 |
|
Глава 25. L 07-2. Многоликость.
Овальный Кабинет погрузился в зловещую тишину. Министры столпились вокруг президента, обмениваясь тревожными взглядами, однако никто не брал на себя смелость высказаться первым. Наконец, вице–президент Гудвин, не видя другого выхода, нарушил тишину.
– Подлинность Тетради Смерти подтвердилась. Если хоть что–нибудь пойдет не по плану, L использует Тетрадь, чтобы убить президента. Я считаю, что в данной ситуации нам не остается ничего, кроме как применить тактическое ядерное оружие[20]. L должен быть уничтожен.
– Но использовать ядерное оружие против дружественной нации... И ведь Япония уже пострадала от наших атомных бомб, – заметила министр иностранных дел, женщина по фамилии Риал. – Тактический удар может привести к началу ядерной войны точно так же, как и невыполнение условий, выдвинутых L.
Президент Хоуп начал барабанить пальцами по столу как обычно, когда погружался в раздумья. Стук отдавался эхом по Кабинету, словно тиканье часов, неумолимо отсчитывающих секунды.
Наконец настала тишина. Хоуп поднял глаза.
– Раз L готов убивать с помощью Тетради Смерти, он не оставляет нам иного выбора. Он стал новым Кирой, именно это нам придется сообщить всему миру. Мы используем ядерное оружие.
Угроза появления нового Киры свела на нет возможные возражения. Президент протянул руку к телефону, чтобы связаться с командиром Войск Специального Назначения, как вдруг красная лампочка горячей линии замигала вновь.
– Что это? Опять L? – застигнутый врасплох президент включил громкую связь. – Чего вы добиваетесь, L? Я же объяснил, что мне нужно больше времени для...
– Господин президент, это другой L, не тот, который угрожал вам.
– Другой L... Что это значит?
Президент поднял глаза на министров, словно ожидая от них ответа. Но те могли только покачать головами, стараясь не пропустить ни слова из телефонного разговора.
– Господин президент, вам должно быть известно, что L – это не один человек. Это организация по расследованию преступлений, которая состоит из нескольких L.
– Д–да.
Таинственный детектив L... Слухи, домыслы и предположения по поводу его личности невозможно было сосчитать. Одна версия говорила, что это был псевдоним знаменитого детектива Ллойда Ф. Скопа, который, как предполагалось, исчез в 70–х (хотя, если бы он был жив, на сегодняшний день ему бы уже было около сотни лет). Другая версия предполагала, что трое лучших в мире детективов: L, Эральдо Койл и Денев – являются одним и тем же человеком. И, наконец, наиболее известная версия, которую безуспешно пытались проверить спецслужбы, гласила, что под этой литерой скрывалась целая группа людей.
С тех пор, как L стал известен по всему миру, число сложных и запутанных дел, которые он (или она, или они) успешно разгадал, продолжало увеличиваться. Множество преступников были пойманы, и их численность уже далеко превысила количество арестов, совершенных любым крупным сыскным бюро. То, что один человек мог раскрыть так много громких случаев, казалось невероятным. Однако до сих пор L ни разу не давал окончательного утверждения, является ли он одним человеком или группой лиц.
– Скажем так, мы называем человека, который угрожает вам, L–Первым. Из–за своей одержимости и готовности использовать Тетрадь Смерти, L–Первый откололся от нашей группы, и тем самым объявил нам войну, – синтетический голос L резонировал в Овальном Кабинете. – Мы не простим такого предательства. Действия L–Первого оскверняют имя L и противоречат нашей цели. Оставьте его нам. Все будет закончено в течение недели. На кону стоит наша репутация.
– Хорошо, позвольте мне это обдумать, – президент повесил трубку и снова забарабанил пальцами по столу. Наконец, он взглянул на вице–президента. – Запуск ядерного оружия отменяется.
– Господин президент?
– Я не могу сказать, что этот звонок меня полностью убедил. Но до тех пор, пока есть хоть малейшая возможность, что существует более одного L... Мы должны понимать, что не сможем противостоять им всем.
Вице–президент кивнул.
– Согласен. До тех пор, пока мы не сделаем ответный ход, L не станет записывать ваше имя в Тетрадь. Наилучшей стратегией сейчас я вижу выжидание. Мы не будем выполнять условия L–Первого.
Президент снова поднял телефонную трубку и связался с директором ФБР.
– Проинформируйте своих агентов, связанных с делом L, что планы изменились. Приостановите операцию по его ликвидации, но продолжайте тайно наблюдать за деятельностью L. И устраните любого, кто попытается причинить ему вред.
L 07-3. Полет.
– Теперь перейдем к следующему этапу нашего плана, – L изучал местные погодные условия по ноутбуку. Затем он перегнулся через сиденье грузовика и втащил в кабину длинный рулон брезента. – Это мой воздушный шар, – пояснил он.
