Здавалка
Главная | Обратная связь

ОСНОВНЫЕ ПСИХИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ ОРГАНИЧЕСКОЙ ЭВОЛЮЦИИ



Живое вещество, из которого построены все ткани многоклеточных организмов и тело протозоев с его органеллами, - как и все, что составляет природу нашей планеты, должно иметь свое происхождение.

Объяснить с достоверной несомненностью первоначальное происхождение живого вещества на земле мы пока ещё не в силах. Поэтому приходится удовлетворяться лишь предположениями, кажущимися, в силу известных условий, более или менее правдоподобными. Существует два способа решения проблемы возникновения жизни на Земле. Первый способ применяют решительно все религии, какие только когда - либо существовали и существуют ныне. Он заключается в голословном утверждении, что жизнь на земле сотворена высшей силой, стоящей над миром, вне его сил и законов, управляющей, им и полагающей цель его существования. Эта то высшая сила или Бог, и сотворила жизнь, почему происхождение последней сверхприродно. Такое, едва ли на чем, кроме как на бессилии объяснить факт природы, основанное, предположение могло удовлетворять и удовлетворяет только те умы, которые по неразрывности их еще слишком наивны, чтобы самостоятельно признать всю недостаточность подобного объяснения.

Человеческий ум, с силой стремящийся проникнуть в тайники Природы, пытается отыскать иное, более для него приемлемое объяснение появления жизни на земле и, не будучи в состоянии найти его путём чистой эмпирии, создает научные гипотезы, т.е. предположения, могущие служить более или менее подходящим объяснением данного факта и не противоречащие ни данным науки, ни тому, что мы называем здравым смыслом.

Одной из таких попыток объяснения естественного, а не сверхприродного происхождения жизни на Земле есть гипотеза вечности жизни. Крупнейший представитель ее – Сванте Аррениус считает, что проблема возникновения самозарождения, как таковая, даже и не существует, потому что «как мир, взятый в целом существует с бесконечных времен, и при тех же самых условиях, какие мы видим и теперь, то и жизнь существовала всегда, как бы далеко мы ни зашли в своих мыслях».

 

 

Живые зародыши с тех миров, где жизнь уже имелась, через космическое пространство, благодаря лучевому давлению, переносились на разные небесные тела, в числе которых была и наша планета. Эту своеобразную мысль, в качестве мифа находимую уже в скандинавских сагах, разделили физик Томсон /лорд Кельвин/, ботаник Ф.Коп и философ Г.Спенсер.

Не менее оригинален взгляд Бюффона, который считал, что вечность жизни обуславливается неразрушимостью «жизненных атомов». Этой гипотезой, таким образом, объясняется лишь происхождение жизни на небесных телах, путем заноса её из космического пространства, но не происхождение живого вещества, как такового. Если бы жизненные зародыши или «атомы жизни» (Бюффона) были по структуре своей столь же просты, как просты (сравнительно) атомы мертвого вещества, то мысль о вечности их наряду с вечностью материальных атомов, не представляла бы ничего невозможного. Однако, именно, удивительная многосложность химической молекулы живого вещества говорит за то, что эта многосложность не может быть и не есть на самом деле элементарно-основной, но производна. Поэтому она и не вечна, но должна иметь свое происхождение. Жизнь должна была в свое время произойти из мертвой материи путем естественного построения сложной органической молекулы. В этом и заключается наиболее приятный взгляд на происхождение жизни на Земле.

Нельзя не видеть, что гипотеза Сванте Аррениуса зиждется не на положительных фактах, но на отрицательных, именно, на невозможности при современном состоянии науки воспроизвести в искусственной среде акт зарождения жизни или наблюдать его в природе.

На таком же отрицательном фундаменте покоилось в свое время убеждение в невозможности искусственного приготовления органических веществ, ибо предполагалось, что эти вещества могут быть приготовлены только живым организмом, так как являются исключительно продуктами его жизнедеятельности. Однако полная неосновательность этого убеждения была воочию показана, когда в 1828 году Велер добыл путём синтеза неорганических соединений мочевину, что составило эпоху в области органической химии. После этого замечательного открытия ударились из одной крайности в другую и даже стали мечтать о возможности лабораторного приготовления человека.

Факт замечательного синтеза, проведенного в искусственной среде ещё в 1828 году, казалось бы, должен был удержать от построения гипотезы вечности жизни, основанной на невозможности якобы допустить самозарождение жизни, в минеральной среде. Тот факт, если и не дает ещё права мечтать о человеке, приготовленном в реторте, то, во всяком случае, позволяет допустить, что молекулы всех органических соединений, как бы сложны они ни были, в конечном счеты, будут получены в реторте.

