Главная | Обратная связь

Девочки. И нах мальчики?

(Кэтти)

Это началось очень давно, мне было тогда лет двенадцать. По телевизору показывали какой-то иностранный фильм про любовь и все девочки в нашем классе его смотрели. Потом мы выходили гулять и подолгу обсуждали персонажей. В том нежном возрасте мы с трудом представляли себе, что происходит между героями фильма. Наши ощущения строились скорее на догадках и на тонком, едва уловимом аромате первых цветов тех чувств, которым еще только предстояло прорасти, пустить глубокие корни, которые в последствии свяжут набор капризов, привязанностей и комплексов в новую, уникальную личность.

Наши подруги уже разошлись по домам, и только я со своей лучше подругой продолжали наматывать круги вокруг детского садика, расположенного в центре двора. Мы все еще говорили о том самом кино и, дойдя до того момента, когда слова перестают выражать то, что хочется произнести, решили поиграть в героев. Я оказалась в роли мужчины, а подруга стала его возлюбленной. Мы забрались в детский деревянный домик и начали разыгрывать содержание последней серии. Нам обоим было известно, что вскоре дело дойдет до поцелуя и, странное дело, продолжая играть, я чувствовала что ход событий интересует меня очень мало, я ждала поцелуя. Подруга перестала быть для меня возлюбленной того мужчины из телевизора, возникло нечто другое. Теперь я понимаю, что мне впервые в жизни захотелось женщину.

Я боялась, что в последний момент она откажется разыгрывать самую основную для меня сцену, но, глядя в ее глаза, я встречала в них странный блеск, резко контрастировавший с полумраком детского домика. Момент настал. Я обняла ее за шею, прижала к себе и почувствовала у себя на губах ее жаркий, сухой, порывистый и неумелый поцелуй. Нам хотелось друг друга, но мы совершенно не знали, что надо делать. Больше часа мы предавались нашим первым неумелым ласкам, радуясь прикосновениям жестких, ищущих что-то пальцев.

Чувство стыда навалилось одновременно. Стараясь не смотреть друг другу в глаза мы заговорили о постороннем, о учебе, о одежде, о том, что надо домой. Дома мне влетело за опоздание.

Потом все стало иначе. Поняв, что я настоящая лесби и мужчины меня не интересуют совершенно, я стала искать единомышленниц. Собственно никаких особенных действий я не предпринимала: иногда хватало случайно брошенного взгляда, чтобы распознать в человеке страсть, похожую на мою собственную. Привыкнув к насмешкам учишься их игнорировать. У лесбиянок нет субкультуры, как у геев, человечество всегда пугала мысль, что женщины могут вовсе обходиться без мужчин. Наша любовь неплохо продается жирным бюргерам, мастурбирующим при просмотре эротических программ по телевизору. Но любой мужчина считает, что лесби это та, кто не способна найти себе нормального мужика.

Сейчас я сижу в обнимку с Аней и плевать нам на всех парней, которые раздевают нас взглядом. Просто нельзя сидеть все время вдвоем, а от тусовки местных лесбиянок мы уже устали. К тому тут можно на халяву покурить травы или глотнуть экстази. Сейчас мы сидим у Лэдди и прикалываемся над упившимся народом. Бедный Лэдди! У него такая приличная девушка, ей так неуютно в этой компании! Ему приходится разрываться, чтобы угодить ей и не забывать гостей. Меня уже впирает от экстази, Аньку тоже. Добавили еще водочки и нас повело на любовь, плевать на всех этих уродов. Анька так умело целуется! Мне нравится ласкать ее язык своим, всасывать его в рот, сжимать губами. Кажется, я уже потекла. Ублюдок Факер бросает на нас многозначительные взгляды. Хуй тебе, дружок, обломится.

Вскоре нас срубило окончательно, продолжение вечера помню смутно. Кажется, был какой-то мальчик. Кажется, Кэп. Хэх, я сказала что я против парней? Что я лебси? И таких как я иногда тянет на “извращения”, например, хочется толстого члена какого-то мужика. Это так же нормально, как если бы гетеросексуальной девушке захотелось под травкой захотелось бы женской ласки, или как, например, пьяные парни бывают целуются. По природе мы все бисексуальны, разница состоит лишь в том, что некотрые из-за своей закомплексованности корчат из себя гетеро, а люди более раскрепощенные не стыдятся проявления своего би-существа.

