Главная | Обратная связь

ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ (на заметку преподавателю) ..... 443 1 страница

Приложение. Методика деловой игры .................................. 445

Литература................................................................................... 451

От автора

В аудиториях академического типа существуют негласные правила — все страсти, истории и увлекательные сюжеты, всё кипение стихийно-спонтанного жизненного процесса оставлять за пределами сих почтенных стен. Из года в год и из десятилетия в десятилетие мерная поступь основных тем необыкновенно древней и вечно современной философии встречает каждого, вновь вступающего в Храм Мудрости, словно череда древнеегипетских пирамид, неумолимых и непреклонных. Они пролагают путь следования традиции, которая постулативна и величественна не позволяет себе треволнения по поводу дня сегодняшнего и неопределенности грядущего, она не расположена к собственному критическому переосмыслению. Многие вопросы в ней нежелательны. Например, сочетается ли современная философия с той тайной герметической мудростью древних, которая стояла у колыбели древнегреческой и всей европейской цивилизации? И правильно ли связывать возникновение философии лишь с именами древнегреческих мыслителей? Самодостаточен ли рационализм, говорящий от имени мудрости, провозглашающий любовь к ней, но совершенно отсекающий герметизм человеческой души.

Во втором дополненном издании книги "Философия. Вводный курс" предлагается новый нетрадиционный взгляд на периодизацию историко-философского процесса, ибо первая тайная мудрость герме-тизма есть подлинное основание концептуального потенциала и этической направленности всей последующей философии. В ней не только злонамеренные деяния, но и даже сами мысли о плохом считались недопустимыми и вредоносными. Первым богом мудрости и письменности, "первым интеллектуалом" был древнеегипетский бог Тот (он же впоследствии Гермес Трисмегист). Великие мужи античности не мыслили себе вхождение в обитель праматери всех наук без путешествия на Восток. Ретроспективный анализ сущности и специфики философии, ведущий начало от памятников древнеегипетской цивилизации 4 тыс. до н.э., аксиом и принципов герметизма до основных положений и законов современной постнеклассической картины мира 20 в. н.э., позволяет представить философию в новом и нетрадиционном свете. И оказывается, что герметический принцип вибрации парадоксальным образом совместим с современным признанием абсолютности движения, закон причины и следствия в герметизме сочетается непосредственным образом с принципом детерминизма, а древняя аксиома

полярности очень походит на всем известный закон единства и борьбы противоположностей. Принцип ментализма близок идеям о ноосфере, а принцип соответствия — коэволюции.

Данное издание, не поступаясь требованиями систематического философского образования и рассматривая круг проблем, связанных со спецификой философии, философской онтологией (учением о бытии) и философской антропологией (учением о человеке и его сознании), включает с себя круг принципиально инновационных тем и разделов. Среди них — размышления по поводу, что представляет собой феномен энергии в оценках эзотериков и ученых, каковы свойства тонких энергий, попытки объяснить аномальные явления на основе информационно-энергетических взаимодействий, понятие синергетики и эниологии. Включенные в пособие темы "Русская философия в поисках подлинной сущности философского знания", "Постмодерн как тип современного бытия ", "Что такое киборгкультура?" весьма значимы в мировоззренческом плане и ориентированы на менталитет нации.

В разделе, посвященном изучению человека и его сознания, освещается инновационная тематика: "От понятия "души" к понятию "сознания", загадки антропосоциогенеза — возникновения человека и человеческого общества и основания запрета на индивидуальность. Здесь выдерживается принцип сопряжения философского, научного и Эзотерического подходов. Описываемые эзотерикой семь планов бытия человека, его двойственная и триединая природа, значение человека в первом высшем Аркане Таро не делают его меньшей проблемой для самого себя. Многообразие философских определений человека, начиная от Homo sapiens — человек разумный, animal rationale — животное рациональное, a tool making animal — "животное, производящее орудия", "animal symbolicum" — "человек как символическое животное", и кончая "человек — существо, делающее выбор", "человек — это животное, способное обещать", "размышляющий человек — просто испорченное животное", говорят о необходимости комплексного изучения человека.

