Главная | Обратная связь

КУЛЬТУРА И ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Понятие цивилизация – это одно из самых ключевых понятий современной социально-гуманитарной науки. Это понятие очень многогранно и на сегодняшний день осмысление его неполно. В обыденной жизни термин цивилизация употребляется эквивалентом слова культурный и чаще используется как прилагательное (цивилизованная страна, цивилизованный народ). Научное понимание цивилизации связано со спецификой предмета исследования, то есть напрямую зависит от той области науки, которая раскрывает это понятие: эстетика, философия, история, политология, культурология. В зависимости от специфики исследования в цивилизации видят:

Идеи и теории западноевропейской культорологии

Цивилизационый подход к мировой истории А . Тойнби

Известнейший английский историк XX века Арнольд Джозеф Тойнби (1889-1975) является основоположником цивилизационного подхода к истории, продуктивность и даже общая целесообразность применения которого вызывает на протяжении всего XX века оживленные дискуссии. Одной из вершин мировой историографии является его многотомная работа «Постижение истории» (1934-1961), которая оказала огромное влияние на мировую историческую, социологическую, философскую мысль, весь комплекс мирового гуманитарного знания. В этой работе ученый доказывал, что непрерывного поступательного движения человечества как некоего абстрактного целого нет, оно заменяется на циклическое развитие отдельных цивилизаций.

В рамках проблематики нашего сайта обратим внимание на следующее:

Анализ исторических взглядов А. Тойнби позволяет сделать вывод о том, что они имеют четко выраженную внутреннюю структуру. В центре внимания ученого – проблема цивилизации как субъекта человеческой истории. Изучив огромный фактический материал, Тойнби делает вывод, что исторический процесс в существенной части можно свести к проблеме зарождения, развития, надлома и гибели цивилизаций. Философия истории Тойнби, как нам кажется, как раз и сводится к одной исходной установке: человеческая история – это история цивилизаций. Выбранный ученым субъективный критерий, безусловно, вызывает возражения. Вместе с тем нельзя не признать научной ценности подобного подхода к истории. На наш взгляд, именно цивилизационный подход в интерпретации Тойнби имеет определённую научную значимость и сохраняет свою актуальность вплоть до настоящего времени.

Надо учитывать, что использование категории «цивилизация» в интерпретации Тойнби имеет свои разумные границы. Рассматривать национальную историю какой-либо страны с этой точки зрения, по его мнению, необоснованно и непродуктивно. Цивилизация, по Тойнби, это нечто большее, чем привычное нам европейское государство-нация. Это, в первую очередь, культурная и духовная общность, имеющая структурирующие компоненты в социальной и экономической сферах. Таким образом, рассмотрение цивилизации как системы – это заслуга и немаловажный вклад этого гениального ученого в общую разработку проблемы цивилизационного подхода.

На основании приведенного выше материала мы делаем вывод, что цивилизация в интерпретации Тойнби – это сложная социальная система, на которую влияет целый ряд обстоятельств. Это структурированная творческим меньшинством (элитой) форма социальной организации, которая реагирует на внутренние и внешние импульсы, пытаясь сохранить при этом свойство внутренней самодетерминации всей системы, «чувство равновесия» и находя баланс между властью над окружением и возможностью внутренней духовной эволюции. Такая установка кажется перспективной и придает цивилизационному подходу к истории осмысленность.

В данном контексте и целесообразно анализировать генезис цивилизаций по Тойнби.

В основе процесса возникновения любой цивилизации – всплеск социальной активности в рамках той или иной человеческой общности, ответ на Вызов, по терминологии Тойнби. Любой социум неоднороден, в нем выделяется правящее меньшинство и пассивное большинство. Правящее меньшинство в лице своих незаурядных представителей выдвигает тот или иной вариант реакции на брошенный окружающей средой вызов, пассивное большинство так или иначе на этот вызов реагируют.

Интерес во всех построениях Тойнби представляет мысль о том, что человеческий социум очень сложная система, и вот эта-то реакция на вызов в границах любого социума резко индивидуальна. Исторические условия (природно-географическая среда, человеческое окружение, традиции и ментальные особенности) приводят к тому, что общество пытается найти состояние равновесия. В этом случае правящее меньшинство действительно составляют наиболее одаренные личности, а пассивное большинство добровольно следует предложенным ему нормам поведения. В основе этого процесса, по Тойнби, – явление мимесиса, т.е. подражания.

