Главная | Обратная связь

Отцовское начало: образ, архетип, голос, роль

 

Архетипический Отец вовсе не тождествен личному опыту взаимоотношений со своим отцом, равно как и личному опыту отцовства. Как и в случае с архетипической Матерью, за реальным отцом (или даже отцовской фигурой, которой может быть и дед, и другой близкий родственник, а позже – учитель или иная авторитетная личность) стоит архетип Отца, и реальный опыт общения накладывается на этот архетип и подтверждает или не подтверждает определенные его черты. У каждого архетипа есть светлая и темная сторона, и реальная отцовская фигура будет соответствовать каким-то свойствам одной и другой из этих сторон. Впечатление от жизненного опыта взаимодействия со старшими близкими родственниками всегда накладывается на представление о родительском архетипе. Поэтому мы воспринимаем отца через его качества сильного или слабого архетипического Отца, поддерживающего или кастрирующего (пожирающего, может быть также соперничающего).

Аналитические психологи склонны отличать архетипический образ Отца от отцовской архетипической структуры или паттерна. Дело в том, что структура может быть внутренней или заимствованной, а образ – это, как правило, то, что дает нам господствующая культура с ее представлениями и ожиданиями. Опыт личного взаимодействия с реальным отцом оказывается при этом тем более продуктивным, чем более родитель способен выразить отцовский архетип наиболее человечным образом. Это означает избегание крайностей спектра характерных качеств, не всегда быть сильным, но и не слишком слабым, не всегда – лояльным и поддерживающим, но и не слишком обесценивающим. Слишком сильный отец способен подавить индивидуальность характера и поступков ребенка. Слишком слабый сделает его беззащитным и, кроме того, слабомотивированным. Все поощряющий отец – не лучшая подготовка к реальной жизни, в то время как исключительно ограничивающая роль родителя повлечет за собой психосексуальные и социальные проблемы. Также важно то, что, не ощущая контакта с человеческим, личным, эмоциональным пластом бытия своего отца, ребенок будет воспринимать его лишь через архетипический образ.

Образ и архетип отца влияют на формирование внутреннего «отцовского голоса». Известный британский юнгианский аналитик Эндрю Самуэлс указывает, что он заключается в вопросах личных и социальных приоритетов; эволюции идей и ценностей; развитии сексуальной и психосексуальной идентичности; а также в социальной и культурной роли человека. Пространство, разделяющее или соединяющее, объединяющее или сковывающее индивидуальность и ее «внутреннего отца» (включающего и отцовский образ, и опыт взаимодействия, и архетип), становится территорией взаимодействия индивидуума и Суперэго, аспектом психического функционирования, связанным с общепринятой моралью и культурными нормами как непререкаемой данностью.

Во взаимоотношениях с дочерью роль отца интересна тем, что именно отец показывает ей, что можно быть феминной, отличаясь при этом от материнского клише и роли. Отец воспринимает дочь как девочку и самостоятельную индивидуальность, и она ценна (или не ценна) для него в этой роли. Разумеется, в ряде случаев отец равнодушно или отрицательно относится к любым женским ролям, отличным от всеублажающих материнских. И тогда психосексуальное развитие дочери будет иметь собственные изломы. В отношениях с сыном отец выступает образцом для подражания, другом и соперником, старшим и опытным учителем жизни. Соперничество между отцом и сыном имеет смысл как игровой опыт социализации мужчины. Если его нет, то социальную роль сыну также придется постигать самостоятельно, на своих пробах и ошибках, без поддержки опыта зрелости, руководствуясь большей частью слепыми инстинктами и примитивными защитами. Если имеет место реальное соперничество, то это будет борьба за бессмертие: если выиграет сын, то оно – в продолжении рода и мужской линии – состоится, если победит отец, присвоив вечность себе самому, то рано или поздно он проиграет окончательно, от беспомощности и бессилия, а смерть станет ему унижением.

 

 

Власть и авторитет

 

Власть – важная ценность для Императора. Но, учитывая его атрибутацию зодиакальному Овну, это не столько зрелый начальник (хотя есть колоды – и, прежде всего, традиция Уэйта, – иконографически предлагающие именно такое прочтение), сколько молодой вождь, юный Зевс, который победил титанов и своего отца, после чего сам стал главой и царем всех богов. Одной из отличительных черт этого раннего Зевса является способность к альянсам с совершенно различными силами, дружественными, по-лудружеетвенными, полунейтральными или полувраждебными. Так, молодому Зевсу помогают не только олимпийские боги – его сторонники и «подчиненные», но и сторукие великаны, существа, более похожие на его вечных хтонических врагов, чем на друзей. И позднее Зевс сохранит этот ресурс за собой. Как только оказывалось, что дела плохи. Зевс тут же находил себе союзника и заключал сделку. Император Таро – это не весь Зевс, не то же самое, что архетип Зевса целиком, но это узнаваемый ранний Зевс, само созидательное, структурирующее начало и волевые акты царя богов во все времена[22]. Он должен уметь эффективно построить работающую систему, способную обеспечивать некое сообщество необходимыми ресурсами. В зависимости от статуса и масштаба деятельности на него возлагаются определенные полномочия и ожидания того, как замечательно он организует остальных для всеобщей счастливой жизни.

