 |
|
История религиоведения как науки
История зарубежного религиоведения
Интерес к религии именно как к историческому явлению стал формироваться еще в эпоху античности (с XVIII по IV вв. до н.э.). Такие историки, географы, мыслители как Геродот, Страбон, Плиний, Диодор сицилийский и многие другие в большей или меньшей степени касались проблем религиозного характера. В основном такие мыслители занимались описанием обычаев и нравов народов либо во время собственных путешествий, либо записывали со слов других путешественников. В эпоху античности отчасти затрагивались и философские проблемы религии и фактически именно в эпоху античности сформировался тот научный интерес к религии, который позднее (XIX-XX вв.) приведет к формированию не только религиоведения как науки, но и двух главных направлений: история религии и философия религии. В эпоху средневековья в Европе стала господствовать теологическая трактовка религии. Такая позиция получила определенное распространение и в последующие периоды вплоть до современности. Большая степень распространенности теологической позиции обусловлена тем, что она находит своё подтверждение в текстах священного Писания, авторитет которого для верующих людей непоколебим. Кроме того, главное положение такой трактовки, а самое главное – тезис о существовании Бога, не поддается верификации и поэтому очень трудно и обосновать и опровергнуть данную позицию. В эпоху средневековья в силу исходных христианских установок теологи и философы провозглашали истинной только одну религию (христианство), а остальные же религиозные традиции рассматривались как заблуждение или суеверие. Даже небольшой отход от христианской традиции, от христианского понимания религиозности, истории религиозной культуры мог закончиться для мыслителя очень плохо (инквизиция). В таких условиях изучение религии в Европе касалось главным образом изучения Библии и трудов отцов церкви. В лучшем случае можно было заниматься изучением истории христианской религии, но при этом с теологической традиции.
Ситуация с остановлением религиоведческого знания в Европе стала заметно меняться в Новое время (XVII- конец XIX вв.), особенно с эпохи Просвещения XVIII в. Именно в этот период христианство, прежде всего в виде католичества стало активно подвергаться критики со стороны европейских философов, поэтому не случайно в Европе (прежде всего западной) мыслители стали заниматься поисками так называемой «естественной» религии. Суть таких поисков сводилась к тому чтобы найти такие положения, такие мировоззренческие идеи, которые можно было бы вывести из сущности самой человеческой природы. В этой связи мыслители вынуждены были заниматься изучением не только христианства, но и обращаться к другим религиям чтобы попытаться выделить универсальные верования, универсальные представления для всего человечества.
В результате таких поисков, мыслители обратили внимание в частности на такие религии как ислам, буддизм, индуизм, даосизм, конфуцианство и др. Интерес к религиям не европейских народов стал способствовать формированию более толерантных отношений и более того, этот интерес значительно расширил сам предмет исследования. Этот процесс явился одной из важнейших предпосылок становления науки о религии. По теологической трактовке религии существует ряд спорных моментов и недостатков, и важным недостатком является антиисторизм теологической концепции. Согласно теологической концепции, божественное Откровение дано одномоментно людям и более того, это откровение не только истинно, но и неизменно. Поэтому, задача христианских теологов и философов состоит в том, чтобы передать современникам и потомкам это божественное Откровение в неизменном и неискаженном виде. Важным моментом в становлении науки о религии явился период второй половины XVIII и перво половины XIX вв. Этот период связан с тем, что происходит расцвет немецкой классической философии и именно она преодолела антиисторизм теологической концепции (трактовки) религии.
Благодаря немецким философам, в частности Г.В.Ф. Гегель, стали разрабатываться концепции всемирной истории, в рамках которых различные цивилизации и рели располагались в определенной временной и логической последовательности. Несмотря на разный подход к пониманию религии, тем не менее немецкие философы указывали на то, что религия имеет историческое развитие и более того, они говорили о том, что невозможно изучать историю религии без истории народа.
В эпоху средневековья важной предпосылкой становления религиоведческих знаний явились описания различных нардов путешественниками. Кроме того, христианские миссионеры тоже вносили свою лепту в исследования (своими отчетами, записками и т.д.). в эпоху Нового времени также продолжались различные путешествия и деятельность миссионеров, но в отличии от предшествовавшего периода, в эпоху Нового времени широкое распространение получило книгоиздание, позволившее европейцам познакомиться с религией и культурой разных народов. Особенно много описаний относится к самому концу XVI - началу XVIII века. Стоит отметить М. Рикки, Ж. Лофитто, Ш. де Бросс.
В частности, Рикки довольно активно проповедовал в конце XVI века в Китае и при этом параллельно изучал историю этой страны. Большое внимание Рикки уделял конфуцианству, хотя и давал ему тенденциозные оценки. В частности, по его мнению, Конфуций учил своих последователей поклоняться не небу, а невидимому богу, который находится на небесах и тем самым Рикки хотел показать, что Китайцы потенциально готовы к принятию христианства и нужно им это учение донести, открыть истину и т.д.
Другой исследователь, Дж. Лофитто, в 1723г. опубликовал книгу под названием «Нравы диких американцев в сравнении с нравами первобытных времен». В этой работе он попытался обобщить не только свой полевой этнографический материал по индейцам Америки, но и привлечь отчеты христианских миссионеров и другие источники чтобы описать религиозные представления и мировоззрения относительно нового для европейцев континента.
Третий исследователь – Ш. де Бросс также внёс важный вклад в изучение ранних религиозных верований. В частности, он занимался изучением народов западной Африки. В результате, в 1760г. он опубликовал свою знаменитую работу под названием «Трактат о богах-фетишах». Центральная тема его исследований – это фетишизм и более того, он как раз одним из первых выдвинул теорию или положение о том, что фетишизм является самой ранней или изначальной формой религии. По его мнению, фетишизм в той или иной степени, присутствует и в более поздних религиях. Концепция де Бросса господствовала в европейской гуманитарной науке почти целое столетие до того момента когда другой знаменитый исследователь Тайлор в 1871г. опубликовал свою книгу под названием «первобытная культура», где и заложил так называемую анимистическую концепцию.
Важный материал о религиозных верованиях и обрядах традиционных народов в 19 веке собирался миссионерами, путешественниками, антропологами и этнографами. И именно сбор фактического материала по первобытным верованиям во многом заложил основу для изучения ранних форм религии.