Допуская же возможность искусственного приготовления сложнейших белковых веществ, мы, тем более должны допустить возможность естественного синтеза, протекавшего, а, может быть, и протекающего по ныне в природных условиях. Каковы условия этого синтеза нам неизвестно и быть может, станет известно ещё очень и очень нескоро.

Если живое вещество не вечно существовало в солнечной системе и не занесено в нее на Землю из межзвездного пространства, то, естественно, возникает вопрос о существовании его вне организма, как самостоятельной единицы. Многочисленные попытки открыть в природе самостоятельно существующую протоплазму привели к описанию безъядерного «батибия», содержащего в себе множество мельчайших известковых крупинок добытых с морского дна. Однако этот Bathibius HaecRelii оказался коллодиальным раствором гипса, содержащим до 3% белковых веществ.

Позднее в Северных Морях, Бессельсом было найдено безъядерное протоплазматическое образование, названное им Protobathybiu, ом, истинная природа которого не выяснена.

Впрочем, если бы и она оказалась неорганической, то все-таки нельзя не признавать того, что между минеральной природой и живыми существами должна лежать некоторая связующая их субстанция, уже живая, но лишенная ещё атрибутов живого существа, ибо происхождение живых существ сразу из анорганических образований слишком, неправдоподобно и противоречит общему закону постепенного развития.

Так как простейшие живые существа всегда состоят из протоплазмы и ядра, то понятно, что не могло не возникнуть мнения, будто этой организации предшествует организация менее сложная, хотя и более приближающаяся к оформленным живым существам, чем протобатибий.

 

Геккель описал много безъядерных монер или цитод. Но впоследствии, с усовершенствованием микроскопической техники, у большинства из этих монер были открыты ядра, так что многие стали смотреть на ядро, как на необходимую принадлежность одноклеточного организма.

Бючли даже полагал, что существует организмы, состоящие всего лишь из одного ядра, в действительности, оказавшиеся окруженными ничтожным слоем протоплазмы. Опыты удаления ядер из протоплазмы показали, что ни ядро без протоплазмы, ни протоплазма без ядра существовать самостоятельно не могут, почему является, безусловно, правдоподобным, что простейшее живое существо, служащее переходной ступенью от живого вещества.

Не ставшего еще живыми существами, к этим последним, было, как и они наделено и ядром и протоплазмой.

По-видимому, это сочетание и явилось причиной дальнейшей эволюции живого вещества, которое без этого сочетания ядра с протоплазмой никогда не породило бы существ и вечно пребывало бы в состоянии вещества.

Кто был и первыми обитателями Земли, первыми населившими её живыми существами, в какой последовательности и в каком взаимоотношении друг с другом они развивались – будет сейчас вкратце изложено. Как известно, содержание кислорода в воздухе весьма велико: приблизительно 1\5 часть всей атмосферы. Присутствие в воздухе такого громадного количества столь деятельного элемента, каким является кислород, едва ли может казаться вполне понятным. Ведь, большую часть воздуха составляет довольно индифферентный азот и наиболее из всех других химических элементов индифферентные неон, криптон, ксенон, аргон и гелий. Присутствие их в атмосфере и объясняется их химическим индифферентизмом, так как, не войдя при образовании твердой оболочки Земли в её состав, или войдя в крайне ничтожных количествах, эти элементы остались в атмосфере. Присутствие довольно значительного количества углекислого газа также понятно, потому что при тех крайне высоких температурах, которые предшествовали полному затвердению земной поверхности, не могло не выделяться в воздух больших количеств углекислого газа, как продукта горения.

Едва ли может быть сомнение, что в этот период кислород, в силу своей активности, был весь или почти весь в связном состоянии, т.е. находился в соединениях с другими элементами и, в особенности, с водородом и углеродом, образуя с первым пары воды, а со вторым – углекислый газ будущей атмосферы, оставшись в таком же связном состоянии и после образования твердой коры Земли. Воздух первых времен состоял преимущественно из азота (и его аналогов) и углекислого газа, не содержа в себе вовсе свободного кислорода, или содержа его в совершенно ничтожном количестве.

Чтобы объяснить уменьшение углекислого газа в воздухе и появление кислорода, приходится допускать существование каких то протекающих в этом направлении неорганических процессов, общих для всей Земли и продолжительных по времени их действия. Однако современная химия не в состоянии дать на это вполне удовлетворительный ответ, а между тем парадоксальный факт содержания в воздухе громадного количества активного элемента кислорода в свободном состоянии остается фактом. И его легко можно объяснить, допустив о р г а н и ч е с к о е происхождение кислорода воздуха. Это объяснение представляется нам наиболее правдоподобным, но оно ведет за собой ряд других допущений. Прежде всего приходится допустить, что первыми обитателями Земли были существа анаэробные, т.е. не требующие для поддержания своей жизни кислорода. Таковыми, как известно, являются анаэробные бактерии, к которым принадлежат дрожжевые грибки.

