Главная | Обратная связь

А ты не обнаглел ли?

Бэкхён с трудом перешагивает через мусорные завалы, устроенные безвылазным проживанием Пака в квартире: он шесть раз успел упасть, четыре раза запнуться, два раза удариться обо что-то. «Меня на него нет», - зло думает Бён, потирая ушибленное в который раз мягкое место.
Квартира Чанёля слишком маленькая, чтобы Бэкхён смог там заблудиться. Совмещенный санузел, одна комната и довольно узкий коридор, соединяющий ее и относительно маленькую кухню. Интерьер квартиры отличался неповторимым дизайном, в основном состоящим из куч всякого хлама разной высоты и протяженности.
Дойдя, наконец, до кухни, Бэкхён первым делом идет к холодильнику, стоящему в самом углу, в надежде поесть. Но, открыв его и оглядев абсолютно пустые полки, он тут же закрывает дверцу.
- Он точно издевается, - шипит Бэкхён, отходя от холодильника на пару шагов и садясь на стол, сжимая своими длинными пальцами столешницу.
Три минуты он сидит неподвижно, думая, что делать. Сказать хозяину квартиры, что у него в холодильнике шаром покати? Не самый лучший вариант – Пак может передумать и вызвать полицию. Но желудок Бёна уже прилип к позвоночнику от голода, поэтому Бэкхён решает испытать судьбу.
Следующие несколько минут он размышляет, как лучше преподнести хозяину сию радостную в кавычках новость. Можно подойти и сказать об этом, но идея идти обратно через эти завалы Бэкхёна не прельщает. А вариант крикнуть «Эй, Пак Чанёль, у тебя в холодильнике нечего жрать!» отпадает сразу, потому что хозяин квартиры сразу выгонит его из-за переизбытка наглости в крови Дивы. Поэтому Бён выбирает третий вариант, надеясь, что у Чанёля осталась хоть капля сострадания к обездоленным.
- Аааааа, мыыыышь! – очень громко кричит Бэкхён, поудобнее устраиваясь на столе.
- Где мышь??! – доносится откуда-то из недр квартиры испуганный голос Чанёля, который сменяется тихим матом, когда парень во что-то врезается, не вписавшись в поворот.
Не прошло и полуминуты, как внутрь забегает перепуганный Пак Чанёль с глазами на выкате. «А он быстро добежал», - отмечает про себя Бэкхен, - «Все же длинные ноги это круто». Но вслух он говорит:
- У т-тебя в х-холодильнике м-мышь п-повесилась, - он указывает пальцем на белую дверцу рефрижератора, старательно имитируя заикание.
Чанёль мигом подскакивает к холодильнику, открывает дверцу и замирает, уставившись внутрь.
- И где? – он оборачивается к Бэкхёну и смотрит на него непонимающим взглядом.
- Никогда не слышал такое выражение? Так говорят, когда жрать совсем нечего. А ты мне еды обещал, - надувает губки Дива, переключаясь на режим «стерва». – Или ты хотел эту мышь поймать и съесть, поэтому так быстро сюда бежал?
- Да я смотрю, ты вообще обнаглел. Мало того, что в квартиру залез, как домушник какой-то, так еще и еды требуешь! – возмущается Чанёль.
- Я не домушник! – кричит в ответ Бэкхён, спрыгивая со стола и ударяя Пака в грудь. – Ты не знаешь меня, так что не смей так говорить!
- И ты своими же руками отбиваешь у меня всякое желание узнать тебя поближе! – иронично замечает Чанёль, перехватывая тонкие запястья Бёна ладонью.
На секунду Пак замирает, удивившись, насколько тонкие у парня, стоящего перед ним, запястья. Он переводит взгляд на лицо Бэкхёна, внимательно изучая его. Чанёль видит то, что не заметил в полутьме спальни: едва заметные синяки под глазами, старательно замазанные тональным кремом, покрасневшие от усталости глаза, внимание от которых отвлекалось очками в роговой оправе. Сердце Пака екнуло в груди.
- Хочешь пиццу? – Чанёль пытливо смотрит на парнишку перед собой, который с каждой минутой кажется ему все более хрупким и ранимым. – У них самая быстрая доставка в городе, - он, выпустив запястья Бёна из захвата и взяв валявшийся на столе брошюру из пиццерии, протягивает ее Бэкхёну.
- Хочу... – обиженно отвечает Бэкхён и, раскрыв брошюру, выбирает самую аппетитную на вид пиццу.
Уже через двадцать минут в дверь звонит курьер. Поблагодарив его и даже дав чаевые, Чанёль быстро идет на кухню и ставит пиццу на стол перед изрядно проголодавшимся Бэкхёном.
- Она вся твоя, - слабо улыбается Пак, садясь напротив.
- Вообще вся? – недоверчиво переспрашивает Бэкхён.
- Да, - неумелая улыбка Чанёля становится еще шире.
Бён дрожащими пальцами открывает коробку и берет первый кусок, неуверенно поднося его ко рту и медленно откусывая.
- Вкусная! – Бэкхён улыбается как ребенок и поворачивает коробку к Чанёлю. – Приятного аппетита!
- О, как это щедро с твоей стороны угостить меня моей же пиццей! – ухмыляется Пак, но кусок все же не берет.
И вот улыбка сходит с его лица. Больно. Его зияющая рана в груди все еще болит. Любовь слишком обманчива. Она заставила его поверить в то, что он сильнее, чем есть на самом деле. Она разбила его сердце вдребезги и перемолола эти осколки в пыль, развеяв ее после этого по ветру, не оставляя ему даже надежды на то, чтобы снова почувствовать себя живым. Он полностью сломлен. Раздавлен. Разочарован в жизни, в этом прогнившем до основания мире.
Но всего на мгновение он забывает обо всем этом, наблюдая за тем, как самопровозглашенное счастье уплетает один кусок пиццы за другим, даже не запивая.
- Когда ты ел в последний раз? – ни с того ни с сего спрашивает Чанёль.
- Три дня назад, - после долгой паузы признается тот.
Воцарилось неловкое молчание. Бэкхён, удовлетворив свою потребность в еде, думает о том, куда бы податься. Не то, чтобы у Дивы Сеульского Национального Университета не было друзей, просто он не настолько доверяет тем людям, чтобы рассказать им свой секрет. Бён никогда не берет в долг, не просит о помощи, потому что его семья всегда была довольно обеспеченной. До разорения. И ему нужно поддерживать этот статус, пока он не закончит университет. А пока ему во что бы то ни стало нужно остаться в этой квартире хотя бы до зарплаты.
Чанёль же в свою очередь думает о том, что делать с незваным гостем. Но его взгляд то и дело замирает на красивых губах Дивы, или на печальных глазах, плавно перемещаясь на невероятно красивые пальцы, нервно постукивающие по столу, сбивая его с мысли. Но Чанёль понимает одно – этому парню здесь не место. От одного взгляда на этого незнакомца холодное сердце Чанёля начинает понемногу оттаивать. Но Пак отгородил себя от людей не для того, чтобы сломаться от обаяния Дивы.
- Тебе пора, - говорит он абсолютно равнодушным голосом.
- Насчет этого... Понимаю, это нагло, но... могу я пожить здесь до конца недели? – выпаливает Бэкхён, делая эгье. Но, на Чанёля, кажется, это не производит должного впечатления. – Ты даже не заметишь моего присутствия.
- Нет.
- Прошу тебя, - впервые Бён Бэкхен кого-то о чем-то просит. – У меня закончились деньги, а зарплата в понедельник. Пожалуйста, разреши остаться. Шесть ночей в парке я не переживу.
- А мне-то какое дело? – холодно интересуется Чанёль. – С чего ты решил, что я пущу к себе в дом какого-то незнакомого человека?
- Если проблема только в этом, зови меня Бэкхён. Приятно познакомиться.
- Ты слышишь только то, что хочешь услышать? - задумчиво спрашивает Пак.
- Удобная черта в безвыходных ситуациях, не находишь? - Бён снимает мешающие ему очки и устало потирает глаза.
- Безвыходных ситуаций не бывает. Как говорится, даже если тебя съели, у тебя есть два выхода...
Бэкхён замирает на мгновение, после чего поднимает притворно-испуганные глаза на Чанёля.
- Не ешь меня, пожалуйста...
- Ты...
Пак в шоке смотрит на Бёна, в глубине души понимая, что незваный гость шутит, но слишком правдоподобна его игра. Но больше всего его поражает не это, а то, что Бэкхён с легкостью проходит через все барьеры, установленные Чанёлем на пути к своему сердцу. Так не должно быть.
- Прошу, разреши мне остаться, - шепчет Бэкхён.
В Чанёле борются здравый смысл и сострадание, и последнее побеждает в этой неравной схватке.
- Одна неделя, - сдается он.