Поскольку процесс самодетерминации в рамках разных социумов и созданных на их основе более сложных социальных структур – цивилизаций – резко индивидуален, история человечества носит столь ярко выраженный самобытный характер. Социальные агрегаты людей зарождаются, приобретают сложную внутреннюю структуру, вступают во взаимодействие с окружающей средой и с другими социумами, и все это в оригинальной, неповторимой манере. С этой точки зрения развитие человечества действительно непредсказуемый процесс.

Тойнби показал, что надлом той или иной цивилизации связан с утратой чувства гармонии, т.е. внутреннего равновесия социальной системы. В этом случае правящее меньшинство, т.е. элита общества, утрачивает свойство генерировать свежие идеи и теряет авторитет в глазах остальной массы населения. В рамках цивилизации начинаются сложные процессы внутренней дифференциации, которые приводят к тому, что правящее меньшинство все больше использует в качестве средства управления силу, а пассивное большинство организуется, превращается во внутренний пролетариат (по терминологии Тойнби) и формулирует для себя новые нормативные установки. Кроме того, в результате взаимодействия цивилизации как сложного социального агрегата с окружающими ее примитивными обществами появляется новая социальная сила – внешний пролетариат, который так же оказывает воздействие на состояние всей этой макросистемы. Как правило, разбалансированная цивилизация скатывается до применения открытого насилия, начинается период территориальных захватов. Период социальной стабильности, достигнутой такой ценой, имеет свой предел, и дело заканчивается социальным катаклизмом, приводящим к гибели всей цивилизации. Получается, что период создания могучей империи для любой страны, по Тойнби, это первый признак её распада.

 

Игровая теория культуры Й.Хейзинги

Значительное место в теории культурологии занимает игровой подход изучения культуры. Культурология ищет ответы на вопрос: «Как в природном мире возник новый феномен – культура?». Одним из таких ответов стала игровая концепция культуры. Человек всегда имел способность и склонность облекать в формы игрового поведения все стороны своей жизни. Игра – прежде всего, свободная деятельность. Все исследователи подчеркивают незаинтересованный характер игры. Раньше, чем изменять окружающую среду, человек сделал это в собственном воображении, в сфере игры.

Игровая концепция культуры целостно была сформулирована нидерландским историком и философом-идеалистом Йоханом Хейзингом в работе «Человек играющий». Она рассматривает игру как первооснову культуры, которая возникает и развертывается в игре, носит игровой характер. Игра – это всеобъемлющий способ человеческой деятельности, универсальная категория человеческого существования. Игра – это не манера жить, а структурная основа человеческих действий. А для того, чтобы игровое содержание культуры было культуросозидающим, оно должно оставаться чистым. Цель игры – в ней самой. Игра сама по себе, в самом начале, лежит вне сферы нравственных норм. Она не может быть ни дурной, ни хорошей. Нравственный, так же как и безнравственный, поступок совершается по тем или иным правилам той или иной игры. В сущности, игра несовместима с насилием. Именно нравственные поступки свидетельствуют о должном соблюдении «правил игры». Ведь нравственность есть не что иное, как укорененная в прошлом традиция. Безнравственность, с данной точки зрения, это намеренно избранное положение «вне игры», т.е. нечто абсурдное по определению.

Говоря об игровом факторе, Й. Хейзинга убедительно показывает его чрезвычайную действенность и чрезвычайную плодотворность при возникновении всех крупных форм общественной жизни. Будучи ее существенным импульсом, игровые состязания, более древние, чем сама культура, исстари наполняли жизнь и, подобно дрожжам, способствовали росту и развитию форм архаической культуры. Культ рос в священной игре. Поэзия родилась в игре и продолжала существовать в игровых формах. Музыка и танец были чистой игрой. Мудрость и знание обретали словесное выражение в освященных обычаем играх, проходивших как состязание. Право выделилось из игр, связанных с жизнью и отношениями людей. Улаживание споров оружием, условности жизни аристократии основывались на игровых формах. Поэтому вывод здесь может быть только один: культура, в ее первоначальных фазах, играется. Она не произрастает из игры, она развертывается в игре и как игра.