Таким образом, первыми живыми существами на земле были простейшие на Земле растения, ещё лишенные хлорофилла. Когда появились первые хлорофилл содержащие водоросли – произошло многозначительное событие: углекислый газ, растворенный в воде, разлагался хлорофиллом этих водорослей на углерод и кислород, причем последний выделялся в свободном состоянии, растворяясь в воде. Появление за анаэробными бактериями содержащих хлорофилл водорослей подтверждается сходством упомянутых бактерий с водорослями Cianophyceae. Выделение кислорода этими водорослями послужило толчком к развитию аэробных бактерий весьма похожи на наиболее низко организованных животных из класса биченосцев (Mastidophora), которые, вероятно, и были протозоями, группировавшимися в целях дыхания вокруг первых водорослей.

Вышедшие на поверхность воды хлорофиллоносные части растений должны были весьма энергично развиваться и отправлять здесь все свои жизненные функции, так как «жизненный темп», интенсивность процесса жизни, всецело зависит от количества кислорода в среде. Поглощая углерод содержащегося в воздухе углекислого газа и выделяя в воздух кислород, первые надводные и наземные растения произвели переворот в строении атмосферы, обогащая её свободным кислородом за счет углекислоты. Кислород воздуха, таким образом, имеет органическое происхождение.

Данные геологии вполне подтверждают набросанный нами здесь довольно схематично план.

Наиболее древний – Лаврентьевский период Архейской эры не оставил сколько нибудь достоверных органических остатков.

Несомненно, однако, они были, но не сохранились до нашего времени.

В Гуронской и Кембрийской системах найдены из растений лишь остатки первых морских водорослей. Наземных растений ещё не было. Поэтому естественно предположить, что не могло быть и наземных животных, так как в атмосфере ещё не было достаточного количества свободного кислорода, в воде же он был в растворенном виде.

И в отложениях указанных систем вовсе не найдено остатков наземных животных, тогда как животные водные оставили в этих отложениях самые разнообразные и многочисленные окаменелости и отпечатки. В Силурийском периоде вышедшие из-под воды растения развиваются в настоящих наземных растений; первые плауны и голосемянные характеризуют период. Воздух впервые обогащается свободным кислородом, правда в довольно ещё незначительных количествах, которых, однако, достаточно для появления первых наземных животных, именно наземных членистоногих.

Средние пласты Палеозойской системы хранят остатки первых каламитов, лепидодендронов и древесных папоротников. Несомненно, что растительность силурийского периода была ещё не настолько богаче, чтобы равномерно наполнить воздух необходимым для дыхания количеством кислорода, который присутствовал больше всего в местах, покрытых растительностью.

Первые наземные животные этого периода, подобно первым аэробиям, группировавшимся вокруг выделявших кислород водорослей, - могли жить только в непосредственной близости от первых наземных растений.

Когда же растительность развивается до размеров древесной, так что зеленые части удаляются от земли кверху, то в тех местах, где не было низкой растительности, членистоногие, в погоне за кислородом, должны были взбираться на высокие деревья и жить на них, среди листвы, выделявшей при дневном свете кислород. Многие из них, неприспособленные к лазанию, падали на землю в атмосферу, почти или вовсе лишенную кислорода, и погибали, иные же, падая, всеми членами своего тела старались задержать это губительное падение и те, кому это удавалось – выживали, как наиболее приспособленные. Это были первые попытки воздухоплавания, - не искусственного, конечно, но естественного. Отбор и наследственность довершили развитие способности летать. Так впервые появились насекомые. И действительно, наряду с лепидодендронами и древесными папоротниками в Девонских отложениях Палеозойской группы находят остатки первых насекомых.

В каменноугольном периоде растительность предыдущих времен достигает богатого развития и, кроме того, появляются впервые явнобрачные, саговые, хвойные. Атмосфера начинает наполняться свободным кислородом в значительном количестве, распространяющимся равномерно и в местах, где отсутствует растительность. Ввиду этого следует ожидать, что с водными животными, дышащими растворенным в воде кислородом, может произойти то же самое, что произошло и с водными растениями, потреблявшими углерод растворенного в воде углекислого газа и случайно вышедшими на поверхность воды в среду углекислого газа: как эти растения впервые стали надводными, а затем и наземными, так и животные, вышедшие из воды, благодаря незначительному ещё проценту кислорода в воздухе, могли беспрепятственно существовать в нем, став животными земноводными и соответственно изменив свою организацию. С увеличением в воздухе процента кислорода, должен был измениться и аппарат дыхания. Двоякодышащие рыбы превращаются в амфибий, а эти в настоящих наземных пресмыкающихся. Таково предположение, основанное на фитологических остатках Каменноугольного периода.

