Главная | Обратная связь

ПРЕЗИДЕНТСТВО Э. ДЖЕКСОНА И КОНСТИТУЦИЯ США

Президентство Э.Джексона занимает особое место в политичес­кой истории США. Оно проходило в обстановке существенных, под­час принципиальных изменений в социально-политической жизни страны, вступившей в эпоху быстрого развития промышленного ка­питализма. Набиравшая силу промышленная буржуазия вытеснила с господствующих политических высот старую финансовую буржуазию, которая в союзе с плантаторами правила страной практически со дня завоевания независимости. Обострение борьбы внутри правяще­го класса привело к кризису старой партийной системы и возник­новению новых партий. Этот процесс проходил в условиях подъема рабочего и фермерского движения, при широкой демократизации по­литической жизни вообще. Наиболее существенные изменения прои­зошли в избирательной системе. К 1828 г. из 24 штатов, входив­ших в союз, лишь в двух, Делавере и Южной Каролине, выборщики президента избирались легислатурами, а в остальных непосредст­венно население (белыми мужчинами), причем при существенном по­нижении избирательных цензов. Если старые партии — федералисты и республиканцы - складывались и преимущественно действовали на уровне федеральных органов власти и по сути не являлись общена­циональными, возникновение новых партий - демократов, а затем вигов - началось в штатах, поскольку именно там прежде всего появилась потребность в создании такого партийного механизма, который мог бы эффективно осуществлять мобилизацию избирателей[1]. Этот механизм стал реальным противовесом партийному кокусу в конгрессе, который еще в конце ХУШ в. присвоил право выдвижения

кандидатов на пост президента[2], превратив таким образом его в свою креатуру.

В 1824 г. произошло первое столкновение между кандидатом в президенты, выдвинутым республиканским кокусом - У. Кроуфордом и кандидатами, опиравшимися на партийные организации штатов, - Э. Джексоном, Г. Клеем, Д. Кэлхуном и Д. К.Адамсом. Ни один из кан­дидатов не набрал необходимого абсолютного большинства голосов и выбор был сделан палатой представителей, Президентом стал Д. К.Адамс - сын второго президента Д. Адамса. На следующих выбо­рах 1828 г. победил генерал Э.Джексон, кандидатура которого бы­ла выдвинута законодательным собранием штата Теннесси, а через четыре года устанавливается существующая и по сей день практика выдвижения кандидатов на даст президента и вице-президента на общенациональных партийных конвентах.

Демократизация избирательной системы, становление общена­циональных партий, новый способ выдвижения кандидатов на пост президента - факторы существенно повлиявшие на положение главы исполнительной власти. Опора на общенациональную партию и возмо­жность апелляции президента к общественному мнению обусловили ноше формы взаимоотношений президента и конгресса. Вырабатыва­ется понятие и практика "партийной лояльности"[3]. "Партийная ло­яльность" стала важным принципом взаимоотношений президента и конгресса. Однако не следует преувеличивать его значение. Соци­альная и организационная аморфность главных буржуазных партий США делает этот принцип достаточно условным. Он не дает априор­ной гарантии того, что члены конгресса, принадлежащие к партии президента, окажут безоговорочную поддержку воем предлагаемым администрацией мерам.

"Партийная лояльность" в большей степени не предпосылка, а результат применения различных способов воздействия на конгресс. Успех политики президента в первую очередь зависит от того, на­сколько он способен поддерживать, точнее, организовывать "лояль-

