 |
|
Имидж политического лидера и социально-психологические особенности его влияния на отношение электората
План
13.1 Феномен политического лидерства
13.2 Основные социально-психологические типологии лидерства
13.3 Социально-психологические аспекты проблемы политического имиджа
13.4 Анализ восприятия политических лидеров различными группами электората
Список литературы:
1. Александрова Т., Кошелюк М. Как преодолеть "электоральное отчуждение" // Лаборатория рекламы. 2002. - N 3(22). - С. 18-21.
2. Аронсон Э., Уилсон Т., Эйкерт Р. Социальная психология. Психологические законы поведения человека в социуме. СПб., 2002.
3. Артемов Т.П. Мотивация электорального выбора // Полит, анализ: Докл. центра эмпирических полит, исследований СПбГУ / Под ред. Г.П.Артемова. -СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. С.5-26.
4. Берн Ш. Гендерная психология.- СПб.: прайм-ЕВРОЗНАК, 2004.-320с.
5. Гусева A.C., Ниесов И.В. Психологические технологии манипулирования массовым бессознательным: современное состояние и перспективы использования // Полит, маркетинг. 2001. - N 1. - С.75-77.
6. Жуков К.С., Карнышев А.Д. Азбука избирательной кампании: Орг.-метод. и соц.-психол. аспекты: Учеб. пособие. М.: ИМА-Пресс, 2001. - 327 с.
7. Зазыкин В.Г., Белоусова И.Э. Психологические характеристики эффективного политического имиджа. — М., 1999.
8. Имиджелогия-2004: состояние, направления, проблемы. Материалы Второго Международного симпозиума по имиджелогии /Под ред. Е.А. Петровой М., 2004г. - 380стр.
9. Ильясов Ф.Н. Политический маркетинг. Искусство и наука побеждать на выборах. М.: ИМА-пресс, 2006. - 200с. 1. Известия академии имиджелогии. Т. 1 - М.: РИЦ АИМ, 2005г. - 340с.
10. Имиджелогия – 2004: состояния, направления, проблемы: материалы второго международного симпозиума по имиджелогии/под ред. Е.А.Петровой – М,: РИЦ АИМ, 2005 -З28 с.
11. Имиджелогия – 2005: феноменология, теория, практика: материалы третьего международного симпозиума по имиджелогии/под ред. Е.А.Петровой – М,: РИЦ АИМ, 2005 - 450с.
12. Имиджелогия-2003: современное состояние и перспективы развития: материалы первого Международного симпозиума по имиджелогии/ под ред. Е.А.Петровой. М., РИЦ «Альфа» МГОПУ им. М.А.Шолохова.2003 – 228с.
13. Имиджелогия-2006: актуальные проблемы социального имиджмейкинга: материалы четвертого международного симпозиума по имиджелогии/под ред. Е.А.Петровой – М.:РИЦ АИМ,2006.- 358с.
14. Политическая имиджелогия (коллективная монография)// Под общ. научн. ред Л.Г. Лаптева, Е.А. Петровой – М.:РИЦ АИМ,2006.-276с.
15. Политическая имиджелогия: учебн. пособие/ под ред. А.А. Дергача, Е.Б. Перелыгиной и др.- М.: Аспект-пресс, 2006.- 400с.
Цель - изучение специфики восприятия имиджей политических лидеров представителями различных возрастных и гендерных групп.
Ученые — специалисты в области социальной психологии проявляют интерес к такому явлению, как имидж. Личность политического лидера в целом как некая система свойств и отдельные эти свойства и характеристики представляют несомненный интерес. Однако, заметим, когда речь идет о лидерах национального уровня, то, как правило, ни последователи этого лидера, ни политические психологи не имеют возможности оценивать их непосредственно. Мы имеем дело с их вербальным имиджем, сконструированным имиджмейкерами и транслируемым через средства массовой информации. Здесь таится возможность мифологизации образа политика, который превращается в некий артефакт и обитает в виртуальной реальности. Еще один аспект темы: все ли качества личности, и в каком объеме подвергаются оценке со стороны публики.
От образов памяти имидж отличается исходной трансформацией информации, которая воспринимается и перерабатывается по определенным социально-психологическим законам. Не сводим имидж и к мнению, хотя наличие когнитивной составляющей в рассматриваемом феномене не вызывает сомнения. Например, репутация человека как часть его имиджа.
Имидж, являясь комплексным образованием обладает рядом свойств: относительной константностью, динамичностью, ассоциативностью, схематичностью, открытостью (незавершенностью) и др. Имидж может изменяться и улучшаться во времени, тогда как сам объект может остаться практически неизменным.
Избиратели, как правило, не имеют возможности оценивать политических лидеров национального уровня непосредственно. Они имеют дело с их вербальным или визуальным имиджем. Большое влияние на восприятие личности политического лидера оказывают тендерные и возрастные параметры политического электората. Пытаясь понять основные закономерности восприятия политических лидеров и их влияние на электоральную активность избирателей, необходимо учитывать влияние указанных параметров на этот процесс.
Когда речь идет о рациональных оценках образа политика, то имеется виду, как правило, то, как респондент интерпретирует находящиеся в его распоряжении данные о той или иной личности, которые он получает из самых разных источников: телевидение, пресса, слухи, общение на работе и др. Образ политического лидера обладает множеством граней, оттенков, сложность его структуры заставляет нас в некотором смысле упрощать получаемые в ходе исследований оценки и выделять различные его составляющие. Но учет этих составляющих позволит политику более эффективно строить взаимоотношения с избирателями, не тратя лишнего времени коррекцию тех элементов имиджа, которые не влияют на его образ в целом.
Имидж политического лидера, являясь социально-психологическим стереотипом, является одновременно способом психологического воздействия на индивидуальное, групповое и массовое сознание. По сути, мы имеем дело с конструируемым образом, оказывающим воздействие на сознание человека. Понятие имиджа политического лидера зародилось для обозначения не просто образа, а для фиксации некого способа активного и целенаправленного влияния на электорат. Являясь основным субъектом в политических коммуникациях, лидер предстает перед электоратом не сам по себе во всей полноте своих человеческих проявлений, а в том образе, при помощи которого он имеет наибольшие шансы реализовать свою цель — победить на выборах. Выявление и осмысление таких образов позволяет с большей долей вероятности предсказывать дальнейшее развитие событий с точки зрения успеха или поражения данного политика.
Политико-психологическая типология лидерства
В науке известно множество попыток выделить какие-то типы и построить какие-либо типологии лидерства. Для начала рассмотрим основные типологии первой половины XX в. Именно они заложили основу современных классификаций как самих лидеров, так и стилей лидерства, и феномена лидерства в целом.
Ранние типологии лидерства.
Одним из первых организационно-«рабочую» типологию построил Е. Богардус. Он выделил четыре типа лидеров:
Автократический (в сильной организации),
Демократический (представитель интересов группы),
Исполнительный (в состоянии выполнить какую-либо работу),
Рефлексивно-интеллектуальный (неспособный руководить масштабной группой).
Позже, Ф. Бартлетт построил «позиционную» типологию и классифицировал лидеров несколько по-другому. Он выделял три типа лидеров:
Институциональный тип (лидер вследствие престижа занимаемой позиции);
Доминирующий (получает и сохраняет свою позицию с помощью силы и влияния);
Убеждающий (оказывает влияние на настроения подчиненных и побуждает их к действиям).
Затем С. Кичело выделил особый тип «лидера без офиса» и назвал его «пророком». Опираясь на опыт истории, он считал, пророки выходят на авансцену истории в смутные времена и, вызывая поддержку ведомых, становятся символами инициированного ими самими движения.