Другой предпосылкой становления религиоведения в 19 веке является изучение восточных языков. И прежде всего древнейшего индоевропейского языка – «санскрит». Большой вклад в изучение этого языка во 2й половине 18 века внёс Уильям Джонс, который как раз провёл сравнительный анализ санскрита с классическими Европейскими языками – французским, итальянским, немецким. В результате ученый сделал вывод, что все эти языки принадлежат к одной языковой семье. В последующем этот вывод о языковом единстве был расширен на область мифологии и учёными было отмечено сходство древнеиндийской мифологии с греческой и римской.
Указанные выводы послужили важным импульсом для развития не только сравнительного языкознания, но и сравнительной мифологии, прежде всего мифологии индоевропейских народов. В 19 столетии было продолжено изучение санскрита и большой вклад в разработку данной проблематики внёс немецкий исследователь Франс Бопп. Именно он разработал первую сравнительную грамматику индоевропейских языков, которая оказала важнейшее влияние на развитие филологии, мифологии и становление религиоведения как самостоятельной науки. Во франции в 19 веке также возрастал интерес к восточным языкам и народам и большой вклад в изучение народов востока к первой половине 19 века внёс известный французский языковед Э. Бюрнуф, который занимался переводом древнеиндийских текстов и сравнительным анализом древнеиндийской и древнеиранской мифологии.
Интерес во Франции к востоку был настолько сильным, что уже в 1814г. в Париже при университете была открыта первая кафедра санскритологии. А в 1822г. в Париже было основано азиатское общество, которое занималось изучением истории, культуры и религии народов востока.
Важный импульс для развития востоковедения и формирования религиоведения был сделан в начале 19 века благодаря исследованиям древнеегипетских текстов, которые произвёл Жан Франсуа Шамполеон. В 1822 он опубликовал одну из своих работ, где предоставил ключ для дешифровки древнеегипетских текстов. Это открытие послужило импульсом для развития не только востоковедения и религиоведения, но и для формирования и становления библейской археологии. Кроме открытий в Египте, в 19 столетии были проведены большие археологические исследования в Месопотамии, которые также явились основой для становления религиоведения и библейской археологии.
В первой половине 19 века многие европейские ученые занялись изучением именно мифологии, поскольку они пытались выявить определенный глубинный смысл, сокрытый в разнообразных мифологических повествованиях. Большой вклад в изучение именно мифологической проблематики был сделан европейским исследователем Г. Крейцером. Основное внимание исследователь сосредоточил на изучении греческой мифологии и в результате своих изысканий он пришёл к выводу, что в основе греческих мифов лежит так называемая «изначальная мудрость» или знания, которые были занесены на территорию Греции разными жрецами и магами из стран Востока (Египет, Месопотамия). Такая мудрость, по мнению ученого, может быть постигнута только опосредованно через изучение различных знаков, символов, которые отражены как раз в мифологических повествованиях. Главная задача, по мнению ученого, как раз заключается в том, чтобы изучить древний символизм.
В этом же направлении в изучении мифологии работали и многие другие европейские ученые, в частности, не менее известный исследователь Г. Герман. Он, в отличие от Крейцера особое внимание обращал на изучение не официальной мифологии, а на исследование различных мифических культов древней Греции, по скольку именно эти культы, по его мнению как раз отражают господствующее мировосприятие древних греков.
И Крейцер и Герман большое внимание уделяли сравнительной мифологии, но наиболее важный вклад в развитие сравнительной мифологии в первой половине 19 века был сделан французским исследователем Жозефом Гёрресом. Именно он попытался обосновать, что древняя Индия является своеобразной колыбелью европейской цивилизации, поскольку истоки древнегреческой и древнеримской мифологии можно обнаружить в древнеиндийских священных текстах, в частности, в «ригведе».
Как раз в первой половине 19 столетия несмотря на бурное развитие сравнительной мифологии, тем не менее сформировалась группа исследователей, которая выступала с критикой школы сравнительной мифологии. В частности, Кристьян Гейне подчеркивал, что мифы, безусловно, изменяются во времени и подвергаются определенной поэтической обработке. Поэтому, ученый полагает, что нельзя с уверенностью говорить об их изначальном содержании и тем более о неком изначальном разуме, некой изначальной духовной основе, которая заложена древними людьми. Поэтому Гейне говорит, что задача исследователя состоит не в том, чтобы искать в мифах скрытый разум, а в том, чтобы проследить развитие этих мифов в истории человечества и выявить не только общие моменты, но и различия, которые сформировались под влиянием конкретных исторических условий (сугубо историческая задача).
Позицию Гейне разделял другой исследователь. Карл Мюллер, который также считал, что все дошедшие до современников мифы имели длительное развитие и поэтому основная задача состоит в том чтобы проследить весь путь развития мифологического повествования. Кроме того, К. Мюллер попытался обосновать, что мифология не является творением узкого круга лиц, т.е. жрецов, а имеет именно народную природу и в целом, по его мнению, мифология отражает отношение древних людей к общественной жизни и природе.
В середине 19 века и во второй половине изучение мифологии было продолжено многими исследователями среди которых особо необходимо выделить Адальберта Куна, Вильгельма Шварца и Фридриха Уэлкера. Не смотря на определенные различия в их мифологических концепциях, тем не менее в их подходах присутствовали и важные общие черты:
1. Все три исследователя говорили о том, что в структуре мифологии важно выделить высшую мифологию, которая содержит общепринятые представления
2. Если есть
В том числе через развитее такой дисциплины как фольклористика
Большой вклад в развитее фольклористике сделали братья Якоб и Вильгельм Гримм, которые собирали различий фольклорный материал и установили множество параллелей в устных традициях разных народов Европы. И особое внимание они обратили на то, что многие фольклорные повествования индоевропейских народов восходят к некой первооснове, которая сложилась еще в глубокой древности, т.е. в период существования единой индоевропейской общности.
Во второй половине 19 века изучением фольклора в религиоведческом контексте занимался еще один исследователь – Вильгельм Маннхардт. Особое внимание он уделял изучению земледельческих обрядов, и в этой связи ему потребовалось собрать большое количество этнографических данных об обрядах тех земледельцев, которые проживали на территории Европы в 19 столетии. В своих исследованиях он пришёл к выводу, что многие современные на тот период времени сельскохозяйственные обряды уходят своими истоками в эпоху первобытности, когда только происходило формирование земледельческого хозяйства. Разработки Маннхардта повлияли на работы многих ученых, в том числе на знаменитого ученого Фрезера. На становление религиоведения в 19 веке определенное влияние оказала и антропология, которая в западной науке занималась рассмотрением человека во всём его разнообразии (в историческом, социальном, психологическом контексте). Среди антропологов 19 столетия можно отметить прежде всего Моргана, которых хотя и не занимался изучением религиозных верований, зато исследовал организацию первобытного родового общества на этнографических материалах. Поэтому его выводы помогли разобраться в таком явлении как тотемизм.