Смс

Утро Чанёля начинается как обычно в полдень. Он неуверенно садится на кровати и, потянувшись, оглядывает комнату. Все как всегда. Похоже, тот милый парень, залезший в его квартиру вчера вечером, ему приснился. Наверняка так и есть. А жаль. Хотя какому нормальному человеку взбредет в голову залезать в чужую квартиру, а уж тем более такому... как тот парень?
- Мое счастье, да? Был бы ты настоящим, тогда я бы тебя не упустил... – шепчет Чанёль, незаметно для себя улыбаясь.
Он с трудом отрывает свою тушу от кровати и направляется в ванную, чтобы привести себя в порядок, ведь сегодня ему, к сожалению, предстоит поехать к семье на обед. Не то, чтобы он не хочет увидеться с матерью или сестрой, да и с остальной их многочисленной семьей, просто он уже знает, чем все закончится. К концу вечера, а то и к середине обеда, плавно перетекающего в ужин, речь зайдет о политике, экономике и о том, как один из его кузенов опять провернул удачную сделку. Все как всегда. Но больше всего Чанёль боится, что всплывет самая нелюбимая его тема – личная жизнь.
Спустя каких-то полчаса Чанёль садится в свою машину и, любовно погладив по рулю, включает зажигание.
- Я скучал, малышка.
И вот он уже выруливает из двора и направляется в логово своей семьи, выбрасывая из головы встречу со своим «счастьем».
На семейную встречу он слегка опаздывает, из-за чего старшие смотрят на него с укором. Отец недовольно оглядывает его с ног до головы и, не говоря ни слова, отходит в другую часть комнаты.
- Что я снова сделал не так? – спрашивает Чанёль у своей матери. – Я вроде сегодня прилично одет, никакого пирсинга и татуировок, волосы настолько идеально уложены, что я сам в шоке. Да и опоздал всего на пять минут. Вот, Кёнсу вообще даже не пришел, но, уверен, на него даже косо не посмотрят!
- Ёлли, успокойся, - мать гладит его по предплечью. – Ты же знаешь, мир несправедлив. Просто смирись и не обращай внимания.
- Тут успокоишься, - вздыхает в ответ Чанёль, ловя на себе очередной косой взгляд. – Что сегодня за повод?
- Приехали. Ты вообще жизнью семьи не интересуешься? – возмущается его мама. – Живешь там в своем клоповнике и...
- А можно без прелюдий? – несколько грубо прерывает ее он.
- Юра замуж выходит, чтоб ты знал.
Глаза Чанёля расширились от удивления.
- Как замуж??
- Ну хоть спасибо, что не спросил, кто такая Юра, - подкалывает его мать. – Они уже год встречаются.
- А кто он такой-то?
- Мне-то откуда знать, - пожимает плечами госпожа Пак. – Берет ее замуж и на том спасибо.
- Что ты за мать то такая? – укоризненно спросил Чанёль, весело «улыбаясь».
- Ты следующий, детка, - потрепав его за щеку, обещает она и идет встречать гостей, оставляя сына переваривать полученную информацию.
«По-моему, я попал», - тяжело выдыхает Чанёль и направляется приветствовать родню.
Как он и ожидал, основными темами разговоров становятся политика, очередные успехи старших братьев и свадьба его сестры. Чанёль мужественно терпит все это, давясь отвратительным десертом, который готовила его тетушка, и слушая их всех вполуха. Еще немного этого скучного общества, и он точно уснет, уткнувшись лицом в салат, как это обычно делают в комедиях.
Братья, конечно, пытались втянуть его в разговор, но неожиданно пришедшая смс с номера, записанного одним символом - сердечком, приводит его в чувство лучше ушата с водой.
«Хей, Пак Чанёль, сладкий мой, не знаю, где ты, но купи что-нибудь съестное на обратной дороге, будь любезен».
Чанёль в шоке смотрит на экран, чем заинтересовывает ближайших соседей.
«А это, собственно кто?» - пишет Пак кому-то явно обнаглевшему. Он, кажется, даже догадывается, кому.
«Холодильник твой, кто же еще?»
Телефон Чанёля выскальзывает из ослабивших хватку пальцев и с грохотом падает на стол, чем вызывает повышенный интерес к личности хозяина.
- Чанёль-а, что случилось? – спрашивает его дедушка.
- А, нет... Ничего... Извините, – парень слегка краснеет от переизбытка внимания к его персоне.
Его кузен, сидящий справа от него, уверенно берет телефон и читает сообщения, после чего весело ухмыляется.
- Кажется, у нашего малыша появилась девушка, - выдает он, хитро смотря на Пака.
- Девушка? У Ёлли? – переспрашивает Юра. – Серьезно?
- Говорил же, не зря он отдельно от семьи живет! Познакомь нас с ней! – говорит кто-то с другой стороны стола, и все остальные поддерживают, а Чанёль про себя думает, что точно прибьет сегодня Бэкхена, и мысленно посылает тому лучи ненависти, из-за чего поздно замечает, что его кузен набирает сообщение в ответ.
- Эй! – вскрикивает он, но тот, удовлетворенно улыбнувшись, возвращает Чанёлю телефон.
Мысленно перекрестившись, Пак открывает отправленные сообщения, после чего на мгновение замирает и поворачивается к кузену, готовясь сказать пару ласковых.
«Я под взбитыми сливками устрою?» - гласило оно.