Ф. Редл считал, что институциональные и эмоциональные групповые процессы могут происходить только вокруг девяти типов личности. В его терминологии, это «патриарх», «лидер», «тиран», «объект любви», «объект агрессии», «организатор», «искуситель», «герой» и «пример для подражания» (причем как позитивный, так и негативный).
Дж. Гетцель и Е. Губа подразделяли: 1) «законодательное (nomothetic) лидерство», когда роли и ожидания определяют нормативные измерения деятельности в общественных системах, 2) «идеографическое лидерство», при котором потребности и предрасположенности индивидов определяют личностные измерения групповой деятельности, и 3) «синтетическое лидерство», примиряющее конфликтующие стороны.
В. Белл, Р. Хилл и С. Миллз в своей типологии влияния рассматривали четыре типа лидеров: 1) «формальный» (на официальных постах), 2) «известный» (считается влиятельным в обществе), 3) «влиятельный» (реально оказывающий влияние) и 4) «общественный» (активно участвующий в самодеятельных организациях).
М. Конвей наблюдал лидеров толпы и выделил в ней три основные лидерские роли. Во-первых, это «вожак толпы» (стремящийся «пасти» толпу, находящуюся в гипнотическом экстазе, и вести ее за собой по избранной им дороге — например, Наполеон). Во-вторых, это «представитель толпы» (выражает известные устоявшиеся «правильные» мнения народа — например, Т. Рузвельт). В-третьих, «толкователь мнений» (стремится артикулировать то, что смутно чувствует толпа, ее скрытые страхи и переживания).
Однако все эти попытки создания типологий и выделения типов лидеров были как бы подготовительной работой. Обобщая имевшиеся наблюдения, создавая логические конструкции, все эти исследователи, по сути, лишь подготовили почву для более масштабных обобщений.
Типология Макса Вебера. Такие обобщения были осуществлены в рамках типологии политических лидеров Макса Вебера. Она достаточно широко известна в нашем обществознании, поэтому остановимся лишь на трех идеальных типах лидерской легитимности, выделявшихся Вебером.
«Легальная легитимность». Она имеет рациональную основу, которая проявляется в вере в легальность нормативных правил и в право лидера, получившего свое место благодаря соблюдению этих правил. При такой легитимности подчинение является следствием легально установленного обезличенного порядка и не выходит за формальные рамки власти организации. Это власть поста, «кресла», которое занимает человек. Это «бюрократический» тип и, соответственно, стиль лидерства. Люди подчиняются бюрократу потому, что чувствуют себя бессильными перед огромным числом атрибутов власти, которыми он окружает себя.
«Традиционная легитимность». Ее основа предполагает укоренившуюся веру в святость древних традиций и «привычную» легитимность статуса традиционных правителей. Подчинение в этом случае является проявлением личной преданности и определяется рамками привычных обязанностей. Это «традиционный» тип и, соответственно, стиль лидерства. Это власть монарха, получающего ее по традиции, как бы автоматически, независимо от собственных качеств и проводимой им политики. Люди подчиняются монарху или любому другому традиционному лидеру потому, что так принято. Они не могут идти наперекор традиции.
«Харизматическая легитимность». Ее аффективная основа ведет к специфической преданности харизматическому лидеру. Она основана на вере в исключительную святость, героизм и образцовый характер лидера, обладающего исключительными качествами и достоинствами. Люди верят в то, что он олицетворяет нормативные образцы и отстаивает идеальный порядок. «Харизма» — это стяг, знамя, хоругвь, которые несет человек, олицетворяющий мечту, идеал и возглавляющий какое-то массовое шествие людей. Подчинение такому лидеру основывается на личном доверии и определяется рамками представления индивида о харизме. Подчиняясь, люди идут не столько за человеком, сколько за харизмой, которая дает ему влияние и авторитет. Власть харизматического лидера — это власть символа и, одновременно, того момента, когда этот символ поднят над толпой. Это власть человека яркого, но эта яркость идет не столько от человека, сколько от следующих за ним масс, наделяющих своей любовью и его, и поднятое им знамя. Такая власть фанатична, но ситуативна: изменится ситуация, наступит иной момент, и такой лидер может быстро поблекнуть, утратив свое влияние.
Обычно принято выделять две главные составляющие харизмы. Во-первых, это ее удаленность от подчиненных. Влияние харизматического лидера возрастает пропорционально дистанции от ведомых. Во-вторых, это наличие чего-то необычного, что порождает эмоциональное возбуждение последователей. Подчеркнем: к харизматическому лидеру не бывает равнодушного отношения: его либо любят, либо ненавидят. Со времен М. Вебера, разделяются три основных варианта харизмы: 1) харизма как символическое решение своих внутренних проблем через их проекцию на харизму и харизматического лидера; 2) харизма как защита от чужой власти через санкционированную такой харизмой агрессию под руководством (во имя, именем) харизматического лидера; 3) харизма как приписывание лидеру атрибутов, способствующих удовлетворению своих интересов.
(«Харизма (греч. karisma — «милость, благодать, божественный дар»), исключительная одаренность; наделенность какого-либо лица (харизматического лидера — пророка, проповедника, политического деятеля), действия, института или символа особыми качествами исключительности, сверхъестественности, непогрешимости или святости в глазах более или менее широкого круга приверженцев или последователей. Термин впервые применен в социологических концепциях Э. Трельча и М. Вебера.
Таким образом, даже из краткого обзора видно: в первой половине XX века лидеров классифицировали одновременно как по выполняемой функции (представитель, исполнитель), так и по стилю лидерства (доминирующий — демократический). Более современные теории, в основном, изучают авторитарный и демократический стили, чаще называя их по-другому: «ориентированный на задачу» и «ориентированный на личность».
Основные типологии лидерства
Психопатологическая типология Г. Лассуэлла. Согласно данной типологии, в зависимости от функции, которую выполняет или стремится выполнять политический лидер, различаются типы «агитатора», «администратора» и «теоретика», а также их различные комбинации. Г. Лассуэлл рассматривал направление движения бессознательных факторов в критических ситуациях карьеры каждого из этих типов, а также их роль в становлении определенных «политических типов».
«Агитатор». Основная функция «агитаторов» — распространение своих взглядов и общение с гражданами. Они высоко ценят риторику, вербальные формулы, жесты и их частое, ритуализированное повторение. Такие люди живут ради того, чтобы быть замеченными, чтобы провоцировать и унижать оппонентов, а чисто администраторские функции обычно вызывают у них фрустрацию. Это недисциплинированные и, часто, сварливые политики. Одновременно, это люди с ярко выраженным энтузиазмом, которые возбуждают публику призывами, многократными заклинаниями и подчас даже бранью. Им важно вызвать эмоциональный отклик аудитории.
С психоаналитической точки зрения, считал Г. Лассуэлл, «агитаторы» являются выраженными «нарциссами» (хотя их нарциссизм примитивен). Их либидо нацелено на собственное Я и Я-подобные объекты. Это ведет к появлению гомосексуальных наклонностей, которые проецируются на абстрактные объекты. В прошлом «агитаторы» — образцовые дети, застенчиво подавлявшие негативные эмоции. Такой «репрессированный садизм», не находя выхода в близком окружении, переносится на общество. Жажда самовыражения в устной либо письменной форме (отсюда одна из классификаций «агитаторов»: «ораторы»-«плагиаторы» и банальные графоманы) становится способом удовлетворения внутренних эмоциональных потребностей. Так, «ораторы» обычно отличаются подавлением негативных эмоций и частым плутовством в детстве.
