Главная | Обратная связь

Психические качества западной (средиземноморской) расы

Среди немцев эта раса представлена мало – всего 2%, да и то большей частью в смеси. Областей, где эта раса преобладает, в Германии нет.

Английские исследователи отмечают такие характерные черты западной расы: эмоциональная речь, красноречивость, живой и подвижный ум, – чувства быстро находят свое выражение в обильном потоке слов; способность быстро схватывать суть дела и неспособность к четким оценкам. «Живой ум, которому вредит недостаток постоянства и терпения» (Мэтью Арнольд). Западный человек быстро испытывает душевный подъем и столь же быстро впадает в уныние: часто одно следует за другим. Часто из-за своей горячности он нарывается на неприятности, но столь же легко избегает их благодаря своей ловкости и изворотливости. В своих оценках он скорее руководствуется чувством, чем разумом. «Он всегда готов возмутиться против реальности» (Генри Мартин), им всегда движет его легко возбудимый дух.

Мы наблюдаем эти черты у испанцев, французов со средиземноморского побережья, южных итальянцев, а также у ирландцев. Суть западного человека – эмоциональность и динамичность психики. Все силы души у него больше направлены на внешний мир, а у нордического человека – на внутренний. Поэтому западный человек сильней подвержен внешним впечатлениям, он любит яркие краски. Отсюда же его любопытство и жажда перемен; из-за менее содержательной внутренней жизни он постоянно нуждается во внешних впечатлениях. Духу нордического человека соответствуют его любимые цвета (у женщин чувство цвета развито более сильно), которые он предпочитает и в одежде, в украшениях, в интерьере квартиры, при выборе произведений искусства, – синий (голубой) и светло-зеленый. Любимые цвета западной расы – красный и желтый. В области искусства Делакруа и Жерико (последний – смешанных нордически-западных кровей, глаза голубые, волосы светлые) проявляют, на мой взгляд, западное чувство цвета, в Испании подлинно западным художником является Сулоага. Нелегко назвать других западных художников. Например, во Франции, за исключением Делакруа, все наиболее значительные художники большей частью нордической крови. То же можно сказать об Италии, особенно об Италии эпохи Возрождения, и о великом испанском искусстве (см. упомянутые книги Вольтмана), хотя, понятно, и художники этих стран часто могли иметь небольшие примеси западной крови. Что касается музыки, то почти все великие итальянские композиторы – нордического или нордически-динарского происхождения, зато испанские и южно-итальянские народные песни показывают западного человека таким, как он описан выше: легким, подвижным, страстным, веселым.

Страстность и подвижность – из-за этих свойств глубина нордического духа остается чуждой западному человеку. Он легче всего воспринимает радости жизни, а нордического человека волнуют проблемы жизни. Для западного человека жизнь это игра, для нордического – задача, к которой нужно подойти со всей серьезностью. Нордический человек может быть собственным судьей, западный всегда – собственный защитник. Угрызения совести – явление нордическое (и фальское); Гамлет и Макбет чужды западным и восточным людям. Угрызения совести людей восточно-балтийской расы отличаются от нордических тем, что они растянуты, запутаны и не приводят ни к какому решению. Западный человек всегда с любопытством следит за тем, как кто-нибудь, впавший в грех, будет выпутываться. Характерно испанское уменьшительное слово «пекадильо» – «грешок» – оно выражает лукавое отношение западного человека к собственной совести. Его не интересует человек, осуждающий сам себя; его интересует человек, выпутывающийся из трудной ситуации, озорник, который в конечном счете смеется над своими преследователями, над доверчивыми дураками, над обманутыми, над судом и соседями. Вполне в западном духе образ плута: таков Фигаро в «Севильском цирюльнике» Россини (Фигаро Моцарта совсем другой); отсюда же такие образы как Жиль Блаз и герой Додэ, Тартарен из Тараскона.

И в образе Одиссея (Гомер в одном месте называет его черноволосым) сказываются наряду с нордическими также западные черты или смесь западных и переднеазиатских черт. По этому можно судить, что «Одиссея» возникла позже «Илиады», нордического героического эпоса.

Не случайно, говоря здесь о западной расе, мы не можем указать ни на одну общеизвестную историческую фигуру как на характерного представителя западной расы. Эта раса выдвигает людей, которые благодаря своему живому уму, веселому темпераменту, ловкости и общительности кажутся нордическому человеку богато одаренными от природы. Западный человек более общителен, чем нордический. Ему свойственны гостеприимство и вежливость, он очень любит свою семью и детей, подает милостыню нищим. Особые качества западной расы бросаются в глаза, но она не рождает выдающихся людей. Не следует думать, что Россини принадлежал к западной расе, он был (по Вольтману) высоким голубоглазым блондином. Даже Делакруа (кареглазого и темноволосого) нельзя безоговорочно причислить к западной расе – он для нее слишком высок. Роберт Бернс имел западные черты лица, темные волосы и глаза, но тоже был высокого роста. Бизе, который так хорошо выразил в музыке западную суть, был ростом выше среднего, светловолосый и светлоглазый. Говорят, он был полуеврей. Западной расе, при всех ее языковых изысках, недостает творческой силы. Ее дух, как и тело – легкий, танцующий, невесомый. Дух борьбы, душевная глубина, угрызения совести и самоубийство чужды западному человеку.