Проснулись мы в обнимку. Рядом валялся Кэп. Неужели я трахалась с ним вчера? Сейчас, с утра, смотря на мир трезвы, пускай и с тонкой пеленой похмелья, эта мысль показалась мне ужасно! Я быстро засунула руку под одеяло и коснулась своей киски. Нет, следов вторжения в виде засохшей спермы не обнаружено. Господи, бедная Анька, неужели этот мудак трахнул ее? Я криво усмехнулась и стала будить подругу.

Похоже, вечером что-то произошло. Девушка Лэдди, Марина, исчезла, сам он имел такой вид, словно его изнасиловали. Факер тоже выглядел странно. Уж не было ли тут гейской групповухи? Хэх.

Мы решили отправиться ко мне и наконец-то насладиться друг другом. С вечера такой возможности нам не представилось. Прихватив еще по колесику, пачка с таблетками валялась прямо на полу, возле кровати, мы ушли. Чтобы прийти ко мне уже готовыми к подвигам, мы проглотили таблетки еще в подъезде.

Я стала стаскивать с Аньки одежду еще в коридоре своей квартиры. Не могу сказать, что она сопротивлялась. Мы улеглись на большую двуспальную кровать и принялись ласкать друг друга. Я очень люблю когда мне целуют спину и ягодицы. Анька начала с шеи. Медленно, но страстно она целовала мои плечи, гладила их руками. Когда она провела мне языком по позвоночнику, я выгнулась и застонала. Она мяла мои ягодицы, вскоре я почувствовала в анусе ее горячий язык. Она ввела мне в зад палец и принялась за клитор. Я кричала и извивалась, доходила до оргазма и отключалась, падая на кровать. Приходила в себя и все повторялось.

- Тебе понравилось? – я поняла, что Аня ждет своей очереди.

Меня не надо долго уговаривать. Теперь была ее очередь стонать и хрипеть и конвульсивно комкать руками простыми. Вскоре мы заснули совершенно обессиленные.

Хэх, И на фиг нам нужны парни?

Бэд-трип.

(Лэдди)

Вероятно, вам знакомо ощущение, когда идти, кроме как домой, некуда, но перспектива проторчать весь вечер в четырех слишком знакомых стенах, втыкая в телевизор, вычесывая при этом себе яйца, пугает едва ли не больше, чем приглашение на чашку чая в гестапо? Знакомо, да? Такое состояние способно в считанные минуты довести до глубокой депрессии, а уж когда на улице льет дождь и последние трамваи, скорее всего, досматривают десятый сон в далеких депо хочется просто лечь под кустом, прямо мордой в собачье дерьмо и забыться.

Так оно и есть. Облака бомбардируют лужи тяжелыми весенними каплями, окна гаснут одно за другим и все немногочисленные прохожие настолько пьяны, что противно даже справиться о времени.

Заплутав в кишечнике третьеразрядного спального района, я понял, что попал окончательно. Я по уши в первоклассном дерьме. Денег убийственно мало, вряд ли найдется водила, который повезет меня через весь город за такие гроши.

В этот момент с моим сотовым случился припадок эпилепсии. Пока я рылся в забитых хламом карманах, виброзвонок сменился слишком резким для ночной тишины пиликаньем.

«Наташа», - подсказал определитель.

- Алло? – поспешно сказал я, предварительно сглотнув липкую, вонючую гадость, прилипшую к горлу.

- Привет, где ты? – сладкий, убаюкивающий голос выдавал изрядную степень опьянения.

- Черт его знает, а что? – вежливо спросил я, чувствуя, как слабый лучик надежды начинает разгораться в огнище, в моей истрепанной душе.

- Не хочешь приехать? – проворковала Наташа.

- Хочу, конечно. Скоро буду, - радостно ответил я.

Большая удача. Наташа живет существенно ближе, и денег, возможно, хватит не только на дорогу, но еще и на пиво. Выкидываю руку в сторону. Едва не пролетевший мимо хачик на «копейке» тормознул так резко, что едва не вылетел через лобовое стекло. С ходу кинулся разводить меня на совершенно нереальные бабки, но я, съевший собаку на бомбежке, уперся как баран. В конце концов, ночной джигит сдался.