Рассматриваемая в пособии проблема экософии — персонального кодекса ценностей, который ставит во главу угла вопросы экологии человека, его самореализации и развития его способностей, учитывает новейшие выводы эниологии (учения об энерго-информацион-ных взаимодействиях) в борьбе за очищение психосферы и позволяет прийти к этически значимым выводам каждому читателю.

Введение

Хоть жизнь и является школой философии, но слишком часто она напоминает детский сад, в котором все дети занимаются кто чем хочет, но никто ничему не учится. Уильям Сомерсет Моэм

Гегель, имевший опыт преподавания в гимназии, утверждал, что изучение философии следует начинать в юношеском возрасте: тогда легче перевести спонтанную рефлексию в саморефлексию. Как бы был доволен старик Гегель, узнав, что во многих странах философия интенсивно вводится в систему школьного образования, а у подростков, прошедших философские классы, успехи в сфере гуманитарных и естественных наук значительнее, чем у их ровесников, с философией не знакомых. Овладение искусством рационального, логически аргументированного мышления, умением правильно формулировать вопросы и анализировать смысложизненную проблематику, делать выводы и проводить аналогии, связывать значение с контекстом и культурно-историческим фоном эпохи, одним словом — "философствовать", не только способствует наполнению внутреннего мира личности, но и обеспечивает лингвистическую свободу, за которой приходит интеллектуальная и психологическая раскрепощенность и творческая спонтанность. А они и есть знаменитое аристотелевское "то, ради чего" (цель) — родные сестры самореализации.В ней — смысловая составляющая человеческой жизни, предполагающая наиболее полное раскрытие и проявление индивидуальности.

Издревле на философию возлагались большие надежды. В представлении средневековых алхимиков философский камень — это чудодейственное вещество, способное превращать металл в золото, исцелять от болезней, возвращать молодость и удлинять жизнь. Надежды на чудо — превращение металла в золото — тщетны. Однако не зря подобная мечта была облачена в название философскийкамень, ибо философия способна исцелять душу и сохранять спокойствие, превращать кипение страстей в крепость духа, способствуя поддержанию здоровья и достижению долголетия.

И вместе с тем в суждениях о том, что есть философия, единства нет. Существует множество разговорных и академических определений этого термина. Словом "философия" иногда называют сентенции о жизни и смерти, интеллектуальную рефлексию, нравственные поиски и экзистенциальные размышления. Герои чеховских рассказов связывают с ним скучные, наполненные мертвым знанием, пространные рассуждения. В античности философия — любомудрие, поиск первоначал, удивление истиной. В средневековье — служанка теологии. Со времен Возрождения со словом "философия" связывают вообще какое бы то ни было светское знание, дабы отличить его от богословия. Однако принципом подвергать все сомнению и апелляцией к интеллекту философия всегда превосходила религию.

В "Словаре русского языка" С.И. Ожегова зафиксировано несколько значений термина "философия" и "философский". Философией могут называться "отвлеченные, не идущие к делу рассуждения", иногда философским именуют разумное, спокойное отношение к невзгодам жизни. Есть и весьма "оригинальное" мнение, согласно которому философия — это игрушка, которую каждый мастерит по-своему. Иногда философию представляют как некое злоупотребление терминами, которые специально и придуманы для этих целей. Из всего сказанного видно, что в обиходе понятию философия придается характер оценки: либо положительной, либо негативной.

В устах вечно спешащего нашего современника часто звучат слова: "Попрошу не философствовать, а делать дело". Или же: "Нечего разводить философию!". Философия представляется ему как некая туманная область, пустое суесловие, предаваться которому — лишь попусту тратить время. Иногда, впрочем, философии отдают должное, призывая по-философски смотреть на жизнь. Философом же величают человека, который разумно относится к тяготам бытия, спокойно и рассудительно переносит невзгоды и превратности судьбы, устремлен к пониманию исходных причин и начал.