Еще Ломброзо обратил внимание на то, что области Италии с преимущественно западным населением, такие как Калабрия или Сардиния, дают мало высокоодаренных людей (родившийся в Абруццах философ Б. Кроче – светлоглазый блондин). Северные итальянцы, меньше смешанные с западной расой, – более одаренные.

Люди высших слоев в тех областях Италии, где преобладает западная раса, менее длинноголовые; тем же отличаются учителя испанских высших школ от окружающего населения…

В Италии на населенном западной расой юге более распространены венерические болезни. Западной расе присуща гипертрофированная сексуальность. Т.н. «галльский дух» впитал в себя много от западной расы и имеет мало общего с чисто кельтским духом… Строгий, деловитый и ясный «латинский гений», в отличие от «галльского духа» – наследие нордической расы.

Западный человек восхищается плутами и склонен к адюльтеру. Совесть его не беспокоит, обманутый муж – предмет для осмеяния. Настоящие, нордические кельты видят, как и Р. Вагнер, в короле Марке в саге о Тристане трагическую фигуру, а западный «галльский дух» превращает этого короля в посмешище. Нордическим французам, таким как Флобер или Ромэн Роллан, этот дух чужд.

В прошлом племена западной расы были матриархальными. Люди западной расы также склонны к жестокости, они любят мучить животных. Кроме того, они ленивы. Они хотят меньше напрягаться и больше наслаждаться. Работая, они думают больше о себе, чем о деле.

Люди западной расы – отменные ораторы. Когда они произносят речь, в этом принимает участие все их тело. Во Франции можно видеть и слышать проповедников, которые по владению языком заткнут за пояс любого немецкого оратора, а по жестикуляции – любого немецкого актера. Врожденные ораторские способности у нордической расы редки, у западной – очень распространены.

Западному человеку чужд дух протестантизма. В протестантизме нет ярких красок, жестов, ораторства, нет многоцветия католических небес. Но и нордический католицизм Вестфалии или динарский католицизм Верхней Баварии и Тироля – нечто совершено иное, нежели ирландский или южно-итальянский католицизм западной расы. В южном католицизме с доисторических времен сохранилась западная форма верований, более матриархальная, более сексуальная и радостная (см. книгу Кинаста «Аполлон и Дионис», Мюнхен, 1927).

Вера западного человека не укоренена так глубоко в совести, как вера нордического человека. Она служит выражением благодарности за жизнь. Вера нордического человека может быть потрясена, если он вступит в конфликт с Богом; у западного человека бывают часы ярости против Бога и мира, когда его красноречие выражается в проклятиях всех видов, но после этого он снова легко обретает равновесие. Может быть, у него короткая память и поэтому он легко примиряется.

У западного человека, как и у нордического, развито чувство чести, но оно утрированное и показное. Западный человек не считает бесчестным солгать. Он обладает большей силой воображения, чем человек нордической расы. Сдержанность нордического человека его раздражает.

Цифры преступности выше в тех областях Италии, где преобладает западная раса. Ничефоро описывает одну такую область на Сардинии. В политике западный человек склонен к анархии, заговорам и бандитизму. Примеры – ирландские шинфейнеры, итальянские каморра и мафия, а также итальянское масонство. На выборах западное население Франции, Уэльса и Ирландии охотно голосует за «радикалов».

Об особенностях расовой души можно судить как по религиозной, так и по политической жизни. К.Ф. Мюллер показал это на примере социалистических партий в своей книге «Рабочее движение и демографическая проблема» (1927): «Достаточно сравнить происходящее в примерно одинаковых экономических условиях и тем не менее столь принципиально различное развитие рабочего движения на Скандинавском и Пиренейском полуостровах. В первом случае мы имеем трезвое, зрелое, гордое движение нордического рабочего класса через реформы к повышению уровня жизни, во втором – неспособность к подобной организации, истерические вспышки, театральные жесты, синдикалистские методы борьбы».

Нордический человек кажется западному скучным, тяжеловесным и в целом чужим. Нордический человек часто немного презирает западного, хотя иногда и восхищается им, но сторонится от него и мало на него полагается. Духовная дистанция велика, тем не менее возможны длительные, сердечные отношения между представителями этих рас. Браки между ними могут дать неуравновешенное потомство.

Нордический человек часто испытывает тягу к западному образу жизни. Он склонен к романтике, и его всегда тянуло на юг, в радостный мир западной расы. Пример этого – заметки Ницше об опере Бизе «Кармен» (примесь динарской крови у Ницше была незначительной). Это было стремлением стать таким же легким, подвижным, веселым, не отягченным никакими угрызениями совести и никакой ответственностью, как западный человек. Немцы и англичане испытывали эту тягу на юг и ошибочно видели этот юг в древней Греции. Они искали мир, сутью своей связанный с западной расой, но этот мир оставался недостижимым для нордической расы, суть которой была иной. Расовые границы отводят каждой расе более или менее четко очерченную духовную область, вне которой для нее возможно только уничтожение своей собственной сути.