государственной тайны, повлекшее тяжкие последствия).

В результате с Хворостова прокуратура Приморья сняла все обвинения за недоказанностью, а Щуров в августе 2003 г. был признан виновным в разглашении государственной тайны, приговорен к двум годам лишения свободы условно и тут же амнистирован. Ни в обвинении, ни в приговоре не было указано, что именно разгласил Щуров. А во время слушаний судья взял за основу заключения экспертов из Министерства обороны, отказавшись выслушать мнение гражданских специалистов.

Вины своей Щуров не признал, но и не стал обжаловать приговор: "Я старый, больной человек. У меня нет на это ни сил, ни средств, ни здоровья. Я был готов к любому приговору. Трудно верить в закон, когда он не исполняется. Хорошо, что прокуратура проявила человечность и сняла большую часть обвинительных статей".

27 октября 1999 г. был арестован Игорь Сутягин, заведующий сектором военно-технической и военно-экономической политики Института США и Канады. Постановление о его аресте было вынесено через два дня: 29 октября 1999 г. Он обвинялся в государственной измене в форме шпионажа в пользу США (ст. 275 УК РФ), а именно в том, что за вознаграждение передавал в 1998-1999 гг. секретные сведения представителям военной разведки США Наде Локк и Шону Кидду, работавшим под прикрытием английской консалтинговой фирмы "Альтернатив фьючерс".

ФСБ России обвинила Сутягина по пяти эпизодам преступной деятельности. В частности, ему вменили в вину пять встреч с представителями иностранных спецслужб, в ходе которых он передал сведения по пяти темам. Эти сведения касались информации о ракете класса "воздух-воздух" РВВ-АЕ, и самолета Миг-29 СМТ. Кроме того, по версии следствия, Сутягин передал сведения о вариантах состава стратегических ядерных сил на период до 2007 г., о ходе реализации Министерством обороны планов по созданию соединений постоянной готовности, а также о составе и современном состоянии отечественной системы предупреждения о ракетном нападении. Также Сутягина обвиняли в том, что, являясь преподавателем Обнинского учебного центра ВМФ России, он выведывал у кадровых военных, обучавшихся в центре, секретную информацию для дальнейшей передачи иностранным резидентам. Сутягин работал в Обнинском центре с 1994 г., причем на общественных началах, не получая вознаграждения за свой труд. Первоначально дело расследовало управление ФСБ по Калужской области.

27 декабря 2001 г. Калужский областной суд признал, что при назначении и производстве экспертиз степени секретности органом предварительного расследования были допущены нарушения уголовно-процессуального закона, что привело к ограничению гарантированных законом прав обвиняемого Сутягина, и направил дело на дополнительное расследование. Сутягина перевели в СИЗО "Лефортово" в Москву.

С 15 марта 2004 г. процесс по делу Игоря Сутягина проходил в Московском городском суде. 7 апреля Московский городской суд приговорил Игоря Сутягина к 15 годам лишения свободы с отбыванием срока наказания в колонии строгого режима. Его признали виновным в государственной измене в форме шпионажа в пользу США: сборе, хранении и передаче представителям американской военной разведки сведений, составляющих государственную тайну. Присяжные сочли, что Сутягин не заслуживает снисхождения, причем государственный обвинитель просил приговорить ученого к 17 годам лишения свободы. Срок наказания исчисляется с момента формального ареста (29 октября 1999 г.).

Между тем, сам Сутягин вины не признал. Он утверждал, что не имел доступа к государственной тайне и пользовался для подготовки аналитических материалов только открытыми источниками. У адвокатов Сутягина были неопровержимые доказательства, что вся содержавшаяся в бумагах Сутягина информация была взята из открытых источников и доступна всякому, кто хотел ее прочесть, а также, что у Сутягина никогда не было доступа к государственным секретам.