Любопытные результаты наблюдений употребления этого понятия приведены в монографии А. В. Потемкина "О специфике философского знания". Из 27 значений слова "философия" самые характерные можно сгруппировать следующим образом: (1) негативные — отвлеченные, оторванные от жизни рассуждения, схемы, навязанные жизни. (2) Нейтральные — рассуждения о смысле жизни или обо всем вообще, что не касается вполне конкретных житейских обстоятельств. (3) Совокупность принципов жизнедеятельности, выливающихся, к примеру, в формулу: "Моя философия — никому не делать зла!". (4) Научное мышление или человеческое мышление вообще. (5) Иногда слово "философия" используется для украшения слога с целью похвалить книгу, фильм, музыкальное произведение или глубокомысленный возвышенный научный, а иногда, напротив, наукообразный и запутанный стиль авторского письма.

Часто можно столкнуться с ситуацией, когда понятие философия отождествляют с понятием метафизика. Метафизика в свою очередь также интерпретируется во многих смыслах: как синоним философии вообще; как область философии, занимающаяся объектами, находящимися за пределами чувственного опыта (Кант); как обозначение определенного уровня онтологии. "Метафизика" — название главного труда Стагирита, хотя и принадлежит его комментатору Андронику Родосскому (I в. н.э.), вполне уместно. Вопросы, которые в ней разбираются, находятся на уровне "мета" (поверх) "фюзис" (природа). С понятием "метафизика" иногда связывают такую систему знания, в которой отсутствует идея развития, и тогда подобная философская доктрина рассматривается как антагонист диалектики, представляющей теорию развития.

Дать такое определение философии, с которым бы согласились все без исключения, пожалуй, невозможно. Ведь самих философских направлений, каждое из которых по-своему видит и определяет суть собственной специфики и особенностей своего диалога с миром, множество. А строгое дефинирование (процедура определения) предполагает единую систему отсчета, что вряд ли возможно. Ибо один из истоков философии сращен с эмоционально-чувственной стороной человеческого Я, со смысложизненным отношением к миру, включающим в себя всю палитру человеческих переживаний: страх, страдание, заботу, надежду, стремление все изменить, поиск счастья. А другой претендует на постижение безличных первоначал и первопричин, выявление истины мира.

Тем не менее существует целая когорта людей, объединенных общим именем — философы. Полукурьезно суждение о том, что раз представители многообразных философских направлений не могут прийти к единому мнению о том, в чем же собственно суть их общей деятельности, то философию, не мудрствуя лукаво, можно определить как то, чем занимаются философы. И если последует вопрос: "А кто такие сами философы?" — можно смело утверждать: "Это те, кого признали таковыми их современники".

Современники не очень-то балуют философское сословие лестными отзывами. Не внимая сути их выводов и игнорируя культуру философского мышления, они укоряют философов: "Куда вы смотрели? Что же вы молчали?".

Н, А. Бердяев считал поистине трагичным положение философа в этом мире, где его никто не любит, он вечно одинок. В чем же причина такого отношения? Быть может, в вечном поиске и неуспокоенности, в вечной критике и сомнении? А может быть, в неистребимом стремлении к истине и независимости философствующего духа? В этом смысле можно признать правоту Гуссерля, предполагающего, что существуют два вида философии: философия как строгая наука и мировоззренческая философия. Стремление философии постигнуть "саму вещь, как она есть сама по себе"(объективно), приближает ее к науке. Однако то, что философия помимо интеллектуального интереса в отношении к миру обнаруживает еще и удивление перед миром, интерес к сфере ценностей, то, что ее критерии — не проверяемость (верификация) как таковая, а умопостигаемая очевидность, выводит философию на простор целостного охвата жизни, т.е. мировоззрения. "Наука без философии слепа, философия без науки пуста" — слова, которые достаточно образно иллюстрируют связь и зависимость философии и науки. Однако философия, являясь самопознанием духа вообще, соприкасается не только с наукой, но учитывает достижения других форм общественного сознания: культуры, искусства, религии, политики, техники. Она как бы делится на собственно философское ядро с центральным вопросом об отношении Я и не-Я (где не-Я есть внешний мир, бытие) и расходящиеся от него лучами радиусов многообразные философские дисциплины: этика, эстетика, логика, антропология, история философии и пр.