- Вай, слюшай, далеко, да... Денег мало, слюшай... - я откинулся на спинку и полулежал, предвкушая секс и хорошую музыку. А в машине играл отвратительно пошлый шансон, от которого меня тянуло блевать даже в самые нежные годы.

- За свою жадность я наказан тем, что всю дорогу буду слушать это дерьмо.

Везет мне на парней из гор. Нет, ну когда ведут они себя нормально, то я к ним очень даже хорошо отношусь, но вот когда начинают пальцы загибать...

- Нармальный музык, слющай! – не унимается джигит.

- Согласился – теперь веди машину, - я принялся перечитывать поступившие за день смс-ки, лишь бы этот урод от меня отстал.

Телефон пискнул. «Купи сигарет», - попросила эсэмеска. Черт, пропало мое пиво.

К Наташе я вошел с пачкой «Парламента» и горстью мелочи на маршрутку утром. Стол был украшен всеми атрибутами только что закончившейся пьянки.

- Был девишник, - подумал я, осматривая комнату.

Едва початая бутылка красного несколько скрасила мою тоску по пиву, а оставшаяся жрачка напомнила, что у меня с утра крошки во рту не было.

- Прости, я такая пьяная… - она тяжело опустилась на табуретку и закурила, - тут у нас с девочками посиделки были, Машка джина две бутылки принесла...

Видать, одну уже выжрали, но зато вторая была наполовину полная.

- Спать хочешь? – спросил я, щедро отхлебывая вино прямо из горлышка бутылки.

- Ты знаешь, наверное. Зря я тебе позвонила, да? Просто так захотелось тебя увидеть, - ей явно хотелось ласки.

Черт его знает, чем тут девочки без парней занимались. Возможно, даже ласкали друг друга. Хотя, ни один, даже самый умелый язычок никогда не заменит мужской член хэ-хэ.

Видеть Наташку такой мне доводилось лишь единожды, тоже, естественно, по пьянке. На работе это железная леди, начальник отдела административного менеджмента. Зверь-баба.

- Наташ, все нормально, иди в душ, потом я, - предложил я девушке, допил вино и, отставив в сторону пустую бутылку, с интересом стал присматриваться к джину.

Интересно, я успею трахнуть ее, прежде чем она вырубится? Иметь дело с бездыханным телом – перспектива малоприятная. Я же не некрофил какой-то, бля.

Секса хотелось сильно, но Наташка явно перебрала. Погладить по голове, чмокнуть в щечку, наговорить всяких уси-пуси – почему бы и нет, мне тоже хочется быть нежным.

Она вышла из душа и, скинув полотенце, залезла под одеяло. Я нырнул следом, с редкостным кайфом ощущая в правой ладони мягкую грудь, а в левой упругую ягодицу. Она обняла меня за шею, и по ее дыханию я понял, что она готова на подвиги. Я провел рукой по ее бедру, выше, еще выше и добрался, наконец-то, до исходящей влагой киски. Она запрокинула голову и шумно выдохнула. Я резким движением сбросил одеяло на пол, и моему взору пристало ее нагое тело в свете уличного фонаря. Киска тщательным образом выбрита. Девочка за собой следит, и это – похвально. Я жадно припал губами к ее уже успевшему налиться кровью клитору. Стал сосать его, покусывать, время от времени проникая языком в глубины влагалища. От орального секса она просто ошалела. Сжимала ноги так, что временами я боялся, что она раздавит мне череп. Когда она кончила мне в лицо, я жадно облизнулся, развернул ее на живот и вошел сзади.

- Если хочешь, можешь кончить, - она находилась на пути от одного оргазма к другому, и большого доверия ее слова не вызывали.

- В тебя? – переспросил для верности я.

- Я таблетки выпила, - ответила она.

Ну, раз так... Очень не хотелось нарываться на залет. Мы кончили с громки стонами и криками. Я внутренне прикалывался над соседями. В этих домах тонкие перегородки, и слушать этот концерт в три часа ночи наверняка занятие не из приятных (или же наоборот?)

Она откинулась на край кровати и свесила голову. Кончики волос доставали до пола. Выглядела она лучше обычного. Захотелось сказать ей что-то ласковое.