Среди других антропологов 19 века и начала 20 столетия необходимо назвать Дж. Лёббока, который большое внимание посвятил разработке так называемой теории культурной и религиозной эволюции человека. Согласно его концепции, изначально человечество находилось на стадии без религиозной жизни, и лишь по мере эволюции человека как вида произошло формирование определенный религиозных представлений и обрядов. Первоначально разработки ученого не были поддержаны основной массой исследователей, однако, в конце 19 столетия по мере развития такого направления, как первобытная археология было доказано, что каменные предметы, которые ранее считались просто обычными камнями, действительно были сделаны руками первобытного человека.
В целом, в антропологии в 19 столетии утвердилась концепция о том, что история человечества прошла три крупных этапа – это дикость, варварство и цивилизация. И как минимум два последних этапа сопровождались развитием религиозных традиций, а в отношении первого этапа (дикость), необходимы еще исследования.
СУЩНОСТЬ МИФА В КОНЦЕПЦИИ ЛЕВИ-БРЮЛЛЯ
ЮНГА ПРОЧИТАЙ!!!!!!!
Интерпретации архетипа по концепции Юнга!!!!!!!!!!!!!!!
Во второй половине XIX, начале XX столетия идеи эволюционизма достаточно широко распространены не только в биологии, но и в гуманитарных науках, в частности она развивалась Спенсером. Спенсер полагал, что эволюция в целом, как явление, представляет собой результат взаимодействия внутренних и внешних сил (факторов). И вторая аксиома, которая им выведена: эволюция – это некий непрерывный процесс. Его концепция иногда именуется как концепция линейного эволюционизма. Эволюция с точки зрения Спенсера – это не просто постоянный процесс развития, а процесс усложнения и дифференциации. Применяя свою концепцию к религиоведческой проблематике, Спенсер выдвинул предположение, что возникновение религии в истории человечества связано прежде всего с чувством страха перед умершими предками. По его мнению, культ предков является наиболее ранней религиозной формой. Культ предков есть практически во всех религиозных системах. По мере развития человечества, культ предков постепенно преобразуется в различные представления о сверхъестественных существах и богах.
Другим ярким представителем эволюционизма XVIII века является Тайлор. И, безусловно, мировую известность ему принесла его работа «Первобытная культура», первое издание которой было сделано в 1871г. Книга неоднократно переиздавалась, и переиздается в наше время. Тайлор, в отличии от Спенсера и некоторых других учёных, являлся сторонником более умеренных взглядов на проблему эволюции. Тайлор, в отличии от Спенсера, полагал, что в культуре любого народа много не только универсального и общего для других народов на определенной стадии эволюции, но также присутствуют и специфичные моменты, которые представляют научный интерес.
Тайлор полагал также, что эволюция культуры – это не только её самостоятельное внутреннее развитее, но также и результат различных заимствований и исторического взаимодействия. Большой вклад Тайлор внёс в изучение ранних религиозных верований и в разработку так называемой «анимистической» концепции религии. Анимизм – одушевление всего окружающего мира. С точки зрения учёного, в основе всех религий лежат первобытные представления о душе и духовных сущностях. Такие представления формировались у первобытного человека в процессе наблюдения за такими явлениями как сон, болезнь, видение, смерть и тому подобное. И поскольку, по мнению Тайлора, первобытный человек не мог объяснить эти явления, у него сформировались представления, что душа может находиться отдельно от тела человека в то время, когда он спит. Постепенно формируется представление о посмертном существовании души. Следующим этапом в развитии анимистических представлений в эпоху первобытности является перенесение их на всю природу, поскольку первобытный человек не выделял себя из природы. Свои выводы учёный пытался подкрепить огромным фактическим материалом, в результате, он сделал вывод, что «анимизм» и есть минимум определения религии. Разработки учёного очень быстро приобрели популярность как в научной среде, так и в среде европейского сообщества. Однако, почти сразу с момента опубликования книги стали высказываться и некоторые критические замечания.
Критические замечания в адрес теории Тайлора:
1. Учёный довольно сильно идеализировал первобытно человека, представив его в виде первобытного философа, который стремиться объяснить сложные процессы и приходит к не менее сложным абстрактным выводам. Последующие исследования показали, что абстрактное мышление, способное выработать такие абстрактные понятия, как дух и душа, появляется только у «homo sapiens» (человек современного типа) – 40-35 тысяч лет назад. Поэтому весь более ранний период истории человечества вероятнее всего прошёл без анимистических верований.
2. Учёный не обратил внимания на социальный аспект формирования религиозных представлений. Одним из первых оппонентов Тайлора в социальном аспекте является Эмиль Дюркгейм, который в своих работах убедительно показал, что никакие наблюдения человека над внешней природой или над самим собой не могли непосредственно породить религиозные верования. Такие верования могли зародиться только в обществе, только в коллективе, сфере коллективных представлений, которые навязываются обществом отдельному человеку.
3. Учёный расходился с исследователями в вопросах оценки исторической динамики культуры. Особенно остро это проявлялось если опираться на ветхозаветную традицию (вопрос о происхождении людей и формирования их культуры). Что касается этого замечания: согласно Библии, первые люди обладали высоким уровнем культуры и такие сведения вступали в противоречие с этнографическими данными по примитивным народам, которые даже в конце 19 столетия находились на более низкой ступени развития, чем ветхозаветные люди. Тайлор в этой ситуации считал, что ветхий завет не отражает начальный этап развития человека, в том числе и начальный этап религиозной жизни, поскольку там не представлены ранние формы религии. В то же время, оппоненты Тайлора пытались доказать, что после создания человека богом, развитее культуры пошло как бы двумя противоположными направлениями. Первое направление – движение к современной цивилизации, второе – движение по пути регресса. Примитивные народы, которые активно изучал Тайлор – это свидетельство второго пути. Но это замечание НЕОЧЕНЬ.
