Главная | Обратная связь

Влияние сознания на сновидения и гены

Одна из главных задач психологии состоит в изменении взаимоотношения людей с их психологической наследственностью, с их «генами сновидения». Независимо от того, принадлежат ли они к школе Юнга, Фрейда, Адлера, к традиции гештальт-тера­пии или процессуально-ориентированной работы со сновидениями, психотерапевты взаимодействуют с персонажами сновидений и детскими воспоминаниями, используя их, следуя им, анализируя их или борясь с ним для создания согласованности между повседневным умом и человеческой душой в целом. Улучшение взаимосвязи с этими ранними фигурами изменяет ваш опыт жизни.

С процессуально-ориентированной точки зрения, именно здесь, когда дело касается преобразования генов – как биологического, так и психологического – заканчиваются параллели между психологией и медицинской биологией. В то время, как биология и медицина рассуждают с точки зрения благоприятных или неблагоприятных событий в общепринятой реальности, наподобие «здоровы» или «нездоровых сочетаний генов», процессуально-ориентированная психология говорит о событиях общепринятой реальности и процессах страны грез, включая потенциальные смысл и цель проблем и событий.

Иными словами, с точки зрения общепринятой реальности, определенное построени генов и сновидений может оцениваться как благоприятная или неблагоприятная мутация. Но в стране грез «болезнь» или «нарушение» могут рассматриваться как события, полные чрезвычайно глубокого смысла и нередко указывающие на переживания, которые обогащают жизнь.

Мне на ум приходит пример женщины с радиационным отравлением. Ее состояние было диагностировано как тяжелое с прогнозом летального исхода в течение нескольких месяцев. Однако ей приснилось, что она «освободилась из ужасной тюрьмы». Сон говорил ей, что она не «больна», а освобождается. После работы над этим сновидением, она решила освободиться от некоторых жизненных обстоятельств. Спустя двадцать пять лет после даты своей предполагаемой смерти, она рассказывала мне, что у нее все еще много телесных проблем, но она чувствует себя совершенно свободной. Было ли это везением?

Такого рода свидетельства создают у меня впечатление, что физическое будущее сновидцев, активно взаимодействующих с аспектами телесного опыта, принадлежащими стране грез, больше не является предсказуемым. Соприкосновение с глубочайшей частью вас, вашей пилот-волной, создает у вас в сновидении чувство несомненности пути (например, свободы). В общепринятой реальности все всегда будет менее определенным, хотя бы по причине природы квантовых волн: до наблюдения они существуют в сновидении везде и всегда в пространстве и времени, а после проявляются где-либо в общепринятой реальности вероятностным образом.

Задача психологии и радужной медицины состоит в том, чтобы следовать глубочайшему пути индивидуума: исследовать, со-творить, обновлять или перестраивать конфигурации сновидений и субатомных телесных состояний, устанавливать с ними связь или адаптироваться к ним. Биологическая медицина, работающая лишь на уровне общепринятой реальности, нацелена на изменение «неблагоприятных» или «нарушенных» генетических сочетаний, как будто они представляют собой мутации, а не события, полные смысла.

Тем не менее, еще предстоит ответить на следующий вопрос. Если определенные медицинские процедуры способны исправлять некоторые генетические нарушения, то может ли это делать и психология? Если да, то как установление связи с контекстом реальных событий, принадлежащим к стране грез, могло бы взаимодействовать с телесным опытом и такими отвергаемыми мутациями?

(Надписи на рисунке, сверху вниз, слева направо: Нарушенный генный локус; Авария; Ферменты, токсины, радиация и/или ультрафиолетовые лучи нарушают часть гена; Исправленный ген; Ремонт; Может ли психология также исправлять эти генетические нарушения?)

Чтобы ответить на этот вопрос, давайте исследуем подобные возможности с точки зрения вашего собственного опыта. В качестве введения к этому исследованию, я обсуждаю различные подходы к работе со сновидениями и телесными ситуациями, а затем применяю эти подходы к работе с вашей психогенетической ситуацией.

Сновидения детства

Позвольте мне рассказать о моем собственном детском сне и посмотреть, как он связан с моей физической наследственностью. Самый первый сон, который я могу вспомнить, был у меня в четырехлетнем возрасте. Во сне я был маленьким мальчиком, начищающим до блеска отцовскую машину. Когда я уже заканчивал работу, появился большой рычащий медведь. «ГРРРРРР!». Он так напугал меня, что я укрылся в машине. Но этот медведь тоже упорно лез в машину и продолжал меня преследовать; спасая свою жизнь, я бегал вокруг этой машины расширяющимися кругами, пока не проснулся.