«Администратор». В отличие от «агитаторов», «администраторы» проектируют свои аффекты на менее отдаленные и не столь абстрактные объекты, как «все общество». Они стремятся к манипуляции определенной группой, демонстрируя беспристрастный и безличностный интерес к задачам организации. Им чужды абстракции, так как они не нуждались в них ранее при разрешении своих эмоциональных проблем. Их нельзя назвать неаффективными — просто они более хладнокровны и аффективно сбалансированы.
Г. Лассуэлл выделял два подтипа «администраторов». Первый подтип характеризуется выраженной энергией и воображением, что внешне приближает его к «агитаторам». Однако в центре их внимания находятся определенные индивиды, они переносят свои аффекты на менее общие объекты и не стремятся «вывести из себя» большое количество граждан. Они привязаны к своему окружению и пытаются координировать его действия. Неспособность к достижению абстрактных объектов является следствием их чрезмерной занятости конкретными индивидами в кругу семьи и, часто, трудностями в определении там роли своего «Я».
Второй подтип представляет собой чрезмерно щепетильного и «совестливого» лидера, чья любовь к рутине и деталям, страсть к точности, одновременно, сохраняют целостность и развивают отчуждение окружения. «Администраторы» этого типа не испытывали серьезных потрясений в процессе развития личности, не имели сверхрепрессированных эмоций. Они либо сублимировали их, либо свободно выражали в кругу семьи. Щепетильность лидеров такого типа — не что иное, как попытка продемонстрировать свою силу.
«Теоретик». «Теоретиков» (экспертов и идеологов) обычно привлекают отдаленные и высоко рационализированные цели. В отличие от «агитатора», избирающего для атаки близкие цели, «теоретики» стремятся к абстракции и грандиозности. Рассмотрение различных идей часто является для «теоретиков» самоцелью, что несколько отдаляет их от ведомых. Абстракции необходимы «теоретику» для разрешения собственных эмоциональных проблем. В отличие от «администраторов», теоретики очень страдают при отсутствии аффектов, так как пережили много фрустраций в процессе своего развития. Поэтому повышенная интеллектуализация — это своеобразный ответ теоретиков на нерешенные когда-то собственные эмоциональные проблемы.
Согласно Г. Лассуэллу, на политическое развитие оказывает влияние характер политика. Он выделял два основных типа характера: «принудительный» и «драматизирующий», а также особый подтип — «беспристрастный». Для индивида с «принудительным» характером свойственны жесткие отношения, однообразие, монотонность самоподачи, десубъективизация ситуации, отрицание новизны и другие качества «бюрократа» — администратора. Его полной противоположностью является «драматизирующий» характер, склонный к самолюбованию, провокациям, флирту и т. п. (в ход идут любые средства для завоевания других). Это — основа для развития «теоретика» как политического типа. Индивиды с «беспристрастным» характером, отличающиеся отсутствием ярких эмоциональных состояний, могут превратиться, по Г. Лассуэллу, как в прекрасных судей, дипломатов и т. д., так и, к сожалению, в отъявленных негодяев.
Типология политических лидеров Д. Рисмана. Д. Рисман различал три типа обществ и, соответственно, три типа социальных характеров. По его мнению, характер определяется обществом. Трем социальным характерам соответствуют три типа политических личностей.
«Безразличный». Традиционному обществу соответствует «безразличный тип». Это человек, у которого либо нет никакого отношения к политике, либо же его низкая мобильность, отсутствие внятных ориентации или что-то еще заставляет остерегаться политики как таковой. Типичный взгляд «безразличных»: политикой должен заниматься кто-то другой. Они не стремятся к власти, не чувствуют личной ответственности за политику и редко переживают ощущение вины или фрустрации из-за политики. Эти люди сохранили особый иммунитет, своего рода девственность в политике.
«Морализатор». По Д. Рисману, его основа — «вовнутрь направленный характер». Это лидер, нарушающий общепринятые правила подавления эмоций. Его поведение характеризуется сильными аффектами и низкой компетенцией. Это либо идеалист со склонностью к самосовершенствованию, стремящийся к совершенству и людей, и институтов, или же пессимист, нацеленный не на достижение лучшего, а на предотвращение худшего. Д. Рисман различал два типа «морализаторов»: «негодующих» и «энтузиастов». В обоих случаях, политические эмоции «морализаторов» перевешивают политический ум, однако эмоции «негодующего» намного мрачнее «энтузиаста». Чрезмерный энтузиазм «морализатора» препятствует эффективной работе, а слишком сильные эмоции — правильному восприятию ситуации. Это приводит к зашоренному («тоннельному») видению мира.
«Внутренний наблюдатель» (inside-dopester, «направленный на других»). Это либо совершенно неэмоциональный, либо контролирующий свои эмоции человек, использующий политику для развлечения и выгоды. Его не интересуют определенные вопросы и конкретные цели. Он больше занят манипулированием других. Типичная для него точка зрения: «если я ничего не могу сделать для изменения политики, мне остается только понимать ее». Это реалист, который стремится быть «внутри политики», и если он не может изменить политиков, то стремится манипулировать ими. При этом он старается быть похожим на них, так как не хочет, чтобы его принимали за плохо информированного политического изгоя.
Три описанных социальных характера и обладающие ими типы лидеров являются так называемыми «приспособленными» типами. Это — «нормальные» лидеры, характер которых приспосабливается к социальным требованиям. Другими словами, их характер и общество находятся в гармонии. Однако существуют и отклонения характера (но не поведения) от социальных требований. Тогда говорят о «анемическом» (плохо приспособленном) или «автономном» характерах. Д. Рисман считал, что «автономный человек» свободен в выборе своих политических предпочтений, так как его сознание не детерминировано ничьими взглядами. Такие люди могут подчиняться нормам поведения в обществе (как и «аномичные» типы), однако свободны в решении о необходимости такого подчинения.
По Д. Рисману, «автономный характер» — это идеал, который, к сожалению, практически недостижим.
Типология «макиавеллистской личности». По аналогии с F-шкалой (шкалой фашизации), созданной Т. Адорно для выявления авторитарной личности, Р, Кристи и Ф. Гайс построили М-шкалу макиавеллистской личности — по сути, личности человека-манипулятора. Базовая модель такой личности основана на идеях, высказывавшихся еще Н. Макиавелли в трактате «Государь». В результате конкретных исследований были выделены два типа «макиавеллистской личности»: с высоким Мак-коэффициентом и с низким Мак-коэффициентом. Отметим, что эти коэффициенты носят независимый характер — в частности, они не зависят от IQ (коэффициента умственного развития).
«Высокий Мак» отличает «синдром хладнокровия». Данный тип личности оказывает сопротивление социальному влиянию. Ему свойственна ориентация на понимание со стороны других людей, инициирование создания новых структур и контроль над ними.
«Низкий Мак» характеризуется «чрезмерной доверчивостью». Данный тип восприимчив к социальному влиянию. Для него характерны ориентация на личность, принятие других людей и следование внешним структурам.
Эксперименты показали, что в непосредственном общении «низкие Маки» очень эмоциональны и быстро увлекаются, а «высокие Маки» сохраняют спокойствие и собранность. «Высокие Маки» эффективнее в ситуациях, требующих когнитивной импровизации. «Низкие Маки» намного эффективнее в ситуациях с четко определенными правилами игры. В обобщенном виде, люди с высоким Мак-коэффициентом характеризуются следующими качествами: спокойствие и отсутствие эмоциональности, ориентация на цель, стремление достигать цели в конкурентной борьбе с другими, холодная рациональность и инициатива. «Высокий Мак» остается невозмутимым, невзирая на эмоции окружающих, собственные желания, давление со стороны. Черты личности «высокого Мака» определяет внутренний психологический процесс — прежде всего, фокусирование паточных когнитивных характеристиках ситуации и концентрация действий для достижения победы. Людям с низким Мак-коэффициентом свойственны иные качества. Для них типична персонализация каждой ситуации, ориентация на индивида, а не на абстрактные цели, частое вмешательство эмоций в рациональную оценку ситуации, зависимость от эмоций и от давления со стороны.