***

 

Бён Бэкхён просыпается рано, потому что пусть даже сегодня и воскресенье, но работу никто не отменял. Быстро собравшись, он тихо выходит из квартиры, стараясь не разбудить Чанёля, что, кажется, ему удается. И он со всех ног бежит на работу, лишь бы не опоздать.
На самом деле, у Бёна Бэкхена не одна работа. Помимо подработки курьером, он работает официантом в кафе, а ночью подхалтуривает иногда в баре, подменяя друга. Надо же как-то, наконец, рассчитаться с этим чертовым долгом.
Бён буквально залетает в раздевалку и переодевается как метеор и бежит в зал обслуживать клиентов.
- О, Бэкки, доброе утро, - доброжелательно улыбается ему его коллега по имени Крис. - Ты чего такой запыхавшийся?
- Да просто сегодня не дома ночевал, - улыбнулся Бён в ответ, замечая неподалеку администратора их кафе, который слишком бурно реагирует на слово «Проспал».
- У девушки? – понимающе спрашивает Крис, на что Бэкхён лишь пожимает плечами и идет работать.
Чаевые в этот день вообще не идут, от чего Бён начинает откровенно злиться. Ладно, вопрос с квартирой временно решен, но питаться чем-то все равно надо. Он сомневался, что Пак будет его еще и кормить. Но денег, чтоб их, нет, и Бэкхён понятия не имеет, что делать, и единственное, что приходит ему в голову, так это все же написать Чанёлю – у Бёна было странное ощущение, что этот парень его не выгонит. Поэтому он решает испытать судьбу, надеясь на удачу.
Про себя он радуется, что вчера все же записал себе номер Пака. Открыв новое сообщение, он быстро печатает смс в минутный от клиентов перерыв.
«Хей, Пак Чанёль, сладкий мой, не знаю, где ты, но купи что-нибудь съестное на обратной дороге, будь любезен».
Ответ не заставляет себя ждать. «А это, собственно кто?»
«Холодильник твой, кто же еще?» - Бэкхён поражается его недогадливости. Или Пак Чанёль уже не помнит, что разрешил ему пожить у него? Или вообще про самого Бёна уже забыл?
Но мгновение спустя приходит ответ. Бэкки был уже готов прочитать что-то типа «Бэкхён, ты в конец оборзел», но полученное сообщение оказывается настолько шокирующим для его детской психики, что он роняет поднос из рук.
«Я под взбитыми сливками устрою?»
Увидев, что натворил, Бэкхён яростно пихает телефон в карман и начинает собирать осколки и, разумеется, по закону жанра случайно режет палец до крови. Тут же к нему подлетает Крис и быстро собирает осколки, отправляя Бёна обработать порез.
Оставшись один, он вновь достает телефон и читает еще одно сообщение от Чанёля.
«Это мой брат написал, а не я, правда!»
«Я хотел написать, что ты озабоченный, но, похоже, у вас вся семья такая. И вообще, из-за тебя я порезался!» - яростно печатает Бён.
«И каким же блюдом я искуплю свою вину?»
«Дома решим», - отвечает Бэкхён, убирая телефон в карман.
Похоже, жизнь налаживается!