ность" конгресса. Хотя появление принципа "партийной лояльности" связывают с периодом правления Джексона, уже Джефферсон, искус­но используя тесные личные связи с ведущими сенаторами и члена­ми палаты представителей, оказывал эффективное воздействие на законодателей. Главной отличительной чертой и главным недостат­ком подобной формы взаимоотношений с конгрессом была, ее приват­ность, "закрытость". Отношения между президентом и конгрессом носили "внутрисемейный" характер. В конечном счете, это стало одной из причин, приведет к ослаблению президентской власти. Взаимоотношения президента Джексона с конгрессом, происходившие на фоне демократизации политической жизни, неизбежно атакова­лись более открытыми. Джексон неоднократно подчеркивал, что своим избранием он обязан прежде всего народу, его послания кон­грессу пестрели ссылками на интересы, волю, требования народа. Апелляция к народу, хотя и отдавала демагогией, имела практиче­ское политическое звучание. Положение "народного избранника" позволяло Джексону противопоставлять себя конгрессу, превращать народ в арбитра в спорах с законодателями. Джексон являлся, по­жалуй, первым президентом, который основным средством воздейст­вия на конгресс избрал общественное мнение. В сущности это было обусловлено самим характером политической борьбы того временя. Но сложившейся в американской историографии традиции 30-е гг. XIX в. характеризуются как "эпоха равенства", "эра простого, человека",- период "джексоновокой демократии" и т.п. Разумеется, подобные утверждения весьма далеки от истины и получили соот­ветствующую оценку в советской литературе[4]. Вместе с тем, несо­мненно, что в 30-е гг. наметилось дальнейшее развитие буржуазной демократии. В условиях подъема рабочего и фермерского дви­жения, расширения контингента избирателей президентство Джексо­на в известном смысле приобрело характер плебисциарного лидер­ства. Этому во многом способствовала сама личность Джексона. Ро­дившийся в простой фермерской семье, добившийся богатства и во­енной славы (во время войны с Англией он одержал блестящую по

американским представлениям победу под Новым Орлеаном) обожди собственными руками, простой и демократичный в обращении, он легко завоевывал популярность и с успехом использовал ее в поли­тических целях, Джексон вошел в историю как один из президентов - генералов, но военная деятельность заняла в его жизни относи­тельно короткий (промежуток времени. Джексон прежде всего был по­литиком. Его политическая карьера началась в 1796 г., когда он был избран делегатом конституционного конвента штата Теннесси. Затем Джексон избирался в палату представителей и сенат конгрес­са США, был губернатором Флорида и кандидатом в президенты на выборах 1824 г. Как опытный политик он остро чувствовал измене­ния, происходившие в политической жизни страны и не просто пожи­нал плоды своей популярности, а сие тематически формировал обще­ственное мнение в свою пользу. В ходе дебатов в конгрессе по на­иболее сложным для администрации проблемам президентские посла­ния, заявления и т.п., формально предназначавшиеся конгрессу ши­роко публиковались в газетах. В особенности в "Вашингтон глоб", созданной при участии Джексона и редактируемой его другом и чле­ном "кухонного кабинета" Ф. Блэром. По сложившейся в те года тра­диции даже простые статьи в "Вашингтон глоб" рассматривались конгрессменами-демократами как официальная "партийная" точка зрения[5].

Все же, несмотря на широкую поддержку мероприятиям админи­страции Джексона со стороны общественного мнения, отношения пре­зидента с конгрессом складывались не просто и были далеки от идеальных. В сенате активно действовали серьезные противники президента: Г. Клей, Дж. Кэлхун, Д. Уэбстер, которые сами претен­довали на президентский пост. В сенате предложения Джексона про­ходили, как правило, при минимальном перевесе голосов, да и в палате представителей президенту далеко не всегда было обеспече­но абсолютное большинство. Конгресс отнюдь не был простым реги­стратором президентских предложений, члены конгресса проявляли немалую законодательную активность, причем нередко идущую в раз­рез с мероприятиями, проводимыми президентом. Джексону пришлось использовать право вето 12 раз, т.е. больше, чем всем его пред­шественникам вместе взятым. Апеллируя к общественному мнению.

Джексон навязывал свое лидерство конгрессу. "Принуждение" стало основным лейтмотивом в его взаимоотношениях с законодателями.