14 апреля 2004 г. защита Игоря Сутягина подала в Верховный суд жалобу с просьбой отменить обвинительный приговор Мосгорсуда, поскольку в ходе процесса "были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона". В частности, была произведена необоснованная смена состава суда присяжных; в ходе процесса суд, по мнению защиты, рассматривал недопустимые доказательства. Кроме того, "перед присяжными судом были поставлены вопросы, выходившие за пределы предъявленного Сутягину обвинения: в частности, задавался вопрос, действовал ли он по поручению иностранной разведки, хотя ему это не инкриминировалось". Судья так сформулировала вопросы для присяжных, что подтолкнула их к даче "нужных" ответов. Например, она опустила слово "секретные", когда попросила ответить, передавал ли Сутягин материалы за вознаграждение.

23 апреля 2004 г. Общественный комитет защиты ученых обратился с открытым письмом в Парламентскую ассамблею Совета Европы. "Общественный комитет защиты ученых" был создан 2 октября 2002 г. группой ученых и представителей общественных организаций, причиной создания Комитета явилась озабоченность научной общественности и правозащитников судьбой талантливых ученых, бездоказательно обвиняемых ФСБ в тяжких преступлениях. В открытом письме, в частности, говорилось:

"Ловкой имитацией правосудия и справедливости оказывается даже суд присяжных, если речь идет о деле, инициированном ФСБ. Таким, по крайней мере, был суд над Игорем Сутягиным. В процессе не было даже намека на равенство сторон: удовлетворялись любые пожелания обвинения и игнорировались законные требования защиты. Голословные утверждения обвинения были признаны доказательствами. Единогласное голосование присяжных по вопросам, в которых был искажен даже смысл обвинения, вызывает обоснованное сомнение в их независимости. Даже теоретически группа их 12 человек не может единогласно проголосовать за сомнительные доказательства обвинения".

Письмо подписали Виталий Гинзбург (лауреат Нобелевской премии, академик РАН), Лев Пономарев (ООД "За права человека"), Сергей Ковалев (правозащитник, узник совести), Григорий Пасько (журналист, узник совести), Юрий Рыжов (академик РАН), Алексей Симонов (Фонд защиты гласности), Эрнст Черный (правозащитник), о. Глеб Якунин (правозащитник, узник совести, священник).

В 1999 г. арестован Александр Никитин, капитан 1-го ранга. Инкриминируемые ему преступления: государственная измена в форме шпионажа и разглашение государственной тайны при подготовке доклада "Северный флот - потенциальный риск радиоактивного загрязнения региона" для норвежской экологической организации "Беллуна". Оправдан городским судом Санкт-Петербурга.

В 2000 г. арестован Сергей Величко, капитан 3-го ранга, заместитель командира корабля. Инкриминируемые ему преступления: государственная измена в форме шпионажа, сотрудничество со шведскими спецслужбами. Приговорен Военным судом Балтийского флота к пяти годам лишения свободы.

В том же году в Москве был арестован гражданин США Эдмонд Поуп, отставной офицер морской разведки США. Инкриминируемые ему преступления: шпионаж. В декабре 2000 г. Поуп был приговорен Московским городским судом к 20 годам лишения свободы. В феврале 2001 г. приказом президента Путина Поуп был помилован и выслан на родину в США.

В апреле 2000 г. в связи с делом Поупа был арестован Анатолий Бабкин, профессор МГТУ имени Баумана, заведующий кафедрой ракетных двигателей МГТУ. Инкриминируемые ему преступления: государственная измена. ФСБ утверждала, что Бабкин передал секретные сведения о российской торпеде "Шквал" Эдмонду Поупу.

Первоначально Бабкин выступал главным свидетелем по делу Поупа, дал показания, подтверждающие шпионаж американского гражданина, но затем отказался от своих показаний, заявив, что они были даны под давлением следствия. В феврале 2003 г. Бабкин был приговорен по статье "государственная измена" к 8 годам лишения свободы условно (учитывая преклонный возраст профессора и его заслуги). Суд признал его виновным в передаче американскому шпиону Эдмонду Поупу отчетов о технических характеристиках подводной скоростной ракеты "Шквал". Бабкину был назначен испытательный срок в пять ле