Слишком близко

- Знаешь, Ёлли, я волнуюсь за тебя, - говорит ему мать, когда они остаются наедине. – Ты совсем не разбираешься в девушках. Из-за той предыдущей ты уже больше года в депрессии: институт совсем забросил, из дома выходишь лишь ради этих бессмысленных семейных посиделок, и то только чтобы отдать дань уважения людям, вырастившим тебя. У меня каждый раз складывается ощущение, что я вижу тебя в последний раз. Ты считаешь, что это нормально?
- Ты не права, мам. Я еще пока выхожу за сигаретами, - одаривает ее Чанёль своей пропитанной фальшью улыбкой.
- Ты опять начал курить? – мать кажется расстроенной. – Хватит, Ёлли, не трави себя из-за какой-то девки. Ты же нашел себе новую.
- Все совсем не так, просто... - желает объяснить Чанёль, но слова застревают где-то в горле. Он вряд ли сможет объяснить, почему приютил совершенно незнакомого человека. – Просто она... – он никак не может подобрать нужных слов. – Мы не подходим друг другу. Чувствую, что уже к концу недели мы расстанемся.
«Бэкхён ведь уйдет? Он обещал мне».
- Расскажи мне, какая она? – не унимается мать.
- Редкая... – он хочет добавить «стерва», но понимает, что об этом лучше умолчать. – Уверен, она занесена в красную книгу как вымирающий вид.
- Даже так? – удивляется его мама. – Я определенно хочу с ней познакомиться! В следующие выходные ты просто обязан ее привести на обед.
- Но, мам! – пытается возмутиться Чанёль, но его мастерски затыкают.
- Никаких но. В следующее воскресенье в два часа ровно вы оба должны быть здесь. Вся семья соберется на нее посмотреть, я тебе это гарантирую.
Чанёль тяжело вздыхает: надо же было так попасть. И что теперь, собственно делать? Где ему найти девушку до следующих выходных?
Семейный ужин слишком затягивается, так что сбежать оттуда Чанёлю удается только ближе к полуночи. На обратном пути домой все мысли Пака занимает один особый человек, появившийся в его жизни буквально из ниоткуда. Чанёль пытается понять, как он докатился до такой жизни, что какой-то абсолютно незнакомый ему парень тупо вьет из него веревки! И это, откровенно говоря, его пугает.
На полпути он вспоминает, что обещал Бэкхёну ужин. Что ж такое то?! Мало того, что этот парень подставил его перед всей семьей, так он еще и вывернул все так, что Пак остался виноватым и теперь должен ему ужин. Талант у человека, что еще можно сказать?
Чанёль останавливается и идет за покупками в круглосуточный супермаркет. Он даже не заморачивается вопросом «Что купить?», а просто сметает товары с полок, и плевать, пригодится ему это или нет, про себя покрывая Бэкхёна трехэтажным матом за его наглость.
Но на самом деле Чанёль почему-то не злится на того парня. Просто не может, пусть даже и хочет. Ведь, если подумать, Паку не составило бы труда прогнать незваного гостя из его квартиры, но по непонятным для него самого причинам он разрешил ему остаться. Только ли дело во внезапно проснувшемся гуманизме, или еще и в том, что Бэкхён напоминает ему...
Глаза Чанёля расширяются от внезапно пришедшей ему на ум безумной идеи, и он, быстро оплатив покупки и бросив их на заднее сидение машины, выжимает педаль газа до упора.
Через каких-то полчаса Пак буквально залетает в квартиру, бросив пакеты с покупками прямо у порога, и бежит искать нового соседа.
- Эй, Бэкхён, где ты? Ты слы... – Чанёль запинается обо что-то, валявшееся посреди коридора. – Выкину все нахрен!
Пак залетает на кухню, но Бэкхёна там не находит. Затем он идет в свою комнату, надеясь застать его там, но и там Дивы тоже нет.
«Не пришел еще?» - удивляется Чанёль, открывая дверь в ванную, и через мгновение замирает в проходе с широко раскрытыми глазами, стремительно краснея.
Перед его глазами предстает Бэкхён во всей красе: нежная молочная кожа, по которой скатывались капельки воды, красивая, но не совсем мужественная фигура, упругие ягодицы. У Чанёля перехватило дыхание от этого зрелища – его новый сосед слишком красив, чтобы быть частью этой реальности. Но, как ни странно, он действительно существует. И будь он девушкой, то Пак бы давно подарил ему, точнее ей, свою фамилию.
Бэкхён тем временем, нежась под струями теплой, почти горячей воды, не сразу замечает, что дверь в ванную открыта. И только сильно развитая благодаря годам сквоттерства интуиция подсказывает ему, что что-то не так. Он поворачивает голову в сторону двери и... встречается глазами с раскрасневшимся Чанёлем.
- Какого хрена? – только и успевает сказать он, как Пак, осознав, что тупо пялится на голого парня, быстро захлопывает дверь с громким «Прости».
Бён мгновенно выключает воду и, наспех вытеревшись, он выбегает из ванной, где тут же врезается во все еще красного как помидор Чанёля.
- Пак Чанёль, - шипит он.
- Я... Извини... – Пак смотрит куда угодно, но только не на разъяренного Бэкхёна.
- Ты что, не слышал, как вода лилась? Тебе совсем жить надоело?!
- Бэк, правда, прости, это вышло случайно. Такого больше не повторится, обещаю.
- Конечно, не повторится, - соглашается Бён. – Потому что ты завтра же починишь замок или поставишь новый – плевать как, но эта дверь должна закрываться, понял?!
- Все, что пожелаешь, - отвечает Чанёль и тут же замирает. – Ты вообще какого хрена мной командовать вздумал, а? Ты тут на правах гостя как бы, или забыл уже?
Бэкхён тотчас сдувается и невинно улыбается, слегка прикусывая нижнюю губу.
- Но попытка - не пытка, так ведь?
- Знаешь, Бэк, ты та еще стерва, - губы Чанёля расплываются в улыбке.
- А то! И вообще, Ёль, - говорит Бэкхён уже тише, утыкаясь взглядом в пол. – Ты...
- Что я? – Пак в недоумении смотрит на него, поворачивая голову набок. Бэкхён едва заметно качает головой из стороны в сторону. – Скажи, пожалуйста...
Чанёль делает шаг вперед и оказывается слишком близко к Бёну. Бэкхён слегка вздрагивает от горячего дыхания Пака, опаляющего его кожу. Он медленно поднимает глаза, скользя взглядом по груди Чанёля, по его ключицам, шее, губам, доходя, наконец, до его невероятно красивых глаз, в которых четко читалось беспокойство.
- Бэкхён... - шепчет Пак, смотря Бёну не в глаза, в душу.
Бэк не может отвести взгляд от лица парня, стоящего в непозволительной близости к нему, чувствуя, как сердце в груди переходит на галоп.
- Слишком близко... – рвано выдыхает он.
Чанёль моментально приходит в себя и, оглядев полураздетого Бэкхёна с ног до головы, задерживаясь взглядом на соблазнительных ключицах, отскакивает от него на пару шагов и отворачивается, вновь наливаясь краской.
- Т-так что я-то? – слегка заикаясь, спрашивает он.
Бён нежно улыбается, глядя на спину своего соседа.
- Для извращенца ты слишком правильный.
Услышав это, Чанёль оборачивается, но Бэкхён уже вновь скрывается в ванной, закрывая за собой дверь. Где-то с минуту он стоит, глядя на дверь, а потом вспоминает, зачем, собственно, он искал Бёна.
- Слушай, Бэк, мне нужно с тобой серьезно поговорить.
- Если ты о том, что Деда Мороза не существует, то я знаю, - улыбается высунувшаяся из ванной голова Бэкхёна, после чего оттуда выходит сам Бён.
Чанёль закатывает глаза.
- Не смешно. У меня благодаря тебе появилась серьезная проблема.
- Какая же? – тут же настораживается Бён.
- В общем... Моя семья изъявила желание познакомиться с тобой. Она приглашает тебя на обед в следующее воскресенье.
Бэкхён настороженно смотрит на Пака, пытаясь понять, какой подвох таится в его словах.
- Я, конечно, не против, но с чего вдруг такой интерес к моей скромной персоне? Как они вообще обо мне узнали.
- Из-за твоих смс. Мой кузен забрал у меня телефон и прочитал их вслух.
- Ладно, - неуверенно протягивает Бён. – Если так этого хотят, то я с ними познакомлюсь.
- Отлично! – улыбается Чанёль. – Только есть одно но – они считают, что ты девушка.

Связь?