Зоологические остатки этого периода вполне подтверждают это предположение: здесь впервые встречаются земноводные, пресмыкающие и рыбы, весьма близкие к современной двоякодышащей Ceratodus /Неймайр/. Небольшой процент кислорода в воздухе имел следствием вялость животной жизни на Земле.

Первые пресмыкающиеся были малоподвижны и ленивы. Дальнейшее развитие позвоночных было бы немыслимо, если бы вся развивавшаяся на счет углекислого газа воздуха растительность не продолжала бы обогащать воздух кислородом, в результате чего уже в триасовом периоде впервые появляются млекопитающие.

Такова картина развития органической природы в связи с теорией органического происхождения кислорода воздуха. (см. таблицу. Некоторые соображения по поводу этой теории см.ниже, в «Послесловии»)[2].

Первые простейшие существа, которыми, по высказанной нами теории, были анаэробные бактерии, судя по их современным родственникам, несмотря на вялость жизненных функций, все же эти функции выполняли, и в первую очередь – функции питания и воспроизведения.

Отняв эти две функции от живого существа вообще, мы тем самым лишимся самого живого существа, настолько основны и элементарны эти две функции. Та первичная плазма, существование которой в настоящем или прошлом без какой либо организации, отрицать едва ли приходится, - могла и не быть наделенной этими функции, потому что без организации немыслима жизнь, ибо в противном случае некому, вернее нечему, и нечем будет выполнять жизненные функции. Поэтому мы предполагаем, что самостоятельно существовала и, быть может, существует и поныне плазма (протобатибий Вессельса?) только в условиях физико-химических, в условиях же жизненных – не существует и не существовала: первые организмы произошли из пассивной плазмы, которая стала активной (т.е. жизненной) только, благодаря организации.

Питание (ассимиляция) обуславливает рост, благодаря чему, простейшие существа попадают в критическое положение. Объем тела увеличивается в геометрической прогрессии, а поверхность – лишь в арифметической, вследствие чего условия питания становятся все хуже и хуже, так как у простейших, не обладающих еще ротовым отверстием, питание происходит осмотически подобно тому, как это имеет место у корней.

Наступает момент, когда количество воспринимаемой путем осмотра пищи становится недостаточным для несоразмерно увеличившего тела.

Это грозит организму смертью от истощения. Единственным выходом из этого положения явилось бы уменьшение размеров тела.

К этому и прибегает организм, отделяя часть самого себя (деление, почкование), в целях восстановления нормальных для питания соотношений между объемом и поверхностью тела. Если бы все процессы в живом организме протекали бы только по законам физико-химическим, то организм, механически и воспринимая из окружающей среды питательные вещества, продолжал бы их воспринимать,[3] несмотря ни на какое нарушение необходимого для поддержания жизни соотношения между объемом и поверхностью тела, доводя этим самым организм до гибели. Однако, какой-то импульс побуждает живое существо сократить размеры своего тела, выделив часть себя в среду.

Можно подумать, что простейшие организмы руководствуются в этом случае законами математически, которую они знают лучше, чем это можно предположить.

Очевидно, что воспроизведение в том виде, как оно причинно изложено здесь, не может быть объяснено механистически. Приходится допустить существование какого-то неподдающегося механистическому истолкованию внутреннего импульса, который может быть охарактеризован не иначе, как импульсом к самосохранению. Даже то, на первый взгляд, безусловно, механистическое питание путем осмоза, с котором шла речь выше, - в известных случаях тоже не может быть полностью объяснено механистически и требует какого-то иного истолкования. Так, амеба питается, обволакивая пищу всем своим одноклеточным телом и вбирая при этом в себя не только питательные вещества, но и все, что попадется ей на пути. В полость губок проходит вода со всевозможным содержимым, причем питательные вещества потребляются губкой, а остальное содержимое выбрасывается, вместе с ней, наружу движением жгутиков эндодермального эпителия.

\смотреть снизу вверх\

ТАБЛИЦА ГЕОЛОГИЧЕСКИХ СИСТЕМ И ПЕРИОДОВ







©2015 arhivinfo.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.