Подлинная культура не может существовать без игрового содержания, т.к. культура предполагает определенное самоограничение, определенную способность не воспринимать свои собственные устремления, как нечто предельное и наивысшее, но видеть себя отгороженной некоторыми добровольно приятыми границами. Й. Хейзинга подчеркивает, что культура все еще хочет, чтобы ее «играли», – по взаимному соглашению относительно определенных правил. Тяжело смотреть на все наши деяния с точки зрения игры. В глубочайших недрах человеческого существа что-то словно бы противится этому, но и в драматическом сгущении важнейших моментов жизни человечества все происходящее не выходит за рамки парадигмы игры вообще.

Причины кризиса культуры хх в

Миру известно множество определений культуры, этот фактор обусловлен множеством подходов к определяемому предмету. Но с какой бы стороны не рассматривали великие умы мира явление культуры, все они чётко обозначали проявление глобального кризиса культуры в двадцатом столетии.

Выдающийся русский философ Николай Александрович Бердяев в своём труде «Кризис искусства» писал так: «Много кризисов искусство пережило за свою историю. Переходы от античности к средневековью и от средневековья к возрождению ознаменовались такими кризисами. Но то, что происходит с искусством в нашу эпоху, не может быть названо одним из кризисов в ряду других. Мы присутствуем при кризисе искусства вообще, при глубочайших потрясениях в тысячелетних его основах. Окончательно померк старый идеал классически - прекрасного искусства и чувствуется, что нет возврата к его образам».

Полагаю, всё сказанное Бердяевым о кризисной ситуации в искусстве, вполне можно сопоставить кризису в культуре, ведь искусство является одной из прекраснейших, и, пожалуй, самых ярких граней культуры. Опираясь на вывод сделанный выдающимся философом можно сказать, что культура стремительно выходит за свои пределы, рушатся грани и устоявшиеся стереотипы, люди в своём иступлённом порыве стремятся переступить все пределы и границы.

Кризисные явления в культуре двадцатого столетия проявляются во всех областях и сферах жизнедеятельности человека. Явственно чувствуется отрыв человечества от истоков, укоренение его неверия в высшие силы, в самого создателя, Бога. Происходит отрыв цивилизации от прекрасного мира природы, от созерцания её красоты и величия. Напротив, прослеживается стремление человека поработить природу, научиться управлять ею. Человечество встаёт на путь изучения и постижения тайн Вселенной, освоения недр Земли, глубин мирового океана и морей, в космического пространства. В своём стремлении преуспеть мы не замечаем, как изо дня в день разрушаем первозданную красоту и чистоту мира.

В мир победоносно вошли «умные» машины, но они же разрушают вековой лад органической жизни. С этого нового витка развития все изменилось в жизни человечества, всё в ней надломилось.

Техногенность и неестественность прослеживаются в искусстве, например в живописи. В картинах гениального художника Пикассо представлена идея кубизма. Когда смотришь на его картины, в голове проносится вихрь тревожных мыслей. Николай Бердяев в своей статье о картинах Пикассо писал: «Пропала радость воплощенной солнечной жизни. Зимний космический ветер сорвал покров за покровом, опали все цветы, все листья, содрана кожа вещей, спали все одеянья, вся плоть, явлённая в образах нетленной красоты, распалась. Кажется, что никогда уже не наступит космическая весна, не будет листьев, зелени, прекрасных покровов, воплощённых синтетических форм. Кажется, что после страшной зимы Пикассо мир не зацветёт уже как прежде, что в эту зиму падают не только все покровы, но и весь предметный, телесный мир расшатывается в своих основах. Совершается как бы таинственное распластывание космоса. Всё более и более невозможно становится синтетически-целостное художественное восприятие и творчество. Всё аналитически разлагается и расчленяется».[1]^. Из статьи Бердяева видно, что Пикассо в поисках истины изображает не привычный, передний план вещей, не естественную красоту, а внутренний распредмеченый мир.

Те же мысли и тенденции прослеживаются и в литературе, а именно в астральном романе Андрея Белого «Петербург». Он охарактеризовал ту атмосферу, в которой происходило действие романа. А сам город Петербург он представляет так:«Петербург, Петербург! Осаждаясь туманом, и меня ты преследовал праздною мозговой игрой: ты - мучитель жестокосердный; ты неспокойный призрак; ты, бывало, года на меня нападал; бегал я на твоих ужасных проспектах и с разбега взлетал я на Чугунный тот мост, начинавшийся с края земного, чтобы вести в бескрайнюю даль; за Новой, в полусвет ной, зелёной там дали - повозстали призраки островов и домов, обольщая тщетной надеждой, что тот край есть действительность, и что он - не воюющая бескрайность, которая выгоняет на петербургскую улицу бледный дым облаков».[2]^. Проанализировав данный отрывок, Андрея Белого вполне можно назвать кубистом в литературе. В его описании Петербурга прослеживается та же параллель, что и в картинах Пикассо.