В итоге, именно «высокие Маки» обычно являются лидерами. Они в состоянии убедить последователей и направить их действия в то русло, которое необходимо для достижения поставленных целей.
Типология президентов Дж. Барбера. На основе исторических и биографических материалов, Дж. Барбер рассмотрел психологическую структуру личности американских президентов. В его трактовке личность президента состоит из трех основных элементов: индивидуальный стиль лидерства (привычный способ исполнения политических ролей), взгляд на мир (первичные политически релевантные верования, концепция социальной причинности, человеческой природы и основного нравственного конфликта — призма, через которую президент видит мир) и характер (жизненная ориентация). Однако, помимо этого, на личность президента влияют как минимум два аспекта политической ситуации: характер властных отношений (система власти) и так называемый «климат ожиданий» (основные нужды и требования граждан, обращенные к президенту). Дж. Барбер выделял три типа ожиданий. Во-первых, люди нуждаются в уверенности, что все будет хорошо, и президент обо всем позаботится. Во-вторых, людям нужно ощущение прогресса и динамики. В-третьих, им необходима президентская легитимность.
Положив в основу своей концепции такие параметры, как индивидуальный стиль лидерства, личностный взгляд на мир, характер, особенности властных отношений и «климат ожиданий», Дж. Барбер различал два основных функциональных измерения: а) активность-пассивность; б) позитивность-негативность. Относительно объективный параметр активности определялся ответом на вопрос, сколько энергии тратит президент на своем посту. Например, Л. Джонсон «был похож на человеческий циклон, который, казалось, никогда не отдыхал», К. Кулидж, наоборот, спал по 11 часов в сутки. Второе, субъективное измерение определяло отношение президента к политической жизни, его личное удовлетворение своей деятельностью. Сопоставление этих параметров создает матрицу и дает четыре типа президентского характера.
Остановимся подробнее на этих четырех типах.
Активный-позитивный тип отличается не только большой активностью, но и личным удовлетворением, которое отражает высокую самооценку, а также успех в отношениях с окружающей действительностью. Этот тип демонстрирует ориентацию на продуктивность как высшую ценность и способность адаптировать свой стиль под «играющую музыку». Такой президент видит себя в постоянном развитии, которое необходимо для достижения определенных целей. Президент этого типа «тянется к своему образу Я, а не плетется за ним». Он явный рационалист. Именно поэтому часто недооценивает роль иррациональных факторов в политике.
Активный-негативный тип характеризуется противоречием между интенсивными попытками и относительно низким эмоциональным вознаграждением за них. Создается впечатление, что такой человек бежит от тревожности и пытается заменить, вытеснить ее тяжелой работой. Он кажется амбициозным и стремящимся к власти. Он агрессивен по отношению к окружающей действительности, и ему трудно подавлять свои агрессивные чувства. Его образ самого себя неопределенен и непоследователен.
Пассивный-позитивный тип обладает послушным, направленным вовне характером. Этот президент занят поиском любви в качестве награды за соглашательство и кооперацию. Достаточно очевидно противоречие между низкой самооценкой и кажущимся оптимизмом. Такой характер помогает смягчить остроту проводимой политики, однако хрупкость надежд политика и зависимость от поддержки окружающих нередко ведут его самого к разочарованию в политике.
Пассивный-негативный тип не отличается ни эффективной деятельностью, ни особым наслаждением ею. Чувство долга компенсирует ему низкую самооценку и толкает в политику. Этот тип может быть хорошо адаптирован к различным неполитическим ролям. Однако у таких президентов нет ни гибкости, ни опыта для эффективного политического лидерства. Обычно им свойственна тенденция к уходу, бегству от конфликта и неопределенности.
Типология Д. Варне. В качестве критерия своей типологии лидерства Д. Варне брал взаимоотношения лидеров и ведомых, то есть людей с различным властным потенциалом и разной мотивацией. Он различал два типа взаимодействия между ними и, соответственно, два основных типа лидерства: «трансформационное» и «трансдейственное».
«Трансформационное лидерство» возникает тогда, когда индивиды в процессе взаимодействия как бы поднимают друг друга на более высокий мотивационный уровень. Это отражается как в поведении, так и в этических ожиданиях лидера и ведомых. Это динамичное лидерство, в ходе которого лидер формирует мотивы, ценности и цели ведомых. Они же, в свою очередь, в ответ начинают действовать все активнее и эффективнее. Лидеры такого типа осуществляют образовательную функцию, формируя и изменяя мотивы, ценности и цели подчиненных.
Процесс «трансформационного лидерства» предполагает, что, независимо от возможного первоначального различия интересов, индивиды реально или потенциально объединяются для достижения некой высшей цели, реализациятсоторой требует серьезного изменения и интересов, и поведения как лидера, так и ведомых.
Д. Варне различал четыре вида трансформационного лидерства.
Интеллектуальное лидерство — своеобразный аналитико-нормативный ответ на насущные нужды общества. Это лидерство может генерироваться только внутри общества. Катализатором, который конвертирует обобщенные нужды в специфические интеллектуальные идеалы, является социально-политический конфликт. Примеры таких лидеров: Робеспьер, Дж. Мэдисон, В. Вильсон, Ф. Рузвельт.
Реформаторское лидерство — это трансформационное по духу и отчасти «трансдейственное» лидерство по процессу и результату. Это достаточно неблагодарное лидерство, так как типичные реформаторы, в целом, обычно принимают существующие социально-политические структуры и отталкиваются от них. Как правило, это ведет к компромиссному и инерционному реформированию уже существующих институтов. В конечном итоге, в принципе, «коренные изменения совершаются политиками, чьи политические амбиции преграждаются реформами».
Революционное лидерство. Не будем описывать общеизвестные функции и цели лидеров-революционеров — остановимся на политико-психологических характеристиках. Это абсолютная преданность делу, сильное чувство призвания, обращение к нуждам и ожиданиям масс, драматичный конфликт, наличие идеала переустройства общества в лидерском варианте (что и как надо делать), «черно-белое» видение мира (вера в ангелов, дьяволов и Спасение) и т. д. Д. Варне считал, что для революции необходим «пророк», а также институциональная поддержка и коллективное лидерство.
Героическое лидерство у Д. Барнса практически тождественно харизматическому лидерству по М. Веберу. Оно отличается особой верой в личность лидера, независимо от его качеств, опыта и конкретных взглядов. Для него типичны уверенность в способности лидера преодолевать препятствия и разрешать кризисы, готовность делегировать ему власть в кризисное время, прямая массовая поддержка (аплодисменты, письма и т. п.) и отсутствие конфликтов между лидером и ведомыми. Люди проецируют на такого лидера свои эмоции, агрессивность, страхи и надежды в поисках хотя бы символического разрешения своих проблем. Им нужен такой лидер для идентификации с кем-либо более могущественным, чем они сами. Лидеру же нужны ведомые для удовлетворения своих личных мотивов. Герои всегда были, есть и будут: они символизируют идеи и персонифицируют движения.