- Только есть одно но – они считают, что ты девушка.
- Что? – голос Бэкхёна уходит в ультразвук. – Какая к черту девушка?!!
- Ну... так получилось, - пытается оправдаться Чанёль, но как-то у него это не очень получается.
- Ты вообще думай, о чем просишь! Как до такого вообще было можно додуматься!
- Бэкхён... Пожалуйста... – шепчет Ёль. - Мне больше некого просить...
Бён поднимает глаза. Чанёль выглядит безумно грустным, уставшим, потерянным и... одиноким. У Пака, как и у Бэкхёна, нет никого, кто бы мог помочь в трудную минуту, или разделить горе пополам, или просто искренне порадоваться за его успехи. Нет никого, кто бы любил его не за красоту, не за его социальное положение, а за то, какой он на самом деле. И все люди, которые циркулируют в его жизни, в жизни Бёна – все они лишь вытягивают из души что-то жизненно важное, преобразуя это в их личную выгоду.
Чанёль опустошен.
Бэкхён смотрит на него, на его слегка подрагивающие губы и полные отчаяния глаза и понимает, что еще чуть-чуть, и он сдастся. Просто сломается, соглашаясь на эту авантюру.
Он сжал кулаки, пытаясь взять себя в руки.
- Нет и точка, - он пытается сказать это как можно уверенней, но голос предательски дрожит.
- Извини, что попросил,- выдыхает Чанёль и, развернувшись на пятках, плетется в свою комнату.
Бэкхён искренне считает, что это попытка сыграть на его жалости и что сейчас Пак придумает какой-нибудь другой вариант заставить Бэкхёна ему помогать. Ведь еще можно шантажировать тем, что если Бён не поможет, то пусть катится из этой квартиры колобком. И только лишь когда кровать жалобно скрипнула в комнате, принимая на себя немаленькую тушку Чанёля, Бэкхён понимает, что действительно сделал тому больно. И ему становится стыдно.
Это не первый раз, когда Бёна просят о чем-то. Но раньше когда он отказывал кому-либо, ему было элементарно плевать, но сейчас... боль, будто сплетаясь с капиллярами, распространяется по всему телу от разрывающегося по швам сердца.
Немного постояв в коридоре, Бэкхён решается на то, что никогда не сделал бы в трезвом рассудке – он решает уйти из этого дома, из жизни Пака. Раз и навсегда.
Он уверенно направляется к двери, напрочь забыв о том, что где-то в комнате Чанёля валяется его сумка с вещами, и в прихожей замирает, уставившись на пакеты с продуктами, притащенные Паком в качестве извинений.
И тут его как током ударило. Бэкхён со всех ног бежит в комнату Пака и, залетев внутрь и включив свет ударом кулака по выключателю, кричит:
- Мать твою, Чанёль, я буду твоей девушкой!
Пак, в это время с сожалением думавший о том, что, скорее всего, теперь Бэкхён уйдет, и явно не ожидавший такого заявления со стороны гостя, непонятно каким образом падает с кровати.
- Что ты сказал? – недоверчиво переспрашивает он.
- К черту! Не буду это повторять! – почти кричит слегка покрасневший Бэкхён, разворачиваясь к выходу. – Не слышал – твои проблемы. Больше предлагать не буду.
- Стой-стой-стой! Так ты поможешь мне??
- Помогу. Но с одним условием.
«Если наглеть, то до конца», - думает Бэкхён.
- Каким?
- Платье и всякая шушерень за твой счет.
- Разумеется, - губы Чанёля расплываются в радостной улыбке, а Бэкхён про себя отмечает, что она ему безумно нравится.
- И еще...
- Еще?
- Да, - кивает Бён. - Хочу спать на твоей кровати.
- Ты реально обнаглел, Бэкхён-а! – улыбка Чанёля становится еще шире, и он обнимает Бёна, буквально душа его в объятиях. – Сегодня вместе поспим, а завтра я что-нибудь придумаю. И вообще, тебе готовить нам сегодня ужин, если не хочешь, чтобы я нас отравил.
- А с тебя уборка комна... – начал Бён, но, заметив, как Пак морщит нос от его слов, сказал, - Ну хоть по шкафам вещи распихай. Не хотелось бы с утра голову разбить, запнувшись обо что-нибудь из этого, - он аккуратно пнул валяющуюся на полу кофту Чанёля.
- Договорились, любимая! – хихикает Пак в ответ.

***

 

- Это, собственно, что? – спрашивает Чанёль, недоверчиво тыкая палочками в содержимое тарелки.
- Еда. Ну, если конкретизировать, то рисовый омлет. Или ты уже забыл, как он выглядит?
- Да помню, вроде. Просто... на вид он как-то не очень...
- Сам ты на вид не очень, - обиженно бурчит Бэкхён в ответ. – Если не хочешь, я сам съем.
Он протягивает руку, чтобы забрать тарелку, но Чанёль быстро отталкивает ее.
- Мое, - он угрожающе смотрит на потенциального захватчика своего ужина, тем самым вызывая у Бёна лишь умиление.
Пак неуверенно подцепляет палочками кусок омлета и отправляет в рот, после чего на мгновение замирает.
– Вкусно! – его губы мгновенно расплываются в широкой улыбке, которой позавидует даже Чеширский кот. - Бэкхён, умоляю, выходи за меня!
Бён лишь пожимает плечами и незаметно улыбается, наблюдая за тем, как Чанёль набивает полный рот.

***

 

На следующее утро Чанёль опять просыпается в полдень. Бэкхён уже давно ушел по своим делам, оставляя Пака наедине с кучами мусора, которые он пообещал разобрать. Нехотя Чанёль все же начинает разбирать весь тот хлам, накопившийся с последней уборки.
Но не успевает пройти и пяти минут, как Пак без сил падает на пол, проклиная себя за то, что так легко поддался на просьбу Бэкхёна, будто он не гость, а жена, с которой он прожил вместе лет так пять.
Кстати о птичках.
Чанёль достает из кармана телефон и быстро находит в списке контактов номер сестры.
- Привет, сестренка~
- Что тебе нужно, Пак Чанёль? – с ходу спрашивает Юра.
- А что, братик не может позвонить сестре и спросить, как у нее дела? – возмущается он, надувая губы.
- Братик может, ты - нет. Так что тебе от меня понадобилось?
- Ну... – мнется Чанёль. – Могу я позаимствовать пару твоих старых платьев и адрес салона красоты?

***

 

За ту неделю, что Бэкхён и Чанёль прожили вместе, между ними образовалась неведомая им обоим доселе связь. А как иначе назвать то, что происходило между ними? Дружба? Симпатия? Любовь? Они и сами пока не могут классифицировать то, что чувствуют друг к другу. Поэтому, они и назвали это «связь».
Было много доказательств этой так называемой «связи». Например, когда Пак, после тяжелого разговора с отцом о его «девушке», потянулся за сигаретой, но обнаружил, что забыл зажигалку на кухне, где суетился Бэкёна. Но беспокоить его у Пака не было абсолютно никакого желания, так что он просто убрал сигарету обратно в пачку. И тут, словно по мановению палочки, из кухни вышел Бён и, без слов обняв его, отдал ему зажигалку, после чего вновь вернулся к плите. Или когда у Чанёля, расставляющего книги по полкам, неожиданно заболела левая коленка. Он тут же позвонил Бэкхёну и, даже не поздоровавшись, спросил: «Сильно ударился?», на что получил веселое «Половиной боли я с тобой уже поделился».
И вот снова воскресенье. Чанёль мечется по дому, жутко переживая за знакомство Бэкхёна с его семьей. Платья и украшения он взял у сестры еще в среду, тогда же он договорился с салоном красоты, откуда в данный момент возвращается его «любимая». Еще минут десять такого ожидания, и он точно сойдет с ума.
Но тут входная дверь открылась, и внутрь кто-то заходит, цокая каблуками, а после раздается громкий крик Бэкхёна:
-Пак Чанёль, надеюсь, ты уже собрался. В противном случае я тебя убью.
Чанёль мгновенно вылетает в коридор и замирает, уставившись на красивую девушку, невинно крутящую локон на своем длинном тонком пальчике. Узнать Бёна в этом практически не реально.
- Бэк, это ты? – недоверчиво спрашивает Чанёль, переводя взгляд с миловидного личика на ключицы, скользя по черному сексуальному платью, доходя до стройных ног, едва прикрытых мини-юбкой. – Тебя и впрямь не узнать. Чудеса косметики!
- Ёль, а это не перебор? – Бэкхён тянет юбку вниз. – У меня вообще чувство, что я голый.
- Это нынешняя мода, детка, так что претензии не ко мне. Но все же мне кажется, что здесь чего-то не хватает. Может, все же наденешь аксексуары?
Бэкхён уже хочет согласиться, но вдруг замирает, уставившись на Чанёля.
- Аксексуары? Милый, если у тебя недотрах, то я готов помочь, - говорит он, соблазнительно прикусывая нижнюю губу.
- Что? Я не... – то ли пугается, то ли смущается Чанёль.
- Я серьезно, только попроси, - выдыхает Бэкхён, оказавшись непозволительно близко к нему, и проводит наманикюренным пальцем по его груди.
По его расчетам, Чанёль должен был как минимум возбудиться от такого, но тот на удивление, реагирует слишком спокойно.
- Девушка не должна вести себя так, не моя, - он кладет руку на голову Бёну. – Пожалуйста, веди себя как обычно, ты мне нравишься таким, какой ты есть.
Бэкхён лишь коротко кивает и, слегка краснея, поворачивается к выходу. Но тут Чанёль обнимает его сзади и шепчет на ухо, опаляя его своим горячим дыханием.
- Нам лучше поторопиться, а то я соглашусь на твое соблазнительное предложение.