Наиболее острое столкновение между президентом и конгрес­сом произошло по поводу деятельности Второго национального бан­ка США. Джексон, выражая интересы промышленной буржуазии, фер­мерства и отчасти рабочего класса[6], выступал против существова­ния банка, вокруг которого концентрировалась старая торгово-финансовая буржуазия. Однако конгресс все же принял билль, продлявший полномочия банка. В ответ Джексон обратился к праву вето, которое в данном Случае впервые использовалось как инструмент межпартийной борьбы. Вето президент по традиции сопроводил соответствующим посланием, в котором наряду с доказательством не­целесообразности существования банка поднимался ряд конституци­онных вопросов. Дело в том, что ряд сенаторов полагали, что ве­то президента неконституционно, так как Верховный суд, опираясь на концепцию подразумеваемых полномочий, в одном из своих реше­ний признал существование национального банка соответствующей конституции. В связи с этим Джексон был вынужден обратиться к толкованию конституции и предложить свое понимание тех ее поло­жений, которые имеют отношение к порядку взаимоотношений трех ветвей государственной власти - конгресса, президента и Верхов­ного суда. В послании утверждалось, что все три органа должны руководствоваться своим собственным пониманием конституции. Каждый вступающий в ту или иную должность и принимающий присягу клянется так исполнять конституцию, как он ее понимает, а не как ее понимают другие. Это в равной степени относится к сена­торам, членам палаты представителей, президенту и судьям. По­этому Верховный суд не может обладать правом контролировать деятельность конгресса и президента, когда она не выходит за рамки их конституционных полномочий. Суд, писал Джексон, при­знал закон о создании банка конституционным, исходя из права конгресса издавать все законы, которые "необходимы и уместны" для осуществления полномочий конгресса. Но решения о "необходи­мости и уместности" принимаются не Верховным судом, а президен­том и конгрессом[7].

Идея независимости всех трех ветвей государственной власти не являлась чем-то новым. Она была достаточно подробно разрабо­тана на филадельфийском конституционном конвенте, в статьях "Фе­дералиста", отстаивалась на практике Гамильтоном и Джефферсоном. Однако по прошествии нескольких десятилетий подчиненного положения президентской власти слова Джексона прозвучали свежо и вызвали большие споры[8]. Противники президента все же не смог­ли набрать необходимого квалифицированного большинства для прео­доления вето. Судьба банка била предрешена, но борьба вокруг не­го но прекратилась. Она переросла в острую полемику о положении президента как главы исполнительной власти. Поводом для этого послужило увольнение министра финансов Дуана, отказавшегося вы­полнить приказ президента об изъятии государственных фондов из банка. Строго говоря, президент, увольняя министра, не превысил своих полномочий, а напротив, буквально следовал закону о минис­терстве финансов. Однако в этот период в сенате господствовало мнение, которое высказывалось еще яри обсуждении билля об обра­зовании министерства финансов, а затем широко использовалось Мэдисоном в 90-е гг. ХУШ в. в борьбе с тогдашним министром фи­нансов Гамильтоном, о том что министерство финансов является особым по своему статусу. Оно в большей степени должно быть подответственно конгрессу, чем президенту, поскольку финансовая функция традиционно принадлежит представительному органу. Поэто­му сенат предпринял беспрецедентную акцию. По предложению Клея большинством в 6 голосов была принята резолюция, обвиняющая президента в нарушении законов и конституции страны, в действиях нарушающих нормальное функционирование финансовой системы. Джек­сон направил в сенат официальный протест, в котором писал, что сенат обвиняет его в тяжелейшем преступлении, являющимся основа­нием для импичмента, который имеет, однако, свою особую консти­туционную процедуру, в связи с чем "обвинительная" резолюция се­ната незаконна. Доказать право президента увольнять министров было чрезвычайно просто, достаточно било указать на соответству­ющую статью закона. Джексон же предпочел рассмотреть эху пробле­му более широко. Президент, писал он, - непосредственный пред­ставитель народа, а власть министра финансов производна от влас-

ти президента. Поэтому если лишить последнего права руководить и контролировать деятельность министерства финансов, то народ не сможет оказывать влияние на принятие решений в столь важном ор­гане. А это приведет к нарушению предписанного конституцией раз­деления властей, системы "сдержек и противовесов" и в конечном счете, к концентрации власти в руках органа, не несущего прямой ответственности перед народом[9].