Так все это тоже было частью плана...
Суруга наблюдал за тем, как L быстро собирал горелку и черную пластиковую корзину. Агент получил сверток с брезентом, когда занимался маскировкой грузовика, и просто сложил груз в фургончик, не уточнив его назначения.
– Около полуночи поднимется сильный западный ветер. Мы подлетим к Осаке так близко, как только сможем.
– Понятно. В темноте нас будет практически невозможно обнаружить. И в воздухе можно будет не беспокоиться, как бы не врезаться в дерево.
Он начал было забираться в корзину, но L схватил его за плечо.
– Господин Суруга, этот шар рассчитан только на двоих.
– Вы хотите, чтобы я остался?
– Да, нам понадобится грузовик, как только мы прибудем в Осаку. Вам нужно будет починить его и как–нибудь доставить в город. Кроме того, его необходимо снова замаскировать, поскольку инспекция контрольно–пропускных пунктов ищет фургон по продаже сладкого картофеля.
Горелка медленно наполняла шар горячим воздухом, и он начал приобретать форму.
– Кстати, господин Суруга, у вас ведь есть лицензия второй категории на управление лодкой?
– Да, но вы наверняка знали это и раньше, просмотрев мое досье. А что, после воздушного шара будет еще и лодка?
– Да, возможно.
А дальше что? Он решил не задавать этот вопрос вслух. L, конечно, рассказал бы ему, но Суруге не хотелось портить себе сюрприз.
Воздушный шар начал подниматься над землей. L запрыгнул в корзину, а затем, протянув руки, поднял Маки и поставил рядом с собой.
– Увидимся в Осаке, Рюзаки. Береги себя, Маки!
– Берегите себя, господин Суруга! – крикнула Маки.
Постепенно черный шар поднялся над деревьями и, подхваченный западным ветром, заскользил в темноту. Внизу раскинулось море городских огней. Ровные ряды уличных фонарей, мигающие светофоры, светящиеся окна домов... Маки казалось, что все они тепло мерцают, как могли бы мерцать человеческие мечты и надежды, наполняя своим светом весь город.
– Разве они не прекрасны, Рюзаки?
Она задумалась обо всех этих огнях и о том, как недолго осталось ей жить, и расплакалась. На этот раз L, не стесняясь, взял ее за руку и крепко сжал.
– Не волнуйся Маки, я никому не позволю разрушить эту красоту.
L 06-1. Прибытие.
Утро пришло на улицы Осаки вместе с жутким грохотом, издаваемым несущимся на всех парах рикшей. Из молочного тумана появилась повозка, которую тащил L, успевший сменить костюм. Маки расположилась в кресле.
– От Киото до Осаки... так... далеко... – просипел, задыхаясь L.
– Это потому, что ты направил воздушный шар не в ту сторону!
– Но благодаря моей ошибке, мы смогли отведать яцухаси[21] в Киото. Кстати, Маки, я понимаю, что уже спрашивал, но...
– Опять? Нет, и еще раз нет! Этот телефон – память о моей маме, и я ни за что не выброшу его.
– Ох. Это очень плохо.
L оглядывался вокруг, отслеживая что–либо подозрительное. Один из автомобилей уже длительное время следовал за ними. Вероятно, их побег на воздушном шаре был отслежен спутниками.
– Думаю, ФБР уже отследило наше местоположение.
– Ты что–то сказал, Рюзаки?
– Просто разговариваю сам с собой.
L собрал последние силы и припустил ещё быстрее.
†
– Идиот, о чем ты думал, перевозя девочку, зараженную смертельным вирусом по улице? А если бы у неё начали проявляться симптомы? – детектива практически вынесло за дверь криком Такахаси.
Хоть доктор сейчас и находился на пенсии, когда–то он был хорошим иммунологом, соперничавшим с Никайдо за первое место в своей области. L робко почесал голову, не имея большого опыта по участию в скандалах.
Маки принимала душ. Так как в бегах они не имели возможности помыться, она впервые за долгое время почувствовала себя свежей и обновленной.
– Маки, я положу всю грязную одежду в стирку. Сменную оставлю здесь, – позвала ее из–за двери Хитоми, жена Такахаси.
– Да, спасибо.
Наслаждаясь теплотой душа, Маки чувствовала полное умиротворение. Что–то в Хитоми напоминало ей о матери. Растирая себя мочалкой, она случайно взглянула на свою руку и замерла. Звук льющейся воды вдруг заполнил собой всю комнату и окружил ее непроницаемой стеной, словно отсекая все хорошее, что с ней когда–либо случалось. На ее руке появилась сыпь.
Лицо девочки было пепельно–серым, когда она вошла в комнату.
– Что с тобой, Маки? – L мгновенно заметил перемену в ее настроении.
– Профессор Такахаси, я, кажется, заболела.