Семья

Дедушка Чанёля живет в собственном доме пригороде Сеула. Как минимум раз-два в месяц там собирается вся его многочисленная родня, чтобы обсудить последние новости, да и здоровую конкуренцию за наследство место в сердце дедушки никто не отменял.
Но сейчас не об этом.
Чанёль и Бэкхён едут уже час. За это время Бён весь извелся, пытаясь вжиться в свою роль, успел довести Пака до нервного тика, устроить истерику, и сейчас он сидит, демонстративно смотря куда-то вперед, надув губы.
- Ну хватит, Бэкхён, - просит Чанёль, наблюдая в зеркало заднего вида как тот только поджимает губы. – Скажи мне, что я сделал не так?
- Скажи мне, что я сделал не так, - мастерски передразнивает его Бён, отворачиваясь.
Нервы Чанёля на пределе.
- Бэкхён.
- Вот почему ты не сказал, что нам придется ехать в самую жопу мира?? – взрывается тот.
- Мы едем всего час! – возмущается Пак. – Потерпи еще чуть-чуть. Мы почти доехали.
Машина повернула направо, увозя Бэкхёна все дальше и дальше от города.
- Ты собрался меня изнасиловать, а потом выкинуть где-нибудь на трассе, определенно.
- Ты дурак? – Чанёль уже даже не удивляется. – Я же сказал, что везу тебя к дедушке на семейное собрание.
- Почему он живет так далеко от города, а? Бесит. Где эта его ферма, черт во... Это что? – спрашивает Бэкхён, уставившись во все глаза на гигантский коттедж.
- Если верить тебе – дедушкина ферма. Вон те трое, - он указывает на стоящих неподалеку кузенов, смотрящих на них с удивлением, - козлы. К ним мужчина подошел, солидный такой, видишь? Это типичная свинья, которой от деда нужны только деньги. У нас все старшие такие. А вон та кучка девиц – безмозглые курицы. И нет, я люблю свою семью, - усмехается Чанёль, глядя на недоумение в глазах... его девушки?
- Оно видно. Ты просто излучаешь любовь, - саркастично замечает Бэкхён. – Интересно, а обо мне ты так же думаешь?
- Ну что ты, любимая, - улыбается Чанёль во все тридцать два зуба и... целует Бёна в кончик носа.
- Еще раз так сделаешь, и я тебя убью, любимый, - Бэкхён делает ударение на последнем слове, от которого сердце Пака почему-то пропускает удар. – Может, пойдем? А то твои братья сейчас во мне дырку прожгут.
- Ты знал, на что идешь. Назад пути уже нет, - пожимает плечами Чанёль, открывая дверь.
Они выходят на улицу и, взявшись за руки, идут по направлению к дому, из которого им тут же навстречу вылетает мать Чанёля.
- Ёлли, милый, я так соскучилась! - Она подлетела к нему с объятиями. – А ты... его девушка?
- Да. Меня зовут Бён Бэк... – Бэкхён замер, только сейчас осознав, что имя они забыли придумать ему женственное имя. Краем глаза он замечает, что Пак тоже напрягся. - ...ки.
- Бэкки? – переспрашивает мать, переводя взгляд с одного на другого.
- Да, Бён Бэкки. Приятно познакомиться, - он вежливо кланяется, соблюдая все формальности.
- Знаешь, если честно, я не думала, что у моего Ёлли на самом деле появилась девушка. Да еще и такая красивая. Я приятно удивлена, - щебечет госпожа Пак. – Вы так подходите друг другу. Такая красивая пара!
- Вы меня засмущали! – пищит Бэкхён, прикрывая ладонями слегка покрасневшее лицо.
- Ты переигрываешь, - едва слышно шепчет Чанёль, за что получает локтем в живот.
- Милая, не смущайся, - улыбается она. - Кажется, все, наконец, в сборе. Пора за стол.
Обед решено было провести на улице. Большинство гостей уже расселось по своим местам и теперь о чем-то оживленно беседуют. У Бэкхёна складывается неприятное чувство, что обсуждают они уж точно не птичек.
Когда они приблизились к столу, все разговоры тут же стихли. На него уставилось несколько десятков пар глаз, оценивая каждый сантиметр его тела от прически до туфель, которые Пак заставил его надеть.
Бэкхёну очень неприятно это терпеть, и он ежится под этими колкими взглядами, понимая одно – ему тут совсем не место. Но как сказал Чанёль пути назад уже нет. Бён тяжело вздыхает, выискивая место, где они с Ёлем будут сидеть.
«Как он терпит все это?» - думает Бэкхён про себя, искренне сочувствуя своему другу.
- Все будет хорошо, пока я рядом, - шепчет Чанёль, наклонившись к его уху и крепче сжимая ладонь, после чего он обратился к собравшимся. – Я хочу представить вам мою девушку, Бэкки. Прошу любить и не жаловаться.
- П-приятно познакомиться, - кивает головой Бён, после чего Пак тащит его к их месту.
Краем глаза Бэкхён замечает, как неодобрительно на него смотрят некоторые девушки и как их братья/мужья заворожено следят за каждым его движением.
Неприятно.
Вечер проходит в наигранно дружеской атмосфере. Семья Чанёля заваливает его вопросами, на которые он отвечает невпопад, но позже он входит во вкус, не замечая, как дважды или трижды проговорился, но, слава богу, никто не обратил на это внимание.
Спустя час-два семья все же разделяется на отдельные группки по интересам: мать и сестра Чанёля и еще несколько куриц утаскивают Бэкхёна посекретничать, старшие уходят в дом обсудить что-то важное, мелкотня путается у всех под ногами, а Ёль с кузенами отходят покурить.
- Ты где ее нашел?? – тут же накидывается на него один из них.
- Где нашел, там уже нет, - Чанёль прикуривает сигарету, наблюдая за тем, как Бэкхён смеется над одной из шуток его матери, абсолютно избавившись от стеснительности.
Мать замечает его взгляд и смеется, говоря что-то Бёну, от чего тот стремительно краснеет и, заправив выбившийся локон парика за ухо, неуверенно машет ему. Чанёлю. Его губы непроизвольно расплываются широкой улыбке, и он машет ему в ответ.
Нежность.
Бэкхён замирает на мгновение, засмотревшись на лицо Пака, а потом, кажется, смущается еще больше и тут же отворачивается, начиная что-то увлеченно рассказывать своей женской аудитории.
В груди Чанёля разливается что-то теплое, и сердце ускоряет свой бег и тут же болезненно сжимается, вспоминая о том, что отведенная им неделя прошла.
«Черт возьми. Я же умру без него».
Бэкхён. Когда он стал значить для Чанёля так много?
«Я его не отпущу».
Задумавшись, Пак не сразу вникает в суть разговора его кузенов.
- Ну ты только глянь, какой у нее богажник, - мечтательно выдыхает один из них.
- Вообще-то, правильно говорить багажник, - на автопилоте поправляет его Пак.
- У меня оговорка со смыслом, - парирует тот, продолжая мечтательно смотреть на нижнюю часть спины Бэкхёна.
Только через десять секунд до Чанёля доходит смысл сказанного кузеном. Он тут же хватает его за грудки дрожащей от злости рукой.
- Не смей даже дышать в ее сторону.
- Ладно-ладно, брат, все хорошо, - кузен делает руками миролюбивый жест. – Обычно тебе на все пофиг. Я не знал, что ты так сильно ее любишь. Извини.
Как арматурой по голове, а может и чем-то потяжелее. Дошло. До него все же, черт возьми, дошло. Чувства к Бэкхёну, наконец, прорвали плотину его сердца, накрывая его приливной волной.
- Люблю? – выдыхает он, ослабляя хватку.
За последний год у него практически не было никаких чувств и эмоций, и его это вполне устраивало. Но появление в его жизни Бэкхёна перевернуло все с ног на голову. Всего неделя. Каких-то семь дней. Сто шестьдесят восемь часов, из которых вместе они провели всего ничего. Разве правильно любить его?
Чанёль резко оборачивается, ища глазами Бёна, но не находит его. Он тут же подлетает к матери.
- Мам, где Бэкки?
- Дедушка хотел с ней поговорить. Они ушли в дом, - беззаботно отвечает она, вновь возвращаясь к беседе.