Одним из оппонентов Тайлора являлся Э. Лэнг. Он не был профессиональным исследователем, т.к. являлся писателем и литературным критиком. В своей работе под названием «становление релгии», Лэнг подробно касается анимистической концепции Тайлора и, в связи с этим, ставит два вопроса в своём исследовании:
1. Связана ли идея Бога даже в самых ранних религиозных традициях с первобытными представлениями о душе и духах
2. Какова природа видений и галлюцинаций, которые по мнению Тайлора легли в основу анимистических представлений
Лэнг дает отрицательный ответ на первый вопрос. Приходит к выводу, что главным источником религии является именно вера в могущественное высшее бытие в творца, высшего судью и т.д. Рассматривая второй вопрос, Лэнг вынужден был признать, что в настоящее время в человеческой природе (сущности) существует еще некая неизвестная, неизученная область, которую невозможно на данном этапе науки понять и объяснить. В этой связи он делает акцент на том, что психологическое направление изучения религии – одно из наиболее важных и актуальных направлений.
Еще одним ярким представителем религиоведческой науки этого времени является Фрезер. Он также являлся сторонником школы эволюционизма. Но в историю науки он вошёл как один из основателей сравнительного религиоведения. Одна из работ - «Золотая ветвь».
Все исследования Фрезера построены на богатом фактическом материале, что безусловно увеличивает степень объективности его исследований. Фрезер пытался в своих исследованиях использовать не только разнообразную источниковую базу, но и привлекал данные смежных научных дисциплин, что позволило ему выдвинуть ряд оригинальных идей и концепций:
1. Учёный занимался изучением проблемы мифологических универсалий, которые можно обнаружить в мифологии разных народов, не связанных между собой исторически и географически.
2. Проблема изучения магии и её соотношения с религией. По мнению Фрезера, магия представляет собой попытку рационального объяснения мира. В этом положении, концепция Фрезера в определенной степени напоминает концепцию анимизма Тайлора, которая также базировалась на попытках не правильно объяснить мир. Кроме того, Фрезер полагал, что магия не только предшествовала религии, но и затем полностью уступила ей место в мировоззрении. И тем самым, по мнению Фрезера, магия есть не что иное, как этап в духовном развитии человечества. Следующий этап, который должен по мнению учёного наступить, связан с наукой. Такое серьезное противопоставление магии и религии привело к тому, что в адрес Фрезера стали звучать критические замечания, в которых указывалось, что элементы магического мировосприятия можно обнаружить и на стадии религии.
Еще одни исследователь второй половины XIX - начала XX столетия, Р. Маретт. Он занимался целенаправленным изучением ранних форм религии и именно он являлся одним из разработчиков анимизма. В конце XIX была опубликована Р. Кондринктоном, в которой были отражены результаты этнографических исследований Кондринктона, в том числе и в религиозном аспекты. В этой книге упоминается интересный термин «манна», как сверхъестественная сила, которая оказывает влияние на все процессы, которые происходят в природе и общества. Вся суть религии милонезийцев сводится к тому, чтобы овладеть такой сверхъестественной силой и использовать её на благо своего общества. Эта работа «Мелонизийцы» и термин «манна» вызвали большой интерес у многих учёных, а Р. Маретт заинтересовался этими явлениями достаточно подробно и в результате своих исследований, построенных на изучении данного понятия, предложил новую концепцию происхождения религии.
Маретт выдвинул гипотезу о существовании первоначальной стадии религиозного развития человека, на которой еще не сформировались анимистические представления. По мнению учёного, первобытный человек, находясь на начальной стадии развития, верил в безличную сверхъестественную силу. При этом этот человек не столько осознавал наличие её, сколько чувствовал. В связи с этим учёный акцентировал внимание на эмоциональной стороне индивидуального опыта соприкосновения с этой силой. Маретт попытался выработать новый подход к проблеме определения сущности религии через «табу» и «манна». Первое понятие «табу» в концепции учёного выражает отрицательный аспект отношения к сверхъестественному, а «манна» выражает положительную характеристику таких отношений. По мнению Маретта, минимум религии – дихотомия табу-манна.
Такой подход к определению религии на начальной стадии развития человечества произвёл переворот в научных кругах в начале XX века. В то же время раздавались и критические замечания в адрес его концепции.
Критические замечания: некоторые исследователи указывают на то, что для возникновения представлений о манне, требуется также как и в анимизме достаточно высокий уровень абстрактного мышления. И в этой связи учёные подчёркивают, что возникновение аниматизма и анимизма происходило вероятнее всего примерно в один хронологический отрезок в период формирования homo sapiens. Маретт внёс вклад и в другие области религиоведения, в частности, являясь сторонником эволюционизма, Маретт подчёркивал, что религиозная эволюция очень тесно связана с социальной эволюцией (религия – социальное явление, формируется в обществе). Исследователь также акцентировал внимание на том, что при изучении религии необходимо рассматривать явление во всём его многообразии и в исторической динамике. И более того, необходимо исследовать всевозможные боковые векторы развития религиозного явления. Особенно это характерно для изучения мировых религий.
Еще одно важное направление исследований Маретта касалось изучения психологической стороны религии (изучение чувств, эмоций, которые возникают у человека при соприкосновении со сверхъестественным). Маретт является одним из первых исследователей, который стал развивать именно психологический подход к изучению религий. Наиболее масштабно это направление получило развитие в XX веке.
Еще один исследователь, внёсший лепту в развитие религиоведения в конце XIX, начале XX века – Э. Кассирер. Известный немецкий философ. Большое внимание уделял мифологии, мифологическому сознанию, языку символов. В целом его концепция получила название «символическая теория мифа». С точки зрения Кассирера, мифология рассматривается наряду с языком и искусством как автономная (независимая) символическая форма культуры. Мифология, с его точки зрения предстает как особый способ символизации чувственных данных и эмоций. Мифологическое сознание в целом – это некий код, система знаков и символов. Именно в мифологическом сознании происходит наиболее объективный на тот период времени путь познания окружающего мира. В целом, по мнению Кассирера, мифология – это конкретные, унифицированные образы, метафоры, которые заменяют рациональные законы, которыми оперирует научное мышление. Таким образом, миф – форма познания и творческого осмысления реальности.
