 |
|
Глава двадцать шестая
Рут оборачивается с колотящимся сердцем. И в этот момент на дом обрушивается сильный порыв ветра. Шторм начался.
– Бурная ночь, – непринужденно бросает Эрик. На нем черный плащ, в руке зонт – очевидно, только что раскрытый. Он отбрасывает его в сторону и с улыбкой делает шаг вперед.
– Эрик, – тупо произносит она.
– Привет, Рут, – говорит Эрик. – Думала, я уеду не попрощавшись?
И подходит еще на шаг. Он по-прежнему улыбается, но его голубые глаза холодны. Как Северное море.
– Тебя ищет полиция, – сообщает Рут.
– Знаю, – улыбается он. – Но здесь полицейские искать не станут.
«Почему Нельсон не подумал об охране дома?» – в отчаянии думает Рут. – Он считает, будто она благополучно едет к родителям. Помочь ей некому. Она начинает пятиться к двери.
– В чем дело, Рути? Ты не доверяешь мне?
– Нет.
– Но я не убивал их. – Эрик берет торк и пристально рассматривает. – Не убивал этих девочек. Я не злой морской дух. Я просто Эрик.
Голос у него, как всегда, гипнотический. Рут трясет головой, чтобы привести мысли в порядок. Нельзя поддаваться на обман.
– Ты написал те письма. По ним я поняла, где искать Скарлетт.
– Чепуха, – отмахивается Эрик. – Ты подогнала факты под свою теорию, как делают все ученые.
– А ты разве не ученый?
– Я? – улыбается Эрик. – Нет, я рассказчик историй. Сочинитель детективов.
И Рут внезапно понимает, что он совершенно безумен.
Она медленно движется к выходу. Касается дверной ручки. Тут Флинт, поняв, что останется в кошачьей переноске, издает истошный вой. Эрик вздрагивает и бросается к Рут. Она не знает, что у него на уме, но, взглянув в глаза, принимает решение и выскакивает в ночь.
Ветер так силен, что едва не валит ее с ног. Он дует с моря, несется над болотами, пригибая к земле все на своем пути. Дождь бьет ее по лицу, заставляя вернуться к Эрику, но она упорно идет вперед, к своей машине. К своему старому, ржавому «рено». И отчаянно пытается открыть дверцу.
– Ищешь их?
Рут оборачивается и видит Эрика, держащего ключи от ее машины. Он все еще улыбается. С прилипшими к черепу мокрыми белыми волосами он похож на волшебника. Но не на безобидного Гарри Поттера. На существо из ветра и дождя. Порождение стихий.
Рут бежит. Пересекает новую дорогу, перепрыгивает канаву – уже полную стремительно несущейся воды, – ведущую к болотам, и устремляется в темноту.
– Рут!
Она слышит топот Эрика позади. Он тоже перепрыгнул канаву и теперь спотыкается о грубую траву и низкие кусты. Рут тоже спотыкается, грузно падает на грязную землю, царапает руки о камни. Но вскакивает и продолжает бежать, тяжело дыша, петляя между карликовыми деревьями, неизвестно куда, лишь бы спастись от Эрика. Она знает, что Эрик убьет ее. Убьет, как этих девочек. Безо всякой причины. Просто потому, что безумен.
Эрик не отстает: несмотря на возраст, он в гораздо лучшей форме, чем она. Но отчаяние гонит ее вперед. Она падает в мелкую протоку и понимает, что находится у приливных соленых болот. Ветер воет все громче, дождь хлещет в лицо. Она останавливается. Где Эрик? Теперь она не слышит ничего, кроме ветра.
Обессиленная, Рут опускается на землю. Земля мягкая, стебли камыша трутся о ее лицо. Где море? Нельзя забрести на заливаемый приливом берег – это конец. Дэвид сказал, что прилив надвигается со скоростью скачущей галопом лошади. Легко представить неистовый топот копыт в шуме ветра, белых лошадей, волнами несущихся по болотам. Она сидит в камышах, стараясь собраться с мыслями. Нужно позвонить Нельсону, вызвать помощь, но она вспоминает, что положила мобильный в чемодан. Вокруг воет ветер, но она слышит и другой, более зловещий шум. Ревущий, стремительный, неослабный.
Она заблудилась на Солончаке, и надвигается прилив.