***

 

- О чем вы хотели со мной поговорить? – мнется Бэкхён, смотря куда угодно, только не на дедушку Пака.
- О Чанёле. Кажется, он испытывает к тебе сильные чувства, как думаешь? - кряхтя, отвечает он, садясь на диван.
- Мы не говорили с ним о чувствах, - теряется Бён.
- А ты его любишь? – продолжает допытываться дед. – Только честно.
Бэкхён задумывается, не зная, что ответить. Пак для него нечто особенное, и отношение к нему особенное. Но любовь ли это? Вряд ли. Ведь Бён Бэкхён, в конце-то концов, убежденный натурал.
Или уже не совсем?..
- Я не знаю... – выдыхает Бэкхён.
- Не знаешь? – усмехается господин Пак, прекрасно видя внутреннюю борьбу, отражающуюся у Бэка в глазах. - Хоть ты честно ответила.
- Хоть я? – переспрашивает Бэкхён. – Что вы имеете в виду?
- Ты представить не можешь, сколько девушек и парней сюда приходило, чтобы просить руки моих детей и внуков. И все они отвечали «Люблю», а потом продавали эту любовь за корейские ассигнации. Бывшая Чанёля была такой же.
- Бывшая? – Бён чувствует себя безумно глупо.
- Да. Больше года назад мы с ней втайне от Чанёля встретились. Она клялась, что любит его, а потом отказалась от него за триста тысяч вон. Представь! Всего триста тысяч!
Бэкхён смотрит на него глазами, принявшими, наверное, форму правильных кругов, а его челюсть все норовит познакомиться с полом.
- Зачем вы так поступили?.. – еле выдавливает из себя он.
- Зачем, спрашиваешь? – вновь усмехается дед. – Я хотел защитить его от таких, как она. Ей нужны были только мои деньги. Но все пошло наперекосяк. Как только она ушла, Чанёль закрылся в себе. Он уже больше года похож на ходячий труп. Я не позволю всякому отребью причинять боль моей семье. Ну а теперь то, зачем я тебя звал. – Его взгляд становится кровожаднее. – Сколько?
- Да как вы... – Бэкхёна откровенно трясет.- Что Чанёль сделал вам, что вы так жестоко с ним обходитесь?.. Вы... ужасны.
На глаза Бёну навернулись слезы.
- Детка, не разыгрывай мне тут спектакль, - отмахивается дедушка. – Всему есть своя цена, даже тебе.
- Да пошел ты знаешь куда? – грубо отвечает Бэкхён, не замечая, что переходит на неформальную речь. Глаза дедушки расширились от удивления. – Именно. В жопу. И свои благие намерения туда же засунь.
Бэкхён разворачивается на каблуках и быстро идет к двери, резко открывая ее.
- Ч-чанёль? – выдыхает он, глядя на ошарашенного парня, стоящего прямо за дверью.