Джексон не случайно поставил вопрос именно в такой плоско­сти. Проблема президентского контроля над министрами приобрела в период его правления особую остроту. При его предшественниках - президентах Мэдисоне, Монро, Адамсе - министрами, как правило, назначались деятели, тесно связанные с партийным кокусом в кон­грессе. Это обеспечивало им значительную самостоятельность от президента и даже ставило последнего в зависимость от него[10]. При Джексоне состав кабинета носил принципиально иной характер, обусловленный, прежде всего, становлением общенациональной пар­тии. Джексон прекрасно сознавал ту роль, которую партийный меха­низм сыграл в его избрании, поэтому, производя назначения в ка­бинет, он не мог не учитывать наличия в партии противоборствующих группировок: рабовладельцев юга, фермеров запада, буржуа­зии северо-восточных штатов. Формально вторым лицом в государст­ве стал главный конкурент Джексона в демократической партии - Кэлхун, который впоследствии порвал с демократами. Джексон был вынужден выступить на выборах совместно с ним взамен на поддер­жку со стороны южных штатов, где Кэлхун пользовался большой по­пулярностью. На пост государственного секретаря был назначен М. Ван-Бурен - личный и политический друг Джексона. Остальные весть министерских постов были замещены по геополитическому при­знаку: по два человека от запада, юга и северо-востока. Противо­речия внутри кабинета оказались заложенными изначально. Трое из министров принадлежали к группировке Кэлхуна - министр финансов, генеральный атторней и военно-морской министр. Причем все мини­стры, исключая Ван-Бурена, не отличались ни известностью, ни

особыми способностями[11]. Иx назначение носило ярко выраженный конъюнктурный характер. Внутрипартийные противоречия, как в кап­ле воды, проявились во взаимоотношениях между членами кабинета.

Поводом для обострения отношений между министрами послужи­ла женитьба военного министра Итона на женщине, репутация кото­рой в светских кругах Вашингтона была небезупречна. Это события вероятнее всего прошло бы незамеченным, если бы светские бата­лии, развернувшиеся вокруг него, не послужили камуфляжем борьбы за власть. Джексон хорошо понимал подоплеку происходивших собы­тий. Он расценивал их как заговор Кэлхуна, претендовавшего на фактическую власть в государстве, с тем, чтобы ослабить прези­дента и открыть себе путь наверх[12]. Чтобы ликвидировать "светско-политический" кризис, Джексон был вынужден уволить в отстав­ку почти весь кабинет. Однако и после новых назначений этот ор­ган не отличался единством. Он, как писал А. М. Шлезингер, «был далек от того, чтобы называться эффективным инструментом испол­нительной власти, представлял собой группу неуживчивых людей, во многом не соглашавшихся с президентом»[13]. Поэтому отношения между Джексоном и министрами неизбежно складывались иначе, чем у его предшественников. Регулярные заседания кабинета прекрати­лись, президент редко консультировался с министрами даже го во­просам их непосредственной компетенции.

Наиболее полно свои взгляды на роль и место министров Джексон изложил в выступлении перед членами кабинета в сентябре 1833 г. Настаивая на обязательности выполнения своего приказа об изъятии государственных фондов из банка, Джексон утверждал, что министры по закону и по своему выбору стали партнерами пре­зидента .в администрации. В своей деятельности они обязаны руко­водствоваться приказами президента как должностного лица, выра­жающего волю нации. Министры всего лишь агенты президента, че­рез которых он осуществляет руководство департаментами. Прези­дент несет полную ответственность перед нацией за состояние дел в исполнительной ветви государства, в том числе и за деятель-

ность министров, которая не имеет самостоятельного характера, а произошла от власти президента как ответственного главы испол­нительной власти. В случав разногласий между министром и. прези­дентом, мнение последнего является решающим. Министр, отказыва­ющийся выполнять приказ президента, либо сам подает в отставку, либо увольняется президентом[14]. Таким образом, Джексон вернулся к первоначальной концепции о взаимоотношениях президента с ми­нистрами, рассматривая их лишь как своих помощников.