- Выпивай почаще. Ты сейчас очень классно выглядишь, - пошутил я.

В каждой шутке ведь только доля шутки.

- Ты знаешь, - она странно улыбнулась, - мне ведь не Машка ведь не только джин принесла, там еще немножко кокаина было.

Вот так. Ну, теперь началось. Мне-то самому уже хотелось в люльку, но ведь она теперь хрен заснет. Если кокс хороший, она запросто может не спать пару суток, если плохой – то неизвестно чем вообще все это закончиться.

Она приняла по дорожке кокса в каждую ноздрю. Я же вежливо отказался, и припал к бутылке с джином.

Неожиданно, Наташа начала резко и прерывисто дышать. Поджала ноги и запрокинула голову. С ней было что-то вроде обыкновенного оргазма. Через минуту она откинулась на кровать. То ли уснула, толи потеряла сознание. Я принялся ее тормошить, честно говоря, делалось жутковато. Она открыла глаза и села оглядываясь.

- Что со мной было? – спросила Наташа.

- Сначала колбасило, потом ты упала и отключилась, - облегченно вздохнул я.

- Не помню ничего, - Наташа захлопала глазами.

- Слушай, с тобой все нормально? – все еще волнуясь, спросил я.

- Вроде... Ты знаешь, я как-то на «Казантипе» с этим попала. Представляешь, выхожу утром из палатки, а на меня пальцем показывают. Оказалось, что меня всем “Казантипом” откачивали. Я марок переела. Сердце останавливалось несколько раз... Ничего, что я тебе спать не даю? Мне просто поговорить с кем-нибудь надо, правда…

- Да нормально все, не волнуйся, - благодушно, совсем уж успокоившись, махнул я рукой, и присосался к джину.

- Если случиться что, Сашке позвони, его номер в мобильнике у меня есть, ладно? – заговорила она, тяжело дыша.

- Ладно, - пожал я плечами.

Она снова застонала и начала извиваться в припадке кокаинового оргазма, а я подумал что лучше бы с ней ничего не было, потому что никакому Саше звонить не хочется, да и вообще никакого Сашку я не знаю, и знать не хочу. А уж проснуться утром с холодным трупом в обнимку, в чужой квартире, хочется еще меньше. Наташка снова затихла. На всякий случай я приложил палец к ее горлу и с облегчением почувствовал на подушечке большого пальца энергичные толчки пульса. Ладно.

Из-за туч вышла луна и дождь прекратился. Я допил джин и отбросил в сторону пустую бутылку. Удивительно, но я не был пьян.

Наташа в очередной раз пришла в себя и села. В лунном свете ее лицо казалось мне каким-то необычно белым, глаза смотрели абсолютно отсутствующе.

- Я тебе не рассказывала? Я как-то в море плавала, ночью. Плыву, и все мое тело начинает светиться. Останавливаюсь – гаснет. Снова плыву и снова свечусь. Оказалось, это планктон. А когда я вылезала, с моих волос падали светящиеся капли, - стала говорить она, буравя меня глазами.

Ее снова заплющило. Наташа стонала, комкала руками простынь и странно изгибалась всем телом. Это выглядело достаточно эротично, но трахать ее в таком состояние не хотелось. Затем стихла. Через пару минут она все еще лежала без движения. Я принялся ощупывать ее шею. Ничего. Может ошибся? Нет. На запястье пульса нет тоже. Я принялся звать ее и шлепать по щекам. Без толку. Мне показалось, что она начинает холодать. Точно, руки и ноги стали ледяными. Судорожно щелкаю Наташкиным сотовым – «Саша». Набираю.

- Алло? – кричу я в трубку.

- Чего надо? – милый парень, бодрый такой, не спит наверное.

- Это от Наташи. Ей плохо. Она кокса перебрала, - испуганно говорю я.

- И чего, - равнодушно спрашивает “Саша”.

- Она просила, если что случиться вам позвонить, - говорю я, с надеждой в голосе.

- Дура, - сухо говорит “Саша”.

Он отключился. Я набрал снова. Он меня сбросил. Потом еще раз. Тоже самой. Ублюдок хуев.