Кроме того, для него важна и представительская функция; он – лицо своей системы. И «жена Цезаря должна быть вне подозрений» (Юлий Цезарь развелся со своей женой, когда смелый поступок одного молодого человека мог подвергнуть сомнению репутацию целой группы порядочных замужних женщин… среди которых оказалась и жена Цезаря) – поэтому все, что его касается, все, что он презентует, представляет (жена, дом, дети, свита), обязано быть безупречно с точки зрения подачи в мир его образа. В противном случае страдает эффективность его воздействия.

Одно из направлений усилий Императора заключается в расширении территории. Видение новых и перспективных или необходимых областей и выступление (наступление) на них – очень характерный для него ход. Это касается как поведения воспринимаемого нами Императора извне, как личного проявления во внешнем мире, так и расширения новых территорий при абсолютной необходимости сохранения целостности при развитии нашей личности. Личностный рост возможен лишь постепенно, в зоны ближайшего развития и при сохранении целостности эго.

В эротической колоде «Декамерон» обыгрывается неспособность Императора принять решение: его стимулирует к активному действию шут-карлик, сам император выглядит скорее растерянным, а сзади его осторожно обнимает молодая женщина. Это недостаточно сильная фигура, обозначающая скорее слабость власти и хилость как границ, так и воли. В реальных ситуациях она может указывать как на нерешительность в вопросах целей и приоритетов (достаточно ли приапического в любви или нужно и романтическое начало), так и на неспособность уронить свой статус (изменить границы) в любовных или других межличностных отношениях. Поэтому в целом данная карта – вполне по-императорски! – говорит о границах и приоритетах.

Императорская власть легитимна. Однако, поскольку мы говорим о Старших арканах, речь идет об архетипической силе этого принципа, о нашем внутреннем Императоре и, зачастую, о какой-то необходимости воплотить его вовне. Поэтому Император в Таро олицетворяет скорее сильное стремление – например, изменить поведение людей так, чтобы они начали делать то, чего раньше не стали бы делать добровольно, и все это – для достижения поставленных Императором задач. Во внутренней реальности это может быть воплощение крепкой структуры Эго («me» У. Джеймса) или же само Я («I» У. Джемса[23]), именно благодаря функции познания и волевого контроля.

Определенная харизма власти, свойственная архетипу, привлекает людей, испытывающих недостаток проявления этого принципа в себе. Это то самое очарование силы и власти, притягивающее красивых женщин и слабых мужчин к носителю или воплощению принципа. Архетип Императора в нашей жизни может быть актуализирован вовне, когда особенно значимыми становятся встречи и контакты с теми, кто для нас его воплощает. Кроме того, он как бы представляет собой образ «хорошего Отца», сильного и справедливого, или же «жестокого Отца», несправедливого, подавляющего, пожирающего. Но и в том и в другом случае это будет Император (если только не патологическая извращенность и жестокость Дьявола).

Император «Таро Элементов» предлагает положительный отцовский образ. Здесь изображен полуобнаженный мужчина, сидящий на троне и держащий на плечах ребенка. Сверху его обвивают гирляндой птицы любви – голуби, а слева в ухо шепчет что-то змея, то ли мудрость, то ли ложь… Лозунг этой карты – «Я – правитель моего потомка, и моя власть исходит от него». В этой колоде, никак не соотносящейся с привычной системой атрибутации Золотой Зари, карте Императора соответствует Солнце на асценденте.

 

 

Принятие решений

 

Карте «Император» соответствует астрологическим знак Овна; это кардинальный знак, который принадлежит огненной стихии. Кардинальные знаки дают свойства активной целеустремленности в сочетании с устойчивой утвержденностью (Овен, Рак, Весы, Козерог), ощутимым «внутренним стержнем». Вкупе с огненной стихией, импульсивной, порывистой и взрывной, это придает Овну яркость и «взрывчатость» самовыражения, активность в проявлении, бурную спонтанность. Этот знак управляется планетой Марс, а экзальтирует в нем Солнце, что вновь говорит нам о необходимости деятельной активности в сочетании с неприкрытым, но достойным самопроявлением.