Фактически в годы правления Джексона кабинет не являлся консультативным органом при президенте. Эти функции взял на се­бя так называемый "кухонный кабинет", в который входили Ван-Бурен, ставший вице-президентом после переизбрания Джексона на второй срок, а также не занимавшие высоких постов в администра­ции, в основном, журналисты и издатели: Б. Льюис, Д. Грин, И. Хилл, А. Кендал, Ф. Блэр. Эти люди имели большое влияние на президента и принимали непосредственное участие в формировании политики. Со времен Джексона понятие "кухонный кабинет" прочно вошло в американский политический лексикон.

С именем Джексона связывается еще одно нововведение. "Сис­тема добычи", т.е. назначение на государственные должности ис­ключительно за политические услуги, была распространена на весь государственный аппарат. Ее введение обуславливалось рядом фак­торов. Во-первых, она являлась следствием проведения избиратель­ной компании при опоре на общенациональную партию, множество функ­ционеров которой, внеся определенный вклад в победу своего кан­дидата, рассчитывали на "благодарность" с его стороны. Зависи­мость от партии заставляла президента идти навстречу многочис­ленным просьбам о назначении. Во-вторых, Джексон, придя к влас­ти, оказался лицом к лицу со старым, складывавшимся в течение десятилетий административным аппаратом. Ради обеспечения успеха своей политики Джексон должен был провести чистку государствен­ного аппарата.

Еще в ноябре 1828 г. будущий член "кухонного кабинета" И. Хилл писал в газете "Ньо-Хемпшир Патриот", что все штаты Новой Англии управляются старой аристократией и что это ненормаль­но в условиях победы на выборах демократической партии. Хилл

призывал только что избранного Джексона оказать поддержку своим сторонникам, которые "претерпевают преследования и оскорбления со стороны все еще правящей аристократии"[15]. Этот же мотив про­звучал в инаугурационной речи Джексона. Он говорил, что общественное мнение требует от него проведения реформ в системе пат­ронажа, поскольку существующий порядок назначения на должности приводит к злоупотреблениям и противоречит утвердившейся в стра­не "свободной избирательной системе"[16]. В первом ежегодном по­слании конгрессу Джексон вновь вернулся в этой проблеме. Он ут­верждал, что ротация в государственном аппарате является рес­публиканским принципом. Обязанности государственных служащих так проста, продолжал Джексон, что любой здравомыслящий человек легко может с ними справиться, и никто не может иметь исключи­тельного права на обладание той или иной должностью. Исходя из этого, президент предложил конгрессу ограничить срок нахождения в должности для всех служащих четырьмя годами. Это, по его мне­нию, значительно улучшило бы работу государственного аппарата[17]. В то время чистка государственного аппарата являлась отно­сительно несложной задачей. Идея о достоянной ротации в целом соответствовала представлениям о сущности, целях и задачах го­сударства эпохи капитализма свободной конкуренции с его принци­пом невмешательства. "Оперативность в работе и компетентность чиновников не считались жизненно необходимыми факторами для де­ятельности государственного аппарата[18]. Кроме того, идея рота­ции весьма импонировала демократически настроенному обществен­ному мнению США[19].

На первой же сессии конгресса Джексоном было предложено для утверждения 121 назначение. Если учесть, что в предшеству­ющий период наибольшее число увольнений в государственном аппа­рате было произведено Джефферсоном - 39, то эта цифра выглядит

достаточно внушительно. Всего же за время правления Джексона по политическим мотивам было уволено примерно 25/5 государственных служащих.