– Проявились симптомы?!
Такахаси подбежал к Маки, и схватил её за плечо. Он осмотрел два пятна на её руке и пронзил L строгим взглядом.
– У неё проявились симптомы, не так ли? – тихо спросил L.
Глядя на их обеспокоенные лица, профессор усмехнулся и похлопал девочку по голове.
– Это просто след от укуса клеща. Из–за того, что вы путешествовали через горы.
Какое–то время Маки безучастно смотрела прямо перед собой, а затем в изнеможении опустилась на татами с глубоким вздохом облегчения.
– Пусть это будет уроком для тебя. Мы не можем предсказать, когда проявит себя вирус. Две недели – средний срок. Начало заболевания зависит от многих факторов, например общее состояние здоровья или уровень стресса...
Такахаси вернулся обратно к записям о противоядии, составленным Никайдо.
– Я вижу, что профессору удалось обнаружить совершенно новый тип интерферона, – сказал он, жуя яцухаси, которую L привез ему в качестве подарка. Сладкие треугольные печенья исчезали во рту Такахаси, словно он собрался в одиночестве умять всю коробку. Детектив смотрел на него с завистью, прикусив ноготь большого пальца. Справившись с собой, он заметил:
– Профессор Такахаси, боюсь, мои знания в области иммунологии оставляют желать лучшего. Не могли бы вы просветить меня?
– Конечно. Во–первых, вы должны знать, что человеческий организм очень сложен и имеет различные механизмы защиты от чужеродных тел, пытающихся в него проникнуть.
– Как жар при гриппе, да?
– Большинство людей склонны думать, что это грипп является причиной высокой температуры, но, в действительности, это реакция иммунной системы на распространение вируса... кхе.... в организме... подождите секундочку...
Такахаси вдруг закашлялся и начал стучать себя по груди, пытаясь выбить клейкое яцухаси, застрявшее в горле.
– Уф, чуть не задохнулся. Мы сейчас стали свидетелями реакции иммунитета моего организма на заражение вирусом яцухаси.
– А?
– Это была шутка.
– У меня не очень хорошо с шутками.
– Да, я так и понял. Ну, в любом случае, в то время как лихорадку или воспаление легко можно опознать, как реакцию иммунной системы, существует множество иных способов, с помощью которых она защищает организм. Например, клетки – макрофаги заглатывают вирусные клетки и помогают уничтожать их. А белые кровяные клетки, называемые нейтрофилами, разлагают чужеродные клетки внутри тела. Вещество, имеющее решающее значение для борьбы с вирусами, называется интерферон. Вы знаете что–нибудь о нем?
Маки подняла руку, как будто она была в классе.
– Это препарат, используемый для лечения гепатита С!
– Правильно! Он известен как препарат для лечения гепатита С и опухолей. Интерфероны – это белки, которые окружают чужеродные для тела клетки. Как только такие белки образуются, они влияют на клетки–хозяева, окружающие вирус, чтобы сделать их более стойкими. Таким образом, они препятствуют его распространению. Если бы интерфероны всегда работали эффективно, даже вирулентные вирусы, такие как лихорадка Эбола, не представляли бы большой угрозы.
– То есть, вы хотите сказать, что эти белки бесполезны против геморрагической лихорадки, такой как Эбола?
– Верно. Она блокирует функции интерферонов. Именно поэтому работы Никайдо по разработке абсолютно нового интерферона будут так полезны для мировой науки.
– И у вас получится создать новый вид белка, который вирус геморрагической лихорадки не сможет блокировать. Тем самым он поможет клеткам–хозяевам стать устойчивыми против болезни, – заключил L.
– Значит, я поправлюсь? – Маки с надеждой смотрела на детектива.
Он взял девочку за руку и ободряюще ее пожал.
– Очевидно, Никайдо нашел неинфицированного шимпанзе возле очага заболевания в Конго. Считается, что интерфероны животных менее эффективны для лечения людей, но... Кстати, согласно записям Никайдо мы нуждаемся в белых кровяных клетках этого шимпанзе.
– Не волнуйтесь. Они у нас есть, – L достал маленький пузырек, привезенный из Токио. – Мы нарочно выбрали такой маршрут, чтобы я мог проникнуть в лабораторию Никайдо и забрать там образец крови.
– Нужно культивировать эти клетки, затем инфицировать их вирусом, извлеченным из крови Маки. Тогда они начнут выработку интерферонов, и таким образом мы получим противоядие.
– Это возможно сделать... вовремя? – спросил L.
Такахаси изучил календарь на стене.
– С момента инфицирования прошла неделя. Это означает, что нам нужно приступить к работе немедленно.
– Да. Однако оперативная группа по борьбе с пандемиями полностью подконтрольна террористам, которые проникли в самое сердце организации. Поэтому, профессор Такахаси, я бы хотел, чтобы вы сами создали противоядие.