И если в обиходе философию называют "игрой в слова", подлинный философ знает: человек не может философствовать, если у него не было опыта духовного переживания, если его отношение к миру не стало предметом напряженных раздумий и поиском смысла, истины, добра и красоты. Философ верит, что есть нечто, о чем не в силах умолчать, от чего невозможно отречься, что нельзя скрыть.

Философия не может начаться без осознанной потребности личности. Индивидуальный импульс к философствованию должен соотноситься с общезначимыми категориями — специфическими формами философской мысли, позволяющими судить о мире с точки зрения всеобщности и необходимости. Без этого навыка нельзя понять и философских текстов. При всей возможной широте мышления философ должен заботиться о ясности концепции. ("Ясность — вежливость философа".) Возможно ли это без систематического философского образования? Вряд ли достаточно одного лишь желания получить правильные ответы на мировоззренческие вопросы. К нему необходимо присоединить умение пользоваться философским языком, увы, весьма далеким от повседневной жизни категориальным

аппаратом, при помощи которого можно задавать и обсуждать "извечные вопросы", претендующие на статус философских. И если наука или искусство могут существовать без самосознания и раздумий над собственной сущностью, а религия постулирует веру в существование сверхчувственных сил, правящих миром, философия начинается с вопроса о себе самой. Она является рефлексией, оборачиванием на свои исходные основания и предстает как мышление о мышлении. Переходя от собственной сущности к первоначалам бытия, философия трансцендирует, преодолевает границы отдельных предметов, связывая единичное и всеобщее, случайное и необходимое. Противопоставляя вере сомнение, философия стремится к истине, т.е. к соответствию мысли действительному положению дел. Но Истину, Добро и Красоту философ соотносит с жизнью, оценивая ее в метрике человеческих смыслов.

Раздел первый. ТАЙНАЯ МУДРОСТЬ ДРЕВНИХ

Теш 1. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ГЕРМЕТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ В ДРЕВНЕЕГИПЕТСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

Источники изучения древнеегипетской цивилизации: "Книга мертвых", "Тексты пирамид", "Тексты саркофагов", "Книга коровы", "Книга часов бдений", "Книги о том, что в загробном мире", "Книга дыхания", а также труды античных авторов: Геродота, Плутарха. — Ритмичность и цикличность как основа мировосприятия Древнего Египта. — Основные достижения древнеегипетской цивилизации. — Египетская магия — тайна, хранимая жрецами. Знаменитая эннеа-да — девятка богов, почитавшихся во всем Египте. — Исповедь отрицания.

Абсолютное большинство книг, трактатов и учебных пособий, посвященных узучению философии, начинает повествование со времен античности. Именно античная философия мыслится многими историками философии лоном зарождения западноевропейской традиции философствования. Иногда специального внимания удостаивается восточная философия: философия Древней Индии и Древнего Китая. И уж совсем немногочисленны упоминания в контексте университетских и вузовских курсов о цивилизации Древнего Египта как родине тайной философской мудрости древних. Тем не менее ее солидный возраст (6 тыс. до н.э.) поражает и заставляет застывать в почтении. А те сведения, которыми, согласно дошедшим до нас источникам, она располагала, требуют по-новому посмотреть на периодизацию всего историко-философского процесса. Ибо первая тайная мудрость восхищает и покоряет нас не только своими бездонными глубинами символизма, она, что парадоксально, весьма современна своим концептуальным потенциалом и этической

направленностью. Не приветствовался не только зловредный поступок, но даже мысль о злом деянии считалась недопустимой и вредоносной.

Начиная разговор о герметической философии — наиболее древнем и тайном знании, хотелось бы напомнить пророчества Мишеля Нострадамуса:

Мир ждет повелителя света и знаний. Казалось, что он никогда не придет. Дорогу Гермеса мостят ожиданием...