Система добычи оставалась основным способом формирования государственного аппарата, вплоть до принятия в 1883 г. закона о государственной службе.

Многое было сделано Джексоном ради сохранения единства со­юза. Ряд некоторых штатов: Южная Каролина, Джорджия, Алабама, Мисси­сипи, Виргиния, опираясь на доктрину нуллификации, отказывались исполнять федеральные тарифные законы, угрожая выходом из союза. Ведя борьбу против сепаратистских настроений на юге США, Джек­сон добился принятия конгрессом закона, уполномачивающего пре­зидента использовать военную силу для обеспечения исполнения та­рифных законов. И хотя инцидент был исчерпан без применения во­енной силы, президент продемонстрировал свою готовность, исполь­зовать ее в случае необходимости.

Э. Джексон показал себя решительным и деятельным президен­том. Недаром противники называли его "королем Эндрю". Казалось, президентская власть возвратила себе утраченные позиции. Однако уже вскоре после ухода Джексона, в отставку, она вернулась в ис­ходное состояние. Наступил период "темных лошадок" на президентском посту. В этом проявилась объективная тенденция развития государства периода промышленного капитализма с его принципами невмешательства и парламентаризма. Резкое возвышение президент­ской власти в 30-е гг. было вызвано существенным, но временны­ми причинами, обусловленными социально-политической перестрой­кой американского общества. Относительно единая социально-политическая группировка, приведшая Джексона к власти, превратила сам институт президентской власти в инструмент борьбы за реализацию своих интересов. Вместе с тем, деятельность Джексона на посту президента объективно способствовала утверждению принципа latasser-faire, расчищала, дорогу дальнейшему развитию промышленного капитализма, что неизбежно превращало конгресс в центр принятия политических решений.

Применительно к периоду "джексоновской демократии" следует говорить не об усилении президентской власти как института, а лишь об активизации президента, не приведшей ни к юридическим, ни к институциональным изменениям в системе исполнительной вла-

сти. Имеете с тем, Джексон развил и дополнил образ "сильного" президента, "представляющего всю нацию", независимого в приня­тии решения от конгресса и Верховного суда, подчиняющего себе министров, контролирующего патронаж и таким образом, являющего­ся реальным главой исполнительной власти, направляющего законодательный процесс, способного осуществлять руководство партией и мобилизовывать общественное мнение в пользу проводимой поли­тики. Опыт Джексона показал, что президент может проводить ак­тивную самостоятельную политику только в качестве общепартийно­го лидера, что только в этом случае президент превращается в действительного главу государства и администрации и получает возможность активного давления на конгресс.

54 - Республіканська партія США (Republican Party, Republicans, Grand Old Party, GOP) — одна з двох основних політичних партій США.

Неофіційний символ партії — слон, «партійний» колір — червоний. Партія була заснована 28 лютого 1854 в Ріпон, штат Вісконсін.

Була організована як об'єднання супротивників рабства, відображаючи інтереси промисловців Півночі (янкі) і на противагу елітарної демократичної партії, яка монопольно правила країною після розвалу вігів. Республіканська партія висунула вимоги заборонити розповсюдження рабства на західних землях, роздавати ці землі безкоштовно всім охочим (формально ці території були вільні, фактично їх заселяли індіанські племена, думкою яких ніхто не цікавився), а також встановити високі мита на ввезення промислових товарів з Європи. Після перемоги мешканців півночі і їх лідера Аврама Лінкольна в Громадянській війні республіканці майже 20 років безперервно правили США. Але коли в 1940-1960-х розвернувся рух за цивільні права афроамериканців, віднеслася до нього прохолодно. Справжнім занепадом для партії можна назвати часи демократа Франкліна Рузвельта, цю низку поразок перервав Двайт Ейзенгауер, один з ідеологів холодної війни. Але по-справжньому партія знайшла друге дихання в кінці 70-х років XX століття, коли влади дійшов колишній актор Рональд Рейган. Він відновив республіканців, струсив з них наліт ультраконсерватизму. Люди з команди Рейгана правили США до 2009 року (з восьмирічною перервою: 1993–2001). Республіканці, на відміну від демократів, виступають за зниження податків, обмеження нелегальної міграції (аж до мінімалізації міграційного потоку), вільну торгівлю і носіння вогнепальної зброї, зміцнення ролі релігії в суспільному житті (принцип: Бог — армія — пошана старості), моральність і сімейні цінності; неприйняття гомосексуальних відносин і абортів. Червоною ниткою в принципах республіканців проходить «невтручання державних структур в економічні процеси усередині країни». Ще республіканці заперечують ідеї глобального потепління і парникового ефекту, вважаючи їх пропагандистськими кроками демократів і їх прихильників. Основна сучасна ідеологія — неоконсерватизм. Політична орієнтація — правий центр.