Если сопоставить данные факты, то кризис в живописи и литературе нельзя назвать иначе, чем дематериализация, развоплощение живописи и литературы, которые являются составной и неотъемлемой частью культуры, следовательно, эти явления вполне закономерно можно отнести к кризису культуры.

Внутренние конфликты - неизбежные спутники на пути развития всякого явления,

в том числе и культуры. Довольно часто они приводят к распаду, краху, а то и гибели последней. Но чаще всего, они являются провокаторами кризиса - обязательного и закономерного этапа в развитии всякой культуры, причём кризиса именно в том смысле, который имеет это слово в медицине, как тяжёлое переходное состояние.

Сутью кризиса является процесс переоценки и перегруппировки слагаемых духовно-смыслового ядра культуры. Он вполне способен парализовать динамику развития культуры, вызвать болезненные и мучительные феномены, что в свою очередь повлечёт к краху культуры в её первоначальном виде. Тем не менее, нередко кризис сопряжён с само опознанием, самоидентификацией культуры, с выявлением потенциальных возможностей её внутреннего развития. Истории известны свидетельства того, что зачастую кризисные явления предшествуют рождению новой культуры.

ХХ век- век взлёта культуры, время радикальных перемен и одновременно серьёзных предупреждений цивилизации. Мировая цивилизация загнана в тупик и ей предстоит выбор: гибель, как следствие неумения найти решение навалившихся глобальных проблем, или же осуществление прорыва в совершенно новые, ранее непознанные области человеческого духа и бытия, ознаменовав этим открытие новых возможностей и перспектив для дальнейшего развития.

В конце XIX- начале ХХ в.в. стали заметны проявления зарождающегося кризиса культуры, идёт выраженный процесс переосмысления и переоценки сложившихся и общепринятых ценностей, роли и назначения самой культуры для цивилизации. Кризисной ситуации в культуре предшествовал глубокий исторический кризис. Революции в России, Германии и Испании, социальные потрясения, мировые войны, все эти катаклизмы являются свидетельствами мощнейшего кризиса истории, равного которому ни европейская, ни мировая история последних веков не знала.

ХХ столетие наглядно дало понять, что развитие цивилизации идёт не по тому пути. Цивилизация в эпоху научно-технической революции достигает неслыханных ранее успехов, что влечёт к перевороту в сферах культуры, производства, быта, да и в самом сознании людей. Очевидно, что блага человеческого прогресса влекут к негативным последствиям, таящим в себе угрозу для существования самой жизни на Земле.

Немецкий философ Э. Гуссерль, характеризуя природу кризиса, отмечал: «… различие между процветанием и упадком, или, иначе говоря, между здоровьем и болезнью явно имеет место и в отношении общностей, народов, государств. Соответственно напрашивается вопрос: почему же в таком случае не возникла медицинская наука, которая занималась бы народами и наднациональными общностями? Европейские народы больны, да и сама Европа, как говорят, переживает кризис».

Культура Древней Руси (язычество) В своей эволюции художественная культура Древней Руси прошла несколько этапов. Исторически первым из них был языческий, или дохристианский, который своё начало берёт в период образования древнерусского этноса и заканчивается в X в. крещением Киевской Руси. Ещё до образования Киевского государства славяне имели значительную историю и заметные достижения как в материальной, так и в духовной культуре. Центральное место в культуре древних славян занимало язычество, возникшее в глубокой древности. В славяно-русском язычестве большое значение имели самые ранние формы религии — магия, фетишизм и, особенно, тотемизм. Наиболее почитаемыми у славян тотемами среди птиц были сокол, орёл и петух, а среди животных — конь и медведь. Языческие верования славян не представляли собой какой-то завершенной системы. Современные исследования позволяют выделить несколько этапов развития язычества.
Крещение Руси

Крещение Руси — введение в Киевской Руси христианства как государственной религии, осуществлённое в конце X века князем Владимиром Святославичем. Источники дают противоречивые указания на точное время крещения. Традиционно, вслед за летописной хронологией, событие принято относить к 988 году и считать началом официальной истории Русской Церкви (некоторые исследователи полагают, что крещение Руси состоялось позже: в 990 или 991 году).

 

Быт и нравы средневековой Руси