Кассирер полагал, что специфика мифологического сознания заключается в неразделенности реального и идеального. Разделение на объект и субъект. Разделение на вещь и её образ. Миф – это определенная символическая система, отражающая наиболее ярко интуитивное начало сознания. По мнению учёного, язык символов – это универсальное изобретение человечества, которое отличает человека от всех других живых существ и поэтому в целом Кассирер говорит о том, что человек – это не столько рациональное животное, а сколько животное символическое.
В конце 19 столетия формируется такое важное научное направление, как этнопсихология, из которой позднее в XX веке выделится историческая психология и одним из основателей этого направления является немецкий исследователь, психолог, фольклорист Вильгельм Вундт. Он занимался изучением проблемы психологии народов. Вундт сделал акцент на том, что при изучении психологии народов очень важно изучать историю языка, историю мифов и историю обычаев того или иного народа.
В отечественной науке второй половине XIX – первой половине XX столетия, изучение психологии народов также получило широкое распространение через исследования национального характера (Шпет, Бердяев, Лосский, Ильин).
Итоги развития зарубежного религиоведения:
1. В XVIII – первой половине XIX столетия был собран огромный фактический материал, который позволил исследователям поставить вопрос о формировании отдельной самостоятельной области знания, которая позднее получит название религиоведения. Само становление религиоведения относится ко второй половине XIX столетия и возникла эта дисциплина на стыке философии, антропологии, этнографии, археологии, языкознания, сравнительной мифологии и фольклористики.
2. С самого своего начала (конец XIX века) религиоведение стремилось к объективной и беспристрастной оценке и исследованию религий мира. Все исследования начального этапа развития религиоведения (вторая половина XIX – начала XX столетия) базировались на огромном количестве эмпирического материала и на рациональных методах их интерпретации.
3. Возникновение новой науки о религии в целом вызвало положительную реакцию у европейского научного сообщества и общественности, хотя появились и отдельные отрицательные высказывания. Наибольшее сопротивление обозначилось со стороны христианских теологов, которые стали выступать основными оппонентами в изучении религиоведческих проблем (особенно что касалось изучения истории христианства).
4. Теоретические возражения теологов и некоторых исследователей сводились главным образом к тому, что нельзя изучать религию при помощи рациональных методов, т.к. религия содержит в себе иррациональные (сверхъестественные) элементы. Другая группа критиков религиоведения указывала на то, что изучение религий может привести и к некоторым негативным последствиям в практической сфере (в последнем случае речь идёт о том, что исследование религиозных проблем может подорвать значение и ценности в частности христианской веры, и авторитет отдельных религиозных лидеров или в целом религиозных движений) речь шла о том, что история христианства может открыть ряд серьезных проблем (крестовые походы, инквизиция и т.д.).
Не смотря на всё сопротивление теологов и консервативных научных кругов, тем не менее, интерес у европейской общественности к религиоведению постоянно возрастал на протяжении второй половины XIX столетия. Начиная с 70х годов XIX века, лекции по истории и философии религии начинают читаться в крупнейших университетах Англии, Голландии, Германии, Франции, Италии, России и ряде других европейских стран. К концу XIX столетия религиоведение окончательно оформляется как междисциплинарная область гуманитарного знания, как научная дисциплина, изучающая всё многообразие религиозных явлений.
Развитие российского религиоведения в дореволюционный период в целом проходила в тех же направлениях, что и в западной Европе (но, одна из особенностей этого процесса заключалась в том, что в дореволюционный период в России было гораздо меньше теоретических работ в области истории и философии религии, исследования в основном несли прикладной характер).
2 религия и идеология в концепциях Сорокина и Манхейма
3 основные подходы к классификации религий. Гегель, Тиле, Зиббек
5 взаимосвязь категорий «культура и религия.
Религия и общество: хрестоматия по социологии религии 1996
Классика мирового релгиоведения Хрестоматия 1996
Отношение к действительности как источнику сообщений, сложной системе символов соответствует концепции партипации, разработанной Л. Леви-Брюллем, который считал миф прелогической конструкцией, в которой, в свою очередь, действует закон всеобщего детерминизма. «Явления оказываются симптомами, знаками, а вещи – проводниками непостижимых смыслов» (Ермолин, 2002. С. 98). Изображение связано с изображенным субъектом, воздействуя на изображение или части тела (волосы, ногти) или вещи человека, можно добиться изменения его состояния. Истинный смысл явлений и вещей сокрыт, поэтому случайное получает статус значительного. В романе Р. Клера «Китайская принцесса» избранный героем способ коммуникации через разнообразные гадания внешне приводит его к краху, но вера в сокрытое значение событий, определяемое их внутренней непостижимой связью, сообщает герою веру в то, что вопреки настоящим обстоятельствам, его судьба изменится. Принцип партипации лежит в основе бесконтактной магии.
2.ГОЛОД И ИДЕОЛОГИЯ ОБЩЕСТВА
П. Сорокин*
Под идеологией общества я разумею совокупность представлений, понятий, суждений,
комплексы их: убеждения, верования, теории, "мировоззрение", свойственные членам
агрегата. Причем мной в понятие идеологии включаются как убеждения, теории, верования и т.д., только переживаемые и мыслимые про себя, так и проявленные вовне: словами, письменными знаками, рисунками, жестами и другими способами...
... Исследование поведения и идеологии отдельного индивида показывают, что
"содержание сознания" последнего резко меняется при резких изменениях кривой количества
и качества пищи, поступающей в его организм. Это изменение состоит в том, что при голоде
идеология человека деформируется в направлении укрепления и усиления суждений, теорий,
убеждений и верований, при данных условиях благоприятствующих, "одобряющих"
применение мер, способных дать пищу, с одной стороны, с другой — в сторону ослабления и
подавления речевых и субвокальных рефлексов, мешающих, препятствующих этому
утолению...
... Я утверждаю, как бы это ни казалось парадоксальным, существование функциональной
связи между количеством и качеством калорий, поглощаемых обществом, и сменой успеха
или неуспеха ряда идеологий, циркулирующих в нем...
... Целесообразнее будет остановиться на какой-либо одной крупной и типичной системе
верований или идеологий, на ее судьбах уяснить суть дела и проверить указанную связь. Так
я и поступлю. В качестве такой типичной системы верований и убеждении я возьму
социалистически-коммунистические и уравнительные теории, воззрения, идеологии.