У січні 2009 року лідером партії став новообраний Майкл Стіл.

55- Доктрина Монро (англ. Monroe Doctrine) — декларация принципов внешней политики США («Америка для американцев»), провозглашённая 2 декабря 1823 г. в ежегодном послании президента США Джеймса Монро к Конгрессу США.

Идея провозглашения американского континента зоной, закрытой для вмешательства европейских держав, принадлежала Джону Куинси Адамсу, государственному секретарю в администрации президента Монро. Непосредственным поводом для этого послужили обсуждавшиеся на Веронском конгрессе (конец 1822 г.) планы Священного союза восстановить испанское господство над латиноамериканскими колониями, объявившими о своей независимости. Участники конгресса — Россия, Пруссия и Австрия — уполномочили Францию выступить от имени Священного союза против испанской революции и распространить интервенцию и на бывшие испанские владения. Это решение вызвало возражение Великобритании, опасавшейся усиления конкуренции со стороны Франции на латиноамериканских рынках. Министр иностранных дел Великобритании Джордж Каннинг обратился к США с предложением о координации совместного противостояния намерениям Священного союза. Хотя бывшие американские президенты Томас Джефферсон и Джеймс Мэдисон поддержали необходимость такого коллективного демарша, Джон Куинси Адамс счёл целесообразным сделать заявление от имени США, дабы его страна не выглядела «шлюпкой, плетущейся в кильватере британского крейсера».

В президентском послании был выдвинут принцип разделения мира на европейскую и американскую системы государственного устройства, провозглашена концепция невмешательства США во внутренние дела европейских стран и, соответственно, невмешательства европейских держав во внутренние дела стран Западного полушария. Заявляя о своём нейтралитете по отношению к борьбе испанских колоний за независимость, США одновременно предупредили европейские метрополии, что любая попытка их вмешательства в дела своих бывших колоний в Америке будет расцениваться как нарушение жизненных интересов США.

Из послания президента США Конгрессу:

«По предложению Российского императорского правительства… посланнику Соединённых Штатов в Санкт-Петербурге даны все полномочия и инструкции касательно вступления в дружественные переговоры о взаимных правах и интересах двух держав на северо-западном побережье нашего континента… В ходе переговоров… и в договоренностях, которые могут быть достигнуты, было сочтено целесообразным воспользоваться случаем для утверждения в качестве принципа, касающегося прав и интересов Соединенных Штатов, того положения, что американские континенты, добившиеся свободы и независимости и оберегающие их, отныне не должны рассматриваться как объект будущей колонизации со стороны любых европейских держав.

…Мы всегда с беспокойством и интересом наблюдали за событиями в этой части земного шара, с которой у нас не только существуют тесные взаимоотношения, но с которой связано наше происхождение. Граждане Соединённых Штатов питают самые дружеские чувства к своим собратьям по ту сторону Атлантического океана, к их свободе и счастью. Мы никогда не принимали участия в войнах европейских держав, касающихся их самих, и это соответствует нашей политике. Мы негодуем по поводу нанесённых нам обид или готовимся к обороне лишь в случае нарушения наших прав либо возникновения угрозы им.