Один из атрибутов Императора – скипетр, древнейший символ власти. Прообразом его был пастушеский (или иной) жезл как символ принятия решении и направления силы, энергии или ресурсов. Посох, подобный пастушескому, был принят в качестве атрибута христианскими священниками, архиереями – пастырями своих верующих. У государей это, как правило, был укороченный жезл – скипетр. Жезлы стали одной из мастей Младших карт Таро, символизируя силу решении, стимулы сопротивление среде в продвижении своей воли.

Император Таро – волевое начало, ответственное за видение перспективы и принятие решений в соответствии со своими целями или планами. Интересно, как различаются принципы продвижения своей воли у Императрицы (III) и Императора (IV). Я с этим столкнулась, когда в результате определенных жизненных перипетий начала вдруг медленно переживать циклы Старших карт, принимая принципы и ценности каждой карты, строя свою жизнь (неосознанно) в рамках каждой из них. Я осознала себя в Жрице и провела там довольно много времени (то, что периоды и ценности Мага и Шута к этому времени уже были прожиты и восприняты, стало очевидным лишь впоследствии), затем перешла в Императрицу. И вдруг настало время Императора. Принятие решений и организация своего времени, дел, связей, договоренностей стали особенно ощутимыми. Я внезапно увидела, что это общаясь в своей жизни преимущественно с музыкантами, оккультистами и «психологами по первому образованию» я чувствовала себя вполне дисциплинированной, целенаправленной и организованной. А в новом окружении и обстоятельствах моих прежних качеств (которые, собственно, идут по Магу: умение время от времени уладить то или иное дело) уже не хватает!.. Это было немного неприятно, хотя и увлекательно.

Кроме этих очевидных расхождений, я обнаружила, что Император отличается от Императрицы также принципом принятия решений о желаемых целях. По Императору я ощутила потребность осуществлять то, что хочется, вне избранной территории, хотя и оценивая адекватность и перспективы. В этом состояло отличие от Императрицы, которая, конечно, делала то, что доставит ей удовольствие, – но лишь на избранной территории. Войдя в Императора, я поняла, что нельзя себе отказывать ни в каких желаниях, если они достаточно сильны и вполне адекватны. Это была уже янская, мужская сила желаний и устремлений. У меня был выбор. Первый вариант: «закуклиться» в привычной уже Императрице (или цикле Жрица-Императрица и обратно, временами с включением трикстеров, Шута и Мага). Тогда бы я, как и раньше, проецировала бы Императора лишь вовне, ожидая, что кто-нибудь придет и организует мою жизнь или будет покровительствовать или, наоборот, сойдет и так. Второй вариант: двинуться вперед, овладевая активной силой, способностью продвигать свою волю на неизвестной территории, свойствами Императора. Я все же выбрала продвижение вперед. Не скажу, что это было просто или хватило лишь решения (так бывает с уже отработанными, знакомыми принципами, между которыми достаточно просто переключаться). Но я стала более чуткой к проявлениям Императора во внешнем мире, принимая их в своей жизни и стараясь в чем-то уподобляться им, перенимать свойства. И время от времени методично себя направляла по избранному пути – когда мы осознаем «ход карт» внутри нашей жизни, это, конечно, бывает яснее.

Первым заново воспринятым и понятым изнутри принципом стала способность принимать решения, выходящие за пределы привычной территории, сферы общения и взаимодействия. И это не просто «хватание того, чего хочется» извне (как это можно делать из Мага), а свое личное самостоятельное выступление в другие сферы. Поистине, здесь часто требуется настоящая героическая решимость. Это очень явный и ясный выход вовне. Вместе с тем принцип Императора дает способность отделять свои решения и действия от чужих, делегировать Другим полномочия на исполнение своих решений или же предоставлять другим заниматься их делом, а самому принять роль наблюдателя, ожидающего благоприятной возможности для принятия решений. Я приведу, возможно, неожиданный пример: любовница женатого мужчины, который уходит от жены (в актуальной или длительной, перманентной ситуации), может либо проецировать на него Императора и ожидать, что он наконец примет Решение, а сама – терпеливо ждать, как Императрица в своем царстве, либо же – обнаружив в самой себе качества Императора – делегировать ему полномочия заниматься своим героическим квестом по избавлению чудовища (со стороны любовницы, жены часто так глядят), не принимая на себя эмоциональных тягот этой борьбы, или же по-Императорски принять собственное решение, взвесив обстоятельства и собственную выгоду.