Отталкиваясь от дня сегодняшнего, можно заметить, что ожидание, затянувшееся на несколько тысячелетий, начинает оправдываться сторицей. Волны любви к герметической философии, бороздившие просторы исторического времени, охватывали не только мужей античности, не мысливших себе без путешествия на Восток вхождения в обитель праматери всех наук, но и философов начала средневековья. Они, интерпретируя по-своему доставшиеся им древнейшие памятники интеллектуального миропостижения, положили начало так называемому "ученому герметизму". А тот огромный интерес к герметической философии, который испытывали мыслители эпохи Возрождения, и то внимание, с которым тянется наш современник к герметической философии как к чаше животворной воды, говорит о новом и небывалом увлечении. Это по-своему подтверждает бытующую в народе мудрость: "Новое есть хорошо забытое старое". А в данном случае речь идет о подлинной старине. Ибо первые сведения о боге Тоте, а именно с его образом связывают древнегреческого Гермеса Трисмегиста и римского бога Меркурия , могут быть отнесены к 4 тыс. до н. э. Гермес, чье имя дало наименование герметизму — всесторонней нравственно направленной сфере миропостижения, — есть олицетворение стройной системы метафизических знаний, астральных умений и науки физического плана, процветавших в египетских святилищах древности.

Древнеегипетская цивилизация, датируемая 6 — 4 тысячелетиями до н.э., представлена интереснейшей и во многом необычной, на взгляд рационалиста, концепцией освоения мира. Утверждается, что Египет — это греческое название страны Кем, что в переводе означает "тайна, загадка". Вряд ли ее, как и древнегреческую цивилизацию, можно назвать "детством человечества". Напротив, мощь и инаковость древнеегипетской цивилизации поражает и ставит вопрос о масштабах и логике преемственности в культурном развитии человечества. Ведь греки, обязанные своим "древнегреческим чудом" (как именовалась греческая цивилизация) знаниям, вывезенным из Древнего Египта и с Востока, не особенно распространялись об источниках и авторстве. Известно, что даже сама знаменитая теорема Пифагора — теорема, существовавшая задолго (порядка 2 — 3 тысяч лет) до математических изысканий эллинов, геометрическая конструкция древнеегипетских мудрецов.

Итак, чем же выделяется, кроме своего бесспорно древнейшего возраста, древнеегипетская культура? Ответ найти непросто из-за отсутствия полных и систематических источников. Его можно лишь реконструировать, опираясь на оставшиеся памятники мудрости древних:"Книгу мертвых", "Тексты пирамид", "Тексты саркофагов", "Книгу коровы", "Книгу часов бдений", "Книг о том, что в загробном мире", "Книгу дыхания", "Адмуат", а также труды античных авторов: Геродота, посетившего Египет в 5-7 в. до н.э., и Плутарха (1-2 в. н.э.),оставившего подробный труд "Об Исиде и Осирисе". Однако оценка, согласно которой из Древнего Египта пришли основные тайные, оккультные учения, которые оказали сильное влияние на философию всех рас и народов, потому что именно из тайного учения заимствовали свои знания и Индия, и Персия, и Халдея, и Китай, и Япония, и даже Древняя Греция и Рим, вполне оправдана. Так как почти одновременно возникшие в цивилизации Древнего Египта многообразные области человеческого знания: медицина, химия, астрология, музыка, акустика, риторика, магия, философия, математика, геометрия, анатомия, география и ораторское искусство имеют самый древний возраст из всех ныне известных и существующих систем.

IV тысячелетие до н.э. было периодом активного развития Древнего Египта. Основу древнеегипетского хозяйства составляли ирригационное земледелие и скотоводство. При-родно-климатические условия страны, и в частности происходившие с точной периодичностью разливы Нила, обусловили ритмичность и цикличностьмировосприятия древних египтян. Разливы Нила "оплодотворяли землю и определяли жизнь". От них зависел стабильный ритм жизнедеятельности страны.