... Голод у голодных, поставленных в указанные условия, должен вызывать появление,
развитие и успешную прививку коммунистически-социалистическиуравнительных
рефлексов, в частности рефлексов речевых и субвокальных (убеждений), иными словами,
"коммунистически-социалистической идеологии". Последняя в таких голодных массах
находить прекрасную среду для прививки и распространения и будет "заражать" их с
быстротой сильнейшей эпидемии. Совершенно не важно, под каким соусом она будет подана
и как обоснована: по методу ли Маркса или Христа, по системе ли Бабефа—Руссо, якобинцев
или по системе Катилины и анабаптистов, на принципе ли "прибавочной стоимости" и
"материалистического понимания истории" или на принципе Евангелия: "Кто имеет две
рубашки — пусть отдаст одну неимущему".
Эти обосновывавшие, мотивирующие и оправдывающие "тонкости" массе совершенно не
важны, они ей недоступны, она ими не интересуется. Это — "соус", для нее совершенно не
имеющий значения. А важно лишь то, чтобы идеология благословляла на акты захвата,
раздела, поравнения, чтобы она прямо на них
* Сорокин П.А. Голод и идеология общества // Квинтэссенция. Философский альманах. М.,
1990. С. 376—413. Публикация А.Ю. Согомонова.
наталкивала, их одобряла. А почему, на каком основании — это дело десятое. Если какое-
нибудь обоснование есть — отлично. Если нет — тоже не беда. Если при данных условиях
всего более подходят для "оправдания" Евангелие — идеология будет ссылаться на него, во
имя заповеди Христа будет благословлять "обобществление". Если сейчас более подходящей
является идеология Маркса — будет взята она, будет широко прививаться и под ее флагом
будет идти соответственное "обобществляющее" движение...
... Кому не известно, что в прошлом и теперь коммунистически-социалистические
идеологии (во всех их многочисленных формах) вербовали своих адептов и носителей почти
исключительно из бедноты и встречали противников в богатых и сытых группах...
... Возьмите... идеологию раннего христианства. В первое время она была идеологией
коммунистической, предписывавшей если не юридически, то морально: у кого две одежды,
то дай неимущему; и у кого есть пища - делай то же; богатый — раздай имущество бедным,
ибо легче верблюду пройти сквозь угольное ушко, чем богатому войти в царствие небесное.
В ряде первых христианских общин, в частности в Иерусалимской, "никто ничего из имения
своего не называл своим, все было общее" (Деяния Апостолов, 4,32,34; 4,44,45). Здесь был
полный потребительский коммунизм; и Анания и Сапфира, утаившие часть имущества, были
наказаны смертью. В более мягкой форме, но тот же коммунизм потребления существовал и в
других ранних общинах: Коринфской, Фессалийской, Еффесской и т.д.
Словом, как ни пытались и пытаются смягчить эту черту ряд теоретиков христианства —
она, несомненно, была ему присуща.
Ему присущ и ряд других черт коммунистически-социалистической идеологии, вроде
положений, сформулированных рано и повторявшихся позже: "Не трудящийся, да не ест"
(апостол Павел), "Богатые — ленивые трутни" (Иоанн Златоуст), "Частная собственность по
своей природе есть неправда" (Климент Александрийский), "Природа создала общее право
для всех, узурпация отдельных лиц вызвала частное право, корысть разделила владения" и
т.п. "Бесстыдная речь!" — говорит св. Амвросий защитнику собственности. "Частная
собственность противоречит природе" и т.п.
К кому же всего легче прививалась эта идеология? Из кого рекрутировались ее адепты?
"Кто составлял большинство общины? — Босяцкий пролетариат" (К. Каутский).
Нищие, беднота, рабы — вот тот слой, к кому она быстро прививалась и среди кого имела
успех. Герои христианства — "блаженны нищие". Имущество церкви — patrimonium
pauperuml.
И первые христианские монастыри — коммуны состояли из бедноты. "Те же слои народа,
которые дали первых христиан, явились и материалом для монастырей. Это были в
большинстве бедняки... Большинство монастырей представляло собой союзы бедняков"2.
"Служению Божию", жалуется Августин, посвящают себя большей частью рабы или
вольноотпущенники, или крестьяне, ремесленники и прочие плебеи. Здесь особенно сильно
проводился коммунизм.
Чувство частной собственности особенно сильно подавлялось в монастырях.
1 500 галилеян (первые христиане в Иерусалиме) были "по большей части бедняками". В
Коринфской общине Павла, по его словам, — "немного мудрых по плоти, немного богатых,
немного благородных". Он же говорит и о глубокой нищете фессалоникийской и
филиппийской общин. См: Добшютц Ф. Греческий мир и христианство // Христианство в
освещении протестантских теологов. СПб. Б.г.
С. 55.
2 Каутский К. От Платона до анабаптистов // Предшественники нового социализма.
Петроград. 1920. Т. 1. С. 95.
Правило гласило: "Пусть никто не владеет никакой собственностью, ни книгой, ни пером,
ни письменной доской, ничем, абсолютно ничем".
Позже в состав христиан вошли и богачи, но дух и практика разбогатевшей христианской
церкви к этому времени (как увидим ниже) резко изменились. Если время от времени по
разным поводам и воскресала первичная коммунистическая идеология, то без всякого
результата и успеха в официальной церкви; фактическое же оживление ее принимало формы
"ереси", возникало опять-таки среди бедноты и преследовалось самой церковью и
носителями ее власти.
И позже коммунистические идеологии, возникавшие на почве христианства, опять-таки
вербовали своих адептов из среды бедноты, главным образом. Коммунизм древнего
христианства соответствовал потребностям бедного пролетариата.
"За весьма малым исключением господствующие классы почти не принимали участия в
зарождении (такой) ереси. Как общее правило, ересь первоначально распространялась среди
массы простого народа. Удары, поставившие существование (официальной церкви и
иерархии) в опасность, были нанесены людьми темными, проповедовавшими между
бедняками и угнетенными, оскорбленными и униженными".
Так именно обстояло дело с патаренами и катаррами, у которых практика и идеология
была коммунистической в значительной мере и которые вербовались, главным образом, из
низших слоев народа.
Так было с арнольдистами, католическими бедняками, вальденсами, гумилиатами, с
апостольскими братьями и беггардами...
... Возьмем ли мы обширные агрегаты или агретаты небольшие, в общем и целом рост
успеха коммунистической и сродных идеологий происходит именно или в момент обнищания
масс, или в момент совпадения обоих процессов, то есть в моменты роста дефицитного и
сравнительного голодания...