«Героическое лидерство» обычно возникает в кризисные времена. В такие периоды, на фоне массового политико-психологического отчуждения и социальной атомизации, распадаются и перестают функционировать институциональные механизмы разрешения конфликтов. Власть теряет прежнюю легитимность, а прежние традиции резко ослабевают. Эта мысль Д. Барнса вполне аналогична уравнению, приводимому Д. Растоу:
Л (легитимность) = традиционная Л + рациональная Л + харизматическая Л.
Для того чтобы сумма всегда оставалась неизменной, уменьшение одного слагаемого должно компенсироваться возрастанием других. Значит, в кризисное время, при ослаблении традиционной и рациональной легитимности, лидеру необходима повышенная харизматическая легитимность.
«Трансдейственное лидерство» возникает, когда один человек проявляет инициативу в контактах с другими в целях обмена ценностями (экономическими, политическими, психологическими и т. д.). Такие отношения напоминают сделку. Они прекращаются после достижения сторонами необходимых результатов — лидера и ведомых в таких случаях не объединяют более никакие высокие идеалы.
Д. Варне рассматривал пять типов подобного лидерства.
Лидерство мнений. Его цели — мобилизация мнений через обращение к желаниям и потребностям граждан, агрегация этих мнений и их выражение на выборах.
Групповое лидерство. Оно осуществляется одновременно в интересах лидера и группы. Лидер помогает группе так осознать свои потребности, так формирует ожидания и требования, что становится лидером даже не конкретной малой группы, а значительно большей группы интересов.
Партийное лидерство. Для него характерно стремление лидера мобилизовать определенные социальные, экономические и психологические ресурсы для удовлетворения требований своих ведомых. Такое лидерство является «трансдейственным», но в нем заложен и серьезный «трансформационный» потенциал.
Законодательное лидерство. Оно сводится к функциям своеобразного мониторинга, «инициативы трансдействий», разрешения противоречий и как бы сортировки политического «дебета» и «кредита». Д. М. Варне выделил ряд частных ролей внутри «законодательного» типа лидера. Подразумевалось, что это — «чистые» роли, и каждый политик может исполнять несколько таких ролей одновременно:
идеолог — выдвигает предложения, которые могут быть широко поддержаны в конкретной местности или же каким-либо конкретным меньшинством электората;
трибун — рассматривает себя в качестве представителя жителей своего округа или всего населения и «связующего звена» между правительственными действиями и ожиданиями граждан. «Трибуны» считают себя знатоками и защитниками общественных интересов, нужд и требований;
карьерист — рассматривает свою карьеру в законодательном органе как самоценность и как ступеньку к более высокому посту;
парламентарий — выполняет одну или иногда сразу обе роли: роль специалиста (эксперта в области парламентских процедур); роль институ-ционалиста (стремящегося к сохранению парламентского института в целом);
брокер — считает, что играет «необходимую роль посредника» между антагонистическими законодателями, достигая баланса интересов всех сторон, усмиряя конфликты и создавая «законодательное единство»;
верноподданный — доверенное лицо сильной партии;
стратег (генерализатор) — работает над широкой, обычно партийной программой;
политолог — концентрирует внимание обычно на одной проблеме.
Исполнительное лидерство. Данный вариант выделяется в самостоятельный тип, хотя не имеет надежной институциональной политической поддержки, а зависит от личности лидера (его таланта, характера, престижа) и бюрократических ресурсов (кадры и бюджет). Если партийные лидеры могут мобилизовать широкую политическую поддержку и активизировать политические настроения в пользу партии, то парламентские лидеры могут опираться на парламент и свои округа. В арсенале исполнительных лидеров — обращение к общественному мнению при невозможности его формирования, активизации и направления в нужное русло. Исполнительное лидерство особенно эффективно в кризисных ситуациях: оно продуктивно при достижении краткосрочных и конкретных целей.
Большинство типологий российской и казахстанской науки строится на основе практического материала.
Психиатрический подход. Основываясь на анализе современной политико-психологической реальности России, Е. Коблянская и Е. Лабковская описали личности лидеров, используя клинико-психологические и психиатрические термины. В исследованиях речь шла не об аномальных отклонениях, а о своеобразии проявлений индивидуального стиля в экстремальных ситуациях. Стиль политического деятеля определяют пять параметров. Во-первых, темперамент, черты характера, своеобразие поведенческих реакций и т. п. Во-вторых, когнитивные процессы (способы принятия решений, работы с информацией, особенности мышления). В-третьих, подход к управлению (политический лидер всегда представляет себя и как руководитель). В-четвертых, личная модель собственного лидерства. В-пятых, общение с избирателями и с публикой вообще (лидер как публичная персона). Постулируется, что индивидуальный стиль — совокупность характерных проявлений каждого из этих параметров. Выделяются пять таких стилей.
Параноидальный стиль. В личностном профиле такого лидера преобладают подозрительность, недоверие к другим, сверхчувствительность к скрытым угрозам и мотивам. Нередко они непредсказуемы, но стремятся к контролю над другими — либо открыто, либо путем скрытых манипуляций. Наиболее точные определения деятеля такого типа — «Хозяин», «Властелин», «Сталин». На когнитивном уровне характерно отрицание идей, не соответствующих собственным, игнорирование информации, не подтверждающей собственные установки и убеждения. Политическое мышление устроено по принципу «или мы — или они». Как управленец, такой лидер создает напряженность среди подчиненных. В общении с другими политиками — манипулятор, «коварный Макиавелли». Подобный стиль часто сопровождается стремлением подавить или унизить других политиков. Это как бы самоцель, безотносительно к стратегии и тактике решения политических проблем. Не надо думать, что такой стиль присущ только тем, кто находится на самой вершине власти. Это может быть и оппозиция — самая неуступчивая, не воспринимающая никаких аргументов, сколачивающая группы или сбивающаяся в группки, чтобы непременно «дружить против кого-то». Существует реальная опасность, что в экстремальной ситуации такой лидер будет руководствоваться искаженной картиной мира. У него искаженное подозрениями видение политической ситуации. Подобный стиль заразителен и может охватывать значительные массы людей.
Демонстративный стиль. Образное обозначение личностного профиля — «Артист». Склонен к самодраматизации (демонстративности), постоянно охвачен страстным желанием привлекать к себе внимание. Самооценка зависит от того, насколько он нравится, желанен, любим, принимаем другими. Свойственная ему внушаемость делает его достаточно управляемым. Такой лидер может оказаться в плену «случайных» обстоятельств. Вовремя подброшенная похвала или, наоборот, неодобрение делают «Артиста» уязвимым. Он часто теряет бдительность в первом случае, и самообладание — во втором. В результате, практически невозможно последовательное проведение с его помощью сколько-нибудь определенной политической линии. Сиюминутность мотивации поступков, желание получить одобрение, признание, уважение «здесь и сейчас», причем любой ценой, подчас вынуждают этого лидера приносить в жертву не только общественные, но и свои собственные, причем не только абстрактно-политические, но даже откровенно личные интересы.
Когнитивные особенности «Артиста» не подходят для конструктивной законотворческой деятельности. Депутаты такого типа, например, с большим трудом концентрируются на деталях и фактах, им сложно фокусировать внимание на конкретных проблемах. В общении с другими политическими деятелями они проявляют себя как «политиканы» и «торгаши». Именно им часто поручается «красным словцом» расправиться с «родным отцом». Соратники должны помнить, что при очередном развороте «Артиста» на 180 политических градусов (при сиюминутной потребности или перемене глобальной ориентации) их тоже не минует чаша сия. Яркий пример — лидер ЛДПР В. Жириновский.