По необходимости мы в гораздо большей степени оказываемся вовлечёнными в события, происходящие в нашем полушарии, и выступаем по поводам, которые должны быть очевидны всем хорошо осведомлённым и непредубеждённым наблюдателям. Политическая система союзных держав существенно отличается в этом смысле от политической системы Америки… Поэтому в интересах сохранения искренних и дружеских отношений, существующих между Соединёнными Штатами и этими державами, мы обязаны объявить, что должны будем рассматривать попытку с их стороны распространить свою систему на любую часть этого полушария как представляющую опасность нашему миру и безопасности. Мы не вмешивались и не будем вмешиваться в дела уже существующих колоний или зависимых территорий какой-либо европейской державы. Но что касается правительств стран, провозгласивших и сохраняющих свою независимость, и тех, чью независимость, после тщательного изучения и на основе принципов справедливости, мы признали, мы не можем рассматривать любое вмешательство европейской державы с целью угнетения этих стран или установления какого-либо контроля над ними иначе, как недружественное проявление по отношению к Соединённым Штатам».

В 1840-е годы Доктрина Монро и призывы к континентальной солидарности послужили прикрытием для присоединения к США более половины тогдашней территории Мексики (нынешние штаты Техас, Калифорния, Аризона, Невада, Юта, Нью-Мексико, Колорадо, часть Вайоминга) в результате войны 1846—48 гг.^[1]

Миссурийский компромисс — достигнутое в 1820 году соглашение между членами конгресса США, в соответствии с которым штат Миссури был принят в Союз как рабовладельческий, а штат Мэн как свободный.

В результате миссурийского компромисса область рабовладения расширилась: рабство запрещалось только севернее 36°30’ с. ш. и западнее р. Миссисипи. Было решено в дальнейшем принимать в Союз по 2 штата, из которых один должен быть свободным, а другой — рабовладельческим. Соглашение означало уступку фермерско-буржуазного Севера рабовладельческому Югу.

Миссурийский компромисс был отменен в 1854 году после принятия Акта Канзас-Небраска.

З моменту створення США перед ними стояла проблема західних територій — степів (прерій) і лісів, багатих на мінеральні ресурси та заселених нечисленними племенами, основним заняттям яких було полювання. Як плантатори, так і фермери прагнули оволодіти новими землями на Заході. Це зумовило експансіоністську політику американського уряду.
Для утворення США Англія поступилася землями до р. Міссісіпі. На початку XIX ст. Сполучені Штати придбали у Франції Луїзіану (територія на захід від Міссісіпі), а в Іспанії — Флориду. В 40-х pp., після війни з Мексикою, забрали в неї Техас і Каліфорнію. Так США за короткий час оволоділи територіями від Атлантичного до Тихого океану. На початку XIX ст. вони налічували 45 штатів і 5 територій.
Нові області спершу ставали територіями, що користувалися самоуправлінням, але не посилали своїх представників до конгресу. Якщо чисельність населення нової території сягала 60 тис. осіб, вона могла просити про прийняття її до гурту штатів, виробити свою конституцію і вступити до союзу повноправним членом.
Захоплюючи нові землі, США користувались тим, що молоді латиноамериканські країни були набагато слабшими за них. Так, у 1845 р. Конгрес США прийняв до складу федерації Техас, що належав Мексиці. На цей час Техас був вже переповнений американськими плантаторами, які свавільно захоплювали землі. Ці події викликали війну США з Мексикою, де перевага американської армії була беззаперечна. У 1848 р., потерпівши поразку, мексиканський уряд був змушений передати США не тільки Техас, а й землі на північ від р. Ріо-Гранде - Нову Мексику і Каліфорнію. Загалом за період з 1803 до 1867 р. Сполучені Штати зуміли збільшити свою територію в чотири рази. США перетворилися на одну з найбільших держав планети і стали найвпливовішою державою континенту.