... Не случайным фактом в этом процессе разлива уравнительно-социалистических идей
является возникновение и быстрое развитие христианства. Если само по себе его появление
— случайность, результат совпадения многих причин, то чрезвычайно быстрое завоевание
этой идеологией умов и душ в I, II и Ш вв. — явление вполне понятное с точки зрения
проверяемой теории. Бедности и нищеты в эту эпоху было бесконечное изобилие. Богатству
и роскоши не было границ. Почва для коммунистической идеологии была готова. Мудрено
ли поэтому, что христианство с его коммунистическими чертами как идеология "нищих",
"обездоленных", "труждающихся" и "обремененных" быстро заразило многочисленные слои
бедноты и выросло в религию сотен тысяч.
Являясь идеологией нищих бедняков, будучи интернациональным, проповедуя царство
бедных и проводя потребительский коммунизм, оно быстро завоевало низы, жаждавшие
этого, низы — голодные, отвыкшие от работы, страдавшие и убеждавшиеся в безуспешности
государственной помощи.
Так как в ближайшие века империи положение масс не улучшалось, а ухудшалось, то и
распространение этой идеологии росло. И вплоть до Ш—IV вв. отцы церкви Туртуллиан,
Василий Великий, Климент Александрийский и другие не раз подчеркивали
коммунистические черты христианства и выступали идеологами коммунизма.
С того же момента, когда церковь разбогатела, когда в ее лоно вошли богатые слои,
началось обратное движение христианской идеологии: она мало-помалу стала затушевывать
и терять первоначальные коммунистические черты, сначала робко, потом резче и резче, пока
в конце концов не выкристаллизовалась в идеологию, вполне "приемлющую" мир с его
богатством и бедностью, деспотизмом одних и унижением других.
Но чем сильнее христианская идеология официальной церкви эволюционировала
в этом направлении, тем менее и менее пригодной делалась она в качестве идеологии
бедноты, тем неизбежнее становился отрыв последней от нее и тем необходимее вызывалось
появление новых идеологий, на почве того же христианства, но с чертами раннего
христианского коммунизма. Так оно и было в действительности.
Возврат к "чистому слову Божию" и "к апостольской бедности", то есть к первичному
христианству в форме "коммунистических ересей", обнаруживается тогда, когда церковь уже
разбогатела и перестала выражать чаяния бедноты, когда бедность возросла, когда появилась
довольно резкая имущественная дифференциация бедных масс — крепостных,
ремесленников, пролетариата, с одной стороны, клириков, богатых землевладельцев,
феодалов и городской аристократии — с другой.
К X—XI вв. церковь, как известно, стала богачом. В VIII в. собственность церкви в Галлии
составляла третью часть всей заселенной территории. В конце периода Каролингов
получились еще более обширные владения церкви.
В Англии вплоть до XV в. половина земель принадлежала церкви. Мудрено ли поэтому,
что идеология официальной церкви растеряла весь коммунизм и не могла быть больше
идеологией бедноты. К последней отныне должны были прививаться иные идеологии, с
коммунистическим оттенком, хотя бы возникшие на почве того же христианства, но
носившие явно антицерковный характер. В этих идеологиях мог появиться и лозунг захвата и
раздела церковных богатств, как главных "магнатов", притягивавших бедноту...
И действительно, подобные идеологии появились...
... В нашей стране мы были свидетелями, как с 1916 г., когда уже обеднение дало себя
знать, особенно в городах, левосоциалистические идеологии стали быстро развиваться. В
1917 г. социализм стал религией большинства масс. Со времени революции приток адептов в
социалистические партии совершался сотнями тысяч. Идеология социализма и коммунизма
— в рафинированной или примитивной форме — захлестнула __________все сознание народных масс.
Маркс и другие идеологи стали божествами. Программы социалистов — в их практических
лозунгах — символами веры...
... Как указано было выше, с обогащением какой-либо группы, без усиления
имущественной дифференциации, пищетаксис ее ослабляется; значит, притяжение ее
"скопами" и богатством падает, слабее поэтому становится и ее стремление к захвату
достояния других групп или лиц. Если же бывшая бедная группа, хотя бы путем
"коммунизации", обогатилась настолько, что под ней образовались еще более бедные группы,
для которых уже достояние первой становится притягательным магнитом, то
декоммунизация идеологии этой первой группы идет еще быстрее, ибо теперь ей угрожает
опасность захвата захваченного достояния ее самой, из уравнителей теперь они попадают в
положение богачей, которых могут уравнять так же, как они сами уравняли бывшую до них
"буржуазию". Попав в положение последней, эти разбогатевшие уравнители неизбежно
получают ее антиэгалитарную идеологию, вытеснявшую былую идеологию.
Наконец, если данная группа не богатеет, но имущественные контрасты ее с
окружающими группами уменьшаются, то есть последние беднеют, то опять-таки
пищетаксис первой — особенно сравнительный — ослабляется, падает и коммунистическая
идеология. Если же это обеднение всеобщее и очень сильно, то есть делить нечего и этой
дележкой не накормишь голодный желудок, то здесь для коммунистической идеологии нет
места; она не поможет...
... "Человек, бывший в группе бедняков, этот человек, перейдя в группу богатых, фатально
будет иным человеком. Из его тела при таком переходе помимо его воли вынимается душа
"бедняка", и вкладывается "душа богача"... Какой
нибудь бедняк, яростно бичующий и ненавидящий богачей-"грабителей",
провозглашающий собственность кражей, попав в богачи, быстро трансформируется и очень
скоро с пеной у рта начинает защищать священные права собственности" и т.д.
Так было всегда. Исключений из этого правила нет.
Так было, и так есть. Для большей убедительности не мешает привести ряд исторических
фактов, показывающих, как одна и та же социальная группа, являясь носителем
коммунистической и сродных идеологий в бедном состоянии, разбогатев,
"декоммунизируется" в своей идеологии, в своих поступках, убеждениях и речевых
рефлексах...
... Беру... второй крупнейший факт и соответственную группу: христианство и
христианскую церковь.
Оно дебютировало как идеология коммунизма, как идеология бедноты, составлявшей в
первое время главную массу христиан. В первой стадии здесь было и известное равенство, и
братство, и обобщение имуществ.