– Подожди секундочку, ты просишь, чтобы я в одиночку изобрел противоядие? – боевой настрой Такахаси мгновенно исчез, – я не могу.
– Профессор Никайдо смог. Вы ведь были коллегами.
L держал в руках библиотечную книгу «Исследования инфекционных заболеваний», написанную в соавторстве Никайдо и Такахаси.
Ученый опустил глаза и покачал головой.
– Много лет назад я разрабатывал вакцину... но мои исследования провалились. Возникли побочные эффекты. Погибли люди. Я пообещал себе никогда больше...
– Я понимаю, что из–за произошедшего было много жертв. Но ведь столько других людей выжило благодаря вашим исследованиям! Только вы можете спасти Маки.
Такахаси глубоко вздохнул. Воспоминания, запертые много лет назад в самых дальних уголках его памяти, начали снова оживать, но он поспешно загнал их обратно. Ученый взглянул на Маки, стоящую с высоко поднятой головой и старающуюся не показывать своего страха. Хитоми тихо положила руку на плечо мужа:
– Сделай это для них.
– Хитоми...
– Профессор Никайдо хотел бы, чтобы ты попытался спасти его дочь.
После долгого молчания, Такахаси встал и положил руку на голову Маки.
– Хорошо. Похоже, только я могу это сделать.
– Спасибо, – сказала Маки. Они вместе с L одновременно поклонились.
– Но для создания противоядия надо извлечь вирус из крови Маки. Риск заражения очень высок. Кроме того, это место не оборудовано средствами для защиты от вирусов выше четвертого уровня опасности. Лучшее, что я имею, это биологически безопасный бокс, который тоже не является полностью герметичным. Может быть, нам стоит поискать другой научно–исследовательский центр?
L покачал головой:
– Вполне вероятно, что террористы не сводят глаз со всех крупных исследовательских центров в стране. Они ждут, чтобы мы начали работу над противоядием.
– Ты хочешь сказать, что я не только сам должен синтезировать лекарство, но и вынужден буду подвергнуть жизни всех нас опасности?
– Всё будет в порядке, – возразил L. – Единственное, что вам нужно – это добиться успеха в создании противоядия до того, как у Маки начнут проявляться первые симптомы.
– Это очень рискованно. Неважно, насколько безопасной будет лаборатория, невозможно быть полностью уверенными в том, что ни один из нас не будет инфицирован. Стоит всего одному человеку заразиться в этом густонаселенном районе, как вирус мгновенно распространится. Если это случится, никакой научно–исследовательский центр не сможет произвести необходимое количество противоядия вовремя.
L, словно не слыша слов профессора, смотрел куда–то в сторону. Объектом его внимания стала старая фотография Такахаси, где он гордо держал в руках только что пойманного на крючок двадцатидюймового красного морского дорадо.
L 06-2. Находка.
– Какого черта вы до сих пор не нашли их?! – рявкнул Матоба. Прошло уже два дня с тех пор, как они потеряли след девочки, и он начинал сомневаться в компетентности своей команды.
– Мы проверили все лаборатории и научно–исследовательские центры, куда мог бы обратиться L. Но так ничего и не нашли, – один из террористов взмахнул пачкой докладов, которые держал в руке.
– После того, как их в последний раз засекли в горах префектуры Яманаси, об их местоположении больше ничего неизвестно, – протянул Кониши. – Они словно... улетели.
Если бы L мог присутствовать в комнате, он был бы очень доволен его догадливостью.
– Мы столько слышали о том, как вы собираетесь убить L, доктор Кудзё. Когда же вы перейдете от слов к действиям?
Матоба смерил Кудзё ледяным взглядом, однако та совершенно не обратила внимания на его недовольство. За эти два дня доктор еще несколько раз взламывала линию штаб–квартиры центра расследования дела Киры для того, чтобы продолжить шантаж президента. Однако Хоуп, похоже, не собирался предпринимать каких–либо действий против L. Поскольку у Кудзе не было Тетради Смерти, она не могла ни выполнить своих угроз, ни продемонстрировать власть, которую якобы имела.
Матоба, плюхнувшийся на диван перед биотопом, никак не мог успокоиться. Для того, чтобы цена вируса выросла, он должен распространиться по всей стране. Только так возможно продемонстрировать всю масштабность ущерба, который он мог бы причинить. Нельзя позволить Маки распространять вирус таким беспорядочным образом.
– И GPS на мобильном девочки все еще не... эй! – Кониши уставился на один из включенных экранов. – Что происходит?! Лишние сигналы исчезли!
Террористы сгрудились вокруг компьютера.
– Наверное, чертов передатчик наконец–то сдох.
– Значит, теперь мы знаем, где она!
– Маки в Осаке, – произнесла Кудзё.
«Синий Корабль» замер.