Компулъсивный стиль. В личностном профиле — почти навязчивое (компульсивное) стремление все сделать наилучшим образом (так называемый синдром отличника), независимо от наличия времени и поставленных задач. Отсюда — недостаток легкости, раскрепощенности, гибкости в поведении. «Отличник» не способен к спонтанным действиям, он с трудом расслабляется. При знакомстве с когнитивными характеристиками этого стиля становятся понятны многие конфликтные ситуации, возникающие в коридорах власти. «Отличник» чрезмерно озабочен деталями. Он мелочен, скрупулезен, догматически подходит к инструкциям и параграфам. Но это не обязательно зарвавшийся, косный бюрократ. Это может быть честный человек — скажем, принципиальный политик, трудолюбивый чиновник. Опасности и изъяны такого стиля, не столь заметные в повседневной жизни, ярко проявляются в экстремальных ситуациях с постоянно меняющимися условиями деятельности. «Отличники» в таких ситуациях испытывают дискомфорт. Любые отклонения от тщательно спланированной деятельности для них болезненны. Допущенная ошибка или боязнь не справиться с задачей могут вызвать сомнения, панику, депрессию. Они неуклонно придерживаются однажды сформулированных принципов. Зачастую, для психологической самозащиты, они образуют «когорту несгибаемых», неспособных «поступаться принципами» или, хотя бы, пойти на мелкие уступки в формулировках, на компромисс в отношениях с политическим оппонентом. Такие политики — надежда и опора ведущих лидеров в жестокой политической схватке. Однако и они могут («из лучших побуждений») внезапно сменить курс. И тогда «нет ревностнее католика, чем бывший протестант».
Депрессивный стиль. Политик депрессивного стиля обычно ищет, к кому бы присоединиться, чтобы быть застрахованным от неудач и получить помощь. Наиболее точное название — «Сподвижник». Он восхищается другими лидерами, идеализирует отдельных людей и политические движения. Часто «Сподвижники» могут быть крайне консервативными и мало активными. Как правило, они плетутся в хвосте событий. Их суждения и прогнозы крайне пессимистичны: сегодня «развалится команда», завтра «рухнет экономика», а послезавтра «начнется гражданская война». Отдадим им, однако, должное: в условиях России они часто бывали недалеки от истины.
Шизоидный стиль. Во многом этот стиль близок к предыдущему. Но здесь самоустранение, уход от участия в конкретных событиях носят более отчетливый характер. У политиков такого стиля нет даже желания присоединяться к кому-либо. Лучшее определение для личностного профиля шизоидного стиля — «Одиночка». Такие политики часто занимают позицию сторонних наблюдателей.
Клинико-психологический подход к типологии лидерства. Попытка описать разные типы политиков, используя терминологию «пограничных» состояний личности, акцентуированных черт характера и индивидуальных особенностей (истерики, параноики, эгоисты, альтруисты и т. д.), предпринята М. Глобот на основе рассказов людей, профессионально занимающихся изучением политических деятелей, ситуаций и активно воздействующих на них.
Из всего сказанного ясно, что в политику часто идут люди с ярко выраженными (акцентуированными) особенностями характера. Например, истерики-«артисты» (кстати, многие из них когда-то пытались играть в театре), почти откровенные параноики (например, М. Робеспьер, который отправил на гильотину половину своих соратников), и т. д. Комбинация известных в клинической психологии черт характера дает любопытные описания в рамках житейской психологии. Так, например, если параноидальные черты сочетаются с истерическими, то получается особый тип, в жизни именуемый «стерва». «Стерва в штанах» — это политик-интриган. С одной стороны, он очень настойчив и решителен, с другой — демонстративен и подвижен, быстро переходит от эмоционального спада к эмоциональному подъему. В то же время он очень злопамятен и мстителен. Данный подход позволяет содержательно интерпретировать и целый ряд других житейских психологических «диагнозов».
Тестологический подход. Еще один пример клинико-психологической классификации основан на использовании известного в психологии теста цветовых предпочтений Люшера. На основе экспериментальных данных (ответов населения) политиков как бы «раскрашивают» в разные цвета. Синий цвет — «тревожный». Для людей, определенных таким образом, главное — надежность, безопасность, работа в команде. Зеленый — цвет безудержных честолюбцев, настойчивых, с хорошей эмоциональной памятью. Такому человеку стоит подумать, вспомнить о чем-то важном, и он как бы заново «подзаряжается» этой идеей. Красный цвет — ярко выраженная агрессивность. Желтый — оптимизм, фантазия, независимость. «Желтые» люди быстро устают от любых привязанностей. Необходимое условие для занятий политикой — честолюбие, страсть к самоутверждению. Они могут реализоваться двумя способами: либо через ощущение своей социальной полезности, либо через чувство своего превосходства над окружением и подавление ведомых.
Согласно этой концепции, в российскую политику в последнее время пришли в основном «зелено-желтые» и «зелено-красные» лидеры. Именно они осуществили демократические преобразования, хотя их предтеча М. Горбачев — это своеобразный «парадокс в сине-красных разводах». Он стремился вписать свое имя в историю, но в моменты принятия наиболее ответственных решений неизменно пасовал, в итоге запутался в компромиссах и не смог довести начатое до конца. В отличие от него, Б. Ельцин психологически был способен «додавить» до конечного результата. Воздействовать на него было можно, но не напрямую, а проективно, давая заманчивые «пасы». Остальное делала его «зеленая» эмоциональная память.
По данным тех же исследований, общество реагирует на политиков по той же схеме. «Желтые» люди во время выборов рассуждают: «не пойду голосовать, вы сами по себе, я — сам по себе». «Синему» типу нужно хоть маленькое, но гарантированное благополучие. Поэтому можно утверждать, что политики типа Е. Гайдара чужды «синему» менталитету, так как предлагают шанс, связанный с риском.
Психо-семантический подход использовали при изучении проблемы В. Петренко, О. Митина и И. Шевчук. Для классификации и оценки качеств политических деятелей они выделили три фактора. Во-первых, популярность лидера (дихотомия «популярный — непопулярный»). Данный фактор определен по совокупности шкал, соответствующих ряду параметров. Это способность решать национальные проблемы и конфликты; честность; содействие консолидации общества; способность привести страну к благосостоянию; любовь народа; способность жертвовать своими интересами ради общества; вероятность избрания на высокий пост. Во-вторых, фактор предпочтения свободного рынка или плановой экономики. Он включает шкалы-позиции: сторонник свободного рынка; сторонник демократических преобразований; сторонник позитивного отношения к религии; сторонник плановой экономики; ставленник мафиозных структур. В-третьих, фактор авторитаризма (дихотомия «сторонник сильной руки» — «националист»). Разные соотношения оценок по трем факторам позволили описать текущую политическую реальность России.
Соционический подход. Оригинальная попытка создания психологической типологии лидеров была предпринята в конце 1970-х годов. В рамках так называемой соционики (науки, претендующей на комплексный охват всех социальных явлений) тогда еще советскими исследователями — в частности, А. Аугустинавичюте. В 1980-е годы исследования продолжили украинские ученые А. Букалов и В. Гуленко, выдвинувшие гипотезу «смены квадр» в истории.
Согласно этим воззрениям, существуют 16 психологических типов, которыми исчерпываются все возможные разновидности людей и описываются их возможности. Эти 16 типов разбиты на четыре четверки — «квадры». Каждая из них — своего рода «психологическая семья», в которой каждому из четырех типов отводится свое место, и все со всеми находятся в теплых, дружелюбных отношениях. В каждой «квадре» — особая атмосфера, свой стиль общения, свой дух. «Квадра» — психологическое убежище от невзгод социума, способное утешить, дать смысл и цель жизни и доказать, что ты ценен, нужен и не одинок. «Квадра» — особая группа, формирующаяся на принципах психологической взаимной дополнительности ее членов.