Прошли века. Из гонимой религии бедноты и из группы неимущих христианская церковь
уже в IV—V вв. стала богатой, а в VII—IX вв. — главным богачом, овладевшим где 1/3, где
1/2 всей территории. И мы видим, как идеология и практика церкви и христианства
декоммунизируется. В истории христианства в экономическом отношении необходимо
различать два периода: время до признания Константином христианства господствующей
религией (321 г.) и время после этого. В течение первого периода экклезию (церковную
общину) составляла вся христианская община вообще, согласно принципу всеобщего
священства. Члены ее были равноправны. Даже рабы не представляли исключения.
Состояние, когда "все принадлежит всем", всегда выдвигалось отцами церкви в качестве
идеала. На постоянных братских трапезах (агапах) господствовало в полном смысле слова
общее потребление.
После Константина эти трапезы прекратились и даже были запрещены. В течение этого
второго периода и экклезия была (уже только. — П.С.) община клира в более тесном смысле
слова. Благотворительность духовенства шла на убыль по мере роста церковных богатств.
Расходы на бедных, вначале поглощавшие почти весь бюджет церкви, теперь понизились до
четверти. Законодательство Каролингов признает 1/4 церковных доходов принадлежавшими
епископу, 1/4 — остальному духовенству (недурно __________приспособились! — П.С.), 1/4 — бедным
и 1/4 входит в состав строительного фонда. Но даже эта пропорция сохранялась недолго.
Начиная с псевдо-Исидора (IX в.) под бедными стали разуметь только бедных членов
духовного сословия. Таким образом, церковь окончательно разделалась со своей прежней
ролью благотворительницы, и... из клира (как и везде из уравнителей и коммунизаторов. —
П.С.) постепенно сложилось поднимавшееся над мирянами и иерархически построенное
первое сословие, материально и духовно независимое.
Церковь, упрочивая себе господство, должна была принести немало жертв. В течение
долгой борьбы, которая вознесла духовную власть над светской, смирение, любовь к
ближнему, самоотвержение, исчезли. Скромная пустыня с открытием мощей превращалась в
разукрашенный монастырь; суровые подвиги основателей отходили в область преданий, а
монастыри превращались в места лени, обжорства, разврата и т.д. Жадность, корыстолюбие и
стяжательство церкви росли. Теперь всякий шаг священника должен был давать доход
(венчание, похороны, причащение и т.д.); при жизни верующего каждый шаг его подлежал
оплате; но жадность духовенства не останавливалась и перед смертным ложем верующего
(плата за похороны, напутствие, место могилы); введены были пошлины, взяточничество,
продажа индульгенций, как акций за счет банка — Христа и его подвигов —
при казначее-папе и т.д. В итоге в средние века недвижимость церкви обнимала
значительную часть наиболее плодородных земель Европы.
Уже при Григории Великом (ум. в 604 г.) "папский двор стал напоминать императорский.
Наладились управление церковными землями и организация на них хозяйства под контролем
особых чиновников. Папы выступают как политические вожди".
При такой эволюции декоммунизация идеологии церкви была неизбежна. И мы видим ее.
Основные принципы христианства (равенство, общность имущества) позже были
значительно изменены или им придано было особое значение. Например, "естественный
__________закон" равенства был так изменен, что он допускал неравенство имущества и положения.
Некоторое время вслед за прекращением коммунистической практики церкви сохранялись
еще коммунистические традиции древнего христианства. Отцы церкви, как прежде, громили
богатство и неравенство (в IV в. — Василий Великий, Иоанн Златоуст, даже в VI в. —
Григорий Великий и др.). Но это уже были отдельные вспышки, чем далее, тем делавшиеся
более и более редкими, пока совсем не заглохли или пока коммунизм не был перенесен в
потусторонний "град Божий", а на земле были признаны: и частная собственность, и
неравенство, и привилегированное положение духовенства, и право эксплуатации, и право
торговли, и даже в определенной форме ростовщичество. От былой идеологии бедноты у
разбогатевшей церкви не осталось ничего, особенно в применении к себе самой (к другим мы
вообще строги!). "Церковь стала богатой. Неудивительно, что по мере возрастания ее
богатства она перестала управлять своим имуществом в пользу бедных; в церкви, особенно в
богатых епископствах, распространились алчность и расточительство. Из коммунистического
учреждения церковь превратилась в грандиозный механизм для эксплуатации, какой когда-
либо видел мир... С тех пор имущество церкви стало считаться собственностью духовенства".
Церковь превратилась в "вавилонскую блудницу", ее идеология совершенно
"декоммунизировалась".
Описанное явление — типично. Оно в громадном масштабе рисует то, что в меньших
размерах происходило и происходит постоянно. Та же история произошла и с
нищенствующими орденами, дебютировавшими коммунизмом, но разбогатевшими и
кончившими противоположной идеологией. Они забыли свои обеты и не помнят целей, для
которых они учреждены. Их основатели хотели, чтобы они не имели никакого имущества.
Позже, разбогатевши, они, чтобы приобрести имущество и собрать деньги, объявляют добро
злом, а дурное — хорошим, соблазняют князей лестью, народ — ложью и ведут тех и других
на ложные пути. Правда, на почве христианства возникало множество коммунистических
идеологий, но они возникали не из лона официальной церкви, направлены были против нее и
боролись с ней. Они, как мы видели, исходили из бедных слоев, не пользовавшихся
богатствами церкви и потому стремившихся "коммунизировать" их, что и делалось не раз. Но
как только сами эти "еретические группы" коммунизаторов добирались до богатств и
захватывали их, то с ними снова и снова повторялась "вечная история": разбогатев, они
теряли коммунистическую идеологию и заменяли ее или более умеренной, или совершенно
обратной. Сходные причины вызывают сходные следствия...
... Посему исследователю жизни идеологий, механизма и закономерности их подъемов,
падений, колебаний и смены, нельзя игнорировать число и качество калорий, поступающих в
организм общества. Часто разгадка многих загадочных явлений в сфере общественных
настроений и верований лежит в колебании этой последней "переменной".__
| Маннхейм Карл (1893—1947) — немецкий философ и социолог, во взглядах которого прослеживается влияние Д. Лукача. К. Маркса, Э. Трельча и 3. Фрейда. Он считается создателем социологии знания, которая рассматривает познание как дело не мышления, а переживания, являющегося результатом совместной деятельности людей в обществе. Основные работы: «Идеология и утопия» (1929), «Человек и общество в эпоху перестройки» (1935), «Диагноз нашего времени» (1943). |
ИДЕОЛОГИЯ И УТОПИЯ
К оглавлению
Глава I