Основными элементами или генами сновидения, присутствовавшими в этом сне, были: (1) машина моего отца и (2) преследующий меня медведь.

(Подписи под рисунками, слева направо: Медведь; Отцовская машина).

И медведь, и машина моего отца связаны с моими чувствами по отношению к семье. Мой отец был трудолюбивым, добросердечным, предсказуемым и мирным человеком. Его философией, по существу, было: «Не делай в жизни многого, просто наслаждайся моментом, работай, плати по счетам и не волнуйся. Полируй машину».

Но медведь был совсем другим. Энергия медведя у меня ассоциируется с активной, непредсказуемой натурой моей матери. Ребенком, я хотел больше походить на отца, но меня всегда «преследовала» энергия моей матери. Казалось, она никогда не знала, что ей делать со своей энергией (и я никогда не знаю, что мне делать с моей!). В моем сне медведь, казалось, был не согласен со мной; медведь сердился, что я полировал машину – то есть, отождествлялся только со своим отцом. Даже будучи ребенком, я знал – медведь недоволен тем, что я маргинализировал его казавшуюся «дикой» энергию.

В некотором смысле, наведение блеска на машину составляет часть отцовского «гена» во мне, а преследующий меня медведь – часть материнского «гена». Хотя мои родители, в основном, уживались друг с другом, однако внутри меня их энергии конфликтовали, и этот детский сон показывает, каким образом мои гены сновидения противоречат друг другу.

Детские сны, как правило, показывают сочетание «генов» от обоих родителей и, зачастую, какой-либо конфликт. Отдавая предпочтение одному из этих генов (вроде автомобиля), мы маргинализируем другой (вроде медведя). Маргинализация происходит спонтанно и бессознательно. Отождествляясь лишь с некоторыми из своих частей, мы создаем индивидуальность, которая действительно основывается на маргинализации других частей. Эти маргинализированные части почти всегда проявляются в виде симптомов или пугающих персонажей сновидения, требующих внимания. Отождествляясь со своим отцом, который маргинализировал свою собственную «дикость», я подвергался преследованию «медведеобразных» энергий и воздействий. Одним из моих ранних симптомов были «дикие» колебания кровяного давления, которые позднее значительно уменьшились. (Среди моих родственников со стороны отца, у мужчин, как правило, были проблемы с кровяным давлением).

Еще один пример: мне вспоминается клиент, очень сильно привязанный к своей матери. Он не мог вспомнить детский сон, но вспомнил первое впечатление от своей матери, которая была на него зла. Его основным телесным симптомом была эмфизема, вероятно, вызванная курением. Он был озабочен этим симптомом потому, что его отец умер от рака легких.

Он ассоциировал свою мать со «злым» чувством стесненности в легких. Чтобы поработать над этим воспоминанием, он перевоплотился в фигуру своей матери и исследовал ее сущность. К своему великому удивлению, он обнаружил, что за сущностью ее плохого отношения скрывались своего рода бесстрастность и «спокойствие» во взаимоотношениях. Этот человек понял, что потратил свою жизнь, пытаясь компенсировать ее холодность, и что теперь, из мира ее сущности, он нашел некую «холодную» отстраненность и свободу от того, чтобы всегда быть милым с людьми. Он чувствовал себя гораздо счастливее, будучи независимым и менее предсказуемым.

Что лучше всего, его новое поведение сказалось на его легких. Став менее привязанным, он сразу же перестал чувствовать стеснение в груди. После своей работы с этим процессом сновидения, он поправился, и позднее его врач думал, что диагноз эмфиземы был неверным.

Судя по всему, детские сновидения показывают не только психологические, но и биологические/генетические компоненты. Последующий эксперимент даст вам возможность самим исследовать эти идеи и понять, каким образом ваши сновидения, ваша наследственность, и ваши симптомы взаимосвязаны друг с другом.

Вам будет нужно вспомнить либо первый детский сон, который сохранился у вас в памяти, либо – если вы не можете вспомнить ни одного – самое первое запомнившее­ся вам событие. Затем я попрошу вас в театрализованной манере исследовать методы обновления сновидения (или генов сновидения), и соотнести его с вашими телесными переживаниями.