И тут, ко всему прочему, в дверь позвонили. Только теперь я понял, что на мне нет даже трусов. По-быстрому накинув футболку, и нацепив джинсы, я побежал открывать. Меня одолевали чувства надежды и паранойи. Открывал я не меньше пяти минут. Путался с хитрожопой системой замков и громко матерился.

Наконец, последний замок был открыт и я распахнул дверь.

На пороге оказался бандитского вида пацан, злобно оглянув меня он, не здороваясь, вошел. По дороге ощутимо толкнув меня плечом.

- Вот она, - я указал на кровать, - чем помочь?

- Уебывай отсюда, мальчик. Этим и поможешь, - сказал парень.

Саша это был или не Саша? Я так и не спросил.

Какой смысл был спорить или отстаивать собственное достоинство? Оделся и вышел. Жалко было Наташку. И не из-за этого бэд-трипа. Просто... и себя жалко...

Светало. Я нащупал в кармане кучу мелочи и пошел куда глаза глядят, в надежде выйти на автобусную или какую еще остановку.

На следующий день я получил смс следующего содержания: «прости, но мы не сможем больше общаться. Ты тут ни при чем, это все мои тараканы. Прости. Не звони мне больше. Это для твоего же блага.»

Такая вышли история.

Без чувств.

(Алекс)

Сколько же, бля, времени? Часы показывают 3:27. Чёрт, чего же не спиться тогда? Маюсь уже долго, а сон, как назло, всё не приходит. Бля, да я вообще весь разбит, как последнее корыто. Черт бы побрал эту жизнь, эту ипаную жизнь. Я просто пиздец, такое ощущение, что кости ватой заменили, тело вообще непонятное, будто и есть, а будто и нет. Пиздец. На душе – пустота, и в то же время эту пустоту надо заполнить.

Зачем, зачем я поперся тогда к Алинке? Ну, да, хотел поебаться, как любой нормальный мужик. Но! Но, бля, не могу я без чувств так вот просто трахаться. Хэх, лежит сейчас мудак и после драки кулаками машет, да? Корчит из себя тут правильного, вы ведь так думаете, парни? Хорошо, что хоть круглые были и трава. Меня потом пару дней шваркало не по-детски. Пиздец. Физическое удовлетворение при полном моральном разложении? Не это ли конец жизни? Это же просто пиздец, вот так, поебешь кого-нибудь и потеряешь друга, подругу, ты себя бля потеряешь. А найти очень сложно потом будет. Миллионы мертвых нервных клеток тому ценой. Зато опыт приобретаешь бесценный, хотя под колесами он летит коту под хвост бля. Это же пиздец, мы с Факером оттрахали эту блядь, причём хорошо оттрахали, ценой тому, да, бля, подобие депрессии и очередной, хуй знает какое по счету обещание больше так не делать. А что если у этой мрази СПИД, сифилис или еще какая дрянь, я же не предохранялся. Раньше, если у меня с этой чиксой что и было, то в резинке...или я в сторону кончал. А вчера...хэх, порвало меня. Стану ходячим трупом, который, бля, готов развалиться при каждом неудачном шаге. Буду жить в постоянном страхе за свою жизнь и за жизнь тех, кого люблю и ценю? Да нет уж, не хуя. Люди могут жить, мне это врачиха какая-то говорила. Типа пассивная стадия болезни, с ней люди живут около 25 лет. Паранойный мысли уже, бля... Только, вот, бля, детей у меня не будет. Да, плохо конечно, но я смогу ей сопротивляться, как сопротивляюсь этой чертовой системе, которая меня выводит вконец уже. У нас в стране даже нормально экстремистской организации нет.

Да, так и есть. В Ирландии – ИРА, в Испании – ЭТА, в Израиле – ХАМАС. Ещё были Красные Бригады и РАФ. Да, бля, эти парни давали и дают просраться этим ипаным продажным властям. Они в страхе всю страну держат. Их уважают, бояться. А у нас? Толпа малолеток в пафосных шмотках? Которые могут только пиво пить и чурбанов месить. Есть, конечно, люди достойные, думающие, но им не под силу пока создать реальную оппозицию системе. Не пришло ещё время для них, да и вряд ли придёт. Лично моё мнение – ничего они не построят, никакого белого рая, или как он у них там зовётся. Ну, не готов народ к этому. Равенства нет. Не было и не будет! Всегда будут разногласия. Да они и сами перегрызутся за власть. Такова сущность наша.