День откровений

Чанёль в панике ищет Бэкхёна по всему дому, заглядывая в каждую комнату.
«Здесь их нет, там тоже, как и в соседней. Это издевательство».
Проверив комнаты на первом этаже, Пак бежит на второй, уже понимая, что скорее всего дед повел Бэкхёна в свой кабинет. Для какого-то важного разговора. И его это напрягало.
Неужели он раскусил их обман?
Чанёль подлетает к двери кабинета и тянется к дверной ручке и... замирает.
- А ты его любишь? – доносится до него надтреснутый голос деда. – Только честно.
Бэкхён молчит, не зная, что сказать, а Пак задерживает дыхание, ожидая его ответа. Ответа, который может изменить всю их жизнь.
«Прошу, скажи да...» - умоляет про себя Чанёль, а потом мысленно стонет, услышав ответ.
- Я не знаю... – выдыхает Бэкхён.
- Не знаешь? – по голосу дед явно усмехается. - Хоть ты честно ответила.
- Хоть я? – недоуменно переспрашивает Бэкхён. – Что вы имеете в виду?
- Ты представить не можешь, сколько девушек и парней сюда приходило, чтобы просить руки моих детей и внуков. И все они отвечали «Люблю», а потом продавали эту любовь за корейские ассигнации. Бывшая Чанёля была такой же.
Ёль медленно убирает трясущуюся руку от дверной ручки.
Так значит...
- Да. Больше года назад мы с ней втайне от Чанёля встретились. Она клялась, что любит его, а потом отказалась от него за триста тысяч вон. Представь! Всего триста тысяч!
Было чувство, что его сердце проткнули сотней толстых ржавых игл, вновь заставляя его трещать по швам.
- Зачем вы так поступили?..
- Зачем, спрашиваешь? – вновь усмехается дед. – Я хотел защитить его от...
Но Чанёль уже не слышит. Ему все равно. Он просто хочет сбежать отсюда, из этого дома. Раз и навсегда.
Но только с Бэкхёном.
- Да пошел ты знаешь куда? Именно. В жопу. И свои благие намерения туда же засунь.
Ответ Бэкхёна почтенному дедушке откровенно веселит, а на душе немного теплеет.
«Он от меня не отказался».
За дверью раздается яростный топот Бэкхёна, после чего дверь открывается.
- Ч-чанёль? – выдыхает он, а его лицо из презирающе-злого моментально превращается в недоуменно-испуганное.
- Чанёль? – вторит ему дед, вставая с дивана.
Пак-младший уверенно заходит в комнату.
- Так значит, это правда, что ты дал ей денег, - его лицо ничего не выражало, а в глазах была всепоглощающая пустота.
- Родной, ты не понял... – попытался оправдаться дед, но Чанёль жестом заставил его заткнуться.
- Я знал, но надеялся, что это ложь, - он тяжело вздохнул. – Ну а теперь главное: от наследства отказываюсь, кредитки все верну. С квартиры не съеду – она дядина, а не твоя. Что я забыл? А, к Бэкки даже не смейте приближаться и вообще про меня забудьте, дедушка.
- Чанёль, это же... твоя семья... – шепчет Бэкхён, аккуратно касаясь его локтя.
Чанёль резко разворачивается к нему, притягивая к себе и приподнимая его лицо за подбородок.
- Ты для меня больше, чем семья, - шепчет он ему в самые губы, после чего впивается в них поцелуем, в котором смешались немного нежности, щепотка страсти, ложечка счастья, приправленные обжигающей горечью обиды от того, что Бэкхён ответил «Не знаю».
- Чанёль! – напоминает о своем присутствии дедушка, заставляя обоих вздрогнуть.
Бэкхён замирает, смотря Чанёлю в глаза, силясь понять, делает ли это Пак специально, чтобы позлить деда, или он действительно испытывает к нему что-то.
«Но ведь это невозможно..? Мы знакомы неделю!»
Пак ничего не отвечает деду, лишь с силой тянет Бэкхёна в сторону выхода.
По дороге к машине им встречается кто-то из родни, озабоченно смотрящей, как хмурый Чанёль молча проходит мимо них, сжимая до хруста костей ладонь Бёна.
Громкий хлопок двери, визг мотора, и они уже едут прочь от этого проклятого места.
Всю дорогу Бэкхён так и не решается заговорить с Чанёлям, видя, с какой ненавистью тот сжимает руль, выжимая педаль газа до упора. И только когда Пак кладет ладонь на коробку передач, аккуратно кладет трясущуюся руку сверху. Ёль вздрагивает, но руку не отдергивает, лишь сбавляя скорость.
До дома они доезжают быстро.
Оказавшись в квартире, Чанёль летит на кухню, прихватывая с собой пачку сигарет, а Бэкхён направляется за ним, скидывая по дороге туфли и стягивая с головы уже ненужный парик.
Он застает Чанёля пытающимся трясущимися руками зажечь сигарету. Щелчок зажигалки, еще один, и, о чудо, сигарета все же зажигается, и Пак нервно прикуривает, вдыхая этот отвратительный ядовитый дым. Бэкхён проходит мимо него к окну и открывает его, после чего садится на подоконник.
- Простудишься ведь, - хрипло говорит Чанёль. – Ты слишком легко одет.
- Я морозоустойчивый, - смеется Бён в ответ.
- Ну смотри, я предупреждал.
И они замолкают, думая каждый о своем.
- Мм, кстати, сколько ты еще должен там? – первым нарушает молчание Пак, делая еще затяжку.
- Пятьсот тысяч, а что? – настораживается Бэкхён.
- Секунду, - и Чанёль стремительно выходит из кухни.
Где-то через полминуты он возвращается и протягивает Бёна кредитную карту с бумажкой.
- Там триста тысяч.
Знакомые цифры.
- Триста? Это не те ли... – начинает он, но замолкает, понимая, что Чанёль не хочет об этом говорить.
- Да, те, - отвечает он с небольшой задержкой. – Она отдала их мне, сказав, что ей дал их дед. Я не поверил. Брать их я не хотел, но она оставила кредитку на столе и исчезла.
- Она... любила тебя?
- Я не знаю, да и теперь без разницы.
И снова гнетущее молчание.
- По поводу нашего уговора. Можешь оставаться здесь столько, сколько пожелаешь.
- Почему?
- Без твоей стряпни я умру, - он искренне улыбается, глядя куда-то перед собой.
Вновь тишина.
- Почему ты не взял деньги? – Чанёль, наконец, задает волнующий его вопрос.
- Потому, - грубо отвечает Бэкхён, осознавая, что и сам не знает причины.
Еще минуту назад он считал... и правда, что?
- Это не ответ, - ухмыляется Пак, переводя взгляд на Бёна.
- А почему ты поцеловал меня там, в кабинете?
- Потому что ты для меня нечто особенное.
Сердце пропускает удар.
- Особенное?
Чанёль улыбается.
- Забудь.
- Но...
- Закроем тему. Смой макияж и ложись спать.
- А ты? – робко спрашивает Бэкхён.
- А я не красился, - обманчиво весело улыбается он, после чего буквально выпихивает Бёна из кухни. – Спать!
Быстро смыв косметику, Бэкхён ложится в холодную кровать. Чанёль так и не купил ему отдельную, так что обычно они спали вместе. Бён так привык к его мирному сопению под ухом, теплой груди, к которой он якобы во сне прижимается, переплетению ног. А теперь без Пака... холодно.
Сегодняшний день был слишком насыщенным для размеренной жизни Бёна Бэкхёна. Слишком много всего произошло.
Он слишком устал.
Бэкхён слышит, как истерически щелкает зажигалка, после чего ее с силой швыряют на пол. Закончилась. В коридоре раздаются тихие шаги, и в комнату заходит Чанёль, медленно перебирая конечностями. Он подплывает к столу, открывает верхний ящик и начинает там рыться, в надежде найти там еще одну зажигалку.
- Слушай, Чанёль... - тихо начинает Бэкхён.
- Я думал, ты спишь, - глухо отзывается тот.
- Я не могу уснуть... без тебя... – последнее он произносит практически беззвучно.
- Что? – переспрашивает Чанёль, то ли не услышав, то ли не веря своим ушам.
- Ничего, - бурчит Бён, отворачиваясь к стене.
Пак подходит к кровати и садится на самый ее край.
- И все же Чанёль. Я должен тебе кое-что сказать.
- Что же?
Бэкхён садится на кровати и протягивает руку, вырывая из его зубов сигарету.
- Тебе не идет курить. Бросай.
Секунда молчания, после чего Чанёль подается вперед и нежно накрывает губы Бёна своими.
- А тебе не идет быть одному. Будь со мной.