Согласно этой точки зрения, политика есть, прежде всего, отражение динамики смены доминирования таких групп («квадр») на общественно-политической арене. Они существуют в обществе все одновременно, но выполняют разные функции, Периодически к власти приходит та или иная «квадра» — и тогда происходят перемены.
В «альфа-квадре» обычно рождаются, но не реализуются идеи. Реализация, воплощение — удел «бета-квадры», где вместо интеллектуалов верховодят сильные люди, способные сплотить всех во имя достижения реальной цели. «Гамма-квадрат — группа реформаторов, обычно подвергающих переоценке достижения своих предшественников. Как правило, этой «квадре» особенно свойственны либеральные идеи равных возможностей, конкурентности и экономического процветания. Наконец, «дельта-квадра» — группа, где ценятся традиции, гуманизм, экологическое равновесие, комфорт, поиск баланса между индивидом и обществом.
Сторонники соционики своеобразно иллюстрируют свои идеи. Идея коммунизма, как и положено всякой идее, вызрела в «альфа-квадре» (в нее входили явно близкие по типу К. Маркс, Ф. Энгельс, все социалисты-утописты и поздние теоретики — Г. Плеханов, Мартов и даже «ренегат Каутский»). Однако ничего практического они сделать не могли. Воплощать в жизнь «призрак, бродивший по Европе» выпало революционерам-практикам из «бета-квадры», в которую входили также близкие по психотипу люди — например, Л. Троцкий, В. Ленин, И. Сталин, Г. Зиновьев, Л. Каменев, Ф. Дзержинский и др. Партийно-революционная верхушка «ленинского призыва», весь ленинский ЦК — яркие представители «бета-квадры». Свойственный ей стиль отношений и управления — тоталитарный, жестко иерархический. Во главе вождь, под ним покорная масса, стройная социальная пирамида жестко сцементирована религиозно-идеологической доктриной (в данном случае — коммунизма). Структура жесткая, унитарная, базирующаяся на единообразии и централизме. Собственность обобществляется и управляется централизованно. Командно-административное строение общества и потребность во враге для поддержания постоянной мобилизованности со временем приводят к поиску внутренних врагов, по мере истребления внешних. Так система приводит себя к саморазрушению: репрессии уничтожают заметных людей. Подчеркнем: это не отражение «злых умыслов» или четких целей, а свойство психологического типа данных людей. А уж объединяются они в «квадру» сами — по принципу «рыбак рыбака видит издалека».
С естественным (возраст) и искусственным (взаимоистребление) ослаблением данной «квадры» на смену ей пришла (начиная с Н. Хрущева и уж наверняка с Л. Брежнева) «гамма-квадра». Здесь М. Горбачев и Б, Ельцин — одного поля ягоды, Начался отход от прежних целей, отступление от «восточных» ценностей в пользу более «западных» (уже в 1970-е годы, психологически, в стране было создано общество массового потребления — хотя потреблять было нечего). Поэтика героизма и патриотизма («бета-ценности») сменилась на индивидуальные ценностные ориентации.
Теоретически, на смену «гамма-квадре» должны придти «успокоители», «гармонизаторы» и «гуманизаторы» из «дельта-квадры». Однако В. Путин — достаточно типичный представитель «бета-квадры», Соционики объясняют это тем, что «альфа» и «дельта-квадры» принципиально не способны на первые роли в политике — не хватает «силы воли». И люди типа А. Собчака или Г, Явлинского (типичные представители «дельта-квадры») не способны занимать «кресло № 1». Как, впрочем, не способны к этому были ни Т. Компанелла, ни К. Маркс. Реальные политические действия возможны только по направлениям «бета» или «гамма». «Альфа» и «дельта»-квадры осуществляют необходимую, но не первостепенную роль идейно-ценностного обеспечения. Исторический опыт показывает: в абсолютном большинстве случаев власть принадлежала представителям «бета» или «гамма»-квадр.
Проблема политического имиджа сегодня привлекает внимание ученых и практиков, абсолютно всех политиков, не оставляет безразличным любого человека, интересующегося развитием современного общества, политических процессов и отношений в нем. Формирования эффективного политического имиджа является одной из актуальных задач политологии, политического менеджмента, политической психологии и других наук, объектом которых выступает современная политика во всем ее многообразном понимании и проявлении. В общественном сознании все более закрепляется представление об имидже как об определенной ценности, от которой зависит успешная деятельность любой организации. Имидж относят к таким социальным реальностям, как человек, группа людей или организация (например, имидж членов правительства, страны) и результатам их деятельности. Понятие имиджа имеет ряд близких по значению понятий: мнение, рейтинг, репутация, образ, отношение, известность, слава, популярность, престиж, авторитет. Формирование и продвижение политического имиджа - сложный и многогранный процесс, который требует от специалистов по связям с общественностью длительной целенаправленной работы. Позитивный имидж повышает конкурентоспособность политической организации за счет привлечения непосредственных избирателей или сторонников, и облегчения доступа к ресурсам (финансовым, информационным, человеческим и т.д.).
Имидж - это особый вид психического образа. Искусство формирования необходимого имиджа – искусство целенаправленного управления впечатлением появилось вместе с классовой дифференциацией общества. Выделение института власти требовало развития определенных механизмов влияния на людей и формирования отличного от обычного образа высокопоставленных персон. Востребованными оказались и специальные помощники, способные усилить необходимые впечатления. Искусством такого воздействия владели уже в древнем Египте и в древнем Риме (достаточно вспомнить сценарий въезда Клеопатры в Рим). Любой монарх в период новой истории содержал штат, специально занимающийся разработкой и обслуживанием определенных церемоний взаимодействия царской особы с подданными.
По-своему, вершины, искусство формирования имиджа политического лидера в новейшей истории, достигло в ХХ столетии в фашисткой Германии и в Советской России. Имидж Сталина, сформированный официальной пропагандой, до сих пор для многих людей старшего поколения остается неизменным, несмотря на все последующие разоблачительные публикации. Таким образом, искусство управления впечатлением в политике с помощью средств политической агитации и пропаганды значительно опередило современные научные поиски в области управления имиджем.
Политический имидж, его специфика и проблемы исследования
Любой политический имидж - особый вид имиджа, включающий в себя общие политические и психологические характеристики, свойственные имиджу вообще, так и особенные признаки, свойственные лишь конкретной разновидности политического имиджа. Говоря о политическом имидже, специалисты нередко определяют его как целенаправленно формируемый и пропагандируемый образ кандидата, партии, общественного или политического движения, забывая о том, что имидж в политической сфере существует как феномен массового сознания вне зависимости от реализации (а иногда вопреки) предвыборных технологий. Не вдаваясь в теоретические дискуссии о категории имидж и признавая их незавершенность, считаем, что политический имидж являясь феноменом массового сознания, функционирует как образ-представление, в котором в сложном взаимодействии соединяются внешние и внутренние характеристики субъекта политики.
Имидж возникает только тогда, когда субъект политики становиться «публичным». Для возникновения имиджа депутата необходим хотя бы один член общества. Любой имидж отличается определенной мерой абстрактности, схематичности и упрощенности по сравнению с его носителем. В его формировании важную роль играют стереотипы и ассоциации, с помощью которых люди наделяют объект восприятия хотя и распространенными, но нередко не отвечающими в частном случае реальности качествами.