Есть ещё футбольные фанаты. Нас вроде даже много, но опять, бля. Да на хуй нам это нужно? У нас есть свой бойцовский клуб, никто никого не принуждает. Кто приходит, тот либо остается, либо покидает его навсегда. Никто никого не держит. Но не надо парням заморачиваться на политике, это же редкое дерьмо, которе разъедает человека изнутри. Политики, ВСЕ они имели нас и будут иметь. Это – аксиома: политикам похуй на тебя! Запомни это! Власть - портит нас, бля, и это было всегда. Да вот так, именно так. Короче говно это всё ипаное. Пойти поссать надо.

Да, мой милый сортир. Как я тебя люблю. Дорогая плитка, отличный санфаянс. Испанский вроде. Да, струя медленно бежит по члену и вот, начинает падать на дно этого чудного сортира, обдавая брызгами мои ноги. Черт, ощущение непонятное. Скорее даже приятно, чем противно. Бля. Вот жидкость стекает в дырку с водой. Всё, нажимаю на кнопку спуска воды и «прости, прощай» моя любовь...тьфу, моча.

Эх, черт. Что-то пробило на философию. Бля, а если она залетит от меня? У меня будет свой маленький ребенок? Это маленький спиногрызик, который будет сначала орать и сраться с пеленки, потом подрастёт немного, пойдет в школу. Потом он спросит: «Пап, а откуда дети берутся?» Бля, и чего я ему отвечу? Аист приносит или в капусте находят? Бля. Чушь, пиздец, врать собственному ребенку – это пиздец как низко. Ложь во спасение? Да не хуя, чтобы малыш не разлагался морально, жесть это всё. Тупой пережиток прошлого. Они должны знать, что получаются в процессе слияния спермиев с яйцеклеткой и последующим развитием хиготы, или как её, в организме женщины. Бля, это все они...прекрасный пол. Вынашивают детей, кормят их, мудохаются с ними. А что делают отцы? Бухают целыми днями, лежат на диване и хуярят этих женщин? Да вот хуй, никогда, никогда не бей женщин – самое низкое до чего может мужик опуститься. Просто пиздец. Ну, не считая инцеста и гомосексуализма. Инцест – это понятно, ебать своих родственников, это низко даже для отморозков. А вот ебаться с мужиком – это просто пиздец. Давать, чтобы тебя в жопу ебали – удел слабаков и мразей, которым нет места в этом мире. Жестоком и непонятном никому мире. Быть на струе спермы – это удел баб, а не парней, не настоящих парней. В общем пидорам – НЕТ! Идите на хуй к себе подобным, именно там ваше стремное место. Анус для другой цели предназначен...гы-гы-гы. Даже быдланы, и те, их презирают. Хотя чего с него взять то, с быдла? Книг не читают, мячик не уважают. Лузгают семечки и пьют дешевое пиво с дешевыми бабами? Да это вообще пиздец, думают, что они реально блатные, а ведь до воровского кодекса чести им ещё идти и идти. В кодексе чести воров есть достаточное количество мудрых и нетленных законов. А эти мудаки слушают всякую хуйню и гнут пальцы “какие мы бля пиздатые”. А когда их меньше чем в два раза, то молчат, паскуды. Этих пидоров тоже в печь, или лучше стерилизовать. Чтобы не плодили таких же даунов, какими они сами являются.

Да, нарики ещё есть, ну, то есть те, кто герычем регулярно вмазывается... Короче, те кто на игле торчит. Это тоже пиздец, вообще. Тратят бабло на непонятную хуйню. Низкие и опустившиеся люди, хотя среди них полно талантов, вообще нормальных кексов и чикс. Но, бля, гера, эта ипаная гера, он их губит, делает ничтожествами. Может он и дает много кайфа, но он забирает слишком много страданий. Я, правда никогда не вмазывался, но видел как ломает парней. Это пиздец, и противно и жалко одновременно. Короче, пиздец полный, а не жизнь. Другое дело травка и колеса...это совсем другое...я за легализацию. Выходит, что все дерьмо? Ну и нах его...

Поправив подушку, я повернулся на бок, закрыл глаза. Проснулся, когда уже был рассвет и до дерби оставался всего один день.