Развитие земледелия повлекло за собой развитие геометрии как землемерия (reo-метрии). Возникли и географические (описывающие землю) карты. Особое значение имело изобретение паруса. Парус стал первым шагом в использовании энергии ветра.

Египетские математики установили форму отношения длины окружности к диаметру (то самое "пи" равно ...), производили исчисления с дробями, решали уравнения с двумя неизвестными.

Формой правления в древнеегипетской цивилизации была фараонская деспотия. Была выработана практика захоронения фараонов. Как "сын" Солнца, фараон не мог уйти на тот свет незамеченным. Поэтому строились гигантские пирамиды — места захоронения фараонов, а сама процедура погребения обставлялась захватывающими и символически значимыми ритуалами. Восемьдесят пирамид, искусно сложенных из огромных, нередко многотонных каменных глыб, осталось в наследство от Древнего Египта. Возле пирамиды Хеопса возведено прекрасно-загадочное изваяние — знаменитый сфинкс с львинным телом и человеческой головой.

Достигшее необычайных высот строительное искусст-во(глинобитные строения, а также из сырцового кирпича) сопровождалось развитием металлургии меди, совершенствованием деревообделочного, каменнообделочного и гончарного мастерства. Как отмечает английский физик и социолог науки Дж. Бернал (1901 — 1971), наши стулья, столы не изменились с тех пор, как их создали первые египетские мастера. Кресла с плетеными сидениями и гнутыми ножками были известны 4500 лет назад. На особом месте находилась обработка папируса, кож и выделка льняных тканей.

Египетские медики поражали своим знанием анатомии человека и точным описанием течения многих болезней. Они уже имели представление о кровообращении. На высоте были и химические знания, сплавы и красители активно использовались в практической деятельности древних египтян. Широко описываемые в древнеегипетской мифологии весы стали выдающимся достижением хозяйственной практики. Изобретение календаря и элементов астрономии трудно переоценить. Все эти завоевания древнеегипетской цивилизации образовали особый этап развития культуры.

Мифология Древнего Египта, развиваясь на базе достаточно высокой цивилизации, сопровождалась изобретением письменности. Однако дешифровать египетские иероглифы крайне трудно. Некоторые из папирусных свитков, хранящихся в европейских музеях, и по сей день не разгаданы. Можно понять, что в них речь идет о магических операциях, магических текстах, заговорах, заклятиях, но что этим достигается — остается неясным. К наиболее понятным папирусам относится "магический папирус Гарриса". Его основное содержание составляли заклинания, служащие для защиты живых.

Трудности в изучении египетской магииобъясняются еще и тем, что она была тайной, хранимой жрецами, которые строго следили, чтобы тайные знания не проникли в народ. Об этом свидетельствуют фрагменты из "Книги мертвых", в которой строго запрещается совершать при свидетелях описываемые там церемонии, при них не мо гут присутствовать даже отец и сын покойника. Строго на казывалась каждая попытка завладеть магическими свя щенными книгами, а тем более употреблять их для какихлибо целей. Этим объясняется и ставшее известным изре чение древнеегипетских жрецов: "Все для народа, но че рез народ ничто".

Понимание герметизма и герметичности как чего-то тайного, "закрытого настолько, что никто и ничто не может проникнуть", сохранилось и в современной языковой практике. В герметизме соблюдался принцип держать в тайне от профанов сокровенные знания о Вселенной и человеке, но передавать их ученикам, посвященным.

Уникальная черта древнеегипетской мифологии, которую можно назвать зооморфизмом, была связана с обожествлением животных и приданием своим богам облика животного. Божество воплощалось в то или иное животное. Интересующий нас бог Тот связывался с образом ибиса и изображался человеком с головой и клювом птицы. Зооморфные признаки божества сочетались с антропоморфными, в отличие от древнегреческой мифологии, где зооморфизм был вытеснен полностью.