Имидж динамичен, он оперативно откликаться на меняющиеся экономические, политические, социальные и другие ситуации, которые оказывают влияние на «неосознанные» требования субъектов восприятия. В целом имидж всегда представляет собой в известном смысле «полуправду» - он задает определенные направления для «домысливания» в соответствии с имеющимся социальным опытом субъекта.
Применительно к содержанию имиджа политика речь всегда идет об интеграции его социальных, профессиональных, психологических и собственно относящихся к внешнему облику характеристик. При этом имидж складывается как прямо на основе тех отдельных впечатлений, которые производит человек на окружающих в результате его наблюдения, общения и взаимодействия, так и косвенно, на основе тех мнений, которые передаются по коммуникативным каналам.
Косвенная имиджформирующая информация - это информация через третьи руки. К потокам косвенной имиджформирующей информации можно отнести сплетни, слухи, журнальные и газетные статьи, высказывание каких-либо мнений об этом человеке авторитетным лицом и т.д. Собственно второй путь и позволяет, например, мнению или репутации человека формировать установки по отношению к нему задолго до влияния непосредственных впечатлений от общения с ним.
Имидж есть у каждого субъекта политики и даже не один, что обусловлено количеством электоральных и иных социальных групп, в которых входит субъект или где формируется впечатление о нем.
С другой стороны, политические имиджи не существуют сами по себе лишь как образы-представления конкретного человека. В массовом сознании в каждый исторический момент времени существует открытое (это важно подчеркнуть) поле имиджей, различающихся как содержательно, так и мерой стереотипности входящих в него характеристик. Это поле включает подсистемы различных социально-групповых категорий, профессиональных, половых, возрастных и этнических групп имиджей.
Политический имидж - сложный, многофакторный феномен, его специфика связана с особенностью политики как видом деятельности, ее местом в жизни людей и характером деятельности политического лидера или организации. Роль эффективного политического имиджа проявляется как в высоком рейтинге популярности его носителя, так и в возможностях влияния на формирование общественного мнения, действенного формирования политической деятельности государства в целом.
Таким образом, имидж, влияя на судьбу политика, как содержательно, через те социальные роли и позиции, уровень которых достигается субъектом, так и в темпокорректирующем плане - облегчая или затрудняя продвижения человека к достижению центральных смыслообразующих целей его жизни. Роль имиджа в жизни и объясняет интерес к данной проблематике, как у политических деятелей, так и у широкого круга профессионалов и обычных граждан.
Говоря о генезисе имиджа, ученые выделяют два основных механизма формирования политического имиджа: «стихийный» и «искусственный».
В первом случае подразумевают естественное формирование политического имиджа «в головах» избирателей, происходящее с помощью социально-перцептивных механизмов восприятия.
Под «искусственным» подразумевают такое формирование имиджа личности, которое производиться опосредовано, целенаправленно и сознательно имиджмейкерами, специалистами из области PR или самим политиком (который хочет целенаправленно создать определенное мнение о себе в значимой для него группе).
При формировании имиджа на начальном этапе доказана ведущая роль визуальной информации. В первую очередь, внешний вид человека содержит индикаторы таких характеристик человека, как пол, возраст, национальная принадлежность, эмоциональные состояния и ряд индивидуально-психологических свойств: тревожность, уверенность, экстраверсия - интроверсия и др. На стадии первого впечатления создается обобщенный имидж политика, выражающийся в наиболее простых характеристиках: привлекательный - непривлекательный, добрый - злой и т.п. Происходит его отнесение к определенному типажу. Типаж— это своего рода одномерный имидж.
В основе дальнейшего формирования имиджа лежат широко описанные в социально-психологической литературе механизмы (установки, стереотипизации, идентификации, физиогномической редукции и др.) и эффекты («ореола», «первичности» и «новизны», «пигмалионна» и др.). Типичным, например, является действие механизма стереотипизации, проявляющемся в отнесении политика к определенной социальной категории и приписывании ему всех ее типичных особенностей. Так политический деятель, указывая свою профессию, неизбежно актуализирует у населения существующее мнение о представителях данной профессиональной сферы.
Можно выделить три точки зрения мнения на природу сущности политического имиджа. Первая состоит в том, что имидж может быть вообще не связан с реальными характеристиками субъекта, которому он принадлежит. Вторая - имидж является определенным отражением сущности личности. Третья точка зрения признает двойную детерминацию сущности имиджа: зависимость как от реальности, так и от целенаправленного формирования.
Имидж политика – это сформированный у избирателей образ, являющийся результатом его непосредственного восприятия, его политической деятельности и продвижением в результате PR- деятельности в СМИ. Рассматривая содержание имиджа личности политика, авторы предлагают различные варианты трактовки его составляющих.
По мнению известного политолога Е.В. Егоровой, можно говорить о его трехкомпонентной структуре. Первой составляющей структуры имиджа становятся персональные характеристики его как человека. Второй составляющей структуры имиджа будут его социальные характеристики. Третьей компонентой имиджа являются символические характеристики имиджа, которые являются составляющей частью менталитета.
В работах другого не менее известного автора Г.Г. Почепцева выделяются следующие компоненты содержания имиджа политика: прошлое, семья, спорт, домашние животные, хобби, слабости. Эти компоненты очень важны, т.к. их заполнение делает имидж политического деятеля более живым и приближает его к «населению». Следует отметить, что при отсутствии информации о «простых человеческих слабостях», они заполняются массовым сознанием произвольно.
В работе социального психолога О.В. Иванниковой предложена четырехкомпонентная модель структуры имиджа личности политического лидера, где включены моральные, деловые качества, качества сильного лидера и качества заботливого лидера. Автором выделены три основные факторы формирования имиджа политика.
Первый фактор - реальные особенности политика: внешние данные, привлекательность, возраст, здоровье, манера одеваться, жесты, мимика, наличие или отсутствие харизмы, темперамент, характер, способности, а также особенности мотивации участия в политической деятельности. Не менее важны: политическая позиции (принадлежность к той иной партии, движению), предвыборная программа и деятельность политика.
Второй фактор формирования имиджа политика образует способ и формы получения информации о деятельности и личности политика. Важно соотношение информации и ее непротиворечивость при поступлении по каналам межличностного взаимодействия, получения от PR-воздействий и от независимых СМИ, а также расхожих суждений, слухов, сплетен и т.д.
Третий фактор – особенности электората в конкретной социальной ситуации развития общества. Здесь важны особенности менталитета в целом, текущие социальные ожидания, преобладающие настроения, состояние социального самочувствия в обществе. Важным является идеализированное представление о подходящем на определенную должность кандидате, соотношение с ним формируемого образа может как усилить, так и уменьшать привлекательность и повышать шансы на успех кандидата.
Говоря о содержании корпоративного политического имиджа (политической организации, любого современного политизированного движения) необходимо так же отметить его многокомпонентность. В литературе существует значительное многообразие структурных моделей имиджа политической партии. Согласно одной из недавно предложенных точек зрения (В.Г. Зазыкин, С.Е. Захарова), имидж политической партии может описываться с помощью десятикомпонентой модели. В порядке убывания в ней представлены по степени значимости: • имидж лидера, сила личности лидера, выраженность харизматичности лидера партии;
• идеология партии;
• образ деятельности партии;
• имидж членов партии (возможно, ее ярких сторонников);
• политические, административные и финансовые ресурсы и возможности партии;
• имидж электората партии;
• история партии (или история идеи, принятой партией за основу);
• особенности партийного политического РR и рекламы;
• особенности партийной риторики (яркая образность, простота и доступность понимания, внутренняя непротиворечивость выдвигаемых идей, обладающих консолидирующими свойствами);
• символика