Космогонические мифы Древнего Египта, повествующие о происхождении всего из водного хаоса, также сохраняют в себе следы зооморфизма. Небесный свод обычно представлялся в виде коровы с телом, покрытым звездами. Иногда его отождествляли с образом женщины богини Нут, которая, изогнувшись дугой, концами пальцев рук и ног касается земли. По этому поводу в "Текстах пирамид" можно прочитать следующее: "Могуче сердце твое... о великая ставшая небом... Наполняешь ты всякое место своею красотою. Земля вся лежит перед тобою, ты охватила ее, окружила ты и землю и все вещи своими руками".

Существует знаменитая эннеада — девятка богов, почитавшаяся во всем Египте. Бог Атум, отождествленный с богом Ра и появившимся из хаоса Нуном (создавшим сам себя, сам себя оплодотворивший, проглотив собственное семя, и родивший, выплюнув изо рта, первых богов: пару Шу (бога воздуха) и Тефнут (богиню влаги). Те произвели вторую пару: бога земли Геба и богиню неба Нут. У них родились Исида и Нефтида, Осирис и Сет.

Вопрос о монистичности или же плюралистичности религии Древнего Египта решается весьма своеобразно, так как "египтяне не видели никакого противоречия в упоминании богов рядом с Богом" как верховным Существом и Творцом мира. В качестве последнего выступал бог Ра, ему поклонялись еще в доисторические времена. Причем заходящее Солнце называлось Атму, восходящее — Хепера, а полуденное — Ра. Это были три образа бога Солнца.

Однако практически в каждом местечке, деревушке или городке имелись свои собственные излюбленные боги. Случалось, что от них отрекались, и менее известные боги в какой-либо знаменательный день могли стать верховными. Иногда атрибуты одного бога перемешивались с атрибутами другого. Пантеон местных богов был изменчив. Помимо местных, семейных, национальных богов в него входили боги природных стихий: рек, гор, земли, неба. В попытках объяснить такое многообразие богов исследователи допускают предположение о существовании в Древнем Египте нескольких крупных теологических центров, жрецы которых стремились к возвеличиванию и признанию превосходства именно собственных богов.

Есть несколько версий сотворения мира. Египетские тексты сообщают о временах, когда "не существовало ни неба, ни земли, ничего кроме безграничных изначальных вод, окутанных густой тьмой. В этом состоянии изначальные воды пребывали очень долго, хотя в них и были сокрыты семена всего, что появилось потом в этом мире, и сам мир. Наконец дух изначальных вод почувствовал желание творить, и когда он произнес слово, мир сразу же воплотился в образе... Следующим этапом творения было создание семени или яйца, из которого появился Ра, бог Солнца, в чьем сияющем образе была воплощена всемогущая сила божественного духа"².

Заметим, что бог Тот в знаменитую девятку не входит, потому что он, как бог мудрости, письменности и счета, воплощает собой не природные, а духовные качества. Его называли "писцом богов" и "Мастером Мастеров".

Впервые мы встречаемся с богом Тотом на процедуре загробного суда в древнеегипетской мифологии. Описанию этого действа посвящена 125 глава "Книги мертвых". Примечательно, что вера в посмертный суд была мощным мотивом поступков и деятельности при жизни и коренилась столь же глубоко, сколь и надежды на бессмертие. В самых древних источниках указывается, что египтяне ожидали страшного суда после смерти, причем тело их должно было быть мумифицировано и положено в гробницу. Загробный суд вершил Осирис. Самым главным моментом суда являлась психостасия — взвешивание сердца умершего на весах, уравновешенных истиной (или справедливостью) — символом богини Маат со страусиным пером на голове. Если две чаши весов приходили в равновесие, то умерший оправдывался. Тот — бог мудрости отмечал результат взвешивания. Оправдание на суде производилось согласно так называемой "Отрицательной исповеди", содержащейся в 125 главе "Книги мертвых". В ней находился перечень грехов, которых не совершал покойный: тот, кто был покорным и терпеливым в земной жизни, тот, кто не крал, не посягал на храмовое имущество, не восставал, не говорил зла против царя, а также "чистый-сердцем" ("я чист,чист, чист — утверждал на суде умерший).